Рыжеволосый семилетний Мишка, высунув язык, хлюпая носом от усердия, и сосредоточенно хмуря лоб, сидел за столом и цветными карандашами рисовал корабль. Это был крейсер. Он стремительно летел вперед, рассекая стальным носом синие волны с белыми барашками на гребнях, пушки грозно глядели в сторону противника, а на мачте развевался на ветру белый флаг с синей полосой и красной звездой. Почему флаг был белый, Мишка точно не мог объяснить. Настоящих крейсеров он никогда не видел – только на картинках, и какие у них флаги, не знал, но его друг Серега как-то сказал ему, что на флоте они не такие, как в армии, а в журнале у отца он однажды видел, правда мельком, флаг на корабле в черно-белом изображении. Но, в принципе, эта проблема его сейчас не особенно волновала, главное – крейсер был «наш», с «нашим» флагом, и мчался он навстречу врагу.
Мишка на минуту оторвался от занятия и с удовлетворением посмотрел на результат своего труда. Крейсер получился «что надо», но чего-то явно не хватало. Он задумался, поднял глаза на потолок, наморщил лоб, и почесал затылок... Зазудела не так давно разбитая и уже подживающая коленка, Мишка осторожно потер ее ладошкой, встал со стула и подошел к окну.
На улице уже стемнело, ничего не было видно. Он отодвинул занавеску, приподнялся на цыпочки, прислонился лбом к холодному стеклу и всмотрелся, но ничего, кроме горящего на углу улицы фонаря и смутных очертаний соседнего дома не разглядел.
Вдруг возле уха тоненько и противно запищало. Мишка вздрогнул и испуганно отшатнулся. Это был комар, пробравшийся в комнату через открытую матерью форточку, а комары всегда были для него проблемой, требовавшей немедленного решения. Не сказать, чтобы Мишка боялся комаров, но это только днем, ночью же их противное пищание, а главное - игольные укусы, загоняли его с головой под одеяло и заставляли задыхаться в душном пространстве, пока не заснет. Ну, а заснув, Мишка сразу переставал обращать на них внимание, спал как убитый и вспоминал о ночных врагах только утром, расчесывая очередную шишку на руке или ноге. Мишка проследил за нервным полетом воздушного агрессора; заметил, как тот приземлился на стену над кроватью, и прикинул возможности по его уничтожению. Выходило, что если аккуратно залезть на кровать, то можно тапком достать проклятого комара. Замысел был немедленно приведен в исполнение, и через минуту Мишка уже с удовольствием посматривал на темное пятнышко на обоях.
Борьба с вредным насекомым отвлекла его, и теперь, подойдя к столу, он быстро сообразил, чего не достает в рисунке. Встав на стул здоровой коленкой, он взял карандаши и быстро нарисовал на капитанском мостике крейсера бравого командира с биноклем, потом еще подумал и, для еще большей стремительности, изобразил за кормой пышный бурун.
Вот теперь все было в порядке. Мишка радостно улыбнулся, довольно хмыкнул и прикинул, куда бы пристроить свое творение. Пожалуй, самое подходящее место было над кроватью, там, где недавно закончил свои дни злополучный комар. Он аккуратно вырвал лист из альбома, достал из ящика стола две канцелярские кнопки, зажал их в кулаке, подошел к кровати и хотел уже влезть на нее, как вдруг услышал, как щелкнул замок входной двери. Мальчишечье сердце радостно встрепенулось. Кнопки покатились по полу, Мишка швырнул рисунок на постель, и, стремглав бросился в прихожую.
Выскочив в коридор, Мишка увидел только что вошедшего, не успевшего еще даже расстегнуть ремень портупеи отца, и, подбежав, крепко обхватил его руками.
-А-а-а, гвардеец, ты дома!- сильные руки подхватили его, подбросили вверх, вызвав восторженный вскрик и мурашки в спине от мгновения свободного полета, потом поймали и прижали к груди,- Ну здравствуй, здравствуй, сынок!
Мишка обвил отца ногами и, обняв за шею, прижался к родной щеке, чувствуя покалывание щетины, не обращая внимания на царапавшие локти звездочки жестких погон, вдыхая чудесный дух, замешанный на запахах шинельного сукна, пота, далеких лесов и многих других пока ему неизвестных.
-Папуля, ты где был?- полушепотом спросил он, заранее зная ответ, но желая только одного, еще раз услышать обращенный только к нему родной голос.
-На полигоне, на учениях, сынок.- мягко пробасил отец, крепко поцеловал его в губы и, подхватив под мышки, поставил на пол,- А где же наша мама?
-Мама, папа пришел!- не сходя с места, звонко крикнул Мишка, но мать и так уже услышала веселую возню и, выбежав из комнаты, бросилась к отцу. Когда родители обнялись, Мишка тоже обнял их, и так, втроем, прижавшись, они, смеясь, закружились по коридору...
Наконец, восторг первых мгновений прошел, мать, взяв отцов чемодан, прошла в комнату. Мишка же остался, радостно блестящими глазами наблюдая, как на вешалке занимают места шинель, полевая форма, ремень, воспитательные свойства которого ему уже были знакомы, а в угол аккуратно встали сапоги. Переодевшись, отец глубоко вздохнул, и с улыбкой взглянул на сына,- Ну, как дела, Мишаня?
-Нормально!- бодро ответил мальчишка,- Пап, а ты в лесу зайца видел?
-Конечно, видел!- отец усмехнулся и ласково погладил его по голове,- Привет тебе передавал заяц, ну и гостинец, как всегда.
Он уже и не помнил точно, когда у них с сыном появилась маленькая традиция, - каждый раз, возвращаясь с учений или из командировки, он обязательно делал Мишке маленький, пустяшный, но съедобный подарок. В первый раз, достав из кармана шинели конфету, отец рассказал, что это от его знакомого зайца, который, узнав о существовании тогда еще совсем маленького Мишки, передал ему гостинец.
С тех пор так и пошло. Таинственный, но очень добрый заяц никогда не забывал одарить мальчишку вкусной безделицей, и Мишка всегда ждал с возвращением отца появления подарочка...
-Ну, пойдем, сынок, посмотрим, что заяц для тебя припас,- отец мягко положил на плечо сына руку и повел его в комнату,- И где там, мать, наш гостинец?
-Уж и не знаю, что за гостинец,- шутливо ответила мать,- Может, вот это?- она вынула из чемодана и положила на стол небольшой, завернутый в газету сверток. Мишка нетерпеливо переступил ногами.
-Конечно, это он! Бери, сынок, свою посылочку!- отец легонько подтолкнул его, и Мишка, подбежав к столу, схватил сверток и прижал к себе.
-Давай, давай, разворачивай, покажи, что за гостинец тебе заяц передал,- мать, смеясь, присела на стул.
Мишка положил сверток обратно на стол и осторожно развернул его, - на газетном листе лежал ржаной солдатский сухарь. Он на секунду замер от восторга, но только на секунду, потому что через мгновение схватил его и вонзил зубы в почти каменное угощение. Удивительно, но это было именно то, о чем он втайне мечтал, потому что ни конфеты, ни печенье, ни бутерброды с колбасой никогда не вызывали у него такого аппетита и таких эмоций, как обыкновенный ржаной сухарь, выдаваемый солдатам в качестве полевого пайка. Необычно пахнущий хлебом и печью, в которой его сушили, чуть кисловатый и солоноватый на вкус, твердый и хрустящий сухарь был для Мишки лучшим лакомством, которое он сегодня не променял бы и на дюжину пирожных.
Родители с улыбкой смотрели, как, блаженно поблескивая глазами и жмурясь от удовольствия, громко и аппетитно хрустя, сын уплетает "заячье" угощение. Когда с сухарем было покончено, они весело расхохотались.
-Ну что, солдат, вкусный был гостинец? Что зайцу-то передать?- отец посадил Мишку на колено и ладонью снял с подбородка прилипшие крошки.
-Очень вкусный!- счастливо улыбаясь, ответил Мишка,- Скажи зайцу спасибо, а в следующий раз, когда поедешь на учения, возьми для него морковку и попроси, если у него есть, пусть пришлет мне два таких сухаря.