Так выглядит место свадьбы сегодня.
Князь Всеслав Брячиславович (1033-1101), внук Изяслава и Рогнеды Гориславны, просидел на киевском троне всего восемь месяцев. Против него пошли войной Изяслав Ярославич и его тесть, польский король Болеслав Щедрый. Всеслав в полночь тайно сбежал, не желая напрасного кровопролития. Ещё при жизни беспокойный князь пользовался славой чародея и колдуна. Кроме необъяснимых поступков, он имел необычную внешность: из-за пышной лекарской повязке на голове над незаживающей язвой. Благодаря повязке он получил пожизненное прозвище: «обесися сине мгле», сиречь, «прицепился к облаку»!
В 1067 годе, вдовый князь Переяславский, Всеволод Ярославич, (1030-1093) кинул «жребий о девице любой» и отправился в Землю Незнаему сватать за себя девушку по имени Айна,сиречь Зеркало. Вместо отца жениха ехал старший брат Всеволода, Черниговский князь Святослав ибо родитель братьев, Великий князь Ярослав, скончался в 1054 году. Сватовство происходило в строгом соответствии с вековыми обычаями и обрядами. Опоздать в условленное место праздничного сватовского тоя, значит заведомо сорвать обговоренные загодя смотрины невесты, значит обречь молодуху и её отца на несмываемый позор во веки веков. Место для сватовского тоя выбирают на Кай-Алле. В начале сватовского похода впереди Женихова полка вздыбился ДИВЕНЬ – "окликал встречный люд с вершины высокого шеста, велел позрити: Земли Незнаемой, и Волге, и Поморью, и Посулию, и Корсуню и тебе, Тмутороканский болван!» На ветерке и мошкара не сосёт кровь у людей и животных. Подросла трава для прокорма животных на все три дня тоя. Поблизости есть кустарник с сушняком для бесчисленных костров под вместительными казанами.
Смотрины начинаются с потешного боя между Сватовским Полком жениха и Невестиным Полком из «красных девок» перед входом «во двор» избранницы жениха. Бой заканчивается выкупом за въезд во владения будущей родни. Сам жених либо его дядя, отец или старший брат вручают родителям невесты,сородичам и подружкам обрядовые подарки. Кроме «стад галиджа»,трёх видов домашнего скота, пригнанного для прокорма сватовского полка в пути, для праздничного угощения гостей дастарханом и для уплаты калыма за невесту, сваты привозят «сут-акты» - подарок матери невесты за молоко для неё. Будущему тестю жених вручает взнос «той-мол», деньги и добро на гостевые расходы. Дружки жениха «покрывалами, и плащами, и кожухами, и всякими узорочьями стали гати мостить по болотам и грязевым местам» перед невестиной юртой. Но и родители невесты дают будущему зятю ответный подарок: «червлённый стяг, белу хоругвь, червлённый бунчук, серебрянное копьё».
Сватовские тои сопровождаются многолюдными и многодневными пирами, состязаниями, играми и песнями. Сватовский полк осыпают просом либо мукой, обрызгивают кобыльим молоком, свежим либо кислым. Сородичи невесты распарывают кинжалами, а то и саблями, перемётные сумы и вьюки у прибывшего каравана. С шутками и прибаутками, под всеобщий смех смех гостей, дружков жениха пересаживают с их породистых скакунов на дряхлых кляч, а отцу жениха меняли золотое княжеское седло на деревянное, кощеево седло. Самого жениха переодевали в ветхую и грязную одежду. И он был рад этому,ибо в другой раз его могли облачить в женское одеяние на вечный позор. Смех по всей Кай-Алле! И не зря… Жениха и Невесту связали кушаками спина к спине, чтобы перетягивать каждого из них за руки либо к русичам либо к зырянам… А то вкапывали в землю волосяной аркан (тёшёк талашуу) и приезжие силачи-батыры бесплодно вытягивали его всем скопом тогда, как нежные красавицы из Девичьего Полка делали это без видимых трудов под хохот народа над незадачливыми джигитами.
Паче того, жених и невеста подвергались древнему ритуальному избиению друг друга свежими, ещё кровоточащими лёгкими зарезанного к этому торжественному случаю белого жертвенного козлёнка… Пока молодёжь потешается пожилые женщины и уважаемые старики, байбиче и аксакалы, устанавливают свадебную юрту, на крепёжных арканах которой развешивали для всенародного обозрения приданное Невесты. Постель в той юрте, Немигу, готовили из снопов пшеницы либо проса колосьями к друг другу по всему росту сужженных. На этих снопах новобрачные будут молотить своими телами зерно, веять душу от тела.
Все праздничные дни сопровождались обильным чревоугодием и безмерным питиём Бозы, хмельной водки из проса, да Кумыса, крепкого пива из кобыльего молока.
Пир идёт своим чередом. Местные красные девы запели на берегу, звеня русским золотом. А сватовской полк веселится.
Зырянский запевала, Вещий Байан, ради веселия гостей поёт свою шуточную припевку:
«Ни хитру, ни горазду, ни птице крылатой – сватьбы не миновать! При прачурах наших Волх Всеславич кинул жребий о девице себе любой. Он подпёрся хытростями дабы достигнуть задуманного и коснулся концом копья золотого венца девичьего. Хоть и вещая была душа в его волшебном теле, но часто, оплошный, от бед незванных страдал. В этот раз тоже скакнул до Немиги от Дудуток. А на Немиге снопы стелют головами молотят цепи харалужные, на том току жизнь зачиняют, веют душу от тела. У Немиги кровавые берега не злаком засеяны – засеяны они костьми руських сынов. Девица люба звала молодожёна на снопы трижды три раза в нощь, засевать чадородную Немигу, но у пахаря семени не доста! Соскочил он с брачного ложа горностаем после первого же сева, да все остальные ночи до петухов волком бегал от девицы любой. Из Киева дорыскивал до Тмутороканя великому Хорсу путь перерыскивал».
С немалым веселием внимали полки припевке Байана. В вековом сценарии сватовства приходил черёд самого важного испытания для жениха: поведать будущим сородичам о своих предках по линии отца до седьмого колена, «жети ата». Без знания своей родословной, «шанжыры», любой не возмёт пришельца даже в табунщики для беспородных кобылиц, не только в зятья. Вот почему сват рече: «Не лепо ли нам, братья, начать старыми словами похвальную повесть о предках зятя до седьмого колена?».
- Поведай, княже, своё «жети ата»! - закричали сотрапезники.
Тогда жених, князь Всеволод, рече хвалу отцу своему, Великому князю Ярославу по прозвищу Мудрый; деду своему князю Володимиру Святому, что находчиво нашёл себе спасение от печенегов бесжалостных под мостом реки Стугна; прадеду своему Святославу, покорителю Хазарского каганата; прапрадеду Олегу, прибившему свой щит на Золотых воротах Царьграда; прачурам Игорю, Рюрику и иже с ними. Рек Всеволод и ходы на Святополка Окаянного, на князя Ярослава, брата своего; о Мстиславе Храбром,что зарезал Редедю пред полками косожскими; об Изяславе - нелюбимом сыне Володимира Старого и Рогнеды Гориславны…"
Рассказ жениха о своих «жети ата» выслушали с восторгом.
Безоговорочно причислили зятя к древнему роду, а дочь Айна, в знак покорносту ссуженному супругу, сняла с киевского князя сапоги. Солнце светит на небе – оженатый Всеволод в Руськой земле. Сёла ради, грады весели. Девицы поют по над дунаями: «Тяжко голове без плеч, зло тому телу без головы. Руськой земли без Всеволода». Спевши песнь старым князьям, нужно и молодым пети: «Слава князю Всеволоду и его брату Святославу Ярославичам. Здравы будьте, князья, и сватовский полк! Здрава будь, княгиня Айна Кунимовна!»
Одним из воевод в сватовском полку Всеволода был все дни похода Ян Вышатич, внук Остромира. Ян имел уважительное прозвище Боян (Говорун), немалое богатство, жизненный опыт и обширные знания. Ян записал песню, поставив во главе повествование зырянского запевалы. С годами из сих записей сложилось "Слово о сватовских полках", в которое попало и «Слово о сватовском полку Всеволодове…».
В стольном граде Переяславского княжества Айна после причисления её к христианской вере была наречена Анной. Новобрачная родила мужу в 1068 году сына Ростислава; в 1071-м дочь Евпраксию, будущую супругу императора «Священной Рисмкой империи» Генриха IV; в 1074-м вторую дочь Екатерину, несостоявшуюся супругу византийского императора Романа.
Жизненный уклад в тереме новой жены Всеволода, кыпчакской княжны, и по духу и по содержанию отличался от уклада в тереме покойной супруги князя, дочери византийского императора Константина Мономаха. Не мудрено, что и сыновья Всеволода от разных жён, Владимир Мономах и Ростислав не могли не отличаться друг от друга, ибо первый был греком по происхождению и воспитанию, второй же имел зырянские корни.
.
В 1073 году на престол в Киеве сел Святослав, изгнавший в союзе с братом Всеволодом третьего брата Изяслава. В 1077 году после кончины Святослава великокняжеским столом завладел Всеволод, но уступил его вернувшемуся брату Изяславу, а сам сел на княжение в Черниговском княжестве. Оттуда Всеволода выгнал в 1078 году воинственный племянник, князь Олег Святославич. Всеволод и Изяслав нанесли в битве у Нежатиной нивы поражение Олегу. Во время нещадной сечи был убит копьём в спину и Изяслав Ярославич. Так в Киеве остался править лишь последний сын Ярослава Мудрого, Всеволод. Черниговское княжество отец отдал старшему сыну Владимиру Мономаху, а Переяславское - младшему сыну Ростиславу. Раб грешный Всеволод отдал Богу душу в месяце апрель на 13-й день 1093 года.
После кончины Всеволода на трон взошел Святополк Изяславович (1050-1113), хотя были притязания и со стороны Володимира Мономаха. В первые месяцы правления Святополк Киевский, Володимир Черниговский и Ростислав Переяславский объединились в триумвират. Первым скорбным событием Трояна стало поражение руських воев от половцев под водительством Боняка и Тугора в 1093 году. Поход 1093 года стал могилой для тьмы русских воинов. На дне реки нашёл смерть и молодой князь Ростислав Всеволодович,сводный брат Володимира Мономаха. Не имея счастья воинского, Святополк решил замириться с ворогом путём своей женитьбы на дочери половецкого Тугора по имени Элик, сиречь Косуля.
Сватовской поход к тестю князь Киевский совершил в 1094 годе вкупе с двоюродным братом Володимиром,Переяславским князем. В числе старших дружков жениха в сватовском походе Святополкове ехал Ян Вышатич, признанный великим князем краснобай и борзописец.
Согласно сватовским обычаям будущий зять Тугора при перечислении своих предков по отцовской линии до седьмого колена перед участниками праздничного тоя не пожалел слов для повествования о гибели своего отца в битве у Нежатиной Нивы в 1078 годе.
«Един Изяслав сын Ярославов, позвенел своими острыми мечами о шлёмы литовские, приумножил славу деда своего Володимира, а сам под червлёнными щитами на кровавой траве был прибит литовскими мечами. Исхоти юна кровь тай рече: « Дружину твою, княже, птицы крыльями приодели, а звери кровь полизали». Не было тут брата Святослава, ни другого – Всеволода. Един изронил жемчужную душу из храброго тела чрез златое ожерелие». Супруга покойного князя, Гетруда Болеславна, плачет в Вышеграде под Киевом. Над Днепром Болеславниин голос слышится, кукушкою безвестною рано кукует: - «Полечу зегзицею над Днепром, омочу шелковый рукав в Каяле-реке, утру князю раны на могучем теле. О Днепр Словутич! Ты пробил каменные горы сквозь Землю Половецкую. Ты лелеял Изяславовы насады до стана Бонякова. Прилелей же, господине, моего ладу ко мне,чтобы не слала я к нему слёз на море рано!»
Новый вариант "Слова..." заканчивался сообщением о том, что Святополк Изяславич после удачного сватовства к дочери Тугора едет княжить в Киев. "По Боричеву свозу в Киеве ко святой богородице Пирогощей. Страны ради, гради весели, дескать. Здрави князь и ЖЕНИХОВ ПОЛК, побарая за сватов на НЕВЕСТИНЫ ПОЛКИ!"
Корень Бояновского "Слова.." лежит в древних традициях песнопения и сказаний. Запевалась песня в Кай-Алле, а через сватовские полки подпевалась в Киеве. Вскоре без Бояновской песни не проходило ни одно торжество и благодаря популярности, она превратилась в инструмент борьбы за трон. В письменных источниках не подвергалась переделке всего двадцать лет.
В начале 1113 года Святополк тяжко занедужил и смерть его от неизлечимой хвори стала очевидной для киевлян. Желанный для Владимира Мономаха великокняжеский стол должен был отойти к старшим его двоюродным братьям: Давиду либо Олегу Святославичам. Мономах переделал «Слово о сватовском походе Святополкове» в «Слово о полку Володимирове» с текстом в пользу переяславского претендента на престол. Повод случился в 1108 году. Южнорусские князья Давид Черниговский, Олег Новегород-Северский и Володимир Переяславский (Мономах) отправились сватать своих сыновей Изяслава, Святослава и Юрия за дочерей зырянских. Новоявленное «Слово…» от Мономаха заканчивалось призывом к киевским князьям: «Ярослава все внуки и Всеслава! Склоните стяги свои, и вложите в ножны мечи свои зазубренные,ибо лишились вы славы дедов!» Сватовские обряды, конные ристалища и игры между Жениховыми Невестиными полками представлены в песне нещадной бранью саблями и копьями, а от избиения молодожёнов окровавленными органами дыхания ритуального белого козлёнка, зарезанного прилюдно, застывала в жилах кровь. Оповещательный сватовской каравай хлеба на высоком шесте, ДИВЕНЬ, переименован в «ДИВА», в зловещее существо, в нечистую силу! Пронзительный отрывок из Байяновой песни о гибели Изяслава Ярославича, отца Святополка, переделан в равноценный отрывок о гибели мономахова сына Изяслава Владимировича.
Автора песни, Яна Вышатича, к тому времени уже не было в живых. Боян отдал Богу душу в 1106 году богатым, но одиноким вдовцом.
После кончины Владимира Мономаха в 1125 году старший сын его, киевский князь Мстислав Великий(1076-1132), в отрывке из текста «Слова о полку Володимире…» поменял имена участников событий:
«Под кликом поганых един же Изяслав, сын Васильков, позвенел своими острыми мечами о шеломы литовские, прибил славу деда своего Всеслава, а сам под червлёнными щитами на кровавой траве был прибит литовскими мечами. Исхоти юна кровь, тай рече: « Дружину твою, княже, птицы крылами приодели, звери кровь полизали». Не было тут брата Брячислава, ни другого – Всеволода. Един изронил он жемчужную душу из храброго тела чрез златое ожерелье. Приуныли голоса, поникло веселие, трубы трубят городенские!"
В 1185 году отправился еще один сватовской полк. Удельный Новегород-Северский князь Игорь Святославич (1151-1202), внук Олегов, решил оженить своего сына Владимира (1171-1212) на дочери Кончака по имени Эркин, сиречь Свобода. Сват имел родство с Олегом «Гориславичем» и киевским князем Святославом Всеволодовичем (1120 – 1194). Женой Игоря была дочь князя Ярослава «Осмомысла». Заканчивается песнь коронованием Игоря - поездкой свата "по Боричеву свозу в Киеве ко святой Богородице Пирогощей в 1185 годе". Такова история происхождения "Слово о полку Игореве".
Сын Владимира Игоревича и Свободы, Изяслав (1186-?), взошел на Киевский престол в 1235 году. Сын Кончака женится на дочери Изяслава.
Благодаря сватовским полкам славяне и зыряне на Руси тесно переплелись:
В самом 1078 году на дочери зырянского Осолука женился внук Ярослава Мудрого, князь Тьмутараканский и Черниговский Олег Святославович, двоюродный брат Владимира Мономаха. От неё он имел четырёх сыновей: Глеба, Святослава, Всеволода и Игоря.
В 1094 году ещё один внук Ярослава Мудрого, киевский князь Святополк Изяславович, двоюродный брат Владимира Мономаха и Олега Святославовича, скрепил мирный договор с Тугором, женитьбой на его дочери Елене, которая родила от него четырёх сыновей: Мстислава, Изяслава, Ярослава, Брячислава (?) и двух дочерей: Предславу (будущая королева венгерская) и Сбыславу (будущая королева польская).
В 1107 году Святослав Олегович, внук зырянского Осолука, женился на Екатерине, зырянской дочери Аепы Гиргенивича. От неё он имел сыновей: Олега, Всеволода, Игоря (главного героя «Слова о полку Игореве») и четырёх дочерей, будущих княгинь Смоленской, Волынской, Дорогобужской, Переяславской.
В 1117 году, Великий киевский князь Владимир Мономах, женил на внучке Тугора младшего сына Андрея (Доброго), от которой тот имел двух сыновей: Владимира и Ярополка. А в 1158 году, внучка Владимира Мономаха вышла замуж за зырянина Башкорта.
В 1163 году, внук Владимира Мономаха, киевский князь Ростислав Мстиславович, женил своего сына Рюрика на зырянской дочери Белука, которая родила ему трёх дочерей и одного сына. Ещё один правнук Владимира Мономаха Юрий Андреевич женился на дочери зырянина Севинда...
В 1185 году, смоленский князь, Давыд Ростиславович, женил сына Мстислава на дочери Тоглая…
В 1223 году на дочери Котяна Сутоевича женился Мстислав Мстиславович Удалой. Дочь Мстислава Удалого, Анна была выдана замуж за Даниила Галицкого, который в свою очередь женил одного из своих сыновей на дочери Тегака…
В 1380-м году, в году победоносной Куликовской битвы, у «Слова о полку Володимирове, Володимира сына Всеволода, внука Ярослава» появился близнец, но в другом одеянии. Им оказалось «Слово Софрония Рязанца о Великом князе Дмитрее Ивановиче и о брате его князе Владимире Андреевие, яко победили супостата своего царя Мамая».
УШКУЙНИКИ
Начало: [http://proza.ru/2010/02/12/74] Продолжение: [http://proza.ru/2010/02/25/238]