Больше нет ни любви, ни молитвы,
Только черное горе мое –
Пепелище проигранной битвы,
Над которым кружит воронье.
Я не выплесну горя, не скрою.
Даже стон каменеет в груди.
Боль весь мир заслонила собою.
Лишь отчаянья мрак впереди.
И застыл крик последней надежды:
«Может, есть еще где-нибудь свет?
Пусть хоть искрой далекой забрезжит!»
Даже эхо молчит мне в ответ.