Наверное, очень трудно быть художником. Мне кажется, что невероятно трудно выразить свои чувства, свое настроение, свое мироощущение, перенося на холст изображение чего-то реально существующего. Понимаете? Ну как бы сказать это, выразить поточнее? Ну вот, например, Шишкин. Ведь он не просто так рисовал красивые пейзажи, верно? В каждой прорисованной травинке – его отношение не к тому красивому месту, которое он хотел запечатлеть, а попытка передать состояние, настроение свое, раскрыть душу через эту травинку. И всякие тонкости художественные – перспектива, свет, тени, в общем все эти профессиональные штучки, которые могут оценить художественные критики и искусствоведы, мне это все недоступно, потому что я никогда не учился рисованию, и могу оценивать картину лишь с точки зрения совершенно непрофессиональной, на уровне – «нравится/не нравится». Вот опять какие-то получаются дебри. Да и не о том я хотел сказать. Просто художнику очень сложно. Вот представим, у него сегодня настроение такое – солнечное. Утром, например, его не разбудил никто, потому что солнце яркое, потому что выспался там, к примеру, или вообще только вчера познакомился с девушкой и влюбился сразу. И как бы девушка не сказать, что красавица невероятная, но очень славная, приятная и симпатичная. Обычная невероятная девушка. И ты решаешь написать ее портрет. Немедленно. Прямо сейчас вот. И не потому что, ты обещал ей вчера, и вовсе не потому, что этот портрет потом можно будет продать куда-то, какому-нибудь коллекционеру, и вообще, ты его для себя, для души писать хочешь. Потому что день сегодня такой… Такой день сегодня, что вот бери его горстями и закатывай в банки трехлитровые, чтобы можно было зимой как-нибудь в морозы, или осенью поздней, когда ветер и деревья голые и слякоть, взять, открыть банку эту и напиться от души. Просто написать хочешь, потому что знаешь, что выйдет такая картина, такая вещь, что… И ты пишешь ее. Начинаешь писать во всяком случае. Пишешь, словно поешь, на одном дыхании. Несколько дней подряд. Ничего другого не хочешь и ни о чем ином не думаешь. А потом вдруг – бац! И остановка. Не удается у тебя какая-то деталь. Ну, из тех штук, в которых разбираются искусствоведы. Что-то, в общем, не выходит. И картина, почти готовая, не получается. Не удается ей стать ПОЛОТНОМ. Не хватает этой вот какой-то маленькой детали. Не знаю. Может крохотного мазка в уголке глаза. Может быть чуть поправить линию губ, ну мелочи какой-то. А без нее картина – не живет. Не дышит она. И художник начинает мучиться, нервничать. Понять не получается, что же все-таки не так? А не так может быть что угодно. И солнце не так заглянуло в окошко утром, а может, его и вовсе в эти дни не было. Много еще может чего случиться. А картина – не готова. И ни о чем другом думать уже не получается, как будто у тебя камешек попал в носок…
Знаете, бывает так, особенно где-нибудь за городом, на прогулке, или в походе или в лесу, гуляешь, идешь себе, идешь, и вдруг чувствуешь, что что-то мешает в ботинке. Камешек попал под стопу. Маленький камешек, и этот камешек начинает тебе мешать жить. Ты уже ни о чем другом думать не можешь, только о том, что что-то мешает тебе идти. Садишься на какой-нибудь пенек, или просто на травку, на пригорок, расшнуровываешь ботинок, снимаешь его, вытряхиваешь, рукой еще проверяешь внутри. Вроде нет ничего. Обуваешься, зашнуровываешь, идешь дальше. И чувствуешь, что он все равно остался. И опять мешает. Мешает расслабиться, или наоборот, сосредоточиться. Жить мешает именно сейчас и именно этот крохотный камешек. И опять садишься, расшнуровываешь, снимаешь ботинок, заодно и второй, проверяешь, вытряхиваешь – ничего нет. Раздражаешься, снимаешь носок и вытряхиваешь камешек оттуда. Как он туда мог попасть? Невероятно, но как-то он появился в носке. А пока сидишь, разувшись, то чувствуешь, как приятно и хорошо чувствовать прохладную траву босой ступней. И не торопишься обуваться. А потом, когда все-таки нужно идти дальше, идешь и чувствуешь себя отдохнувшим и полным сил. А виноват во всем маленький камешек, странным образом попавший в твой носок…
И вот художник просыпается однажды похожим солнечным утром, и вдруг понимает, чего же не хватало в его портрете, добавляет эту капельку краски в уголок глаза, или штришок какой-нибудь кладет на губы и все, портрет оживает! И на него смотрит с холста та девушка, с которой он познакомился за день до того, как начал писать портрет, именно та самая девушка, из того самого дня. А ведь пока он работал, писал ее, он понял, что на самом деле девушка из вчерашнего или сегодняшнего дня совсем не та, с портрета. У нее сегодняшней – довольно вздорный характер и масса привычек, которые ему неприятны, да и его характер часто выводил из себя эту милую и приятную девушку, и вы не раз ссорились уже за то время, пока писался портрет. И, собственно, понятно, что ничего не выйдет из ваших отношений хорошего, что все самое хорошее осталось здесь, на портрете той девушки.
А портрет написан.
И камешек уже не мешает ходить.
И, может быть, завтра опять будет солнечное, свежее, яркое утро…