Фото 2. Тяжелый самоходно-артиллерийский полк, вооруженный ИСУ-152, на марше.
К 65-ой годовщине Победы над нацизмом
Игорь Абросимов
ПОБЕДНАЯ ВЕСНА СОРОК ПЯТОГО ГОДА: КРАСНАЯ АРМИЯ НА НЕМЕЦКОЙ ЗЕМЛЕ
Содержание:
1. Нацистская Германия и Советский Союз накануне окончания войны.
2. Германия на пороге поражения
3. Красная Армия на последнем этапе войны.
4. Трудные дороги на Берлин.
5. Накануне
6. Сражение началось.
7. Сокрушение Одерских рубежей.
8. На Берлин - широким фронтом.
9. Берлин перед штурмом.
10. Последний шаг к Победе.
11. Советский солдат в Германии.
12. Вместо заключения. История войны и историческое знание.
Приложения и примечания.
Использованная литература.
___________________________________________________
3. Красная Армия на последнем этапе войны
Армия-победительница также сталкивалась в конце войны со многими трудноразрешимыми проблемами, приводившими к затягиванию боевых операций во времени и к повышенным потерям людей и техники.
Слабым местом Красной Армии являлась низкая укомплектованность стрелковых дивизий. При штатной численности, введенной в декабре 1944 года, в 11,7 тыс. офицеров, сержантов и рядовых, что примерно соответствовало штатной численности пехотной дивизии Вермахта того периода, фактическая численность была вдвое ниже. (Следует учесть при этом, что большинство стрелковых дивизий было сформировано в соответствии со штатами июля 1943 г., согласно которым общее количество личного состава составляло около 9,4 тыс.) [17]. Как правило, еще более низкими показателями характеризовалась укомплектованность боевых подразделений.
Нехватка личного состава и высокие среднесуточные потери, особенно в процессе проведения операций, приводили к тому, что на фронт отправлялось недостаточно обученное пополнение. При этом общая боевая выучка во многих частях и соединениях, несмотря на опыт, приобретенный годами кровопролитных сражений, снижалась.
Существенным моментом, ослаблявшим боеспособность стрелковых войск, наряду с низкой укомплектованностью, являлась сравнительно малая плотность огня из-за недостатка автоматического оружия. Производство автоматических (самозарядных) винтовок СВТ-40 и АВТ-40 по причине конструктивных дефектов и трудностей, возникших при их боевом применении, было свернуто. С конца 1942 года автоматические винтовки постепенно изымались из войск. При этом увеличение в войсках количества пистолет-пулеметов ППШ-41 не решало проблем повышения плотности огня на расстоянии свыше 200 м.
Основным и самым массовым оружием пехотинца, как и в Вермахте, до конца войны продолжала оставаться магазинная винтовка (карабин). В 1944 г. производство трехлинейной винтовки обр. 1891/30 г. было остановлено, взамен армия начала получать ее укороченный вариант, - магазинный карабин обр. 1944 г. с несъемным откидным штыком. Карабин был менее громоздок, а следовательно, более удобен для солдата на передовой, в условиях траншеи, танкового десанта, в уличных боях.
Важное место в системе стрелкового вооружения Красной Армии занимали пулеметы (18 станковых и 36 ручных пулеметов в стрелковом батальоне). Только в 1944 году устаревший станковый пулемет Максим начал заменяться более легким, мобильным и простым в обращении пулеметом СГ-43 конструкции Горюнова. Однако, до конца войны Максим продолжал оставаться в армии основным пулеметом. Устаревшим являлся также ручной пулемет ДП конструкции Дегтярева, принятый на вооружение еще в 1927 году. Его относительная надежность не могла компенсировать недостатков этого оружия - избыточной массы, малой емкости дискового магазина, который к тому же был неудобен в транспортировке и снаряжении, низкого темпа стрельбы.
На вооружении Вермахта и войск СС стояли единые пулеметы MG-34 и более поздняя и совершенная их модель MG-42, которые обладали высокой мобильностью и повышенной скорострельностью. При этом использовались MG-34 и MG-42 как в станковом, так и в ручном варианте. Советские пулеметы явно проигрывали им по своим тактико-техническим характеристикам и возможностям боевого применения.
Оборонная промышленность не смогла предложить войскам перспективного образца индивидуального автоматического оружия. Не говоря уже об аналоге германского «штурмгевера», в Красной Армии к концу войны фактически не было даже самозарядной винтовки, способной создавать повышенную плотность прицельного огня на расстояниях 800-1000 м. При этом пулеметы, которые, несмотря на все недостатки, им присущие, такой огонь могли обеспечить, были слишком уязвимы. Как известно, позиции пулеметчиков обнаруживались и в ходе боя поражались артиллерийским огнем, особенно в условиях широкого применения танков и штурмовых орудий сопровождения пехоты. В этих условиях индивидуальное автоматическое оружие делало пехотинца независимым от поддержки пулеметов, позволяло обеспечить плотность стрелкового огня как в обороне, так и в наступлении. У стрелковых подразделений Красной Армии такие возможности были сильно ограничены.
Только благодаря широкому использованию в оборонительных и наступательных боях танковых и механизированных корпусов, которые являлись самостоятельным средством ведения боевых операций, а также наличию отдельных танковых бригад и полков и самоходно-артиллерийских бригад и полков, которые придавались для усиления общевойсковым командирам, удавалось поддерживать ударную и наступательную мощь Красной Армии. Не меньшее значение имело также увеличение количественных и повышение качественных показателей артиллерийского вооружения, а также совершенствование организации артиллерии.
Танковые войска, созданные в ходе войны фактически заново, на новых организационно-штатных основах, и получившие богатый опыт боевого использования усовершенствованной техники, явились боевым скрепляющим стержнем советской военной машины.
Вскоре после начала военных действий, ввиду полной неэффективности старой структуры бронетанковых и механизированных войск и катастрофических потерь бронетехники, механизированные корпуса и входившие в их состав танковые и моторизованные дивизии довоенного формирования были ликвидированы, а оставшаяся в строю техника и личный состав направлены на укомплектование отдельных танковых бригад и отдельных танковых батальонов, предназначенных для непосредственной поддержки пехоты. Весной 1942 года на основе танковых бригад началось формирование танковых корпусов. В 1942-1943 годах было сформировано 24 танковых, а также 13 механизированных корпусов. Танковые и механизированные корпуса действовали как самостоятельно, являясь средством командующего фронтом или общевойсковой армией, так и в составе танковых армий.
По штатам на последнем этапе военных действий в состав большинства танковых корпусов входило три танковые и одна мотострелковая бригада, три самоходно-артиллерийских полка, легкий артиллерийский, минометный и зенитно-артиллерийский полки, а также другие части и подразделения, всего свыше 12 тыс. человек, 207 танков Т-34, 63 САУ, 182 артиллерийских орудия и миномета. В большинство механизированных корпусов штатного состава входили три механизированные и одна танковая бригада, три самоходно-артиллерийских полка, истребительно-противотанковый артиллерийский, минометный и зенитно-артиллерийский полки, а также другие части и подразделения, всего свыше 16,5 тыс. человек, 183 танка Т-34, 63 САУ, 258 артиллерийских орудий и минометов. Указанный состав и численность, относящиеся к частям и соединениям, упомянутые здесь и в дальнейшем, имеют ориентировочный характер. Во многих случаях штатный состав соединений и частей, не говоря уже о фактической их укомплектованности, отличался весьма значительно.
Танковые армии стали создаваться еще в мае 1942 года, в их состав входили не только танковые и механизированные, но и стрелковые соединения. Однако, к концу 1942 – в начале 1943 года по оперативно-тактическим соображениям танковые армии были переформированы в общевойсковые. Как известно, в Красной Армии танковые армии предназначались для организации подвижных групп фронтов и действовали при наступлении в отрыве от общевойсковых армий, доходившем до 80 и более км. В обороне они должны были достаточно быстро выйти на исходные позиции для нанесения мощных контрударов. Опыт боевых операций показал, что включение в состав одного объединения танковых и стрелковых соединений, обладающих различной подвижностью, затрудняет их боевое использование. С начала 1943 году началось создание танковых армий второго формирования, и стрелковые дивизии в их состав не включались.
Танковая армия однородного состава объединяла два – три корпуса, в том числе один или два танковых и один или два механизированных, а также отдельные танковые, моторизованные, самоходно-артиллерийские, артиллерийские и инженерные части. Состав, а следовательно, боевые возможности танковых армий отличались, иногда существенно, т. к. состав определялся по поставленным перед данной армией задачам, а также в соответствии с имеющимися ресурсами. В январе 1943 – январе 1944 года были сформированы шесть танковых армий. При этом в мае и феврале-марте 1943 года сформированы как гвардейские соответственно 3 гв. танковая армия и 5 гв. танковая армия. 1, 2 4 и 6 танковые армии за боевые заслуги были преобразованы в гвардейские в апреле 1944 – марте 1945 года.
В Берлинской операции в составе 1-го Белорусского фронта участвовали две танковые армии. 1 гв. танковая армии объединяла 11 гв. танковый корпус (40 гв., 44 гв. и 45 гв. танковые бригады, 27 гв. мотострелковая бригада, 362гв., 399 гв. тяжелые и 1454 самоходно-артиллерийские полки, 9 гв. мотоциклетный батальон) и 8 гв. механизированный корпус (19 гв., 20 гв., 21 гв. механизированные бригады, 1 гв. танковая бригада, 48 гв. тяжелый танковый полк, 353 гв. тяжелый и 400 гв. самоходно-артиллерийские полки, 8 гв. мотоциклетный батальон), 64 гв. танковую бригаду, 19 самоходно-артиллерийскую бригаду, 11 гв. тяжелый танковый полк, 6 мотоциклетный полк, 12 гв. мотоциклетный батальон, 17 моторизованную инженерную бригаду, а также введеные в состав армии в ходе операции 1 моторизованный понтонно-мостовой полк и 274 моторизованный батальон ОЗНАЗ [18].
2 гв. танковая армия включала в свой состав 9 гв. танковый корпус (47 гв., 50 гв., 65 гв. танковые бригады, 33 гв. мотострелковую бригаду, 341 гв. тяжелый, 369 гв., 386 гв. самоходно-артиллерийские полки, 17 гв. мотоциклетный батальон), 12 гв. танковый корпус (48 гв., 49 гв., 66 гв. танковые бригады, 34 гв. мотострелковая бригада, 79 гв. тяжелый танковый полк, 387 и 393 гв. самоходно-артиллерийские полки, 18 гв. мотоциклетный батальон), 1 механизированный корпус (19, 35, 37 механизированные бригады, 219 танковая бригада, 347 гв. тяжелый, 75, 1822 самоходно-артиллерийские полки, 57 мотоциклетный батальон), 6 гв. тяжелый танковый полк, 5 гв. мотоциклетный полк, 16 гв. мотоциклетный батальон, 18 моторизованную инженерную бригаду.
Как видно из приведенных перечней, включение только одного танкового корпуса в состав 1 гв. танковой армии в какой-то степени компенсировалось наличием танковой и самоходно-артиллерийской бригад. Для усиления армии накануне операции ей был подчинен дополнительно 11 танковый корпус (20, 36, 65 танковые бригады, 12 мотострелковая бригада, 50 гв. тяжелый танковый полк, 1461, 1493 самоходно-артиллерийские полки, 93 мотоциклетный батальон). Артиллерия в обеих армиях была представлена одной легкой артиллерийской бригадой, истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой, двумя гв. минометными полками реактивной артиллерии и зенитно-артиллерийской дивизией [19].
Обе танковые армии 1-го Украинского фронта, участвовавшие в Берлинской операции, были трехкорпусного состава. 3 гв. танковая армия объединяла 6 гв. танковый корпус (51 гв., 52 гв., 53 гв. танковые бригады, 22 гв. мотострелковую бригаду, 385 гв. тяжелый, 1893, 1894 самоходно-артиллерийские полки, 3 гв. мотоциклетный батальон), 7 гв. танковый корпус (54 гв., 55 гв., 56 гв. танковые бригады, 23 гв. мотострелковую бригаду, 384 гв. тяжелый, 702, 1977 самоходно-артиллерийские полки, 4 гв. мотоциклетный батальон), 9 механизированный корпус (69, 70, 71 механизированные бригады, 91 танковая бригада, 383 гв. тяжелый, 1507, 1978 самоходно-артиллерийские полки, 100 мотоциклетный батальон), 16 самоходно-артиллерийскую бригаду, 57 гв. тяжелый танковый полк, 90 инженерный танковый полк, 50 мотоциклетный полк, 39 автобронетанковый батальон, 18 моторизованную инженерную бригаду.
В состав 4 гв. танковой армии входили 10 гв. танковый корпус (61 гв., 62 гв., 63 гв. танковые бригады, 29 гв. мотострелковая бригада, 72 гв. тяжелый танковый полк, 416 гв., 425 гв. самоходно-артиллерийские полки, 7 гв. мотоциклетный батальон), 5 гв. механизированный корпус (10 гв., 11 гв., 12 гв. механизированные бригады, 28 гв. тяжелый, 117гв., 118 гв. танковые полки, 423 гв., 424 гв. самоходно-артиллерийские полки, 19 гв. мотоциклетный батальон), 6 гв. механизированный корпус (16 гв., 17 гв., 35 гв. механизированные бригады, 24 гв. танковая бригада, 379 гв. тяжелый, 104 гв., 1447 самоходно-артиллерийские полки, 2 гв. мотоциклетный батальон), а также 68 гв. отдельные танковая бригада, 70 гв. самооходно-артиллерийская бригада, 13 гв. тяжелый танковый полк, 119 гв. инженерный танковый полк, 7 гв. мотоциклетный полк, 3 гв. моторизованная инженерная бригада.
Артиллерия в обеих танковых армиях имела в своем составе одну легкую артиллерийскую бригаду, один гв. минометный полк реактивной артиллерии и зенитно-артиллерийские полки (в первом случае два, во втором – четыре), что было существенно слабее артиллерийского обеспечения танковых армий 1-го Белорусского фронта.
Больше половины танковых и механизированных корпусов Красной Армии в состав танковых армий не входили, являлись соединениями фронтового подчинения и придавались в качестве средства усиления общевойсковым армиям. В действующей армии насчитывалось 12 отдельных танковых и 5 механизированных корпусов. Кроме того в резерве Ставки, в составе военных округов, Забайкальского и Дальневосточного фронта находилось 4 танковых и 2 механизированных корпуса, а также 2 танковые дивизии довоенного формирования.
В составе бронетанковых и механизированных войск общевойсковых объединений и соединений действовали отдельные танковые и самоходно-артиллерийские бригады и полки, а также механизированные бригады. Организационно в действующей армии насчитывалось 27 отдельных танковых бригад (три танковых и один моторизованный батальон автоматчиков – 65 танков Т-34) и 2 механизированные бригады (три мотострелковых батальона, танковый полк, артиллерийский и минометный дивизионы – 3.5 тыс. человек, 35 танков Т-34, 36 орудий и минометов), 10 самоходно-артиллерийских бригад (три полка, - 65 САУ), 52 отдельных танковых полка, в т.ч. тяжелых и инженерно-танковых (в тяжелом танковом полку 21 танк ИС-2, в инженерно-танковом - 22 танка Т-34 и 18 тралов) и 118 отдельных самоходно-артиллерийские полков – тяжелых, средних и легких (по единым штатам в полку 21 САУ – ИСУ-152 или ИСУ-122, СУ-122 или СУ-85, СУ-76). Отдельные бронетанковые части общевойсковых армий использовались в качестве средств непосредственной поддержки пехоты.
Штатный состав перечисленных отдельных примерно соответствовал составу подобных частей, входивших в танковые и механизированные корпуса и танковые армии.
Не следует забывать, что несмотря на все усилия по укомплектованию танковых и механизированных войск, большинство соединений и частей не были доведены до своего штатного состава, причем многие в значительной степени. Поэтому приводимые здесь данные о советских бронетанковых частях и соединениях, характеризуя организационное состояние войск, не могут служить критерием оценки боевых возможностей с ориентировкой на их штатный состав.
Так например, войска 8 гв. армии поддерживались гв. тяжелой танковой бригадой и гв. тяжелым танковым полком, которые к началу Берлинской операции были были почти полностью укомплектованы танками ИС-2. Однако, остальные части поддержки - два отдельных танковых полка и шесть отдельных самоходно-артиллерийских полков располагали лишь половиной необходимой по штатам бронетехники. Бронетанковая техника 11 танкового корпуса, который перед началом Берлинской операции был передан для усиления 1 гв. танковой армии, а затем переподчинен 5 ударной армии, оказался доведенным до 70 проц. штатного состава. Общая численность бронетехники 1 гв. и 2 гв. танковых армий составляла примерно 60 и 70 проц. положенной по штатам.
Напомним, все эти войска предназначались для действий на направлении главного удара Красной Армии против сильно укрепленных рубежей по Одеру, причем в Берлинской операции, имевшей особое военно-политическое значение, что и определило сравнительно высокие показатели их укомплектованности.
Поддерживающие наступление 3 гв. армии правого крыла 1-го Украинского фронта 25 танковый корпус и отдельные тяжелый танковый и самоходно-артиллерийский полки были укомплектованы бронетехникой всего на 20 проц., а 4 гв. танковый корпус, приданный 5 гв. армии, и 7 гв. механизированный корпус, приданный 52 армии того же фронта, – меньше чем наполовину. Основная ударная сила 1-го Украинского фронта в наступлении - 3 гв. и 4 гв. танковые армии имели соответственно 70 и 50 проц. положенной по штату бронетехники.
Средний танк Т-34, который являлся основным в танковых войсках Красной Армии и заслуженно считается одним из лучших средних танков Второй мировой войны, как уже упоминалось, непрерывно совершенствовался. В последние месяцы боевых действий основное количество машин этого типа составляли модернизированные танки Т-34-85, серийный выпуск которых начался в феврале - марте 1944 г. Они выгодно отличались от более ранних прототипов, так как были устранены некоторые болезненные конструктивные недостатки, что улучшило эксплуатационные характеристики машины, и, самое главное, танк оснастили новой более просторной трехместной башней с усиленным бронированием, увеличенным прогоном и более мощной 85 мм длинноствольной пушкой, заменившей 76 мм. Тем самым не только увеличивалась мощность вооружения и живучесть, но создавались лучшие условия для боевой работы экипажа, причем командир танка освобождался от обязанностей орудийного наводчика. Массовый танк, разработанный и внедренный в производство в экстремальных условиях военного времени в самые сжатые сроки, при среднемесячном выпуске превышающем 1 тыс. ед., принципиально не мог быть лишен конструктивно-технологических недостатков и стать идеальной машиной. В частности, при оставшейся практически неизменной компоновке, топливные баки, расположенные по бортам, в боевом отделении машины, по-прежнему делали ее пожароопасной. Однако, в результате модернизации боевая эффективность Т-34-85 существенно повысилась.
Взамен тяжелых танков КВ, которые поступали в войска с 1940 г., а затем усовершенствовались уже в ходе военных действий, армия в 1943 г. получила тяжелые танки прорыва с мощной бронезащитой ИС-1, снабженные 85 мм пушкой, которые были выпущены в небольшом количестве и заменены в 1944 г. в производстве более мощным ИС-2 с пушкой калибром 122 мм. Толщина бронирования башни и корпуса составляла 120 – 90 мм. По вооружению и бронированию ИС-2 стал самым мощным танком периода войны. Тяжелые танки поступали на вооружение гв. отдельных тяжелых танковых полков, которые придавались, как уже было сказано, общевойсковым армиям, а также вводились в состав танковых армий и непосредственно в состав некоторых танковых и механизированных корпусов.
Промышленность наладила выпуск танков в количествах, обеспечивающих не только восполнение потерь, но и неуклонный численный рост танкового парка Красной Армии. В 1944 году общее количество выпускаемых танков превысило 17 тыс.
Для усиления ударной силы войск немаловажное значение имело также оснащение их самоходно-артиллерийскими установками (САУ), дополнявшими танки и эффективно заменявшими артиллерию. Они стали средством непосредственной поддержки пехоты и танков в наступлении и обороне и эффективным истребительно-противотанковым средством. Тенденция к увеличению удельного веса САУ в объемах всей бронетехники прослеживается у обеих воюющих сторон. Красная Армия начала боевые действия, не имея на вооружении САУ, а в последние месяцы войны они составили до 40 проц. от общего количества советской бронетехники. Самоходно-артиллерийские полки и бригады включались в состав танковых армий и придавались общевойсковым армиям, легкие самоходно-артиллерийские дивизионы вошли на последнем этапе войны в состав стрелковых дивизий.
Подобно знаменитому танку Т-34, самой распространенной самоходно-артиллерийской установкой являлась СУ-76, выполненная на шасси легкого танка Т-70. Производство и применение легких танков было свернуто, т. к. они оказались малопригодными в условиях современной войны. Взяв в качестве базового шасси Т-70, хорошо освоенное в производстве, конструкторы создали удачную легкую самоходно-артиллерийскую установку, на которой была смонтирована 76 мм пушка ЗИС-3. Легкие и подвижные машины заменяли основное дивизионное артиллерийское орудие. Оно теперь не перекатывалось на руках, а сопровождало пехоту в бою своим ходом и являлось при этом сильным противотанковым средством. С 1943 года промышленность поставила в войска более 14 тыс. таких машин.
Наряду с легкими самоходно-артиллерийскими полками и бригадами РВГК, имеющими на вооружении СУ-76, в конце 1944 – начале 1945 было было сформировано 70 отдельных дивизионов (16 СУ-76 в дивизионе), которые вводились непосредственно в состав стрелковых дивизий. Широкое применение СУ-76 при их тесном взаимодействии с пехотой позволило, в частности, резко повысить эффективность действия штурмовых групп на улицах немецких городов.
На вооружение Красной Армии поступили также САУ на основе танкового шасси Т-34 с применением специально разработанной пушки калибром 85 мм (СУ-85), которая в дальнейшем была заменена более мощной 100 мм пушкой (СУ-100). СУ-85 и СУ-100 показали себя как эффективное противотанковое оружие, применявшееся для сопровождения танков и пехоты в атаке и для действия из засад.
В качестве штурмового орудия использовалась САУ, вооруженная 152 мм пушкой-гаубицей М-30, установленной на шасси тяжелого танка КВ (СУ-152), а позднее – тяжелого танка ИС (ИСУ-152). Являясь одновременно средством борьбы с тяжелой бронетехникой противника, они максимально проявили свои боевые качества при штурмах укрепленных полос и городов, используя огромную разрушительную силу своего фугасного снаряда. На вооружение поступила также САУ, разработанная на основе ИСУ-152 с применением 122 мм пушки – ИСУ-122, которая хорошо показала себя в боях в качестве истребителя танков [20].
Следует отметить, что в войсках ощущалась острая потребность в средней гаубичной САУ, которая обладала бы осколочно-фугасным снарядом повышенной разрушительной силы и предназначалась для усиления танков. Тяжелые ИСУ-152 и ИСУ-122 с их мощным огнем не подходили для сопровождения средних танков Т-34 из-за сравнительно невысокой скорости движения. Подобная подвижная гаубичная САУ также весьма успешно могла быть использована, наряду с легкой СУ-76, в качестве штурмового орудия для поддержки стрелковых частей.
В течение нескольких месяцев 1942-1943 годов гаубичная СУ-122, построенная на базе танка Т-34 и 122 мм гаубицы М-30 промышленностью выпускалась, причем было изготовлено около 650 самоходок. Однако, в дальнейшем их производство было прекращено, так как возникла острая необходимость в наращивании количества СУ-85. До модернизации Т-34 и установки на этом танке 85 мм пушки СУ-85 оказалась незаменимой как истребитель танков. Позднее производство СУ-122 восстановлено не было. При этом, как уже упоминалось, в Германии самоходные гаубицы «Хуммель», «Веспе» и StuH42 со 150 мм и 105 мм гаубицами выпускались с 1943 года и до самого конца войны.
Количество всех выпускаемых советской промышленностью САУ в 1944 году превысило 12 тыс., а с учетом 17 тыс. танков общее количество произведенной бронетехники составило примерно 29 тыс. единиц. При этом армия, в основном за счет поставок по ленд-лизу, получила за год боевых машин несколько больше - 34,8 тыс. [21]
Германская промышленность, непрерывно увеличивая выпуск продукции, смогла произвести в 1944 г., как уже отмечалось, 18,9 тыс. танков, штурмовых и самоходных орудий, в т. ч. более 8 тыс. танков (по некоторым данным больше). Отметим для сравнения, что потери Красной Армии в 1944 году составили 23,7 тыс. танков и САУ, а Вермахт и войска СС, потеряли тогда же как на Востоке, так и на Западе существенно, в 1,9 раз меньше - 12,6 тыс. Таким образом, обе стороны производили бронетехники больше, чем теряли примерно в 1,5 раза, что позволяло не только компенсировать потери, но и наращивать возможности танковых соединений. [22]
Однако, цифры по объемам выпуска бронетехники и некоторым ее тактико-техническим характеристикам, приводимые выше, сами по себе не могут дать представления о военной мощи противоборствующих сторон, непосредственно реализуемую на полях сражений. Указанные данные демонстрируют промышленно-экономический потенциал, безусловно, способствующий формированию военной мощи, но прямо с ней не увязанный. При этом имеется в виду лишь военно-техническая составляющая уровня бронетанковых войск, но не такие основополагающие факторы как боевой опыт и обученность экипажей, эффективность работы эвакуационно-восстановительной службы, организационные принципы, управляемость и квалификация командования частей и соединений, опыт взаимодействия с пехотой и артиллерией.
Справедливость данного утверждения видна на следующем примере. В начале 1945 года из всего парка бронетехники Красной Армии в действующей армии числилось только 23,5 проц. боевых машин, т. е. 8,3 тыс. танков и САУ. Большая часть советских танков и САУ находилась в соединениях, выведенных на переформирование, в училищах и учебных частях, а также во внутренних военных округах, в Средней Азии, Закавказье и на Дальнем Востоке. Только на пути с фронта и на фронт ежедневно в ходе войны числилось до 10 проц. боевой техники. Некоторая часть танков и САУ действующей армии в последний период войны была в небоеготовном состоянии или израсходовала свой ресурс и находилась в ремонте, далеко не вся боеготовная бронетехника по разным причинам участвовала в боевых операциях, тем более, была задействована на главных направлениях, то есть там, где решалась судьба сражений.
Как уже отмечалось, в германских вооруженных силах имелось в начале 1945 года более 12,8 тыс. танков, штурмовых и самоходных орудий, но и в данном случае в войсках на всех театрах военных действий находились далеко не все машины, процент которых существенно превышал, однако, соответствующие показатели Красной Армии. При этом, на Востоке действовало более 3,8 тыс. танков, штурмовых и самоходных орудий. Отсюда, общее количество бронетехники в действующей Красной Армии превышало более чем в два раза количество танков и штурмовых орудий, использованных германскими вооруженными силами на советско-германском фронте. Но сформировать точные и непротиворечивые данные о количестве боеготовной техники, участвовавшей в боевых операциях с немецкой стороны, весьма сложно.
Все эти обстоятельства, вместе взятые, делают необходимым с осторожностью подходить к оценкам количественных показателей выпускаемой промышленностью и даже находящейся в действующей армии военной техники, причем, не только бронетехники, но и вооружения вообще, не абсолютизируя их значения. Тем более, не рассматривая военно-техническую составляющую в отрыве от других основополагающих факторов боевого потенциала армии.
Проблемы с пополнением танковых и механизированных войск Красной Армии бронетехникой и личным составом, исходя из их значения, решались в первую очередь. Но и тут возникали серьезные осложнения и с обучением людей, отправляемых в части, и с техническим состоянием вооружения, в том числе нового, только что поступившего с заводов. Общеизвестно, что военная и техническая культура, специальная подготовка и общий образовательный уровень воинов танковых и механизированных войск должен быть намного выше допускаемого в военное время в пехоте. Неизбежно снижение боеспособности при любых отступлениях от требуемых качественных стандартов.
Не следует забывать также, что из-за высоких потерь многие экипажи в 1944-1945 гг. оказывались укомплектованными молодыми неопытными 18 - 20-летними ребятами, после кратковременной подготовки в запасном полку идущие в свой первый бой. Ни о какой реализации возможностей современного танка в таких условиях не могло быть и речи, пусть танкисты, до конца выполняя свой воинский долг, продолжали вести бой в горящей машине и гибли вместе с ней. В этой связи показательно, что перед решающими боями на Берлинском направлении в танковые части 1-го Белорусского фронта прибывали в качестве пополнения механики-водители, которые прошли кратковременное обучение в учебных полках и имели от 6 до 10 часов практики вождения. В результате, они не вполне справлялись с управлением боевыми машинами даже во время марша, не говоря уже о боевых условиях.
Подобное положение наблюдалось даже в отдельных тяжелых танковых полках и бригадах, предназначенных для непосредственной поддержки пехоты и вооруженных новыми тяжелыми танками ИС. Комплектованию этих частей уделялось особое внимание, а командиры танков и механики-водители имели по штату офицерские звания, которые присваивались после окончания военных училищ и специальных офицерских школ. Но стаж практического вождения у них составлял всего от 16 до 30 часов, а полевые учения перед боями длились не более 1 – 1,5 суток.
Существенным моментом усиления боевой мощи Красной Армии, ударной мощи общевойсковых и танковых армий являлось насыщение советских войск артиллерией, повышение качества ее материальной части и значительное увеличение подвижности за счет моторизации тяги, а также совершенствование организации и способов боевого применения артиллерийских формирований.
В годы войны были разработаны и внедрены в массовое производство новые типы пушек, гаубиц, минометов и реактивной артиллерии, в том числе противотанковые 45 мм (М-42), 57 мм (ЗИС-2) и 100 мм (БС-3) пушки, дивизионная 76 мм пушка (ЗИС-3), а также ряд новых образцов артиллерийских боеприпасов. Дивизионная пушка ЗИС-3, эффективно используемая также как противотанковое средство, стала самой массовой пушкой и была выпущена в количестве более 103 тыс. единиц. Напомним, что тысячи таких пушек было использовано для комплектации самоходно-артиллерийской установки СУ-76.
В связи с ростом поступлений артиллерийских орудий из промышленности стало возможным в ходе войны непрерывно усиливать полковую и дивизионную артиллерию, в основном, за счет противотанковой артиллерии и тяжелых минометов. Если в начале войны штатный вес артиллерийского залпа немецкой пехотной дивизии был выше соответствующего показателя стрелковой дивизии Красной Армии предвоенного состава, то к 1944 году эти показатели сблизились. Количество артиллерийских орудий и минометов в советской стрелковой дивизии, уменьшившись после потерь и поражений летом и осенью 1941 г. до 86, увеличилось в большинстве дивизий к 1944 г. в соответствии со штатами до 175 стволов, тогда как в немецкой уменьшилось с 221 до 165.
Ресурсы промышленности использовались таким образом, чтобы в короткие сроки выпустить максимальное количество артиллерийского вооружения. Легкие пушки, в том числе дивизионные и противотанковые, в которых особенно нуждалась армия и выпуск которых был поставлен на поток, а также минометы, изготовляемые на многочисленных неспециализированных предприятиях, удачно решали эту задачу. По этой причине в артиллерийском парке Красной Армии доля артиллерии калибром 122 мм и выше составляла только около 22 проц. от общего числа артиллерийских стволов. Кроме того, и это следует подчеркнуть, развитие тяжелой артиллерии сдерживалось острым недостатком тягачей для пушек и гаубиц крупного калибра. Получалось, что лишь 122-мм гаубицы, в количестве 12 единиц входившие в состав артиллерийского полка стрелковой дивизии, а также 120 мм минометы, стоявшие на вооружении полковой артиллерии в количестве 21 ствола на дивизию, обладали возможностями для разрушения полевых оборонительных сооружений. С декабря 1944 г. только в некоторых соединениях, содержащихся по усиленным штатам, количество 122-мм гаубиц начали доводить до 20, а 120 мм и 160 мм минометов до 41 на дивизию.
Ввиду явного недостатка орудий крупного калибра, войсковой артиллерии дивизий без соответствующего усиления справляться с поставленными перед ними задачами, а также вести контрбатарейную борьбу было невозможно. Корпусной артиллерийский полк из-за недостатка тяжелых орудий (107 мм и 122 мм пушек и 152 мм гаубиц) в некоторых стрелковых корпусах был оснащен теми же 76 мм дивизионными пушкам ЗИС-3 обр. 1942 г. и 122 мм гаубицами обр. 1910/30 гг. или М-30 обр. 1938 г., а большинство корпусов не имели артиллерийских полков вообще. Но были стрелковые корпуса, которые включали в свой состав корпусную артиллерийскую бригаду, сформированную из двух полков (по 20 орудий в полку) - пушечного, вооруженного 122 мм пушками А-19 обр. 1931 г., и гаубичного, имеющего на вооружении из-за недостатка 152 мм гаубиц обр. 1909/30 гг. также некоторое количество более тяжелых 152 мм гаубиц-пушек МЛ-20 обр.1937 г. Всего, на 1 января 1945 г. в корпусной артиллерии Красной Армии чилилось примерно 170 ед. 76 мм пушкек и 122 мм гаубиц и 530 ед. тяжелых орудий, способных качественно усилить дивизионную артиллерию. Из 68 стрелковых корпусов трех фронтов, осуществлявших Берлинскую наступательную операцию, всего 7 имели штатный корпусной артиллерийский полк и 2 – корпусную артиллерийскую бригаду.
Повышение ударных возможностей Красной Армии достигалось использованием частей и соединений артиллерии РВГК, где концентрировалась тяжелая артиллерия – 107 мм пушки обр. 1910/30 гг., 122 мм пушки А-19 обр. 1931 г, 152 мм гаубицы обр. 1909/30 гг. либо М-10 обр. 1938 г. и 152 мм гаубицы-пушки МЛ-20 обр.1937 г., орудия большой мощности, представленные гаубицами Б-4 обр. 1931 г. калибром 203 мм, а также небольшое количество орудий особой мощности, к которым относились пушки калибром 152 мм и 210 мм, гаубицы и мортиры калибром 280 мм и 305 мм и другие артиллерийские системы крупного калибра, в том числе, на последнем этапе военных действий трофейные артстстемы. В состав артиллерии РВГК входили также значительные силы легкой, противотанковой и зенитной артиллерии, минометы и реактивная артиллерия, что позволяло усиливать части и соединения не только качественно, но и количественно.
Артиллерия РВГК придавалась общевойсковым и танковым армиям и фронтам и была призвана поддерживать войска на решающих направлениях. Подобный характер использования имеющегося артиллерийского вооружения позволял концентрировать на отдельных участках фронта большое количество артиллерийских орудий и минометов и исключал их резервирование на второстепенных направлениях. К концу 1944 года в составе артиллерии РВГК находилось более 50 проц. всего артиллерийского парка Красной Армии. На 1 января 1945 г. на вооружении частей и соединений РВГК находилось около 12,7 тыс. артиллерийских орудий (без зенитных пушек), из них только 7,5 тыс. калибром 107 мм и выше (в т.ч. 3,5 тыс. легких 122 мм гаубиц). Недостаток тяжелых и дальнобойных артсистем не позволял в ряде случаев одновременно и надежно подавлять хорошо укрепленные позиции противника на всею тактическую глубину обороны. Маневр артиллерией РВГК и возможности ее сосредоточения при необходимости одновременной поддержки войск на удаленных друг от друга участках фронта имел свои ограничения. Поэтому, несмотря на массирование артиллерии на направлениях главных ударов, темпы наступления часто замедлялись и войска несли повышенные потери.
Для обеспечения управления крупными массами артиллерии РВГК с осени 1942 года началось формирование артиллерийских дивизий, причем позднее специально для контрбатарейной борьбы и поражения целей в глубине обороны создавались пушечные артиллерийские дивизии, а для поддержки пехоты и танков в наступлении с преодолением сильно укрепленной местности - артиллерийские дивизии прорыва.
Для того, чтобы показать масштабы и возможности применения артиллерии в последний период войны, напомним, что в конце 1944 г. в составе артиллерии РВГК находились: 31 артиллерийская дивизия прорыва, 6 пушечных, тяжелых пушечных и смешанных артиллерийских дивизий, 43 отдельные пушечные, 29 отдельных легких, гаубичных и тяжелых гаубичных артиллерийских бригад, 60 отдельных пушечных, тяжелых пушечных, гаубичных, тяжелых гаубичных артиллерийских и гаубичных артиллерийских полков большой мощности, 2 отдельных полка, 19 отдельных дивизионов и 2 батареи особой мощности, 56 отдельных истребительно-противотанковых артиллерийских бригад, 78 отдельных истребительно-противотанковых полков, 8 минометных бригад и 88 отдельных минометных полков, в том числе тяжелых и горно-вьючных, 7 гв. минометных дивизий, 11 отдельных гв. минометных бригад, 114 отдельных гв. минометных полков и 38 отдельных гв. дивизионов реактивной артиллерии, 61 зенитная артиллерийская дивизия и 195 отдельных зенитных артиллерийских полков. Зенитные соединения и части РВГК являлись основой ПВО в полосе фронтов, кроме того для обеспечения фронтового тыла к линии фронта выдвигалась зенитная артиллерия ПВО страны.
Пушечная артиллерийская бригада, минометный полк и зенитная артиллерийская дивизия были введены в состав большинства общевойсковых армий. В танковых армиях состояла легкая артиллерийская бригада, специально усиленная полком 100 мм противотанковых пушек, минометный полк и зенитная артиллерийская дивизия. Оставаясь средством РВГК, эти соединения и части составляли армейскую артиллерию. Зимой 1945 г. осуществлялись дальнейшие организационные мероприятия по формированию и переформирмированию соединений и частей РВГК, в частности, продолжилось формирование армейских пушечных артиллерийских бригад, число которых было увеличено с 43 до 57.
В резерве Ставки, в военных округах и на недействующих фронтах постоянно находился сравнительно небольшое количество частей и соединений РВГК. В последний месяц войны это были 5 отдельных пушечных артиллерийских бригад, 44 отдельных пушечных, тяжелых пушечных, гаубичных и тяжелых гаубичных артиллерийских полка, 3 отдельных гаубичных артиллерийских полка большой мощности, 6 истребительно-противотанковых артиллерийских бригад, 21 отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский полк, 24 отдельных минометных полка, 1 гв. минометная дивизия, 2 отдельные гв. минометные бригады, 11 отдельных гв. минометных полков реактивной артиллерии, 2 зенитные артиллерийские дивизии, 27 отдельных зенитных артиллерийских полков и некоторые другие части. Кроме того в составе недействующих Дальневосточного и Забайкальского фронтов состояло не менее 10 отдельных артиллерийских полков, которые переформировывались в пушечные и гаубичные.
Таким образом основная часть артиллерии РВГК была выдвинута в действующую армию. Большинство отдельных пушечных и гаубичных артиллерийских полков дислоцировалось в тылу, для эффективного управления артиллерийскими частями в боевой обстановке перед отправкой на фронт они сводились и переформировывались в бригады и дивизии. При этом пушечные полки, истребительно-противотанковые полки, зенитные артиллерийские полки, минометные полки и гв. минометные полки реактивной артиллерии, по-прежнему состоящие на постоянной основе в корпусной и армейской артиллерии, продолжали использоваться в боевой остановке как отдельные части.
Состав артиллерийской дивизии прорыва мог варьироваться в широких пределах. Чаще всего она включала легкую бригаду двухполкового соства (всего по штатам 48 ед 76-мм дивизионных пушек), гаубичную бригаду трех- или двухполкового состава (84 или 56 ед. 122-мм гаубиц), тяжелую гаубичную бригаду двухполкового состава (32 ед. 152-мм гаубиц либо более мощных 152-мм гаубиц-пушек), гаубичную бригаду большой мощности двухполкового состава (24 ед. 203-мм гаубиц), минометную бригаду трехполкового состава (108 ед. 120-мм минометов), тяжелую минометную бригаду двухполкового состава (32 ед. 160 мм минометов), тяжелую гв. минометную бригаду (36 боевых машин реактивной артиллерии) – всего 364 артиллерийских орудия, миномета и машины реактивной артиллерии.
Пушечная (тяжелая пушечная) артиллерийская дивизия состояла из трех или четырех пушечных (тяжелых пушечных) артиллерийских бригад двухполкового состава (18 пушек в каждом пушечном полку) либо трехдивизионного состава (12 пушек в дивизионе) и была вооружена 108 или 144 ед. 107 мм или 122-мм пушек либо (тяжелая пушечная) - 152-мм гаубиц-пушек Артиллерийская дивизия смешанного состава состояла из трех бригад – легкой, гаубичной и минометной, либо двух - пушечной и гаубичной.
Состав отдельных артиллерийских и минометных бригад и полков РВГК в большинстве случаев соответствовал составу частей, сведенных в артиллерийские дивизии.
Отдельная истребительно-противотанковая артиллерийская бригада, претерпевшая за годы войны многократные изменения в количественном и качественном составе вооружения, к концу войны состояла из трех полков (по 24 орудия в полку). Часть бригад полностью вооружалась 76-мм дивизионными пушками ЗИС-3, которые составляли подавляющее большинство вооружения противотанковой артиллерии, часть бригад имела третий полк, вооруженный 57-мм противотанковой пушкой ЗИС-2. С 1944 года некоторые отдельные истребительно-противотанковые полки начали комплектоваться новыми 100 мм противотанковыми пушками БС-3.
Зенитная артиллерийская дивизии включала три полка зенитных орудий малого калибра (72 37-мм и 25-мм автоматических пушек, а также 48 крупнокалиберных зенитных пулеметов) и полк орудий среднего калибра (16 85-мм или 76-мм пушек).
Ставка выдвинула в 1943 – 1945 гг. в состав действующей армии значительную часть артиллерии особой мощности (ОМ) РВГК. Поддержка войск осуществлялась пушечными артиллерийскими полками ОМ (две 210 мм пушки Бр-17 обр. 1939 г. и шесть 152-мм пушек Бр-2 обр. 1935 г.) и отдельными артиллерийскими дивизионами ОМ (по шесть 280 мм мортир Бр-5 обр. 1939 г. или по шесть 305 мм гаубиц обр. 1915 г.). Особой разрушительной силой отличались 305 мм гаубицы, которые стреляли снарядами массой 465 кг. Дальность стрельбы мортир и гаубиц ОМ находилась примерно на уровне дивизионной пушки, не превышая 10 - 14 км.
В 1944 году Красная Армия получила 43,3 тыс. артиллерийских орудий и минометов (без 50 мм минометов и реактивной артиллерии), в том числе 41,3 тыс. орудий, что полностью компенсировало потери. При этом годовое производство находилось на уровне 47,3 тыс. Кстати, равенство потерь и поступлений в 1944 г. при гораздо больших возможностях производства объясняется достаточно полной укомплектованностью артиллерийских частей Красной Армии, а также отсутствием масштабного укомплектования новых артиллерийских формирований. Ведь еще в 1943 г., при менее значительных потерях в артиллерии, составивших 25,5 тыс., в армию было подано 108,1 тыс. орудий и минометов (при производстве на уровне 126 тыс.), в 2,5 – 2,7 раза больше, чем в 1944 г. Напомним, что уже к концу 1941 г., несмотря на громадные летние потери, общая численность орудий и минометов в действующей армии составила более 90 проц. от их количества на момент начала военных действий, а к концу 1942 г. как общая численность артиллерийского вооружения, так и его численность в действующей армии была соответственно более чем в 2,1 и 2,8 раза выше.
За счет планируемого уменьшения необходимого количества орудий и минометов, подаваемых в войска, с начала 1944 года появилась возможность увеличить выпуск тяжелых гаубичных и пушечных артсистем, которых явно недоставало штатной структуре советской артиллерии. Однако, этому воспрепятствовала как необходимость увеличения в 1944 г. производства танковых пушек (примерно на 7 тыс. стволов, причем, в основном, 122 мм и 152 мм), так и технологические трудности, возникающие при расширении производства орудий крупных калибров. Следует учесть, что в 1943 г. в армию подавалось всего 5,5 тыс. орудий калибром более 100 мм, что вызвало в 1944 г. определенную напряженность в связи с резким увеличением потребности в артсистемах для тяжелых танков и САУ. Это привело даже к уменьшению до 4,2 тыс. единиц подачу в войска полевой артиллерии калибром свыше 100 мм. Кроме того сказывался острый недостаток средств механической тяги для транспортировки тяжелых артсистем, и это обстоятельство делало нерациональным увеличение заказов на нее. Вот почему качественное усиление советской артиллерии на последнем этапе военных действий не могло быть реализовано, несмотря на необходимость в наращивании количества тяжелых орудий в ходе наступательных боев с прорывом укрепленных полос противника. Тяжелая бронетехника, вооруженная орудиями крупного калибра, а также наращивание количества тяжелых минометов лишь частично снимали остроту этой проблемы.
В начале 1945 г. артиллерийский парк Красной Армии, который в конце 1943 г. застабилизировался на уровне примерно 245 тыс. единиц, насчитывал 244,4 тыс. (из них 20,9 тыс. орудий и 29,1 тыс. минометов калибром свыше 100 мм). Из этого количества только 101,4 тыс. орудий и минометов, или 41,5 проц., числилось в действующей армии. Как и в случае с бронетехникой, большая часть артиллерии находилась в соединениях, выведенных на переформирование, в училищах и учебных частях, а также во внутренних военных округах, и далеко не вся артиллерия действующей армии принимала непосредственное участие в боях.
Артиллерийские соединения, по сравнению с бронетанковыми войсками, безусловно, несли меньшие потери. В 1944 году потери полевой и противотанковой артиллерии составили 19 проц. против 40 проц. потерь танков и САУ (из расчета их годового ресурса). Благодаря достаточному количеству артиллерийских орудий и минометов, поступавших в армию, а также соответствующей организационной работы, артиллерийские войска содержались на уровне, близком к штатному. Пополнения в личном составе, необходимом для боевого использования техники, также обеспечивались на приемлемом уровне. Особое внимание вседа уделялось артиллерии РВГК. Некомплект примерно в 20 проц., который имел место на уровне войсковой артиллерии, объяснялся не отсутствием орудий и минометов соответствующих типов, которые могли быть поданы в войска, а организационными проблемами, потерями общевойсковых частей и соединений в личном составе и сложностями с комплектацией средствами тяги. Существует утверждение, несколько может быть преувеличенное, что общевойсковые части и соединения, как правило недоукомплектованные, представляли из себе и обозначали, особенно на заключительном этапе операций, только лишь состав артиллерии, в них входящей и им приданной.
Как уже упоминалось, в бронетанковых войсках, напротив, доводить части и соединения до состояния близкого к их штатному, даже в начале операций, не всегда удавалось. Несмотря на гораздо большие усилия и затраченные ресурсы, но при более высоких потерях, в бронетанковых войсках, учитывая к тому же их специфику, было практически невозможно непосредственно в частях и соединениях добиться быстрого пополнения в технике и обученном личном составе. Не всегда справлялись со своими задачами ремонтно-восстановительные службы, которые были призваны обеспечить возвращение в строй поврежденных машин и машин, вышедших из строя по техническим причинам.
Количественный состав артиллерийского вооружения Красной Армии уже в 1943 г. многократно превосходил артиллерию германских вооруженных сил. Число орудий и минометов в советской стрелковой дивизии и вес ее артиллерийского залпа, как уже упоминалось, в течение всей войны отставал от подобных показателей пехотной дивизии Вермахта, сблизившись только к концу военных действий. Однако, за счет артиллерии РВГК на решающих участках фронта командование могло сосредоточить превосходящие силы и провести мощное артиллерийское наступление. Возможности советской артиллерии РВГК были несоизмеримы с ресурсами артиллерии РГК Вермахта. Поэтому с середины 1943 года, как только германская авиация потеряла господство в воздухе, Вермахт лишился возможности надежно подавлять оборону противника, прокладывая путь своим танкам и пехоте.
Для достижения успеха Красная Армия не могла обойтись без многократного превосходства в силах и средствах, что и было достигнуто, благодаря громадным людским и экономическим ресурсам страны. Однако, несмотря на существенное преимущества над противником в численности и в вооружении, успехи Красной Армии и в 1942, и даже в 1943 гг. чередовались с крупными неудачами, а наступление на всех фронтах в 1944 г., в результате которого была освобождена вся территория страны, также было сопряжено с большими потерями. Они снизились по сравнению предыдущими военными годами, но тем не менее за 1944 г. Красная Армия потеряла 6,5 млн. человек, из них 1,42 млн. безвозвратно. Уровень потерь в личном составе, а также в вооружении [23], намного превосходил почти на всех этапах военных действий потери противника как в оборонительных, так и в наступательных боях.
Обсуждая положение Германии и СССР накануне окончания военных действий и их особенности на советско-германском фронте в тот период, нельзя не остановиться, хотя бы кратко, на одном из существенных факторов, воздействие которого ощущалось в разной степени в течение всей войны. Когда речь заходит о сокрушительных поражениях Красной Армии летом и осенью 1941 года и летних успехах германских вооруженных сил в следующем году, когда пробуют понять причины трудностей и неудач в последующих, уже победных сражениях Красной Армии, то часто об этом факторе забывают или сознательно не хотят с его влиянием считаться.
Сравнивая военный потенциал СССР и Германии накануне войны или на ее последнем этапе, нельзя начинать анализ, а тем более ограничиться, сопоставлением количества стрелковых и танковых дивизий, количества танков и самолетов, тактико-технических характеристик вооружения и военной техники. К примеру, даже беглое ознакомление с цифрами, характеризующими численность танков и САУ Красной Армии или орудий ее полевой и противотанковой артиллерии почти на всех этапах военных действий, позволяют сделать вывод о подавляющем превосходстве над вооруженными силами Германии. При этом невозможно поставить под сомнение и качественный уровень германской бронетехники и артиллерийских орудий.
Однако, указанные данные имеют значение только в связи с общим уровнем развития страны, уровнем ее, если так можно выразиться, модернизационных характеристик. Ведь отсталость в научно-технической и экономической области, а также в общекультурном развитии не может способствовать созданию современной боеспособной армии, не позволяет по-настоящему эффективно применить имеющееся вооружение и военную технику. При этом военная и военно-техническая культура, понимаемые в самом широком смысле, не появляются и не развиваются на пустом месте, не создаются за короткое время.
Известно, что перед войной у Красной Армии было подавляющее превосходство в танках, артиллерийских орудиях и самолетах. Не отставала она и по количеству личного состава, тем более, в возможностях поставить под ружье в кратчайшие сроки дополнительные многочисленные контингенты. Так в чем же причина трагических неудач 1941 года? Можно спорить о том, было ли нападение нацистской Германии внезапным и это ли привело к разгрому, либо виной всему была неготовность к войне оборонительной из-за подготовки СССР к войне наступательной, причем агрессивной и захватнической. Можно поставить в ряд основных причин поражений предвоенные репрессии командно-начальствующего состава РККА, ошибки и просчеты военно-политического руководства страны и лично Сталина, либо указать на слабое развитие того или иного отдельного вида вооружений. Бесспорно, большинство из перечисленных причин свое влияние оказывали.
Однако, разве количеством танков, степенью их бронезащиты и калибром пушки, к примеру, определялся успех в сражениях времен Второй мировой войны? Да, и количеством, и тактико-техническими характеристиками танков, в том числе, но в первую очередь оперативным искусством при их боевом использовании во взаимодействии с пехотой, артиллерией, инженерными войсками при спланированной авиационной поддержке. Для достижения успеха танковые войска должны быть рационально организованы и умело управляться. Громоздкие механизированные корпуса Красной Армии, наскоро сформированные за год до начала военных действий, не отвечали подобным требованиям. Громадное значение при этом имело состояние танко-технической службы и работа тыла по снабжению боеприпасами и горюче-смазочными материалами. Излишне напоминать и о значении, которое оказал низкий уровень военной и технической квалификации и боевой выучки танкистов, как рядовых, так и командиров. Всего этого, то есть своеобразной инфраструктуры, необходимой для эффективного применения военной техники, Красной Армии катастрофически недоставало. Летом 1941 года большое количество советских танков были безвозвратно потеряны вовсе не в результате боестолкновений, они были просто брошены экипажами из-за технических неисправностей и поломок на марше, а также незначительных повреждений в бою или отсутствия вовремя поданного горючего. Потери эти были бы не столь велики при грамотном техническом и тыловом обеспечении танковых войск. О каком взаимодействии родов войск можно говорить, если танки оказались лишенными на поле боя поддержки пехоты и артиллерии, что привело к их бессмысленной гибели, а порой танков просто не оказалось в нужный момент на нужном месте.
На этом частном примере можно понять при желании сущность и остроту проблемы, причины крупнейших неудач советских вооруженных сил. Можно проследить, как на уровень подготовки и боеспособность Красной Армии, а не только танковых войск, влияла, с одной стороны, общая техническая отсталость страны, которая не могла быть преодолена за две с половиной «сталинские пятилетки», а с другой, общая культурная отсталость и связанная с ней низкая военная культура, которая также не исчезла в результате «культурной революции» и «ликвидации неграмотности». Жестокая проверка войной в первые ее дни показала, что состояние армии было весьма далеко от образов, представляемых партийными пропагандистами с целью вселить уверенность и оптимизм в сознание красноармейцев, командиров и всех советских людей.
Германские вооруженные силы при этом, напротив, оказались в состоянии, особенно на первых этапах военных действий, экономно и, главное, эффективно, с меньшими потерями использовать свои более ограниченные ресурсы и возможности, добиваясь успеха, либо минимизируя ущерб при неудачах и поражениях. В ходе войны, несоразмерно дорогой ценой, удалось создать армию, которая смогла одерживать победы, преодолев высокий уровень тактической подготовки и выучки частей и соединений Вермахта, до последней возможности сохранявших свои боевые возможности. Только лишь численное превосходство не могло оказать решающего влияния на исход боев и операций. Однако, громадные материальные и людские ресурсы страны, высокий мобилизационный потенциал тоталитарного строя, благоприятная ситуация на международной арене, способствовавшая созданию антигитлеровской коалиции и получению военной помощи, позволили СССР выстоять на фронте и в тылу, создать армию, сумевшую пройти через тяжелые военные испытания, извлечь из них необходимые уроки и победить.
Красная Армия встречала весну сорок пятого года в напряженных и кровопролитных сражениях. Однако, и тогда, несмотря на победные успехи, отсталость страны продолжала сказываться на состоянии советских вооруженных сил. Армия, набравшая ценою громадных потерь уникальный боевой опыт, владея мощным и отработанным за годы войны вооружением, пользуясь подавляющим численным превосходством в живой силе и технике, с большими усилиями преодолевала последнее сопротивление ослабленного противника. Ведь Вермахт и войска СС после всех поражений на Востоке и на Западе были совсем не те, что четыре, три или даже два года назад. Но долговременные факторы, столь трагически проявившиеся в Красной Армии в начале военных действий, продолжали сказываться и победной весной сорок пятого года.
_________________________________________
I. Приложения и примечания - II. Использованная литература - http://www.proza.ru/2010/05/04/1295
_________________________________________
(Продолжение следует - см. http://www.proza.ru/2010/02/09/1097)
__________________________________________________________
(Начало статьи - http://www.proza.ru/2010/02/09/1036)