Сюжеты жизни -1
Для кого я пишу эти записки? Не знаю. У них нет адресата.
Почему душа не стареет? Седеют волосы, выпадают зубы, «ржавеет золото и истлевает сталь», а душа трепещет, волнуется, не смиряется, ищет гармонии и мечтает о родственной душе, и всегда «барахтается в тине сердца глупая вобла воображения». Может, потому, что душа бессмертна?
На границе третьего возраста всё чаще у меня возникает вопрос: что есть любовь? Половое влечение, химическое родство душ или желание вместе делить “бури и натиски “ жизни? Но одно знаю точно: там, где нет потребности раскрывать душу, делиться своими мыслями, – там нет любви.
Говорят, что всё когда-нибудь кончается, что любовь исчерпывает себя. Наверно это так для мелких душ. Прошло влечение - и партнер для таких людей исчерпан, так как ими управляет “темный низ”.
А может быть всё гораздо сложнее. Есть интроверты, сосредоточенные на своей персоне, возможно, они устают от самих себя. Не умея создать вокруг себя полную, разнообразную жизнь, они нуждаются в новом человеке, чтобы “пить соломинкой “ чужую душу, чтобы хоть недолго (долго не получается) играть чужую, несвойственную им роль. Такие люди, возможно, вообще не способны к любви.
Почему же я так много размышляю о том, что меня больше в жизни не касается – о любви? Наверное, потому, что только любовь придаёт смысл человеческой жизни. Ибо если ты одинок, если ты никому не нужен, то зачем ты?
Как-то я наткнулась на фразу Джорджа Элиота: «Брак – лишь начало эпопеи, в которой цепь событий, развернувшихся у домашнего очага, приводит либо к краху, либо к победе союз двоих, высшая точка которого преклонный возраст, а старость – время жатвы совместных сладостных воспоминаний». Так вот, ни одна история, которую я собираюсь рассказать, не закончилась «победой союза двоих». Почему? Судите сами.
История первая.
Как известно, в СССР секса не было, не было тем более книг по сексологии. И вдруг моей подружке Ларке чуть ли на одну ночь дали книгу, если я не ошибаюсь, профессора Свядоща про «всё такое». Да, это была та ещё книжка! Нужно сказать, что мы, «рожденные в года глухие», были абсолютно девственны относительно самых простых понятий, которые сейчас известны девочкам чуть ли не восьмого класса.
Так вот, одна история у Свядоща поразила нас особенно. Случай был такой. Жена, неожиданно вернувшись домой, застала своего мужа с другой женщиной. На нервной почве у жены открылась сильнейшая рвота. Ну, потом муж, как водится, оправдывался, мол, бес попутал, что всё это ерунда и пр., пр., пр. В общем, жена простила изменившего ей мужа. Однако при любой попытке мужа совершать с ней половой акт, у бедной жены вновь и вновь открывалась неудержимая рвота. Врач-сексолог ничего не смог сделать, чтобы разорвать закрепившуюся психологическую связь: муж – воспоминания об измене – рвота. Супругам пришлось расстаться.
Тогда мы с Ларкой были молоды и ещё счастливы в семейной жизни. Но эта история почему-то не давала нам покоя. «Слушай, а что ты будешь делать, если узнаешь, что муж тебе изменил?» - спросила как-то Ларка. Я задумалась. Как это может быть: вчера ещё любила, сегодня – тоже, а завтра – узнала про измену, и куда делась любовь? «Не знаю», - честно призналась я. «Ни за что не прощу!» - сказала моя подружка.
Я понимала, что уж кому-кому, а Ларке ничего подобного подлой измене не грозит. Их с Игорем семья была чуть не самой идеальной из всех, какие я знала. Оба закончили физфак, одинаково увлекались палаточным туризмом и рыбалкой, и, в конце концов, у них было трое (!) мальчишек, обожавших отца. Да и невооруженным взглядом каждый мог увидеть, что они влюблены: все время касались друг друга взглядами, руками – честно скажу: завидовала! И не только я, а все наши друзья. И все любили бывать у них. Сколько выпито у них на кухне рюмок чая, сколько здесь было разговоров обо всем на свете !
Но вот наступили, как теперь говорят, «суровые» 90-ые. Зарплата вузовского преподавателя (был Игорь кандидатом физико-математических наук и преподавал в университете) приближалась к 15 долларам. А у Ларки на работе сначала не платили зарплату три месяца, потом платили не то сахаром, не то гречкой. И люди уходили в свободное плаванье: ну, знаете, с этими клетчатыми сумками ездили в Польшу или Турцию, а некоторые (с «хорошим» пятым пунктом) вообще покидали страну, вдруг ставшую злой мачехой.
Ларка с Игорем тоже решили уезжать. Выбрали Штаты: там уже с десяток лет жил Ларкин дядя и писал про свою новую жизнь исключительно в радужных красках. Оформили документы и ждали грин-карты. А пока Игорь оставил свой вуз и устроился в одну из фирм, вдруг расплодившихся в неимоверных количествах. Человек Игорь умный, трудоспособный и очень скоро на новом месте стал получать раз в 20 больше, чем в вузе. Семья перестала бедствовать, даже приобрела автомобильчик, правда, старенький, «не роскошь, а средство передвижения», какое тогда ещё далеко не у всех имелось. Потом у Игоря начались какие-то командировки, задержки на фирме до позднего вечера (работа такая, говаривал он), семейный секс стал редким, потому как сильно уж Игорь уставал «на этой чертовой работе». А Ларка в ус не дула. Игорь, как жена Цезаря, был выше всяких там подозрений. Но всё тайное когда-нибудь становится явным. Однако банальность, что жена узнаёт «явное» последней, по-прежнему в силе. Но как не скрывайся, всё-таки узнаёт.
«Как быть?» - размышляла Ларка. Старая клятва « ни за что не прощу» стучала в сердце, как пепел Клааса. Хотелось дать в морду, выгнать в три шеи, ну, сделать что-то такое, чего хочет любая женщина, впервые столкнувшаяся с предательством любимого человека. Сходила на фирму посмотреть на «подругу» мужа. «Так себе, ни рожи ни кожи. Ну, молодая, лет на 10 моложе – так что? Из-за какой-то бабы осиротить мальчишек?» - думала Ларка. Было жалко сыновей и жалко себя. За годы совместной жизни (так казалось Ларке) они проросли друг в друга корнями, как рядом растущие деревья. Не было даже сна, который бы Ларка скрыла от мужа (не говоря уже о других, более важных вещах).
Она решила поговорить с этой «подругой». «У него же трое детей! Да как вы смеете!» - восклицала Ларка. «Это ваше дело, решайте между собой», - услышала в ответ.
А тут как раз получили наконец-то грин-карту, и Ларка, зажав сердце в кулак, изменила своей давней клятве и решила: ладно, уедем, забудем все плохое и начнем новую жизнь. Уже была продана квартира, укладывались вещи, а Игорь с каждым днем вел себя всё наглее и откровеннее. Как будто провоцировал на ссоры, как будто предлагал жене самой решить их будущее (так по крайней мере я расцениваю вдруг ставшего грубым и даже наглым прежде деликатного Игоря). Но Ларка терпела, терпела, терпела. Похудела на 15 килограммов. Проблем была масса. Например, у старшего сына – любимая девочка, ну просто смотреть больно, как они каждый день прощались. Или собака. Средний сказал, что он без собаки никуда не поедет, а останется с бабушкой. Или книги. Сердце разрывалось: их собирали два или три предыдущих поколения, а теперь их нужно было бросить непонятно кому. И вот однажды, буквально за два дня до отъезда, Ларка сорвалась. Игорь пришел домой в 3 часа ночи, и, конечно, далеко не трезвый.
«Ну, и где ты был?»- спрашивает Ларка. « А где был, там меня уже нет!» - отвечает муж. «Ну, так ты и иди туда, где тебя сейчас нет, но будет!» И Игорь ушел: теперь он мог считать, что так захотела жена. А Ларка одна, с мальчишками, уехала в далекую и страшную Америку. Она не пропала. Но это уже другая история…
А мы все, узнавшие эту непостижимую для нашего воображения историю, спрашивали друг друга: «Как же так? Кто виноват? Что делать?» - и не знали ответа. Не знаю его до сих пор и я.
Примерно через год после происшедшего я разговаривала с Игорем, как говорится, по душам. Мы сидели в кафе, пили вино, и я надеялась услышать самую простую фразу: « Я просто полюбил другую женщину, понимаешь?» Но именно этого я и не услышала. Я бы, возможно, поняла его, потому что наша великая русская литература даже проверяла человека на эту способность - любить (вспомните всяких там Чацких, Онегиных и Базаровых!) Нам чуть ли не с детства талдычили, что любовь - это чудо, дарованное нам Господом, не всем дано её изведать. Но Игорь промолчал, опустив голову.
Бывшие супруги не общаются. А я часто думаю: как же живет Игорь, не имея понятия о своих сыновьях, например, о том, что у старшего родился мальчик Стефанчик, Стёпка по-нашему. Ни сыновья, ни Ларка его, по-видимому, не интересуют. А тогда что же составляет смысл жизни уже не вполне молодого, а скорей вполне зрелого человека? Неземная любовь? Не заметила.
Не сложились у Игоря отношения и с сыном «подруги». И вообще, какая-то кара небесная настигла его: бизнес рухнул, безденежье полное, жилья своего нет (живёт со своей подругой у её родителей, как бедный родственник), да и выглядит как-то неважнецки: глаза потухшие, да и туфли стоптанные. Сразу вспоминается: «Аз воздам». «Может быть, он всё равно счастлив? Ну, говорят же, с милой рай и в шалаше?» - спросите вы. Может быть, может быть….
(продолжение следует)