— … и пирожное захвати, пожалуйста. То, которое от «От Палычей»
— ... хорошо, пока наливай заварку из белого чайника…- раздался уже с кухни голос Мадлен.
От Палычей, бля, назвали же … и что это за пирожное «картошка», когда оно похоже на какашку. Сглотнул слюну, ощутив вкус лакомства, и задержал его у корня языка, не желая глотать дальше то, что похоже на котяхи.
— ..знаешь, картошку не неси, я тут печенюшки похрумкаю - стал наливать заварку из чайничка, и маленькая крышечка свалилась на пол — да ****а рота - бурые брызги полетели на меня, на свежевыстиранную футболку.
Настроение как-то сразу ухудшилось.
А ведь так часто бывает, бац и настроение меняется из-за пустяков. Почему? Я не стал растирать пятна руками на моей футболке. Замер и прислушался к тому, что происходило на кухне.
Там Мадлен хлопала дверкой холодильника и звякала посудой. Нет не эти звуки меня интересовали, а те, что приглушенно вторили эхом. Я скосил глаза и всматривался в проем двери коридора.
Что-то мелькало в зеркале, что-то шуршало моими войлочными тапочками, что-то шмыгало моим простуженным носом. Это что-то приближалось ко мне сзади. Коснулось мурашкой по затылку и с "дзиньком" осело на меня.
Похоже, я заболеваю, в носу засвербило и я конвульсивно дернулся от чиха. Сопли выскочили на подбородок и мне пришлось их с усердием растереть обеими ладошками. О-о, вот и голова горячая, ну точно – температура поднялась.
— Мадь, я похоже подхватил… - и снова чихнул — ****ь, заразу. Когда успел, зима только началась. И ощущая усиливающийся зуд в конечностях, сдался новому явлению в моем организме. Зажал ладошки межу коленями и стал ждать резолюцию жены. Сижу, прислушиваюсь к звукам.
И опять как будто почудилось, что кто-то прошаркал моими тапочками, почесал моими пальцами подбородок и поправил очки на переносице. Сверху слегка подуло и придавило виски.
Мне захотелось заорать на жену, найти причину и наорать. А она всё возится на кухне и не спасает меня от навалившегося напастия. Злость вскипела, и я рявкнул. Звук зазвенел в голове подпрыгивая на каждом стуке в висках. Эхо разметалось по закоулкам квартиры и вернулось с недовольным женским рыком:
— Чего орёшь, на часы посмотри…
Что-то дернуло мою голову в сторону и ткнуло взгляд в циферблат будильника. Цифру не рассмотрел, зато испугался, что уже слишком поздно для криков и соседи начнут перестукиваться по стенам, простукивая….
Вот тут я совсем заебался выдумывать всякую ***ню, вкручивая её в придуманный сценарий. Я лучше просто расскажу, без выебонов. Короче, я это нихуя не я. Это много всяких, постоянно меняющихся настроений, мнений о себе самом и бесполезных стремлений.
Вот эта вся поебень постоянно меняется и накрывает того, кто в данный момент у руля (в теле). Ну, то есть в данный момент я пишу, а когда буду читать то, что написано – это уже будет другой я. И возможно, он поудаляет тут всё к чертовой матери, и пишу эти строки именно для него, чтобы он, мудила, подумал что делает, прежде чем с кислой рожей будет тут править, что так ****ато вышло.
А матерюсь я именно для того, чтобы этого ****ого эстета задеть за живое, он-то бля, непременно сунет свое рыло в текст. Начнет заменять бля на блин, *** на пипиську, мудилу на дурошлёпа и, придумывая новые, ещё большие глупости, только весь кураж собъёт.
Слышишь, хуло, не трошь.. хотя, что ему говорить, один ***, после прочтения сделает как сочтет нужным.
Горько, горько осознавать, что вот эти толпы беспросветных идиотов бродят по моей квартире. Это я как бы возвращаюсь к тексту и в тему сожалею. Но после такой глобальной вставки, однозначно рассказ запорот.
Ну и *** с ним. Да последний матерок наверно через чур уже, пожалуй этот хуй читайте как пиписька или фаллос, короче как вам больше понятнее. Один хер, я уже что-то подрастерялся в своём откровении и надо как-то закончить это ****облятство на хорошей ноте.
Ну так вот, а на кухне жена, если вы позабыли о том, то перечтите начало рассказа. Она там моет посуду и роется в холодильнике. И роется уже давно, по моим подсчетам. И понял я, вот так вот внезапно хочу поразить читателя своим высоким нелинейным интеллектом, что её так же подменяют эти настроения, как и меня самого. Со всей стремительностью они сменяются постоянно, не преобразуя оболочку Мадлен, но меняя её содержание.
И вообще, мне вдруг стало страшно подумать, кто придет в комнату - в овечьей шкуре моей супруги. Вы сейчас должны прям представить картинку: Я - ****ый грамотей, сижу с выпученными глазами, простуженный и испуганный... да осталось дописать, что обоссался под себя.
Так вот, сижу, вжавшись в мокрое и вонюче кресло, чихаю, пержу и размазываю сопли по всей испуганной роже и жду, кто же блять принесёт мне пирожные, блять картошку от Палычей.
А её - жену, оказывается уже переколбасило несколько раз и она возвращается улыбаясь, Ну ептыть, рада, наверно, что мужа застала на прежнем месте, хоть и обоссанного. В общем, улыбаться особенно нечему, но мне всё равно приятно.
Я, снова поменявшийся, улыбаюсь ей навстречу. И уже болезненная температура ушла с прежним мужем. И чих отгремел далеко-далеко, пусть бывший я чихает себе, если ему так нравится, я же настоящий - здоровый, радостный и добрый (это я не про того, который читает). И уже... блять, гулять так гулять, уже даже не обоссанный. Я легко вскакиваю с кресла и протягивая руки, мчусь навстречу моей любимой.
****ый по голове, не туда полез, да ***ня, выкручусь как-нибудь. Мадлен бросает то коричневое говно на пол, картошка плюхается под ноги и сразу же втаптывается нашими ступнями в высокий ворс свежепрополисошенного паласа. Мы не замечаем всей этой никчёмной мелочи и, пританцовывая, раздеваемся, готовясь к страстному любовному акту, бля, какая хуйня.
Ну, а что дальше будет, тут уж и у меня есть совесть, не буду описывать, сами пофантазируете. Только мне ваши ****ские намёки совсем могут не понравиться, уж извиняйте.
Что же получается, после того как мягко ушел от описания паласно-эротической темы. Две подменённые субстанции, в человеческом обличии, совпали в своих похотливых наклонностях и что…? Да нихуя. Вот чтоб всем вам так везло всегда! Желаю, стало быть!
Вообще-то у меня было припасено несколько мистических сценок, но ну их на ***, что вы дети что ль, чтоб покупаться на подобную брехню. Хотя узелок от задуманной сценки уже сплёл в начале: помните, главный персонаж увидел отражение в зеркале.
Ну так вот, тут хотел замутить всякое там эфемерное отделение тонких тел с прослойками пространственно-временного суррогата, как вы уже и сами поняли. Бля, затянул рассказ. Надо кончать..
Лежу я на полу, рядом с крышечкой от чайничка, помните, что ёбнулась где-то там, в начале истории. Одна рука измазана в каком-то коричневом говне, которое я осторожно слизываю. Про пирожное от Палычей речь идёт, не подумайте, что у меня нюх пропал и не смогу отличить калл от ещё не калла.
Другой рукой обнимаю свою любимую жену. Она уже сопит, так сладко прихрапывая. Я попытался нежно вынуть руку у неё из-под шеи. А она тянет её обратно. Банальная сцена, не лишена романтичности.. если бы не последняя фраза.
— Мадя, дай руку, я поссать пойду.
Да что это за финальная реплика, бля, как будто я рукой собираюсь ссать…