Лежала как-то пару недель в больнице. И была там соседка по палате, Милда.
Долгими вечерами, после ужина, когда свет приглушённый и читать нет возможности, а
сон ещё не идёт, вот и разговаривали с ней на разные темы. От одной скользкой темы
старалась долго увиливать, но в один вечер не удалось. И вот произошёл между нами
такой диалог. Дословно не помню, но суть такая.
Милда вспоминала:
- Родилась я и выросла в Елгаве, сразу после войны. Помню
руины и голод. Из всех построек остались только вокзал и почта... и много русских.
В 1949 г. из Латвии в Сибирь было депортировано около 44 тыс.латышей. Но мы с мамой
остались в Елгаве, были увезены некоторые знакомые (потом вернулись). Мама много
работала, как и все тогда. Я росла и училась. В советские годы, помню, стали приез-
жать на работу много русских, с Украины, с Белоруссии, ну и с России. Приедет такая
Машка в платке и стоптанных ботинках, глядишь, через год она уже в шляпке, с сумочкой,
а через 3 года из общаги уже в квартиру переезжает. А я с мужем и двумя сыновьями
в старенькой, ещё маминой квартирке. И теперь, когда сосед меня спрашивает: - Милда,
ты за что так русских не любишь? Отвечаю: - а за что мне их любить?
- А Вы кем работали? Ваши сыновья кем работают? - спросила я.
- Я - на мясокомбинате, учётчицей. Старший сын - обувщик, младший - в полиции служит.
Я: - Мой муж, например, с каменщика начинал. В любую погоду на стройке пахал,
там и квартиру заработал. Елгаву кто отстраивал? В большинстве - русские, такие Машки
приезжие. Сейчас вообще в Европе живём. Обувщик и полицейский могут позволить взять
ипотеку на квартиру, или снимать отдельное жильё.
Что касается депортации, согласна - трагические страницы истории. Но если
объективно, на данный момент, после 20 лет демократии, Латвию покинули 330 тыс.,
в поисках лучшей доли, среди них и коренные латыши, и приезжие. Работы нет.
А день 16 марта - разве не позор на весь мир? Когда по центру, к памятнику
свободы каждый год идут легионеры возлагать цветы. Причём только 5% среди них -
бывшие солдаты WafenSS, остальные - молодёжь. (Правда в 2010 году Рижская дума за-
претила шествие, но они через суд добились.)
Милда: - Время было такое. Два брата могли воевать по разную сторону. Один -
против фашистов, а допустим младший брат вынужден был, чтобы остаться живым идти
в ряды эсэсовцев.
- Допустим, время было такое. Только сейчас этим гордиться не стОит, и уж
точно нельзя в открытую устраивать такие шествия. Это оскорбительно и унизительно
для тех, кто воевал за победу. Для всех евреев, чехов, поляков, русских и других
военнопленных, которые погибли в концлагере Саласпилс, и в Рижских гетто.
После паузы, она сказала:
- Это была часть их жизнь, они имеют на это право.
- Нет! Они не имеют на это право, несмотря ни на что.
Долгое молчание...
А расстались мы с ней хорошо, пожелали друг другу здоровья. Но телефонами
не обменялись.