Этот рассказ дал название моей книге,поэтому ваши отзывы особенно ценны для меня.
Мост
рассказ
Река была не слишком широкая, но мост почему-то казался очень длинным. Впрочем, быть может, он казался таким лишь отсюда, где кончался пятнистый свет, оставленных позади городских фонарей и начиналась обитель заката, холодеющего где-то за полями и холмами другого берега.
Я не раз ходил по этому мосту. Ходил один. Ходил с семьей. Ходил с друзьями. Нас, закованных в геометрическую броню города, тянуло туда. Туда, где все бесформенно и хаотично, где контуры видимого сливаются с контурами сознания, образуя мнимую гармонию.
Однако в этот миг я стоял, и странные мысли стояли со мной рядом: это не тот мост, совсем не тот, и город, оставшийся позади, - не тот город, и холмы, темнеющие за рекою – не те холмы.
Быть может, все оттого, что раньше я всегда видел мост при свете дня? Быть может, я сплю, и сновидение исказило привычные очертания?
Но нет, я точно помнил, что вышел из дому, солнце было еще высоко, я гулял, долго бесцельно бродил по улицам, а потом случайно вышел к мосту и удивился тому, как быстро спустился вечер. И помню еще одну странность: подойдя к мосту, я обернулся и город вдруг показался мне жутко далеким, хотя и был всего в пятистах шагах.
Но размышлял я не долго. Ведь, в самом деле, я никогда не стоял у моста в это время, и в самом деле долго ходил в этот день. Подумав о том, я стал спокоен; странности для того и существуют, чтобы иметь простые объяснения.
Я хотел было уже повернуться назад, ведь час стоял поздний, а автобусы не любят ждать, но внезапно понял, что именно в это время, именно один, без семьи, без друзей, я пойду на мост и пройду по нему, чтобы постоять на том берегу и наедине с собою ощутить ту самую мнимую гармонию, какой при всей ее мнимости не ощутить там, где я бесцельно бродил весь день.
Мост встретил меня тихими, чуть слышными шагами. Время от времени я останавливался и шаги затихали. На мосту мне стало немного жутко от его гордого величия в этот поздний час. Днем здесь были грязные перила с облупившейся краской. Теперь вместо них предстало строго выкованное совершенство, холодное и надменное. Днем здесь стояли никому не нужные фонарные столбы с понуро опущенными головами. Теперь столбов не было. Были только силуэты каких-то черных исполинов, изливающих из-под капюшонов ледяной игольчатый свет. Странен был этот свет. Он жил только в пределах моста. Исполины словно искали что-то у себя под ногами, безучастные ко всему остальному миру. И казалось, что мост рассечен яркими полосатыми трапециями. И я шел через эти трапеции, как сквозь бесчисленные, гостеприимно распахнутые, ворота. А подо мною невидимая река с тихим плеском облизывала устои.
Когда я прошел сквозь ворота, закат уже почти охладел, вдалеке бесформенной черной волной застыл холмистый горизонт. Я понял, что на автобус уже не успеть. Стояло совсем тихо, лишь иногда вскрикивала гулко какая-то птица. Сперва мне было немного досадно за мою секундную слабость, приведшую меня на мост, а потом я махнул рукой и решительно зашагал в поля, навстречу черной кардиограмме холмов. Мне подумалось: если уж я так бесцельно бродил целый день, что не заметил наступления темноты, если уж я пошел на вечерний мост, чтобы обрести за рекой свою личную гармонию, значит, так тому и быть. К тому же, ночь коротка. Придет восход, и я вернусь в город по утреннему мосту, чтобы провести внутри геометрической брони еще один день, быть может, уже не настолько бесцельно.