Олега Ивановича за глаза звали Ангелом. Это прозвище прилепилось к нему давно. Лет сорок назад.
- Ангел! – вздыхали ему вслед соседки, в отчаянии отвешивая подзатыльники своим непутевым чадам.
А те, насупив брови и засопев, тайком грозили кулаком, нечаянно оглянувшемуся Олежке. Правда, только грозили.
Во дворе Ангел не появлялся. Постоянно куда-то спешил. То в музыкальную школу, то в литературный кружок, то на бальные танцы. Последнее приводило в недоумение дворовых пацанов. Как так можно?! Балерун! А когда на первомайском концерте в ДК Железнодорожников они увидели, с какой девчонкой танцует этот щуплый очкарик с аккуратным пробором, привычное веселье сменили задумчивость и зависть.
С Таней он не только танцевал несколько лет. Ангел её любил. Тихо, незаметно и безнадежно. В конце концов, она вышла замуж за Саню Тыслина, в прошлом, первого хулигана Олежкиного двора, теперь курсанта военного училища. Потом уехала с ним куда-то на Памир, тащить службу. Полтора года назад, поседевшей вдовой с вечной печалью в глазах, Таня вернулась в родной город. Говорили, она потеряла не только мужа, но и сына-дошколенка. Война…Где её сейчас нет?
А Ангела в армию не взяли. С таким пороком сердца и близорукостью он и на гражданке мало куда годился. Но Олежка с упорством закидывал военкомат заявлениями с просьбой отправить его в Афганистан. В них он неизменно указывал на то, что знает таджикский, узбекский, фарси и даже азбуку Морзе. Олежка был уверен в том, что в Афгане он мог бы пригодиться. Но облвоенком был другого мнения. Бывают ведь среди них и нормальные люди.
Семьей Олег Иванович так и не обзавелся.Уж больно глубоко резанула по сердцу первая любовь. Жизнь его проходила в одиночестве. От двушки,в которую еще в шестидесятых въехали его покойные родители, до работы и обратно.
В прошлую субботу, возвращаясь из обычного вояжа в ближайший продмаг, Ангел заметил выскочившего из его подъезда мужчину в черной куртке и натянутой до бровей вязаной шапочке.
- Ненормальный! – хмыкнул про себя Олег Иванович. – Июль-месяц на дворе.
А мужчина, зыркнув на Олега Ивановича карими,хищными глазами, прыгнул на заднее сиденье давно немытого «Чероки». Водитель, чему-то удовлетворенно улыбнулся, блеснув золотыми коронками из-под черной густой бородищи, и вырулил со двора.
Ящеркой пробежало внизу живота недоброе предчувствие. Олег Иванович решительно рванул дверь. В подъезде пахло пропаном. Кран газопровода был вырван и валялся на полу. Около него стоял черный полиэтиленовый пакет. Заглянув туда, Ангел обнаружил сотовый телефон с торчащими из него проводами.
- Бомба! – испариной пробила мысль. – Надо звонить в милицию! А если они не успеют?
Ангел схватил пакет, и в несколько шагов оказался на улице.
- Куда ж её деть-то? – Олег Иванович шарил взглядом по двору в поисках наиболее безопасного места. – Вон! В мусорные бачки. Куда ж еще?
Не донес Ангел свою опасную находку. Даже взрыва не услышал. Только почувствовал, как будто в грудь и живот ворвался обжигающий, аравийский ветер.
Хоронили Ангела всем двором. Вскладчину. С утра не переставая лил дождь, но когда к дому подъехал катафалк и гроб с рваным телом поставили у подъезда , выглянуло солнце. Несколько капель упало на пожелтевшее лицо и, сверкая оранжевыми отблесками, бриллиантами скатилось на подушку.
- И впрямь ангел, - пробормотал парень с пустым рукавом камуфляжной куртки. – Тело в клочья, а лицо даже не поцарапало.
Стоявший рядом седой мужчина лет пятидесяти согласно кивнул.
- Деда, - дернул его за руку конопатый малыш. – Это ангел? Ангел хранитель, да?
- Да, внук, - вздохнул дед.
- И он будет нас хранить? Всегда?
Мужчина глянул в посиневшее за несколько минут небо и чему-то грустно улыбнулся.
-Теперь всегда, Олежка…