А Н Н А
Анна лежала на раскинутом, на лугу покрывале и с удовольствием жмурилась от теплого солнца. Густая сочная как листья салата трава наполняла все вокруг необычайным насыщенным ароматом. Она отложила книжку и опустила лицо в траву. Земляника на удивление росла в изобилии прямо в луговой траве не как у них на скудной Вологодчине. Здесь в маленьком белорусском городе, Гродно она с семьей отдыхала уже неделю. От покоя и устроенности санаторного быта все находились в блаженном состоянии. Многое изменилось в её жизни за несколько лет. Наконец она получила маленькую благоустроенную квартиру. А главное, что они живут вместе с красавцем, Михаилом, один взгляд голубых глаз которого завораживает и заставляет сердце биться чаще. Ему были рады все и всегда, сейчас с игровой площадки доносился его баритон и хлесткие удары по мячу.
Вот уже они вместе и пусть отношения их не оформлены официально, она счастлива, что растет их сынок, Пашка, вот он с песочными волосами как ягненок пасется в траве неподалеку. Позади остался ситец студенческой жизни, и в последние годы они могут себе многое позволить. Михаил работает механиком на шахте и в этом году получил отпускные в сумме, которую Аня даже боялась произнести. Они купили телевизор «Электрон», в блестящем, словно намазанном жиром, лакированном корпусе. Михаил, вальяжно сидя в вагоне ресторане идущего в далекий Гродно поезде весело поблескивал коронкой и новыми золотыми часами «Победа» на запястье.
М И Х А И Л
Звонкий удар, мяч отскочил от штанги и влетел в ворота.
- Все мужики, хватит, пойдем винца выпьем.
Мишка вытер пот полотенцем. Да где теперь тот поджарый балагур и картежник. За эти годы он погрузнел, приобрел живот, но все ещё вьется вихор, черных с отливом волос и горит лихой огонек в голубых, лукавых глазах.
- А я мужики никуда из Воркуты не уеду, там у меня всё, я всех знаю, хоть и зовет сестра в Ригу, не поеду. Сто один год в Воркуте проживу. Наливай!
Он привычно махнул стакан.
И В А Н
Быстрей заводи успеем ещё в отдел, он грузно опустился на сидение командирского УАЗа.
- Иваныч, может утром поедем?
- Нет, ещё на вечерний развод успеем, время есть, гони.
Вечер наступал быстро, замирала утомленная зноем Ханкала. Сонный постовой, мельком взглянув на пропуски, отпустил веревку взмывшего вверх, подгруженного ржавыми колесными дисками шлагбаума.
- Несет же, на ночь глядя.
Белая шестерка сопровождения, поднимая пыль, лихо рванула вперед её габаритные огни, угольками затухающего костра, замаячили на горизонте.
Водитель уставился на избитую военную дорогу усталыми глазами. Иван протер виски, тяжелая головная боль пульсировала в затылке, его клонило в сон.
- А ну прибавь вон сопровождение как оторвалось.
Вдруг Иван встряхнулся, гибкий тренированный годами службы мозг автоматически выдал сигнал опасности. За окном проносился обычно многолюдный придорожный рынок Беркант-Юрта. Никого?!
Он потянулся к лежащему между сидениями автомату.
- Почему без рожка?
Как в фантастическом фильме по полосе асфальта поскакали красные шарики трассеров.
- Что это товарищ полковник?!
Необстрелянный водитель растерялся и дал по тормозам, УАЗ пошел юзом.
- Стреляют!
Придавая действу бутафорско- дискотечный характер закрутились на крыше красно- синие мигалки. Трассера продолжали свой зловещий танец. Очередь стальными прутами ударила по бронепластинам командирской двери.
- Газу, газу давай!
Взревел Иван, хлопая водителя по плечу.
Тот больше чем пуль боевиков боясь своего командира, моментально выйдя из ступора, вдавил педаль акселератора до упора в пол. Двигатель зарычал как раненый зверь, чадя резиной, развернул тяжелую машину вдоль дороги и кинул её вперед, мимо искрящегося асфальта.
Ещё бросок и машина оставила Беркант- Юрт позади до отдела оставалось подать рукой. Иван что-то кричал в «Моторолу» в животе у водителя сжался предательский, как удар под дых, комок.
Пронесло. Он зло выдохнул, нажал на газ и покосился на первого.
- До конца командировки дожить бы с таким командиром. Все, завтра на ремонт встаю.
На совещании атмосфера была тяжелая. Командир ОМОН играл желваками.
- Я людей не дам. Ни когда в Чечне ночного патрулирования не было. В засаду попадем, людей потеряем.
- А ты что сюда спать, водку жрать приехал, будет ночной патруль, я тебе сказал, выполнять!
Иван грохнул ладонью об стол.
- В таком случае я с себя ответственность снимаю.
Бледный ОМОНовец поджал губы, повернулся и вышел из кабинета.
- Значит, я патруль не выставляю, все равно командовать некому.
Начальник смены выдохнул с облегчением. Офицеры молчали.
- Я буду командовать, поднимай людей.
- Вы не можете товарищ полковник.
- Я, могу. Патрулировать будем.
Боец в грязном бушлате и броннике с удивлением на чумазом лице оттаскивал ерш, освобождая дорогу первому в Грозненском сельском районе милицейскому патрулю.
- Поехали.
Иван улыбнулся. Техника и люди подавшись вперед проваливались в черную как сажа Чеченскую ночь. Работать Иван любил.
О К С А Н А
Она держала в руках мятый с яркими заграничными марками конверт. Письмо с того света. Слезы застилали глаза и страх. Страх, который кажется не покинет её никогда. На конверте крупным, убористым почерком сестры, адрес: Ню- Йорк, Рочестр, США.
- Сколько лет прошло, сколько лет. Неужели она жива?
Серебристый «Боинг» белой стрелой рассек голубое небо. Оксана неуверенно ступала по незнакомой земле.
- Вэлком, Ксана!
Ноги перестали ей повиноваться. Слезы побежали из глаз.
- Ира!
Они обнялись, и заплакали, обе не могли оторваться и насмотреться друг на друга. Так обнявшись, спотыкаясь и причитая, они шли к машине и слезы радости, людей вновь обретших семью лились по их щекам. Большой белый Мерседес несся, бесшумно лавируя, в потоке машин.