ГЛАВА 1.
Чайник громко свистел на плите. Выполняя свой чайничий долг, он давно привык к тому, что его забывают выключить, забывают включить, да и к тому что не слышат "рапорта" о проделанной работе - тоже. Но, поскольку, по натуре он был флегматиком,то особенно на жизнь не жаловался. Хотя, смутные предположения о том, что в одной из стенок появилось маленькое ржавое пятнышко, грозящее профнепригодностью, чайник уже имел.
Переживая по этому поводу, он стал позволять себе бурные эмоции в неблагополучные по звёздной активности дни. Вот и теперь, посвистывая, выбрасывал тонкие струйки кипятка через отверстие в носике, вместе с накопившимся напряжением; заливал плиту, потому что его ОПЯТЬ никто не слышал...
***
Чего не случается с человеком, когда он пытается начать самостоятельную жизнь! Все когда – то отрываются от материнской юбки и совершают глупости - жизненно важные, необходимые и без присмотра. Однако, то, что у меня получилось, сложно назвать словом "глупость", я бы назвала всё случившееся "судьбой", хотя... не знаю.
Почему мама не удивилась, узнав, что дочь решила жить отдельно?
"Ты уже взрослая" - кивнула она, но потом не выдержала и всё же заплакала. Поднеся к глазам кухонное полотенце, она покачала головой и спросила отца: "Ну почему дети обязятельно вырастают и хотят жить отдельно?"
Папа не ответил, молча обнял её за плечи, вздохнул, а потом притянул к себе и меня. Так мы и стояли обнявшись втроём в маленькой кухне хрущёвской квартирки,все с мокрыми глазами,готовясь к расставанию, но всё равно оставаясь одной семьёй.
"Ведь ты же будешь к нам приезжать?" - папа спросил это, чтобы услышашла мама. А я удивилась, - неужели может быть иначе? Конечно буду! И вы ко мне тоже!
Потом мы вместе пили чай, говорили о чём-то, казавшемся тогда очень важным, а чайник стоял рядом и важно блестел начищенным боком. Было воскресенье...
Начинать важные дела в понедельник не стоит, так как нет гарантии, что всё получится, ведь понедельник - день тяжелый. Вторник и среда для новых дел – ни то ни сё, все от человека зависит. Четверг – это день денежный, быстро сделаешь и должны заплатить хорошо. Если же дело начинается в пятницу, то оно грозит появлением нового романа и хорошо, если роман всё не испортит! Как сказала Настя: "Были прецеденты..."(!) А в субботу начинают дела или дураки или трудоголики, чтобы работать всё воскресенье.
Но вот про воскресенье приметы, очевидно, не существует, или не вспомнилось, поэтому моя подруга Настя о нём ничего не сказала, а зря! Оказалось, что это как раз мой случай, потому что все события именуемые "глупостями" или "судьбой", начались как раз в этот благословенный всеми работающими людьми день...
Началось всё с того, что я нашла съёмную квартиру.
Самый первый вариант из газеты с объявлениями оказался подходящим, да и цена устроила. Окна моего будущего жилья выходили во двор и с высоты третьего этажа можно было разглядеть много интересного, оставаясь, в принципе, незамеченной.
Стоя на балконе, я подсмотрела забавную ситуацию, которую обязательно опишу в книге, если стану её писать!
Молодая мама, прогуливавшая в колясочке годовалого ребёнка, присела на скамейку. Оживлённо обсуждая что-то с другой мамашей, она отвлеклась, и совершенно не следила чем занималось её обожаемое чадо.
Собеседницы были как раз в таком возрасте, когда подробности личной жизни других воспринимаются как захватывающий детектив и настойчиво требуют обсуждения. Обсуждение длилось довольно долго, было очень эмоциональным и содержало постоянно повторяющиеся восклицания, типа: "Ну ты представляешь!", "Вот, козёл!" и "А она, что?", "А он, что?".
Малыш, сначала прислушивался к голосам женщин, улыбался во весь рот и весело дрыгал ногами, сотрясая свой трон на больших синих колесах. Потом наверное оттого, что был мальчиком, решил сменить вид деятельности на более интересный, вылез из коляски, сгрёб в охапку невесть откуда взявшегося котёнка и, потаскав его немного, сунул на своё место на мягкую подстилочку. Затем, он увидел песочницу и поковылял туда через чахлый кустарник, радостно размахивая ручонками.
Когда же мама малыша, наконец досказав очередную "серию" из жизни соседей, оглянулась на коляску, она увидела в ней серого котёнка, который облизывал привязанную на тесёмке соску, впиваясь в нее то когтями, то зубами.
За немой сценой, длившейся секунды, последовала сцена поисков и, недовольный рыдающий беглец был водворен на место.
Со стороны эта ситуация напомнила мне собственный недавний уход из дома, с той лишь разницей, что котёнка я вместо себя не оставила и обратно "в коляску" родители меня возвращать не стали.
"Вот я и повзрослела" - вдруг подумалось мне.
Затих где-то в подъезде протестующий рёв несвободного в своих действиях несовершеннолетнего гражданина, а рядом с лавочкой, где всё и произошло, серый котёнок продолжал теребить подаренную доброй женщиной соску на голубой тесёмочке.
Пора было ехать за вещами...
***
Гости подтянулись быстро.
Все мои друзья в этот день оказались дома, словно предчувствуя пирушку, и даже подарок успели где–то найти.
Больше всех нас торжественные мероприятия обожает, конечно же, Вовочка, он, как водится, и подарок обычно вручает, сопровождая весь процесс соответствующими моменту прикольными шуточками.
Вся женская половина нашей компании единодушно считала его самым порядочным, правильным и «домашним», но не завидовали той девушке, которая рискнет связать с ним свою жизнь, так как масса достоинств, как и положено, уравновешивалась недостатком. Нельзя сказать, что из всех известных мужских недостатков этот был самый неприемлимый, хотя... как сказать! Вовочка был педантом, просто настоящим занудой во всём, что касалось наведения порядка.
Отличился он ещё в детстве в пионерском лагере, где так все прибрал, вычистил, по местам разложил и поставил, что родителям пришлось забрать его раньше, чем кончилась смена, потому что его стали приводить в пример остальным ребятам. Пионеры, бесспорно, "были всем - примером", но воспитательную работу с Вовочкой, все же провели, так как просто хотели отдыхать... Ну и Вовочка к пожеланию товарищей, конечно же, прислушался, ведь если вы когда-нибудь отдыхали в пионерском лагере, то понимаете, как убедительна бывает коллективная воспитательная работа!
Позже, став старше и умнее, Вова перестал прибирать сам, а предпочитал доставать других и указывать на недостатки в наведении чистоты и порядка. Вот только внешность его вводила в заблуждение и манеры. Какой там Вовочка, Владимир - не меньше!
И вот Владимир, вручая подарок, говорит, как все рады, что виновница торжества, наконец, отрывается от родительской юбки, а потом, неожиданно для всех, (да и для меня тоже), чмокает меня в губы(!). Почти по-братски. Почти.
Целоваться в нашей компании, в общем – то, не было принято, и я уже хотела смутиться, но потом передумала. В конце концов, мне не пятнадцать лет, чтобы поцелуй заставлял краснеть?! К слову сказать, и не шестнадцать, увы! И даже не семнадцать... Поэтому, чмокнув Вовочку в щёчку, я перестала думать на эту щекотливую тему, и пригласила всех за стул. То есть "за стулья"
Стол ещё куплен не был, поэтому фужеры с шампанским и закуска удивительным образом уместились на двух табуретках. Бодрые, весёлые гости сидели все на одном диване и спорили, кому говорить первый тост. Выиграла, конечно, Настя, ведь как моя самая ближайшая сердечная подруга она долго готовилась к этому дню, «формулируя» своё пожелание от себя лично и от всех - в том числе.
-Ну, Наталья, мы …
Продолжить помешал звонок в дверь. Все переглянулись и слегка застыли в воздухе. Первый сориентировался Толик.
- Я открою, а вы продолжайте. Прерывать тост - плохая примета!
Толик работал в ресторане официантом и был нашим главным специалистом по ведению банкетов, дней рождения, свадеб и прочих других мероприятий, так как насмотрелся он многого. Разбираясь во всех приметах и правилах, он был непререкаемым авторитетом, поэтому, пререкаться никто не стал и тост за самостоятельную жизнь тоже не заставил себя долго ждать. Булькнуло и простилось со стаканами шампанское, захрустели бутерброды, а по всей квартире распространился аппетитный запах селёдки и солёных огурцов.
Закуска к шампанскому всем показалась смешной, но шутки про несочетаемость вина и закуски почему-то аппетита не убавили. Почему я тогда так странно накрыла стол?? Сама не понимаю.
Радужные перспективы удивительно прекрасной самостоятельной жизни без присмотра уже кружили мою голову в хороводе с пузырьками напитка, но… Вероятно где–то, в какой–то момент сместилось равновесие. Вероятно, задолго до тоста…
В дверях появился Толик. Физиономия его была перекошена. Он хрипло закашлялся и вжался в дверь, пропуская вперёд того, кто вошёл.
Вошёл мужчина. В форме. С папкой.
«Милиция? Наверное...» Подумать дальше я не успела, потому, что следом за первым в комнату вошёл второй, а потом и третий мужчина. Все они тоже были в форме, в фуражках и все строго смотрели на нашу компанию и особенно на Нинку, которая не смущаясь, улыбалась непрошенным гостям.
Вообще-то, среди всех у неё самая слабая голова. Чуть- чуть шампанского и результат, как говорится, на лице.
-Сидим?- спросил милицейский мужчина, что вошёл первым. - Уже празднуем? Что празднуем?
Все три вопроса он задал строгим голосом, а взглядом в это время, будто примеривался, кому бы конкретно задать четвёртый. Но все молчали, онемев от неожиданности и отвечать не торопились.
Спасла всех Нинка. Весело и раскрепощено она выложила все, что соответствовало моменту. Что у нас новоселье, что новосёл – это я, лучшая девчонка на свете! Что меня все любят! Что сейчас мы будем танцевать, а парней у нас всего двое на четверых девчонок, так что все, кто пришёл, могут присоединяться.
Главный милицейский мужчина (тот, что вошёл первым, вероятно, и был главным), особенно обратил внимание на слова «все любят», и поинтересовался, кто из присутствующих любит меня особенно сильно?
В его словах чувствовался скрытый подвох.
Все снова переглянулись, но вот Нинка, находясь под действием "волшебных пузырьков" молчать вовсе не собиралась!
Бросив недавно своего парня она находилась в лёгком стрессе, ведь собиралась прожить с Лёликом долгие годы счастливой жизни и умереть в один день. Затем она передумала умирать, так как застукала его в неподходящее время и в недвусмысленной позе в обществе блондинистой соседки по общаге. С тех пор Нинка стала завзятой феминисткой и близких отношений с парнями не заводила.
Однако, что же делать, если женские эмоции рвутся наружу? Желание хоть кому-нибудь признаться в любви не покидало чувствительную душу, и она решила признаться в любви мне, оригинальничая, как всегда. Подняв вверх обе руки, попыталась встать, задела тарелку с огурцами, которая опрокинулась, и все девчонки кроме неё, чтобы снять неловкость, бросились собирать раскатившиеся по полу огурцы.
Милицейские мужчины, до этого стоявшие спокойно, шарахнулись назад и, (о, ужас!), зацепили старинный антикварный шкафчик, доставшийся мне от прабабушки в наследство…
Да…
Я любила этот шкаф. Кроме него, дивана и стульев другой мебелью пока не обзавелась, поэтому и бросилась вперёд, чтобы подхватить фамильный антиквариат. Однако, бдительный милицейский начальник истолковал мои действия как прямое нападение и отработанным приемом «перехват» перехватил моё туловище за то, что подвернулось ему под руку, а подвернулись ему рука и шея...
Скажу по секрету, это не самые подходящие для перехватывания, мои места, но ухватить за них можно очень крепко! Понятно, что шкафчик, конечно же,упал, а сверху как подкошенные попадали милицейские мужчины, пытаясь на ходу вытащить пистолеты. Печально зазвенел в последний раз чайный сервиз, который стоял в нём, а вслед за сервизом разбилось и моё сердце, ведь китайский фарфор – наследство тети из Ташкента - перестал быть сервизом, а превратился в черепки.
Хорошо, что тётя не видела...
Настя громко охнула. Близкая моя подруга, она знала что сейчас упало и разбилось! Прелестные тончайшие чашечки, изящные и прозрачные на свет стали бесформенной грудой мусора.
Мне нравилось иногда просто любоваться ими, рассматривая похожие на морозные узоры прожилки этих чашек, а чай казался необыкновенно вкусным из-за того, что на каждой из них тонкой кистью были начерчены непонятные иероглифы.
Прощальный фарфоровый звон застал кого где: девчонок - на полу с огурцами в руках, Толика - у стены со стаканом, милицейских - на полу, а я маялась под мышкой у милицейского начальника.
Грустные мысли о наследстве заполнили голову, было трудно дышать и болела левая рука, которую мастерски вывернул и теперь удерживал совершенно незнакомый мне, но очень сильный мужчина. Я пыталась высвободиться, что, в общем-то, было совершенно бесполезно.
Спасла всех Нинка, воздушное настроение которой быстро испарилось.
-Да кто вы такие, вообще? В чём дело? Вломились без разрешения в квартиру и мебель ломаете! И вообще, предъявите документы! – она решительно встала со стула. Ей сейчас всё было нипочём.
Если я когда-нибудь стану писать об этом книгу, то обязательно упомяну, что глаза её яростно сверкали, а гордая осанка и посадка головы были точь-в точь как у Наполеона Бонапарта (в его лучшие годы, конечно же).
Милицейские шевелились, пытаясь встать, а их начальник сменил суровое выражение лица на менее суровое и не находил, что ответить. Возможно, он был озадачен количеством и дерзостью вопросов, ведь давно было ясно, что мы не очень походили на тех, кого он искал. Но и шею мою ему отпускать не хотелось.
Нинка выпуталась из стула, решительно шагнула к начальнику и вдруг, грянул выстрел. Не у нас, а где - то на верхнем этаже. Послышались крики, глухой топот ног по лестнице. Кто – то почти рядом с нашей дверью закричал: «Держи гадину, уйдёт!».
Милицейские бросились к двери, и Начальник, нехотя отпустив мою шею, тоже побежал к выходу, что – то крича на ходу.
Комната как-то сразу опустела, хотя из моих гостей никто в бегство не ударился. Все заползли обратно на диван, понимая, что праздник, кажется, испорчен.
Дёрнув кадыком, с усилием проглотил давно пережёванный огурец Вовочка. Настя собирала с себя опрокинувшийся по всем законам бутерброд. А Толик, привалившись к стене, молчал, вылупив глаза. Хорошо чувствовала себя только Нинка - подбоченясь и пошатываясь, стояла посреди комнаты,всё ещё "в образе" и глядела в направлении отступившего противника. Но потом она шумно выдохнула, плечи её опустились, и перед нами снова появилась обычная Нинка, грустно озирая результаты случившегося побоища. Такая метаморфоза происходила с ней впервые.
Как ты себя чувствуешь? - Настя усадила её на освободившееся место
-Как космонавт!- услышали мы в ответ.
Видимо, волшебные пузырьки перестали действовать на мозг, а переместились в её ноги, потому что встать их обладательница не могла ещё примерно с полчасика, пока пузырьки не выветрились совсем.
Потом появился ещё один незванный гость в форме и с большой кожаной папкой, но без пистолета. Строгий, как и положено, немногословный мужчина в знакомой уже форме переписал наши фамилии и данные документов к себе в папку и ушёл, строго посмотрев на Нинку, которая не то сидела, не то лежала с закрытыми глазами.
Все понемногу приходили в себя, но самым стрессоустойчивым и хладнокровным оказался, таки Вовочка. Он отряхнул костюм, пригладил волосы и, заявив, что в деле надо навести порядок, решительно шагнул из квартиры в шумный коридор, где до сих пор звучали взволнованные голоса и раздавались чьи-то крики.
Милицейский начальник с которым он вернулся, нехотя принёс всем, а особенно мне извинения; сказал, что мы же понимаем - все могут ошибаться, и быстренько смылся дальше выполнять свой милицейский долг.
Оказалось, в доме шла операция по обезвреживанию притона, в котором торговали проститутками, запрещёнными кассетами и ещё бог знает чем, а к нам зашли по ошибке. Информатор, наверное, подвёл. Но, случившееся, что длилось каких – то десять минут, завершило праздник, не успевший как следует начаться.
Гости допили шампанское и, потянулись к выходу. Вовочка с достоинством предложил помочь с уборкой, от чего я, конечно, вежливо отказалась. Нинка с Настей посочувствовали мне по поводу материального ущерба, и тоже ушли, пообещав заглянуть на днях.
Оставшаяся часть воскресенья прошла уныло и скучно, так, как это бывает у всех одиноких людей...
«Завтра понедельник, на работу…» Уже лёжа в постели, я подумала, что хорошо то, что хорошо кончается и даже случившееся не должно омрачать новоселье, ведь я теперь самостоятельная! А ещё вдруг вспомнилась старинная традиция, когда, впервые ложась спать на новом месте, девушка говорит: «На новом месте приснись жених невесте». Эти слова всегда повторяла моя бабушка, когда я, приезжая к ней в гости, ложилась спать на гостевую кровать. Эти слова мне всегда нравились, потому что напоминали её - добрую, тёплую и такую далёкую теперь...
Вздохнув, я представила, каким должен быть жених, чтобы нравится мне и с этой мыслью уснула...
Быть может, новый день принесёт мне нечто прекрасное и удивительное!