Угодив в кризис среднего возраста, я ощутил внутри себя космическую пустоту, и немедленно начал страдать. Страдания эти привели меня к регулярному приему алкоголя, настолько регулярному, что однажды на столе возле банки с квашеной капустой я увидел маленького зеленого человечка с рожками.
Сначала я подумал, что это надкусанный соленый огурец, но, так как никогда еще не видел, чтобы огурец разгуливал по обеденному столу, на всякий случай спросил:
- Пить будешь?
- Наливай! – ответил он с интонацией товарища Сухова из «Белого солнца пустыни».
Мы накатили по стопе, и я ненавязчиво поинтересовался:
- А ты кто?
- Змий. Зеленый.
- Гонишь! – не поверил я.
- Это я гоню? Я вижу перед собой пьяного мужика сорока лет и согласись, что в этом нет ничего странного! А вот ты видишь зеленого человечка, так кто же из нас двоих гонит?
- Но ведь змий, он такой – я сделал волнообразное движение рукой.
- Вон ты о чем! Не волнуйся, у нас с тобой еще все впереди.
- То есть?
- Да ты наливай, что ты меня на сухую пытаешь?
Мы дербанули еще по одной, причем он принципиально не стал закусывать, а я не отказал себе в удовольствии похрустеть капусткой.
- Сначала я буду маленьким и смешным. Немного погодя я превращусь в ящерицу средних размеров, и мы станем вести солидные разговоры за жизнь. Это самый лучший период наших отношений – зрелость!
Сказав это, он замолчал, и принялся насвистывать мотивчик песни «На Дерибасовской открылася пивная…».
- Ну, а дальше-то что? – не выдержал я.
- Дальше? – ответил он неохотно и вздохнул:
- Дальше ты отупеешь, разговаривать с тобой будет не о чем, я стану могучим змеем и в один прекрасный (не для тебя, естественно) день тебя придушу. Но это будет еще не скоро, ты не волнуйся!
- Сука! – сказал я злобно и попытался его поймать и посадить в банку с капустой. Чертик смеялся и скакал по столу, сбрасывая на пол тарелки и стаканы, а потом запрыгнул на люстру и принялся ее раскачивать:
- Ну, что, поймал, алкашина хренова?
Я не выдержал и запустил в него первым, что попалось под руку, а именно: трехлитровой банкой с капустой. В чертика я, конечно же, не попал, зато банка смачно влепилась в стенку и обдала ее капустным дождем с оранжевыми вкраплениями моркови.
Чертик восхищенно заулюлюкал и принялся бегать по потолку, оставляя за собой цепочку зеленых следов.
- Все! – заорал я в бешенстве:
- Пить брошу! Больше ни грамма! А ты сдохнешь у меня на глазах, недомерок! В страшных муках, понял?
- Ты чего разошелся-то? Можно подумать, что это я алкаш.
Он шмыгнул носом:
- Ладно, прощевай пока! Посмотрим, как ты завязал. Видали мы таких трезвенников!
И он исчез. Что называется, растворился в воздухе.
С тех пор я его больше не видел. А пустоту в душе пришлось заполнять все тем же кошаком. И пусть он ссыт в мои кроссовки, а две недели назад заразил лишаем, меня все равно греет мысль, что из нас двоих я главный, и мой кошак никогда не превратится в зеленое чудовище и не придушит меня ночью.