Чав-чав-чав, – заговорили ступни в ботинках, потому что дождевой лужи не заметил. Смотрел бы под ноги, так нет же – небеса притягивают. Душа крылатеет по мере телесного дряхления. Но вот и пригорок. Перед глазами простор, заросший травой. Вижу человека. Приближается. Террорист? Вокруг безлюдье, поросшее травой. В наших краях всего можно ожидать. Идущий остановился. Напрягаю глаукомное зрение.
Начинаю ощущать, что где-то в невидимом пасутся овцы. Человек – оттуда. Бедуин. Овца отстала от стада, потому как у нее схватки начались. Только что родила. У ягненочка еще нет сил. Лежит. Бедуин наклоняется, берет за конечности, передние или задние не могу понять, идет по направлению к проселочной дороге. Овца покорно бежит за ягненочком, которого бедуин несет словно тряпку. А почему не на руках? Хочет убить? Так нет же – выходит на дорогу, отпускает и направляется к валуну.
Прогуливаясь в этих окрестностях по разным направлениям, я изучил все, что привлекало внимание. Откуда валун, если ледники до этих мест никогда не доползали? Вероятно, когда-то этот камень обкатало шумевшее здесь Средиземное море.
Овца подходит к белому комочку. Наклоняется. Облизывает. Ягненочек вскакивает и прижимается к мамаше – не привык еще к самостоятельному стоянию на четырех копытцах.
Бедуин сидит на валуне – наблюдает с любопытством и терпеливо ждет.