Фото 5. Тяжелые танки ИС-2 с десантом на исходном рубеже перед атакой.
К 65-ой годовщине Победы над нацизмом
Игорь Абросимов
ПОБЕДНАЯ ВЕСНА СОРОК ПЯТОГО ГОДА: КРАСНАЯ АРМИЯ НА НЕМЕЦКОЙ ЗЕМЛЕ
Содержание:
1. Нацистская Германия и Советский Союз накануне окончания войны.
2. Германия на пороге поражения
3. Красная Армия на последнем этапе войны.
4. Трудные дороги на Берлин.
5. Накануне.
6. Сражение началось.
7. Сокрушение Одерских рубежей.
8. На Берлин - широким фронтом.
9. Берлин перед штурмом.
10. Последний шаг к Победе.
11. Советский солдат в Германии.
12. Вместо заключения. История войны и историческое знание.
Приложения и примечания.
Использованная литература.
6. Сражение началось
В пять часов утра по московскому времени 16 апреля 1945 года (три часа ночи по местному времени), за два часа до рассвета, вспыхнул луч прожектора, направленного вертикально вверх и видимого на десятки километров вокруг. Это был сигнал начала артиллерийской подготовки перед решающим наступлением на Берлин. Начало операции ночью, помимо тактической внезапности, преследовало цель выиграть несколько часов светлого времени суток для достижения весомых результатов уже в первый день наступления. В 5 часов 25 минут артиллерийский огонь достиг наивысшей силы. В траншеи на исходные позиции вынесли развернутые знамена частей и соединений. Бойцы и командиры, понимая, какие бои их ждут впереди, на пороге окончательной победы над врагом, обнимались на прощание, обменивались адресами родных и близких. Вот по сигналу зеленых ракет включены все подготовленные прожекторы, и войска на Кюстринском плацдарме поднялись в атаку.
Советское командование добилось высокой оперативной плотности частей и соединений на всем 44-км фронте по периметру плацдарма. Из приведенного выше перечня соединений и частей и количественного состава танков и артиллерии видно, какая чрезвычайная концентрация сил была создана на направлениях главных ударов центральной группировки армий – 8 гв. и 5 ударной. Плотность артиллерийских орудий и минометов калибром 76 мм и выше доходила до 286 ед., в 8 гв. армии – несколько меньше – до 268 ед. на 1 км фронта прорыва, что характеризует степень огневого воздействия на противника. Среднее количество танков непосредственной поддержки пехоты и САУ на 1 км фронта составляло 36 ед. в 5 ударной армии, но существенно меньше – до 14 ед. в 8 гв. армии. Наращивание сил обеспечивалось вторым фронтовым эшелоном – 1 гв. и 2 гв. танковыми армиями, что значительно увеличивало плотности бронетанковой техники. Реальное использование столь высокого по численности боевого потенциала не могло быть полным и эффективным, однако, создавало условия для наращивания ударов при развитии наступления на всю оперативную глубину.
Три стрелковых корпуса 8 гв. армии генерал-полковника В.И.Чуйкова были оперативно построены в один эшелон в полосе 13 км. Главный удар наносился правым крылом армии на 7-км фронте. Правофланговый 4 гв. стрелковый корпус наступал 47 гв. и 57 гв. стрелковыми дивизиями первого эшелона с 35 гв. стрелковой дивизией во втором эшелоне, 29 гв. стрелковый корпус - 27 гв. и 74 гв. стрелковыми дивизиями первого эшелона и 82 гв. стрелковой дивизией второго эшелона. 28 гв. стрелковый корпус действиями на левом крыле армии в составе 79 гв. и 88 гв. стрелковых дивизий первого эшелона и 39 гв. стрелковой дивизии второго эшелона должен был активно содействовать успеху главного удара наступающих войск, продвигаясь на запад и одновременно выстраивая оборону на юг и юго-запад для прикрытия левого фланга армии.
В локтевой связи с правым флангом ударной группировкой 8 гв. армии прорыв, также в полосе 7 км, должна была осуществить 5 ударная армия под командованием генерал-полковника Н.Э.Берзарина, занимавшая 9-км фронт. На левом фланге армии 301 стрелковой дивизией первого эшелона и 248 стрелковой дивизией второго эшелона наступал 9 стрелковый корпус, 230 стрелковая дивизия которого оставалась в армейском резерве. Далее к северу, в центре боевых порядков армии, действовал 32 стрелковый корпус с 60 гв. и 295 стрелковыми дивизиями в первом эшелоне и 416 стрелковой дивизией во втором. Правофланговый 26 гв. стрелковый корпус наступал силами 266 стрелковой дивизии, имея во втором эшелоне 89 гв. стрелковую дивизию. 94 гв. стрелковая дивизия этого корпуса должна была надежно прикрыть правый фланг наступления.
Таким образом, в соответствии с планом операции в результате решительного наступления 8 гв. и 5 ударной армий, поставивших в первый эшелон ударных группировок 8, а во второй эшелон 6 стрелковых дивизий, в боевых порядках противника должна была образоваться брешь шириной в 14 км на всю тактическую глубину обороны. После этого для развития успеха в полосе наступления 5 ударной армии из второго фронтового эшелона водилась в прорыв 2 гв. танковая армия генерал-полковника С.И.Богданова, а в полосе наступления 8 гв. армии – 1 гв. танковая армия генерал-полковника М.Е.Катукова.
Пользуясь результатами рассекающего удара общевойсковых армий в центральной полосе фронта, 2 гв. и 1 гв. танковые армии должны были выйти к Берлину с северо-востока и юго-востока соответственно, блокировать город, не допустив отхода к нему войск противника. Советское командование, и в первую очередь Г.К.Жуков, понимало, что штурм берлинского мегаполиса в случае усиления его гарнизона соединениями, развернутыми на Одерских рубежах, а также подкреплений, рокируемых из полосы 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов, затянется на многие недели и приведет к громадным потерям.
Как уже упоминалось, соединения 5 ударной армии поддерживались танковыми частями непосредственной поддержки пехоты, которые имели на вооружении 128 тяжелых танков ИС-2 и 47 тяжелых САУ - ИСУ-152 и ИСУ-122, являвшиеся наиболее действенным средством прорыва укрепленных рубежей. Поддержка соединений 8 гв. армии тяжелой бронетехникой была менее сильной, армия располагала 82 тяжелыми танками ИС-2 и 14 тяжелыми САУ - ИСУ-152. Тяжелых боевых машин было в 5 ударной армии в 1,8 раза больше.
Более сильной в 5 ударной армии была и артиллерийская поддержка гаубичными и тяжелыми артсистемами. На 1 км фронта прорыва 5 ударной армии приходилось до 85, а в 8 гв. армии до 70 гаубиц и пушек калибра 122 мм и выше, способных эффективно поражать полевые укрепления противника, в том числе, в глубине его обороны. Кроме того в составе дивизионной и приданной артиллерии 5 ударной армии было больше минометов калибра 120 и 160 мм, которые были способны, правда с гораздо меньшей эффективностью, наносить удары по передовым порядкам обороны, а также разрушать инженерные заграждения. Таким образом, в части эффективных бронетанковых и артиллерийских средств прорыва 5 ударная армия оказалась в более выгодном положении. Такое распределение средств свидетельствует о недооценке командованием возможностей обороны противника в полосе 8 гв. армии, опиравшейся на укрепления Зееловских высот.
Продвижение войск проходило в долине Одера, весеннее половодье превратило луга, пашни и картофельные поля в сплошную топкую грязь. Поэтому автомашины и боевая техника могли продвигаться только по дорогам, а их, пригодных для движения, в полосе наступления 8 гв. армии оказалось лишь четыре. К тому же с господствовавших над местностью Зееловских высот, на которых укрепился противник, долина реки хорошо просматривалась, что позволяло осуществлять наблюдение и корректировать артиллерийский огонь на всю глубину расположения наступавших не только на плацдарме, но и на восточном берегу Одера. Такая обстановка создавала дополнительные и немалые препятствия успешному ходу операции.
Соединениям 8 гв. армии противостояли 20 танково-гренадерская дивизия и 303 пехотная дивизия «Доберитц», усиленные накануне танковой дивизией «Мюнхеберг». Первоначальная средняя плотность войск, обороняющихся на участке наступления 8 гв. армии, составила менее 3 км на дивизию. В середине дня 16 апреля на этот участок были выдвинуты танково-гренадерская дивизия «Курмак» и полк 9 парашютно-десантной дивизии.
Превосходство наступающих, даже с учетом сил, которые вводились противником уже в первый день операции, очевидно. Но для войск, опиравшихся на мощные оборонительные рубежи, которые использовали особенности и преимущества местности, имея в виду к тому же хорошую укомплектованность частей и соединений, занявших эти рубежи, оперативные плотности в обороне являлись чрезвычайно высокими.
Еще 14 и 15 апреля в результате разведки боем, особенно результативной на участке 8 гв. армии, первая полоса обороны противника претерпела определенный урон. В бой было введено по усиленному стрелковому батальону от каждой дивизии первого эшелона. Атаке разведывательных батальонов предшествовал артиллерийский налет с последующей поддержкой орудиями сопровождения и огнем батарей с закрытых позиций. На некоторых участках для развития успеха в атаку пошли батальоны, развернутые в первом эшелоне дивизий. Наступавшие вклинились в оборону противника на глубину от 0,4 до 5 км.
Мощный артиллерийский удар во время артподготовки 16 апреля помог дезорганизовать первую полосу обороны, а затем в ходе решительного наступления за несколько часов она была прорвана. Но противодействие противника оказалось очень упорным. Огневые точки и узлы обороны, которые не удалось подавить во время артподготовки, сопротивление на промежуточных рубежах, прицельный огонь с Зееловских высот, при наличии многочисленных каналов, инженерных заграждений и минных полей задерживали выход советских войск ко второй оборонительной полосе. Особенно сложно оказалось преодолеть рубеж канала Гаупт Грабен. Канал пересекал практически всю полосу наступления центральной группировки армий, действовавших с Кюстринского плацдарма и стал в первую очередь труднодоступным противотанковым препятствием.
Наступавшие на правом фланге 8 гв. армии 47 гв. (генерал-майор В.М.Шугаев) и 57 гв. (полковник П.И.Зализюк) стрелковые дивизии 4 гв. стрелкового корпуса генерал-лейтенанта В.А.Глазунова, поддержанные 7 гв. тяжелой танковой бригадой (полковник Н.Н.Юренков), вышли к Гаупт Грабену к полудню. Несмотря на все усилия атакующих, потерявших в ходе боя 16 танков ИС-2 сгоревшими и 6 подбитыми и подорвавшимися на минах, дальнейшее продвижение было остановлено. Канал удалось форсировать только через четыре часа, после подхода артиллерии и введения в бой вторых эшелонов дивизий. Гвардейцы дивизии В.М.Шугаева прорвались к Зееловсим высотам, по которым проходила вторая (главная) полоса обороны, между Зееловом и Гузовом. Вслед за этим к вечеру соединения 4 гв. стрелкового корпуса В.А.Глазунова вышли к высотам на широком фронте, продвинувшись от исходных рубежей наступления на расстояние до 10 км.
29 гв. стрелковый корпус генерал-лейтенанта А.Д.Шеменкова, наступавший южнее, прорвался к Зееловским высотам силами 74 гв. стрелковой дивизии (генерал-майор Д.Е.Баканов), поддержанной 65 отдельным танковым полком (полковник Н.Д.Омельченко), вооруженным танками Т-34, и 1200 самоходно-артиллерийским полком (майор А.Д.Григорьев) с легкими СУ-76 уже к 10 час. утра. Воспользовавшись отставанием соседа, 4 гв. стрелкового корпуса, противник пытался смять вырвавшиеся вперед части ударом во фланг, но был отражен огнем с места 14 танков Т-34, занявших выгодные позиции. Продвинувшись на 7 – 8 км, части 29 гв. стрелкового корпуса овладели узлом обороны и железнодорожной станцией Людвиглуст. Однако, пересечь железную дорогу, проходившую по высокой насыпи, танки и САУ не могли, а пехота, оставшаяся без поддержки, также не смогла самостоятельно продвигаться вперед.
На вспомогательном направлении 28 гв. стрелковый корпус генерал-лейтенанта А.И.Рыжова наступал на запад, одновременно обеспечивая левый фланг армии. 79 гв. стрелковая дивизия (полковник С.И.Герасименко) при поддержке 34 гв. тяжелого танкового полка (подполковник И.С.Иванов) и 259 отдельного танкового полка (подполковник А.М.Иванюк) подошла к городу Долгелин. Здесь наступление было остановлено занявшими оборону частями танково-гренадерской дивизии «Курмак», в том числе батальоном танкового полка «Бранденбург» из состава этой дивизии, и прибывшей по железной дороге в Долгелин ротой 502 танкового батальона СС. Из шести «Королевских тигров» роты, с ходу вступивших в бой, два танка были подбиты.
В полосе наступления 5 ударной армии с самого начала успех сопутствовал 26 гв. стрелковому корпусу генерал-майора П.А.Фирсова, который действовал на правом фланге. Не только 266 стрелковая дивизия (полковник С.В.Фомиченко), наступавшая по плану операции на главном направлении армии, но и соседняя 94 гв. стрелковая дивизия (генерал-майор И.Г.Гаспарян), призванная обеспечить правый фланг ударной группировки, продвинулись на 6 - 8 км. Гвардейцы штурмом овладели сильными опорными пунктами – сахарным заводом, затем - городом Лечин. Бои были очень тяжелыми, продвижению мешали многочисленные каналы, подходы к которым были заминированы. Особенно сложно, как и в полосе 8 гв. армии, проходило форсирование корпусом П.А.Фирсова канала Гаупт Грабен. Только при наведении переправы здесь было потеряно убитыми и ранеными 80 чел., ранен заместитель командира корпуса генерал-майор В.Л.Цетлин.
Лидером среди соединений 5 ударной по итогам первого дня оказался 32 стрелковый корпус генерал-лейтенанта Д.С.Жеребина, наступавший в центре ее боевых порядков. Силами 60 гв. (генерал-майор В.П.Соколов) и 295 (генерал-майор А.П.Дорофеев) стрелковых дивизий, командиры которых ввели в бой полки вторых эшелонов, корпус овладел второй и третьей позициями, преодолев первую полосу обороны. В районе Платков, корпус Д.С.Жеребина вышел к рукаву Одера – мелководному, но достаточно широкому руслу Альте–Одера, по которому проходила вторая (главная) полоса обороны.
Наступавшие на левом фланге армии 301 стрелковая дивизия (полковник В.С.Антонов) с 220 танковой бригадой (полковник Д.С.Наруцкий) 9 стрелкового корпуса генерал-лейтенанта И.П.Рослого при поддержке 92 гв. тяжелого танкового полка (полковник И. А. Мясников) 11 тяжелой танковой бригады также преодолели позиции первой полосы обороны, северные отроги Зееловских высот и подошли к опорному пункту второй (главной) оборонительной полосы, в который был превращен город Гузов. Для обеспечение фланга, оголившегося в связи с отставанием соседа слева – 4 гв. стрелкового корпуса 8 гв. армии, командир корпуса выдвинул в ходе боя из второго эшелона 248 стрелковую дивизию (генерал-майор Н.З.Галай). На другой день для укрепления растянутого фланга из резерва армии в подчинение корпусу была возвращена 230 стрелковая дивизия (полковник Д.К.Шишков).
Успеху армии Н.Э.Берзарина благоприятствовало, в частности, менее сильное, чем перед фронтом 8 гв. армии, противодействие противника, который располагал в первые часы наступления на всем 9-км участке 5 ударной только одним полком 309 пехотной дивизии «Берлин» и двумя полками 9 парашютно-десантной дивизии, поддержанных 18 штурмовыми орудиями. Свою роль сыграло также более значительное усиление армии Н.Э.Берзарина тяжелой бронетехникой, гаубичными и тяжелыми артсистемами. Правда позднее, как обычно во время кризиса обороны, противник выдвинул на этот участок дополнительные силы и решительным образом усилил свои боевые порядки.
Ввиду низких темпов продвижения, с отставанием от планируемых, в середине дня 16 апреля с целью усиления натиска было принято решение о введении в бой танковых и механизированных корпусов обеих танковых армий, которые нацеливались на совместные действия со стрелковыми соединениями в направлении главных ударов. Командующий фронтом Г.К.Жуков вместе с членом Военного совета К.Ф.Телегиным и командующим артиллерией В.И.Казаковым находился на наблюдательном пункте В.И.Чуйкова, откуда хорошо просматривалась вся приодерская местность. Он хорошо представлял себе положение, сложившиеся в полосе наступления не только по докладам с мест. В частности, командующему фронтом стало ясно, что огневая система второй оборонительной полосы, в основном, уцелела и тем боевым построением, в котором идет наступление, решительного перелома не добиться. Жуков опасался, что задержка с продвижением вперед даст немцам возможность собрать и задействовать резервы и перебросить войска с неатакованных участков фронта.
Войска 2 гв. танковой армии вводились в полосе действий 5 ударной армии, 1 гв. танковой армии – в полосе действий 8 гв. армии. С учетом бронетехники танковых армий плотность танков и САУ на участках прорыва, несмотря на потери бригад и полков непосредственной поддержки пехоты в первые часы наступления, превысила соответственно 130 и 138 ед. на 1 км фронта. Подобная концентрация боевых машин не знала аналогов за всю войну. Средняя плотность танков и САУ на 1 км участка прорыва в ходе последнего этапа военных действий обычно не превышала 85 ед.
Решение Г.К.Жукова о вводе танковых армий в ходе прорыва обороны противника, когда войска только преодолевали вторую полосу, противоречило сложившимся представлениям об использовании танковых соединений в наступлении и конкретным указаниям Ставки. Подвижные соединения должны были вступать в сражение после того, как линии обороны оказывались взломанными на всю глубину и вводились в прорыв с целью развития успеха операции. Позднее, при анализе стратегических операций Красной Армии, преждевременный ввод танковых армий неоднократно вызвал критику. Критика звучала, в основном, в периоды двух долгих опал «маршала Победы». Указывалось, что танковые части при насыщенности обороны противотанковыми средствами и инженерными препятствиями не могли действовать эффективно и несли повышенные потери, создавая одновременно хаос в оперативном построении общевойсковых армий, вызывая нарушение тыловых коммуникаций и неразбериху в управлении войсками.
Впрочем, командующий 8 гв. армией В.И.Чуйков, отличавшийся непривычной по тем временам независимостью взглядов, указывал на ошибочность преждевременного введения в бой танковых армий еще до первой опалы Жукова, в апреле 1946 года, по свежим следам происшедших событий. Выступая на военно-научной конференции в штабе Группы советских оккупационных войск в Германии, где в адрес Жукова звучали только хвалебные речи, Чуйков говорил: «Я считаю, что введение в бой в первый день танковых армий не совсем удачно... Тем более, что пехота и наши танки непосредственной поддержки пехоты и артиллерия не выдохлись в своем наступлении так, чтобы было нужно поддержать их танками. Ударная сила у нас была достаточная, настроение наступать было крепкое.» Чуйков описал в своем выступлении ту неразбериху в тылах с нарушением коммуникаций, причиной которой послужило введение в бой на узком участке фронта сотен боевых и транспортных машин. Следует отдать должное принципиальности командующего 8 гв. армией, он не побоялся публично оспорить решения и действия всемогущего Жукова и высказать собственное мнение.
Однако, нельзя не признать, что в сложившейся обстановке, когда ударная сила стрелковых дивизий была сильно ослаблена в предыдущих боях, а Чуйков, судя по его выступлению, почему-то ставил это обстоятельство под сомнение, такое решение представлялось командованию фронтом единственно возможным. Ведь нельзя не учитывать, что артиллерийской подготовкой, ввиду недостатка тяжелых артсистем, удалось подавить, и то не полностью, лишь первую оборонительную полосу. В результате стрелковые соединения, как уже упоминалось, недоукомплектованные, принявшие в качестве пополнения значительное количество недостаточно обученных бойцов и командиров, многие из которых впервые принимали участие в серьезных боях, оказались перед необходимостью преодолевать упорное сопротивление вполне боеспособного противника, опиравшегося на мощные рубежи сопротивления.
В этих условиях наращивание количества танков и САУ непосредственной поддержки пехоты, помимо чисто тактических преимуществ, имело большое морально-психологическое значение. В ходе атаки пехота более уверенно шла вперед вслед за танками, в случае необходимости передвигалась на броне и могла рассчитывать на немедленную поддержку артиллерийским и пулеметным огнем. «Иначе нельзя было действовать. Когда пехота оторвалась от артиллерии, огромные массы танков должны были заменить артиллерию, чтобы продолжать давление на всю оборонительную полосу противника», - сказал на упомянутой конференции, отвечая Чуйкову, представитель Генштаба генерал-майор С.П.Платонов.
Ввиду того, что танковые армии предусматривалось ввести в сражение только после прорыва обороны противника на всю оперативную глубину, не было предусмотрено и заранее отработано взаимодействие между стрелковыми и танковыми соединениями, что негативно сказалось на ходе боев. Следует отметить, что использование танковых и механизированных корпусов до взлома полосы обороны противника, когда подвижные соединения предназначались в качестве средства непосредственной поддержки пехоты, не являлось редким исключением. Не только в чистый прорыв, но и на этапе преодоления оборонительных порядков противника та же танковая армия М.Е.Катукова вводилась на харьковском направлении в августе 1943 г. За месяц до этого, в июле 1943 г., для достижения решительного перелома оборонительный рубеж на реке Миусс совместно со стрелковыми частями прорывали два механизированных корпуса. Так что предусмотреть аналогичный ход событий при штурме Одерских рубежей и заранее спланировать взаимодействие со стрелковыми соединениями было необходимо и вполне возможно.
Дивизии 8 гв. армии, выстроив фронт вдоль Зееловских высот, совместно с воинами 1 гв. танковой армии начали штурм сильно укрепленной второй (главной) полосы обороны. Вторая полоса проходила на этом участке фронта по высотам, представлявшим собой высокий западный берег старого русла Одера, который возвышался над долиной на 40 – 50 м. Крутизна склона в районе города Зеелов, превращенного в мощный узел обороны, достигала 30 – 40 град. , причем местами он был обрывистым и пересечен оврагами. Преодолеть склоны танкам и САУ было возможно только по дорогам, находившимися под сильным огнем, закрытыми к тому же завалами и заминированными.
Дальнейшее продвижение советских войск замедлилось и на большинстве участков остановилось. Продолжать успешное наступление в тот же день, не организовав нового артиллерийского наступления, было невозможно. Перед началом операции войска потратили достаточно времени и сил для разведки особенностей первой полосы обороны противника и предварительно наметили цели для поражения артиллерией. За два дня и за день до наступления по всему фронту проводилась многочасовая разведка боем, которая позволила дополнить собранные данные, что сделало возможным в результате артподготовки подавить оборону первой полосы. Силовая разведка показала также, что основные силы обороняющихся сосредоточены на второй (главной) полосе. Но ввиду качественного состава артиллерии, а также отсутствия необходимых данных по второй оборонительной полосе, артподготовка, спланированная на глубину 17 – 19 км, не нанесла, как уже упоминалось, значительного ущерба противнику, который там укрепился.
В составе артиллерии, которая поддерживала части 8 гв. армии, не было достаточного количества артсистем, которые могли, оставаясь на прежних позициях, поддержать атакующих действенным прицельным огнем по укреплениям на Зееловских высотах, причем по всей их глубине. Огневое воздействие должно было осуществляться при этом на достаточно широком фронте, чтобы парализовать не только фронтальный, но и фланкирующий огонь противника. Количество тяжелых 122-мм пушек, 152-мм гаубиц, 152-мм гаубиц-пушек и 203-мм гаубиц большой мощности, пригодных для решения этой задачи, не превышало 230 орудий. К ним следует прибавить 8 дальнобойных 210 мм и 152 мм пушек особой мощности, которые действовали в интересах 8 гв. армии. Особенно проблематичной было поражение удаленных артиллерийских позиций противника, гаубичных батарей и 88-мм зениток, на которых строилась система огня оборонительных рубежей Зееловских высот. В этой части можно было рассчитывать только на 203 мм гаубицы, 152мм гаубицы пушки, а также 210 мм и 152 мм пушки особой мощности, общим числом немногим более сотни стволов.
При не столь высоких плотностях тяжелых артсистем в ходе наступления, даже при идеальной боевой работе подвижных наблюдательных пунктов артиллерийских частей, следующих в боевых порядках атакующих на танках и автомашинах и обеспеченных надежной радиосвязью, нельзя было надеяться на поражение точечных и хорошо защищенных или укрытых на обратных скатах высот объектов с закрытых позиций. Принимая во внимание к тому же слабую степень вскрытия системы обороны противника и реальные возможности корректировки, орудия в этих условиях стреляли по площадям методом последовательного сосредоточения огня, что даже при максимальном усилении темпа стрельбы и повышенном расходе боеприпасов не могло привести к подавлению обороны противника.
Перемещение основной массы орудий и минометов, которые были способны создать необходимую плотность артиллерии разрушения для поражения укрепленных позиций не могло осуществиться достаточно быстро. Мало того, выявление целей и пристрелка орудий, занявших новые позиции, организация управления и взаимодействия со стрелковыми и танковыми частями также не могли произойти в течение нескольких часов. Масштабная перегруппировка артиллерии, в процессе которой было необходимо переместить в боевой обстановке сотни различных орудий, тысячи тонн боеприпасов и военного имущества, так или иначе, хотя и не в полном объеме, все же состоялась. Но вот для всесторонней артиллерийской разведки, подготовки к ведению огня, и следовательно, для обеспечения максимальной эффективности боевой работы при немалой тактической глубине операции, времени, как всегда, не хватало. Излишне напоминать, что указанные обстоятельства не могли не привести к осложнениям после возобновления наступления, к увеличению потерь и в людях, и в технике.
Продвижение 8 гв. армии В.И.Чуйкова возобновилось на следующий день, причем передислокация и подготовка артиллерии затянулась до 10 часов утра. Во взаимодействии со стрелковыми дивизиями армии, в большинстве случаев решая задачи самостоятельно, наступала 1 гв. танковая армия М.Е.Катукова – 11 гв. танковый (полковник А.Х.Бабаджанян), 8 гв. механизированный (генерал-майор танковых войск И.Ф.Дремов) и 11 танковый (генерал-майор танковых войск И.И.Ющук) корпуса.
Правофланговый 4 гв. стрелковый корпус генерал-лейтенанта В.А.Глазунова, продвинувшись за день на 8 км, силами 57 гв. стрелковой дивизии полковника П.И.Зализюка блокировал и в результате решительного штурма захватил сильнейший опорный пункт - город Зеелов. Дальнейшее продвижение к Мюнхебергу, ключевому узлу обороны, прикрывающему путь на Берлин, приостановилось. Направление оборонялось танковой дивизией «Мюнхеберг», чрезвычайно сильную противотанковую оборону создавали четыре зенитно-артиллерийских полка (свыше 200 зенитных орудий, половина из них калибром 88 мм). На правом фланге корпуса, совместно с 35 гв. стрелковой дивизией (полковник Г.Б.Смолин), введенной в бой из второго эшелона, действовал 11 танковый корпус генерал-майора И.И.Ющука. Условия местности для наступления были здесь более благоприятны, танкисты во главе с 65 танковой бригадой (полковник А.В.Лукьянов) продвигались по северной кромке Зееловских высот, что позволило, смещая направление наступления в полосу соседней 5 ударной армии, захваить вечером 17 апреля Вулков, в 8 км к западу от Гузова. Ранее в тот день Гузов был уже занят левофланговыми частями 5 ударной армии.
29 гв. стрелковый корпус, наступавший в центре армии В.И.Чуйкова, овдевший накануне Людвиглустом и остановленный обороной противника, организованной вдоль труднопреодолимой железнодорожной насыпи, продвинулся на запад. При поддержке 40 гв. (подполковник М.А.Смирнов) и 44 гв. (полковник И.И.Гусаковский) танковых бригад 11 гв. танкового корпуса, введенного в бои в этой полосе, части 27 гв. (генерал-майор В.С.Глебов) и 74 гв. (генерал-майор Д.Е.Баканов) стрелковых дивизий ударами по сходящимся направлениям окружили и овладели опорным пунктом Фридерсдорф в 2,5 км юго-западнее Людвиглуста.
Из-за больших потерь, которые понес 29 гв. стрелковый корпус, не выполнивший к тому же в полном объеме поставленных перед ним задач, его командир генерал-майор А.Д.Шеменков был позднее отстранен от командования и заменен командиром 82 гв. стрелковой дивизии из состава этого корпуса генерал-майором Г.И.Хетагуровым. Следует заметить, что 29 гв. стрелковый корпус наступал двумя дивизиями на самом, пожалуй, сложном участке, был контратакован танковой дивизией «Курмак», вынужден был оставлять уже занятые рубежи и восстанавливать затем утерянное положение. Успехом своим 82 гв. стрелковая дивизия и ее командир, назначенный в разгар боев на более высокую должность, во многом обязаны тем, что из второго эшелона 29 гв. стрелкового корпуса дивизия была направлена на правый фланг8 гв. армии. Там перелом в пользу советских войск наметился уже в конце дня 16 апреля. На то, кто из военачальников оказывался в лидерах, а кто в аутсайдерах, влияли зачастую случайные обстоятельства, от них не зависящие. Впрочем, снятый с должности А.Д.Шеменков не был строго наказан и переведен командиром 9 гв. стрелкового корпуса 61 армии.
Продвижение 28 гв. стрелкового корпуса генерал-лейтенанта А.И.Рыжова на левом крыле армии 17 апреля не превысило 2 – 4 км. Успешно действовала на этом направлении 1 гв. танковая бригада (полковник А.М.Темник) 8 гв. механизированного корпуса, которая в середине дня заняла Долгелин, достигнутый накануне, но так и не взятый частями 79 гв. стрелковой дивизии С.И.Герасименко. Однако, во второй половине дня корпус Н.Ф.Дремова был сдвиут по фронту севернее, о чем будет сказано ниже, и продвижение стрелковых дивизий приостановилось.
Заметим, все командиры корпусов 8 гв. армии, в т.ч. снятый с должности и вновь назначенный на этот пост, за десять дней до начала наступления, 6 апреля, по результатам Висло-Одерской операции стали Героями Советского Союза, а В.А.Глазунов получил вторую звезду Героя. Тогда же дважды Героем Советского Союза стал и командарм 8 гвардейской. Но, как и обычно, бывшие заслуги никого не страховали от резких упреков и даже наказаний, если задачи дня оказывались войсками не выполнены.
5 ударная армия наступала во взаимодействии с 12 гв. танковым (генерал-майор танковых войск Н.М.Теляков) и 1 механизированным (генерал-лейтенант танковых войск С.М.Кривошеин) корпусами 2 гв. танковой армии С.И.Богданова. 9 гв. танковый корпус (генерал-майор танковых войск Н.Д.Веденеев) этой армии был выдвинут севернее и действовал совместно с 3 ударной армией. Войска наступали, преодолевая русло Альте–Одера, пехота вброд, танки - по наведенным саперами переправам. При этом боевые машины 12 гв. танкового корпуса, оставаясь до наведения переправ на восточном берегу русла, обеспечивали действия пехоты огнем пушек с места.
Левофланговый, 9 стрелковый корпус И.П.Рослого, которому не пришлось форсировать Альте-Одер, продолжил наступление силами 301 полковника В.С.Антонова и 248 генерал-майора Н.З.Галая стрелковых дивизий, совместно с которыми продвигались смещавшиеся на этот участок бригады 11 танкового корпуса. И.И.Ющук, активно маневрируя, стремился нащупать слабые места в обороне противника там, где по условиям местности возможно было наиболее эффективно использовать танки и САУ. Но сравнительно благоприятная для наступающих полоса между Альте-Одером и северной кромкой Зееловских высот, что поначалу позволило успешно продвинуться вперед, закупоривалась сильным опорным пунктом, в который был превращен город Гузов.
17 апреля в результате ожесточенного штурма, начавшегося ночью и продолжавшегося первую половину дня, дивизиями В.С.Антонова и Н.З.Галая опорный пункт был обойден с юга и захвачен, а контратаки противника отбиты. После захвата Гузова, появилась возможность выдвинуть на стыке 5 ударной и 8 гв. армий и поставить задачу на развитие успеха 1 механизированному корпусу генерал-лейтенанта С.М.Кривошеина. Ввод в сражение 1 механизированного корпуса на левом фланге 5 ударной армии обеспечил к тому же надежность стыка с боевыми порядками отстававшей в продвижении 8 гв. армии.
Успех в районе Гузова позволил командующему 2 гв. танковой армией С.И.Богданову осуществить удачный маневр. Вслед за 37 механизированной бригадой (полковник М.В.Хотимский), которая устремились на север, вдоль западного берега Альте-Одера, за спиной обороняющихся немецких частей, он направил основные силы 1 механизированного корпуса С.М.Кривошеина. Под вечер 17 апреля была захвачена переправа через Аьте-Одер у Платкова, которую противник заминировал, но не успел взорвать. С.И.Богданов тут же приказал сосредоточить и переправить по уцелевшему мосту 12 гв. танковый корпус и совместно с 1 механизированным корпусом развить успех на этом участке. По единственному мосту у Платкова на западный берег Альте-Одера переходили не только части 12 гв. танкового корпуса, но тяжелая техника, артиллерия, пехота и обозы 5 ударной армии. Неудивительно, что сосредоточение сил для развития наступления на одном из решающих направлений проходило с большими затруднениями и замедляло продвижение войск.
Между тем танковый полк и три мотострелковых батальона 37 механизированной бригады полковника М.В.Хотимского совместно с выдвинутой в первый эшелон 1 механизированного корпуса 219 танковой бригадой подполковника Е.Г.Вайнруба продолжили наступление в глубину обороны противника. К концу дня 17 апреля войска 2 гв. танковой армии и левого крыла 5 ударной армии, продвинулись на 8 – 14 км.
Удачные действия 11 танкового корпуса И.И.Ющука и последовавший в связи с этим успех в продвижении, участке соседа справа, позволили М.Е.Катукову принять важное решение. Во второй половине дня 17 апреля 11 гв. танковый корпус А.Х.Бабаджаняна и 8 гв. механизированный корпус И.Ф.Дремова сдвинулись вправо по фронту, сосредоточив свои усилия на левом фланге 8 гв. армии и на участке стыка с 5 ударной армий с тем, чтобы начать обход Зееловских высот вдоль их северной кромки. Позднее Катуков скажет: «У танкистов есть такое правило: рви всегда, где можешь, получил отпор - не упорствуй, не лезь на рожон, ищи обхода. У меня под Зееловом обход обозначился на правом фланге, и я принял на себя тяжелую ответственность: снял 11 гв. тк и 8 гв. мк, прикрылся истребительной артиллерией, оставил две бригады у тов. Чуйкова, а ему сказал: "Я пошел, если удачно - за мной". Обойдя леса северо-запападнее Зеелова, правда, с тяжелыми боями, я все-таки вышел на простор на рубеж Мюнхеберга...»
Для преодоления кризиса обороны из-за успеха советских войск на смежных флангах 8 гв. и 5 ударной армий командующий 9 полевой армией генерал Т.Буссе задействовал свой последний подвижный резерв – переданные в его распоряжение танково-гренадерские дивизии СС «Норланд» и «Недерланд» и 18 танково-гренадерскую дивизию. Введенным в бой соединениям 18 апреля удалось предотвратить развал фронта, который больше не могли удерживать части, обескровленные за два дня ожесточенного сражения.
Рубежи обороны армии Т.Буссе, особенно центральный ее участок, занимали к тому времени боевые группы различных соединений. Полки, батальоны, даже отдельные роты, собранные в эти группы, использовались в полосе ответственности не только других дивизий, но и корпусов. При этом рядом с частями и подразделениями вводимых по частям свежих подвижных соединений действовали отступившие войска некогда компактно развернутых дивизий. Нерегулярная дислокация, сложившаяся в результате оперативной переброски подкреплений на угрожаемые участки, создавала определенные трудности в управлении войсками. Однако, подготовка и опыт командования и штабов на всех уровнях позволяли не терять управления частями и подразделениями, за считанные часы организовывать взаимодействие в полосе ответственности тех или иных соединений. Как правило, в первую очередь корпусные, а также дивизионные управления четко ставили задачи боевым группам, определяли их подчиненность на данный период и реагировали на изменяющуюся обстановку маневром наличных сил и средств.
Несмотря на упорное противодействие противника, утром 18 апреля продвижение советских войск продолжилось. Танкисты 11 гв. танкового корпуса И.Х.Бабаджаняна, возглавившие наступление на правом крыле 8 гв. армии, к исходу дня продвинулись на 6 км и были остановлены на подходах в Мюнхебергу, опорному пункту тыловой оборонительной полосы. Справа, на стыке с частями 2 гв. танковой армии наступал 11 танковый корпус И.И.Ющука. Выдвинутый вслед за ними 8 гв. механизированный корпус Н.Ф.Дремова направил свой удар на юго-запад, что привело к охвату противника, укрепившегося на Зееловских высотах, с тыла. Тем самым под угрозой оказывались коммуникации на запад и создавались все предпосылки для сокрушения его обороны. Справедливо суждение, что советские войска сбили противника с рубежа на Зееловских высотах не только и не столько в результате лобового штурма, всегда сопряженного с высокими потерями, а вследствие прорыва его обороны на соседнем участке и охватывающего маневра, с одновременными фронтальными ударами. Так что у защитников необходимости использования танковых армий при прорыве Одерских рубежей в первый же день наступления имеются веские аргументы, подтверждающие целесообразность подобного шага.
Вслед за подвижными соединениями армии М.Е.Катукова, закрепляя успех и ликвидируя сохранявшиеся очаги сопротивления, продвигались дивизии 4 гв. стрелкового корпуса. Во второй половине дня В.И.Чуйков нацелил на данное направление, в обход Зееловских высот, соединения 29 гв. стрелкового корпуса. В связи с невысокими темпами наступления, пехота при продвижении вперед и перемещении на новые направления практически не отставала от подвижных частей. Продолжал активные действия 28 гв. стрелковый корпус А.И.Рыжова на правом фланге армии, где оборонительные порядки противника по Зееловским высотам оставались пока весьма усточивыми Отбивая контратаки, частям корпуса А.И.Рыжова удалось продвинулись, и то на некоторых участках, всего на 500 м - 1 км.
В полосе 5 ударной армии 18 апреля продвижение на запад по-прежнему возглавляла 37 механизированная бригада 1 механизированного корпуса и выдвинутая с утра в первый эшелон 48 гв. танковая бригада 12-го гв. танкового корпуса. Наступление шло по лесным массивам, осложнялось многочисленными озерами, протоками, заболоченными участками и руслами рек. Действуя самоотверженно и решительно, бригады обеспечили продвижение правофлангового 26 гв. стрелкового корпуса примерно на 3 км. Наступление было остановлено свежими подвижными резервами противника – подразделениями танково-гренадерской дивизии «Нордланд» и 18 танко-гренадерской дивизии. В тот день, управляя боем, погиб командир 48 гв. танковой бригады Герой Советского Союза полковник В.И.Макаров и был тяжело ранен командир 12 гв. танкового корпуса генерал-майор Н.М.Теляков, которого в ходе боя заменил только что прибывший из Москвы после окончания Высшей военной академии им.Ворошилова генерал-майор танковых войск М.Ф.Салминов. Наступавший в центре 32 стрелковый корпус и на левом фланге 9 стрелковый корпус, поддержанные 11 танковым корпусом, также не смогли продвинуться более чем на 3 км.
Карта боевых действий Берлинской наступательной операции 6 апреля - 8 мая 1945 г. – см. в начале раздела «Приложения и примечания».
_________________________________________
I. Приложения и примечания - II. Использованная литература - http://www.proza.ru/2010/05/04/1295
_________________________________________
(Продолжение следует - http://www.proza.ru/2013/12/16/1655
__________________________________________________________
(Начало статьи - http://www.proza.ru/2010/02/09/1036)