Женская логика
С некоторых пор я перестал верить в существование
женской логики, хотя раньше был ярым приверженцем
этой популярной версии. Для мужчин напомню, что в
наше время любую информацию можно представить в
двоичном коде, проанализировать при помощи Булевой
алгебры и получить верный результат, так что, если и
существует женская логика, то ее законы давно бы изу-
чили. Но женской логики нет. И в том я убедился. Если
вам интересно, то я расскажу, как это произошло.
В тот день моя смена началась с ремонта устройства.
Пытаясь выявить, что же в нем неисправно, я больше часа
просидел над толстой папкой функциональных схем и
был близок к желанной цели, как заплутал в кольцевых
счетчиках и решил передохнуть. Я разогнул спину, и из
тумана элементов электронной логики проступили зна-
комые очертания комнаты и зазвучали женские голоса:
- Нет. Больше я не в силах терпеть. Это настоящая катор-
га, - говорила Ирина, - жена моего бывшего друга. Пока
мы все вместе учились, я не обращал на нее вни-
мания, но если ваш близкий друг женится и в корне ме-
няет свои привычки, то принято винить его избранницу и
только потом, со временем, с грустью вспоминая ушедшее,
приходишь к выводу, что он всегда был таким и убеж-
даешься, что именно так и должна была сложиться его
судьба. Конечно, эти рассуждения не радуют, но как-то
примиряют с потерей, тем более что семья у Юрки полу-
чилась благополучной, а их ребенку недавно исполнилось
три года. И все же Ирину я не любил. Она платила мне тем
же, и потому мы старались работать в разных сменах. Да и
с мужем ее мы виделись теперь редко и дальше безликих
вопросов и под стать им ответов наши беседы не заходили.
- Не могу я больше! - страдала Ира. - Сплошной кошмар,
а не жизнь: - подай, убери, унеси, нос утри, постирай, да
еще и накормить их всех надо!
- Подумаешь?! Обед приготовить? Не такая уж это слож-
ность, - перебила ее Света, девица из соседнего отдела. Ко-
гда-то она придирчиво выбирала мужа, да так и осталась не
у дел, но продолжала дружить с Ириной.
Я всегда терпеть не мог бессмысленную женскую бол-
товню. (Может быть, потому и не женат.) Участвовать в
ней, как некоторые, я не умею, и первым моим желанием
было встать, выйти из отдела и подождать где-нибудь, пока
они закончат свой разговор. Он не мог продолжаться дол-
го, потому что смена Иры уже закончилась и, по всем пра-
вилам, на работе ей нечего было делать. Но в этом случае
мои поиски пришлось бы начинать заново, а этого я не
хотел. И я остался сидеть, как сидел, решив по возмож-
ности не вникать в смысл их беседы.
... - Свари им борщ или суп, - продолжала Светлана, - а на
счет принеси-унеси, так надо сразу приучать к самостоя-
тельности. Сами могут сделать. Не облезут.
- Как же! - возмутилась Ира. - Борщ - это только первое, а
ведь еще нужно и соус приготовить и компот сварить!
- Ишь ты! Соус!! Не жирно ли будет соусами каждый день
их кормить?
- Они у меня без мяса не могут.
- Да? Если без мяса не могут - пусть сами в очередях часа
два постоят... На рынке мясо - пять рублей килограмм! Ни-
какой зарплаты не хватит.
- Ха! Жди! Будет он в очереди стоять! Это свекор еще
может, а Юрка - ни за что.
- Это ты их разбаловала. Посмотри, какие они приве-
редливые! У нас так все по-другому. Мать наварит щей на
неделю. И ничего. Едим. А разносолы всякие разводить так
и впрямь денег не хватит.
Я добросовестно старался не обращать внимания на
подруг и чтобы их не видеть даже закрыл глаза, но, как
будто назло, их разговор запомнился так точно, что по-
хожего случая в своей жизни я и припомнить не могу. Лю-
ди сведущие мне потом объяснили, что ничего осо-
бенного в том не было. Так вроде и устроена человече-
ская память... Я об этом судить не берусь. Специалисту
виднее. Но тогда я очень удивился, а мой мозг, видимо
отдохнув, радостно принялся перерабатывать получен-
ную информацию, и проделал это в следующем духе:
“Жизнь с Юрой стала для Иры невыносимой каторгой.
Следовательно, она, бросив все, убежит, и в ближайшие
дни, среди ночи, ко мне заявиться Юрка и начнет с пья-
ным упорством задавать глупый вопрос: - “Ну чего ей не
хватало?” Потом будет суд, развод, раздел имущества…
Сын без отца... Три изломанные судьбы… Постой, постой!
- Сказал я тут себе, ощутив некую вольность в интерпре-
тации услышанного. - Но ведь для развода нужны веские
причины. Что-то вроде пьянства, измены или еще чего та-
кого, под которое нельзя подвести борщ со щами. Да и со-
ус никак не подведешь... И, даже, очередь за мясом не име-
ет к этому ни малейшего отношения. Похоже, я просто не
понял ничего!..” А надо тут вам заметить, что характер у
меня не подарок и рассердиться я могу из-за любого пус-
тяка, но пуще всего меня бесит, когда говорят, что я чего-то
там не понимаю. Если хотите, то дело тут не просто в
обиде, тут задет сам принцип. Я всегда утверждал, и до
самой смерти буду придерживаться мнения, что любой
нормальный и здравомыслящий человек может постичь
все. Даже сверхабстрактную картину, если ему внятно и на
доступных примерах ее растолковать. Так что можете
представить, до чего я разозлился: - “Надо проанализиро-
вать все заново, - решил я в запальчивости. - И исполь-
зовать не только смысл тех слов, что они произносят, но и
то, что мне о подругах уже известно...” И тут щелкнуло
что-то в моей голове, и представилась этакая сложная мно-
говходовая схема на белом листе ватмана, размерами с чер-
тежную доску, с сеткой невообразимо запутанных и пере-
плетенных связей. И забегали по ней с головокружи-
тельной скоростью импульсов посылки и суждения, сжи-
маясь в алгебраические символы и запомнить их, не было
возможности, так что только внутреннее чутье подска-
зывало верность умозаключений. Я в жизни так не работал!
Но, заново прокрутив услышанное, выяснил следующее:
- “Ты посмотри, какая я хорошая хозяйка, - оказывается
говорила Ира. - Сколько всяких дел успеваю сделать! А ка-
кие у меня способности к кулинарии!!”
- “Обед любая женщина умеет приготовить. - А все ос-
тальное - так это лишнее”, - охлаждала ее Света.
- “Я забочусь о своей семье и, главное, чтобы они у меня
всегда хорошо ели”, - продолжала наставительно Ира.
- “Это в копеечку влетает, и времени ты много тратишь”,
- возражала Света.
- “Я все делаю сама. Свекор только иногда помогает”, -
хвасталась Ира.
- “Семью содержать можно разумнее и экономнее. Хуже
она от этого не станет”, - заявляла Света.
Но пока я все это выяснял, разговор подруг продолжался:
- Как хорошо когда муж не привередлив в еде! А мне ка-
ково? Его зарплата, да моя. Едва до получки и хватает!.. -
Искренне жаловалась Ирина.
А у меня из всех хитросплетений выходило: - “Я свою
семью просто щами кормить не стану. И экономить я
умею. Лишних денег у меня нет...”
- А ты еще и кредит выплачиваешь! - участливо вставила
Света.
- “Деньги у тебя есть”. - Уверенно выдала моя схема.
- Только на работе и отдыхаю, - еле выдохнула Ира. -
Смена кончилась, а домой идти не хочу... Как это мне на-
доело! Вот так бы все бросила и уехала далеко-далеко, где
никто меня не знает, и где я никого не знаю. Чтобы ни за-
бот, ни хлопот. Сама себе хозяйка.
- “Ты представить себе не можешь, как тяжело дается се-
мейная жизнь. А ведь я достойна лучшей доли!..” - эхом
отозвалась схема.
- Если тебе так плохо, то зачем терпишь? Разведись и де-
ло с концом... - Недоуменно сказала Света. А в моей го-
лове прозвучало: - “На большее ты не способна”.
- А ребенок? - риторически заботливо спросила Ира и
добавила. - Он же мальчик. Как ему без отца?
- “Я сына родила!!!” - похвасталась схема.
- Вырастет он. А то отцу оставь. - Безразлично сказала
Света.
- “Пустяки!” - услышал я и тут, видимо, от переутомления,
со мной произошло вообще нечто странное. Такая хоро-
шо отлаженная схема на ватмане чудесным образом транс-
формировалась в некий, работающий как дисплей теле-
визор, на экране которого возникло изображение старухи,
очень похожей на Бабу-Ягу, и составленное по обычаю
нашего информативного века из букв русского и латинс-
кого алфавитов, а также различных вспомогательных знач-
ков, которых уже наберется не менее двух десятков. Изо-
бражение не двигалось, а только синхронизировано мига-
ло, и было устроено так, что под ним оставалась еще пара
строк, на которых уж совсем непонятно как появлялся ре-
зультат анализа, а в особо важных моментах старуха произ-
носила отдельные фразы таким гнусно-механическим го-
лосом, что я готов был заткнуть уши, хотя понимал, что это
мне нимало не поможет, потому что голос ее звучал где-то
внутри меня.
В этот момент Ира назидательно, но с некоторым сожа-
лением говорила:
- Так я не могу. Да и не верится мне, что лучше будет.
Старая я...
А изображение вторило:
- “Ничего ты не понимаешь! Я уже столько сил на эту се-
мью положила! А, ведь, по мне и не видно”.
- Ну, это ты прибедняешься, - оживилась Света, - конечно,
восемнадцати лет тебе не дашь, но и на все двадцать восемь
еще не выглядишь. Вот только похудела что-то за послед-
нее время и с лица осунулась. Но ты косметикой умеешь
пользоваться?
- “Ты так постарела, что даже косметика не поможет”. -
Сухо заметило видение.
- От такой жизни похудеешь!.. - задумчиво и с некоторым
оттенком гордости произнесла Ирина.
- “Зато с семьей!!!” - воскликнуло изображение.
- Брось. Какой такой жизни? Любишь ты своего Юроч-
ку!.. - презрительно бросила Света.
- “Втюрилась как кошка и рада...” - совершенно злобно
пробормотала Баба-Яга.
- Нет. Не люблю, - также задумчиво проговорила Ира, и
продолжила, оживляясь, - просто привыкла. Да и поздно
что-то менять. А так иногда хочется! Просто сил нет! Смо-
треть на него не могу! Сидит. В бумаги свои уткнется и
считает там что-то. Хоть бы голову поднял. Гвоздь в стену
забить не может. Все люди как люди, - запасы на зиму де-
лают! Я ему: - “Пойдем, в очереди стоять не надо. Только
помоги принести!..” - А он уперся и ни в какую: - “Я, гово-
рит, не в деревне живу, чтобы запасы на зиму делать. И из
квартиры амбар устраивать не позволю! Мне работать на-
до!” - Так и не уговорила. С ребенком не гуляет. Со мной в
кино ему тоже некогда сходить. Раньше хоть цветы поку-
пал, а нынче я уже и забыла, как они пахнут. И вечно всем
недоволен...
- “Тут не главное - “втюрилась” - хотя и есть за что его
любить - замедленно появлялось на экране. - Он человек
своеобразный, с характером и всего, что нужно в жизни
добьется. Конечно, тяжело мне иногда приходится, да
только пропадет он без меня”.
- Зря ты так, - сказала тут Света. - Он у тебя мужик непло-
хой. Диссертацию вон пишет. Деньги тебе отдает? - Отда-
ет. На сторону не бегает. Машину опять-таки взяли...
- “И что ты себя и его так нахваливаешь? - осклабилась
старуха. - Обычный эмансипированный муж. Таким бы он
был с любой бабой”.
- Теперь он под этой машиной и пропадает, - вставила
Ира, - надоело. Устала я от него.
- “Никто бы его не выдержал кроме меня”. - Высветили
буквы.
- Ну, сиди, отдыхай, - без всякого сочувствия сказала Све-
та. Помолчала, видимо собираясь с мыслями, и загово-
рила с ненавистью и презрением, явно обличая весь мир: -
Я как посмотрю на вас замужних, - так всякая охота семью
заводить пропадает. У одной муж пьет. У другой денег не
зарабатывает, а у третьей тряпка тряпкой, она ему изменяет,
а он знает и терпит. Еще одна есть, так тут все наоборот.
Она его уже два раза с другими застукивала, так он же
ее за это и бил. И ничего. Живет и терпит. “Для меня, -
говорит, - самое главное это в воскресенье его прио-
деть, самой вырядиться и с ним рядом пройтись. - Пусть
все видят, какой у меня муж есть!” - А муж-то - сморчок
скукоженный. Он и ко мне приставал. Так что вас послу-
шать и замуж вовек выходить не захочешь!
- “Хоть ты мне голову не морочь. - С горечью вторило ей
изображение. - Нагляделась! Все вы на один манер под
своих мужиков подделываетесь и плевать вам на то, каков
он на самом деле. Главное, другим показать, что, мол, за-
мужем. А за кем - так все равно. Важно, чтобы штаны но-
сил. И ради этой показухи все их гадости и терпите. Толь-
ко больно смотреть, как они вас ни в грош не ставят и го-
товы на любую юбку променять, а вы изображаете сча-
стье”.
- Ты просто долго выбираешь! - не удержалась Ирина.
-“Ты завидуешь!” - взвизгнула старуха с экрана.
- Прям... Выбираешь - С сарказмом подхватила Света. -
Было б из чего выбирать! А то же все непутевые попа-
даются. Этот в рот своей мамочке-мегере смотрит. Тому,
видите ли, не нравиться, что я курю! А с третьим в при-
личном месте показаться стыдно. Да все они одинаковые...
Одно слово: - “Мужчины”! Нет. Уж лучше без мужа, чем,
так как вы мыкаться. Вот у тебя вроде все благополучно, а
ведь тоже жалеешь, что замуж вышла. Хочется же тебе,
чтоб опять ни забот, ни хлопот, жить у мамы с папой,
чтобы цветы тебе дарили, подарки делали. На вечере, в
конце концов, потанцевать. Помнишь, как раньше вместе
собирались? Смеялись-то сколько! И весело было. А те-
перь?..
-“А чему завидовать-то? - вновь зашевелились строчки, -
Думаешь у меня никого нет и я никому не нужна? Еще как
нужна! Да только поумнее вас буду и на первого встречного
бросаться, чтобы за мужем числиться, не стану. И терпеть
таких мужей как ваши подле себя не стану, чтобы потом не
жалеть о той жизни, что и у тебя раньше была и которую
ты на свое замужество променяла, прямо скажем, не совсем
удачное”.
В это время под окном просигналила машина, я услышал
цокот каблучков и открыл глаза. Дисплей с Бабой-Ягой
исчез, и я увидел Иру, уже отвернувшуюся от окна. Она
злорадно глядела на Свету и елейным голосом объясняла:
- Это Юрка за мной с Тимкой приехали. Мы сегодня к
моим собирались. Ты, извини, пойду я...
- Я тебя провожу. - Совершенно безразлично сказала Све-
та. Они вышли. Хлопнула дверь. И заключительным ак-
кордом в моей голове прозвучало:
- “Жизнь, как у тебя, я и сейчас на замужество променяю”.
- “Посмотрим...”
Не отдавая себе отчета, я встал, и потихоньку выйдя из
отдела, спустился за ними на первый этаж. Сквозь стекла
вестибюля был виден Запорожец у обочины. К нему летя-
щей походкой шла Ира. Юрка открыл дверь. Она села.
Взяла на руки сына. Изящно изогнувшись, поцеловала му-
жа. Мотор задребезжал. Машина тронулась. Ира повер-
нулась и через стекло помахала рукой Светлане.
Не зная зачем, но я тоже вышел на улицу. Машина уже
подъезжала к перекрестку, а Света, ничего не замечая во-
круг, все смотрела вслед уезжавшей машине и было в ее
глазах что-то очень похожее на обескураженный взгляд не-
заслуженно обиженного ребенка...
Я вернулся в отдел, сел за стол, но работать не смог. Бо-
лела голова. Так я и сидел, тупо уставившись в схемы и
бормоча какую-то несуразицу про “загадку” и “тайну”, как
вдруг меня осенило: - “А вдруг я просто устал?! И заплутал.
Как в кольцевых счетчиках. А женской логики - нет.
Нет ее и все”.