Последняя встреча

Валерий Хлызов
               
     В  это  воскресное утро, улизнув из дома, я  в  очередной  раз  встретился  со  своим  закадычным  другом  Димой. Изредка мы не прочь сойтись на нейтральной территории  и  тихо-мирно побеседовать за бутылочкой пива. Лето уже закончилось, начался сезон дождей, но сегодня погода благоприятная —  на голову  не  капает, ветра нет  и  поблекшее  солнце  не  навязчиво. Излюбленное  место  наших  встреч — сквер в самом центре города. Удобно расположившись на одной из скамеек, мы с большим удовольствием   вкушаем   целительное  воздействие  чудесного дня. Испив слабый, но  все  же  хмельной  напиток, ощущаем приятное  головокружение. Все это вместе взятое способствует  улучшению настроения,  отгоняет  мрачные мысли…

                ***

     Мой друг свежевыбрит, подтянут и бодр. Его светло-карие, лишенные всякого притворства глаза светятся  счастьем. Дима  раскован  и  искренен.  Сегодня  его хлебом не корми, только дай побалагурить,  по - философствовать. С  чужими   людьми  он,  как  правило,  немногословен  и холоден. Природную застенчивость часто скрывает под маской напускной мрачности. К счастью, к моей персоне Дима испытывает особое расположение. Мой  друг  невысок,  худощав,  круглолиц. Седые  волосы  коротко  стрижены. У него румяное лицо, но не от большого здоровья, а от физиологической предрасположенности. Здоровье же у Дмитрия, увы, слабое,  во  что, однако,  он  не верит. Я  и он примерно одного возраста. На  пороге  шестидесятилетия  разница  в два-три  года  неощутима и принципиального значения  не имеет. До середины девяностых годов мы были строевыми офицерами, но, исчерпав установленный ресурс, распрощались со службой. Знаком же я с моим товарищем  почти  четверть века.  Правда,  судьба  порой разлучала  нас  и  только теперь окончательно свела в столице Среднего Урала.
      Последние десять лет жизнь моего друга  уныла  и беспросветна. Его жена и сын  живут в Украине,  где тридцатилетнее дитя, получив образование, пытается заработать на хлеб с маслом. В этом ему активно способствует  Димина  супруга  Оксана, женщина  умная, предприимчивая и со связями на исторической родине. Глава же семейства  почти безвыездно прозябает в Екатеринбурге. При этом не ударяет палец о палец  для того, чтобы соединиться со своей второй половиной и отпрыском на малоросской земле. Всю вину за происходящее домочадцы возлагают на затворника, постоянно  укоряя  его  в  безинициативности  и   почитании  Бахуса. Но порвать отношения с главой семейства  не  решаются,  так  как немалая  доля его  военной пенсии поступает в семейный бюджет. С доводами докучливых родственников Дима не согласен, полагая, что достаточно потрудился на благо общего дела и  близких  людей.  Имеет  полное   право  жить  там,  где ему  заблагорассудится. Что  касается  вредных привычек, то они позволительны тем,  кто ныне  не  востребован обществом и одинок.
      Трудно разобраться, почему произошло  охлаждение  между  супругами. А ведь давным-давно у них был  бурный  роман,  долгая  борьба за  счастье. Неоднократные  попытки  родственников  моего друга женить его на учительнице-односельчанке оказались безуспешными.  Где же теперь те  по уши влюбленные друг в друга слушатель военной академии Дмитрий  и  студентка  столичного  вуза  Оксана. Блестящий офицер и привлекательная, образованная девушка? Ясно  лишь  одно,  что жена  моего собрата  сверх меры опекает перезревшего, не обремененного собственной семьей, избалованного сына. Сама же, став с возрастом   медлительной,  скучной и склонной к нравоучениям, лишает моего друга вкуса жизни. Справедливости ради отмечу, что сам Дмитрий не драматизирует нелегкую ситуацию, заявляя, что вполне довольствуется  случайными  радостями.
      Мой друг скуп на слова, когда речь заходит о семейных  проблемах,  я  в свою очередь, не досаждаю его расспросами. Мне и без того ясно, что проживание в Украине не входит в планы собрата. И причина тому исключительно бытовая. Там, в Украине пять лет назад Дима  похоронил  мать. Перед этим  все  тяготы по уходу за престарелой женщиной всецело легли на его плечи. Сородичи появились лишь тогда, когда пришло время делить скромное наследство. Отчасти поэтому, вернувшись на  Урал,  мой  товарищ  принял решение доживать  свой  век  там,  где  прошли  его  лучшие  годы, т.е. в  России. Это не  значит, что он  забыл отчий дом.  Но для  друга  родиной,  как  и  в  былые,  добрые  времена, по-прежнему является все пространство, на котором издревле  живут  русские,  украинцы  и  белорусы. Прекрасная  земля  восточных славян - братьев  по  крови и  вере.  Видимо,  неспроста  мой приятель так почитает картину  известного  художника  Виктора  Васнецова  “Три богатыря”. По Дмитрия разумению, Илья Муромец, Добрыня  Никитич и Алеша Попович, охраняющие границу государства —  это знак судьбы. Символ нерушимости союза России, Украины и Белоруссии. С этим  трудно  не  согласится,  относясь  к  другим  народам  доброжелательно  либо  терпимо.
               
                ***

      Воскресный  день в самом разгаре. Вокруг  тишь  да благодать. Лишь  на  соседней  скамейке  о  чем-то  шепчутся подростки, да изредка бренчат поклажей обследующие  мусорные урны бомжи. Шелест листьев, щебетанье птиц, отдаленный шум транспорта не в счет.  Я  и  Дима  не  суетливы,  но  пиво  уже  на  исходе. Заглянуть  в  ближайший  киоск  для  нас  не вопрос. Святое  дело  довести  начатое  мероприятие до логичного конца. Через  пять  минут  мы  на  старом  месте  и  вновь  вкушаем  слабый, но все же хмельной напиток. Воскрешая  в  памяти  курьезные  случаи  молодости, Дима задорно смеется. Смех друга заразителен и вызывает во мне адекватную реакцию.   Ностальгия  лечит, хотя  и  без надежды на полное  выздоровление...

                ***

      Современную  жизнь  я  и  мой  друг  оцениваем  по-философски.  Оптимизма  не  прибавляется,  но  можно выжить. Старые идеалы  развенчаны,  а  навязанные  новые не привлекают. История  великой  страны  переписана,  и разобраться,  где  правда, а  где  ложь,   невозможно. Создание   индивидуалистического  общества   на  могиле коллективистского  не  способствует  единению нации, поднятию морального духа. Даже престиж некогда почетной военной профессии  дутый.
      Два  десятка  лет Дмитрий   служил   в  отдаленном   гарнизоне,  не  один  раз   направлялся  в  «горячие  точки».  За  прямоту  и  неуживчивость с начальством побывал в опале.  За усердием и доблесть был возвеличен и повышен в должности и чине. Одним словом, пережил много трудностей. И что же теперь? Не  бог  весть  какая  пенсия и забвение. Иногда приятель пытается улучшить свое финансовое положение, устроившись  на  работу. Но всякий раз после беседы со знатоками бизнеса, но полными невеждами в области человеческих отношений отказывается от своей затеи. Видавшему  виды  офицеру быть на побегушках просто унизительно. Сейчас в моде властолюбивые, алчные,  расчетливо-холодные  люди.  Но ни я, ни мой верный спутник не угодники и не эгоисты. Стремление к власти и наживе никогда не было целью и способом  нашего  существования. Теряя почву под ногами,  не  представляя, как жить дальше, мы боимся лишь одного —  потеряться  в  чужеродной среде.
       Я и мой друг создали свой виртуальный мир. Оценивая жизнь по-философски, пытаемся решать глобальные  загадки  человечества. Дмитрий  не  верит,  что  люди, произошли от обезьян,  хотя  это  научно  доказанный  факт.
      — Мои предки обезьянами не были, — обычно рассуждает он, убеждая в своей правоте. —Их создал  Абсолют,  Великий Архитектор Вселенной. Религии –  это  выдумки пройдох-мудрецов, идеологическое средство, освящения  любой земной  власти  и не  более.  Многобожия  быть  не  может, отчего и нестыковки во всех теологических учениях мира.
      — Значит,  ты  масон? — удивленно-настороженно спрашиваю  я? 
      — Чудак! — успокаивает  приятель, — масоны - это  космополиты,  стремящиеся   к  господству   над   миром   Я  же   добропорядочный,  и непредвзятый   исследователь.
      — И все же мы произошли от обезьян, — настаиваю я, —  не  понятно  лишь,  по чьей  воле  и  с какой  целью  наделены  разумом.
      — Вот-вот, — смеясь,  продолжает Дмитрий.—  Ты  противоречишь сам себе. А не допускаешь ли  мысль,  что  энергетическая  субстанция   взращенных   на земле  людских  душ  нужна  Абсолюту  для  собственного выживания.  Точно так же  как  хозяину  камина  дрова  для  поддержания огня? Гипотеза познавшего истину исследователя приводит  в  ужас. Быть  поумневшей  обезьяной  для  меня более  предпочтительно, чем  мыслящим  поленом  в  вечно негаснущем огне.
      Если в естествознании силен мой друг, то в вопросах  общественного  развития  весомое  слово  за мной Я уверен, что цивилизации развиваются эволюционно и любые радикальные перемены  лишь вредят.
      — Подожди, подожди, — всегда  сердится Дима. — Получается, что  государство, взрастившее  нас, возникло   не  своевременно   и   изначально  было  обречено  на  гибель?
      — Именно так.  Мы жили в искусственно созданном будущем. Жаль, что копия существенно отличалась от  оригинала, —  заявляю я.
      — Да,  но   ведь  сейчас  мы  живем  не  лучше, — еще больше сердится  приятель.
      — Так  и должно быть —  мы  вернулись  в  прошлое, а оно всегда  хуже даже самого уродливого будущего, — продолжаю я  бесстрастным  голосом, внимательно   наблюдая   за   реакцией  своего  товарища.
      — И что же тогда делать? — почти  шепчет  подавленный собеседник.
 — Жить, как и  жили прежде. Идти  тернистой дорогой  проб, ошибок  и  удач,  невзирая  на  тяготы, лишения  и  несправедливость. Точно  так  же,    как   и  сто  с  лишним  тысяч  предшествующих  поколений. У Димы в  глазах  грусть,  разговор зашел в тупик, перспектива  его  удручает.
      Совсем недавно врачи выявили у моего друга сахарную  болезнь  в тяжелой форме. Однако Дмитрий  не  придает  этому  серьезного  значения.  Полагая, что здоров как бык и допущена ошибка, не соблюдает  диету и щадящий режим дня. Более того, в ближайшее  время   готовится   выехать  в  Украину,  чтобы  взглянуть на семью,  поправить могилу матери. Мои уговоры — изменить опрометчивое решение, безрезультатны.  Остается лишь одно — надеяться  на  всемогущество  Абсолюта,  Великого Архитектора  Вселенной.

                ***

      Чудесный, воскресный   день  близится  к  концу.  Осеннее небо внезапно хмурится, и начинает накрапывать дождь. Откуда  ни  возьмись  налетевший  ветер   разгоняет  по  аллеям опавшие листья. Сквер молниеносно  пустеет. Видимо, и мне с приятелем пора расходиться по домам. Хмель  исчез  так же  быстро,  как  и  появился,  а  от  чрезмерно  выпитого  пива  трещит  голова.  Я  и Дмитрий молча  бредем к трамвайной  остановке  —  двое  рано  состарившихся  мужчин, бравада которых быстротечна и никому не нужна. Настроение  прескверное,  а  нарастающий  шум  транспорта способствует  появлению  забытых   мрачных  мыслей.  Глядя друг  другу  в  глаза,  я и мой закадычный друг  долго жмем  на  прощанье руки, не зная наперед, что эта встреча  последняя.

      Рассказ напечатан в газете «Уральские военные вести» в апреле 2009 года.