Храм памяти жертв геноцида обращается к религиозным лидерам мира с призывом признать казнь на Голгофе Мессии первым Актом геноцида в истории человечества.
Если мы так заклеймим это преступление богоубийц, то сможет предотвратить эскалацию геноцида в современности.
Истоки геноцида. Спецслужбы "новозаветных наркобаронов", синедрион, Понтий Пилат, кесарь и Трезвый Мессия, Царь Иудейский
Текст богословского исследования способствует достижению межконфессионального и межнационального мира
«Предусмотрительность» и коммерческие интересы семейства Ханана, этой проримски настроенной партии, далекой от религиозной праведности, — вот главная причина осуждения и смерти Иисуса.
Ханан был весьма далёк как от религиозных идей иудаизма, так и социальных нужд оккупированной в то время Иудеи. Не еврейский народ осудил Христа на смерть, а группа первосвященников, по сути своей коммерсантов.
Первосвященник Ханаан - глава спецслужбы, которая преследовала Мессию физической и духовной Трезвости.
Миф о винопитии Христа был сфабрикован по приказу теневой фигуры заговора, первосвященника Анны (Ханана).
Винный алкоголь - опасный наркотик, Мессия не мог быть наркоманом. В притче о плевелах (алкогольны злак) Мессия однозначно осудил винопитие и потребление алкоголя.
В тексте богословского исследования выдвигается и обосновывается версия: первосвященник Анна был связан коррупционными нитями с предшественниками нынешних наркобаронов, воротилами теневого алконаркобизнеса.
Именно наркобароны новозаветных времён финансировали личную разведку первосвященника Анны, организацию заговора против Иисуса Христа, преследование, компрометацию, дискриминацию общества последователей Мессии, его передачу спецслужбам Понтия Пилата и Акт вселенского геноцида: казнь на Голгофе. Организовав преследование и казнь Христа, спецслужбы наркобаронов бросили вызов всему человечеству, развязали нарковойну, которая идёт и по сей день.
В настоящей Конвенции под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:
а) убийство членов такой группы;
b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
Из Резолюции, принятой Генеральной Ассамблеей ООН
260 А (III). Утверждение Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, и текст этой конвенции.
http://www.un.org/russian/documen/convents/genocide.htm
Спецслужбы являются необходимой частью любого сильного государства, их ещё называют иногда "ПОСЛЕДНИЙ ДОВОД КОРОЛЕЙ".
Поэтому столь важно проследить генезис спецслужб.
Это необходимо для предотвращения использования спецвозможностей агентов для интересов антигосударственного криминалитета, олигархического транснационального капитала. На примере современной России можно проиллюстрировать враждебную и деструктивную работу спецслужб на примере скрытой и явной (агенты влияния) агентуры международных наркосиндикатов, в бюджете которых находятся десятки миллиардов долларов. На эти деньги
создаётся наркотеррористическое подполье, провоцируется хаос, ослабляется демографический потенциал России "на радость" её многочисленным врагам. Воистину, картину наркотической пандемии можно назвать современным Апокалипсисом.
Именно поэтому борьба с совремнными наследниками "библейских наркобаронов", транснациональным картелем, который стремится к созданию глобальной антигуманной наркоимперии, которую ведёт спецслужба ФСКН России, спецагенты других спецслужб, активисты движения "Мир без наркотиков" является стратегически важной и предопределённой жертвенной гибелью Христа на Голгофе.
Сколько помнит себя человечество, инстинкт самозащиты рода, племени, государственной общности выделил тех, кого в Библии называют "соглядатай" (Числа 13,3). По Далю "соглядать" - тайно высматривать, скрытно обозревать, разузнавать, лазутничать, надзирать, нюхать, шпионить. А лицо, которое занимается соглядатайством, - тайный разведчик или подсыльный, подосланный наблюдатель, ищейка, шпион. Когда власти "собирают" соглядатаев - это, по-современному говоря, организуют специальные службы, призванные обеспечить безопасность (защищенность) личности, народа, государства, установленного в нем порядка от внешних и внутренних врагов.
Эти функции и выполняют специальные службы, под которыми "....принято понимать государственные органы, созданные и действующие в интересах защиты национальных интересов и безопасности как внутри страны, так и на международной арене. Они всегда являлись наиболее острым инструментом борьбы, обеспечивая политическое руководство достоверной объективной информацией о реальном состоянии дел в той или иной сфере социально-политической и экономической жизни, требующих решения на высшем уровне.
Деятельность специальных служб регламентируется законом и контролируется правительственными и законодательными органами. Они имеют свою структуру, которая соответствует специфике решаемых задач. Используют в своей практической деятельности специальные формы и методы, которые не применяются другими государственными органами власти и управления. Речь идет об использовании агентуры, то есть лиц, которые конспиративно (тайно), добровольно либо вынужденно, на постоянной или временной основе выполняют поручения спецслужб, не являясь их кадровыми сотрудниками. Именно вербовка и использование агентуры позволяют спецслужбам проникнуть к важнейшим секретам другой стороны.
Эта деятельность называется агентурно-оперативной специальная служба использует в своей деятельности специальные конспиративные агентурные и технические методы добывания, использования информации и воздействия на противоборствующую сторону. Практическая реализация обеспечивается системой известных способов:...поиск источников угроз; обнаружение источников угроз; слежение за источниками угроз; оперативная проверка источников угроз; локализация и нейтрализация возможного ущерба безопасности, подавление (пресечение) источников угроз" (Белая книга российских спецслужб. М.: Обозреватель, 1996. С. 76, 77, 188.)
Известный ученый-юрист А. И. Алексеев так описал происхождение спецслужб: "Уже давно, много веков, даже тысячелетий назад человечество пришло к такой элементарной истине: тайным действиям преступников надо, помимо всего прочего, противопоставить тайный сыск. Иначе и быть не может: раз есть люди, которые тайно, негласно действуют против себе подобных, против общества, против государства, должны быть и другие люди, которые их изобличают, как говорится, выводят на чистую воду и передают в руки правосудия. Таков принципиальный момент истины. Все остальное дело техники. А она, наряду с гласными следственными действиями, судопроизводством, включает тайную слежку, скрытое наблюдение, конспиративное выведывание, оперативное легендирование и т.д.
Нетрудно заметить, что по существу весь круг задач, форм и методов деятельности спецслужб присущ роду человеческому с первых тысячелетий его жизни в условиях государства. Шумерские и другие источники сведений о древнем мире свидетельствуют об этом. Поэтому мы назвали константными (от лат. соnstans) - неизменными, постоянными - основные черты и направления работы специальных служб, что позволяет использовать некоторые современные понятия теории и практики оперативно-розыскной деятельности в отношении событий, происшедших в I веке н.э. в Палестине. (При изложении профессиональных вопросов деятельности спецслужб не используются материалы, имеющие грифы "секретно" или "для служебного пользования". Действующий в настоящее время в Российской Федерации "Закон об оперативно-розыскной деятельности" (ред. 1995) содержит следующий перечень оперативно-розыскных мероприятий (ст. 6), который может изменить только законодатель:
1) опрос граждан;
2) наведение справок;
3) сбор образцов для сравнительного исследования;
4) проверочная закупка;
5) исследование предметов и документов;
6) наблюдение;
7) отождествление личности;
8) обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств;
9) контроль почтовых, телеграфных и иных сообщений;
10) прослушивание телефонных переговоров;
11) снятие информации с технических каналов связи;
12) оперативное внедрение;
13) контролируемая поставка;
14) оперативный эксперимент.
Если из этого списка исключить слова "телефон", "телеграф", "технические каналы связи", все перечисленные действия применялись за несколько тысяч лет до рождения Христа и уже две тысячи лет после него. Впрочем, в Римской империи существовала "срочная связь", которая при помощи зеркал буквально в считанные часы передавала информацию из провинции в Рим. Опрос людей, его называют еще "разведывательный", наблюдение, контроль за почтовыми и иными сообщениями, подслушивание, вербовка и внедрение агентуры, наведение справок о личности (так называемая установка) и другие приемы оперативной работы остаются неизменными. Обобщенно эту деятельность спецслужб именуют по-разному: оперативно-розыскная деятельность, оперативная или агентурно-оперативная работа, тайный (негласный) сыск, негласное расследование или дознание. Острейшим оружием в руках спецслужб была и остается "оперативная разработка", то есть целенаправленная, осуществляемая на плановой основе, система задействования сил, средств и методов, направленная на изобличение лица или группы лиц, документирование и подавление деятельности этих лиц. Проведение оперативной разработки имеет свою стратегию и тактику. Именно в ней проявляется профессиональное искусство сотрудников спецcлужб.
В те давние времена спецслужбы не имели многоэтажных комплексов и многотысячных коллективов сотрудников, нескончаемых коридоров с вереницей кабинетов. У массивных дверей не висели таблички с наименованиями "ведомств". Не было следственных изоляторов, похожих на замки, академий и научно-исследовательских институтов. Но в распоряжении спецслужб находились мастерские по подделке документов, изготовлению орудия и ядов, специалисты по шифровке и дешифровке текстов, Маги и гипнотизеры, хранители оперативных учетов и архивов. Имелись также застенки и пыточные камеры, конспиративные места встреч и явок, налаженная система связи и оповещения.
Штатных сотрудников спецслужб не было. Оперативные работники, руководители и рядовые, выполняли свои функции будучи по должности придворными, священнослужителями, правоведами, "учителями законов", членами правительственных советов, чиновниками при суде. Их добровольными, но чаще всего вынужденными негласными помощниками были агенты и резиденты, секретные осведомители, доносчики, связные. Такие помощники вербовались из числа высокопоставленных особ, жрецов, деятелей искусств, ученых и дипломатов, купцов и банкиров, капитанов кораблей и караванбаши, путешественников, военачальников, мелких торговцев, прислуги, уличной черни, вольноотпущенников и рабов, содержателей притонов, постоялых дворов и харчевен, ночной стражи. Как и сейчас, под видом малоприметных людей, а иногда и известных в обществе личностей, скрывались матерые разведчики, передававшие сведения, от которых история порой приобретала иное направление, срывались стратегические планы и тактические ходы, менялись судьбы людей.
Особое внимание уделялось представителям преступного мира, разбойникам и душегубам, которым поручались наиболее грязные и кровавые задания. Всегда под рукой были женщины и женоподобные юноши, готовые выполнить любые указания, выполнявшие роль приманки, "залекателей" в сети спецслужб. Корыстолюбие, алчность, цинизм, презрение к чести и совести, жестокость и лживость - этот чудовищный клубок человеческих страстей и пороков - цементировали, объединяли высокими понятиями патриотизма, государственной безопасности. Исторический опыт показывает, что специальные службы государства во все времена и у всех народов, используя присущие им формы и методы работы в области внешней и внутренней безопасности, наделенные достаточными финансовыми, техническими и кадровыми ресурсами, возможностью манипулировать общественным сознанием, сами нередко становились "заложниками" властителей, которым они подчинялись. Между тем, по непонятной еще закономерности, среди "сильных мира сего", чаще всего встречаются люди с маниакально-садистской психикой, видящие вокруг себя врагов и соперников.
Как и многие изобретения людей, спецслужбы, задуманные для добра, нередко обращали и обращают во зло. И порой при анализе деятельности специальных служб трудно отличить, где кончаются полезные для общества и государства акции и начинается произвол и беззаконие. Наряду с врагами, в "сети и ямы" спецслужб попадают невиновные люди, по тем или иным причинам неугодные властям, под руководством которых находятся спецслужбы. В дальнейшем эти мученики, прошедшие аресты, ссылки, тюрьмы и лагеря, обычно реабилитируются, часто посмертно. А сотрудники спецслужб, верившие в государственную важность и правильность своего дела, превращаются в глазах людей в палачей и гонителей, но уже без права на реабилитацию, в том числе и посмертную.
"Соглядатай дорог на час, а там - не знай нас" - говорит пословица. Очередной властитель, порой еще более деспотичный, чем предыдущий, "убирает" сотрудников спецслужб, заменяя их на новые кадры. Такой "кругооборот спецслужб в природе", как страшный рефрен, повторяется с каждым витком мировой истории, умножая особенно в XX веке многомиллионные списки жертв. Спецслужбы всегда использовались как острейшее средство внутрипартийной борьбы, становясь тайным безжалостным орудием расправы в руках лидеров, находящихся у власти. Насильственная гибель людей путем организации "несчастных случаев", "самоубийств", смерти от "естественных причин", компрометация, подкуп, подсылка провокаторов, в том числе из числа друзей и близких, дезинформация, отравление, разорение, поджоги, пытки, бичевания, издевательства - все, что может придумать мозг злодея, пускается в оборот при проведении так называемых "специальных операций", "оперативного реагирования", "оперативных комбинаций и игр". Так было в истории. Дай Бог, чтобы в XXI веке все это не повторилось. Исторические судьбы еврейского народа уже на ранней стадии его государственного становления, при переселении из Египта в землю обетованную, столкнулись с необходимостью создания мощных спецслужб, выполняющих функции внешней и внутренней разведок. Когда под водительством Моисея еврейские племена, миновав безводные пустыни, подошли к плодородным полям и нивам Ханаана, прежде всего потребовалось проведение разведывательной акции, которая подробно изложена в Библии. В книге Чисел поименно названы двенадцать разведчиков из каждого колена сынов Израилевых, переправившихся за Иордан, для осуществления своей секретной миссии. Перед этим они получили, как водится, инструктаж:
"И послал их Моисей высмотреть землю Ханаанскую, и сказал им: пойдите в эту южную страну, и взойдите на гору; И осмотрите землю, какова она, и народ живущий на ней, силен ли он или слаб, малочислен ли он или многочислен? И какова земля, на которой он живет, хороша ли она или худа? и каковы города, в которых он живет, в шатрах ли он живет или в укреплениях? И какова земля, тучна ли она или тоща? есть ли на ней дерева или нет? Будьте смелы, и возьмите от плодов земли. Было же это ко времени созревания винограда. И высмотрев землю, возвратились они через сорок дней. И пошли и пришли к Моисею и Аарону и ко всему обществу сынов Израилевых в пустыню Фаран, в Кадес, и принесли им и всему обществу ответ, и показали им плоды земли. И рассказывали ему и говорили: мы ходили в землю, в которую ты посылал нас; в ней подлинно течет молоко и мед, и вот плоды ее". (Числа 13) Однако доклад разведчиков был воспринят неоднозначно. Появились сомневающиеся. Вопрос о форсировании Иордана был поставлен под сомнение. И руководителям внешней разведки израильтян Иисусу Навину и Халеву пришлось долго доказывать, что полученные данные подтверждают возможность захвата земли ханаанской. Десять их товарищей, ходившие в разведку за Иордан, погибли от рук соплеменников, "от своих", поскольку "распускали худую молву о земле". И в последующие века трагическая участь разведчиков стала, в известной степени, печальной традицией.
После смерти Моисея Иисус Навин возглавил вторжение израильских племен. Зная особенности ханаанской земли, расположение ее крепостей и вооруженность местного населения, он осуществил захват центрального укрепленного пункта Иерихона. И здесь дело не обошлось без операции спецслужбы внешней разведки.
Читаем у Иосифа Флавия:
"Не успел он расположиться тут лагерем, как уже явились и лазутчики, которым удалось высмотреть все нужное у хананеев. Сначала они совершенно спокойно обошли и осмотрели весь город, где окружавшие последний стены были особенно крепки и где находились наиболее слабые пункты, а также какие ворота были менее укреплены и потому могли послужить первым пунктом нападения со стороны еврейского войска. Все, кто случайно встречался с ними, не обращали на них никакого внимания, думая, что они по примеру прочих иностранцев хотят все хорошенько осмотреть, и отнюдь не предполагали в них врагов. Под вечер они отправились ни постоялый двор вблизи городской стены, на который им раньше уже указали, как на место, где можно было пообедать. Когда они затем стали помышлять о том, что им теперь остается вернуться только восвояси, царю за ужином было сделано донесение, что явились какие-то соглядатаи из еврейского стана для осмотра города, теперь находятся на постоялом дворе некой Рахавы и очень стараются о том, чтобы их присутствие осталось незамеченным. Царь распорядился немедленно захватить и привести их, чтобы при помощи пытки выведать от них о цели их прибытия. Когда Рахава увидала приближение посланных царя (она как раз в это время сушила на крыше лен), то она тотчас спрятала соглядатаев под кучами льняных связок, а посланцам царским сказала, что какие-то неизвестные чужеземцы действительно закусили у нее, но затем удалились незадолго до заката солнца; если же посланные опасаются, что эти иностранцы представляют опасность для города или для царя, то и нетрудно будет догнать и схватить. Обманутые хитростью этой женщины, посланцы царя поверили ей, даже не подумали сделать на постоялом дворе обыск и отправились к тем улицам, которые вели к реке и по которым, казалось им, могли уйти соглядатаи. Не найдя, однако, никакого следа их, они прекратили свои поиски. Когда все стихло, Рахава повела евреев вниз и рассказала им, какой она подвергла себя опасности ради их спасения, причем указала на то, что, если обнаружится ее проделка, ей не избежать мести царя и придется погибнуть со всем домом. При этом она просила вспомнить о ней впоследствии, когда евреям удастся овладеть Хананеею, и уплатить ей добром за добро; затем она взяла с них клятву в том, что они пощадят ее и всех родных ее, когда, по взятии города, станут избивать всех его жителей сообразно постановлению (Моисея); а что они овладеют городом, это ей, безусловно, известно на основании некоторых данных, полученных от Господа Бога. Лазутчики не только охотно поблагодарили ее за оказанную услугу, но обещали на деле воздать ей добром за добро. При этом они дали ей совет, когда она заметит, что город будет взят, собрать все свои пожитки и всех родных на свой постоялый двор, запереться в нем и повесить у входа красные платки, чтобы полководец узнал дом и охранил бы его от насилия. "Мы уж укажем ему, сказали они, что обязаны своим спасением тебе. Если же кто-нибудь из родных твоих падет в битве, то не приписывай нам этой вины, а сами мы будем умолять Господа Бога, именем Которого мы поклялись, не взыскивать с нас за это, как если бы мы нарушили данную клятву". С этим обещанием соглядатаи отправились в обратный путь, спустившись на канатах со стены, вернулись домой невредимыми и рассказали о своих приключениях в городе. Затем Иисус сообщил первосвященнику Елеазару и совету старейшин о клятве, данной лазутчиками Рахаве, и они признали эту клятву обязательною.
Есть данные, опирающиеся на иудейскую традицию, что Рахава (Раава), завербованная разведчиками и оказавшая такую услугу израильтянам, стала женой Иисуса Навина. По другой версии, она была женой царевича Салмона, одного из двух разведчиков, которые обратились к ней за помощью. (Дин Э. Знаменитые женщины Библии. М.: Крон-Пресс, 1995. С. 68.) Использование возможностей спецслужб в области внешней разведки просматривается на протяжении всех библейских времен. Широко применялось внедрение агентов спецслужб в стан врага, выведывание его секретов, а при необходимости проводились и такие острые мероприятия, как "подстава" под главаря враждебной стороны, советчиков, консультантов и других лиц, оказывающих на них влияние. Как видно из Ветхого Завета, в тяжелейшие времена персидского нашествия, когда над израильтянами повис дамоклов меч национальной катастрофы, спецслужбам удалось провести одну из самых блестящих своих операций. Каждый год 14 и 15 марта во всех еврейских синагогах отмечается праздник Пурим. Это праздник памяти Эсфири, ставшей женой персидского царя Артаксеркса I (404-358 до Р.Х.). После превращения царем Навуходоносором Иерусалима "в пустыню" и пленения еврейского народа, Эсфирь, жившая в доме своего двоюродного брата Мардохея - влиятельного персидского чиновника, завоевала любовь и уважение персидского владыки. Ей удалось скомпрометировать в глазах царя его приближенного Амана и предотвратить гонение на евреев, которое он задумал. Артаксеркс казнил этого приближенного. Эсфирь убедила царя издать закон, разрешающий евреям не только защищаться от врагов, но и убивать своих обидчиков. В Библии имя Эсфири упоминается 55 раз как героини, спасшей свой народ (Есфирь 7, 6).
Что касается деятельности спецслужб по линии внутренней безопасности, то трудно отыскать на страницах Ветхого Завета положительные ее стороны. Запутанность государственной и общественной жизни, кровавые конфликты между политическими партиями, царями и первосвященниками приводили к многочисленным жертвам невиновных людей. Если взять время, приближенное к годам земной жизни Иисуса Христа, то период царствования Ирода Великого, одного из самых отвратительных злодеев истории, остается наиболее мрачным. Это относится и к работе спецслужб той поры. Находясь на службе сатрапа, они после рождения Иисуса Христа осуществили избиение младенцев, в которых Ирод видел претендентов на его трон. Кровавые разборки в царской семье, сопровождавшиеся убийством детей и жен, друзей и близких, массовые репрессии осуществлялись руками тех, кто верно ему служил. Доносчики и агенты внедрялись спецслужбами Ирода во все слои общества. Иногда и сам царь путем личного сыска искал изменников и предателей, выявляя недовольных, заговорщиков, мстителей:
"В это время он освободил подданных своих от взноса третьей части податей, под предлогом, чтобы люди оправились от неурожая, а на самом деле с целью вернуть себе утраченное расположение сограждан. Дело в том, что последние были недовольны всеми этими новыми сооружениями, в которых усматривали залог гибели прежнего благочестия и падение нравов, причем на это постоянно глухо раздавался ропот недовольного народа. Впрочем, Ирод зорко следил за всем этим, лишая подданных удобного случая для выражения неудовольствия и постоянно принуждая их к работам. Сходки были запрещены гражданам, равно как совместные прогулки и собрания, причем везде был установлен строжайший надзор. Ослушников постигали жестокие наказания. Много людей открыто и тайно были уводимы в крепость Гирканию и там предаваемы казни. Как в городе, так и по большим дорогам имелись смотревшие за этим шпионы. Рассказывают, что сам Ирод не брезговал этим средством, но часто, облекшись в одежду простолюдина, ночью смешивался с толпой простонародья, чтобы узнать настроение его относительно правительства. Тех, кто всячески и решительно противился нововведениям, он преследовал многоразличным образом, прочий же народ он принуждал присягать на соблюдение ему верности и повиновения всем правительственным предначертаниям. Большинство уступало этим требованиям отчасти из расположения, отчасти из страха, всех же недовольных и озлобленных этими насилиями он всяческим образом губил". (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996)
Иосиф Флавий рассказывает о том, как агенты спецслужб Ирода сорвали один из заговоров отчаявшихся, но смелых людей:
"Спрятав под плащами кинжалы, заговорщики немедленно отправились в театр в надежде, что Ирод не уйдет от них, так как они нападут на него внезапно, и что в крайнем случае, даже если им не удастся убить его самого, они перебьют многих из его приверженцев; они готовы были удовольствоваться хотя тем, что смерть их заставит, по крайней мере царя, образумиться и подумать, насколько он поглумился над народом. Заговорщики были вполне приготовлены ко всему и отличались большой отвагой. Но один из шпионов Ирода разузнал все дело и сообщил о сем плане царю, когда последний собирался войти в театр. Так как Ирод знал, что большинство его реформ вызывало лишь возбуждение и ненависть, то счел это сообщение довольно вероятным и потому вернулся во дворец и велел поодиночке позвать к себе обвиняемых. Ввиду того, что заговорщики были схвачены слугами царя с поличным, они стали думать не о том, как бы избегнуть наказания, но решили встретить неизбежную теперь смерть с возможно большим мужеством. Поэтому они не выказали раскаяния и не пытались отрицать свою вину, но тотчас после ареста отдали свои кинжалы и храбро сознались, что составили заговор с благой и честной целью, причем не было и речи о какой-нибудь личной для себя выгоде или о личной мести, но преследовалось лишь общее благо народа, которое оберегать и за которое умирать должен быть готов всякий. После того как они так смело рассказали весь ход своего заговора, они были арестованы царскими телохранителями и умерщвлены под пыткой. Немного, впрочем, спустя некоторые лица схватили и навлекшего на себя всеобщую ненависть доносчика и не только убили его, но разорвали на части и бросили псам. Хотя многие из граждан присутствовали при этом, но никто не донес о том. Наконец Ирод распорядился нарядить строжайшее следствие, и тогда несколько женщин во время пытки показали то, чему они были свидетельницами. После этого всех виновных вместе с их семействами постигла кара, причем пощады не было никому. Но народное волнение и привязанность иудеев к своим законам поставили Ирода в затруднительное положение, и ему пришлось изыскивать меры обезопасить свое правление. Поэтому он решил всячески удерживать в повиновении народ и поставить его в такие условия, чтобы он при таком стремлении к перевороту не мог перейти в открытое восстание" (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996).
Методы и формы работы спецслужб, сложившиеся во времена Ирода Великого, продолжали широко использовать его наследник - тетрарх Ирод Антипа (Антипас) и первосвященники в Иерусалиме Анна (Аннан, Ганнан) и Каиафа, гонители и преследователи Иисуса Христа. В их распоряжении находились сотрудники спецслужб, которые начали свою деятельность еще при Ироде Великом. На смену им пришли новые кадры последователей. Эстафета злодейств оказалась продолженной. Какова была структура спецслужб Палестины во времена Иисуса из Назарета?
Такие службы имелись у тетрарха Ирода Антипы и его брата Филиппа, владевших территориями на севере страны, а также у первосвященников в Иерусалиме. В сложных условиях социального, политического и религиозного противостояния партий фарисеев, саддукеев, иродиан каждая из них имела в своих рядах лиц, выполнявших функции разведки и контрразведки. Негласные формы работы, которые использовались государственными и общественными формированиями, создавали крайне сложную и запутанную оперативную обстановку. В этих условиях агенты, доносчики и шпионы нередко обслуживали двух, а то и трех, "хозяев". Дезинформация, клевета, создание ложных обвинений, убийства неугодных, внесудебные процедуры, казни по суду стали привычной приметой общественной жизни Палестины тех кровавых лет. Невозможно было до конца разобраться, кто кого "подставляет", чья "карта разыгрывается", "кто льет воду на чью мельницу".
Весь этот клубок спецслужб функционировал под пристальным наблюдением римских оккупационных властей, зорко следивших за соблюдением своих имперских интересов, за безопасностью войсковых подразделений и должностных лиц, работавших в Палестине. Исповедовалась следующая стратегия действий, повторенная в одном из трактатов наследницы Рима Византийской империи:
"".Если ты находишься в неприятельской стране, то держи при себе многих верных и ловких лазутчиков... От них ведь должен ты узнавать о силе врага и его хитрости. Нести службу без лазутчиков невозможно. Если кто и станет действовать без них, то действия его будут недостаточны и неподготовлены. Лазутчики твои пусть будут незнакомы друг с другом. Ведь кого-нибудь из них могут схватить, и он может выдать остальных" ( Кекавмен. Стратикон. Памятники византийской литературы IX-XIV веков. М.: Наука. 1969. С. 159).
Схематично структуру спецслужб римских властей можно обрисовать следующим образом. Все директивные указания шли из Рима от администрации императора и Сената. Оперативная обстановка по "палестинскому направлению" анализировалась через систему донесений, которые поступали от сирийского наместника, руководителя этой провинции. Последний через свой аппарат контролировал положение дел с помощью сотрудников спецслужб римского наместника в Иудее. И центральный аппарат в Риме, и спецслужбы в сирийской провинции, и подразделения спецслужб в Иудее имели своих тайных агентов, которые выполняли возложенные на них функции. Вся эта деятельность строилась на основе письменных предписаний, анализа поступающей оперативной информации, планов работы по осуществлению конкретных мероприятий. В свою очередь, спецслужбы первосвященников в Иерусалиме, а также тетрархов Ирода Антипы и Филиппа имели своих информаторов на всех уровнях римской имперской администрации. Группы "негласного влияния" имелись при дворе императора, в Сенате, во всех подразделениях римской системы управления, в том числе на уровне провинций (Сирия) и наместника в Иудее. По свидетельству историков, еврейское лобби в Риме той поры было весьма влиятельно и авторитетно. Оно имело большие возможности влиять на все аспекты государственной политики римской державы, в том числе и через императора и Сенат.
События земной жизни и страдания Иисуса Христа не могут быть поняты вне глубокого и всестороннего рассмотрения деятельности спецслужб Римской империи и Палестины, целей, которые они преследовали, обслуживая интересы своих властителей, развязавших массовый террор в подвластных им регионах. Или, как в настоящее время говорят, на "обслуживаемой территории". Только разобравшись в этом вопросе, можно судить о достоверности сведений, изложенных в Евангелии. До настоящего времени эта проблема остается недостаточно разработанной. История Иисуса Христа как бы "выхватывается" из контекста сложившейся практики преследования тех, кого спецслужбы Иудеи и Римской империи считали своими врагами, подрывающими устои тогдашней государственной и общественной жизни. Иисусу Христу было четыре года, когда умер Ирод Великий. Злодей уходил из жизни в страшных страданиях:
"То был медленный огонь, который был не столь заметен наружно, сколько свирепствовал у него внутри тела; к этому присоединилось еще страстное, непреодолимое желание оторвать у себя какой-нибудь член тела. Его мучили внутренние нарывы, особенно страшные боли в желудке, ноги его были исполнены водяной прозрачной жидкостью, на гниющих частях (тела) появились черви... Богобоязненные люди говорили, что Предвечный наказывает царя за его великие беззакония" (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 19).
Перед смертью по приказу Ирода со всей Иудеи согнали "страшную массу" знатных людей и заперли их на иерихонском ипподроме. Царь пожелал их всех уничтожить, чтобы горе народа по погибшим "слилось" с личным горем его смерти. Перед своим концом Ирод послал копьеносцев убить своего наследника, сына Антипатра. После этого он переписал завещание, которым своими наследниками назвал трех других своих сыновей: Архелая, Антипу, Филиппа. Причем Архелаю предлагался титул "Царь Иудейский". Императору Августу, который должен был утвердить завещание, оставил десять миллионов серебренников и много драгоценностей, его жене Юлии - 500 тысяч серебренников. Процарствовав 37 лет после утверждения его Римом царем Иудеи в качестве "Rex socius" - "союзного царя", он наконец-то покинул измученную им землю. Это спасло жизнь многим тысячам людей, в том числе заключенным на иерихонском ипподроме.
Как повелось в истории, после смерти Ирода Великого началась смута. Наследники - сыновья Архелай и Антипа - поехали со своими свитами в Рим выпрашивать у императора титул "Царь Иудейский". Император Август устроил публичное обсуждение этого вопроса, выслушал стороны, которые поливали друг друга грязью. Но поскольку из Иудеи стали поступать сообщения о злодеяниях, которые уже успели натворить наследники в своем отечестве, поостерегся объявить одного из них царем. Архелай был объявлен этнархом, во владение которого входила большая часть Иудеи, включая Иерусалим. Антипе и Филиппу были присвоены титулы тетрархов - владетелей территорий на Севере страны. Таким образом, в Иудее начался длительный период "безцарствия", который завершился лишь четыре года спустя, после казни Иисуса Христа, в 37 году н.э., когда римский император Калигула, восшедший на престол после смерти Тиберия, сделал царем Иудеи правнука Ирода Великого Агриппу I. В смутное время, как видно из исторических сведений, воспользовавшись "безцарствием", появилось немало претендентов на титул "Царь Иудейский", не упомянутых в завещании Ирода Великого.
Одним из таких претендентов был объявившийся на острове Мелосе якобы внук Ирода Великого: "В это самое время один юноша, еврей по рождению, но воспитанный в Сидоне римским вольноотпущенником, стал выдавать себя за казненного Иродом Александра, воспользовавшись физическим сходством между ними. Считая, что разоблачить его невозможно, он прибыл в Рим. Его сопровождал один соотечественник, хорошо осведомленный обо всем, что происходило в царском окружении; он-то и подучил его говорить, будто люди, которым было поручено казнить его и Аристобула, сжалились и дали им ускользнуть, подменив их двумя похожими на них трупами. Своими притязаниями он ввел в обман евреев на Крите, снабдивших его средствами для роскошного путешествия на Мелос. Здесь он благодаря удивительной способности внушать доверие собрал еще более крупную сумму и склонил сторонников отплыть вместе с ним в Рим. Он высадился в Путеолах и собрал обильные приношения от тамошних евреев. Друзья "отца" сопровождали его, словно царя, на протяжении всего пути. Физическое сходство между ним и Александром было столь разительно, что те, кто видел и помнил Александра, присягали, что это именно он. Вся еврейская община Рима высыпала ему навстречу, и в узких улицах, которыми он проезжал, собралась огромная толпа (ибо мелосцы до такой степени потеряли голову, что несли его на носилках и за свой собственный счет снабдили царственной роскошью)".
Но они ошиблись:
"Цезарь, который помнил, как выглядел Александр еще с тех пор, когда Ирод обвинял его перед ним, еще не видя этого человека, понял, что тот лишь выдает себя за Александра. Однако на cлучай, если эти радужные надежды все-таки имеют под собой какое-либо основание, он послал некоего Целада, который хорошо знал Александра, с приказом привести юношу к нему. Целад едва взглянув, сразу же заметил различие и в чертах лица, и в сложении, которое было гораздо плотнее, чем у Александра, и скорее походило на сложение раба. Итак, он сразу же проник в суть заговора и пришел в величайшее негодование от бесстыдства рассказов этого парня. Ведь будучи спрошен об Аристобуле, тот стал настаивать, что и Аристобул жив, но остался на Кипре из страха перед изменой: они якобы находились в большей безопасности, когда не были вместе. Целад отвел его в сторону и сказал:
"Цезарь пощадит твою жизнь взамен на имя человека, который подучил тебя рассказывать такую чудовищную ложь". Юноша ответил, что даст требуемые сведения, и сопроводил Целада к Цезарю, в присутствии которого указал на еврея, воспользовавшегося его сходством с Александром для собственной наживы: сам он получал в каждом городе больше даров, чем Александр за всю свою жизнь. Цезаря все это очень позабавило и, видя его великолепное сложение, он отправил лже-Александра в общество своих галерных рабов, но человека, сбившего его с пути, приказал казнить. Мелосцы же были достаточно наказаны за безрассудство потерей своих денег" (Флавий И. Иудейская война. М., 1996. С. 120-121). Значит, разоблаченный императором Августом юноша, испугавшись, заявил, что не претендует на титул "Царь Иудейский". Цезарь, казнив подстрекателя, сохранил лже-Александру жизнь, но отправил его на галеры, что было в те времена одним из суровых видов наказания. "Царь Иудейский". По свидетельству Иосифа Флавия, на этот титул претендовали некий Иуда, сын атамана разбойников, Симон, один из служителей царя Ирода Великого, а также простой пастух Афронг.
Приведем выдержки из Иосифа Флавия (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 202-203):
Про Иуду: "Был там также некий Иуда, сын могущественного атамана разбойников, Езекии, которого Ирод с большими трудностями держал в повиновении. Этот Иуда собрал около галилейского города Сепфориса огромную толпу отчаянных людей, сделал набег на царский дворец, захватил все находившееся там оружие, вооружил им всех своих приверженцев и похитил все находившиеся там деньги. Так как он грабил и брал в плен всех, кто ему попадался на пути, то он всюду вселял ужас. При этом им руководило желание добиться высшего положения и даже царского достоинства, впрочем, он рассчитывал достигнуть этого не столько доблестью, сколько дерзким захватом".
Галилейский город Сепфорис, в строительстве которого принимал участие отчим Иисуса Христа Иосиф Обручник, находился в нескольких километрах от Назарета. Возможно, Иосиф Обручник рассказывал своему воспитаннику об этих происшествиях.
О Симоне:
"Существовал тогда также один из служителей царя Ирода, некий Симон, человек красивый, огромного роста и крайне сильный, пользовавшийся доверием царя. Основываясь на беспорядочном состоянии дел, этот человек осмелился возложить на себя царский венец. Собрав себе толпу приверженцев, которые в своем безумии провозгласили его царем, и считая себя вполне достойным этого высокого сана, Симон разграбил и сжег царский дворец в Иерихоне. Равным образом он предал пожару целый ряд других дворцов в стране, причем предоставлял толпе своих приверженцев грабить их сколько угодно. Он, наверное, совершил бы еще более значительные беззакония, если бы против него не были приняты меры: Грат присоединил царские войска к римским и во главе этой рати выступил против Симона. Когда затем произошла продолжительная и ожесточенная битва, большинство приверженцев Симона, происходивших из Переи и представлявших из себя беспорядочную толпу, сражавшуюся скорее храбро, чем умело, погибло, а сам Симон, искавший спасения в бегстве по узкому ущелью, попался в руки Грата и был им обезглавлен.
Около Иордана, в Амафе, дворец был также сожжен толпой бродяг, похожей на приверженцев Симона. Таким образом, полная разнузданность овладела народом, так как у него не было своего царя, который мог бы доблестным правлением сдерживать народную массу, а прибывшие для успокоения возмутившихся иноземцы лишь подливали масла в огонь своим наглым отношением и своим корыстолюбием".
Назвавший себя "Царь Иудейский", Симон силой римского оружия был казнен.
Про Афронга:
"Вместе с тем даже некий Афронг, человек, не блиставший ни знатностью рода, ни личной доблестью, ни обилием денежных средств, всего-навсего простой пастух, отличавшийся, впрочем, огромным ростом и недюжинной физической силой, решился домогаться царской власти. Удовольствие пользоваться выдающимся положением заставляло его не дорожить даже личной жизнью и подвергнуться гибели. У него было четверо братьев, таких же рослых и сильных, как он сам. В них он рассчитывал иметь хорошую поддержку при овладении царским престолом. Так как около них собралась огромная толпа приверженцев, то каждый из братьев взял на себя командование одним отрядом. Таковы-то были его военачальники. Они помогали ему, вступая постоянно, по собственному усмотрению, в стычки.
Сам же Афронг надел на себя царский венец и держал совет относительно дальнейшего образа действий. При этом он всюду руководился лишь своим собственным мнением. В руках такого человека власть была долгое время; он назывался царем и мог невозбранно делать все, что ему было угодно. Как он сам, так и его братья сильно вредили своей жестокостью римлянам и царским войскам, питая как к тем, так и к другим сильную ненависть: последних они ненавидели за надменность при жизни Ирода, римлян же за те обиды, которые они, по их мнению, наносили им. С течением времени озлобленность их росла все более и более. Никому, кто попадался им в руки, уже не было спасения либо вследствие их корыстолюбия, либо вследствие их любви к убийствам. Однажды они напали близ Еммауса на когорту римлян, которая везла войску хлеб и оружие. Окружив римский отряд, они закидали дротиками начальника его, Ария, и сорок лучших его пехотинцев. Испугавшись этого поражения, остальные римляне спаслись бегством, бросив трупы товарищей; им на выручку, впрочем, пришел Грат во главе царских войск, бывших в его распоряжении.
Такие стычки устраивали они в течение долгого времени, нанося римлянам немало вреда и сильно притесняя свой собственный народ".
Надевший на себя венец царя Иудеи Афронг был пленен и предан смерти. Все это произошло "значительно позже", как свидетельствует Иосиф Флавий, то есть во времена детства и отрочества Иисуса Христа.
В это же время происходили массовые волнения по всей территории Иудеи. В ходе их был разрушен и сожжен город Сепфорис, а его жители проданы в рабство. Волнения были жестоко подавлены римлянами:
"Потом Вар разослал по стране часть своего войска и стал ловить виновников возмущения. Когда ему указывали на таковых, он их наказывал как зачинщиков; многих, впрочем, он отпустил без наказания. Таким образом, было казнено (через пригвождение к кресту) две тысячи человек. Видя затем, что войска ему более не нужны, он распустил их, потому что они, вопреки повелениям и желаниям Вара, совершили много насилий и грабежей из любостяжания. Когда же он узнал, что вновь собралось десять тысяч иудеев, он поспешил захватить их. Впрочем, они не вступили с ним в бой, но, по совету Ахиава, сдались Вару. Последний простил толпе ее провинность, руководителей же ее отправил к императору. Большинство из них Цезарь отпустил безнаказанными, подвергнув казни лишь тех из участников бунта, которые принадлежали к числу родственников Ирода, потому что они вопреки всякой справедливости выступили против своих сородичей" (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 204).
Две тысячи иудеев были казнены сирийским наместником Публием Квинтилием Варом через распятие на кресте. Эти кресты мучеников можно было видеть на всем протяжении от Севера до Юга Иудеи. Можно ли после этого, как делают некоторые исследователи, утверждать, что римляне во времена Иисуса Христа не пользовались распятием на кресте как мучительным видом смертной казни. Римский император не останавливался перед казнью представителей царской фамилии, если считал это необходимым в интересах Римской империи.
Приведенные факты убедительно доказывают, что в условиях появления "царей иудейских", отражавших возмущение населения Палестины бесчинствами римских оккупантов и произволом со стороны пособников династии Ирода Великого, спецслужбы Римской империи и иерусалимской власти, а также тетрархов, получили задание постоянно отслеживать тех, кто будет претендовать на звание "Царь Иудейский", называть себя таким титулом, обосновывать свое право на него.
Поскольку присвоение титула "Царь Иудейский" входило в прерогативу римского права как "самовольное использование нарушение закона "о величии", действовавшего в Римской империи со времен Юлия Цезаря.
Нет сомнения, что по всей негласной сети внешней и внутренней разведки спецслужб были направлены ориентировки с целью выявления лиц, заявляющих о своем праве называться "Царь Иудейский". Поступавшие от доносчиков и агентуры сигналы тщательно проверялись. Полученные данные анализировались, делались необходимые выводы и прогнозы, с тем, чтобы в нужном случае провести комплекс оперативных мероприятий в рамках тайного сыска. Приведенные фактические данные убедительно свидетельствуют о достоверности сведений, изложенных в Евангелии. Указанное направление деятельности спецслужб и привело к тому, что их сотрудники "вышли" на Иисуса из Назарета. Проследим, как это произошло. В последующие годы события в Палестине разворачивались таким образом. Архелай как истинный сын Ирода Великого в отведенном ему владении, включающем Иерусалим, несмотря на советы императора Августа "быть помягче с населением" проявил свою природную жестокость и необузданность. Это привело к тому, что на него посыпались жалобы в Рим:
"На десятом году правления Архелая наиболее выдающиеся иудеи и самаряне, не будучи в состоянии переносить его жестокость и тиранию, обвинили его перед императором, особенно ввиду того, что Архелай, как они узнали, нарушил предписание Цезаря обращаться мягко с подданными. Когда это услышал император, то разгневался и послал за поверенным Архелая в Риме (его также звали Архелаем), так как не считал нужным писать этнарху Архелаю. Поверенному этому он сказал: "Поезжай немедленно и привези к нам Архелая". Последний тотчас же отправился в путь и, прибыв в Иудею, застал Архелая за пиром в обществе друзей. Тут он сообщил ему о желании Цезаря и стал торопить его с отплытием. Когда же он прибыл (в Рим) и Цезарь выслушал некоторых обвинителей и его самого, то он приговорил его к изгнанию, назначил ему для жительства галльский город Виенну и конфисковал его имущество". (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 208) Насколько велика историческая точность Евангелия: "Когда Иосиф узнал, что в Иудее вместо Ирода царствует Архелай, он побоялся возвращаться". (Матфей 2, 22)
После "снятия" Архелая его земли перешли под прямое управление Рима. В Иудею Август стал направлять прокураторов (наместников), которым было предоставлено право выносить смертные приговоры. Тетрархи Ирод Антипа и его брат Филипп остались на закрепленных за ними землях. Владения Филиппа находились рядом по соседству с тетрархией брата. Возглавляя свой удел, он проявил себя добрым и рассудительным правителем:
"Тогда же, на двадцатом году правления Тиверия, умер и брат тетрарха Ирода, Филипп, после того как в течение тридцати семи лет правил Трахоном, Гауланитидой и Батанеей. Его правление отличалось мягкостью и спокойствием. Он провел всю жизнь в пределах подчиненной ему области. Когда ему случалось выезжать, он делал это в обществе нескольких избранных. При этом за ним всегда возили его кресло, сидя на котором он творил суд. Если по пути к нему являлся кто-либо с жалобой, то он, недолго думая, тут же ставил кресло, садился на него и выслушивал обвинителя. Виновных он тут же подвергал наказанию и немедленно отпускал тех, кого обвинили несправедливо. Филипп умер в Юлиаде. Труп его был доставлен в мавзолей, который он сам заранее воздвиг для себя, и торжественно похоронен там" (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 222).
Галилея, где прошла вся жизнь Иисуса, входила во владения Ирода Антипы, а не Филиппа. Христос, Богородица и Иосиф Обручник были подданными этого сына Ирода Великого, который как бы получил в наследство все страшные черты своего родителя: безмерную жажду власти, корыстолюбие, беспредельную жестокость, глубокий аморализм в личной жизни, тягу к кровосмесительным связям, столь присущую всем членам этого семейства. Пресмыкательство перед императором Тиберием позволило ему продержаться "на плаву" до смерти своего патрона и воцарения императора Калигулы, который направил его в ссылку в Испанию, где он и умер.
После ссылки Архелая в Иерусалиме резко возросла роль первосвященников при храме. В их череде особое место занял Анна и члены его семейства. Секвестировав имущество Архелая, римский наместник сместил первосвященника Иоазара за то, что он "не поладил с народом", и назначил на его место Анну, сына Сефа. Его зять Каиафа, шестьдесят девятый первосвященник, выполнял эту должность в течение 18 лет. У Анны было пять сыновей, которые также в разное время были первосвященниками. "Такое счастье не выпадало на долю ни одного из наших первосвященников", - писал Иосиф Флавий. (Анну звали "первосвященником" во все годы его жизни.)
Исторические данные свидетельствуют о том, что первосвященник Анна отличался исключительной хитростью и изворотливостью. Под "колпаком" Анны и его соглядатаев - агентов и шпионов находилась вся Иудея, все отрасли государственной власти в Иерусалиме.
Он оказывал огромное влияние на внешнюю политику страны, используя возможности уже огромной к тому времени диаспоры евреев во всех странах Средиземноморья, особенно в Риме - центре тогдашнего мира. Он контролировал назначения на все мало-мальски значительные должности, расставляя чиновников исходя из личной преданности себе. Клан Анны буквально заполонил правящую верхушку Иудеи, оттеснив представителей многих знатных родов. Анна, его зятья и другие родичи бесконтрольно пользовались огромными средствами, поступающими в страну из-за рубежа, безжалостно репрессировали тех, кто пытался выступить против. В Талмуде говорится:
"Чума на дом Анны, чума на их соглядатаев... сыновья их-в сокровищнице, зятья их - среди правящих и слуги их побивают людей кольями" (Цит. по кн.: Келлер В. Библия как история. М.; Крон-Пресс, 1998. С. 408).
Именно Анна руководил спецслужбами в годы, когда первосвященником был Каиафа.
Его дом, расположенный недалеко от Гефсиманского сада вне стен Иерусалима, был главной резиденцией спецслужб первосвященника. Вдали от тесноты городской жизни можно было, не привлекая внимания, встречаться с агентами и резидентами, проводить допросы, пытать задержанных. В Иудее случилось то, что обычно происходит в авторитарных государствах: спецслужбы, предназначенные обеспечивать безопасность страны, перешли на "обслуживание" властителей. Семейство первосвященника Анны, состоящее из главы, его сыновей и дочерей, зятьев, двоюродных и троюродных родственников, стало не только опираться на спецслужбы государства, но "подмяло" их под себя. Оно заставило спецслужбы охранять частные интересы фамилии, не совпадающие с национальными. Главное, за чем зорко следил Анна, - как бы не потерять власть, не просмотреть неожиданного конкурента, упредить его появление, не стесняясь в выборе средств.
Как отмечалось, после ссылки Архелая его земли, включая Иерусалим, перешли под прямое управление Рима. В 14 году н.э. на смену первым наместникам прибыл ставленник Тиберия Понтий Пилат. Вот как его характеризует Филон Александрийский:
"Одним из людей Тиберия был Пилат, ставший наместником Иудеи, и вот, не столько ради чести Тиберия, сколько ради огорчения народа, он поставил во дворец Ирода в Иерусалиме позолоченные щиты; на них не было никаких изображений, ни чего-либо другого кощунственного, за исключением краткой надписи: мол, посвятил такой-то в честь такого-то. Когда народ все понял, стал просить исправить дело со щитами и не касаться древних обычаев, которые веками хранились и были неприкосновенны и для царей, и для самодержцев. Тот стал упорствовать, ибо был от природы жесток, самоуверен и неумолим; тогда поднялся крик: "Не поднимай мятеж, не затевай войну, не погуби мира! Бесчестить древние законы - не значит воздавать почести самодержцу! Да не будет Тиберий предлогом для нападок на целый народ, не хочет он разрушить ни один из наших законов. А если хочет - так скажи об этом прямо приказом, письмом или как-то иначе, чтобы мы более не докучали тебе, избрали бы послов и сами спросили владыку".
Последнее особенно смутило Пилата, он испугался, как бы евреи в самом деле не отправили посольство и не обнаружили других сторон его правленья, поведав о взятках, оскорбленьях, лихоимстве, бесчинствах, злобе, беспрерывных казнях без суда, ужасной и бессмысленной жестокости. И этот человек, чье раздраженье усугубило природную гневливость, оказался в затруднении: снять уже посвященное он не отваживался; к тому же он не хотел сделать хоть что-нибудь на радость подданным; но вместе с тем ему были отлично известны последовательность и постоянство Тиберия в этих Делах. Собравшиеся поняли, что Пилат сожалеет о содеянном, но показать не хочет, и направили Тиберию самое слезное письмо. Тот, прочитав, как только ни называл Пилата, как только ни грозил ему! Степень его гнева, разжечь который, впрочем, было непросто, описывать не буду - события скажут сами за себя: Тиберий тотчас, не дожидаясь утра, пишет Пилату ответ, где на все корки бранит и порицает за дерзкое нововведенье и велит безотлагательно убрать щиты и отправить их в Цезарею" (Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. М., 1994. С. 97-98).
В Евангелии на перечисленных трех исторических личностей возлагается вина за преследование и распятие Иисуса Христа. Все они: Ирод Антипа, Анна и Понтий Пилат "замыкали на себя" спецслужбы, претворявшие в жизнь их указания, отличавшиеся жестокостью и несправедливостью.
В эти годы, речь идет о конце 20-х годов I века н.э., произошли события, вызвавшие возмущение во всей Иудее. Ирод Антипа влюбился в Иродиаду, жену своего брата Филиппа, и женился на ней. Для того чтобы вступить в законный брак с родственницей (Иродиада была дочерью его дяди), Ироду Антипе пришлось развестись с дочерью царя Аравии, что повлекло за собой кровопролитную войну.
"Около этого времени царь каменистой Аравии Арет и тетрарх поссорились между собой по следующей причине: Ирод был давно уже женат на дочери Арета. Во время одного путешествия в Рим он заехал к своему сводному брату Ироду, который родился от дочери первосвященника Симона. Влюбившись в жену брата, Иродиаду (она была дочерью их общего брата Аристовула и сестрой Атриппы Великого), он рискнул предложить ей выйти за него замуж. Иродиада согласилась и сговорилась с ним войти в его дом когда он возвратится из Рима. При этом было условлено, что Ирод прогонит дочь Арета. После этого тетрарх отплыл в Рим, заключив вышеуказанный договор. Когда же он по исполнении в Риме всего нужного собирался вернуться домой, жена его, без его ведома успевшая разузнать все об его условии с Иродиадой, просила разрешения уехать в Махерон, находящийся как раз на границе владений Арета и Ирода, причем никому не сказала о цели этой своей поездки. Ирод согласился, не предполагая, что жене его что-либо известно. Последняя между тем заранее послала в Махерон к начальнику, поставленному там ее отцом, просьбу приготовить все к дальнейшему путешествию. Затем она явилась сама и поехала тотчас же в Аравию, причем арабские князья последовательно сопровождали ее, пока она (довольно скоро) не приехала к отцу своему. Ему она рассказала о намерении Ирода. Арет на основании этого решил начать войну со своим зятем". (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 222-223)
Кровосмесительный брак Ирода Антипы, нарушивший все религиозные и исторические традиции народа, обсуждался во всех слоях иудейского общества. Естественно, что в адрес Ирода Антипы высказывались весьма нелицеприятные суждения. В этой сложной оперативной обстановке спецслужбы стали "отслеживать" тех, кто особенно резко обвинял тетрарха.
Поиск "источника угроз", который осуществлялся по всей стране, вывел на необычную личность, проповедовавшую людям добродетель и строгое соблюдение требований Священного Писания. Агентура донесла Ироду Антипе, что на берегах Иордана появился новый пророк, который собирает вокруг себя тысячи людей, желающих исповедоваться у него. Он окропляет их водой, очищая от скверны злых помыслов и деяний. Этого пророка мы зрительно представляем себе по картине А. Иванова "Явление Христа народу". Физически мощный, с одухотворенным лицом вождя народа, одетый в шкуры зверей, опоясанный кожаным поясом, он вдохновенно произносит свои пророчества, обвиняет Ирода Антипу в нарушении закона Моисея: "Если кто возьмет жену брата своего: это гнусно; он открыл наготу брата своего", (Левит 20, 21)
Иоанн Креститель, Иоанн Предтеча...
Спецслужбы прежде всего установили, кто он такой, откуда, каковы его родственные и иные связи. Отец нового пророка - священник Захария при иерусалимском храме, уважаемый и законопослушный человек. Мать - Елизавета, из семьи священнослужителей, потомок первосвященника Аарона. Проследили всех родственников Иоанна Крестителя со стороны отца и матери. Все порядочные и глубоко верующие иудеи. Небогатые, но знатные по своему происхождению люди. Двоюродная сестра Елизаветы - Мария из Назарета. Ее Сын Иисус, около тридцати лет, также живущий в Назарете, работал вместе с Иосифом Обручником по строительной части.
Возможно, так впервые в документах спецслужб появилось имя: Иисус из Назарета. По традиции древнего иудейского общества, которая чтится среди евреев и в наши дни, родственные связи поддерживались, а родство ценилось, в том числе в форме постоянных контактов, оказания необходимой помощи и поддержки. Не может быть, как нам кажется, что Богородица не сообщила сыну о своей двоюродной сестре, у которой она нередко гостила. Святых женщин сближало то, что они почти одновременно носили в чреве своем будущих детей - Иисуса Христа и Иоанна Крестителя. Мария, конечно же, рассказывала сыну о том, как Захария "служил перед Богом", как его двоюродная тетушка готовила облачения священника, как в ее доме собирались благочестивые люди. Не исключено, и двоюродные братья знали друг друга, хотя жили в разных регионах Иудеи. Позднее Иисус скажет: "Говорю вам,, нет человека более великого, чем Иоанн". (Лука 7, 28)
Их встреча должна была состояться. Земля слухом полнится. Однажды Иисус узнал о проповеди своего родича, о крещении людей водой в Иордане и пошел через всю страну, через горы и долины, навстречу своей Судьбе.
В это время спецслужбы, встревоженные появлением на берегах Иордана нового пророка, повторяющего слова учителей еврейского народа - ветхозаветных пророков, позаботились о том, чтобы в толпе слушающих были и их осведомители, которые фиксировали бы, а затем доносили по начальству каждое слышанное ими слово. Они не забыли и о том, чтобы внедрить в ряды учеников нового пророка своих тайных агентов. Так, возможно, среди учеников появился житель иудейского города Искариота по имени Иуда. Чтобы убедиться в соответствии высказываний Иоанна Крестителя требованиям закона, к нему была направлена комиссия из опытных специалистов.
Читаем в Евангелии от Матфея:
"В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской. И говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исаия: "глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих; а пищею его были акриды и дикий мед.
Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему. И крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои.
Увидев же Иоанн многих фарисеев и саддукеев, идущих к нему креститься, сказал им: порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойный плод покаяния. И не думайте говорить о себе "отец у нас Авраам"; ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму; Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, ее приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь". (Матфей 3, 7-10)
О пророчествах Иоанна Крестителя повествуют все евангелисты. В Евангелии от Луки указано, что Иоанн Креститель "обличал" четверовластника Ирода (тетрарха Ирода Антипу) за женитьбу на Иродиаде, жене его брата, и "за все другое зло, которое тот совершил" (Лука 2, 19). Выдвинутые против Ирода Антипы обвинения заставили спецслужбы продумать вопрос, как пресечь деятельность Иоанна Крестителя. Несомненно, правоведы, учителя закона дали заключение, что никаких высказываний, противоречащих требованиям религии и права, пророк не допустил. Каждое его слово соответствует Священному Писанию.
На сленге юристов есть такое выражение: "судебная перспектива". Ясно, что никакое публичное разбирательство по делу Иоанна Крестителя в рамках судопроизводства не имело шансов на успех. К тому же это вызвало бы сильное недовольство среди народа. Никто не взялся бы поддерживать обвинение в суде, в том числе и от имени первосвященника. Ирод Антипа и его приближенные боялись, что процесс против Иоанна Крестителя может обернуться против них. Вскроются многочисленные злоупотребления и факты морального разложения тетрарха и его близких. Поэтому спецслужбам был дан приказ арестовать Иоанна Крестителя и казнить его, не прибегая к судебным процедурам. Не возможность проведения процесса против Иоанна Крестителя объясняется и тем, что Ирод Антипа понес сокрушительное поражение от своего тестя, аравийского царя Арета. Войско тетрарха позорно бежало, и лишь помощь римлян стабилизировала ситуацию.
Читаем у Иосифа Флавия:
"Такой приказ отдал Тиверий сирийскому наместнику. Некоторые иудеи, впрочем, видели в уничтожении войска Ирода вполне справедливое наказание со стороны Господа Бога за убиение Иоанна. Ирод умертвил этого праведного человека, который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения. При таких условиях (учил Иоанн) омовение будет угодно Господу Богу, так как они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела, тем более что души их заранее уже успеют очиститься. Так как многие стекались к проповеднику, учение которого возвышало их души, Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на массу (вполне подчинившуюся ему) не повело к каким-либо осложнениям. Поэтому тетрарх предпочел предупредить это, схватив Иоанна и казнив его раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода Иоанн был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там казнен. Иудеи же были убеждены, что войско Ирода погибло лишь в наказание за эту казнь, так как Предвечный желал проучить Ирода" (Флавий И. Иудейские древности. В 2 т. М.: Крон-Пресс, 1996. Т. 2. С. 223).
Свидетельство Иосифа Флавия объективно подтверждает сведения Евангелия относительно деятельности Иоанна Крестителя. По своей психологической насыщенности точно указание евангелиста Марка на те колебания, которые происходили в сознании Ирода Антипы. В душе он понимал справедливость обвинений, выдвинутых против него Иоанном Крестителем, но стремился погубить его при подстрекательстве Иродиады и одновременно боялся гнева народа. В Евангелии от Марка:
"Ибо сей Ирод, послав, взял Иоанна и заключил его в темницу за Иродиаду, жену Филиппа, брата своего, потому что женился на ней.
Ибо Иоанн говорил Ироду:
- Не должно тебе иметь жену брата твоего.
Иродиада же, злобясь на него, желала убить его; но не могла. Ибо Ирод боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святый, и берёг его; многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его.
Настал удобный день, когда Ирод, по случаю дня рождения своего, делал пир вельможам своим, тысяченачальникам и старейшинам Галилейским.
Дочь Иродиады вошла, плясала и угодила Ироду и возлежавшим с ним. Царь сказал девице: проси у меня чего хочешь, и дам тебе.
И клялся ей: чего ни попросишь у меня, дам тебе, даже до половины моего царства. Она вышла и спросила у матери своей: чего просить? Та отвечала: головы Иоанна Крестителя.
И она тотчас пошла с поспешностью к царю и просила, говоря: хочу, чтобы ты дал мне теперь же на блюде голову Иоанна Крестителя.
Царь опечалился, но ради клятвы и возлежавших с ним, не захотел отказать ей. И тотчас послав оруженосца, царь повелел принести голову его. Он пошел, отсек ему голову в темнице, и принес голову его на блюде, и отдал ее девице, а девица отдала ее матери своей". (Марк 6, 17-28)
Тягостное впечатление оставляет эта сцена, излюбленная живописцами, писателями, поэтами. Издевкой выглядит то, что Ирод высказал свою "печаль" по поводу убийства, которое совершилось в тюрьме.
Дело Иоанна Крестителя было "закрыто". Спецслужбы тетрарха могли верноподданно поздравить его с "успешно" проведенным днем рождения. Однако их покой вскоре был нарушен. Из Галилеи пришла весть, что Сын Человеческий стал совершать там одно чудо за другим. О них узнал и Ирод Антипа. Охваченный страхом, он сказал: "Это Иоанн, которого я обезглавил. Он воскрес из мертвых". (Марк 6, 16)
Первый вопрос, который решался в Иерусалиме в кругу близких к первосвященникам Анне и Каиафе, - насколько велика опасность для властей, исходящая от человека с весьма распространенным в стране именем Иисус, занимающего скромное общественное положение, из семьи галилейского строителя, не имеющего связей с высокопоставленными людьми и богатства. Искушенные политики не хотели отвлекающей от государственных дел стрельбы по ложным целям, тем более после ловко проведенной операции против пророка в рубище с берегов Иордана - Иоанна Крестителя. Но доклад агентов о том, что Иоанн перед многотысячной массой восторженных людей показал на скромного жителя Назарета как на своего преемника, не мог не встревожить.
"Посланные фарисеи тоже допытывались: Если ты не Мессия, не Илия и не пророк, то почему ты крестишь?
Иоанн ответил: Я крещу вас водой, но среди вас стоит тот, кого вы не знаете. Он придет после меня, и я не достоин даже развязать ремни его сандалий... Я видел, как Дух Святой спускался на него с неба в виде голубя и как он остался над Ним... Я видел это и свидетельствую, что Он - Божий Сын". (Иоанн 1, 26, 32, 34)
Об этом поведали первосвященникам и их окружению не случайные свидетели, а специально посланные "священники, левиты, фарисеи", которым было поручено разобраться с деятельностью Иоанна Крестителя (Иоанн 1, 19, 24, 25).
Стало известно, что появление Иисуса из Галилеи среди людей, получивших крещение от Иоанна, не прошло незаметным. После заключения Иоанна в тюрьму власти в Иерусалиме увидели в Иисусе преемника проповеднической миссии Иоанна Крестителя, его все возрастающую известность среди народа.
"За Иисусом шли толпы людей из Галилеи, Десятиградия, Иерусалима, Иудеи и окрестностей за Иорданом". (Матфей 5, 25)
В дополнение ко всему разнесся слух, что Иисус из Назарета происходит из царского рода потомков Давида. Пройти мимо такой информации в Иерусалиме не могли. Поступившие сообщения были более чем серьезные...
Революция в Иудее.
Иисус и еврейское Сопротивление
Главы из книги Хаяма Маккоби
Введение
Когда пытаешься понять Евангелия, позиция еврея дает некоторые преимущества, особенно для того, кто был воспитан в тесном общении с еврейской литургией, церемониями еврейского религиозного года, раввинской литературой и с общими еврейскими взглядами на мораль и культуру. Многие аспекты Евангелий, требующие для нееврея научного выяснения, для такого еврея столь же привычны, как воздух, которым он дышит.
Когда Иисус начал свою молитву словами "Отче наш, иже еси на небеси...", он следовал образцу фарисейских молитв, которые по сей день образуют часть еврейского ежедневного молитвенника.
Но в то же время еврей, читающий Евангелия, немедленно замечает вещи, не производящие впечатления достоверных, например рассказ о том, будто фарисеи хотели убить Иисуса за то, что он исцелял в субботу. Фарисеи никогда не включали врачевание в свой список дел, запрещенных по субботам, а методы врачевания, применявшиеся Иисусом, не включали никаких действий запрещенных. Нет поэтому никакой вероятности, что они стали бы порицать, даже мягко, субботние исцеления Иисуса. Более того, картина кровожадных и готовых к убийству фарисеев, рисуемая в Евангелиях, противоречит всему, что о фарисеях известно из Иосифа Флавия, из их собственных писаний и из иудаизма, существующего по сей день и созданного ими.
Таким образом, мы видим в Евангелиях противоречие между отрывками, производящими достоверное впечатление, и отрывками, которые впечатления достоверности не производят. Для еврея, изучающего Евангелия, это противоречие очевидно, и он хочет узнать, как же оно возникло. И проблема разрастается, когда он рассматривает религию, основанную на Евангелиях, то есть само христианство с его странной смесью еврейских, нееврейских и антиеврейских элементов.
Как могло случиться, что религия, столь полная заимствованиями из иудаизма, на протяжении большей части своей истории рассматривала евреев в качестве парий и отверженных? В цивилизации, основанной на еврейском Писании, цивилизации, чьи языки пронизаны еврейскими оборотами, к евреям относились с необычайной ненавистью, кульминацией которой явилось истребление европейских евреев в годы второй мировой войны.
Как пришли римляне
Римская оккупация была для евреев осквернением Святой Земли Единого истинного Бога нацией жестоких и злобных идолопоклонников. Она была издевательством над двумя тысячелетиями еврейской истории, посвященными прославлению свободы и отказу примириться с порабощением. То, что народ Божий мог быть лишен своей автономии, было ужасом и тайной, которую можно было понять только как пролог к новой драме освобождения. Оно, освобождение, должно было быть даже более крупным событием, чем Исход из египетского рабства, возвращение из Вавилона или изгнание греческих империалистов два столетия тому назад.
Однако Евангелия рисуют Иисуса забывшим о событии по имени оккупация. Он, по-видимому, никогда не ставил под вопрос право римлян господствовать военной силой над Палестиной, обескровливать страну своей непомерной данью и устраивать бойню и распятия каждый раз, когда их власти бросают вызов. Один-единственный раз, согласно Евангелиям, Иисус снизошел до рассмотрения проблемы, которую ставила оккупация. Это произошло, когда фарисеи и иродиане (странная комбинация, как увидим в дальнейшем) задали Ему вопрос: "Позволительно ли давать подать кесарю или нет?" Ответ Христа "Отдавайте кесарю кесарево, а божие - Богу" толковался по-разному. В данной связи мы просто отмечаем, что этот единственный эпизод дает крайне неверное представление о римской оккупации. Нужно и важно понять, что при жизни Иисуса Палестина вовсе не была давно замиренной римской провинцией, подобно Галлии или Греции, что было несколько серьезных восстаний, целью которых было изгнание римлян.
Евреи прослеживали свою историю в глубь веков дальше любого другого народа в римском мире, кроме египтян. Они не раз теряли свою независимость и раньше, но всякий раз им удавалось ее вернуть. Хотя их положение как малого народа в мире сражавшихся друг с другом империй было отчаянным, евреи считали себя по сути своей свободным, самоуправляющимся народом. Но на самом деле времена, когда Палестина была сильным суверенным государством, лежали далеко позади. Фактически, эти времена миновали с царствованиями Давида и Соломона (то есть около 1000 года до новой эры). С тех самых пор евреев размалывали между жерновами великих держав, чьи армии проходили сквозь их страну в разных направлениях. В 772 году до новой эры пришли ассирийцы и увели в изгнание крупную часть их народа - потерянные десять колен Израиля. Оставшиеся стали известны под именем иудеев, по колену Иуды, или Иегуды, крупнейшего оставшегося племени. Затем евреев изгнали из их страны и увели в Вавилон; но когда вавилонское иго сменилось мягкой властью Персидской империи, им разрешили вернуться на родину и восстановить свое гоеударство (516 год до новой эры). Под главенством Эзры и его преемников была установлена республиканская теократия, управляемая согласно закону Моисея, толкователями которого были книжники и жрецы.
Персидская империя была опрокинута греками при Александре Македонском. Палестину Александр завоевал в 332 году до новой эры, но к евреям отнесся с некоторым уважением и постарался в их внутренний строй не вмешиваться. После смерти Александра империя была поделена между его преемниками, которые часто вели войны друг с другом. Сначала евреи попали под власть Птолемеев, которые правили из Египта и были династией веротерпимой. Но позже в Палестину пришла более суровая власть Селевкидов, правивших из Сирии. Один - из них, сумасбродный Антиох Епифан, спровоцировал евреев на восстание, попытавшись заставить их отказаться от иудаизма и принять эллинистический образ жизни, включая поклонение самому Антиоху в качестве бога. Евреи нашли лидера, Иуду Маккавея, который в серии сражений изгнал армии сирийско-греческой династии из Палестины в 160 году до новой эры и положил начало независимому еврейскому государству. Степень независимости, достигнутой на этот раз, была наибольшей за все предыдущие пятьсот лет.
Независимость эта, однако, не могла продержаться. Она оказалась результатом хаоса и "вакуума силы", последовавших за смертью Александра. Ситуация совершенно изменилась с возвышением Рима и его претензиями на роль новой великой державы. Некоторое время - даже после того, как римляне одержали верх над всеми другими народами в регионе - евреям удавалось поддерживать некую ограниченную независимость. Римляне все еще были заняты междоусобными войнами. Но как только эти внутренние распри, окончились установлением императорской династии Августа, еврейская независимость была обречена.
Ирония событий заключалась в том, что римляне впервые появились на арене еврейской истории в виде друзей. Иуда Маккавей после изгнания сиро-греков заключил договор о дружбе с Римом (160 год до новой эры). Селевкидские правители Сирии в то время уже очень боялись Рима, и результатом договора было ограждение евреев от новых вторжений греков. Однако малая страна призывает покровительство великой державы, как правило, на собственное горе. Евреи спаслись от греков только для того, чтобы войти в сферу влияния римлян. Но это стало заметно не сразу. Тянувшаяся довольно долго интермедия была полезна тем, что дух еврейского народа получил возможность возродиться.
Непосредственной причиной прямого римского вмешательства в еврейские дела были распри, вспыхнувшие внутри еврейского царского дома. Царская династия Хасмонеев была наследницей Маккавеев, изгнавших сиро-греков.
Помпей в то время сражался против Митридата, царя Понта (в Малой Азии). Один из его офицеров по имени Скавр имел ставку в Дамаске и, услышав о гражданской войне, разгоревшейся в Палестине между двумя братьями Хасмонеями, Аристобулам и Гирканом, почуял поживу и предложил им вмешаться. Оба брата готовы были заплатить ему за поддержку 400 талантов (около 1 миллиона 600 тысяч долларов). Скавр решил, что скорей получит эти деньги от Аристобула, и помог последнему, послав угрожающее письмо союзнику Гиркана, арабскому царю Хариту, который тут же и вышел из игры. Другой офицер Помпея, Габиний, тоже выманил у Аристобула огромные взятки. Словом, явился римский коршун, и то был конец еврейской независимости.
У второго брата Хасмонея, Гиркана, был на редкость умный министр по имени Антипатр, владевший искусством вести дела с римлянами. Антипатр был родом араб (эдомит или идумей), но исповедовал иудаизм. Когда сам Помпей после победы над Митридатом двинулся на юг, в Сирию, хитроумная дипломатия Антипатра сумела перетянуть его к поддержке Гиркана. Все взятки Аристобула оказались потраченными даром и вдобавок он совершил ошибку, решив противиться Помпею силой оружия.
Аристобул затворился в Иерусалиме и бросил вызов римлянам. У Помпея была закаленная в боях армия в десять легионов (50 тысяч человек) - одна из самых могучих армий, когда-либо виданная в этих местах. С типичной римской методичностью и умением Помпей осадил Иерусалим и взял его. К ужасу евреев, римские солдаты вступили в храм, куда входить разрешалось только жрецам. Священники в это время оказались заняты совершением жертвоприношений и отказались их прервать, после чего были тут же заколоты. Затем сам Помпей, движимый любопытством, вошел в Святую Святых, самое священное место, куда мог заходить только первосвященник, да и то раз в году - в Иом Киппур. Он там не нашел статуи и этим подтвердил утверждения евреев, что они поклоняются Невидимому Богу (александрийские греки распространяли слухи, будто Святая Святых содержит статую осла).
Помпей не разграбил храмовые сокровища, но сам тот факт, что язычник смог безнаказанно войти в Святую Святых, был страшным ударом для евреев. С хасмонейской мечтой о независимости теперь было покончено. Весь инцидент - это своего рода миниатюрная репетиция трагической драмы Иудейской войны против Рима, которая произошла 133 года спустя и в ходе которой храм сравняли с землей. Армия Помпея убила двенадцать тысяч евреев. Но по сравнению с бойней Иудейской войны эти двенадцать тысяч стали казаться всего лишь горстью.
Итогом разгрома Аристобула Помпеем оказалось ироническим образом вовсе не возведение Гиркана на царский трон, а назначение хитроумного Антипатра губернатором, причем Гиркану была отведена всего лишь роль первосвященника. Так Помпей положил начало римской политике управления Палестиной через посредство квислингов из местных уроженцев. На них возлагалась ответственность за сбор дани.
Теперь главным союзником римлян в Палестине стал Антипатр. Он помогал хищным офицерам, Скавру и Габинию, вымогать колоссальные суммы у Харита, царя Набатеи, и Птолемея, царя Египта, под видом платы за покровительство. Всякий раз, когда евреи пытались восставать против римской власти, Антипатр действовал на стороне Рима. Так, например, когда евреи Галилеи, ободренные тяжелым поражением римлян в Парфии, подняли восстание, Антипатр помог Кассию, другу Брута, подавить его. Он завел также много влиятельных друзей среди римлян. В числе их был молодой человек по имени Марк Антоний, в то время начинавший свою карьеру как полководец на Среднем Востоке.
После смерти Помпея Антипатр связал свою судьбу с новой звездой - Юлием Цезарем и оказал ему огромные услуги во время его кампаний в Египте. В благодарность Цезарь дал Антипатру римский титул прокуратора, а также сделал его полноправным римским гражданином и освободил от налогов. Юлий Цезарь в отличие от большинства римских командиров имел некоторую склонность и уважение к евреям (в чем походил на свой греческий образец, Александра Великого); но даже Цезарь не забывал целей римского империализма в Палестине. Он распорядился, чтобы четверть урожая каждого года (кроме седьмого, который был по еврейскому закону годом, оставленным под пар) уплачивалась Риму как дань. Это может показаться достаточно тяжелой данью, но евреи восприняли ее как облегчение по сравнению с годами ограбления, воцарившимися после завоевания их страны Помпеем. Тогда коррумпированные офицеры вроде Скавра обогатились. Храм (чьи сокровища Помпей пощадил) был ограблен в 53 году до новой эры Крассом на 10 тысяч талантов золота (около 40 миллионов долларов), и налоги взимались в неупорядоченных размерах. Более того, сбор этих налогов продавался за деньги откупщикам или "мытарям", которые, опираясь на мощь римских легионов, выколачивали эти деньги из населения с крайней жестокостью. Цезарь же запретил практику передачи взимания налогов в руки откупщиков и объявил неприкосновенными взносы на храм, регулярно присылавшиеся еврейскими общинами от Испании до Вавилонии. Он также покровительствовал гражданским правам евреев и свободе еврейского культа во всем римском мире. Когда Юлий Цезарь был убит, его оплакивали евреи всей империи. Если бы последующие правители Рима были подобны ему, Иудейской войны не было бы.
3десь следует подчеркнуть, что евреи Палестины составляли лишь часть еврейского народа. Их было около трех миллионов в Палестине и несколько более трех миллионов вне ее. Евреи побывали подданными стольких империй, что центробежные силы разбросали их по всему известному тогда миру. Еврейская община имелась даже в Индии, она была основана в 175 году до новой эры, когда индийские приобретения Александра все еще оставались частью эллинистического мира. Еврейские поселения в Северной Африке и Испании возникли "в кильватере" Карфагенской империи. Евреи были предприимчивыми купцами, а кроме того, последовательно возвышавшиеся империи использовали их как солдат. В Александрии, великом эллинистическом городе Египта, еврейская община насчитывала около пятисот тысяч человек. Крупная и процветающая община Вавилонии, пользовавшаяся фактически самоуправлением под властью парфян, восходила еще к Вавилонской и Персидской империям. Евреи диаспоры, или Рассеяния, как их принято было называть, сохраняли свою самобытность вследствие отличающей их религии. Более того, частые паломничества в Иерусалим на крупные празднества означали, что связь с родиной не обрывалась.
После смерти Цезаря в 44 году до новой эры у евреев Палестины вскоре появились основания скорбеть, так как Кассий, который в отличие от Брута был не прочь грабить население любыми средствами, немедленно потребовал дань в размере семисот талантов (около 2 миллионов 800 тысяч долларов). Антипатр получил приказ собрать эту сумму. Когда некоторые евреи проявили нежелание платить, Кассий продал в рабство все население четырех городов. Вероятно, в результате этого Антипатр был отравлен, и должность его перешла к его сыну, Ироду, позже прозванному Великим. Ирод был столь же коварен и решителен, как отец. Его необычайные способности на протяжении всей его карьеры были направлены на то, чтобы сделать еврейское царство органической частью Римской империи. У него хватило ума, чтобы понять, что этого нельзя добиться путем подавления иудаизма или уничтожения самобытной культуры. Поэтому он все свое влияние употреблял на подчеркивание еврейских претензий на специальные привилегии как носителей веры, внушавшей благоговение своей древностью и чистотой. Он отстроил заново иудейский храм с такой щедростью и пышностью, что даже греки стали восхищаться им как одним из чудес света. Ирод был умелым правителем, и его хитроумное ведение торговых дел с Аравией принесло его стране большую выгоду.
Несмотря на все это, Ирод потерпел полное фиаско в своем намерении примирить еврейский народ с подчинением Римской империи. Хотя он имел успех, его личная жизнь становилась все мрачней. Он оказался изолирован от своего народа и умер тираном, лишенным друзей. И в тот же миг, как было объявлено о его смерти, евреи подняли восстание против своих римских сюзеренов.
Главная причина того, что Ирод не сумел достичь своей цели и потерпел провал, была та, что, будучи иностранцем, не понимал характера и самосознания евреев. Ирод, подобно своему отцу, Антипатру, был весьма честолюбив, но горизонт его желаний ограничивался верхушкой иерархии в Римской империи. Верхом его честолюбия было играть заметную роль на имперской арене, якшаться на равных или почти на равных с такими людьми, как Антоний и Август. Поскольку надежды народа были сконцентрированы на приходе мессии, вся слава Ирода не производила на евреев никакого впечатления, и его представление о еврейской роли внутри Римской империи нимало их не воодушевляло. Конечно, путь Ирода был путем здравого смысла. Другой путь вел прямехонько к тотальному конфликту с Римом, к лишению привилегий и прав, к изгнанию. Но протест против мира, который нес Рим, был частью еврейского предназначения. Не для того этот народ перешел Красное море, провел сорок лет в пустыне, пережил империи Ассирии, Вавилонии, Персии и Греции, чтобы удовлетвориться вкладом вассала в римскую культуру.
Положение Ирода было положением вассального царя. Это было связано с известными привилегиями, так как вассальные царства в отличие от покоренных провинций не были обязаны платить налоги прямо Риму или нести военную службу в римской армии. Но без разрешения императора Ирод не мог принять никакого важного решения, даже касавшегося его собственной семьи. Он обязан был являться в Рим по любому вызову, чтобы отчитаться в своих поступках или ответить на обвинения, выдвинутые против него. В любую минуту он мог быть и смещен с царства.
Однако же под властью Ирода евреи были избавлены от самых явных унижений. Римские армии не вторгались в страну, как в дни Помпея или Кассия, требуя дань и продавая в рабство тех, кто не мог ее платить. У Ирода была собственная армия, и ее офицерский состав состоял из евреев. Когда римский государственный деятель Агриппа посетил Палестину в 15 году до новой эры, он явился не с армией, а как гость, друг Ирода. Словом, то был режим сосуществования, по крайней мере внешне. Всякие проявления еврейского национализма, имевшие антиримскую тенденцию, Ирод подавлял беспощадно. Но неполитические проявления еврейского духа, такие, как изучение закона фарисеями или монашеский аскетизм ессеев, он поощрял. А тем временем спокойно шел и процесс романизации. Ирод отстроил заново еврейский храм; но он же построил и храм божественному Августу. Он послал своих сыновей на обучение в Рим. И он ввел Акцийские игры в греко-римском стиле, с гонками колесниц, театральными представлениями, выступлениями атлетов и гладиаторскими боями до смерти.
Когда Ирод умер после мрачной старости, обезображенной безумием и убийствами, евреи оказались лицом к лицу с реальностями римской власти. Не защищаемые более огромным влиянием, которым Ирод пользовался у римских лидеров, евреи узнали, насколько далеко зе это время зашла их зависимость от Рима. В горькой обстановке этого пробуждения и провел свое детство Иисус.
Римское правление
После смерти Ирода в 4 году до новой эры не оказалось никого, способного играть далее роль вассального царя. И тут-то Рим сжал когти. Римские войска под командованием Сабина захватили Иерусалим (Сабин был подчиненным Вара, римского легата Сирий).
Сабин занял дворец Ирода и разместился там с армией. Она состояла из пяти тысяч римских солдат и около пяти тысяч солдат других наций. Иерусалим в это время был переполнен еврейскими паломниками, явившимися на празднество Шавуот. Легко представить себе их горе и ужас. Население Иерусалима, пополненное паломниками, восстало против Сабина как один человек. Бой не без труда выиграли римляне. В его ходе часть храма была подожжена. Сабин воспользовался этим, чтобы сделать как раз то, чего евреи опасались, - он ограбил храм. Римские солдаты уносили колоссальные суммы, а сам Сабин присвоил четыреста талантов (около 1 миллиона 600 тысяч долларов).
Однако евреи продолжали наседать на Сабина и осадили его во дворце Ирода. Известие о том, что происходит в Иерусалиме, облетело всю страну, и народ стал браться за оружие в различных районах, включая Галилею, родной край Иисуса. Тогда-то впервые проявил себя знаменитый вождь партизанской войны против римлян Иуда Галилеянин.
Сабин оказался в опасном положении и написал Вару, вышестоящему офицеру, прося о помощи. И Вар выступил на выручку римских войск, осажденных в Иерусалиме, еще с двумя легионами и крупными силами вспомогательных войск. Он выручил осажденных, а заодно подавил и отдельные вооруженные отряды. Теперь евреи начали знакомиться с тем, что означало восстать против Рима. Вар ввел в Палестине форму наказания, ставшую характерной чертой пейзажа: он распял две тысячи пленных мятежников. Иисусу в это время было года два.
Распятие - самая варварская форма казни, когда-либо придуманная. Особая жестокость здесь состоит в растянутой и возрастающей агонии. Некоторые жертвы выдерживали пытку этой казни целых три дня. Крест имел обычно форму буквы Т, и ноги жертвы не касались земли. Менее жестоким методом считалось пронзать руки и ноги гвоздями, так как это вело к более скорой смерти. Если же распятого привязывали веревками, ноги вообще не закреплялись, так что всю тяжесть тела несли вытянутые руки. Это положение скоро вызывало полную неподвижность и беспомощность и вело к одеревенению и острой боли. Жертва всегда была нагой, и страдания еще усиливались бичеванием, предшествовавшим распятию. Бичевание было таким жестоким, что мясо висело клочьями.
Распятие было первоначально не казнью, а формой человеческого жертвоприношения, используемой в культах плодородия, так как считалось, что медленно умирающая жертва окажет более благоприятное воздействие на урожай. В частности, распятие практиковалось в культе Таммуза, умирающего и воскресающего бога Ливана и Финикии. Позже распятие применялось только как способ казни, особенно когда считалось, что преступник заслуживает величайшего презрения и унижения. Карфагеняне (по происхождению финикияне) широко применяли распятие, и именно от них римляне заимствовали эту форму казни. Согласно римскому закону, распинать полагалось только рабов или лиц, совершивших отвратительные преступления. В Палестине римляне пользовались распятием как средством запугивания, предотвращающим мятежи. За время своей оккупации они распяли тысячи, а может быть, даже сотни тысяч евреев.
Для евреев распятие было особенно отвратительной и ужасающей формой бесчеловечия. В еврейском законе оно было категорически запрещено настолько, что запрещалось распинать даже мертвое тело (Второзаконие, XXI, 23).
Распятие Варом евреев в самый год смерти Ирода показало евреям с отчаянной ясностью, какому жестокому обращению они теперь подвержены. За один этот год они стали свидетелями осквернения и ограбления своих святых мест и того, как лучшие люди народа, восставшие в защиту алтаря, были с презрением замучены до смерти. Неудивительно, что эти события и воцарившееся в результате их отчаяние дали сильный толчок распространению апокалиптических грез об избавлении избранного народа руками Бога. Многие благочестивые евреи стали рассуждать так: подобные дела могли произойти только в конвульсиях Последних Дней. С этого времени возникли мессианские движения вcякого толка. Одним из них было движение Иоанна Крестителя. Другим - движение Иисуса из Назарета.
Первые годы прямого управления Иудеей, к сожалению, слабо освещены в документах. Однако же мы знаем, что за двадцатилетний срок (с 6 по 26 год новой эры) сменилось четыре прокуратора. Их имена: Копоний (с 6 по 9 год), Марк Амбибул (с 9 по 12 год), Анний Руф (с 12 по 15) и Валерий Грат (c 15 по 26). Согласно принципу Тиберия, такие часто сменявшиеся чиновники оказывались оводами ненасытными. От римского историка Тацита мы знаем, что в этот период (17 год новой эры) евреи послали депутацию в Рим, чтобы протестовать против чрезмерного обложения их налогами. Мы знаем также, что гнусная система откупщиков, отмененная Юлием Цезарем, была снова введена, как только римляне стали править сами. Откупщики были немногим лучше гангстеров. Обычно контракты на откуп заключались с римскими гражданами, а их помощники вербовались из подонков обираемой ими страны. Вот кто такие "мытари", к которым обращался Иисус, чтобы вернуть их с пути греха. Меру оптимизма и веру Иисуса можно измерить по тому, что он надеялся наставить на путь истинный даже этих самых отъявленных пыточных дел мастеров и вымогателей.
Для поддержания своей власти, римляне имели в Иудее постоянный гарнизон. Штаб этих войск размещался в Цезарее, прибрежном городе, выстроенном Иродом в греко-римском стиле. В Цезарее постоянно находилось три тысячи солдат. В других городах страны имели гарнизоны поменьше. Римский гарнизон Иерусалима состоял из пятисот солдат.
Хотя обычной штаб-квартирой прокуратора была Цезарея, находившаяся милях в шестидесяти от Иерусалима, он трижды в год являлся в город с большой вооруженной свитой. Визиты эти совершались во время крупных празднеств, когда за большими толпами паломников требовался полицейский надзор. Это объясняет присутствие Пилата в Иерусалиме во время ареста Иисуса.
Еще более важным для евреев, чем утрата свободы и физический и экономический гнет, было унижение, которому теперь стала подвергаться их религия. Официально римляне продолжали традиции Александра Великого и Юлия Цезаря - политику уважения еврейской религии. Но во времена жизни Иисуса эта официальная политика весьма неудовлетворительно проводилась в жизнь на практике.
Евреи пребывали в постоянной тревоге, что их храм может оказаться оскверненным каким-либо намеренным актом идолопоклонства.
Действия римлян по установлению контроля над храмом вызвали глубокое возмущение. Так, например, первосвященническое одеяние, в которое полагалось облачаться на Новый год и в Иом-Киппур (судный день), было взято на хранение римским прокуратором. В этом жесте подразумевалась угроза, что в случае неповиновения одеяние это не будет предоставлено для искупительных церемоний.
Куда более важным было то обстоятельство, что теперь римляне фактически назначали и смещали первосвященников. Прокуратор Валерий Грат, непосредственный предшественник Понтия Пилата, сместил и назначил четырех первосвященников. Последним из них и был Кайафа, оказавшийся замешанным в аресте Иисуса. Опять-таки римляне такой тактикой не достигли желаемого результата. Итогом стало не более глубокая покорность римскому правлению, а возросшее презрение к лицу, занимавшему пост первосвященника.
И хотя ритуальные церемонии, в которых первосвященник принимал участие, не утрачивали святости из-за того, что он лично был презираем как креатура римлян, о том, чтобы подобный, первосвященник имел какой-либо авторитет учителя в вопросах морали или религии, и речи быть не могло.
Тем не менее само по себе первосвященство все еще было институтом, имевшим историческую важность, и циничное превращение римлянами первосвященника в свою марионетку, сведение его статуса к сущему издевательству вызывало глубокое возмущение.
В 26 году новой эры на пост прокуратора заступил Понтий Пилат. Как мы уже видели, Евангелия рисуют его человеком добрых намерений. Из других же источников, однако, ясно, что он был наихудшим из прокураторов, правивших до тех пор. Филон Александрийский, выдающийся еврейский философ, приводит следующее суждение о Пилате: "Он был жесток от природы, имел злое сердце и совершенно не знал раскаяния". Филон дает также следующую картину правления Пилата в Иудее: "...взятки, тщеславное и наглое поведение, грабеж, притеснения, оскорбления, частое обречение людей на смерть без суда и непрестанная, ничем не смягчаемая жестокость". По Иосифу Флавию, Пилат сознательно стремился оскорбить религиозные чувства евреев. Он совершил беспрецедентный шаг: с обычных квартир в Цезарее перевел свою оккупационную армию (с ее идолопоклонническими штандартами) в Священный город. Иосиф Флавий говорит, что это было сделано "для того, чтобы отменить еврейские законы".
Иисус начал свои деяния, когда властвовал этот жестокий прокуратор и когда бедствия, отчаяние, апокалиптические надежды и беспомощный гнев против римской тирании достигли пика. Ни один еврей не мог не испытывать глубокого несчастья народа, вызванного римской оккупацией.
Что действительно произошло
Пора рассмотреть в свете обстановки в Палестине подлинные факты, кроющиеся под рассказом Евангелий о жизни Иисуса. Если мы отвлечемся от самого повествования Евангелий и сосредоточим внимание на костяке событий, то увидим четыре последовательных стадии в жизни Иисуса:
1. Иисус начал свою общественную деятельность тем, что провозгласил наступление "царства Божьего".
2. Далее он изъявил притязание на титул "Мессия" и был приветствуем как таковой своими сторонниками.
3. Он вступил в Иерусалим, приветствуемый народом, и предпринял насильственные действия в "изгнании торгующих из Храма".
4. Он был арестован, стал пленником Пилата, римского губернатора, и был распят римскими солдатами.
Евангелия говорят нам, что когда Иисус применял выражения "царство Божие" и "мессия", он имел в виду нечто совершенно отличное от значения, придаваемого этим словам всеми прочими евреями своего времени. Но это лишено всякого вероятия по самому существу своему. Если он имел в виду нечто совершенно иное, зачем же он вообще пользовался этими выражениями?
Евангелия были написаны примерно спустя 40 - 80 лет после смерти Иисуса, когда обстановка была чрезвычайно отлична от той, которая преобладала во время жизни Иисуса. Кроме того, они были написаны вне Палестины, не на еврейском языке, а греческом, и авторами, чья точка зрения была эллинистической, а не еврейской. Неудивительно поэтому, что в их руках жизнеописание Иисуса претерпело значительные искажения. К счастью, Евангелия не написаны разом; они содержат некоторые элементы или слои, уцелевшие от более ранних и более правдивых отчетов о жизни Иисуса. Эти более ранние элементы можно распознать по тому, что они соответствуют обстановке, реально существовавшей в дни жизни Иисуса.
Но даже и без таких полезных деталей возможно восстановить главные контуры действительных событий, приглядываясь к ключевым концепциям, таким, как мессия. Что хотел сказать Иисус, когда претендовал на то, что он является мессией? Что имел в виду, прежде всего Петр, когда приветствовал Иисуса словами: "Ты Христос"? (Это был инцидент, известный как "Приветствие", поворотный пункт в деятельности Иисуса.) Будучи евреем из фарисеев и зелотов (что показывает его прозвище "Бариона"), Петр, несомненно, не считал слово "мессия" именем божественного существа. Он и представления не имел о тех позднейших ассоциациях, которые этот титул приобретет в других устах; он отнюдь не считал слово "христос" мистическим 'прозвищем божества эллинистически-гностического образца, которое сходило из мира Света дабы совершить божественное жертвоприношение в Мире Тьмы.
А уж идея, что стоявший перед ним человек Иисус был Богом, показалась бы ему странной и просто безумной. Он почитал Иисуса как своего учителя и пророка, и теперь он признал его своим царем. Называя Иисуса мессией, он, конечно, имел в виду, что Иисус, или точнее царь Иисус, воссядет в Иерусалиме на трон Соломона и станет царствовать, неся своему народу мир и процветание и служа "светочем для народов". Понятие "христа" никоим образом не было связано для него ни с жертвоприношением, ни с божественностью.
А если представление Петра о должности мессии было сколком с фигуры типа царя Соломона, то его поступок, когда он приветствовал Иисуса в качестве мессии, был революционным, мятежным актом. Он этим бросал вызов власти Рима и провозглашал, что римская оккупация пришла к концу.
Согласно Евангелиям, главным, что привело Иисуса к смерти, было его кощунство, состоявшее в уверениях; что именно он мессия или Христос. Однако такая претензия ни в коей мере не рассматривалась бы как кощунственная евреями того времени, к какой бы партии они ни принадлежали. Этот титул в глазах евреев принадлежал царствующей особе, а не божеству.
Нет нужды сомневаться в том, что Иисус часто обращался к народу на темы чисто религиозные и моральные, подобно всякому фарисейскому учителю. Но если бы он ограничивался этими темами, он никогда не окончил бы жизнь на римском кресте. В Евангелиях сделано ударение на деятельности Иисуса как проповедника, учителя и исцелителя, но исключено всякое сознание им главной политической реальности эпохи, а именно римской оккупации.
Мы видим следующую картину: проповедник и исцелитель внезапно, безо всякой предварительной подготовки или указаний совершает политический акт, вступив в Иерусалим в Триумфальном Въезде. И затем он немедленно возвращается к проповеди и пассивно ожидает ареста и казни. Эта картина ложная, так как публичные речи Иисуса имели с самого начала сильную политическую окраску.
Отрывком ключевой важности в Евангелиях является следующий (Лука, III, 31):
"В тот день пришли некоторые из фарисеев и говорили ему: выйди и удались отсюда, ибо Ирод хочет убить тебя".
Этот отрывок уцелел только в одном из четырех Евангелий, и этот один из тех ключевых отрывков, которые дают нам заглянуть в подлинную историю. Он нам показывает, что Иисус, подобно Иоанну Крестителю, рисковал жизнью, что его жизни угрожали коллаборационисты, которых вовсе не занимали религиозные предметы, но зато весьма заботили революционеры.
Яркий свет бросает также на действительное сцепление событий следующий отрывок (Лука, XXIII, 2):
"Мы нашли, что он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя себя Христом, Царем".
Здесь это представлено как ложное обвинение, выдуманное евреями, чтобы дискредитировать Иисуса в глазах Пилата. Но на деле это верное описание, деятельности Иисуса, переданное еврейскими доносчиками Пилату, когда они выдали Иисуса оккупационным властям как опасного вождя Сопротивления. Это упоминание термина "Христос" в его подлинном политическом значении уникально в Евангелиях. И оно превращает в бессмыслицу уверения, содержащиеся в других местах Евангелий, что провозглашение себя Христом могло быть сделано основой религиозного обвинения в ереси, а не политического обвинения.
Иисус, учитель и пророк
Когда Иисус вошел в Иерусалим в своей конечной попытке захватить власть, он знал, что рискует жизнью, но он не ставил себе целью потерять жизнь. Целью, которую он себе ставил, был успех - победа над римлянами и установление царства Божия на Земле. Он потерпел неудачу и был распят точно так же, как сто лет спустя потерпел неудачу и был разодран до смерти железными гребнями рабби Акива. Оба, Иисус и Акива, были еврейскими героями, чье значение состоит в их жизнях, а не в их смертях.
Воспитанный в Галилее, центре идеалистического сопротивления Риму, в месте рождения зелотского движения и его лидера Иуды Галилеянина, Иисус не мог не видеть и не сознавать трагедии утраты еврейской независимости и присутствия свирепых и беспощадных идолопоклонников в святых местах народа Божия. Он должен был пылко ожидать любых знаков приближающегося искупления, спасителя, ниспосланного Богом, чтобы избавить евреев от иноземной оккупации. Он почувствовал бы всенародное потрясение попыткой Пилата осквернить Святой Город. То было в 26 году новой эры, когда Иисусу было тридцать лет и он уже стал Учителем. Его должно было взволновать выступление Иоанна Крестителя с пророческим известием о наступлении царства Божия. А вскоре после этого он почувствовал, что и сам призван к сходной пророческой миссии.
Из Евангелий достаточно ясно, что первое появление Иисуса как общественной фигуры было в роли пророка, а вовсе не в роли мессии, или Христа. Подобно Иоанну Крестителю, он возвещал пришествие царства Божия и призывал народ поверить "благой вести" и каяться. В продолжение этого периода он всегда изображает себя "пророком" (например, Матфей, VIII, 17). Исключением является Евангелие от Иоанна, которое отличается от более ранних Евангелий тем, как в нем подается личность и биография Иисуса, и которое, как мы увидим, было в большой степени продуктом церковного мифотворчества и христологии.
"Царство Божие", возвещенное как Иоанном Крестителем, так и Иисусом, было вовсе не "духовным" царством, находившимся в далеких небесах или в некой отдаленной точке во времени. Оно было земным царством, расположенным в Палестине и в ближайшем будущем. Сама фраза "царство Божие" была боевым лозунгом зелотов и других антиримских групп; она означала, что Бог станет царствовать (а отнюдь не Его небесную территорию), и относилась к проектируемому возврату к еврейской системе теократии - возврату, достичь которого можно было только одним путем, а именно - изгнанием римских оккупационных войск.
Сам Иоанн Креститель был фигурой сильного политического значения. Он призывал к "покаянию", которое в сочетании с "благой вестью" о наступлении царства Божия означало призыв готовиться к свержению римлян. Это значило, что великие дни, предсказанные пророками, были близко, те дни, когда иностранные захватчики будут изгнаны и евреи станут суверенным народом, который все государства станут уважать. "Покаяние" было жизненно важным, так как наступление великого дня будет ускорено таким возвращением к Богу. Но также потому, что наступление царства Божия будет сопровождаться великими войнами и потрясениями, в которых погибнут многие евреи и выживут только те, кто будет перед тем основательно очищен покаянием. Именно для того, чтобы символизировать это право на избрание, Иоанн использовал в своей кампании старинный еврейский ритуал крещения.
Иисус первоначально был в точности такой же фигурой, как Иоанн, то есть пророческой фигурой Предтечи, готовящего народ к наступлению великих дней, но не пытающегося самому принести их. Когда Иисус вступил на поприще пророка, в жизни его настала крупная перемена.
Он сколотил маленькую группу избранных учеников, с которыми образовал странствующую коммуну. Это было многовековой моделью еврейской пророческой организации, как мы видим это на примере таких пророков, как Илия и Елисей в Ветхом Завете. Иисус не был в то время военным вождем, миссия его состояла в том, чтобы служить провозвестником и "подготовителем пути". Тем не менее он был религиозным и политическим вождем. Цель его миссии не дать народу погрязнуть в подчинении Риму и разжечь в нем надежду на избавление в близком будущем. Поэтому деятельностью своей он занимался, рискуя жизнью. Такие пророческие фигуры немедленно возбуждали вражду римских и проримских властей, и почти все они кончили жизнь от рук палача. Иосиф Флавий, к примеру, ясно говорит, что Иоанн Креститель был казнен по политическим причинам.
В рассказах о проповеди Иисуса, сохранившихся в Евангелиях, мы видим, что преобладающая нота в ней была "апокалиптической", то есть страстное пророчество близкого прихода "царствия Божия". Притча за притчей втолковывает одни и те же вещи - что пришествие царства Божия будет внезапным и что те, кто подготовится к нему, будут спасены, а неподготовившиеся погибнут.
Таким образом, в качестве народного вождя Иисус был пророком и "подготовителем пути". Но вскоре в его деятельности открылась новая и еще более опасная фаза. Он приобрел убеждение, что мессия и избавитель, чье пришествие он возвещал, был не кто иной, как он сам.
Царь Иудейский
Евангелия говорят как можно меньше о претензии Иисуса, на то, что он Царь Иудейский. Это выражение появляется совершенно внезапно, когда Пилат спрашивает Иисуса: Царь ли ты Иудейский? Нигде в Евангелиях мы не находим ни событий, ни действий, которых мы были бы вправе ожидать перед таким вопросом: провозглашения вступления Иисуса на трон, помазания его как царя. Когда Иисус предстает перед еврейским судом, ни слова не говорится о его притязании на трон; вместо этого он обвиняется в кощунстве (Но именно эта претензия - основа доноса на него Пилату).
Однако, когда Христос вступает в Иерусалим, народ, очевидно, знает о его притязании, ибо приветствует его царским титулом «Сын Давидов» и (согласно Луке) «царь». И обвинение, написанное на его кресте, гласит: «Царь Иудейский». Словом, Евангелия весьма туманно повествуют об этом. А обычное толкование (что Иисус претендовал на этот политический титул, не имея никаких политических намерений) вносит добавочную путаницу.
Все дело в том, что составители Евангелий, не будучи в силах отрицать претензии Иисуса на царский трон, сознавали, что они им чрезвычайно мешают, ибо знали: такие претензии - мятеж против Рима. Поэтому они маскировали эти факты.
Однако приглядимся пристальней к евангельским рассказам, особенно к трём синоптическим Евангелиям - от Марка, Матфея и Луки.
Синоптические Евангелия (в отличие от Евангелия от Иоанна) в основном следуют канве более раннего Евангелия или группы Евангелий, в которых содержался отчет о деятельности Иисуса, составленный в среде иудео-христианской церкви, и в этом отчете Иисус был изображен человеком, земным пророком и царем.
Первым важным событием, которое мы можем восстановить подобным образом, будет ни мало ни много коронация Иисуса в качестве царя Иудейского. Вслед за приветствием Иисуса Петром в качестве Христа (то есть царя) следует таинственный эпизод, именуемый Преображением. И этот-то инцидент при ближайшем рассмотрении оказывается замаскированным, спиритуализованным отчетом о коронации Иисуса.
Приглядимся к описанию Преображения, данному Марком:
И по прошествии дней шести взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился перед ними. Одежды его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить. И явился им Илия с Моисеем, и беседовали с Иисусом. При сем Петр сказал Иисусу: Равви! Хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: тебе одну, Моисею одну и одну Илии. Ибо не знал, что сказать, потому что они были в страхе. И явилось облако, осеняющее их, и из облака пошел глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, Его слушайте.
Несмотря на то, что рассказ этот приукрашен чудесами, под ним можно различить отчет о коронации. Возвещение «Сей есть Сын Мой возлюбленный» - заимствование из Коронационного псалма (Псалтырь, II), который читался при венчании на царство каждого еврейского царя. (Следует помнить, что ?Сын Божий? было царским титулом, и никакой божественности в нем не подразумевалось.) Регулярной чертой еврейской коронации, предусмотренной церемониалом, было то, что царя венчал (точней, помазывал) какой-либо пророк, обращавшийся к царю, который ему отвечал. В отсутствие настоящего пророка кто-нибудь должен был исполнять роль пророка.
На коронации Иисуса эту функцию явно исполняли два человека, разыгрывая роли Моисея и Илии. Присутствие Илии естественно, поскольку пришествию мессии, по еврейским верованиям, должно было предшествовать явление Илии, которому надлежало выполнять функцию пророка на коронации мессии. Добавочное присутствие Моисея можно, пожалуй, объяснить тем, что Иисус был кульминационным мессией и сам был пророком, так что Моисей, величайший из всех пророков, должен был присутствовать на его коронации.
Постройка кущей (шатров) Петром может быть объяснена тем фактом, что чертой ближневосточных коронационных ритуалов, включая и еврейские, было возведение царя на трон в куще, или шатре (еврейское «сука»). Эта черта Преображения стала настолько непонятна составителям Евангелий, что они изобразили Петра как не знающего, что говорит, когда предлагает соорудить шатры. Петр, вероятно, сделал только один шатер, для самого Иисуса. Остальные два были, возможно, добавлены составителями Евангелий из уважения к Моисею и Илие и по невежеству относительно действительного значения шатра.
Примечательно, что Преображение произошло точно через шесть дней после приветствия Петра. Одной из черт ближневосточных коронационных ритуалов было то, что в них имелось провозглашение, а спустя неделю за ним следовала полная церемония коронации. Это один из редких случаев, когда в Евангелии указывается точный срок между двумя событиями. Теперь мы видим, что приветствие Петра, когда он назвал Иисуса ?Христом?, - не случайное событие, а формальная часть коронационного ритуала, то есть его, начальная стадия, или Провозглашение.
Важная черта ближневосточных коронационных ритуалов - то, что они происходили на горе. Местом коронации Иисуса была гора Хермон, расположенная близко к Кесарее Филипповой, где Петр произнес свое приветствие. Гора Хермон - высочайшая гора в Палестине, место, внушающее благоговейный страх. Оно-то и должно было показаться Иисусу идеальным местом для коронации. Мы снова видим, что странствие Иисуса в Кесарию Филиппову (вне территории Галилеи) было вовсе не случайным, каким оно выглядит в Евангелиях, а сделано специально с целью коронации.
Другой чертой еврейской коронации было присутствие представителей Двенадцати Колен Израилевых. Это способно объяснить присутствие Петра, Иоанна и Иакова, лидеров двенадцати апостолов, которые сами представляли Двенадцать Колен.
Наконец, сам термин «преображение» означает регулярную черту коронационного ритуала. Новый царь рассматривался как заново рожденный и проходил через определенный ритуал, чтобы показать, что он сделался иным человеком (I Книга Царств, X, 6).
Вслед за коронацией Иисус начал царское шествие к своей столице, Иерусалиму. Одним из регулярных ритуалов или обычаев для нового царя было совершить вступительный объезд своего царства. Иисус не мог сделать это немедленно, ибо первой его задачей было появиться в Иерусалиме и принять меры против римлян. Но он планировал совершить вступительный объезд всего своего царства как только освободится для этого. Это показывает стих у Луки вскоре после рассказа о Преображении (Лука, X, 1): После сего избрал Господь и других семьдесят (учеников) и послал их по два перед лицом Своим во всякий город и место, куда Сам хотел идти?.
Это еще один пример того, как Лука по недосмотру оставил отрывок, который другие составители Евангелий подвергли цензуре. Из последующих инструкций этим семидесяти ясно, что они были посланы не в те немногие города, которые лежали на пути Иисуса в Иерусалим, но в большинство населенных пунктов Палестины. Эта группа семидесяти даже не упоминается ни одним другим из составителей Евангелий. Число 70 многозначительно, так как это число членов синедриона. Иисус в качестве пророка-царя назначил свой синедрион и разослал его членов в полном составе, чтобы подготовить города своего царства к его вступительному объезду. Совершенно ясно, что Иисус не имел никакого намерения умереть на кресте в Иерусалиме и не ожидал этого, он намечал совершить объезд своего царства после появления в Иерусалиме.
Однако Евангелия рисуют Иисуса на этой этапе его деятельности неоднократно пророчащим собственную смерть в Иерусалиме и последующее воскресение. А ученики показаны неспособными понять эти пророчества. И однажды происходит даже серьезная ссора между Иисусом и Петром именно по этому вопросу.
Ученики Иисуса, вышедшие из зелотов, возможно, желали организовать настоящее военное сопротивление. Воодушевление, вызванное по всей стране выступлением Иисуса в качестве пророка-царя, должно было казаться идеальным поводом для мобилизации сильной армии, чтобы вступить в бой с римлянами. Но Иисус был убежденным апокалипсистом, он считал, что битва против Рима будет выиграна главным образом чудесным путем, и потому не предпринимал никаких серьезных военных приготовлений.
Личная харизма Иисуса была так велика, что ему удалось преодолеть сомнения своих сторонников и убедить их в том, что чудесное вмешательство Бога, предсказанное пророчествами в еврейском Писании, придет и что поэтому нужна лишь символическая военная подготовка. Иисус не взвешивал благоприятные политические или военные возможности. Он готов был рисковать своей жизнью, веря в то, что его призвание носит космический характер.
Его цель не состояла в том, чтобы изгнать римлян силой оружия, как Иуда Маккавей изгнал греков; такой успех привел бы только к основанию еще одной династии. Иисус хотел установить царство Божие, открыть новую эру в мировой истории и ничего другого... Иисус желал победы, но не собственной своей личной победы, а победы Бога.
С горы Хермон Иисус, направляясь в Иерусалим, прошел сквозь Галилею, затем через Перею, по восточному берегу Иордана, пока не достиг Иерихона, Здесь к нему присоединилась большая группа и стала его свитой. Возле самого Иерихона он миновал нищего слепца Вартимея, который приветствовал его как Сына Давидова. Это первое упоминание данного титула в Евангелии от Марка, и оно показывает, что шествие Иисуса в Иерусалим так сильно ассоциировалось с претензией на еврейский трон, что даже Марк не может изобразить, его как что-либо иное, а не царскую процессию. Все Евангелия отмечают, что Иисус, когда достиг Иерусалима, был приветствуем толпой недвусмысленно царскими титулами, такими, как Сын Давидов и Царь Израильский.
Бурно приветствуемый как законный царь Иудейский, Иисус въехал в Иерусалим на молодом осле, намеренно исполняя пророчество Захарии (Захария, IX, 9):
Ликуй от радости, дщерь Сиона,
Торжествуй, дщерь Иерусалима:
Се Царь твой грядет к тебе,
Праведный и спасающий,
Кроткий, сидящий на ослице
И на молодом осле.
Когда народ приветствовал его как царя, громко восклицая «Осанна!», старинный возглас независимости, и бросал перед ним на дорогу пальмовые ветви, все понимали, что участвуют в акте мятежа против Рима.
Апокалиптические надежды, сосредоточенные на нем сначала как на пророке, затем как на пророке-царе, вылились в экстатический прием, когда многолюдные толпы Иерусалима, и среди них множество паломников из стран Рассеяния, приветствовали его возгласами «Осанна! Спаси нас!».
Какова была дата триумфального въезда в Иерусалим? Согласно Евангелиям, дело происходило во время праздника Пасхи, то есть весной. Однако имеется множество указаний на то, что это было не так и что триумфальный въезд состоялся фактически осенью, во время еврейского праздника Суккот.
Вся серия событий от триумфального въезда и до распятия Иисуса будто бы заняла только шесть дней (от Вербного воскресения до Страстной пятницы). Между тем эта, серия событий включала следствие, проведенное первосвященником, суд перед синедрионом, суд перед Иродом Антипой и суд перед Пилатом, не считая различных людских дел, политических актов и судебных процедур, даже если не допустить, что имело место подлинное восстание. Выдвигаемая здесь теория состоит в том, что триумфальный въезд Иисуса в Иерусалим состоялся непосредственно перед праздником Суккот, а казнь его состоялась на Пасху, шестью месяцами пoзже.
Наиболее ясная черта, указывающая на осень как время триумфального. въезда в Иерусалим, это пальмовые ветви, которые были на виду в Вербное воскресенье. На Пасху пальмовых ветвей в этих краях нет, и нет никакой вероятности, что поклонники Иисуса стали бы его приветствовать засохшими пальмовыми ветвями, сохранившимися с прошлой осени. Кроме того, пальмовые ветви играли - и продолжают играть - важную роль в ритуале праздника Суккот.
Ветви деревьев, упомянутые в описаниях триумфального въезда, также важны в этих ритуалах, так как их обильно используют, строя крыши к шатрам, или суккам, давшим имя празднику, и как дополнение к пальмам (Книга Левит, XXII, 40).
Подтверждение того, что временем триумфального въезда была осень, можно найти в истории, как Иисус проклинает смоковницу, что случилось сразу после его въезда. Иисус, по-видимому, встретил на своем пути смоковницу без плодов и сказал: «Отныне да не вкушает никто от тебя плода вовек», после чего смоковница засохла. Стало быть, это должно было произойти осенью, так как никто не ожидал бы увидеть смоковницу, усыпанную плодами, весной. Причина сердитой реакции Иисуса на это зрелище, видимо, такова: библейские пророки предсказали, что время мессии будет временем небывалой плодовитости растений и животных (например, Иоиль, II, 22: ...Смоковница и виноградная лоза окажут свою силу). Иисус, приверженный галилейской вере в злых духов, мог решить, что в смоковнице обитает злой дух, борющийся против царства Божия.
Это приводит нас к пункту еще более важному: что праздник Суккот был специально царским праздником. Как правило, еврейское царское семейство играло малую роль в церемониале еврейской религии. Но как раз праздник Суккот представлял исключение. На этот праздник царь лично входил в храмовый двор и читал вслух царский параграф, то есть ту часть Моисеева закона, где говорилось о его обязанностях (Второзаконие, XVII, 14 - 20).
Особенно Иисус должен был при этом думать об одном своем великом предке, а именно о царе Соломоне. Соломон был царем, чей статус был близок к пророческому, и ему приписывалось авторство трех канонических произведений (Песнь Песней, Притчи и Экклезиаст). И освящение Первого Храма Соломон совершил именно в праздник Суккот. При этом Соломон произнес длинную молитву Богу, стоя на платформе, специально построенной во дворе храма.
Мы можем видеть теперь, почему первым действием Иисуса по вступлении в Иерусалим было очищение храма. Этот поступок был значительно снижен, заземлен составителями Евангелий, которые изобразили его как личную демонстрацию, в которой Иисус выгнал из храма менял бичом. Но действие было во много раз важнее этой частности: Иисус в качестве законного царя провеял основательную реформу храма, очистив его от коррупции продажного саддукейского первосвященства. Иисус находился теперь на вершине своей власти. Хотя у него не было организованной армии, еврейские массы аплодировали каждому его шагу. Храмовая полиция, которая приняла бы резкие меры против насильственных действий одного лишь человека, была бессильна воспрепятствовать реформам Иисуса.
Передатировка триумфального въезда с весны на осень делает всю серию событий гораздо более осмысленной. Осень - это время, какое избрал бы для вступления в Иерусалим любой, серьезно выступивший в роли мессии. Но есть и еще один, более важный мотив, который мы не упоминали.
Пророчество Захарии говорит, что великая битва последних дней состоится осенью, во время праздника Суккот. В годовщину этого великого события всем народам Земли надо будет являться в Иерусалим на празднование Суккота в мессианские времена (Захария, XIV, 16). Когда Иисус въезжал в Иерусалим верхом на молодом осле, он подчеркивал свою связь с концепцией Захарии о последних днях. Те, кто знал свое Писание (а таких было много), по одному уже способу, как он въезжал, должны были узнать его намерения - сразиться с римлянами прежде чем окончится праздник Суккот.
Почему же составители Евангелий (видимо, следуя уже установившейся к тому времени позднецерковной традиции) переместили триумфальный въезд на весну? Наиболее вероятной причиной было то, что для позднехристианской церкви важнейшее событие в жизни Иисуса - его смерть на кресте, которую она стала рассматривать как высший смысл всего рассказа. Поэтому казалось более драматичным сжать ход событий, подчинив их все последней сцене драмы. А так как распятие состоялось весной, то она поэтому и стала временем всех кульминационных событий в жизни Иисуса.
День Господень
Теперь мы подходим к эпизоду, известному как Тайная Вечеря. Тайная Вечеря была празднованием в кругу ближайших учеников Иисуса явления его в качестве царя и близкого свержения власти Рима. Подготовившись несколькими ночами медитации и моли вы на горе Елеонской, Иисус пришел к убеждению, что ?День Господень? близок, и созвал своих учеников для окончательного закрепления связывающих их уз перед решающим испытанием. Атмосфера должна была быть чрезвычайно напряженной. Они собирались пойти на великое дело, от исхода которого будет зависеть судьба их страны и всего мира.
Тайная Вечеря рассматривалась также как предвкушение великого пира и празднества, предстоявших в случае успеха Иисуса.
После Тайной Вечери Иисус повел учеников, как обычно, на гору Елеонскую. Но на сей раз дело обстояло не как обычно. Иисус был убежден, что то была ночь, когда Бог явится во славе и свергнет иноземных захватчиков его Святой Земли. Поэтому он потребовал, чтобы его ученики опоясались мечами. Были взяты два меча, и тогда Иисус сказал: довольно? От мессии и его сторонников потребовалось бы участие в битве, подобно Гидеону и его небольшому отряду, ибо в пророчестве Захарии было сказано среди грозных предсказаний вмешательства Бога: И сам Иуда будет воевать в Иерусалиме?. Но двух мечей достаточно: чудо будет еще больше, чем в случае Гидеона.
Эпизод с мечами сохранил изо всех составителей Евангелий один Лука. У него не могло быть никакой возможной причины выдумать его, ибо он противоречит всему духу его рассказа. Единственное возможное объяснение его включения состоит в том, что эпизод уцелел от первоначального рассказа, и у одного Луки не хватило духу его выкинуть. Составители Евангелий следовали канве более старого Евангелия.
Иисус теперь решился проверить на деле свое толкование пророчества Захарии. Полезно поэтому поглядеть на это пророчество, имевшее для Иисуса такую важность и оказавшееся роковым.
«Тогда выступит Господь и ополчится против этих народов, как ополчился в день брани. И станут ноги Его в тот день на горе Елеонской, которая пред лицом Иерусалима к востоку; и раздвоится гора Елеонская от востока к западу весьма большою долиною, и половина горы отойдет к северу, а половина ее - к югу. И вы побежите в долину гор Моих, ибо долина гор будет простираться до Асила... и придет Господь Бог мой и все святые с Ним. И будет в тот день: не станет света, светила удалятся. День этот будет единственный, ведомый только Господу: ни день, ни ночь, лишь в вечернее время явится свет... И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его - едино... И вот какое будет поражение, которым поразит Господь все народы, которые воевали против Иерусалима: у каждого исчахнет тело его, когда он еще стоит на своих ногах, и глаза у него истают в яминах своих, и язык его иссохнет во рту его... и сам Иуда будет воевать против Иерусалима... все остальные из всех народов, приходивших против Иерусалима, будут приходить из года в год для поклонения Царю, Господу Саваофу и для празднований праздника кущей... и не будет более ни одного хананея в доме Господа Саваофа в тот день».
Сражавшиеся против Иерусалима были не кем иным, как римлянами, языческими варварами, объединившими народы в великую империю и поднявшими лица свои против Бога. Он же, сам Иисус из Назарета, был тем лицом, которому пророк адресовал свои инструкции, мессией, который въедет в Иерусалим на молодом осле и встанет в долине гор вместе с горсткой святых, чтобы быть свидетелями явления славы Божией на горе Елеонской. Он увидит, как некая чума поразит римлян и поведет Иуду в бой против них. Затем, после великой победы, он станет править в качестве царя-мессии в Иерусалиме, где каждый год, в день годовщины своей победы, станет приветствовать представителей каждого народа на Земле, приходящих воздать честь Господу Сил в его храме.
Можно возразить: неужто Иисус мог ожидать, что пророчества Захарии исполнятся так буквально в эту самую ночь на горе Елеонской? Как мог он быть так уверен в том, что знает точный час исполнения пророчеств и что они исполнятся именно через него? Как личность Иисус обладал характером, который способен неограниченно долгое время быть на вершине энтузиазма и эйфории. Это позволяло ему совершать свои чудесные исцеления и произвести на своих соратников такое сильное впечатление, что они не могли дать памяти о нем умереть. Он не был Иудой Галилеянином или Бар Кохбой, которые были мессиями по сути своего обычного или нормального темперамента. Те были людьми, пытавшимися захватить власть, потерпели неудачу и на этом все и кончилось. Не случайно религия нового мира выросла именно вокруг Иисуса.
Эллинистам из позднехристианской церкви понадобилось сделать один только шаг, чтобы пламенную убежденность Иисуса в своей всемирной миссии превратить в догму о его божественности. Или чтобы превратить его уверенность в победе, одержанной рукой Бога, а не методами партизанской войны, в пацифистскую потустороннюю доктрину, переносящую концепцию победы в духовный план.
Харизматический характер Иисуса стал главной движущей силой раннехристианской церкви с ее экстатическим духом, ее всемирной амбицией и ее убежденностью в конечной победе.
Еврейское сопротивление Риму состояло из различных групп, и все они были религиозными по характеру. Однако они расходились по вопросу, как много можно оставить на долю вмешательства Бога. Зелоты были готовы к долгой и трудной борьбе с помощью реалистических военных методов. Бар Кохба, преемник зелотов, по преданию, молился Богу следующими словами: «я не прошу, чтобы ты сражался на моей стороне, а только чтобы Ты не сражался за римлян, и этого будет достаточно».
Некоторые самозванные мессии, такие как Февда, придерживались обратной крайности и полагались на Бога даже больше, чем полагался Иисус. Умеренные фарисеи были людьми осторожными, придерживавшимися позиции выжидательной. Подобно Гамалиэлю, они полагали: если это предприятие и это дело от человека, оно разрушится, а если оно от Бога, вы не можете разрушить его. Но временами даже их могла увлечь апокалиптическая страсть, как это случилось с рабби Акивой в дни Бар Кохбы. В спектре еврейского Сопротивления Иисуса можно рассматривать как апокалипсиста-фарисея, чьи надежды были сходны с надеждами Фаевды и упомянутого Иосифом Флавием пророка из Египта, который также в центре своего движения ставил ожидаемое чудо на горе Елеонской.
В свете излагаемой здесь теории имелись веские причины для молитвы и бодрствования, а также веские причины избегать искушения. Ибо Иисус не ждал в Гефсиманской долине своего ареста. Он ожидал устрашающего чуда и явления славы Божией. Но он должен был чувствовать, что это космическое явление в какой-то мере будет зависеть от того, достоин ли этого он сам и достойны ли ученики.
Иисус не просто прорицал пришествие царства Божия, он и готовился к нему. Он вел кампанию среди ?блудных овец Израиля?, призывая их к покаянию, ибо чувствовал, что грехи Израиля задерживают приход царства Божия. Фарисейские сочинения часто подчеркивают, что обещания Бога Израилю не исполнятся просто так - это зависит от того, достоин ли их Израиль и содействует ли он этому. Следовательно, даже хотя Иисус чувствовал, что время благоприятно для наступления Дня Господня, полной уверенности у него быть не могло. Что требовалось сейчас - это последнее великое усилие в молитве. Вера в действенность молитвы была очень сильна среди фарисеев, особенно, если молитва исходила от пророка.
Только самый могучий сфокусированный луч святой сосредоточенности, направленный из Гефсимана к Богу, мог изгладить грехи Израиля и принести час искупления. Одного Иисуса для этого было недостаточно, ибо Захария сказал: И Господь мой придет, если все с тобою святы. Это объясняет, почему Иисус сузил свое общество до двенадцати в эту ночь. Он нуждался в обществе тех, на кого он более всего мог положиться, ибо сила безгрешной молитвы была гораздо важнее силы простой численности.
Не диво поэтому, что Иисус дал сроим ученикам мессианский пароль ?Бодрствуйте и молитесь?, что сам он предался бурной молитве и укорял учеников, когда ощутил, что в их молитве недостает концентрации и чистосердечия.
История о том, что ученики потерпели неудачу в Гефсимане, должна была развиться на очень раннем этапе в недрах иудео-христианской церкви. Невозможно было поверить, что неудачу потерпел сам Иисус. Поэтому его ученики предпочли верить, что в неудаче повинны они сами, ибо, порицая себя, они могли продолжать верить в него.
Для учеников било нетрудно после ареста и казни Иисуса терзаться чувством собственной вины и искать причину неудачи исключительно в себе. Иисус, наверное, не раз заставлял их чувствовать себя в чем-то виновными по сравнению с его раскаленной верой и самопожертвованием. И теперь случаи, когда они оказывались недостойны его, стали прямо-таки тесниться в их памяти. Это может в какой-то мере объяснить, почему в Евангелиях так много рассказов о том, как ученики оказались не на высоте положения.
Итак, Иисус стоит в долине Гефсиманской, и над ним возвышается Масличная гора. Он верит со всей силой рвения, что здесь долина решения, долина суда Господня. Если он избрал момент верно, если сердца его спутников чисты и если его кампания собирания "заблудших овец Израиля? была успешной, тогда будет дан последний бой. Но, молясь, он чувствует сильное внутреннее борение. Он молится с такой силой, что пот его падает на землю, как большие капли крови. То, каких трудов стоит ему эта молитва, есть неблагоприятное предзнаменование. И он видит, что силы его избранных спутников слабеют. С огромной горечью он осознает, что долгие горькие испытания Израиля еще не подошли к концу.
Чудесное явление Господа Бога на горе Елеонской так и не произошло. Подобно Фаевде и пророку из Египта и многим другим мессианским фигурам того периода, Иисус, несмотря на свой дар целителя и огромную харизму, оказался обманут в своих апокалиптических надеждах. Когда римские солдаты, подкрепленные еврейской полицией, прибыли в Гефсиман, они застали там только кучку мятежников, вооруженную всего двумя мечами. Ученики в ужасе разбежались, а солдаты, у которых был приказ привести одного только главаря, пошли своей дорогой с пленником, поздравляя себя с той легкостью, с какой его удалось захватить.
Как солдаты узнали, где найти Иисуса?
Конец вставленных в основное повествование глав.
Спецслужбам поручили завести новое дело «Галилеянин»
Опять возникла проблема определения «судебной перспективы». Сложность юридической ситуации заключалась в том, что расследование должно было учитывать рамки двух правовых систем: иудейской и римской, их структуру, функции должностных лиц, особенности следственной и судебной практики.
Систему правосудия в Иудее возглавлял Синедрион — Совет Иудеи. Синедрион — высшее государственное учреждение и высшая судебная инстанций этой страны — находился в Иерусалиме и состоял из 71 или 72 членов. Он формировался путем кооптации из знатных родов саддукеев (священников) и фарисеев. Председательствовал на Совете первосвященник, в функции которого входил, в частности, и его созыв. Заседал Совет в одном из залов иерусалимского храма, либо в доме первосвященника. К компетенции Совета относились вопросы войны и государственной безопасности, мира, замещения правительственных должностей, руководство богослужебными учреждениями и органами местного самоуправления, если говорить по-современному. Совет был в основном апелляционной судебной инстанцией для местных (городских) судов, но принимал к своему производству наиболее важные дела по первой инстанции. После гибели иерусалимского храма он стал по существу учебным заведением, духовной академией. Последний глава Совета — первосвященник Гамалиил V — при императоре Феодосии II был лишен всех прав и с его смертью в 425 году н.э. история Совета в Иерусалиме завершилась. В первой половине I века н.э., то есть во времена земной жизни Христа, в подчинении Совета и его главы — первосвященника — находились чиновники государственного аппарата, сотрудники спецслужб, правовая служба, готовившая уголовные и гражданские дела к рассмотрению, архивы, библиотека, храмовая сокровищница, храмовая стража и другие подразделения.
Должностные лица специальных служб опирались в своей работе на негласных помощников, а в некоторых наиболее сложных операциях лично принимали участие. Характеристика этих фигур тайного сыска по существу не претерпела изменений за минувшие 2000 лет. Рассмотрим этот вопрос на основе современных данных по США и ФРГ. В США:
Секретный сотрудник - любой кадровый сотрудник ФБР, участвующий в секретной операции, либо кадровый сотрудник любого другого следственного или полицейского органа (федерального или местного штата), участвующий в операции под руководством ФБР и сохраняющий факт своего сотрудничества с ФБР в тайне.
Негласный агент — оперативный или технический сотрудник разведывательного ведомства, сведения о котором относятся к секретной информации. Информатор - лицо, которое передает информацию разведывательному ведомству в процессе конфиденциальных отношений, во время которых его личность защищается от разглашения. Осведомитель - лицо, не входящее в систему охраны правопорядка, периодически или регулярно предоставляющее информацию должностному лицу правоохранительных органов о преступной деятельности. Конфиденциальный источник — лицо, поставляющее находящуюся в его распоряжении информацию при условии, что его сотрудничество с ФБР не будет предаваться огласке (банкиры, землевладельцы, работники системы образования, коммунального хозяйства, агентств по найму рабочей силы в штатах и т.п.).
В ФРГ:
Секретный детектив - специально подобранный, снаряженный и подготовленный служащий полиции, который каким-либо путем вступает в контакт с уголовными элементами, внедряясь в уголовное подполье, используя легенду и документы прикрытия с целью получения исходных данных для разработки и осуществления оперативных мероприятий полиции. Личность детективов остается в тайне на протяжении уголовного судопроизводства. Информатор - лицо, изъявляющее готовность в отдельных случаях предоставлять информацию органам полиции при условии гарантирования конфиденциальности (секретности). Агент - лицо, которое, не являясь сотрудником полиции, конфиденциально может оказывать ей в течение продолжительного времени помощь в раскрытии преступлений. Личность агента сохраняется в тайне (Смирнов М. П. Полиция зарубежных стран и ее оперативно-розыскная деятельность. М.: Академия МВД СССР, 1995. С. 15—16).
Последние годы на отечественный рынок книжной продукции хлынул поток «разведывательной и контрразведывательной литературы», стремящейся восполнить недостаток подобного рода знаний у читателя. В одном из наиболее детализированных сочинений на эту тему указывается, что источники информации могут быть и такими:
«Внутренний информатор (осведомитель). Это — человек из группировки противника, завербованный и поставляющий фактуру по материальным, моральным и иным весомым для него причинам. Ценность предоставляемых им данных существенно зависит от его возможностей и мотивов выдавать нужные сведения, верность каковых при соответствующем контроле может быть довольно-таки высокой.
— "Горячий" информатор. Это — любой знающий человек из сторонников противника или его контактеров, проговаривающий информацию под влиянием активных методик воздействия в стиле жесткого форсированного допроса, пытки, гипноза, шантажа и т.д. Так как истинность сообщаемого в данном случае не гарантирована, такая импровизация приемлема лишь в период острой необходимости, когда нет времени, желания или возможностей "нянчиться" с другими источниками. В отличие от завербованного информатора, личностный контакт здесь, как правило, одномоментен.
— Внедренный источник. Это - свой человек, тем или иным манером просочившийся в окружение объекта. Ценность поставляемых им данных в сущности зависит от его индивидуальных качеств и достигнутого уровня внедрения.
— Легкомысленный информатор ("болтун"). Это — человек противника, контактер или любое информированное лицо, проговаривающее интересные факты в деловой, дружеской, компанейской либо интимной беседе. Промелькнувшее случайно сообщение может быть необычайно ценным, хотя в общем-то не исключены как беспечная ложь, так и намеренная дезинформация. — Контакторы. К ним относят всяческих людей, как-то контактирующих или некогда соприкасавшихся с изучаемым объектом (человеком, группой, организацией...). Это могут быть стабильные или случайные деловые партнеры, родственники и приятели, служащие сервиса... Наряду с сообщением определенных фактов они могут содействовать в подходе к объекту или же участвовать в прямом изъятии у него интересующей вас информации.
— Союзник. В данном случае подразумевается человек либо некая — общественная, государственная, криминальная... — структура, выступающая как противник или "надзиратель" объекта. Уровень и надежность отдаваемых здесь материалов зависит от насущных интересов, личных взаимоотношений и познаний источника. Кроме совершенно новой, он способен передать и подтверждающую информацию.
— Случайный источник. Иногда бывает, что какой-то подвернувшийся вам индивид, совершенно не рассматриваемый как потенциальный информатор, вдруг оказывается носителем уникальной фактуры. Иной раз так может обнаружиться и дотоле неизвестный контактер либо союзник. Ввиду явной непредсказуемости на такого человека не особенно рассчитывают, но, случайно зацепив, — разрабатывают до предела» (Ронин Р. Своя разведка: способы вербовки агентуры, методы проникновения в психику, форсированное воздействие на личность, технические средства скрытого наблюдения и съема информации. Минск: Харвест, 1997. С. 9—10). В злачных местах, на рынках, ипподромах, в других местах массового скопления людей всегда можно найти разного рода сомнительных личностей, готовых за мизерное вознаграждение «подключиться» к какой-либо акции, изобразить массовое недовольство, «протест», требование к властям, допустить резкие высказывания «рго» и «соntrа».
Нового человечество не придумало. С некоторыми различиями в терминологии и определении функций перечисленные выше фигуры действовали и действуют по сей день во всех странах мира. Как и любой труд, работа эта оплачивалась. Обычно используются две формы материальной благодарности спецслужб за оказанное содействие. В случае длительных отношений устанавливается регулярная оплата типа обыкновенного должностного оклада либо выплачивается определенная сумма денег в зависимости от количества и качества полученных сведений.
Названные выше лица существовали и в специальных службах римских оккупационных властей в Иудее. Их шефом был римский наместник, который возглавлял систему тайного сыска и одновременно выполнял функции правосудия, решая гражданские и уголовные дела, рассматривая поступающие к нему жалобы и заявления.
Вспомним фигуру начальника тайной службы Афрания из романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Он был, видимо, главой личной разведки римского всадника Понтия Пилата. Но большая часть личного состава спецслужб набиралась оккупационными властями из местных жителей, и потому столь велико было влияние на них первосвященника Анны. Формально спецслужбы контролировались Понтием Пилатом, а в религиозном смысле они подчинялись Синедриону.
Рим не был бы Римом, если бы не расписал со всей скрупулезностью все, что могут и обязаны делать его представители-наместники (проконсулы, легаты, прокураторы и другие должностные лица) на подчиненных территориях. До нас из глубины веков дошли лишь жалкие остатки тех инструкций, которыми руководствовались римские наместники. Но все же остался трактат Домиция Ульпиана «Об обязанностях проконсула» в десяти книгах, в котором обобщен опыт деятельности римских наместников в провинциях. Ульпиан — выдающийся видный юрист и государственный деятель, вложил в свое сочинение и личный опыт, и данные, почерпнутые из традиции предков. В трактате анализируются наиболее характерные ситуации, которые встречались в повседневной судебной и административной практике наместников. Приводились императорские рескрипты — письменные ответы на правовые запросы чиновников или частных лиц. Сначала шел текст запроса, а затем разъяснения императора, имеющие обязательную силу. По сочинениям Ульпиана можно проследить жизнь в провинциях, подвластных Риму, восстановить структуру и функции, компетенцию римской администрации, правовую основу ее деятельности в сфере судопроизводства.
Приведем некоторые выдержки:
«Как предписал наш император ... проконсул должен заботиться о том, чтобы (не слишком) обременять (свою) провинцию (требованиями) о предоставлении жилья для постоя (ему и его свите).
Ни один проконсул не может иметь служителей из числа своих людей, но в провинциях их обязанности исполняют воины.
Отправляться (на место службы) проконсулу, конечно, лучше без жены, но можно и с женой, имея при этом в виду, что по постановлению сената, принятому в консульство Котты и Мессалы, в случае, если жены отправляющихся на службу (в провинцию) совершат правонарушение, ответственность и наказание за это несут их мужья. Прежде чем вступить в пределы назначенной ему провинции, проконсулу надлежит послать эдикт о своем прибытии, содержащий рекомендующие его сведения, даже если у него есть друзья и родственники среди провинциалов. Очень важно, (чтобы в этом же эдикте) была бы настоятельная просьба к провинциалам не выезжать ему навстречу ни в качестве частных лиц, ни в качестве послов, ибо должно, чтобы каждый принимал его в своем отечестве. (Проконсул) поступит правильно и в соответствии с установленным порядком, если он пошлет эдикт своему предшественнику и укажет (в нем), в какой день он вступит в пределы (провинции). Ведь неопределенность и неожиданность (приезда) обычно приводят в замешательство провинциалов и мешают ведению дел.
(Проконсулу) следует, проявив осмотрительность, вступить (в провинцию) именно там, где этого требует обычай, и тем самым соблюсти то, что у греков называется «прибытие» или «приплытие», то есть право определенных городов первыми принимать прибывающих по суше или морю (проконсулов). Ведь провинциалы придают большое значение тому, чтобы этот обычай и привилегии подобного рода сохранялись у них в целости.
(Проконсул) должен вверять юрисдикцию своему легату (только) после прибытия в провинцию, а никак не до того. Ведь совершенно абсурдно, чтобы (проконсул) сам, еще не получив юрисдикции, наделял бы другого тем, чего у него еще нет, поскольку он получает юрисдикцию не раньше, чем прибудет в свою провинцию. Но если даже он сделает это предварительно и, вступив в провинцию, не переменит своего решения, то, видимо, следует считать, что легат обладает юрисдикцией, но не с того времени, когда она была ему вручена, а с того, когда проконсул вступил в провинцию.
Обычно (проконсулы) поручают следствие по делам находящихся под стражей легатам, с тем чтобы они, выслушав арестантов, отсылали их к проконсулам, дабы проконсул сам, осуществлял освобождение невиновных. Но этот род поручения является чрезвычайным, ведь никто не может передать другому данное ему право выносить смертные приговоры или назначать какие-либо другие наказания, а следовательно, и право освобождения обвиняемых, в том случае, если им не может быть предъявлено обвинение в его (проконсула) присутствии. Так как от проконсула зависит, наделять или не наделять (кого-либо) юрисдикцией, то и лишать (кого-либо) данной (ему) юрисдикции дозволено проконсулу же, но он не должен этого делать, не посоветовавшись с принцепсом. Легатам не следует обращаться с запросами к принцепсу, а (подобает обращаться) к своему проконсулу, который (в свою очередь) обязан отвечать на запросы легатов». И далее:
«Полностью отказываться от подарков проконсул, конечно, не должен, но в этом случае следует соблюдать меру, чтобы, с одной стороны, не проявлять мелочности, отвергая (все), а с другой - не впадать в жадность, теряя чувство меры при приеме подарков. Божественный Север и император Антонин в своем изящнейшем письме разъяснили этот вопрос. Вот дословно что там написано: «Что же касается подарков, знай, каково наше мнение: древняя поговорка гласит: "Не все, не всегда, не от всех". Ибо слишком сурово не принимать ни от кого - неучтивость, но брать всюду - неприличие, а все подряд - ненасытность». И согласно (императорским.) мандатам ни сам проконсул, ни какое-либо другое официальное лицо не должны принимать в качестве подарка или дара или (даже) покупать что-либо из того, что превышает потребность в дневном пропитании. Это относился не к гостинцам, а ко всему, что выходит за пределы ежедневного пропитания. Но и подарки не должны доводиться до размеров дарений» (Хрестоматия по истории Древнего Рима / Под ред. В. И. Куницина. М.: Высш. шк., 1987. С. 298—299).
Приведенные выдержки из Ульпиана — это тысячная доля того, что должен был знать римский чиновник, направляющийся в подвластные Риму территории. Но жизнь остается жизнью: проконсулы, легаты, прокураторы и чиновники помельче рангом вели себя на оккупированных землях, зачастую не считаясь с рекомендациями, поступающими из Рима. Они творили насилие и произвол, оскорбляли национальные и религиозные традиции народов, грабили все, что попадало под руку, брали подарки, явно превышающие «потребность в дневном пропитании». Центральные власти стремились мерами инспекции и контроля путем рассмотрения жалоб на римских чиновников как-то навести порядок в провинциях. Очень часто на места направлялись комиссии для разбора поступивших донесений, в том числе и анонимных. До нас дошли материалы семидневного судебного процесса против римского наместника в Сицилии Гая Лициния Варреса, которого обвинял по просьбе жителей этой провинции сам Цицерон. Собрав неоспоримые данные о расхищении наместником исторических и культурных ценностей, принадлежавших городам Сицилии и отдельным гражданам, Цицерон добился сурового приговора сената — Варрес был направлен в добровольное изгнание. Это означало в те времена для римлянина гражданскую смерть, вычеркивание из общественной и политической жизни. Тщетны были усилия защиты доказать, что Варрес страдал патологическим влечением к антиквариату (moribus еt insania — болезнью и помешательством). Печальная судьба наместника-коллекционера была известна римским чиновником во всех провинциях. Однако государственный аппарат, видимо, и тогда, как, впрочем и сейчас, не поддавался исправлению. Уже отмечалось, что римские наместники на местах выполняли функцию правосудия. Исторически так сложилось, что римляне восприняли от греков любовь к судопроизводству. Древних греков — а римляне считали себя их наследниками — называли любителями сутяжничества. Существовала такая поговорка, что финикийцы занимаются торговлей, спартанцы — «мучением самих себя» путем физических упражнений и диеты, а жители Эллады — судоговорением. В Афинах все суды были завалены гражданскими и уголовными делами. Там возник институт «сикофантов». Под этим именем значились граждане Афин, которые как частные лица предъявляли обвинения по делам, имеющим публичное значение. Слово «сикофант» буквально означало «указатель смоковницы». Одно время во времена голода в Афинах были приняты законы, запрещающие вывозить за территорию города плоды смоковницы (как у нас запрещали вывоз мандаринов из Абхазии). Узнав, что сосед продает плоды смоковницы «на сторону», афинский гражданин подавал на него в суд, обвиняя в нарушении закона. В Риме такую функцию выполняли делаторы. В дальнейшем и сикофанты, и делаторы превратились в обыкновенных доносчиков, стукачей, которые жаждали публично выступить в суде, поскольку за это платили деньги, если они выигрывали процесс. Но об этом подробнее позже. Итак, римские наместники, в угоду народным обычаям, любили судопроизводство. Сидя в судебном присутствии в окружении своих сотрудников, представителей сторон, истцов и ответчиков, обвинителей и защитников, они принимали решения, выносили приговоры. Глубокое уважение римлян к суду формировалось столетиями, уверенность в том, что их суд самый справедливый, проявлялась и по отношению к судебной традиции присоединенных к Риму провинций, не исключая Сирию, в которую входила Иудея. Римский судебный процесс — гражданский и уголовный — был письменным. Участники процесса все документы оформляли в письменном виде, допросы записывались писцом, носившим у пояса ящик с пером и грифелем (на грифельной доске составлялись черновики и записи «для памяти»). Высокого уровня достигли скоропись и стенография.
«Прения фиксировались письменно различными клерками (notarii, actuarii, scribae), которые зачастую владели приемами стенографии. Марциал говорил о писцах: «Сколь бы стремительной речь ни была, их руки еще быстрей.» Плутарх рассказывает о том, что стенографы записывали речи Цицерона со слуха, часто его этим огорчая. Опрос свидетелей проводился согласно освященным временем прецедентам. Послушаем Квинтилиана:
«При допросе свидетеля прежде всего следует знать, к какому человеческому типу он принадлежит. Ведь робкого свидетеля можно запугать, глупца — перехитрить, гневливца — спровоцировать, тщеславного — одолеть лестью. Ловкого и владеющего собой свидетеля следует сразу же дискредитировать, представив его злобным упрямцем; а если его прежняя жизнь небезупречна, доверие к нему можно подорвать, выдвинув против него скандальные обвинения.
Адвокат мог прибегнуть к аргументации любого сорта. Он был вправе предъявить суду предполагаемую картину преступления, нарисованную на холсте или дереве; он мог, доказывая одно из своих положений, держать на руках дитя: он мог обнажить перед присутствующими шрамы обвиненного в преступлении солдата или раны своего клиента» (Дюрант В. Указ. раб. С. 443).
Императоры также выступали в качестве судей и сторон в процессах. Тиберий привлек к суду и провел процесс против двух знатных римлян и добился обвинительного приговора за «оскорбления величества Августа». Этот опыт ему понадобился при его правлении. Император Нерон «правя суд, отвечал на жалобы только на следующий день и только письменно..., каждый подавал ему свое мнение письменно, а он читал их молча, про себя, и потом объявлял удобное ему решение». Римляне признавали в своем суде только латинский язык — и в устных прениях, и в юридических документах. Император Клавдий заставил солдата, дававшего показания на греческом языке (второй язык империи, который Клавдий знал в совершенстве), повторить показания на латыни.
Уровень юридической практики документирования фактов в древнем мире был очень высоким даже по современным меркам. Это относится и к уголовным, и к гражданским делам. В полицейском музее Гамбурга хранится дощечка, покрытая воском (она датируется 145 г. до Р.Х.), объявляющая по-гречески о том, что некий раб Герман — уроженец Сирии, примерно 18 лет, среднего роста, без бороды, с прямыми ногами, на подбородке ямочка, на левой стороне бородавка, в левом углу рта шрам, на правой руке татуировка из нескольких букв; что он носил кушак с тремя минами золотых монет, 10 жемчугами и железным кольцом, на котором подвешены склянка с мазью и скребок для бритья; кто доставит, получит 2 таланта и 3000 драхм (Родионов К. С. Международное сотрудничество в борьбе с преступностью М.: Академия МВД РФ, 1993. С. 17).
Такое описание личности в целях ее идентификации не посрамило бы авторов и в настоящее время.
В специальной литературе по истории христианства очень много уделяется внимания тем политическим, социальным, идеологическим обстоятельствам, которые привели в Иудее начала 30-х годов новой эры к процессу над Проповедником из Галилеи, и гораздо меньше тому очевидному факту, что процесс проходил в правовом пространстве римского владычества, что нормы римского права, включающие особые предписания для оккупированных территорий, определяли правовые рамки преследования Христа, которое было предпринято местными властями. В частности, решения главного вопроса — о применении смертной казни в качестве меры наказания.
Используя изощренный политический опыт, накопленный в Риме за республиканский и императорский периоды, реализуемый с помощью детально разработанного механизма правового регулирования, власти сочли необходимым лишить оккупированные территории права казнить людей без разрешения римского наместника. Это право (jus gladii— право меча) наглядно показывало непокоренному населению, кто есть «главный» в стране, признавшей себя подданной Риму. Как мы сейчас говорим, римская администрация была четко выраженным «силовым» ведомством, в руках которого находилась судебная репрессия в самой жестокой ее форме — праве лишать людей жизни. Но склонность римлян все решать в рамках закона, соблюдаемого хотя бы формально, что случалось все чаще в годы правления императоров, была последней надеждой угнетенных ими народов. Все таки «пусть гибнет мир, да здравствует справедливость» (Регеаt mundus, vivat justicia).
Правовая доктрина римского всемирного могущества предлагала достаточно широкое местное самоуправление, свободу вероисповеданий, сложившиеся местные формы судопроизводства в обмен на исправную выплату налогов и признание вассальной зависимости от сюзерена. Однако подчеркивалось, что ключ от жизни людей — у римского наместника, который не остановится перед насилием в целях наведения порядка, выгодного оккупантам. Спецслужбы Иудеи, приступая к расследованию дел и слов Иисуса Христа, конечно же, понимали, что только доказанность вины за деяния, за которые по римскому праву предусмотрена смертная казнь, позволит им добиться ожидаемого первосвященниками результата. В то же время предусматривалось предъявление обвинения за деяния, которые влекли за собой применение смертной казни по национальному законодательству. Разберемся с тем, как формировались цели и задачи преследования Иисуса из Назарета, исходя из правовой квалификации тех обвинений, которые можно было бы доказать в ходе проведения расследования. Без сомнения, по этому вопросу в спецслужбах была проведена тщательная проработка с учетом того, что итогом усилий должна стать судебная расправа с Галилеянином путем осуждения его к смертной казни:
« Стали составлять план, как им убить Иисуса». (Матфей 12, 74) В те времена юридическим основанием для применения смертной казни по делам о государственных преступлениях являлись:
В Римской империи:
Подрывная деятельность (vis publica) - мятеж, подстрекательство к восстанию, неуплате налогов и др. Оскорбление величества словом и делом (crimen laesae maеstatis).
В Иудее:
Преступления против заповедей законов Моисея. Богохульство. Святотатство. Оскорбление царя. Отсутствие в тогдашнем римском праве четких диспозиций уголовно-правовых норм требовало их разъяснения путем описания прецедентов, то есть того, как они (диспозиции) понимались в судебной практике ранее. Такие разъяснения, кодифицированные в IV—V веках, конечно, были сформулированы намного раньше:
«Ближе всего к святотатству стоит преступление, которое называют (оскорблением) величия. (Оскорбление) величия имеет место тогда, когда совершается что-либо против народа римского или против его безопасности. К ответственности за это преступление привлекаются (в следующих случаях): когда чьи-либо действия становятся побуждением или началом для злого умысла, когда без приказа принцепса убивают заложников, когда в городе вооружаются камнями и дротиками, собираются для действий против государства и занимают общественные места или храмы, когда созывается собрание или сходка, чтобы призвать людей к мятежу. По этому же закону привлекается к суду всякий, чьи действия станут побуждением или началом преступного заговора с целью убийства магистрата народа римского, облеченного высшей военной и гражданской властью, кто поднимет оружие против государства, кто врагам народа римского пошлет весть или письмо либо злоумышленно подаст условный знак или поможет врагам народа римского советом против государства, кто возбуждает и подстрекает воинов и кто готовит мятеж или бунт против государства.
...Бывает, что объявляются и лжепророки, их также следует наказывать, потому что их заслуживающие запрещения плутни порой направлены против общественного спокойствия и власти римского народа. Безусловно, не должны оставаться безнаказанными подобные люди, которые под предлогом передачи указания богов распускают слухи, сеют беспокойство или притворяются знающими что-либо (о воле) богов» (Хрестоматия по истории Древнего Рима / Под ред. В. И. Куницина. М.: Высш. шк., 1987. С. 413).
«Оскорбление величия» имеет место тогда, когда совершается что-либо против «народа римского или против его безопасности». Под эту весьма широкую по своему содержанию юридическую формулу подпадали любые действия, направленные против императора (принцепса), олицетворявшего весь римский народ.
В таких условиях для применения сил и средств иудейских спецслужб необходимо было иметь в виду, во-первых, сбор данных, относящихся к каждому из перечисленных составов, и, во-вторых, особенности процедуры доказывания, присущие римской системе правосудия, поскольку право смертной казни принадлежало римскому наместнику (из приведенной выше ссылки видно, что лжепророки не наказывались смертной казнью).
В Иудее с древних библейских времен закон установил равенство ответственности для местных жителей и иностранцев:
«Один закон да будет для вас, как для природного жителя из сынов Израилевых, так и для пришельца, живущего у вас...».
Смертная казнь путем побития камнями осуществлялась вне городских стен: «И должен умереть человек сей, пусть его побьет все общество вне стана» (Ветхий Завет. Числа XV, 29—35).
Приговаривались к смертной казни в случаях, если будет нарушено «слово Господне», допущена «хула на Господа и царя», а также «святотатство» («сделает что дерзкой рукою»). Кроме побития камнями, практиковались сожжение, отсечение головы, повешение на дереве. Основным источником доказательств по иудейскому праву являлись показания свидетелей: «Если кого-то обвиняют в преступлении перед законом, то для доказательства виновности того человека недостаточно одного свидетеля, нужны по крайней мере два или три свидетеля, чтобы доказать, что тот человек в самом деле виновен.
Человек может солгать, чтобы повредить другому, может сказать, что тот человек совершил проступок, и тогда пусть они оба идут в святой дам Господний и пусть священник и судья, который будет в то время, рассудят их. Судьи должны тщательно расспросить их, и если установят, что свидетель оболгал того человека, то пусть свидетель будет наказан, С ним должны сделать то, что он замышлял сделать другому, и так ты снимешь вину с себя и своих людей. Услышав об этом, другие люди испугаются и больше не будут творить такое зло. Не жалей того, кто наказан за проступок: если человек отнял жизнь, пусть заплатит своей жизнью. Правило такое: око за око, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу». (Второзаконие 19, 15-21)
Но строгость закона, как это нередко бывает в жизни, не исключала случаев оговора невиновных людей. При расследовании и судебном рассмотрении дел широко использовались лжесвидетели:
«Выступили два негодных человека, и сели против него, и свидетельствовали на него эти недобрые люди и перед народам и говорили: Навуфей хулил Бога и царя. И вывели его за город и побили камнями, и он умер». (3-я Царств. XXI, 10-14) Здесь мы определили лишь некоторые общие рамки правового исследования юридической квалификации деяний и слов Иисуса Христа. Несмотря на значительное число научных трудов по этой теме, вопрос остается должным образом не проясненным. Так, дается следующее толкование применения норм римского права: «Из самого факта распятия Иисуса совершенно ясно, что по римским законам Он считался политическим преступником. Обвинение представлено надписью на кресте. Иисус из Назарета был назван «царем иудейским». А так как господином и хозяином Иудеи официально считался римский император, то любой «царь иудейский» попадал в разряд мятежников (или разбойников) и приговаривался к распятию. Несомненно одно: здесь Евангелия рассказывают нам о бесспорном историческом факте. Раннехристианские апологеты и богословы не додумались бы сказать, что римское право сочло Иисуса обычным преступником. А если верно, что Евангелие свое Марк написал в Риме, то они не могли и солгать — их бы тотчас разоблачили» (Бец О. Что мы знаем об Иисусе. Лондон, 1968. С. 84).
Политическое преступление? Римская демократия периода республики и империи не знала «политических» преступлений в современном значении этого слова, когда репрессиям подвергаются инакомыслящие граждане. Речь шла о другом. Оскорбление императорского Величества в период правления Тиберия приравнивалось, как бы мы сказали сейчас, к государственному преступлению. Именно так расценивались высказывания, направленные против вождя в период культа личности Сталина, а также против членов политбюро и советского правительства. Считалось, что это клевета на коммунистическую партию и советский строй. Юридически такие действия квалифицировались по статьям, относящимся к государственным преступлениям. Необязательно поэтому, чтобы оскорбление императорского Величества сопровождалось призывом к мятежу и разбою. В Риме обвинение в оскорблении императорского Величества было весьма распространенным. По нему к смертной казни приговаривались сотни, если не тысячи, людей, и для римской судебной и следственной практики той поры это было рядовым, обычным делом.
Римские императоры, являясь фактическими владетелями Палестины, не особенно претендовали на титул «Царя» или «Императора» Иудеи. Веспасиан и Тит, разгромив Иудею в 70-е годы после Р.Х., отказались принять титул «Imperator Iudaicus» («Император Иудеи»), считая слово «иудейский», то есть еврейский, для себя зазорным. Но за соблюдением почтения к себе и своими прерогативами в Иудее следили строго.
Таким образом, требуется дальнейшее уяснение всех затронутых вопросов.
По нашему мнению, дело обстояло следующим образом. Первосвященники Анна и Каиафа, их окружение четко себе представляли, что для римского наместника все «местные» обвинения в нарушении законов Моисея, богохульстве, святотатстве, оскорблении царя (читатель вспомнит, что в Иудее той поры лиц, имевших юридический титул «Царь Иудеи», не было) весьма условны. Конечно, наместник должен учитывать требования национальных правовых норм при исполнении своих судебных функций, но не обязан. Особенно при решении вопроса о смертной казни. Понтий Пилат как истинный римский гражданин относится к религиозным чувствам местного населения терпимо, снисходительно, но не более. Для него «святотатство» (sacrilegium) было преступление против официальной религии Рима. Иудаизм в официальную религию Рима не входил и характеризовался на государственном уровне как «азиатский» предрассудок.
Учитывая это, спецслужбы сформулировали вопросы, по которым следовало «работать» с Иисусом из Назарета.
Необходимо было:
собирать данные о нарушении предписаний законодательства Моисея, богохульстве, святотатстве, об «оскорблении Господа и царя»;
одновременно получать доказательства о подстрекательстве к неповиновению, мятежу и уклонению от уплаты налогов;
об оскорблении величия римского народа, в том числе императора (принцепса). Важное значение придавалось, исходя из римской следственной и судебной практики, обвинению в оскорблении величия римского народа по «закону о величии» (lех majestatis). В Римской империи он служил наиболее эффективным юридическим средством подавления неугодных властям лиц.
Основатели римской республики, организуя государственную жизнь своей общины, в первое время насчитывавшей всего несколько тысяч человек, поняли, как важно воспитывать уважение к установленной народом власти. Понятием «величия» (majestas) были наделены: римские боги, римская община в целом, все общественные должностные лица, магистраты, которые объявлялись священными и неприкосновенными. Диктатор, консулы, народные трибуны не могли быть привлечены к суду в течение срока службы именно в силу majestas своей магистратуры. Таким образом, лицо, исполняющее общественные обязанности, ограждалось от любых попыток принизить его достоинство и тем самым умалить величие врученной ему народом власти, в том числе путем словесного оскорбления.
Появление на исторической сцене единовластных римских императоров привело к тому, что они взяли на вооружение указанный закон, используя его в своих личных целях. В императорский период после падения строя Римской республики данный закон использовался определенным образом.
«Тацит в своей краткой характеристике закона об оскорблении величия делит историю его развития на два периода: республиканский, когда преследовались только дела, наносящие ущерб государству, и второй, со времени установления принципата, когда этим законом начинают преследоваться слова. Проследить историю развития lех majestatis в республиканский период можно лишь в общих чертах, так как тексты законов не сохранились. Оформление этого закона начинается в последнее столетие существования римской республики. В 100 г. до н.э. Сатурнином был издан закон (lех Аррuleta de majestate), который, очевидно, предусматривал наказание магистратов, наносящих своей деятельностью ущерб интересам римского государства по причине своей некомпетентности или небрежного отношения к обязанностям. Затем законом диктатора Суллы (lех Соrnelia de majestate) объединяются закон Сатурнина и древние римские законы, преследующие государственную измену и преступления против должностных лиц. Завершает развитие lех majestatis в республиканский период закон Юлия Цезаря 46 г. до н.э., содержание которого также не сохранилось. Точно определить, какие виды преступлений включались в сферу действия lех majestatis, а какие — нет, довольно сложно, так как она, по-видимому, никогда четко не ограничивалась. Тацит дает довольно краткий и обобщенный перечень преступлений, преследуемых этим законом в республиканский период. Это измена на войне, нарушение гражданского спокойствия заговорами и мятежами, дурное ведение общественных дел. При этом Тацит указывает, что после падения республики у lех majestatis сохранилось только прежнее название, суть же его в корне изменилась» (См. подробнее: Портнягин И. П. Процессы об оскорблении величия в эпоху раннего принципата // Проблемы античной государственности: Сб. стат Л : ЛГУ, 1982 С. 196).
Используя неопределенность диспозиций этого закона, к уголовной ответственности по нему стали привлекать не только за дела, но и за слова, за «оскорбительные разговоры» (probosi sermones). Под понятия «оскорбление» и «клевета» можно было подвести все, что угодно. На страницах истории остались многочисленные факты злоупотребления этим законом. Основная мысль зачинщиков преследования Иисуса Христа как раз и состояла в том, что в случае неподтверждения всех других обвинений, предъявленных в рамках иудейского и римского права, всегда можно доказать нарушение закона «о величии». Это предположение Анны в дальнейшем оказалось роковым. Иисус Христос был распят якобы за оскорбление величия римского императора. Хотя исторические аналогии в праве относительны, отметим, что подобная ситуация сложилась в годы сталинских репрессий. Если обвинения в шпионаже, диверсиях, террористических актах «не проходили», то человека судили по статье 58-10 УК РСФСР якобы за проведение «контрреволюционной агитации и пропаганды», а доказательства спецслужбы всегда находили.
В древние времена и последующие века для изобличения виновных и привлечения их к ответственности использовался так называемый розыскной процесс (inquisito delicti) — подготовительная к предварительному следствию деятельность органов обвинения. Он, в частности, предполагал, что:
собранные в ходе его данные, как правило, не имеют значения судебных доказательств;
ведется он лицами, не принадлежащими к судебному ведомству. Для начала процесса необходимо иметь повод к расследованию - «fundamenta inquisitionis». Таким поводом являлся, во-первых, «донос», в том числе анонимный (denuntatio), во-вторых — «слух», народная молва (infamatio).
Из книг Нового Завета четко просматривается, что поводом к преследованию Христа были доносы. В любые времена доносчик оставался в общественном сознании человеком малопочтенным и нравственно ущербным. Понимая, что необходимо сообщать властям о фактах, которые представляют для них интерес с точки зрения безопасности государства, борьбы с преступлениями, люди все же брезгливо относятся к доносу. Ябедничество с детских лет воспринимается как нечто позорное, как предательство интересов личности. Этому убеждению способствует и то, что испокон веков в доносчики идут морально нечистоплотные лица, желающие выслужиться, оправдаться за темное прошлое, скомпрометировать не понравившегося им по каким-либо основаниям человека» а чаще всего попросту подзаработать. Среди доносчиков обычно много психопатических личностей, для которых стремление подглядывать, выведывать — неотъемлемая часть их деформированного сознания, способ болезненного самоутверждения. Анонимщики рекрутируют свои ряды в основном из этой категории доносчиков. Многими руководит одна из мощнейших отрицательных эмоций — зависть как одно из проявлений внутренней неудовлетворенности. Любая власть — и демократическая, и тоталитарная — нуждается в услугах доносчика, который по собственной инициативе приходит к тем, кто с охотой его выслушает. Отсеивание «нужных» и «ненужных» сведений — сложный многоуровневый процесс, завершающийся на самом верхнем, правящем уровне. Причудливое сочетание в сознании человека, находящегося у власти, государственных и личных (групповых, партийных) интересов нередко рождает монстров. Путаный и сомнительный донос такому властителю дает толчок к разворачиванию громкого публичного процесса, отвечающего интересам тех, кто его раскрутил. И лишь последующие поколения под грудой оперативных, следственных и судебных материалов, под кровавыми приговорами находят эту песчинку — донос, с которого стало набирать свои страшные обороты дело, и удивляются силе человеческого злодейства.
Но есть эпохи — они отмечаются в истории каждого народа и государства, — когда общество, охваченное приступом страха, делает добровольными доносчиками многие тысячи людей. Они доносят на соседей, близких, родных, отца и мать, знакомых и незнакомых. Наука еще не разобралась окончательно в причинах и условиях, порождающих массовый психоз страха. Одна из примет подобных эпох — наличие вождя. Он может быть царем, императором, руководителем правящей политической партии и иным носителем юридической власти, вынужденным фактически делиться этой властью или опасаться посягательств на нее. Накладываясь на маниакальные черты характера правителя, эта ситуация порождает волну преследований и произвола, которая оставляет гнетущий след в судьбе современников, членов их семей и потомков. Из двенадцати цезарей, владетелей Римской империи I века до н.э. и I века н.э., только четыре (Гай Юлий Цезарь, Август, Веспасиан и Тит) не страдали явными психическими аномалиями, связанными с патологической подозрительностью, садистскими наклонностями и сексуальными отклонениями.
Поскольку во времена Тиберия «профессия» доносчика стала массовой, после смерти императора ее представителей охватил ужас, что новые власти обнародуют их имена и они станут жертвой народного гнева. Стремясь успокоить общественность, преемник Тиберия — Калигула — публично сжег перечни лиц, бывших доносчиками и свидетелями. Но позднее оказалось, что он предал пламени не списки, а лишь копии. Окончательную точку в этом деле поставил император Клавдий. Но ко времени его правления ряды доносчиков пополнились огромным числом новых имен, и в дни царствования Нерона они стали основными сподручными кровавых императоров, заливших кровью все подвластное им Средиземноморье. Только пришедшая к власти династия Флавиев начала борьбу с этим злом: «Одним из бедствий времени был застарелый произвол доносчиков и их подстрекателей. Их он (император Тит) часто наказывал на форуме плетьми и палками и наконец приказал провести на арене амфитеатра и частью предать в рабство, частью сослать на самые дикие острова». Но царствование Тита длилось два года, два месяца и двенадцать дней, на 42-м году жизни он скончался. Его преемник Домициан вернул все на «круги своя». В начале он продолжил политику Тита: «Правитель, который не наказывает доносчиков, тот сам их поощряет», — заявил Домициан, но скоро вновь начались репрессии, казни, ложные обвинения. Светоний пишет: «Имущество живых и мертвых захватывал он повсюду, с помощью каких угодно обвинений и обвинителей: довольно было заподозрить малейшее слово или дело против императорского величества» (Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. С. 282). Перед лицами, которым была поручена оперативная разработка Галилеянина, стояла задача рационального использования имеющихся в их распоряжении сил, средств и методов. Прежде всего им пришлось разобраться с личностью человека, оказавшегося в сфере их оперативных интересов, его окружением, сущностью его высказываний и деятельности, возможностями их документирования, маршрутами передвижения, местами жительства, постоянного либо временного пребывания.
Затем необходимо было проанализировать наличие сил, которые предстояло подключить к этому делу, тщательно спланировать их деятельность, определить формы взаимодействия и контроля за ходом оперативной разработки; методы достижения поставленной цели — собрать доказательственную информацию вины Иисуса. Оценена профессиональная готовность участников акции. Этим термином определяется такое состояние, при котором обеспечивается быстрое и организованное задействование имеющихся сил и средств для активного наступательного проведения акций по изобличению и задержанию виновных. Оно предусматривает достаточное количество специально подготовленных для этих целей сотрудников, владеющих навыками оперативного мастерства, умеющих их применять на практике.
Крайне сложным было, конечно же, объединение усилий наиболее значительных общественных формирований той поры в Иудее: саддукеев, фарисеев, иродиан, учителей закона, левитов, которые находились в открытой конфронтации с учением Христа и представители которых активно подключались к его преследованию.
Напомним:
Саддукеи — религиозно-политическое объединение, из которого вышло много первосвященников и других государственных деятелей Иудеи, имевшее большое влияние во всех слоях общества, в том числе среди аристократии и богатых людей (к саддукеям относились первосвященники Анна и Каиафа);
Фарисеи — религиозно-политическое объединение, требовавшее строгого соблюдения догматов веры и предписаний иудаизма, оказывающее заметное воздействие на социально-политическую жизнь страны;
Иродиане — последователи царствующего дома Ирода Великого на севере страны, поддерживавшие римское владычество, распространение греко-римского влияния в этих регионах;
Учителя закона (книжники) — знатоки письменной и устной традиции иудейского вероисповедания, дававшие заключение по спорным случаям, их толкование, выступавшие в случае необходимости в качестве экспертов при интерпретации книг Священного писания;
Левиты — потомки жреческих фамилий, имевшие наследственное право занятия соответствующих постов в религиозной иерархии страны, а также получения связанных с ними доходов и иных привилегий.
Из представителей этих общественно-религиозных формирований были сформированы «оперативные группы» для гласного и скрытого наблюдения, слежения за проповеднической деятельностью Иисуса Христа.
На страницах Евангелия мы видим его все время окруженного соглядатаями из числа саддукеев, фарисеев, иродиан, учителей закона, левитов.
Каждое его слово, каждое деяние фиксировалось и в письменном виде доставлялось первосвященнику Анне и его окружению. Там эти доклады анализировались, планировались новые акции для «изобличения» Спасителя.
Разумеется, не все саддукеи, фарисеи, иродиане, учителя закона, левиты, окружавшие Иисуса, были ставленниками спецслужб. Ныне в разговорном языке утвердилось понятие «фарисей» как лживый, непорядочный человек. Однако исторически это не совсем верно. Иосиф Флавий называет саддукеев и фарисеев «иудейскими философскими школами». Мы ведем речь о тех, кто выполнял задание спецслужб по сбору информации, относящейся к деяниям и словам Иисуса Христа. Эта информация поступала в спецслужбы и соответствующим образом обрабатывалась.
Спецслужбы начинаются с досье. С «корочек», с бумажных страниц, папирусных и пергаментных свитков, подборки документов, а сейчас и компьютерных файлов. Досье позволяют накапливать сведения, классифицировать их, планировать слежение за людьми с заранее поставленной спецслужбами целью. О человеке собирается самая разнообразная информация: данные о рождении, родителях, предках, соседях и друзьях, местах проживания, работы и отдыха. Обрисовывается внешность, фиксируются особые приметы, характерные жесты и слова, компрометирующие связи, опрометчивые поступки. Устанавливаются финансовое положение, имеющиеся долги, сведения об уплате налогов, наличии имущества, движимого и недвижимого. Особое внимание уделяется привычкам и наклонностям, физическим, психическим, интеллектуальным данным, характеризующим личность.
В досье на Галилеянина обязательно имелись эти данные. Возможно, там было и его родословие; перечень сводных и двоюродных братьев и сестер; список учеников с описанием их внешности, характера, наличием прозвищ и вторых имен. Это вызывалось тем, что в окружении Христа было немало последователей с одинаковыми именами. Например, было два Симона: Симон — Петр и Симон — Зилот (Кананит — уроженец города Каны Галилейской). Указывалась и степень близости к Учителю. По нашему мнению — на этом вопросе мы остановимся позднее, — напротив имени Иуды, уроженца города Кариота на юге страны в Иудее, стояла пометка, условный знак. Это значило, что на него в спецслужбах уже имелись материалы, которыми пользовались сотрудники спецслужб. В досье на Галилеянина систематизировались сводки наружного наблюдения, сообщения агентов и другие материалы; записи бесед и его высказывания по разным вопросам, главным образом приближенным к обвинениям, которые ему имели в виду предъявить. Все эти данные служили основой для проведения оперативных мероприятий, которые предполагали: компрометацию Галилеянина, распространение о нем ложных слухов, формирование отрицательного общественного мнения. Старым, как мир является методика запугивания, учинения различных провокаций поиск предателей из числа окружения.
Читаем Евангелие от Луки:
«В это время к Иисусу подошли несколько фарисеев и сказали: Тебе надо покинуть эти места и уйти куда-нибудь в другое место, потому что Ирод хочет убить Тебя. Иисус ответил: - Пойдите и передайте этой лисице от Меня следующее: "Я буду изгонять демонов и исцелять людей сегодня, и завтра, и на третий день, пока Я не достигну цели. Чтобы там ни было, я должен продолжать сегодня, завтра и послезавтра..."» (Лука 13, 31-33) Налицо самое откровенное и циничное запугивание. Здесь и намек на гибель Иоанна Крестителя, и на произвол и беззаконие, которые творил Ирод Антипа, прямое указание на желание Ирода расправиться с Иисусом Христом. Ответ последнего, в котором он называет тетрарха «лисой» и в которой звучит убежденность в правоте своей миссии, конечно же, был доложен и Ироду Антипе, и первосвященникам в Иерусалиме. Вполне понятно, что после этого запугивание и компрометация Иисуса Христа продолжились с еще большей силой: «Пришел Иоанн Креститель, не ел не пил вина, и вы говорили: "В нем демон". Пришел Сын Человеческий, ест и пьет, и вы говорит: "Обжора и пьяница, друг сборщиков податей и грешников"». (Лука 7, 33-34)
Одним из наиболее жестоких приемов компрометации Иисуса и его семьи явился подброшенный спецслужбами слух о том, что якобы мать его низкого происхождения и зачала Первенца от беглого римского солдата Пантеры, или Пандиры. И что сам Учитель первую часть жизни провел в Египте и лишь потом объявился в Галилее, окруженный такими же, как и он, бродягами. След этой злонамеренной акции мы находим в Талмуде. Как всегда «конструирование» ложного слуха должно иметь некую реальную предпосылку. Возможно, это намек на разницу в возрасте Девы Марии и Иосифа Обручника. На страницах Евангелия можно насчитать десятки свидетельств того, как агенты спецслужб стремятся скомпрометировать Христа в глазах населения земель Иудеи, Галилеи, Десятиградья, по которым проходил его маршрут проповедника. Рядом с ним, как видно из Евангелия, не отступая ни на шаг, шли соглядатаи из числа саддукеев, фарисеев, иродиан и других участников преследования Христа: «Пришли к Иисусу и фарисеи. Их целью было уловить его в словах своими каверзными вопросами». (Марк 10, 2) «Фарисеи и учителя закона стали искать обвинения против Него. Они донимали Его вопросами, пытаясь уловить в словах». (Лука 77, 53-54)
Таких свидетельств на страницах Евангелия десятки. Можно сказать, что евангелисты стремились с достаточной полнотой и всесторонностью рассказать о том, как спецслужбы осуществляли преследование их Учителя. Особенно запоминается следующая сцена: «В субботу Иисус проходил через пшеничное поле, и Его ученики стали срывать колосья, растирать их руками и есть зерна». (Лука 6, 1)
Тот, кто проходил по дороге в жаркий летний день «средь высоких хлебов», как говорят у нас на Руси, помнит особое чувство полноты жизни и умиротворенности. Клонится под теплым ветерком тяжелое золото пшеничной нивы. Вдали темнеют деревья. Протертые в ладонях колосья оставляют налитые мелочно-сладкие зерна хлеба нашего насущного... По полю идут Учитель и ученики. Рядом, как обычно, соглядатаи, доносчики, провокаторы, в данном случае фарисеи. К ним привыкли. Один из них:
«Почему вы делаете то, что в субботу делать противозаконно?». Учитель: «Не читали ли вы о том, что сделал Давид, когда он и его товарищи были голодны? Он вошел в дом Божий, взял освященный хлеб, и ел то, что законом повелевалось есть только священникам. Он дал есть и тем, кто был с ним. И добавил: Сын Человеческий является властелином субботы». (Лука 6, 2-5)
Три года под непрерывной слежкой, в окружении врагов. Это ли не тяжкое бремя страданий, выпавших на долю Христа по вине спецслужб?
Одним из проверенных способов преследования является «подключение» родных и близких к замыслам спецслужб. Обычно это делается так, чтобы они не догадались, чью волю они выполняют. В книгах Нового Завета рассказывается о событии, которое часто использовалось критиками христианства в качестве аргумента о «душевной черствости» Христа, мол сам проповедует любовь к ближнему, а демонстративно отказался от общения с родственниками:
«К Иисусу пришли Его мать и братья, чтобы встретиться с Ним, так как вокруг Иисуса было очень много народа. Кто-то Ему передал: твоя мать и братья хотят Тебя видеть». Иисус ответил:
« Мать и братья мне те, кто слушает слово Божье и исполняет его». (Лука 8, 19-21) Это один из многих примеров проницательности Христа, его глубокого психологизма в оценке целей и мотивов поведения людей. Он понимал, что мать и братья по существу вынуждены выступать против его проповеди и будут в присутствии толпы склонять его к отказу от слов своих. Нетрудно понять, какое отрицательное впечатление на слушателей произведет эта сцена, явно желательная для его врагов. С присущей Христу дальновидностью, которая просматривается во многих подобных ситуациях, он разрушает замысел тех, кто взялся его преследовать.
А преследование продолжалось...
Первосвященник Анна руководил оперативной разработкой Иисуса Христа.
Первый вопрос, который должен был поставить Анна: какие агентурные подходы к нему имеются? Принесли досье на Иуду из иудейского города Кариота. Из материалов было видно, что Иуда является казначеем общины Иисуса Христа и отвечает за хранение и расходы денежных средств, которые в порядке пожертвования поступали первым христианам. Видимо, Иуда был авторитетным членом общины и пользовался доверием Учителя.
До сих пор остается неясным вопрос о том, как житель города на юге страны оказался среди северян из Галилеи и почему они доверили ему функцию хранения принадлежавших им денег. В те времена бытовала пословица, что «галилеянину нужна слава, а иудею - деньги». Не исключено, что именно это различие в психологическом стереотипе иудеев и галилеян послужило основанием к тому, что ящик с казной оказался у Иуды. Но здесь следует учитывать следующие обстоятельства. Во всех религиозных общинах должность управителя имуществом, казначея — особая. Если прием нового члена общины обставлялся тщательной проверкой (новициатом) и эта традиция сохранилась во многих монашествующих орденах христианской церкви, то управитель имуществом — казначей — проходил многолетнее тщательное испытание. Он находился под особым наблюдением всей общины. При таких обстоятельствах непонятно, почему должность казначея оказалась у Иуды. Некоторые исследователи полагают, что она более подходит апостолу Матфею, сборщику налогов, который был сведущ в проведении финансовых операций. На наш взгляд, это можно объяснить тем, что Матфей пришел в общину Иисуса Христа позже, нежели Иуда. Значит, ко времени прихода Матфея эта должность была уже занята, и Иисус Христос не стал менять распределение обязанностей среди апостолов. Апостол Иоанн говорит о том, что некоторые ученики Иисуса Христа перешли к нему от Иоанна Крестителя (Иоанн 7, 35-37). Не исключено, что среди них был и Иуда Искариот. Видимо, он заслужил доверие своих товарищей. Однако, возможно, это была ловкая «подстава» спецслужб, которые на долговременной основе внедрили под Иоанна Крестителя своего агента. Британские спецслужбы называют такое внедрение «положить на лед», «занафталинить». Когда возникла оперативная необходимость, Иуде было дано указание подключиться к ученикам Христа и войти к нему в доверие. Так уроженец города Кариота оказался среди галилеян и, выполняя функцию казначея, одновременно сообщал информацию тем, кто его завербовал, то есть спецслужбам, предавая своего Учителя. Словом «предательство» обозначается одно из самых тяжких нравственных падений человека. Не всегда оно влечет за собой юридическую ответственность, но измена перед судом совести людей и перед своей совестью перечеркивает духовную, физическую, гражданскую жизнь человека, добрую память о нем во многих поколениях. Поразительной мощи образ предателя, отраженный в Евангелии, остался в веках в назидание роду человеческому, заклеймив вину отступников, предрекая им позорный конец. Какие мотивы заставили Иуду обречь себя на позор? Апостол Иоанн объясняет это тем, что Иуда был расхититель денег, принадлежавших общине:
«Потому что был вор. Ему была доверена касса, и он брал из нее на свои нужды». (Иоанн 72, 6)
Апостол Иоанн написал эти строки через много лет после распятия Христа. Он многократно продумывал вопрос о том, что побудило Иуду предать своего Учителя. Мы принимаем его вывод. В обширнейшей литературе, анализирующей мотивы предательства Иуды, высказывалась мысль, что он встал на путь измены, когда потерял веру в Христа. Этой точки зрения, в частности, придерживался Ф.М. Достоевский. Нам представляется, что, как агент спецслужб, он изначально не был сторонником Иисуса. Величие Евангелия состоит в том, что оно показывает человеческую жизнь во всей ее многомерной сложности. Иисус Христос, конечно же, знал о слабостях казначея, предполагал наличие его связи со спецслужбами: «"Один из вас — дьявол", сказал Он». (Иоанн 6, 70)
Поэтому на Тайной Вечере, приняв решение отдаться властям, послал Иуду, чтобы он выполнил свою позорную миссию доносчика:
«Делай быстро то, что собираешься делать, — сказал Иисус». (Иоанн 13, 27) «А была ночь...», написал апостол Иоанн. Когда предатель пришел с храмовой стражей, которой было поручено арестовать Христа, Иисус его встретил словом «друг». Почему так мало заплатили спецслужбы за предательство? Тридцать серебренников. Цена одного раба, стоимость маленького поля под Иерусалимом. Неужели этого было достаточно, чтобы решиться погубить Сына Человеческого? Узнав, что Учителя осудили, Иуда возвратил тем, кто преследовал Христа, эти жалкие тридцать серебренников. Его нашли на поле мертвым. Предателей часто ждет именно такой конец. Низкая оплата услуг Иуды, на наш взгляд, объясняется тем, что он не мог быть публичным свидетелем по делу Иисуса Христа. «Полным доказательством» в древних системах права считается два свидетельства, а их в общине учеников Христа, кроме Иуды, не нашлось. Он информировал в основном о маршрутах передвижения Иисуса Христа по землям Иудеи и местах тайного сбора первой общины христиан. А это ценилось невысоко.
Первосвященник Анна, не ограничиваясь доносами Иуды, должен был дать поручение «укрепить агентурные позиции» в оперативной разработке Христа. Снова и снова сотрудники спецслужб возвращались к списку учеников Христа, задавали себе вопрос: кого из них еще можно привлечь к негласному сотрудничеству. Они исходили из оценки личных качеств апостолов, их склонности к установлению оперативных контактов. Наблюдали при помощи соглядатаев за поведением учеников Христа, «проверяли» их на деньгах и других мирских соблазнах. Колебались, опасаясь «двойной игры», проводили рекогносцировки, продумывали каждый шаг, каждое слово, искали поводы и основания привлечения к тайной вербовке. Обязательно первыми их должны были заинтересовать два имени: Матфей и Иоанн, сын Зеведеев. Матфей — мытарь, сборщик налогов, состоятельный человек, имеет дом, многочисленных друзей среди государственных служащих, которых можно подключить к процессу вербовки. Поскольку должность мытаря обычно была наследственной, не исключалась возможность использования влияния старших в семье.
Иоанн — самый юный из учеников, можно использовать его неопытность, доверчивость, восторженность в поклонении Учителю; его лучше всего вербовать «втемную», чтобы он сам не подозревал; заручиться его доверием, заявить о стремлении якобы помочь Учителю избежать суровой кары, похваливать, договориться о встречах, когда в этом возникнет оперативная необходимость; тон контактов должен быть отеческий, уважительный, сострадательный. Вербовка не состоялась. Матфей и Иоанн остались до последнего дня своей мученической жизни верными Учителю.
Трехлетнее оперативное документирование слов и деяний Христа позволило собрать многочисленные материалы, которые анализировались в «мозговом центре» сотрудников первосвященника Анны. Выбирался наиболее удобный момент для ареста галилеянина. Оперативная разработка подходила к логическому завершению. Из новозаветных текстов видно, что было осуществлено несколько попыток задержания Христа. Наблюдая все возрастающий интерес народа к учению Иисуса, спецслужбы: «Опять попытались схватить Его, но Иисус не дался им». (Иоанн 10, 39) Христу пришлось уйти из Иерусалима в Заиорданье, туда, где крестил Иоанн Предтеча: «Там к Нему приходило много людей, И многие поверили в Иисуса». (Иоанн 10, 40-42) Среди сотрудников спецслужб высказывалось предположение, что лучше его не арестовывать, так как не исключено, что он собирается возвратиться в Галилею.
«Где наш народ живет рассеянным среди греков, чтобы учить греков». (Иоанн 7, 35) Такой поворот событий, возможно, устраивал спецслужбы в Иерусалиме. Исчезновение Христа решало многие вопросы:
«Вы будете меня искать, но не найдете». (Иоанн 7, 36) Однако вскоре стало ясно, что Иисус Христос покидать Иерусалим не собирается. Приближался праздник Пасхи. Толпы людей шли к Иерусалиму:
«Кто хочет пить, пусть приходит ко Мне и пьет. Кто верит в Меня, как говорит Писание, тот станет источником потоков живой воды». (Иоанн 7, 37, 38) Спецслужбы поручили стражникам храма попытаться еще раз арестовать Христа, но, выслушав речь Учителя, стража отказалась выполнить приказ:
«Итак произошла о Нем распря в народе. Некоторые из них хотели схватить Его; но никто не наложил на Него рук. Итак служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его? Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как Этот Человек. Фарисеи сказали им: неужели и вы прельстились? Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев? Но этот народ невежда в законе, проклят он». (Иоанн 7, 43-49)
Очередная попытка ареста Христа сорвалась. Времени оставалось все меньше и меньше. Трагическая развязка приближалась. Перед Пасхой Иисус воскресил Лазаря спустя четыре дня после погребения в пещере. Это чудо произвело большое волнение среди населения Иудеи. Власти в Иерусалиме собрали по этому поводу Совет (Синедрион) и приняли решение «избавиться от Иисуса, но они боялись народа» (Лука 22, 2).
Ясно, что это решение носило конфиденциальный характеры страшились бунта, массовых беспорядков. На Совете выступил сам первосвященник Каиафа с поразительной аргументацией обоснования такого решения.
Смерть Иисуса, по его словам:
позволит показать римским оккупантам лояльность властей Иудеи, поскольку они выдают им головой возможного противника Рима, называющего себя царем Иудейским;
дает возможность реализовать неоднократные пророчества самого Иисуса, что он Мессия, Христос, спасающий своей смертью не только «иудейский народ, но и всех детей Божьих повсюду, чтобы собрать их вместе и объединить» (Иоанн 11, 52). Надо «пойти навстречу» этим пророчествам. Хотя Каиафа был саддукеем, иначе чем фарисейской, в современном значении этого термина, его аргументацию направления Христа на казнь не назовешь.
Но откуда апостол Иоанн знал, что говорил первосвященник на тайном Совете, принявшем решение убить Христа и дословно привел слова Каиафы? Почему «с этого дня...Иисус уже не ходил открыто среди иудеев» (Иоанн 11, 53), удалившись со своими учениками в подполье, в деревню Ефраим. Кто сообщил Учителю о страшном намерении Совета, о том, что издано распоряжение доносчикам: «если кто прознает, где Иисус, то должен сообщить им» (членам Совета), «чтобы они могли арестовать его» (Иоанн 11. 57).
То обстоятельство, что Иисус «с этого дня», как говорит апостол Иоанн, знал о ходе обсуждения его дела на Совете, свидетельствует о высокой степени осведомленности относительно тех мер, которые планировали провести первосвященник и его ближайшее окружение. Это значит, что в среде руководства, в самом тесном приближении к первосвященнику и его тестю, Анне, фактическому главе властей в Иерусалиме, находился источник информации, тотчас узнававший об их намерениях. Он, несомненно, был в курсе всех деталей оперативной разработки, вербовки агентуры, сообщений доносчиков и осведомителей, провокационных замыслов и оперативных комбинаций, маршрутах передвижения Учителя и его учеников. Возможно, именно он сообщил об измене Иуды Искариота и других предателях Христа, а их было немало.
Иосиф Аримафейский. Мы видим его на иконах, снимающего с креста тело Иисуса. Благородный по происхождению, богатый человек, пользовавшийся большим уважением в обществе, он проникся глубокой любовью к личности Христа и его учению. Преданный друг подавал руку помощи в тяжелые моменты земной жизни Сына Человеческого. Ему выпала печальная участь снимать его с креста, выпросить у Понтия Пилата тело Страдальца (тела распятых бросали на съедение диким животным), достойно похоронить его:
«Там был человек, которого звали Иосиф. Он был членом Совета и был добрым и праведным человеком. Иосиф не участвовал в вынесении приговора Иисусу. Он был из иудейского города Аримафеи и тоже ожидал пришествия "Божьего Царства"». (Лука 23, 50-51)
Другим источником информации из самых верхов элиты Иудейского государства, близким к кругам первосвященника, был также член Совета Никодим, ставший искренним последователем Христа:
«Среди фарисеев был один человек, которого звали Никодим. Никодим был членом иудейского Совета. Однажды ночью он пришел к Иисусу и сказал: "Мы знаем, что ты Учитель, посланный Богом... "». (Иоанн 3, 1-2)
Он нашел в себе смелость открыто встать на защиту того, кого он назвал Учителем. Апостол Иоанн приводит следующий диалог:
Никодим:
«А имеем ли мы право осудить, согласно нашему закону, человека, не выслушав его вначале и не узнав, что он делает?». Фарисеи:
«Ты что, тоже из Галилеи? Посмотри сам, и ты увидишь, что из Галилеи не вышел ни один пророк?», (Иоанн 7, 45-52)
Таким образом, среди всесильной коллегии людей, решивших судьбу Христа, были тайные и верные его друзья — Иосиф Аримафейский и Никодим. Они не могли повлиять на ход событий, скрывая свою веру, но, несомненно, делали все, чтобы облегчить участь Учителя, страдая от невозможности преодолеть трагическое развитие событий земной жизни Иисуса. Можно себе представить то тяжелейшее душевное состояние, в котором они находились, выслушивая клевету, поклепы и оскорбления в адрес человека, ими боготворимого.
Но возможность двух видных членов Совета тайно получать информацию, важную для ориентировки их Учителя, находившегося в сети доносчиков и провокаторов из числа саддукеев, фарисеев, учителей закона, иродиан была бы неэффективной, если бы не существовала система связи, которая доводила бы полученные сведения до Христа. Возможность Иосифа Аримафеиского и Никодима самим встречаться с Христом была крайне ограниченна. Как известные публичные деятели, они находились под особым наблюдением окружающих, их каждый шаг становился известным общественности. Плюс тотальная слежка, характерная для того периода истории Иудеи, которая не обходила стороной даже членов Совета (не случайно Никодим встречался с Иисусом ночью). В этих условиях должна появиться фигура связника (система связи), обеспечивающая конфиденциальную передачу информации Учителю.
Поэтому на страницах Евангелия появляется «Человек с кувшином», который обеспечивает связь. Нашему современнику, начитавшемуся и насмотревшемуся детективов, хорошо известна эта фигура. То он сидит с независимым видом на скамейке бульвара с газетой в руке, то ждет посыльного с паролем. Можно лишь удивляться документальной точности евангелистов в описании земной жизни Христа. Читаем у Луки:
«Наступил день опресноков, в который должен был быть зарезан пасхальный ягненок. Иисус послал Петра и Иоанна с поручением:
- Идите и приготовьте для нас пасхальный ужин.
- Где Ты хочешь, чтобы мы его приготовили? - спросили ученики.
Он ответил:
- Когда вы войдете в город, то встретите человека, несущего кувшин с водой. Идите за ним в дом, куда он войдет, и скажите хозяину дома: "Учитель спрашивает: где комната для гостей, в которой Я бы мог есть с учениками пасхальный ужин?" Он вам покажет отведенную для этого большую верхнюю комнату, там все и приготовьте.
Они пошли, нашли все так, как им сказал Иисус, и приготовили пасхальный ужин».(Лука 22, 7- 13)
Здесь есть все: и конспиративная квартира, и содержатель конспиративной квартиры, и пароль, условное обращение, и связной с кувшином, видимо, разносчик воды, обходящий улицы. Эта фигура и в наши дни — непременная деталь уличной толпы в восточных городах. Обращает на себя внимание секретный характер системы связи. Даже первоапостольные Петр и Иоанн, ближайшие сподвижники, не знают о ней — так выстроена Учителем линия обмена секретной оперативной информацией...
Напряжение нарастало. Объявив розыск Иисуса из Назарета, спецслужбы с согласия Синедриона приступили к решительным действиям, стремясь любыми средствами захватить Христа. На ноги была поднята вся сеть тайных осведомителей, указания были разосланы во все регионы страны. И вот группа захвата по «наводке» Иуды Искариота вышла по направлению к Гефсиманскому саду. Холодная ночь. Загородный дом первосвященника Анны заполнен сотрудниками спецслужб. Ждут результатов проведениея специальной операции по аресту Иисуса из Назарета. Наконец, прибежал посыльный и сказал: «ведут»...
Апостол Иоанн дополнил других евангелистов рассказом о том, как арестованного Иисуса Христа сначала привели в дом первосвященника Анны, а не Каиафы. Без этого пояснения юридическая часть новозаветных текстов была бы непонятной. Первосвященник Анна, руководитель спецслужбы, завершив оперативную разработку, должен был опросить задержанного и попытаться его с хода «расколоть», в том числе применив физическое принуждение. Допросить «с пристрастием». Этот термин использовало российское законодательство в давние века. Провести «экстренное потрошение», как говорят в некоторых странах и в наше время.
Этот тактический прием допрашивающих хорошо известен. Задается нейтральный доброжелательный тон, чтобы почувствовать личность человека, с которым предстоит нелегкий разговор. Он имеет и скрытый подтекст: не проговорится ли допрашиваемый, находящийся в крайне эмоциональном возбуждении после ареста, о соучастниках, о своих криминальных действиях:
«Первосвященник же спросил Иисуса об учениках Его и об учении Его».
«Иисус отвечал ему: Я говорил явно миру; я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда Иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего,
Что спрашиваешь Меня? Спроси слышавших, что Я говорил им; вот, они знают, что Я говорил», (Иоанн 18, 18, 20, 21)
Задуманная ранее тактика допроса не удалась. Иисус ничего не сказал об учениках, чтобы не подвергать их опасности преследования, предполагая, что, может быть, за ними уже пошла стража.
Показывая на окружающих его лиц из числа близких к первосвященнику людей, которых, несомненно, видел на своих проповедях, он просит обратить вопрос к ним. Поскольку следственная хитрость не удалась, разыгрывается прием устрашения, заранее обговоренный:
«Когда он сказал это, один из служителей, стоящий близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: так ты отвечаешь первосвященнику?
Иисус отвечал ему: если Я сказал худо, покажи, что худо, а если хорошо, что ты бьешь Меня?». (Иоанн 18, 22, 23)
Костолом, «стоящий близко», бьет по лицу Христа, переводя смысловую нить разговора, в которой не было ничего обидного для первосвященника, в эмоциональную, якобы «возмущаясь тоном», каким был дан ответ.
Первосвященник Анна понимает, что допрос окончен, «экстренное потрошение» не удалось, отправляет Иисуса к зятю, первосвященнику Каиафе. Дознание, оперативная работа закончена. Материалы дознания уже переданы в Синедрион для проведения судебного следствия. Неимоверный реализм повествования апостола исключает даже саму мысль о том, что это может написать не очевидец, а некий великий писатель той поры, обладающий литературной техникой, достигнутой людьми лишь в XIX веке.
Рассмотрим основные пункты обвинения, которые были предъявлены Иисусу Христу: 1. «Нарушение слова Господня». Предпринималась попытка доказать вину Христа в нарушении заповедей Моисея — Закона. Начали с четвертой заповеди: «Соблюдай день субботний». Когда ученики Христа, проходя пшеничное поле в субботу, стали срывать колосья, растирать их руками и есть зерна, фарисеи спросили:
«Почему вы делаете то, что в субботу делать противопоказано.
Иисус им ответил: Не читали ли вы о том, что сделал Давид, когда он и его товарищи были голодны? Он вошел в дом Божий, взял священный хлеб и ел то, что законом позволяется есть только священникам. Он дал есть хлеб и тем, кто был с ним. И добавил: Сын Человеческий является Властелином и субботы». (Лука 6, 1-5) Провокация сорвалась. На страницах Евангелия мы встречаем множество попыток подобного рода — обвинение в нарушении Закона. Но Иисус Христос разъяснил:
«Не думайте, что Я пришел устранять закон или пророков. Я пришел, чтобы исполнить, а не устранить. Говорю вам истину: пока небо и земля не исчезнут, ни одна малейшая буква, ни одна черта не исчезнет из закона - все будет исполнено...». (Матфей 5, 17-18) 2. «Святотатство». Одним из обвинений, выдвинутых доносчиками, явились слова Христа о том, что он, якобы, желает разрушить храм. Нашлись два свидетеля, которые подтвердили, что Иисус говорил:
«Я могу разрушить храм Божий и восстановить его в три дня». (Матфей 26, 61) Но что-то не заладилось у спецслужб. В дальнейшем это обвинение также не подтвердилось; видимо, свидетели отказались от своих показаний в зале Синедриона (Марк, 74, 59). Может быть, само обвинение показалось абсурдным. Стремление представить Христа в виде «террориста» сорвалось.
3. «Хула на Господа». Во время праздника освящения храма в Иерусалиме окружающие Христа провокаторы спросили:
«Сколько ты еще будешь держать нас в недоумении? — говорили они. Если ты Мессия, то так и скажи нам».
И когда Господь подтвердил, что он сын Бога и это подтверждается совершенными чудесами, «тогда иудеи опять схватили камни, чтобы убить Его... Мы Тебя не за то хотим побить камнями, а за богохульство, потому что Ты, обыкновенный человек, выдаешь себя за Бога». (Иоанн 10, 22-33)
В Синедрионе решили «подкрепить» это обвинение: «И встав, первосвященник сказал Ему: что же ничего не отвечаешь? что они против Тебя свидетельствуют?
Иисус молчал. И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?
Иисус говорит ему: ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.
Тогда первосвященник разодрал одежды свои (разрыв цельнотканных одежд первосвященником считался важным религиозным актом) и сказал: Он богохульствует! На что еще вам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство Его!
Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти». (Матфей 26, 62-66) Подведем итоги: из намеченных спецслужбами обвинений Иисуса из Назарета а) в преступлении против закона, 6) святотатстве, в) богохульстве, осталось одно — богохульство. Стало ясно, что для римского прокуратора этого недостаточно, чтобы принять решение о распятии галилеянина.
С точки зрения римского прокуратора Понтия Пилата, который постоянно жил в Кесарии приморской на берегу Средиземного моря и в Иерусалим приезжал лишь в командировки по поводу востребования налогов и выполнения судебной функции, доказательство вины Иисуса в богохульстве было проявлением туземной дикости. Предоставленные первосвященником и Синедрионом доводы о богохульстве не давали ему оснований утвердить смертельный приговор. Первое, что должен был сделать опытный правовед прокуратор Понтий Пилат, — поискать юридический способ, как бы отделаться от выполнения судебной функции по этому не совсем понятному для него делу. Римляне испокон веков отличались веротерпимостью, чтили и своих, и чужих богов, но не сторонились и скептического к ним отношения. Это обстоятельство не прошло незамеченным евангелистами. Случилось так, что во время процесса над Христом в Иерусалиме находился и жил в своем дворце Ирод Антипа — сын Ирода Великого. Поскольку Иисус из Назарета был галилеянином, подданным галилейского царя, римский прокуратор направил ему арестованного — «по подсудности».
Ирод Антипа, погубивший Иоанна Крестителя, «задавал Ему много вопросов, но Иисус не отвечал. Священники и учителя закона стояли там и выдвигали против Него всевозможные обвинения». (Лука 23, 9-10)
Затем, поиздевавшись над пленником, к неудовольствию Пилата, он отказался от рассмотрения дела Иисуса из Назарета и возвратил арестованного галилеянина римскому прокуратору для продолжения судопроизводства.
Вот как протекали прения Понтия Пилата с представителями иерусалимских властей в ходе судебного разбирательства.
Обвинители утверждали:
«Этот человек - зачинщик беспорядков в нашем народе. Он говорит, что не надо платить налог императору, и заявляет, что Он Царь - Мессия... Он своим учением возмущает народ по всей Иудее, начал в Галилее, а сейчас вот пришел сюда». (Лука 23, 2, 5) Прокуратор возражал:
"Вы привели ко мне этого человека как подстрекающего народ на восстания. Я допросил его в вашем присутствии и не нашел подтверждения вашим обвинениям,.. Как видите. Он не сделал ничего, достойного смерти. Поэтому я накажу его и отпущу". (Лука 23, 74, 15, 16) «Накажу и отпущу». Одна фраза из Евангелия. О ней можно написать целый юридический трактат. За ней скрывается последняя надежда Понтия Пилата уклониться от слов: «condemno, ibis in crucem» — осуждаю, пойдешь на крест. Смысл ее заключается в ясно выраженном по делу Иисуса из Назарета предложении первосвященнику и Синедриону — обвинителям Христа — осуществить сделку с правосудием. Он, римский прокуратор, наделенный судебной функцией в завоеванной провинции Иудее, обязуется наказать подсудимого (возможно, бичеванием), ведь бич — это половина смерти — «media mors». Этим самым он признает обоснованность предъявленного Иисусу из Назарета обвинения в богохульстве и оставляет ему жизнь. Понтий Пилат полагал, что компромисс может быть принят иудейской стороной. Неужели в них не проснется жалость к единоплеменнику — проповеднику любви и смирения. Но первосвященникам и Синедриону не нужна была «половина смерти» Христа.
В метрополии и заморских провинциях римляне больше всего боялись мятежей, восстаний, участниками которых могли быть римские граждане, жители покоренных стран, несвободные люди, рабы. В древнейших законах XII таблиц «мятежное сборище» рассматривалось как государственное преступление, караемое смертной казнью.
О мятеже знаменитый оратор и писатель Цицерон в речах против Варреса за 70 лет до казни Христа говорил:
«В области Триокалы, где и раньше гнездились беглые рабы, челядь некоего сицилийца Леонида была заподозрена в заговоре. Об этом сообщили Варресу. Немедленно, как и следовало ожидать, он отдает приказ; названные люди схвачены, доставлены в Лилибей, хозяин вызван в суд, дело рассмотрено, заговорщики осуждены... Только и остается, что вести преступников на казнь. Свидетелей множество — и те, кто участвовал в суде, и те, кто читал приговор, и все славные граждане Лилибея, и немалое собрание достойнейших римских граждан; ничего не поделаешь -нужно выводить. И вот их выводят, их привязывают к кресту...» (Цицерон М. Т. Избранные сочинения. М.: Худ. лит., 1975. С. 80). Из речи Цицерона против Варреса видно, как римские власти боролись с мятежами на контролируемой им территории. При поступлении оперативной информации о зреющем заговоре издавался приказ о задержании подозреваемых. После этого дело передавалось в суд, если имелись доказательства, подтверждающие факт реальности заговора и подготовки мятежа. В ходе судоговорения после выступления обвинителя и защитника суд мог вынести либо оправдательный, либо обвинительный приговор. В его основу клались показания свидетелей, которых заслушивал суд. В случае вынесения смертного приговора осужденных выводили к месту казни, римских граждан убивали мечом или секирой, других бичевали, привязывали или прибивали к кресту.
Какие же материалы собрали спецслужбы, получив донесение своих агентов и как они решили реализовать материалы своей оперативной разработки? Итог в целом был малоутешительным: никаких важных свидетельств «преступной деятельности» галилеянина как государственного преступника-мятежника и подстрекателя народа собрать не удалось. Они понимали, что для римского наместника, который сядет в кресло на месте, называемом Каменным помостом, по-еврейски Гаввафа, то есть в судебном присутствии, необходимы будут конкретные данные, свидетельские показания — не менее двух — о том, что Иисус из Назарета готовил мятеж, подбирал своих сторонников, вооружал их, продумывал план восстания, определял цели бунта, массовых неповиновении, которых так боялись римляне. Этих данных не было. Искушенному юристу, а каждый римский государственный чиновник был знатоком права и его применения, не составляло труда опровергнуть бездоказательные утверждения иерусалимских властей.
Действительно, за Христом по всем дорогам его странствий во всех городах и селениях, которые он посетил, к нему стекались тысячи людей, желающих понять смысл его учений. Толпы жителей Иерусалима торжественно встретили его при въезде в столицу. Иисус Христос открыто проповедовал в храме. Множество людей могли поведать суду о мирном характере его проповеди, любви к ближнему и отрицания зла, насилия. Никаких массовых беспорядков и неповиновении, направленных против местных властей и римлян, не было. Сделать из Христа «auctor seditionis» — виновника мятежа — не получилось.
Не удалось провокация и с обвинением в подстрекательстве к неуплате налогов. Главным в социальной жизни Римской империи, включавшей Палестину, были налоги. Они, как помпа, вытягивали деньги. В Иудее взыскивали налоги в пользу римских оккупантов, а также местные налоги, в том числе на храм. Сборщики налогов, мытари, в народном сознании были величайшими грешниками и безжалостными людьми. Император Август превратил сбор налогов в безотказно действующий механизм:
«Он отменил налог на землю, которым была обложена Италия в эпоху гражданской войны; вместо этого он взимал пятипроцентный налог со всех жителей империи, которым облагались все завещания, сделанные не в пользу близких родственников или бедных. Однопроцентный налог взимался с аукционных распродаж, четырехпроцентный — с продажи рабов, пятипроцентный — с манумиссий (предоставления рабам свободы); пошлины от двух с половиной до пяти процентов взыскивались практически во всех портах Империи. Граждане облагались также муниципальными податями, и римская недвижимость была исключена из сферы действия закона об освобождении Италии от земельного налога. Налоги платились за пользование водой из общественного водопровода. Значительный доход приносили сдача в аренду общественных земель, рудников и рыбных промыслов, государственная монополия на соль и штрафы, налагаемые по решению суда. Провинции выплачивали tributum soli, или земельный налог, и tributum capitis, бывший в действительности налогом на личное имущество. Налоги поступали в два римских казнохранилища, которые помещались в храмах: в государственную казну (aerarium), контролируемую сенатом, и императорскую казну (fiscus), владельцем и распорядителем которой был сам принцепс. В последнюю поступали средства не только из его бесчисленных владений, но также и от завещаний, оставляемых друзьями и доброжелателями. Таких унаследованных денег ПОСТУПИЛО в годы жизни Августа в его казну 1400000000 сестерциев» ( Дюрант В. Указ. раб. С. 241).
Во времена Тиберия эта политика продолжалась. В Евангелии указано, как спецслужбы стремятся использовать против Христа особую щепетильность римских оккупантов в вопросе о налогах. Рим времен империи, владевший полмиром, сквозь пальцы смотрел на многие события общественной жизни покоренных провинций, но зорко следил за исправностью системы сбора налогов. Любые проявления неповиновения в этом деле строго карались. В Евангелии особо подчеркнуто, как спецслужбы провоцировали Иисуса Христа на высказывание относительно неуплаты налогов. Христос взял монету. На ней был отчеканен профиль императора. В тридцатые годы н.э. в Иудее еще находились в обращении серебряные динарии Августа, выпущенные около 22 года до н.э. На лицевой стороне немного наклоненное вперед тонкое одухотворенное лицо императора с короткой римской челкой на лбу. На реверсе — слово «augustus». Но возможно, что в Иудею тех лет дошел и динарий Тиберия, выпущенный в 15 году после рождения Христа. С римской беспощадностью отчеканено носатое неприятно улыбающееся лицо человека, год назад ставшего императором огромной державы. На голове — венок. Вокруг профиля тот же титул «augustus». На реверсе — богиня на троне, держащая копье.
Читаем Евангелие:
«Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице;
Итак скажи нам; как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал; что искушаете Меня, лицемеры? Покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышавши это, они удивились и, оставивши Его, ушли». (Матфей 22, 15-22)
Отметим одну деталь. Провоцировать Христа по вопросам уплаты налогов пришли и иродиане, завербованные спецслужбами. Они представляли, в частности, Галилею, жителем которой был Иисус из Назарета. Он платил налоги, установленные в тетрархии Ирода Антипы. Отсюда и появление иродиан при разговоре об отношении Иисуса Христа к налогам. Ответ «кесарю кесарево» доказал беспочвенность обвинения Иисуса в подстрекательстве к уклонению от уплаты налогов.
В качестве другого обвинения, при наличии шаткости доказательств, касающихся подстрекательств к мятежу, выдвигалось незаконное, помимо решения Сената, утвержденного императором, присвоение себе титула «Царь Иудейский», которое косвенно умаляло величие римского императора и могло служить основанием для применения закона об «оскорблении величества».
Злодейский расчет первосвященника и Синедриона оправдался... Они знали, что при правлении Тиберия, страстного любителя судопроизводства в древних римских традициях (legis actio), не позволявшего ни малейших отступлений от норм процессуального права, допускался страшный произвол в делах об «оскорблении величества».
В 21 году до Р.Х. император Август, прижизненно отнесенный к богам, побывал в греческой Азии. На торжественных встречах в проникновенных речах его называли «Спасителем», «Богом», «Сыном Бога», «Помазанником», «Христом», «Мессией», «Благовестником». Эти панегирики перешли как бы по наследству и к его преемнику — императору Тиберию. Отсюда нетерпимость к тем, кого также, помимо императора, называли спасителями, помазанниками, сынами Бога. Поэтому Понтий Пилат решил перепроверить обвинение в «оскорблении царя»:
«Так ты, значит, все-таки царь, - сказал Пилат. Ты верно сказал, Я царь, - ответил Иисус. - Я родился и пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине. Тот, кто на стороне истины, тот слушает Меня». (Иоанн 18, 37)
Пилат перевел разговор на другую тему, спросив: «что есть истина?» Он понял, что подсудимый не рассматривает слово «царь» в качестве титула правителя. Вины его «в оскорблении царя» (по-иудейски) и в «оскорблении величества» (по-римски) не было. Между тем основной расчет спецслужб по делу Иисуса из Назарета состоял в том, чтобы психологически принудить Понтия Пилата дать согласие на распятие Христа. А это значило устрашить его. Ясно, что он боялся двух вещей: гнева императора Тиберия, который мог вспыхнуть по любому поводу, и беспорядков во вверенной ему земле, в Иудее. Спецслужбы последовательно реализуют намеченный план запугивания римского наместника.
О выборе времени: «Было около шестого часа дня приготовления к пасхе» (то есть в полдень). (Иоанн 19, 14) Значит, в расписании судебной сессии римского прокуратора дело Иисуса из Назарета было последним перед наступлением праздничного вечера Пасхи. Все готовились к пасхальному ужину и боялись оскверниться. Так был создан «цейтнот» для Понтия Пилата, вынуждавший его поскорее завершить дело, так как он понимал, что перенос дня вынесения его решения будет негативно воспринят сторонниками первосвященника и Синедрионом. В ходе судебной сессии он, несомненно, рассмотрел большое число гражданских и уголовных дел, в том числе дело трех разбойников или руководителей шаек разбойников, которых приговорил к распятию. Естественно, накопилась усталость. Его принудили отступить от старинного принципа римской юриспруденции «Neminem cito accusaveris» (никого поспешно не обвиняй). Чтобы подавить волю Понтия Пилата, спецслужбы заранее сформировали «группы психологического давления» из горластых, преданных им людей, среди которых были и их агенты (из «черни» — говорится в Евангелии). Они создали плотное кольцо вокруг помещений судебного присутствия и Каменного помоста — места, где стояло мраморное курульное (должностное) кресло римского наместника, увенчанное орлом с буквами «S.P.QR – Senatus Populusque Romanus».
Отрепетированный хор подхватывал угрозы обвинителей:
«Если ты отпустишь этого человека, то ты не друг императору. Каждый, кто заявляет, что он царь - враг императору. У нас нет царя, кроме императора». (Иоанн 19, 12, 15) Толпа неистово кричала:
«Уведи Его! Вон! Вон! Возьми Его! Распни Его! Смерть Ему! Долой Его с лица зелий! Он не достоин жизни», (Иоанн 19, 15, Деян. Апостолов 22, 22-23) От этих массовых скандирований, как мы теперь говорим, человечество не отказалось на протяжении многих столетий, требуя расправы над «врагами народа», «предателями», «вероотступниками»:
«Но они громко кричали и настаивали, чтобы Иисус был распят. В конце концов они добились своего». (Лука 21, 23)
За семь лет службы в Иудее Понтий Пилат уже освоился с неоднократными массовыми выступлениями против него иудеев и не упускал случая жестоко усмирить несогласных с его действиями. Иосиф Флавий описывает такой случай:
«В другой раз он вызвал волнение тем, что употребил священную казну, называемую Корбан, на строительство акведука длиной в 1000 стадий. Это привело народ в ярость, и во время посещения Пилатом Иерусалима окружили суд, где он заседал, заглушив все своими криками. Однако Пилат предвидел беспорядки заранее, и его воины, переодетые в обыкновенное платье, под которым было спрятано оружие, смешались с толпой... Он из суда подал им знак, и евреи были избиты до такой степени, что многие умерли от побоев» (Флавий И. Иудейская война. М., 1996. С. 129).
В предпасхальные дни, рассматривая дело Иисуса из Назарета, этим опытом Понтий Пилат воспользоваться не мог, что, видимо, входило в расчеты спецслужб. Слишком велик был риск, поскольку в Иерусалим на праздник собралось огромное количество народа из всех районов Палестины.
И все же, как видно из Евангелия, Понтий Пилат настойчиво искал процедурный выход, позволивший бы ему не казнить Страдальца из Галилеи. Испокон веков у всех народов праздники были поводом для амнистии и помилования. Наступала иудейская пасха: «У вас обычай, чтобы я на праздник пасхи отпуская на свободу одного из заключенных. Хотите, чтобы я отпустил вам «царя иудейского».
Толпа стала вновь скандировать:
«Нет! Не Его! Отпусти нам Варавву!» (Иоанн 18, 40)
В числе уголовных дел, рассмотренных им в судебной сессии, были три разбойника. Среди них Варавва — главарь шайки, мятежник, убийца (Марк 15, 7).
Варавву Понтий Пилат освободил, по-прежнему сомневаясь в виновности Иисуса из Назарета: «Да за что? Какое он совершил преступление?».
Масса не утихала:
«...Кричала все громче: распни Его!», (Марк 15, 13-14) Евангелист замечает:
«Народ стал требовать у Пилата, чтобы он сделал то, что обычно делал для них». (Марк 15, 8) Для римского всадника, презирающего все не римское, жизнь каких-то восточных «дикарей» не представляла ценности: он сам приучил иудейские власти к «обычному» согласию совершить смертную казнь их соплеменников, если они просили.
Загадкой остаются мотивы упорного сопротивления Понтия Пилата направлению Иисуса из Назарета на распятие. Можно согласиться с точкой зрения о том, что он внял советам жены не учинять беззакония. Не исключено, что внутреннее убеждение судьи, умудренного правовой наукой и практикой, не позволяло ему отказаться от сделанного им вывода «невиновен», в чем он был убежден. Для него, умудренного политика, было ясно, что иерусалимские власти сводят счеты с неугодным им человеком. И за высокими словами о борьбе с богохульством скрывается низменное стремление убрать с дороги человека, за которым ходят толпы людей, вслушиваясь в каждое его слово. Для них пророков в «их отечестве» быть не могло. Но знаменитая фраза Понтия Пилата «умываю руки» осталась словами предательства делу правосудия. Старинная римская пословица: «Пусть гибнет мир, да здравствует юстиция» оказалась не по плечу римскому прокуратору Иудеи.
Через три года Тиберий «освободил» его от занимаемой должности. По преданию, он покончил жизнь самоубийством. Римский всадник Понтий Пилат, выполнявший по должности судебные функции в покоренной Иудее, наверное, пожалел, что не дождался от распятого им Иисуса из Назарета, которого называли Мессией, Христом, ответа на вопрос «Что есть истина?». Оценивая позицию Понтия Пилата в деле Иисуса из Назарета, нельзя забывать еще одно свидетельство его современника Филона Александрийского. Напомним, что он написал о Понтии Пилате: помноженные на жестокость темные дела, мздоимство, взяточничество, злоупотребление служебным положением, конечно же, были тщательно задокументированы спецслужбами иерусалимских властей. Об этом Понтий Пилат знал из «утечек информации». Боязнь того, что собранные ими компрометирующие данные могут стать достоянием императора Тиберия, заставила его пойти на кровавое преступление против невиновного Сына Человеческого.
Выслушаем и другую сторону. Приведенный анализ чрезмерно логизирует юридическую сторону новозаветных текстов.
Читаем Карла Каутского:
«Евангелисты были слишком необразованные люди, чтобы заметить это противоречие, но они все же смутно чувствовали, что приписывают римскому прокуратуру слишком странную роль. Поэтому они искали какой-нибудь предлог, чтобы сделать ее более достоверной. Они сообщают, будто бы иудеи ожидали, что Пилат отпустит в честь Пасхи одного преступника, и, когда он предложил им отпустить Иисуса, они закричали: нет, отпусти нам лучше разбойника Варавву!
Очень странно, однако, что о таком обычае рассказывают нам только Евангелия. Он находится в противоречии с римскими учреждениями, которые не давали прокуратору права помилования. В противоречии со всяким упорядоченным правовым строем находится также и тот факт, что право помилования передавалось не какой-нибудь ответственной коллегии, а случайно собравшейся толпе. Только теологи могут верить в возможность таких юридических отношений.
Но если мы даже оставим все это в стороне и признаем, что иудейская толпа, собравшаяся перед домом прокуратора, имела право помилования, то все же приходится спросить, какое, собственно, отношение оно имеет к данному случаю? Перед Понтием Пилатом стоит вопрос: «Виновен ли Иисус в государственной измене или нет? Должен ли он осудить его?». И он отвечает новым вопросом: «Хотите ли вы применить в пользу Иисуса свое право помилования или нет?».
Пилат должен произнести приговор, но вместо этого он апеллирует к помилованию! Разве он не имеет права освободить Иисуса, если он считает его невиновным? Но мы сейчас же наталкиваемся на новую несообразность. Иудеи имеют будто бы право помилования, но как они пользуются им? Довольствуются ли они тем, что требуют освобождения Вараввы? Нет, они требуют распятия Иисуса! Евангелисты, очевидно, думали, что из права помиловать кого-нибудь вытекает также право осудить другого. Этой странной юрисдикции соответствует не менее странная политика. Нам дают изображение толпы, которая до такой степени ненавидит Иисуса, что охотнее готова помиловать убийцу, чем его. Именно убийцу — более достойного объекта для помилования она не находит и не успокаивается, пока Иисуса не уводят, чтобы распять. Надо вспомнить, что это та самая толпа, которая вчера еще кричала ему «Осанна!» как царю, которая устилала путь его своими одеждами и единодушно, без малейшего протеста, приветствовала его. Именно эта привязанность к нему людей была, согласно Евангелиям, главной причиной, почему аристократы искали смерти Иисуса, почему они боялись схватить его днем и выбрали для этого ночь.
И вот эта же самая масса так же единодушно охвачена теперь чувством дикой и фанатической ненависти к Иисусу, к человеку, обвиняемому в преступлении, которое в глазах всякого иудейского патриота делает его объектом самого высокого уважения, то есть в попытке освободить иудейское государство от иноземного владычества. Что случилось, что могло вызвать такую внезапную перемену настроения? Ведь для этого необходимы были очень сильные основания. Евангелия не сообщают нам на этот счет ничего, кроме двух-трех незначительных слов. Лука и Иоанн вообще не дают никакой мотивировки. Марк говорит, что «первосвященники возбуждали толпу» против Иисуса, а Матфей — что они «уговорили массу».
Эти замечания показывают только, в какой сильной степени ранние христианские писатели утратили последний остаток понимания политических отношений. Даже самую инертную массу нельзя возбудить к фактической ненависти без всякого основания. Последнее может быть нелепым или низким, но оно должно существовать. А иудейская толпа в изображении евангелистов превосходит самого гнусного театрального злодея своей нелепой свирепостью, ибо, не имея ни малейшего основания, ни малейшего повода, она жаждет сегодня крови того, кому вчера еще поклонялась (Каутский К. Происхождение христианства. М.: Политиздат, 1990. С. 372-374).
Столь обширное цитирование необходимо, чтобы показать, насколько юридически неубедительными являются рассуждения общепризнанных специалистов по раннему христианству, к каким несомненно относился и К. Каутский. Оставим на совести любимого ученика К. Маркса и Ф. Энгельса неуважительные слова о том, что якобы «евангелисты были слишком необразованные люди». Каутский неверно с правовой точки зрения трактует вопросы обвинения Иисуса Христа в государственной измене, чрезмерно вольно рассуждает о правовой природе помилования по римскому и иудейскому праву.
Непонимание Каутским и немецкой социал-демократии роли и возможности спецслужб в социально-политической жизни государства обернулось трагедией. Один из признанных вождей германской социал-демократии так и не понял, что «толпа», «обработанная» спецслужбами — это уже «другая толпа». В конце жизни Каутский, изгнанный из нацистской Германии, увидел на улицах Берлина многотысячные толпы немцев, которые ранее голосовали за марксизм, а теперь шли под фашистскими знаменами, исступленно выкрикивая гитлеровские лозунги. Спецслужбы, штурмовые отряды и гестапо сделали толпу другой.
В начале главы мы определили тезис, который явился основой высказанных суждений. Вспомним слова профессора-историка из Сорбонны, который утверждал: «С точки зрения юридической рассказ об аресте и суде над Иисусом Христом невразумителен. Все правовые нормы оказались в этом рассказе нарушенными».
Мы пришли к противоположному выводу. Евангелие с исключительной юридической точностью повествует о том, что преследование Иисуса Христа проходило в соответствии с существовавшими в то время правовыми процедурами и традициями. Спецслужбы, в основном подконтрольные по сути секте внутри иудаизма первосвященника Анны, были в этом деле палачами и сподручными палачей. В настоящее время такими спецслужбами могут быть разведка частных военных компаний, службы безопасности корпораций, религиозных сект, коррумпированные группы в аппарате государственных разведывательных служб. История земных страданий Иисуса Христа — свидетельство о преступлении против правосудия, совершенном верхушкой иудейских властей и Понтием Пилатом. Первосвященники Анна и Каиафа действовали из корыстных личных побуждений из-за нежелания вызвать могущий лишить их влияния в Иудее и доходов гнев Тиберия, а не из религиозных. Они боялись Христа прежде всего как возможного лидера еврейского сопротивления, которое лишит их доходных мест первосвященства, а не как Мессии. Заговор первосвященника Анны послужил впоследствии необоснованным обвинениям всего еврейского народа в убийстве Мессии. В смерти Иисуса виновны не зелоты и фарисеи, не еврейские патриоты-националисты, а лояльная к Риму иудейская аристократия. Священническая партия Ханана и его семьи, державшая в руках богатство и существенную власть, до ужаса боялась всяких народных волнений и смут, которые могли бы дать римлянам повод к репрессиям и поставить под угрозу привилегии «первосвященников». Римский наместник Понтий Пилат, который «умыл руки», утвердил необоснованный приговор в отношении невиновного Сына Человеческого и предал Его смерти через распятие на кресте именем римского Кесаря.
Одним из самых трагичных для истории христианства мифов о Христе стал миф о его «винопитии».
Думаю, что читатели наверняка согласятся с версией, что сфабриковано это обвинение было под чутким руководством первосвященника Ханана.
Иисус Назорей, Царь Иудейский
Наряду с пророками существовали люди, посвятившие себя Богу, которые назывались назореями (букв, отделенные или посвященные). Назореи давали обет (торжественное обещание, добровольное обязательство) не пить вина, не есть виноградных ягод, не прикасаться к мертвому телу (ограничение, знакомое нам по другим религиям Востока), никогда не стричь волос и ногтей, не подвергать себя никаким человеческим страстям и слабостям Назорейство — очень древнее явление. Назореями были Самсон, Иоанн Креститель (крестивший в р. Иордан Иисуса Христа). Обет назорейства временно принимал на себя ученик Христа — апостол Павел. Назореем можно было стать временно, а можно и пожизненно. Своей святостью и моральной чистотой они, также как и пророки, указывали людям праведный путь. Христиане считают, что назорейство явилось прообразом, монашества.
Обет назорейства. Этот обет включал в себя воздержание от алкогольных напитков, воздержание от стрижки волос и от прикосновения к останкам умершего. Закон о назорействе подробно описан в Числах 6:1-21.
Самсон был назореем от утробы матери своей: Судей 13:3-7 «И явился Ангел Господень жене и сказал ей: вот, ты неплодна и не рождаешь; но зачнешь, и родишь сына; итак берегись, не пей вина и сикера, и не ешь ничего нечистого; ибо вот, ты зачнешь и родишь сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей Божий, и он начнет спасать Израиля от руки Филистимлян. Жена пришла и сказала мужу своему: человек Божий приходил ко мне, которого вид, как вид Ангела Божия, весьма почтенный; я не спросила его, откуда он, и он не сказал мне имени своего; он сказал мне: 'вот, ты зачнешь и родишь сына; итак не пей вина и сикера и не ешь ничего нечистого, ибо младенец от самого чрева до смерти своей будет назорей Божий'»; Судей 16:17 «И он открыл ей все сердце свое, и сказал ей: бритва не касалась головы моей, ибо я назорей Божий от чрева матери моей; если же остричь меня, то отступит от меня сила моя; я сделаюсь слаб и буду, как прочие люди».
Самуил был назореем (1 Царств 1:11).
Также и Иоанн Креститель был назореем: Лука 1:13-15 «Ангел же сказал ему: не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн; и будет тебе радость и веселие, и многие о рождении его возрадуются, ибо он будет велик пред Господом; не будет пить вина и сикера, и Духа Святого исполнится еще от чрева матери своей».
Многие ли обратили внимание, что назореем можно было стать в сознательном возрасте во времена Нового и Ветхого Завета?
Мало кто задумывается над тем, почему в Деяниях говорится, что противники учения Господа Иисуса Христа называли Его последователей представителями НАЗОРЕЙСКОЙ ЕРЕСИ.
“ …Иисус также был назорей Божий; а его учение иудеи называли Назорейской ересью.
Вот как обвиняют Павла пред правителем, назначенным Римом, иудейские первосвященник и старейшины: ,, ...возбудитель мятежа между Иудеями, живущими по вселенной, представитель Назорейской ереси,, (Деян., 24:5)… “ (из рубрики Теология: “Осуществление ожидаемого”)
Нетрадиционный вопрос: были ли посвящаемы в назореи ученики Христовы и первая церковь?
В церкви, которую мы посещаем, об этом не говорится. Мало слышно проповедей и учений, где бы рассматривалась, открывалась эта тема; а именно, что не только Иисус был назорей Божий, но и все последователи Его стали назореями, т. к. посвящали себя в назореи. Оказывается, назорей не только тот, о ком Ангел Господень сообщал родителям об избрании младенца ещё до рождения его. В назореи мог себя посвятить уже зрелый человек, так сказать, в сознательном возрасте.
Назореям от чрева матернего сообщал имя Ангел (говорил родителям КАК называть младенца, потому что все имена на иврите имеют значение и смысл, т. е. несут определенную программу). Тем, которые приходили к Иисусу и становились назореями (т. е. посвящали себя в назореи в сознательном возрасте), часто корректировал имя Сам Иисус. Так Савл, например, был переименован Господом в Павла, Симон стал Кифа (“кифа” называли особым образом обработанные камни храма).
Итак, что говорит о посвящении себя в назореи Богу Ветхий Завет:
(Числа 6:1,2,5). Написано: И сказал Господь, ГОВОРЯ: …если мужчина или женщина РЕШИТСЯ дать обет назорейства, чтобы ПОСВЯТИТЬ СЕБЯ В НАЗОРЕИ Господу, то он должен воздержаться от вина и крепкого напитка до исполнения дней, на которые он посвятил себя в назореи Господу, СВЯТ ОН.
(Судей, 13:3-5): И явился Ангел Господень жене, и сказал ей: Итак берегись, не пей вина и сикера, ибо вот, ты зачнешь и родишь сына, от самого чрева младенец сей будет НАЗОРЕЙ Божий
(Деяния 3: 6). Написано: серебра и золота нет у меня; а ЧТО ИМЕЮ, ТО ДАЮ ТЕБЕ: во имя Иисуса Христа НАЗОРЕЯ …
(Евр., 12:22-25,28,29). Написано: вы приступили ко граду Бога ЖИВОГО, к Небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на Небесах, и к судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления… Смотрите, НЕ ОТВРАТИТЕСЬ от Говорящего. Итак, мы ПРИЕМЛЯ царство непоколебимое, будем хранить благодать, КОТОРОЮ БУДЕМ СЛУЖИТЬ Богу, с благоговением и страхом, потому что Бог НАШ ЕСТЬ ОГОНЬ поядающий.
Возлюбленные дети Божьи, поразмыслите, попросите у Бога мудрого уразумения – ум Христов, имеющий мудрость Божью, на откровение о ступенях посвящения для тех, кто следует за Христом;
Книга Деяний не есть ли Книга дел (“деяний”), посвятивших себя в назореи Отцу Небесному?
ПОСВЯЩЕНИЕ В НАЗОРЕИ:
Вознеси меня к вышним высотам;
Силой Духа Святого излей
Благодать на иссохшее сердце;
Оживи его верой Твоей.
Верой Божьей, Христовой, Всевышней,
Верой силы и славы Отца
Воскреси, оживи и наполни
Духом славы вселись ты в мой храм.
Принимаю я участь благую
Славить имя Отца и Христа,
И святить Твое имя живое
Назорея прекрасную долю
Принимаю из руки Творца.
Будь прославлен, Всеблагий Всевышний,
Вознесен будь в моленьях моих;
О, позволь мне прильнуть к трону славы
И просить за земных и святых:
Яви милость, пошли дух спасенья;
Оживи сей народ, наш Творец,
Открой дверь и войдут в Твою славу,
О, Всеблагий Всевышний Отец;
Открой дверь разуменья и веры;
Открой дверь совершенной любви;
Факел веры зажги силой вышней;
Даруй славить Тебя и святить. Аминь.
Написано: "Народ же говорил: Сей есть Иисус, пророк из Назарета Галилейского” (Мф., 21:11)
Что следует из этого стиха? Где находился г. Назарет (г. НазАрет, а не г. НазОрет)? На территории Галилеи языческой.
Что сказали об этих территориях Израиля пророки? Исследуйте Мф., 4:13-17 и одновременно Исайя, 9:1,2,4,6-9 – там одновременно о местах проживания Иисуса и связи этих территорий с предсказаниями древних пророков.
“Земля Завулонова и земля Неффалимова, Галилея языческая, народ сидящий во тьме, увидел Свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет” (Мф., 4:15,16 сравните Исая, 9:1,2), а дальше Исайя добавляет о младенце-назорее и служителе-назорее: Исайя, 9:4,6
(Исайя, 9:6): Ибо младенец родился нам; Сын дан нам; владычество на раменах Его, и НАРЕКУТ ИМЯ Ему: Чудный (Чудотворящий), Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира (Князь шалома). Умножению владычества Его и мира нет предела на престоле Давида и в царстве его… СЛОВО посылает Господь, чтобы знал весь народ и жители Самарии… (Ис., 9:6-9)
Исайя здесь предсказывает место служения и имя младенца и служителя.
Таким образом связаны в приводимом Вами, брат Фёдор, стихе (Мф., 2:23) человек (назорей) и территория (Галилея языческая и расположенный в её пределах г. НазАрет; а проживающий в этом городе назорей, будет называться назАрянином).
Назорей – по миссии. НазАрянин – по месту жительства. Назорей и назарянин слова РАЗНЫЕ по смыслу.
Прочитайте Деяния, 3:6: "Петр сказал: ЧТО имею, то даю тебе во имя Иисуса Христа Назорея".
Петр не сказал: во имя Иисуса Христа Назарянина.
Новый завет смысл слов НАЗАРЯНИН и НАЗОРЕЙ четко различает.
Также различно и правописание; ЗВУКИ произносимые хотя и схожи, но БУКВЫ РАЗЛИЧНЫ в словах: НазАрянин и НазОрей.
Даже если учесть языковые особенности правописания на иврите (т. к. в норме на иврите не пишут гласных), а пишут одни согласные, но ЗВУЧАНИЕ этих слов на иврите спутать нельзя (не идентично и правописание). Потому еврей никогда не перепутает “назорей” с “назарянином”.
Назореи Божии - это люди миссии избавления, освобождения, спасения (почитайте в Книге Судей о Самсоне, Божьем назорее: СПАСИТЕЛЕ Израиля и одновременно СУДЬЕ Израиля).
Можно ли считать, что во времена Иисуса исчезли назореи Божьи? или их сейчас нет? Бог что, изменился?
Иоанн Креститель был назореем, современным Иисусу (Луки, 1:13-15).
Почему Павел писал: "святым"? Потому, что первая церковь посвящала себя являть миру Отца, как являл Иисус “Помазанный” (т. е. “Христос”) Назорей Божий. Потому-то и обращался к ним Павел: "находящимся в Эфесе СВЯТЫМ и верным во Христе Иисусе"
Сравните с Числами, 6:8: "Во все дни назорейства своего СВЯТ он Господу.
Числа, 6:5: "он посвятил себя в назореи Господу, СВЯТ он"
Числа, 6:6: "ПОСВЯЩЕНИЕ Богу его на главе его"
“ПОСВЯЩЕНИЕ Богу, на главе его” (Числа, 6:6)
ПОСВЯЩЕНИЕ Богу дает силу назореям Божьим; полное посвящение, даже до смерти крестной, давало силу и Иисусу. Чем больше полнота посвящения, тем больше духовная сила СОТРУДНИЧЕСТВА с Духом Святым, соработничества с Отцом. Убывает полнота посвящения - убывает и полнота силы помазания духа Господня. Убывает сила назОрея.
Разве это слово в том числе и не для нас нынешних? Разве только для живших во времена Самсона?
Внимательно прочитайте Библию (Мф., 2:19): “Ангел Господень во сне является Иосифу в Египте…” Ангел в Египте дал Иосифу откровение во сне: иди в землю Израилеву. А когда пришли, получил еще одно откровение во сне (Мф., 2:22,23), где именно поселиться во исполнение пророчества. Написано: “Иосиф встал и пришел в землю Израилеву, получив во сне откровение пошел в пределы Галилейские и пришед поселился в городе, называемом НазАрет, да сбудется реченное чрез пророка, что он НазОреем наречется.” (Мф., 2:23). – ГДЕ ЗДЕСЬ НАСМЕШКА?
Сбылось реченное чрез пророков Божьих времен написания книг Ветхого Завета, и предвозвещенное в Новом Завете Ангелом Марии и Иосифу, Симеону и Анне и пр. о приходе Назорея Божия, СУДЬЕ и ИЗБАВИТЕЛЕ, помазанного от чрева матернего нести Божий Свет Галилее языческой и всему Израилю.
В полном соответствии с приведенным Вами стихом, в полном соответствии с "реченным чрез пророков" был Иосиф направлен Божественной волей на место жительства. Написано, что Иосиф, "получив во сне откровение пошел в пределы Галилейские" в г. Назарет (который находился именно в Галилее языческой, о которой предвозвестили пророки, что там явлен будет Несущий Свет великий, Божий назорей, Помазанный Светом Божьим от чрева матернего). Иисус полностью соответствовал этому пророчеству и посвящением, и местом жительства.
Помазание Духом Святым от чрева матернего - признак назорейства от рождения.
Что здесь не понятного о Галилеянине, о НазАрянине Иисусе, Который был одновременно и НазОреем Божьим? НазАрянин Иисус одновременно был НазОреем Божьим.
В воскресении Он НазОрей, но уже не НазАрянин - место жительства поменялось!
Абсолютно неопровержим тот факт, что назореем был Иоанн Креститель. Можно ли помыслить, что получивший крещение от Иоанна Крестителя Мессия был бы в отношении алкоголя и силы веры не назореем?
"Вино в Библии". Раздел V: Иисус и вино
Вступление
Многие хорошо известные христиане находят фундаментальное оправдание для умеренного употребления алкогольных напитков в учении и примере Иисуса Христа. К примеру, Кеннет Л. Гентри в своей книге "Христианин и алкогольные напитки", чтобы защитить умеренное употребление алкогольных напитков, ссылается, прежде всего, на пример Христа: "Прежде всем нам следует вспомнить, что Господь и Его апостолы употребляли /броженое/ вино, вопреки факту, что греховные люди предаются этому к их собственному ущербу и деградации" / Кеннет Л. Гентри, "Христианин и алкогольные напитки", Гранд Рапидс, 1986 г. стр.108/.
Утверждают, что Христос не только употреблял броженое вино, но также произвел его в большем количестве на свадебном пиру в Кане Галилейской и дал пить Своим ученикам на последней Вечере. Норман Л. Гейслер, к примеру, ясно заявляет в своей статье: "Христианская перспектива в употреблении вина": "Это ложное высказывание, что Иисус сделал непереброженное вино. В действительности Он сделал вино, которое люди, присутствовавшие на свадебном пиру в Кане Галилейской, отведав, нашли лучшим, чем вино, которое они принимали перед этим. Несомненно, они не могли бы сказать это, если бы оно по вкусу было для них хуже. В действительности в Иоан.2:9,10 оно названо "вином" / ойнос/ и "хорошим вином" / калон ойнон/. Эти же самые слова употребляются для описания броженого вина везде, в новом Завете" / Норман Л. Гейслер, "Христианская перспектива в употреблении вина", журнал "Священная библиотека", январь-март 1982, 49/.
Популярный взгляд, что "Иисус не был трезвенником", но умеренным потребителем броженого вина, который даже "чудесным образом произвел" высококачественное / алкогольное/ вино в Кане / Кеннет Л. Гентри /н.1/ стр.50/, и установил последнюю Вечерю с алкогольным вином / там же стр.54/ , - этот взгляд, несомненно, повлиял на употребление спиртных напитков миллионами христиан по всему миру более, чем что-либо другое, сказанное в Библии относительно пьянства. Причина проста. Пример и учения Христа являются основополагающими, нормативными для христианской веры и практики. Если Сам Христос сделал, рекомендовал и употреблял броженое вино, тогда едва ли может быть что-либо существенно греховное в умеренном употреблении алкогольных напитков! Простое определение: "Если вино было достаточно хорошим для Иисуса, оно является достаточно хорошим для меня!".
Цель и процедура исследования. Ввиду фундаментальной важности и далеко простирающихся последствий примера и учений Христа относительно употребления алкогольных напитков, в этом разделе мы будем основательно исследовать тему, что говорят Евангелия об Иисусе и вине. Наша главная цель - выяснить в самом ли деле учение и пример Иисуса Христа санкционировали употребление броженого вина.
/ 137 стр. ориг/
Этот раздел включает пять глав, имеющих отношение к следующим историям или высказываниям Иисуса о вине.
9 глава: Брак в Кане Галилейской Иоан.2:1-11.1
10 глава: Новое вино в новых мехах. Лук.5:37-38; Марк.2;22.
11 глава: Старое вино лучше? Лук.5:39.
12 глава: Был ли Иисус обжорой и пьяницей? Матф.11:19; Лук.7:34.
13 глава: Вино во время Вечери Господней. Матф. 26:26-29; Марк.14:22-25; Лук.22:14-23.
Глава 9: Брак в Кане Галилейской
Важное значение чуда.
Взгляд на умеренное употребление алкогольных напитков согласно чудесного превращения воды в вино во время пребывания Христа на брачном пире в Кане Галилейской, является главным доказательством, что Иисус одобрял употребление алкогольных напитков. Они доказывают, что если Иисус чудесным образом сделал от 450 до 600 литров высококачественного алкогольного вина для брачной четы и гостей в Кане, очевидно, что Он одобрил его употребление в умеренном количестве.
Вера, что вино, созданное Христом в Кане, было алкогольным, зиждется на пяти главных предположениях. Прежде всего, предполагают, что слово ойнос /вино/ отмечает только "перебродивший качественный виноградный напиток, то есть вино" /Кеннет Л. Гентри /н,1/ стр.50/. Во-вторых, предполагают, что поскольку слово ойнос /"вино"/ употребляется, ссылаясь как на вино, которое окончилось, так и на вино, которое сделал Иисус, - следовательно, оба вина должны быть алкогольными. В-третьих, предполагают, что иудеи не знали, как сохранить виноградный сок от брожения, и, следовательно, как доказывает Вильям Хендриксен, время брака происходило прежде Пасхи / сравни Иоан.2:13/, то есть шесть месяцев после сбора винограда, следовательно, вино употребляемое в Кане уже имело достаточно времени для брожения. /Вильям Хендриксен. Комментарий Нового Завета на Евангелие Иоанна, Гранд Рапидс, 1973 г, стр.115/. В-четвертых, предполагают, что описание, сделанное распорядителем брачного пира относительно вина, предусмотренного Христом - он расценил как "хорошее вино" / Кеннет Л. Гентри /н,1/ стр. 52/. В-пятых, предполагают, что выражение "когда напьются" / Иоан.2:10/, употребленное распорядителем брачного пира, обозначает, что гости уже находились в опьяненном состоянии, ибо они употребляли броженое вино. Следовательно, вино, которое сделал Иисус, также должно быть броженым. В виду важности, этих предположений - ибо они играют большую роль в определении вина, сделанного Христом, мы будем кратко исследовать каждое предположение в предложенном выше порядке / 138 стр. ориг./.
Значение слова ойнос.
Популярное предположение, что как в светском, так и в библейском греческом языке слово ойнос означает исключительно переброженный виноградный сок - уже всесторонне было исследовано во втором разделе. Мы привели множество примеров как языческих, так и христианских авторов, которые употребляли греческое слово ойнос, ссылаясь как на броженое вино, так и на непереброженный виноградный сок. Мы же отметили, что слово ойнос, по меньшей мере, употреблено 33 раза в Септуагинте, чтобы перевести еврейское слово тирош, обозначающее там виноградный сок.
Лучшее ознакомление с употреблением слова "вино" не только в греческом языке, но также в древнем английском, латинском и еврейском языках должно спасти ученых и теологов от ошибочного заключения, что ойнос означает только броженое вино. Истина этого вопроса, как мы уже показали, что ойнос является общим термином, включающим все виды вина - непереброженное и броженое, подобно слову яин в еврейском и винум в латинском. Таким образом, факт, что вино, сделанное Христом в Кане, названо ойнос не предлагает основания для заключения, что это было броженое вино. Его природа должна быть определена внешним доказательством и моральной вероятностью. Запись Евангелиста Иоанна, как мы увидим, представляет информацию для решения этого вопроса.
Ойнос - всегда алкогольный напиток?
Второе предположение, что вино, которое окончилось, так и созданное Христом, были алкогольными - зависит всецело от первого пре положения, а именно, что слово ойнос означает исключительно алкогольное вино. Как заявил Кеннет Л. Гентри: "Слово ойнос употребляется, ссылаясь на оба вида вина. Это слово означает переброженное качество виноградного напитка то есть вино" / Кеннет Л. Гентри, /н1/ стр.50/.
Это предположение опровергается двумя фактами: прежде всего, как упоминалось раньше, слово ойнос является общим, родовым термином, ссылающимся или на броженое, или непереброженное вино. Таким образом факт, что то же самое слово ойнос, употребляемое для обоих вин - уже не является необходимым, чтобы оба вина были алкогольными. В своем трактате "Христос, апостолы и вино" Эрнест Гордон, откликаясь на подобную склонность, касающуюся этого же предположения, сказал: "Как возражение, что слово ойнос, вино, употребленное как для опьяняющего вина на брачном пире, так и для вина, сделанного Христом и, следовательно, что оба должны быть опьяняющими - следовало бы процитировать словарь религиозного знания Аббота: "Вполне ясно, что слово "вино" не обязательно подразумевает броженое вино. Оно обозначает только изготовление вина". Выдающийся эллинист сэр Ричард Джебб, бывший профессор греческого языка при Кембриджском университете, провозгласил ойнос "общим термином, который может включать все виды напитков" /Эрнст Гордон "Христос, апостолы и вино", Филадельфия, 1947 г, стр.13/.
/ 139 стр. ориг./
Во-вторых, вино, созданное Христом, отличалось от других характерной чертой тон калон - "хорошее" вино. Это слово подчеркивает, что два вина не тождественны. О природе различия между двумя винами рассуждение будет описано ниже.
Сохранение виноградного сока.
Третье предположение, что в весеннее время было невозможно снабдить брачный пир виноградным соком - шесть месяцев спустя после сбора винограда - это заявление покоится на предложении, что в то время не была известна технология для сохранения виноградного сока в непереброженном состоянии.
Это предложение устраняется множеством свидетельств из римского мира Новозаветного времени, описывающим различные методы для сохранения виноградного сока. В IV разделе мы видели, что сохранение виноградного сока было в некотором смысле более простым процессом, чем сохранение броженого вина. Таким образом, во время свадьбы в Кане Галилейской была возможность восполнить присутствующих непереброженным виноградным соком - даже ко времени - ближе к пасхальному сезону, поскольку такой напиток мог сохраняться непереброженным в течение года.
" Высококачественное алкогольной вино".
Четвертое предположение, что вино, сделанное Иисусом, распорядитель пира назвал "хорошим вином", согласно предположения из-за высокого содержания алкоголя. Такое предположение основано на вкусах ХХ столетия.
Альберт Барнес, хороший известный теолог и комментатор Нового Завета, в своем комментарии на Иоан.2:10 предостерег: "Не будьте обмануты фразой "хорошее вино". Причина, согласно его объяснения, в том, что "мы употребляем фразу, чтобы определить, что вино является хорошим в пропорции к его силе и его силе опьянять. Но здесь в этом прилагательном слове "хорошее" нет такого смысла" /Альберт Барнес "Заметки по Новому Завету, Лука - Иоан, Лондон 1875 г., т.2 197 стр./.
В IV разделе мы отметили, что в римском мире в новозаветное время самые лучшие вина были те, в которых алкогольная сила устранялась кипячением или фильтрацией. К примеру, Плиний говорил, что "наиболее полезные вина / утилиссимум/, когда вся их сила устранена посредством фильтрации" /Плиний, "Естественная история" 23-24. Перевод В. Х. С. Джоунса 1961 г./. Подобным образом Плутарх указывает, что вино "намного более приятное, чтобы пить", когда оно "не воспламеняет мозг и не влияет на ум или страсти" /Плутарх, "Симпозиак" 8,7/.
Ссылаясь на некоторых, тех же самых древних авторов, Барнес говорит: "Плиний, Плутарх и Гораций, описывая вино как хорошее или как самое лучшее, имели в виду вино, которое было безвредное и невинное - покулис вини инноцентис. Наиболее полезное вино - утилиссимум винум - которое имело мало силы; и наиболее здоровое - салуберримум винум
/140 стр. ориг./, которое не было приправлено дополнением чего-либо к мусту или соку. Плиний выразительно сказал, что "хорошее вино" - это вино, лишенное спирта" / Либ.IV. ц 13/. Поэтому нельзя предполагать, что "хорошее вино" было сильнее другого, вероятно, оно было слабым. Несомненно, это могло быть самое лучшее вино. Это вино повсюду употребляли в Палестине. Это был чистый виноградный сок.
Это не было коньячное вино; это не было наркотическое вино; это не было вино, составленное из различных веществ, такое вино, как мы пьем в нашей стране. Общераспространенное вино, которое пили в Палестине, был просто виноградный сок" / Альберт Барнес /н.11/ стр.197/.
Вино, которое сделал Христос, было высокого качества, не из-за его алкогольного содержания, но как объяснил Генри Моррис, из-за того, что оно было "новым вином, только что созданным! Это не было старое, разлагающееся вино, каким бы оно должно быть, если бы было опьяняющим. Там не было времени для процесса брожения, чтобы превращать структуру его энергоспасителя - сахара и превращать в элементы алкоголя. Таким образом, было создано представление о его славе, чтобы соответствующим образом служить самому первому из Его великих чудес / Иоан.2:11/." / Генри М. Моррис "Библия имеет ответ" 1971 г, стр.163/.
Свидетельства раввинов.
Свидетельства раввинов о природе вина - не единодушны. Раввин Исидор Коплович указывает в своем вступлении к собранию раввинских заявления о вине и крепких напитках". "Воистину некоторые доктора Талмуда разрешили, увы, даже рекомендовали умеренное употребление вина. Но в равной степени многие раввины Талмуда в самых энергичных словах осудили употребление вина и крепких напитков. Некоторые раввины даже приписали вину падение Израиля" / Раввин Исидор Коплович, "О вине и крепких напитках", Детройт, 1923 г, стр.7/. Примером неодобрения является заявление, часто повторяемое с небольшими изменениями различными раввинами, в котором сказано: "Когда вино входит в систему личности - уходит здравый смысл, где бы только ни появлялось вино - нет понимания" / Мидраш Раббах Носсо 10; цитировано Исидором Копловичем /н.16/ стр.33,39/.
Такое осознание вредного влияния алкогольного вина объясняет, почему некоторые раввины рекомендуют употребление кипяченого вина. О таком вине в Мишне сказано: "Раввин Ехуда разрешил его / кипяченое вино как приношение/, ибо кипячение улучшает его качество" / Цитировано в "Энциклопедии библейской литературы Джона Китто" 1845 г, статья "Вино" т.2, 951 стр./. Такое вино, отмечается в "Энциклопедии библейской литературы Джона Китто" - было оценено / среди иудеев/ как самое богатое и наилучшее вино" /Там же/. Также и в других местах Талмуд подчеркивает, что употребление алкогольных напитков для играющих на музыкальных инструментах во время брачных торжеств было воспрещено. / Сотах 48а; также Мишна Сотах 9,11/. Последнее заявление подтверждено свидетельствами раввинов, цитируемых позже в этом разделе / 141 стр. ориг./ в дискуссии о пасхальном вине, в свете этих свидетельств и обсуждений, мы должны заключить, что вино, созданное Христом было описано как "хорошее вино" из-за того, что оно не было опьяняющим.
Моральная причастность.
Другая причина, побуждающая нас отвергнуть предположение, что "хорошее вино", созданное Христом, имело высокое алкогольное содержание - такое предположение бросает отрицательное отражение на мудрость Сына Божьего. Если в дополнение к уже выпитому количеству алкогольного вина прибавить чудесно созданное Христом алкогольное вино от 450 до 600 литров для употребления мужчинам, женщинам и детям, собранным вместе на брачный пир - тогда Христос должен нести моральную ответственность за продолжение и увеличение их опьянения. Его чудо могло в таком случае только служить одобрением излишнего употребления алкогольных напитков. Если такое заключение истинно, оно уничтожает безгрешность природы и учений Христа.
Иосиф П. Фри правильно заметил, что большое количество вина, чудесно созданное Христом к окончанию свадебного торжества, доказывает или:
1.Чрезмерное употребление алкоголя было допустимо и законно или,
2.Ойнос в этом случае означает виноградный сок.
В свете всего Ветхого Завета, осуждающего вино, это напиток несомненно был виноградным соком" / Иосиф П. Фри "Археология и библейская история" Плиинойс, 1950 г, стр.355/.
Это против принципа Священных писаний и моральной аналогии поддерживать, что Христос Творец всего доброго / Быт.1:4,10,12,18,21,25; Кол.1:16/, мог проявить Свою
сверхестественную энергию, чтобы ввести в существование опьяняющее вино, которое
Священное Писание осуждает как "глумливое" и "буйное" /Прит.20:1/ и которое Святой Дух избрал как символ божественного гнева.
Библейская и моральная последовательность требуют, чтобы "хорошее вино", созданное Христом было свежим, непереброженным виноградным соком. Прилагательное, употребленное, чтобы описать качество вина, поддерживает такое заключение. "Следует заметить - подчеркивает Леон К.Фельд, что прилагательное "хорошее", употребленное для описания вина, произведенного Христом, не агатос, простое доброе, но "калос", то, которое морально превосходно или приличествует. Этот термин подчеркивает характеристику Теофрастуса относительно не опьяняющего вина, как морально / этикос/ вина" /Леон К. Фельд "Ойнос: дискуссия о библейском вине", Нью-Йорк, 1883 г, стр.57/.
Ссылаясь на природу вина, Елена Уайт говорит: "Вино, которое Христос творил на празднике, и вино, которое Он дал Своим ученикам как символ Своей крови, было чистым виноградным соком. Именно это имел ввиду пророк Исаия, когда говорил о соке в виноградной кисти и сказал: "Не повреди ее, /142 стр. ориг./ ибо в ней благословение ... Неперебродившее вино, которое Он предложил гостям на свадьбе, было полезным освежающим напитком, который вызывал здоровый аппетит" /ЖВ.149 стр./.
"Когда напьются".
Заключительное предположение для исследования относится к выражению "Когда напьются" / Иоан.2:10/. Оно высказано распорядителем пира. Полное заявление гласит: "Всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе" /Иоан.2:10/. Предположение, что поскольку греческое слово метустосин - "хорошо напиться" подчеркивает опьянение и поскольку опьянение является причиной, согласно заявлению распорядителя пира, что обычно "хорошее вино" подают первым, в таком случае "хорошее вино", созданное Христом - также должно быть опьяняющим, ибо сравнивается с хорошим вином, обычно подаваемым в начале пира.
Некоторые рассматривают это значение греческого глагола метуско - "опьянять"; как неоспоримое доказательство алкогольной природы вина, созданного Христом. К примеру, в научном обозрении книги Джона Эллиса "Вопрос вина в свете Нового Завета", - обозреватели говорят: "Имеется другое неоспоримое доказательство / об алкогольной природе вина, созданного Христом/, содержится в самом тексте; слово метуско в греческом означает "сделать пьяным", теперь этот термин никогда не употребляется для обозначения эффектов от любых других, нежели опьяняющих напитков" /как цитировано в Джона Эллиса "Ответ на академическое обозрение моей книги, "Вопрос вина в свете Нового Завета", Нью-Йорк,1883 г, стр.182/.
Это объяснение неправильного истолкования и неправильного применения комментария распорядителя пира просмотрело более широкое употребление глагола. Комментарий в вопросе не делает ссылки на эту особенную часть, но на всеобщую практику среди тех, которые проводят пиры: "Всякий человек подает сперва "хорошее вино, а когда люди пьют свободно, тогда худшее" / Иоан.2:10. Просмотренный стандартный английский перевод/. Это замечание, как признают многие комментаторы, составляет способности, имеющиеся наготове в профессии нанятого распорядителя пира скорее, чем действительное описание состояние опьянения в особенной компании. / Смотри, к примеру, Джон Чарльз Элликотт "Четыре Евангелия в комментарии Элликотта на всю Библию", Гранд Рапидс, 1954 г, т.6, 394 стр./.
Следует принять во внимание и другой важный факт, что греческий глагол метуско может означать "пить свободно" без любого значения опьянения. В своей статье об этом глаголе в Теологическом словаре Нового Завета "Герберт Прайскер заметил, что "Метуо и метускомаи" преимущественно употребляется буквально в Новом Завете для "быть пьяным" и "опьянеть". Местукомаи не употребляется в Иоан.2:10 /143 стр. ориг./ по этическим и религиозным соображениям, в связи с правилом, что худшее вино подавали только тогда, когда гости пьют свободно" / Герберт Прайскер "Теологический словарь Нового Завета", Гранд Рапидс, 1967 г, т.4, 545 стр./.
Греческий словарь Паркхурста цитирует употребление слова метуо в Септуагинте как иллюстрацию значения "пить свободно": "Метуо ... означает, в общем, пить вино или крепкий напиток более свободно, чем обычно и это может относиться к опьянению или нет. Пассивно пить свободно, радоваться без опьянения / Иоан.2:10/. И в этом смысле глагол ясно употреблялся в Септуагинте Быт.43,34/ / Джон Паркхурст "греческий и английский словарь по Новому Завету", Лондон, 1817 г, статья "Метуо"/.
Глагол метуско в Иоан.2:10 употреблен в смысле насыщения. Он просто ссылается на большое количество вина, обычно потребляемое на пиру без ссылки на опьяняющий эффект. Желающие настаивать, что употребляемое на пиру вино было алкогольным и что Иисус также творил алкогольное вино, хотя и лучшего качества, - ведут к заключению, что Иисус произвел большое дополнительное количество опьяняющего вина, в такой мере, чтобы брачная компания могла продолжать свое безрассудное потворство. Такое заключение устраняет моральную чистоту характера Христа.
Цель чуда.
Изложенная цель чуда для Христа была - проявить Свою славу в такой мере, чтобы Его ученики могли поверить в Него. Эта цель была достигнута: "Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою; и уверовали в Него ученики Его". / Иоан 2:11/. Присутствие Христа на брачном пире имело цель - показать божественное одобрение брачного установления и невинные наслаждения общественной жизни. Однако все эти соображения служили средством для проявления славы Христа в исполнении Его миссии. Слава Божья особенно открылась в Его акте творения / Пс.18:1-2/. Подобным образом "вечная сила и Божество Христа /Рим.1:20/ проявились в начале Его чудес через акт творения: Он "претворил воду в вино" / Иоан.4:46/.
Вино, произведенное посредством чуда, должно было соответствовать вину, находящемуся в виноградных гроздьях, ибо это единственное вино, которое творит Бог. Р. А. Торрей пишет: "Нет никакого намека, что вино, созданное Христом, было опьяняющим.
Оно не могло быть опьяняющим, пока после некоторого времени не проявится процесс брожения. Брожение - это процесс разложения. Нет ни единого намека, что наш Господь произвел /144 стр. ориг./ алкоголь, который является продуктом разложения, гниения и смерти. Он произвел живое вино, не подвергшееся пагубному влиянию брожения" / Р. А.Торрей, "Трудные места в Библии", Чикаго, 1907 г, стр.96-97/.
"Я очень доволен, - заявил Вильям Петтингилл, - что в нем /вине/, сделанном Христом, мало сходства с вином, описанным в Слове Божьем: "Как змей оно укусит и ужалит, как аспид" /Прит.23:29-32/. Несомненно, оно скорее было подобно небесному плоду виноградному, который Он будет пить, - новое вино вместе со Своими спасенными в Царстве Своего Отца /Матф.26:29/ Не удивительно, что распорядитель брачного пира в Кане назвал его самым лучшим вином, сохраненным до конца. Никогда прежде он не пробовал такого вина и никогда не попробует снова" /Вильям Л. Петтингилл, "Ответы на библейские вопросы", Иллинойс, стр.223,224/.
Чудеса Христа всегда направлялись на благотворительные, милосердные цели. Он "пришел не губить души человеческие, а спасать" /Лук.9:56/. Если бы это было истиной, что Христос чудесным образом произвел опьяняющее вино, тогда это чудо могло бы быть знаменитым исключением из Его чудес. Это могло бы быть недоброжелательным проявлением Его силы. В таком случае скорее проявился бы позор, чем слава.
Христос осознавал сильное влияние Своего примера, как на современников, так и на бедующие поколения. Если при всем Своем познании, Он произвел алкогольное вино, этим Он явил бы скорее дьявольскую, чем божественную силу и славу. Его ученики едва ли смогли бы поверить в Него, если бы увидели Его совершающим чудо, чтобы поощрить пьянство.
Леон К. Фельд, соответственным образом отметил, что Христос "не был Мохаммедом, пленяющим людей обольщением сладостного, похотливого рая, но "Мужем скорбей", чьи строгие требования ко всем, следовавшим за Ним, заключались в том, чтобы отвергнуть себя, взять свой крест и следовать за Ним / Матф.16:24/. И все это посредством личного воплощения и практического поощрения самоотвержения и воздержания, а не посредством примера или одобрения расточительных удовольствий и потворства своим желаниям, которыми Он приобрел Себе последователей и достиг Своих побед" /Леон К. Фельд, /н.21/ стр.63/.
Источники: работы Илларионова В.П. и Самуэля Баккиоки
ПОНТИЙ ПИЛАТ, пятый римский прокуратор Иудеи, Самарии и Идумеи при императоре Тиберии. О его происхождении сведений нет, известно только, что он принадлежал к сословию всадников и, вероятно, сменил Валерия Грата в должности прокуратора в 26 н.э., оставив эту должность в начале 36. Относительно длительный срок его правления, по-видимому, должен свидетельствовать о его компетентности. Вместе с тем, по свидетельству Филона Александрийского (О посольстве к Гаю, De legatione ad Caium 38), правление Пилата было жестким, безжалостным и коррумпированным; он оскорбил религиозные чувства евреев, позволив своим солдатам внести в Иерусалим штандарты с римской символикой и изображениями и использовав средства, хранившиеся в священной сокровищнице, для строительства акведука. Его правление закончилось после учиненной им резни самарян, которые собрались на горе Гаризим, чтобы выкопать священные сосуды, которые, как уверял некий самозванный мессия, закопал там еще Моисей. В результате Пилату было приказано возвратиться в Рим, и это – последнее, что мы знаем о нем из достоверных источников.
Понтий Пилат в истории
и в христианской легенде
Л.А. Ельницкий
Прометей. — М.: Мол. гвардия, 1972. — Т.9. — С.316–319
Давно уже было замечено, что имя римского императорского наместника в годы 26–36-е в Иудее — Понтия Пилата — упоминается в раннехристианской литературе только в связи с обстоятельствами казни Иисуса Христа*. При этом евангелия стараются представить дело так, что Пилат не хотел смерти Иисуса, Её-де потребовали иудеи, кричавшие: «…да будет он распят!» Пилат, видя, что ничего не помогает, а смятение увеличивается, взял воды, умыл руки перед народом и сказал: «Не виновен я в крови праведника сего — смотрите вы». И, отвечая, весь народ сказал: «Кровь его на нас и на детях наших». В особенности же дружественным христианству представлен Пилат в апокрифическом евангелии Петра.
В связи с этим некоторые историки древнейшего христианства, и среди них наиболее рьяно Андрей Немоевский [1], склонны были отрицать историчность евангельского Понтия Пилата, полагая, что он не что иное, как чисто мифическая и символическая фигура (Pilatus — от pilus — копьё. Homo pilatus — копьеносец), специально привлечённая евангелистами в связи с легендой о казни Христа.
Сохранившиеся в сочинениях древнееврейских писателей того времени Филона Александрийского («Посольство к Гаю») и Иосифа Флавия («Иудейские древности») сведения о Понтии Пилате как о римском наместнике в Иудее А. Немоевский считал интерполированными (то есть вставленными позднее), подобно сообщениям о Христе у последнего из только что названных древних авторов. Для таких подозрений нет, однако, оснований уже хотя бы по одному тому, что Понтий Пилат в сочинениях Филона и Иосифа Флавия описывается совершенно иначе, чем в христианской литературе. Церковные сочинения чем дальше, тем всё больше представляли Пилата сторонником христианства. Если евангелия характеризуют его как незлобивого правителя, не хотевшего зла Христу и лишь не решавшегося отклонить требование иудеев, жаждавших его казни, то более поздние церковноисторические сочинения рассказывают уже о том, что жена Пилата, Прокла, была христианкой, а он сам христианам сочувствовал. Ещё более поздние христианские апокрифы прямо уже настаивают на христианстве Понтия Пилата, а эфиопийской церковью он причислен к лику святых.
Филон же и Иосиф Флавий в один голос свидетельствуют о беспримерной жестокости Пилата в отношении иудеев, о презрении его к их обычаям и об оскорблении им их религиозных чувств. По словам Иосифа Флавия, Пилат переводил римские войска, стоявшие в Кесарии Палестинской, служившей местопребыванием римского наместника, в Иерусалим на зимние квартиры, чего не делали никогда во избежание каких-либо эксцессов его предшественники — Валерий Грат и Анний Руф. Он установил в Иерусалиме военные штандарты с изображениями императора, тогда как иудейский религиозный закон не терпел каких бы то ни было человеческих изображений, как идолопоклоннических. Его предшественники не делали никогда и этого.
Он провёл в Иерусалим акведук (водопровод), без стеснения взявши для этого средства из иудейской священной казны и отведя источники, протекавшие в 200 стадиях (3 км) от Иерусалима, чем опять-таки возбудил против себя иудейское население. Слыша со стороны иудеев угрозы по своему адресу, он подослал к сборищам народа переодетых римских легионеров с дубинками, спрятанными под платьем. Они избили выражавших своё негодование иерусалимских жителей, преимущественно стариков, ещё даже более беспощадно, чем это им было приказано. Многие оказались убиты, другие изувечены.
Иосиф Флавий и Филон обвиняют Понтия Пилата в весьма жестоком подавлении восстания, поднятого против него самаритянами у горы Гаризим, после чего правитель Сирии Люций Вителлий, которому был подчинён Пилат, отстранил его от должности и велел отбыть в Рим для дачи отчёта в своих действиях императору Тиберию. Оба еврейских писателя подчёркивают, что иудеи восстали не против римской власти вообще, а только против жестокостей Понтия Пилата и его глумления над их святынями.
Кроме того, они совершенно не упоминают о каком бы то ни было отношении Понтия Пилата к Ииcуcу Христу и христианству. В соответствующем месте «Иудейских древностей» Иосифа Флавия имеется несколько строк, посвящённых Христу, но они безоговорочно признаются позднейшей вставкой, произведённой каким-либо не в меру благочестивым христианским фальсификатором для придания правдоподобия и веса евангельскому рассказу.
Что соответствующее место вставлено в текст Иосифа Флавия каким-либо христианским богословом, видно прежде всего из того, что в нём о Христе говорится как о боге: «…жил Иисус, человек мудрый, если только можно его назвать человеком. Он был христос», чего не мог бы позволить себе Иосиф Флавий, являвшийся правоверным иудеем. Кроме того, ещё в III веке н.э. христианский писатель Ориген упрекает в своей полемике Иосифа Флавия как раз именно в том, что он не считает Иисуса Христом. А церковный историк Евсевий, живший на сто лет позже, уже цитирует указанное место «Иудейских древностей», из чего можно заключить, что вставка эта была произведена примерно на рубеже III–IV столетий, близ времени Никейского вселенского собора (325 г. н.э.).
А поскольку древнеиудейские сообщения о Понтии Пилате оказываются не связанными с легендой об Иисусе Христе, нет никаких оснований сомневаться в действительном существовании римского наместника в Иудее Понтия Пилата, в подлинности и исторической сообразности сведений о его деятельности, содержащихся в сочинениях Филона Александрийского и Иосифа Флавия.
Что всё это действительно именно так, об этом с недавнего времени стало можно судить по некоторым совершенно бесспорным документальным данным. То, что Понтий Пилат в действительности существовал и был римским управителем Иудеи при императоре Тиберии, подтверждает латинская надпись, составленная им самим и найденная в 1961 году при раскопках в Кесарии Палестинской (современная Эль-Кайсарие) [2]. Надпись повреждена (камень, на котором она высечена, позднее был использован как строительный материал при сооружении театрального здания IV века н.э.), но из неё видно, что римский префект Понтий Пилат соорудил и посвятил императору Тиберию мемориальное сооружение (Тибериеум).
Надпись эта, помимо того, что она наконец впервые точно документирует пребывание и деятельность Понтия Пилата в Палестине — около 30-го года н.э., существенно важна и ещё в одном отношении. Дело в том, что Пилат назван в ней префектом, а не прокуратором, как в евангелиях и других более поздних латинохристианских текстах (у Иосифа Флавия он именуется по-гречески эпитропом, что буквально означает «наместник»). То обстоятельство, что Пилат оказался префектом, а не прокуратором, важно вот в каком отношении: управители некоторых провинций или их частей стали именоваться прокураторами лишь в сравнительно позднее время (во II и III веках н.э.), В более же ранний период прокураторами назывались чиновники и другие частные (а не государственные) агенты императора или членов императорской фамилии, преимущественно по финансовым делам. Официальные же управители, являвшиеся в то же время и командирами военных соединений, именовались обычно префектами. Поэтому уже и раньше некоторые знатоки древнеримской административной терминологии (как, например, известные немецкие историки Рима Т. Моммзен и О. Гиршфельд) говорили, что Пилат по своему положению должен был бы титуловаться не прокуратором, а префектом.
В исторической науке немало спорили о том, подлинным или подделанным позднее является свидетельство об Иисусе Христе, содержащееся в «Анналах» римского историка Корнелия Тацита, писавшего в начале II века н.э. В § 44 книги XV «Анналов» сказано, что Христос, иудейский проповедник, был казнён прокуратором Понтием Пилатом. Именно эта деталь — то, что Пилат назван здесь прокуратором, а не префектом, как в новонайденной кесарийской надписи, решает, по-видимому, в отрицательном смысле вопрос о подлинности этого спорного места у Корнелия Тацита. Вряд ли знаменитый историк, достаточно сведущий в титулатуре римской провинциальной администрации, мог допустить такую ошибку. Но она совершенно естественна для какого-либо христианского богослова, жившего лет на сто или двести позже, когда подобные Пилату чиновники действительно именовались прокураторами.
Очень существенно и то, что в связь с Иисусом Хриcтом и вообще с христианством имя Понтия Пилата поставлено лишь именно в христианской, а отнюдь не в иудейской и античной языческой литературе.
Неоднократно высказывалось мнение, что Понтий Пилат в качестве римского официального лица не мог иметь отношения к суду над Иисусом Христом, если бы такой суд в действительности происходил. Римский управитель мог судить или привлечь к ответственности человека, выступившего против римской императорской власти, тогда как Иисус Христос, соответственно евангельскому рассказу, выступал не против Рима, а лишь против иудейской церкви, то есть являлся преступником не политическим, а религиозным. Такие преступления не были подсудны римской администрации, а только иудейскому синедриону [3].
Документальными данными другого рода, свидетельствующими о деятельности Понтия Пилата, являются медные монеты, чеканенные в Иудее в годы его правления (26–36 годы н.э.). Изучавший эти монеты Э. Штауффер [4] отмечает существенную разницу в характере символов, изображённых на иудейских монетах Понтия Пилата и других римских управителей Иудеи. В то время как те пользовались всякого рода нейтральными символами (вроде дерева, пальмовой ветви или каких-либо других чисто орнаментальных мотивов), на монетах Понтия Пилата представлены римские культовые предметы, такие, как жреческий жезл (lituus) или черпак для жертвенных возлияний (simpulum). О том, что монеты с подобными римскими религиозными символами встретили враждебное отношение со стороны иудейского населения Палестины, свидетельствует перечеканка их при преемнике Понтия Пилата — Феликсе. Неприемлемые для иудеев знаки на монетах были забиты и заменены другими, нейтральными в религиозном отношении.
Таким образом, изучение иудейских монет Понтия Пилата вполне подтверждает ту его характеристику, как правителя Иудеи, которая содержится в сочинениях современных ему древнееврейских писателей — Филона Александрийского и Иосифа Флавия. Монеты эти свидетельствуют о враждебном отношении Пилата к иудеям и о презрении его к их религиозным законам. В то время как другие римские правители искали контактов с иудейской общественно-религиозной верхушкой и стремились к умиротворению иудейского населения, Понтий Пилат не умел и не желал считаться с местными обычаями, а при протестах со стороны иудейства прибегал — тайно или явно — к вооружённой силе, чем создал себе славу самого жестокого и враждебного чужеземного управителя, какого только знала Иудея. Слава его в этом отношении распространилась далеко за пределами Палестины среди иудейского рассеяния (диаспоры) — в Сирии, Малой Азии и Египте — во всех тех странах, где среди сильно эллинизированного (огреченного) по своей культуре иудейства, расселившегося там в особенности после римско-иудейской войны 66–70 годов, возникло христианское вероучение, носителями которого были первоначально еретические иудейские секты, боровшиеся с правоверным иудаизмом, неприемлемым для них больше ввиду его крайней религиозной исключительности.
Члены этих сект — древнейшие иудео-христиане — как правило, представители наиболее угнетённых общественных слоев — ненавидели римскую императорскую власть, символом которой для них стал жестокий правитель Иудеи Понтий Пилат. Именно этой своей славе жестокого римского чиновника и военачальника, распространившейся в иудейско-христианской среде, и обязан Понтий Пилат тем, что имя его оказалось столь тесно связано с легендарной биографией Иисуса Христа.
Однако позднее, когда христианская вера утвердилась среди широких слоёв населения Римской империи и когда руководители христианских общин стали искать путей к примирению с римскими властями, Понтий Пилат из первоначального врага христианства стал превращаться в его друга. В это-то время и возник тот евангельский рассказ — строки из него приведены в начале этой статьи, — который, снимая ответственность за казнь Иисуса с Понтия Пилата как представителя римской власти, перелагает её на иудеев, потому что с иудеями к этому времени как с заклятыми врагами Римского государства христианская церковь не желала больше иметь ничего общего. И только по иронии судьбы именно тот из римских наместников в Иудее, который в силу своего презрения к управляемому им народу знать ничего не хотел о его религиозных верованиях и тем менее о порождённых борьбой этих верований еретических сектах, — именно он-то и стал одним из ярких персонажей легенды о Христе, пережил свойственную истории этой легенды эволюцию и получил широкое распространение в церковной и светской литературе, а также и в изобразительном искусстве.
Примечания
*Неверно. См., напр., Л., 13: 1: «…пришли к Иисусу и рассказали о галилеянах, которых Пилат убил в Храме в то время, когда они совершали жертвоприношение» (прим. А.Б.)
1. Немоевский А. Бог Иисус. Происхождение и состав евангелий. — Пг., 1920. — C. 228.
2. Ельннцкий Л.А. Кесарийская надпись Понтия Пилата // Вестник древней истории. — 1966. — № 3. — С. 142, сл. Ср.: Львов Л.А. Надпись Понтия Пилата // Вопросы истории. — 1966. — № 7. — С. 194, сл.
3. Lietzmann H. Der Рrоzess Jesu. Forschungen und Fortschritte. — 1931. — 7. — № 20. — S.280.
4. Stauffer E. M;nzpr;gung und Judenpolitik des Pontius Pilatus // La nouvelle Clio. 1960. — № 9: Octobre. — P. 496, сл.
Давид Генис «Понтий Пилат в истории еврейского народа»
Цитируется по первоисточнику.
И вновь я возвращаюсь к книге Йосефа Телушкина "Еврейский мир". Чуть меньше странички он выделил для упоминания Понтия Пилата. Никогда бы этот тип не вошел в историю, будучи одним из многих жестоких римских наместников Иудеи, если бы не его судейство над Иегошуа из Назарета. По приказу Пилата римские солдаты распяли этого иудея. Спохватились его последователи, назвали Иисусом Христом, "сыном божьим". Ну, что же. Хотите себе еврея в святые взять, ваше дело. Но сиё судейство Понтия Пилата с распятием превратилось в символ борьбы не против римлян, а против... всего еврейского народа. И длится это изуверство по отношению к целому народу, не имевшего никакого отношения к той якобы казни, уже на протяжении многих столетий до наших дней.
Может быть, распятие, как очень жестокая и мучительная казнь, потрясло воображение тех времен? Да, нет. Распятие было "привычной" римской казнью.
"За время римского владычества 50-100 тысяч евреев было распято. Какая же горькая ирония в том, что именно евреев веками упрекают в том, что они содействовали распятию Йешу" (Телушкин, 2005).
Что же произошло в самом начале нашей эры? Исторических документов этих событий нет. Только Евангелия, написанные четырьмя последователями Иисуса Христа. Да, известно, что Понтий Пилат владычествовал в Иудее десять лет (26 - 36 гг н.э.). Помимо Нового Завета, Понтий Пилат упоминается в сочинениях Иосифа Флавия, Филона Александрийского и Тацита. В 1961 году в средиземноморском порту Кесарии, который был когда-то резиденцией римского наместника в Иудее, археологи обнаружили плиту с латинской надписью "Понтий Пилат, префект Иудеи...". Эта плита стала первой археологической находкой, подтверждающей существование Пилата" (интернет, Википедия). Когда мы были в Израиле, в Кесарии, местный гид с таким восторгом сказал нам об этом, будто этот обломок плиты подтверждает, да, если был Пилат, значит, был и Иисус... Логичный вывод, типа "Весна наступила потому, что прилетели грачи". Но прокураторы римские в этих краях были и до, и после Пилата, известны все их имена и годы владычества в Иудее, есть римские и не только римские документы. Чему же тут удивляться, да еще делать виртуальные выводы? Никто и не спорит, был Пилат. Что дальше? А дальше происходят странные вещи. Иосиф Флавий, живший в семидесятых годах н.э. и упомянувший Пилата, в то же время ничего не пишет о его роли в суде и распятии Иисуса. "Это выглядит довольно странно, если учесть, что Иисус был незаурядной личностью, окончившей так трагично свой век, и что Флавий не мог не заметить "Божьего сына и Мессию", который взбудоражил весь иудейский край и за которым "шли целые толпы народа". Обнаружено, правда, в "Анналах" Тацита описание казни Иисуса Христа. Но историографы пришли к выводу, что этот эпизод вставлен позднее в "Анналы" (К.Кондря, "Форвертс", 2006). Да, как-то не очень понятно, чтобы даже такие крупнейшие историки начала нашей эпохи, как Иосиф Флавий и Филон Александрийский, когда всё уже записывалось и документировалось, о Понтии Пилате упоминают, а вот о суде Пилата, Иисусе Христосе и его казни того же времени ничего не пишут. Возникает вопрос: "А был ли ребенок..."? Не вмешиваясь в спор, напомню описанные в Евангелиях события. Римские солдаты арестовали Иисуса. Но без ведома Пилата они не посмели бы явиться для этого в Гефсиманский сад вместе с посланцами первосвященника Каифы. При чем тут Каифа? Дело в том, что в еврейской общине Иерусалима Иегошуа (Иисус) воспринимался как "диссидент", как самозванец на роль Мессии. В общем, это были серьезные религиозные противоречия. Иисус и сам это понимает: Ев.от Матвея, 16:21: "С того времени Иисус начал открывать ученикам своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту...". Причем же здесь народ еврейский?
Но Пилата мало интересовали религиозные споры евреев, да и не его это дело было наказывать за нарушение иудейских религиозных законов. Значит, у него были какие-то другие серьезные для римлян доводы. Все четыре Евангелия приводят допрос Иисуса у Пилата: "И спросил Его правитель: Ты Царь Иудейский? Иисус сказал ему: ты говоришь. Пилат же опять спросил Его: Ты ничего не отвечаешь? видишь, как много против Тебя обвинений. Но Иисус и на это ничего не отвечал, так что Пилат дивился".
Как видим, основной вопрос, который Пилат задал Иисусу был: "Ты Царь Иудейский? ". Почему этот вопрос для Пилата стал основным? Потому что притязание на власть, в данном случае, в качестве Царя Иудейского, согласно римским законам, считалось опасным преступлением. Ответом на этот вопрос стали неопределенные слова Христа - ты говоришь. Конечно, то, что Иисус называл себя царем иудейским, во всяком случае, категорично не отказался от этого наименования на допросе у Пилата, насторожило римлянина и заставило арестовать возможного возбутителя очередного бунта против Рима. Пилат уже подавил несколько восстаний непокорных евреев, и новый мятеж ему совсем не был нужен. И он отправил Иисуса на Голгофу как самозванного "царя Иудейского" и даже сам написал на кресте : "Иисус Назаретянин Царь Иудеев".
В Новом Завете Пилат выглядит "добрым, справедливым, уж очень не желавшим казни Иисуса". "Немало данных опровергают довольно симпатичный образ, данный Новым Заветом. Мягкий, добросердечный Пилат Нового Завета, который в глубине своего сердца не хотел причинять вред Йешу - сознательный вымысел. "Образ прокуратора Понтия Пилата - слепок его псевдопортрета из описания евангелистов. По сведениям историков, Пилат был коварным и жестоким сатрапом Иудеи, оскорбляющим религиозные чувства евреев, что шло в разрез с веротерпимой политикой Рима того периода и за что он был отозван досрочно императором Тиберием и, вероятно, наказан" (К. Кондря). "Такие кровопролития, судя по другим древним источникам, Пилат производил не один только раз. Он был первый из прокураторов, который начал посягать на неприкосновенность еврейской религии. Знаменитый Филон из Александрии; живший в одно время с Пилатом, дает следующую характеристику его личности: "Однажды иудеи стали увещевать его добрыми словами, но свирепый и упрямый Пилат не обратил на это никакого внимания... Эти слова только больше раздразнили его, ибо он боялся, что посольство раскроет в Риме все его преступления, его продажность и хищничество, разорение целых фамилий, все низости, затейщиком которых он был, казнь множества людей, не подвергнутых даже никакому суду, и другие ужасы, превосходившие всякие пределы" (Иосиф Флавий "Иудейская война").
И вдруг этот самовластный местный владыка по каким-то собственным мотивам "доброго дядюшки" решил пожалеть нарушителя спокойствия римской провинции. Но не хватило у него, мол, духу не послушать кровожадные массы иудеев, и не помиловал он Иисуса, велел распять его.
Конечно, кто же виноват в этом? Пилат? Да что вы! Он же зауважал возмутителя политического спокойствия. Но вот "орущие иудеи"... Но историю тоже надо уважать. Власть Пилата над Иудеей была абсолютной, это исторически известная вещь. "Если бы он хотел освободить Йешу, то так бы и сделал, не позволив презираемой им еврейской толпе вынудить себя отдать на смерть человека, которым он восхищался" (Телушкин, 2005).
И далее этот же автор пишет: "На всякий праздник Пилат отпускал одного узника. На этот раз, "по просьбе народа" он отпустил убийцу Варавву, а не "невинного" Иисуса. Почему? Почему он приказал римским солдатам бить Иисуса? И почему римские солдаты надели Иисусу терновый венок, называли издевательски Царем Иудеи, плевали на него и били нещадно? Почему не истязали и тех двух разбойников, которых распяли вместе с Христом? На эти четыре вопроса есть один и тот же ответ: злодеи были опасны для общества, а Иисус был опасен для Рима".
"Пилат в суде над Иисусом и в осуждении последнего проявил себя как имперский чиновник, столкнувшийся с угрозой общественному спокойствию. Апологетические тенденции евангелий, подчеркивающих его нежелание выносить обвинительный приговор Иисусу, объясняются тем, что древние христиане хотели возложить ответственность за смерть Иисуса на евреев, обелив тем самым Пилата, представителя властей Рима. Так, согласно Марку (15:1-15), Пилат просто соглашается с приговором синедриона и требованием народа, а Матфей (27:11-25) придерживается той же версии, прибавляя к ней эпизод с умыванием рук. В третьем и четвертом евангелиях Пилат постоянно говорит о невиновности Иисуса, однако отступает под сильным давлением первосвященников и толпы" (Интернет, сайт People's History. Люди).
"Когда писался Новый Завет, христианство было запрещено римским законодательством. Римляне осознавали, что казнили основателя христианства, и не видели никаких причин для изменения своей антихристианской позиции. Единственной надеждой христиан добиться признания было "доказать" Риму, что распятие Йешу было трагической ошибкой, вызванной лишь тем, что Пилата вынудили на это евреи. Поэтому Новый Завет говорит, что Пилат хотел спасти Йешу от казни, но поддался на крики огромной еврейской толпы, кричавшей "Распни его!." (Телушкин, 2005).
Да и как мог жестокий римский наместник проявить снисхождение к Иисусу, если "В первые три столетия существования христианства римские императоры продолжали исповедывать языческую веру и воздвигали жестокие гонения на христиан. Только в начале 4-го века н.э. император Константин обнаружил склонность к христианству. Впоследствии... решил сделать христианство господствующею в государстве религией. В 325 г. он созвал большой церковный собор"(Историк С.Дубнов, 1910).
Леон Блуа (1846-1917), французский писатель и критик, так написал: "Забывают или не хотят знать, что наш Бог, ставший человеком, еврей, еврей по преимуществу по природе, что мать его еврейка, цветок еврейской расы, что апостолы были евреи, так же и все пророки, наконец, что наша священная литургия почерпнута из еврейских книг. Но тогда как выразить всю чудовищность оскорбления и кощунства, которое представляет собой унижение еврейской расы?".
Так всё же, какова роль Понтия Пилата, римского прокуратора Иудеи начала новой эры, в истории еврейского народа? Да, собственно, никакая.
Но, можно сказать и наоборот: христианство, воспользовавшись историчностью его имени, ввело в оборот христианской политики на многие века выдуманные ими же жесточайшие слова, не укладывающиеся ни в какие нормы человеческой морали. Эти слова повлекли за собой сотни и сотни тысяч кровавых жертв и насилий со стороны христиан под флагом Иисуса Христа во всей истории еврейского народа последних двух тысячелетий...
Давид Генис 19 июня 2008
«Иисус» — смысловое содержание; варианты имени и слова.
Согласно евангельских рассказов, назвать Иисусом «зачатого во чреве» мальчика повелел ангел, который явился сначала Марии наяву (Луки, 1:3), а потом Иосифу во сне (Матфея, 1:21). И в первом и во втором случае ангел объясняет причину такого названия будущего новорождённого.
По рассказам Евангелия от Луки значение имени будущего Царя Иудейского ангел объясняет Марии такими словами: «Он будет велик, его назовут Сыном Бога. Бог даст ему престол Давида, отца его. Он будет царствовать над домом Израиля вечно, его же царствию не будет конца» (1:31-33). Походя заметим, что Лука в будущей жизни «зачатого младенца» усматривает осуществление библейских пророчеств о вечном существовании Израильского царства и вечное царствование в нём прямых потомков Давида, царя 10-го столетия до нашей эры (1 Царств, 22:10; 2 Царств, 7:12; Исаии, 9:7; Иеремии 23:5; Даниила 2:44; Михея, 4:17).
Следует сказать, что в начале нашей эры, во времена Иисуса Христа, указанные пророчества уж никак не могли исполниться. Ведь после смерти Соломона, сына Давида, его царство распалось на два: Иудейское и Израильское. Знаменитый ассирийский царь Тиглатпаласар ІІІ (745-727 годы до нашей эры) завоевал северную и западную части Израильского царства и переселил племена Дана, Манасии, Нефелима, Гада в Мидию — в бассейны рек Тигра и Евфрата (4 Царств, 15:29; 17:6; 18:11). Сын Тиглатпасара прославленный Саргон ІІІ (722-705 года до нашей эры) в 722 году взял приступом столицу город Самарию, и таким образом ликвидировал Израильское царство. Все евреи были вывезены в районы Ассирии, где окончательно растворились в среде нееврейских народов. Иудаизм ещё с 4 столетия до нашей эры и до настоящих дней считает уведённых ассирийцами в плен 10 колен (племён) израильских окончательно потерянными для еврейского народа.
А царство Иудейское, которое было заселено племенем Иуды и частично племенем Вениамина, в 586 году до нашей эры было покорено вавилонским царём Навуходоносором, опять отведено в плен, в котором подчистую были уничтожены все прямые и косвенные потомки царя Давида. Этот прискорбный факт засвидетельствован пророком Иеремией, который жил во время вавилонского плена иудеев (52:9-11). Как же могло получиться так, что в евангелиях Иисус Христос постоянно и подчёркнуто называется «потомком (сыном) Давида»? (Матфея, 9:26; 12:23; 15:22; 20:30-31; 21:9; Марка, 10:47; Луки, 1:27; 2:4; 18:38-39; 20:41; Иоанна, 7:42) По нашему мнению это можно объяснить только следующими обстоятельствами.
Известно, что среди евреев после их возвращения из вавилонского плена периодически появлялись разного ранга деятели, которые называли себя Мессиями — обещанными Богом спасителями богоизбранного народа. Такими, например, считались братья Маккавеи, которые в 60-х годах до нашей эры возглавили восстание против сирийского порабощения. Таким же Мессией в 130-х годах признавался Бар-Кохба — руководитель восстания евреев против римского порабощения. Но что примечательно, ни один из них не провозглашал себя (его не признавали) за потомка царя Давида! П-о-ч-е-м-у?!
Да потому, что и ему и его последователям было хорошо известно, что род царя Давида прекратил своё существование ещё во времена ассирийского плена. При этом надо уточнить, что о полном отсутствии потомков Давида к началу нашей эры было хорошо известно только жителям Иудеи, в столице которой находился Первосвященник Иерусалимского храма, а с ним — каста высокообразованного духовенства, непревзойдённых знатоков истории еврейского народа и Священного Писания.
Но в далёкой от Иерусалима, административно изолированной и враждебной по отношению к Иудее, в Богом забытой Галилее, доморощенное и невежественное духовенство могло разве что по заказу верующих исполнять религиозный культ. Такая обстановка с иудейским духовенством прочитывается и по евангельским рассказам. Так, служителем культа (служителем иудейского Бога Яхве) согласно библейским указаниям, которые действенны до настоящего времени, может быть только человек из племени Левия — левит. Иисус Христос — и по евангелиям и в реальной действительности — не был левитом. Но и он, не левит, мог ходить по Галилейским синагогам и вести свою, весьма далёкую от иудаизма, пропаганду. У современных христиан, принимающих свою веру от слов священников, сложилось впечатление, что Иисус Христос сразу выступил с пропагандой новой религии на горе, по дорогам, на берегу реки, вообще — на открытой местности. Но это не так. Основная пропаганда и по содержанию и по длительности проводилась им в Галилейских синагогах, и большинство своих исцелений Христос произвёл в Галилейских синагогах, и большинство своих притч Христос произнёс в Галилейских синагогах (Матфея, 4:23; 12;9; 13:54; Марка, 1:23-29; 6:2; Луки, 4:15-20; 4:33; 13:10; Иоанна, 6:59; 9:22). На суде у иерусалимских первосвященников Иисус Христос говорил в своё оправдание: «Я всегда учил в синагоге». Невежественные жрецы иудаизма внутренне не соглашались с содержанием его проповедей и его толкованием Священного писания, но возразить ему были не в состоянии. Все на что они были способны — это заманить его на гору, чтобы столкнуть его с ней (Луки, 4:28-30).
Отсутствие в Галилее надлежащих священников и знатоков иудейского Священного писания послужила Иисусу благоприятной почвой для пропаганды реформированного иудаизма, того варианта верования, который послужил первейшим источником христианского вероучения. Это, прежде всего, пропаганда равенства всех племен и народов перед Богом, чего категорическим образом не допускал и до сего времени не допускает иудаизм. Именно о таком характере религиозной пропаганды глухо свидетельствует евангельский текст, сообщая, что «Иисус ходил по всей Галилее, уча в синагогах… И прошёл о нём слух по всей Сирии… И следовало за ним[14] множество народа из Галилеи, Десятиградия, Иерусалима, Иудеи и из-за Иордана» (Матфея, 4:23-25). Иисус не ограничивался привлечением к себе не евреев, он лично и вместе со своими учениками (апостолами) посещал иноверческие (языческие) территории в пределах Тира и Сидона (Матфея, 15:21; Марка, 3:8; 7:24-31;), был в языческой стране Гадаринской (Марка, 5:1-17; Луки, 8:26), посещал народ Гергесинский (Матфея, 8:28) и так далее. В условиях Иудеи такое поведение чистокровного Иисуса-еврея, просто было немыслимым. От успехов проповеднической деятельности в Галилее у Иисуса, скажем по-человечески, закружилась голова, и он решил закрепить своё дело пропагандой в Иудее. Три первых евангелиста, авторы синоптических евангелий, единогласно свидетельствуют, что как только Иисус, придя в Иерусалим, попробовал проповедовать в столице Иудеи свои Галилейские темы, его сразу же судом наиболее авторитетных знатоков Священного писания и хранителей благочестия богоизбранного народа обвинили (и от себя скажем: вполне квалифицировано) в богохульстве, и, добавив к богохульству измышленный ими бунт Иисуса против Кесаря (Императора Римской империи), передали на суд Понтия Пилата. Галилейский тип проповеди Иисуса Христа в столице Иудеи, Иерусалиме, вызвал возмущение простых верующих иудеев, которые в лице такого, как Иисус Христос, проповедника не признали за еврея, хотя бы еврея из Галилеи. Они в его адрес кричали: «Разве неправду мы говорим, что ты — самарянин и что в тебе сидит бес!» (Евангелие от Иоанна, 8:48)
Из-за важного дополнения к общей истории проповеднической деятельности Иисуса в Галилее мы несколько отклонились от узкой темы нашего исследования — от потомственной родословной Иисуса. Сейчас вернёмся к ней. Только в обстановке невежества Галилейских евреев и их духовенства Иисус запросто мог объявить себя Мессией и своими последователями восприниматься за прямого потомка библейского царя Давида.
А теперь сделаем вывод из проведенного рассмотрения. Провозглашение Иисуса потомком царя Давида могло попасть в евангельские рассказы не из текстов Старого Завета, а вопреки ему — из жизнедеятельности исторически реального Галилейского Мессии Иисуса.
А теперь обратимся к сообщениям Евангелия от Матфея. В нём ангел объясняет Иосифу: «Мария родит сына, а ты дашь ему имя «Иисус», Ибо он спасёт народ свой[15] от их грехов»(1:21).
У евреев ещё до заселения ими Палестины имя «Иисус» было достаточно уважительным. Так называли ближайшего помощника и приемника пророка Моисея Иисуса Навина (Иисус Нун). Возвращение из вавилонского плена и восстановление Иерусалимского храма было осуществлено под руководством Зоровавеля и Иисуса (Ездры, 3:2). Пророки Аггей (1:1) и Захария (3:1-9; 6:11) среди имён своих современников упоминают и Иисусов. Автором одной из книг Старого Завета называется Иисус, сын Сираха. Из произведений современника Иисуса Христа философа Филона Александрийского (21 год до нашей эры — 49 год нашей эры) и историка Иосифа Флавия мы узнаём, что в начале нашей эры среди евреев имя Иисус было наиболее распространённым. Евреи с именем «Иисус» были также среди проповедников раннего христианства (Колосянам, 4:11).
В массоретских текстах Библии, в написании которых не используются гласные буквы, имя Иисуса пишется тремя буквами: «ЙШВ», что прочитывается как «Jeshua» (Йешуа) или «Joshua» (Йошуа) и дословно означает: «Яхве[16] спасёт». Именно так значение этого слова истолковывает упомянутый нами Филон Александрийский. Философ писал свои произведения по-гречески, и на одной из своих страниц он нашёл нужным пояснить, что еврейское слово «Иисус» означает «Спасение господнее»[17].
Следовательно, одно и то же начертание букв для древнего иудея могло означать разные имена и разных лиц. При первом произношении (Йешуа) имеется в виду то, что переводится на наш язык, как Иисус, а второе (Йошуа) — Иосия. Иосиями (не Иисусами!) называлось несколько царей иудейских. Один из этих царей назван среди прямых предков Иисуса Христа (Луки, 3:29). Когда во 2-3 столетии до нашей эры иудейская Библия переводилась на греческий язык, то переводчики не различали библейских Иисусов от библейских же Иосий. В 10 столетии масореты ввели в еврейскую письменность знаки гласных букв — и таким образом развели Иисусов с Иосиями. Но в христианских переводах Библии до 10 столетия часто имя Иисус смешивалось с именем Иосия. Только после 10 столетия в греческие списки Библии начались вводиться соответствующие исправления библейских имён. Но до сих пор в латиноязычных изданиях Библии среди предков Иисуса (Луки, 3:29) в большинстве случаев пишется не Иосия (Joshua — Джошуа), как следовало бы писать, а Иисус (Jesus — Джезус), что неправильно.
В 4 столетии до нашей эры Иудея была захвачена Александром Македонским и испытала на себе благоприятное влияние греческой культуры. Евреи начали быстро эллинизироваться. Эллинизм проник даже в бытовую и религиозную речь. Через несколько десятков лет они своих Иисусов начали на эллинский манер называть Ясонами. Несколько человек с именем «Ясон» встречаются в библейских второканоничных книгах Маккавейских (1-я книга Маккавеев, 8:15; 12;16; 14:22; 2-я Маккавеев, 1:7; 2:24; 4:7, 26; 5:5, 10). Такие Ясоны принимали активное участие в процессе формирования христианства, их можно встретить в числе свиты апостолов (Деяния, 17:5-6; Римлянам, 16:21). Эллинизированное имя «Ясон» созвучно греческому слову «;;;;;;» (Histoy, гистой), что означает «Лечить».
Все упомянутые выше варианты и значения слова «Иисус» щедро использовались церковниками в раскрытии перед верующими образа Иисуса Христа. Так, принимая во внимание слова ангела по Евангелию от Матфея, видный деятель 4 столетия Кирилл Иерусалимский, провозглашённый святым Отцом и Учителем церкви, объяснял своим верующим, что слово «Иисус» означает «Бог Спаситель» (;;;; ;;;;;;;;, Theos Soterion). Современник Кирилла Иерусалимского, известный церковный историк Евсевий Памфил, епископ Кессарийский, значение имени Иисуса связывал с греческим словом «Лечить». Имя Христа, по Евсевию, говорит нам о том, что Сын Божий есть Исцелитель душ и телес наших. Иоанн Златоуст говорил, что ангел по-еврейски назвал Иосифу имя Христа и что имя «Иисус» дословно означает «;;;;;» (Сотир) — Спаситель. Климент Александрийский и много других известных деятелей 4-5 столетия связывали имя Иисуса Христа не с еврейским языком, а с греческим, поскольку в это время на Святых Отцов начал оказывать своё влияние антисемитизм.
Род иудейских первосвященников, братья Маккавеи, в 167 году до нашей эры подняли и возглавили восстание иудейского народа против сирийского угнетения. Симон Маккавей провозгласил себя посланцем Господа Бога для спасения богоизбранного еврейского народа. Маккавеи были левитами. А именно левитом был пророк Моисей, из рода которого Бог обещал воздвигнуть Пророка-Спасителя (Второзаконие, 18:15-19). В 147 году до нашей эры евреи добились независимости от Сирии. Иудея стала самостоятельным государством, а род Маккавеев положил начало царствованию первосвященников, которые вошли в историю как династия Асмонеев.
Следует сказать, что Мессия (Мошиах) с большой буквы — в его персонифицированном значении определении отдельного человека — употребляется в иудейской Библии только два раза: в книге пророка Даниила (9:26) и Псалтыри (2:2). Именно эти два слова в греческом переводе Библии, в Септуагинте, переданы как «Христос». Оба библейские текста писались в период восстания Маккавеев. Именно династия Асмонеев способствовала формированию в религиозной среде евреев понятия Мессии, как отдельного человека — посланца Бога Яхве, Спасителя еврейского народа от чужеземного угнетения.
Асмонеи не оправдали Мессианских ожиданий богоизбранного народа. Они усилили угнетение евреев, развязали не утихающую бойню против действительных и мнимых врагов внутри своего государства; захватническими войнами вызвали враждебное отношение к Иудее всех соседних государств. Всё это довольно ясно прочитывается во втором псалме.
Против власти первосвященников начали выступать сами евреи. В то время это в большинстве случаев осуществлялось под религиозными лозунгами сикариев (топорников), зелотов (бедняков), фарисеев (чистых), эссенов, назаренов, кумранитов и других разнообразных сект. В 63 году до нашей эры войска Помпея захватили Иерусалим, управление страной было передано в руки уполномоченных Рима, а в 37 году до нашей эры римляне передали руководство иудеями в руки идумеянина, человека из ненавистного евреями племени, Ирода Великого (37-4 годы до нашей эры)[23]. Так прошла и закончилась история богоизбранного народа под управлением первого Мессии и его прямых наследников — первосвященников Асмонеев из племени (рода) левитов.
Последствия антисирийского восстания способствовало переосмыслению в иудейской среде понятия Мошиаха. Уже укрепилось понимание того, что Мошиах — это один конкретный человек, а не помазанные вообще священники, пророки и цари. В религиозном сознании евреев Мошиах стал возвышаться над другими помазанниками и постепенно перенимать на себя достоинства всех помазанных. Он одновременно — и царь, и священник, и пророк… Он — любимец Бога и наиболее приближенный к нему… А отсюда — уже рукой подать до изображения Мессии сыном Бога... единственным сыном... равным Богу... Богом.
Процесс трансформации библейских представлений о Мессии хорошо просматривается во внебиблейской литературе евреев, в Талмуде вавилонской и иерусалимской редакции, в иудейских апокрифических апокалипсисах, Сивиллиных книгах, дополнительных пророческих книгах, которые приписывались двенадцати патриархам, разного рода Заветов (Договорных текстов с Богом) и много подобной литературы. Все эти книги писались на протяжении 2 столетия до нашей эры — 1 столетия нашей эры.
Именно внебиблейское творчество, коренным образом трансформировав библейское понимание Мессии, вплотную подошло к созданию принципиально нового образа христианского Спасителя, — образа Иисуса Христа. Вот только несколько примеров этого рода.
В апокрифической Книге Эноха писалось, что для спасения иудейского народа на горе Сион[24] сядет сам Бог Яхве и начнет судить всех праведных и грешных. Он разделит всех на две части: праведников разместит справа от себя, а грешников — слева. Избранные Богом праведники после суда будут жить на протяжении многих столетий, как библейские патриархи (1:30-36). Апокалипсис Баруха пророчествует о наступлении тысячелетнего царства праведных евреев на земле под управлением «Помазанника Яхве». В неканоническом псалме Соломона, который был написан за 50 лет до нашей эры, «Помазанник Яхве» (Мошиах Яхве) называется потомком царя Давида. Фарисеи, непримиримые враги Асмонеев и саддукеев, настойчиво пропагандировали, что настоящий Мессия будет не из левитов, а из рода царя Давида[25]. Все эти взгляды стали потом органической частью содержания христианских канонических книг Нового завета.
Социально-экономические условия начала нашей эры, внебиблейское религиозное творчество, национальное бесправие и гнёт усилили среди еврейского народа ожидание скорого пришествия Мессии. Евангелия, например, свидетельствуют, что даже простая самарянка в то время знала, что вот-вот «должен придти Мессия, то есть Христос» (Иоанна, 4:25). На ожидаемого Мессию переносилось все то величественное и лучшее, что можно было прочитать во всех библейских и внебиблейских обещаниях Бога Яхве. Среди низов, простых народных масс еврейского народа образ грядущего Мессии упрощался до видимых черт некоего Освободителя от национального угнетения, или Учителя Справедливости, или Целителя душ и телес, или Властителя над всеми народами, или потомка царя Давида… В исторических документах сохранились сведения о появлении десятка полтора подобных Мессий в начале нашей эры на землях Палестины. Так известный историк Иосиф Флавий (37-102 г. г.) в своих произведениях «Иудейская война» и «Иудейские древности» настоящим Мессией называет римского императора Веспасиана[26], при этом называет Мессиями-самозванцами Иоанна Крестителя, Иуду Галилеянина, Вениамина из Египта, Февду, Иисуса. Об одном из таких Мессий он пишет: «За семь лет до разрушения Иерусалима (то есть, в 67 году) крестьянин по имени Йошуа[27] явился в Иерусалим на праздник Кущей и голосом возбужденным начал выкрикивать:[28] «Голос утра. Голос Вечера. Голос четырёх ветров. Голос разрушения Иерусалима и храма[29]. Голос против домов и мостов. О! О! Горе! Горе тебе, Иерусалим!» Крестьянина арестовали, но он, не оказывая сопротивления, выкрикивал: О! О!» Он имел вид натянутой на кости кожи. Его доставили до прокуратора Альбиния. На вопросы он не отвечал, а в ответ на удары кнутом выкрикивал: «О! О, Иерусалим!»… Несчастного признали сумасшедшим и отпустили. Но он ещё 6 месяцев ходил по Иерусалиму и восклицал своё. Потом взобрался на крепостную стену. Его оттуда прогнали, и наконец римляне с башни обрушили на его голову камень[30]. В других источниках сохранились сведения о Мессии на горе Геразим, об Иуде Галилеянине, которого местное население почитало за Мессию,[31] о некоем «чудотворце из Египта». В Талмуде, который писался в начале нашей эры, упоминается Иисус бен Пандира — сын девицы Марии от римского солдата Пандеры. Сейчас ряд богословов в своих устных и письменных публикациях утверждают, что Талмуд подтверждает существование евангельского Иисуса Христа, рассказывая о нём под видом бен Пандиры. Но талмудический Иисус — дитя блуда, незаконнорождённый сын. Примечательно, что в Средние века христианская церковь добилась того, чтобы в изданиях Талмуда евреи не воспроизводили страниц, где есть упоминания (а их несколько) об Иисусе бен Пандире. Только в арабских странах да в Европе с конца 18 столетия иудейский Талмуд издавался в полном объёме.
Евангельский Иисус Христос действовал, и рассказы о нем писались в атмосфере, наполненной такими же Мессиями, как и он сам. Не напрасно и не случайно в ряде книг Нового завета христианам сплошь и рядом, открыто и намёками высказывается предостережения не верить другим Христам, кроме Христа Иисуса (Матфея, 24:5, 23; Марка, 13:21; Иоанна, 20:31; Деяния, 9:22; 18:5,28; 1-е Иоанна, 2:22; 5:1;).
Поскольку евреи в начале нашей эры говорили не на древнееврейском, а на греческом языке, то они ожидаемого Мошиаха называли Христом. Кстати, в Новом завете слово «Мессия» употребляется только дважды, и оба раза только в Евангелии от Иоанна (1:41; 4:25). На протяжении всего текста Нового завета и евреи, и язычники, и авторы текста называют Иисуса не Мессией (Мошиахом), а Христом.
Христос — помазанный на служение как Царь, Пророк и Священник.
Содержание слова «Христос» и возложенных на Иисуса должностей церковные авторитеты выясняли для себя и для всей Церкви Христовой на протяжении столетий после возникновения и утверждения господствующего положения христианства в Римской империи. Для решения проблем Христа созывались Вселенские Соборы, провозглашались благословения, проклятия, уничтожались и возводились в ранг святых активные деятели всего этого процесса. В церковной истории период таких дискуссий и решений назван периодом христологических споров. Среди христианских церквей, расколов и ересей до сегодняшнего дня нет общего мнения в отношении природы и миссии Иисуса Христа, а также в отношении его помазания на что-либо.
В книге Деяний святых апостолов прозелиты-христиане в обращении к Богу упоминают «Святого Сына, Твоего Иисуса, помазанного Тобой» (4;27). Но ни в одной из 4-х канонических или 36 неканонических евангелий нет даже упоминания о том, что Иисуса кто-то, где-то, чем-то ритуально помазывал на что-то. Современные богословы убеждают других и самих себя, что Иисус был помазан на соответствующее ему служение самим актом рождения от Духа Святого, или актом крещения в реке Иордан уже в 30-летнем возрасте. И первый, и второй вариант «помазания» они пытаются подтвердить ссылкой на специально подобранные и с умыслом истолкованные цитаты Библии, а также апелляциями к «здравому смыслу». Само собой, мол, понятно, что рождение от Святого Духа или крещение в водах Иордана и есть ни чем иным, как установленным Библией помазанием. Из таких объяснений нам должно быть самим собой понятно, что богословские толкования в данном случае уж очень далеки от… истинного положения вещей.
Согласно ясным библейским указаниям, ритуальное помазание мог совершить, особенно во времена земной жизни Иисуса Христа, только первосвященник или назначенный для такого ритуала пророк. Именно, стараются подладиться под высказанную мысль. Таким пророком и был Иоанн Предтеча, о котором евангелист Марк писал: «Как написано у пророков: «Вот. Я, (то есть Бог) посылаю Ангела моего перед лицом твоим, который приготовит путь твой пред тобою» (1:2). Но Иоанн Предтеча не помазал Иисуса, а только окрестил его. И крестил он Иисуса точно так, как он крестил и других, приходящих к нему. Это не было помазанием. Но такое поведение всех авторов евангелий служит… Чему б вы думали служит? Служит дополнительным доказательством исторического существования Иисуса Христа. И здесь я хочу бросить свой камень в сторону учёных мифологической школы, которые говорят о том, что евангельский Иисус Христос — миф; что христианство началось с веры в неземное, небесное и нечеловеческое существо, и только потом этому существу постепенно начали придавать человеческие черты, опускать на землю, и, согласно библейским пророчествам, сочинять ему вымышленную от начала до конца биографию Иисуса. Но если бы таким образом создавали евангельские «свидетельства» об Иисусе Христе, то для них обязательно был бы придуман рассказ о помазании Иисуса.
Заострим внимание читателя, поскольку эта мысль высказывается и аргументируется впервые автором на протяжении всей статьи. Авторов евангельских рассказов к выдумке фрагмента о помазании Иисуса Христа на его служение принуждали библейские тексты, которыми в изобилии пользуются евангелисты, к этому не в меньше мере принуждало само название Иисуса Христом (Помазанником). Но, рассказывая о зачатии, рождении, обрезании Иисуса, авторы евангелий даже намёком не вспоминают о его ритуальном, приписанном Библией царям, пророкам, священникам и самому Мессии (Мошиаху) помазании. Еще раз — почему? Да потому, что такого ритуального помазания над Иисусом Христом не было. А в той реальной обстановке 1-го столетия нашей эры и не могло быть. Из самих евангельских рассказов видно, что иерусалимские первосвященники никак не могли совершить или хотя бы допустить такое помазания, поскольку люто ненавидели Иисуса, не признавали его ни за потомка царя Давида, ни ха Христа-Мессию.
Очевидно, что авторы евангельских рассказов были обеспокоены отсутствием ритуального библейского помазания Иисуса. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что евангелист Марк (14:3-9), Лука (7:37-50) и Иоанн (12:3-8) вынуждены были зафиксировать совершенно мелочный, по сравнению с величием дел Иисуса, факт помазания ног Христа Марией Магдалиной, из которой он некогда изгонял семь бесов, то ли Марией, сестрой Марфы и воскресшего Лазаря. Авторы евангелий неуклюже пытаются вознести этот факт до события Вселенского значения и заставляют самого Иисуса произнести слова: «Истинно говорю вам: везде во всем мире, где будет проповедано Евангелие, в память об этой женщине будет сказано все то, что она сделала» (Марка, 14:9). Не смотря на очевидно желание апостолов, ни один из них открыто так и не заявил, что это было ритуальное помазание Иисуса на Христа-Мессию.
Название Иисуса Христом вынудило позднейших — уже не иудейских, а чисто христианских богословов — детально рассмотреть следствия (несостоявшегося) помазания Иисуса на Христа-Мессию. В процессе бурного обсуждения этого вопроса на протяжении 4-16 веков (вплоть до Тридентсткого собора) католическая церковь, а за ней и православная, пришли к заключению, что помазание Иисуса было, так сказать, многовекторным и везде — самого высокого качества. На Иисуса Христа в результате его (опять вынуждены сказать: несостоявшегося) помазания излилась та божья благодать, которые через помазание получали библейские пророки (Второзаконие.18:15-22; Даниил, глава 7), библейские первосвященники (Бытие, 14-14-20; Псалом 109) и библейские цари (Бытие, 49:10; Числа, 24:15; 4-ая царств, 7:13; Псалом 71:8-11; Исаия, 42:6; 52:13-53; 61:5-8; Иеремия, 23:6;). В результате всего этого Иисус Христос стал одновременно и помазанным Пророком, и помазанным Архиереем (Первосвященником), и помазанным Царём. Для подтверждения именно такого взгляда на Иисуса Христа богословы любят ссылаться на восточных волхвов (колдунов), которые новорожденному Иисусу с великим символическим значением преподнесли в Вифлееме золото (как царю), ладан (как первосвященнику) и смирну (как пророку). По рассказам канонических евангелий и единодушному признанию всех верующих христиан (за исключением унитариан и частично — иеговистов), основатель их религии и Бог появился на земле сразу Иисусом и сразу Христом. В исторической науке, как мы уже знаем, сверхъестественные факторы во внимание не принимаются. Опираясь на факторы естественные, исследователи раннего христианства и евангельского Иисуса Христа разделились на две группы, их называют двумя школами. О школе мифологической мы уже говорили. Школа историческая исходит из того, что реально существовал некий религиозный реформатор иудаизма Иисус, вокруг которого после его смерти начали создаваться дополнительные измышления и легенды, и таким образом создали ему образ извечного сына божьего, Христа. Обобщая взгляды обоих подходов, можно сказать, что мифологическая школа доказывает движение небесного Христа до земного Иисуса Христа, а историческая — исследует движение реального земного Иисуса — до образа божественного существа. И первый, и второй подходы аргументируют свои выводы неисчислимым множеством документов, аналогий, заключений и выводов. На основании итогов двухтысячелетних научных дискуссий вокруг евангельского Иисуса Христа к юбилейной дате христианства можно, по нашему мнению, сделать единственно правильный вывод. Будем оперировать уже имеющими у обеих школ достижениями, присовокупляя к ним изложенное нами в этой статье принципиально новое видение проблемы.
В начале нашей эры среди верующих евреев стала распространяться вера в небесного Христа Спасителя. Эти верования чётко зафиксированы в написанной в конце 60-х годов книге «Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова», которая и сейчас содержится в составе книг Нового Завета. С уверенностью можно сказать, что этой книгой положено начало отделения верующих в небесного Христа от иудаизма, хотя автор Апокалипсиса и её адресаты этого ещё совсем не осознавали.
________________________________________
Проект новой религии расколол иудейство: часть раввинов пошла за Павлом, а часть осталась.
Как писались Евангелия
Еврейская история после смерти Иисуса
Иисус умер около 30 года новой эры, а Понтий Пилат продолжал быть прокуратором до 36 года новой эры, когда был смещен легатом Сирии Вителлием за жестокую и бесцельную резню среди, самаритян. Последующая история римского правления в Иудее до момента, когда разразилась Иудейская война в 66 году новой эры, - летопись такого притеснения и дурного правления сменявшихся прокураторов, что историки удивлялись, почему Рим не вмешивался чаще, чтобы призвать этих прокураторов к порядку.
Однако в Римской империи имелись влиятельные силы, не желавшие, чтобы евреи процветали. Трудно поверить в то, что провокационное поведение целой череды прокураторов не пользовалось прямой поддержкой из Рима. Такая поддержка вряд ли исходила от самих императоров, а скорее, от могущественных чиновников, от греков-вольноотпущенников, обладавших огромной властью за кулисами. Прокураторы Иудеи зачастую были обязаны своим положением этим вольноотпущенникам. Феликс, один из худших прокураторов, был братом Палласа, одного из греков-вольноотпущенников, практически правивших империей в годы старческого слабоумия Клавдия.
Соперничество между греками и евреями было в Римской империи очень острым. Греки захватили, в некотором смысле слова, власть в империи - как тем, что задавали тон в ее культуре, так и тем, что поставляли кадры ее гражданской администрации. Евреи представляли единственную угрозу культурной гегемонии греков. Иудаизм был в то время верой миссионерской. Александрийские евреи вели пламенную пропаганду иудаизма на греческом языке, а фарисеи, особенно гиллелиты, ревностно вербовали прозелитов.
Греки были очень встревожены успехами, которые одерживал иудаизм, и возникла целая литература на греческом языке, чьей целью стало противодействие тенденции к обращению в иудаизм. Во всех эллинистических городах, в том числе и в таких, что были, подобно Цезарее, расположены внутри пределов Палестины, греки часто устраивали еврейские погромы.
Тревога греков (которым вторили римляне, поклонники греков, вроде Цицерона и Сенеки) не была абсолютно беспочвенной. Евреи уже составляли десять процентов населения империи, число это быстро множилось благодаря их природной плодовитости и пропаганде обращения в иудейство. Поэтому греки вели жестокую борьбу за свою культурную гегемонию, и одним из их методов вполне могло быть поощрение намеренно дурного правления в Иудее в надежде спровоцировать войну, в которой евреи потеряют свою страну, центр своей религии.
Правление прокураторов было ужасающим. Их политика казалась направленной на то, чтобы породить хаос. Особенно это относится к двум последним и наихудшим прокураторам, Альбину и Флору. Они брали взятки от кого угодно, включая преступников. Альбин, когда истек срок его должности, открыл тюрьмы, чтобы наполнить страну грабителями. Заключительной провокацией Флора было ограбление иерусалимского храма на семнадцать талантов. И когда народ, протестуя против этого, вышел на улицы, он послал солдат избивать его и грабить его дома. Вдобавок из иерусалимской толпы были отобраны наугад люди, посланные на распятие. В их числе оказались и возведенные в римское всадническое звание. Этот последний поступок показывает открытое пренебрежение римскими нормами поведения, и объяснить его вообще невозможно ничем иным, кроме гипотезы, что у Флора были тайные приказы из Рима спровоцировать мятеж.
Добившись открытого восстания евреев, Флор обратился к легату Сирии Цестию Галлу с просьбой, чтобы тот ввел легионы и раздавил мятежников. Известия же о восстании послужили сигналом для греческих городов и всей восточной половины империи к тому, чтобы начать избиение своих жителей-евреев. В Цезарее, эллинистическом городе на палестинском побережье, за один час были перебиты двадцать тысяч евреев, а оставшиеся в живых обращены в рабство. По всей Сирии прокатились избиения евреев, а в Александрии римскими солдатами и горожанами-греками было убито пятьдесят тысяч. Евреи в возмездие за это атаковали эллинистические города, расположенные вокруг Палестины. Война эта была восстанием против власти Рима. Но на идеологическом уровне она была борьбой между эллинистической и еврейской цивилизациями.
Первым крупным событием войны стал поразительный военный успех евреев. Цестий Галл, легат Сирии, с грозной тридцатитысячной армией вступил в Палестину, чтобы покарать мятежников. Он пробился через Галилею и Самарию и, встретив несколько более сильное сопротивление в Иудее, вошел в Иерусалим. Казалось, что война будет окончена всего за три месяца. Но в этот момент Галл неожиданно прекратил военные действия и начал отступление. Причины этого решения так никогда и не удалось выяснить. На обратном пути через Иудею зелоты устроили ему засаду и сильно потрепали его огромное войско. Пожертвовав арьергардом, Цестию Галлу удалось все же вырваться с основными силами своей армии, но он потерял шесть тысяч воинов и большое количество военного снаряжения. Местом этой великой победы зелотов был Бет-Хорон, тот самый горный проход, где Иуда Маккавей в 165 году до новой эры одержал победу над греками Селевкидами.
Эта победа носила столь чудесный характер, что весь народ проникся убеждением, что зелоты правы и время для Божия спасения наступило. Отныне все партии, даже саддукеи; были объединены в решимости продолжать войну.
И борьба затянулась на следующие семь лет, продолжаясь с 66 до 73 года новой эры. При этом вне Палестины римский мир сотрясали собственные, внутренние кризисы. Императора Нерона принудили к самоубийству. За этим последовал ?Год четырех императоров?. (66 год новой эры), ожесточенная схватка в борьбе за престол, в ходе которой три императора, Гальба, Оттон и Вителлий, были убиты, прежде чем в конце концов не утвердилась стабильная власть Веспасиана. Но во все время этих потрясений римский мир не переставал сознавать, что евреи продолжают восстание.
Они фактически стали символом развала, грозящего империи всеобщей угрозой. Евреи были вездесущи, их общины имелись в каждом городе империи. Сенека писал: Обычаи этого крайне злокозненного народа приобрели такую силу, что теперь они оказались приняты во всех странах. Побежденные дали законы победителям. (В ранние дни Нерона, когда прокуратор Феликс заполнил Иудею распятыми телами, руководство политикой Рима было как раз в руках Сенеки.) А теперь евреи открыто подняли оружие против Рима в Палестине.
После первой победы под Бет-Хороном зелоты позволили руководству военными действиями ускользнуть в руки хасмонейских аристократов, традиционных военных командиров, которые, однако, выродились за годы коллаборационизма. Одним из таких аристократов был Иосиф Флавий, ставший историком Иудейской войны. Ему было поручено командование в Галилее, что было чрезвычайно ответственным постом. Он потратил много энергии на пустяшные распри с лидером зелотов в Галилее Иоанном Гисхальским, так и не сумел всерьез организовать оборону страны, а потом перебежал к римлянам.
В Иерусалиме зелоты, осознав наконец нерешительность аристократов, взяли ведение войны в собственные руки. Однако раздоры вспыхнули и среди зелотов. Менахем, сын Иуды Галилеянина, был убит антимонархической группой зелотов, когда он заявил претензию на роль мессии. После смерти Менахема его сторонники, верившие, что он был мессией, ниспосланным Богом, пришли в уныние и удалились в крепость Масаду, расположенную в пустыне. Эта группа зелотов, грозная партия первоначального зелотского лидера, сыграла малую роль в обороне Иерусалима, хотя финальную сцену трагедии в целом разыграли именно они.
В Иерусалиме сложилось две партии зелотов - сторонники Иоанна из Гисхалы, спасавшегося в Иерусалиме после разгрома в Галилее, и сторонники Симона Бар Гиоры, наиболее радикального из зелотов; освободившего всех рабов и аннулировавшего все долги. Римляне видели в нем угрозу всякому упорядоченному обществу, второго Спартака. Эти две партии препирались между собой, тогда как Веспасиан и его сын Тит все туже стягивали петлю вокруг Иерусалима.
Внутри стен Иерусалима улицы были полны непогребенных трупов людей, умерших от голода. В конце концов римляне, обладавшие огромными осадными машинами, пробили стены и ворвались в город. После отчаянных уличных боев Иерусалим был взят.
В 71 году новой эры в Риме состоялся большой триумф - праздновали победу над евреями. Трофеи из храма, включая священную золотую менору, или семисвечник, пронесли в процессии. Были разыграны сцены из Иудейской войны. А в кульминационный момент церемонии Симон Бар Гиора, радикальный вождь зелотов, был удушен, и весть о его смерти, по традиционной форме, принесена Веспасиану и Титу, восседавшим во всем параде. Рим был заполнен гулом триумфа. Смерть Симона Бар Гиоры, освободителя рабов, в сердце Рима - сцена символической силы. Этот герой олицетворял самую суть иудаизма, а имя его, Бар Гиора, означало «сын прозелита».
Легко понять, сколь неуютным стало положение евреев во всех греко-римских городах во время еврейского восстания и особенно в самом Риме. И именно в Риме к концу Иудейской войны или, возможно, сразу после нее было написано Евангелие от Марка, первое из канонических Евангелий. То Евангелие, в котором были заложены позднехристианской церковью основы политики по отношению к евреям - политики осуждения их как проклятого народа.
Христианская церковь после смерти Иисуса
Как сложилась история христианской церкви со времени смерти Иисуса? Книга Нового Завета, претендующая на изложение этой истории: Деяния апостолов. Однако это позднехристианское сочинение, написанное около 100 года новой эры Лукой, тенденциозно искажает события.
Но подлинную историю ранней церкви мы можем восстановить. Для этого надо, во-первых, уметь читать между строк Деяний апостолов, во-вторых, учитывать результаты исследований Евангелий и, в-третьих, использовать дополнительные источники, такие, как книги Иосифа Флавия, Талмуд и раннехристианские историки.
Первые пятнадцать епископов Иерусалимских все были обрезанными евреями, и конгрегация, которую они возглавляли, соединяла закон Моисея с учением Христа. Эта фраза Гиббона подводит итог самому важному факту в жизни ранней церкви.
Самые ранние последователи Иисуса даже не назывались христианами (то было наименование, принятое позже последователями Павла из Антиохии). Их называли назареянами. Они верили, что Иисус был Христом в еврейском значении этого термина, то есть «помазанником», законным царем Израиля, который в один прекрасный день вернётся, чтобы избавить евреев от чужеземного гнета и открыть эру мира для человечества. Они верили в то, что Иисус все еще жив, что Бог совершил чудо, воскресив его после распятия, и что он скоро явится, чтобы завершить свою миссию спасения, то есть освобождения.
Фарисеи верили в то, что все заслуживающие этого лица (безразлично, евреи или нет) в один прекрасный день будут воскрешены из мертвых. Вера же назареян состояла в том, что для Иисуса это воскресение настало раньше, чем для других.
Поэтому фарисеи не считали назареян еретиками. Они образовали особую группу внутри фарисейства, к тому же группу сверхнабожную. Первый вождь назареян, Иаков Праведный, брат Иисуса, славился своей преданностью храму, дотошным исполнением мельчайших требований еврейского закона. Назареяне соблюдали субботу, законы о разрешенной пище, законы о чистоте, законы о десятине, и, поступая так, они были убеждены, что следуют указаниям и примеру самого Иисуса.
Назареяне даже считались разновидностью зелотства. Тот факт, что Иисус был мятежником против Рима, был общеизвестен. Поэтому саддукейские и иродианские коллаборационисты рассматривали последователей Иисуса как потенциальных смутьянов. Время от времени назареяне подвергались преследованиям со стороны властей, особенно первосвященника. И в таких случаях они ждали поддержки и защиты от фарисеев. Когда назареянин Петр был арестован саддукеями, его спас от смерти фарисейский лидер Гамалиил. Когда сам Иаков, лидер назареян, был незаконно казнен одним из первосвященников, фарисеи заявили энергичный протест и добились того, что этот первосвященник был снят с должности (в 62 году новой эры).
Назареяне принимали участие и в миссионерской деятельности, которой занимались в тот период фарисеи, и фактически были одной из самых успешных миссионерских групп. Они приобрели много сторонников внутри самой фарисейской партии, в частности к ним примкнули многие священники из низших рядов духовенства, недовольные предательской политикой клики первосвященника.
На более широком поприще миссионерской деятельности среди неевреев назареяне имели заметный успех. Назарейские группы возникли во многих городах империи, включая и сам Рим. Благая весть, что мессия уже явился и скоро вернется, была привлекательна для многих из тех, кто мог бы остаться невосприимчивым к обычному иудаизму.
Следует, однако, помнить, что все фарисейское движение, а вовсе не одни назареяне, переживало фазу быстрой экспансии и ревностной вербовки прозелитов. Царство Адиабена в Месопотамии было, обращено в фарисейский иудаизм лет примерно десять спустя после смерти Иисуса. Римские писатели с тревогой свидетельствуют о распространении иудаизма в Римской империи.
Подобно другим фарисеям, назареяне признавали две степени обращения в иудейство. Полное обращение включало обрезание, принятие еврейского закона в его полном объеме и принятие еврейской национальности. Но признавалось и некое частичное обращение в еврейскую веру - причисление к богобоязненным, или превратным прозелитам. Такое обращение было куда менее строго в требованиях и не включало ни обрезания, ни перемены национальности. Словом, этих прозелитов можно определить как сочувствующих иудейству.
Ожидалось, что в грядущие дни Мессии лишь меньшинство населения мира предпримет полное обращение в иудейство, а большинство станет богобоязненными, признавая только семь законов сынов Ноя, но чтя евреев как нацию священников. Назарейские группы новообращенных содержали прозелитов обоих типов, и следует снова подчеркнуть, что то была характерная фарисейская модель миссионерства, от которой назареяне ни в чем не отличались.
Теперь мы подходим к поворотной точке в развитии движения Иисуса, к появлению Павла, превратившего назарейство в христианство.
Павел (первоначально Савл из Тарса, Саул) начинал как противник назареян, которых преследовал, будучи агентом саддукейского первосвященника. Однако около 36 года новой эры он был обращен в назарейство в результате личного откровения. И вскоре начал выдвигать новый взгляд на деятельность Иисуса, взгляд, достаточно не совместимый ни с назарейством, ни с фарисейством.
Взгляды Павла можно найти в его Посланиях, написанных примерно в 50 - 55 годах. Эти Послания, большинство из которых - подлинные сочинения Павла, самые ранние документы в составе Нового Завета. Они придают Иисусу божественный ранг, объявляют закон отмененным и истолковывают смерть Иисуса в терминах гностической сотериологии (учения о спасении).
Позднехристианская доктрина в них еще не совсем развита (так, например, Павел не говорит ничего о Троице или о непорочном зачатии), но богословская база для позднейших доктрин - дуализма, парадоксальности, предопределения, отпущения грехов, первородного греха - уже создана. Павел, мистик гностического типа, никогда не знал Иисуса лично, но он уверовал, что знает суть учения Иисуса в результате особого откровения.
Евангелия в том виде, как мы имеем их сейчас, - это перетолкования жизни и смерти Иисуса в свете теорий Павла. Но три синоптических евангелиста добивались такого нового истолкования не написанием священной книги заново, а приспособлением существовавших назарейских документов. Единственный новозаветный документ, который, по-видимому, уцелел от назареян, претерпев лишь легкую павлинистскую правку, - это Послание Иакова, принадлежащее перу вождя назареян, родного брата Иисуса.
Павел был чрезвычайно одаренным миссионером, и его новая версия миссии Иисуса имела огромный успех, особенно у превратных прозелитов, или новообращенных второго типа. Отмена еврейского закона Павлом устраняла различие между обращенными первого и второго сорта и делала ненужными такие трудные требования, как обрезание.
Однако иерусалимские назареяне во главе с Иаковом, братом Иисуса, пришли в ужас от деятельности Павла, которая казалась им капитуляцией перед язычеством и идолопоклонством. Произошел большой раскол (около 60 года новой эры) между иудео-христианами (или назареянами) и позднехристианами (или павлинистами).
В данной книге термин позднехристианская церковь был применён для обозначения павлинистской общины, которая возникла как соперница иудеохристианской церкви.
Следует, однако, памятовать, что Павел обращал в свою веру и евреев, что многие из его сторонников были уже предварительно обращены в ту или иную форму иудаизма и что назареяне никогда и ни в какой период не называли себя христианами. Но главную массу тех, кто примкнул к Павлу, безусловно, составляли выходцы из эллинистических язычников, что позволяло им откликаться на гностические черты его учения.
Так что всего через тридцать лет после смерти Иисуса среди его последователей возникли сильные раздоры. Нет сомнения в том, что назареяне вправе были претендовать на то, что они - подлинные носители учения самого Иисуса, ибо были очевидцами его дел, его соратниками и родней.
Павел же, выводивший своё представление об Иисусе из видений, был в действительности породителем своих собственных доктрин, истинным основателем христианства как исторического явления и как новой религии, отличной от иудаизма.
Борьба между назареянами и павлинистами продолжалась в следующее десятилетие, причем назареяне держались твердо, а возможно, и брали в этой борьбе верх. Из своей базы в Иерусалиме назареяне рассылали миссионеров во все центры павлинизма для борьбы с новыми доктринами Павла и для того, чтобы обращенных им вернуть в лоно назарейского иудаизма.
Но событием, принесшим роковое ослабление назареянам и давшим победу павлинизму, стала осада и взятие Иерусалима римлянами в 70 году новой эры. Назареяне приняли участие в обороне города, и большинство их погибло в воспоследовавшем побоище. Уцелели лишь немногие, и их церковь продолжала, ослабленная, влачить жалкое существование, не способная более возобновить миссионерскую деятельность или оказывать влияние за пределами Палестины.
Павлинизм же расцвел, не встречая более сопротивления, и позднехристианская церковь стала главной формой христианства. Остатки назареяне, теперь иногда называемые эбионитами, рассматривались основной массой христиан как еретики. Вдобавок к их бедствиям они теперь в первый раз оказались в конфликте и с фарисеями.
Фарисеи взирали на развитие антииудейского христианства с естественной тревогой. Они усмотрели в нем доказательство того, что Иисус не мог быть мессией, и потребовали от назареян отказаться от верования, отличавшего их от собратьев-евреев. Около 90 года назареяне были окончательно исключены из еврейской синагоги и стали еретической группой как в иудаизме, так и в христианстве. Назареяне продолжали существовать примерно до 400 года новой эры: До самого конца они провозглашали, что Иисус был мессией, что он скоро вернется, что он Сын Божий, но не сам Бог, что он никогда не отменял еврейский закон и что Павел - обманщик, извративший миссию Иисуса.
http://www.znanie-sila.ru/golden/issue_124.html
Каиафа (вероятно с Арамейского языка, смирение, но по другим, исследователь; Мф 26:3, Ин 11:49) — первосвященник Иудейский, во время общественного служения Господа, а также во время Его страданий и смерти. О нем упоминает Флавий под его полным именем Иосиф Каиафа (Древн. XVIII, II, 2). Анна, или Анан (Ин 18:13) был его тестем и, как видно, каким-то незаконным образом разделял вместе с ним правление (см. Анна). Вскоре после того, как Понтий Пилат был лишен правительства над Иудеею, Каиафа (около 36 г. по Р.Х.) также был лишен звания первосвященника и замещен Ионафаном. По сходству имени некоторые церковные писатели смешивают его с историком Иосифом Флавием, обратившимся будто бы впоследствии в Христианство; но едва ли это правдоподобно. Его замечательные слова, приведенные в Еван. от Иоанна (11:50) содержат в себе, так сказать, невольное из уст его пророчество об истинных, бесценных для человеческого рода плодах смерти Богочеловека. На совете первосвященников и фарисеев, собранном для решения вопроса — какие принять меры против Иисуса, который много чудес творит и в которого многие из Иудеев уверовали, Каиафа сказал: "Вы ничего не знаете и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей нежели чтоб весь народ погиб. сие же он сказал не от себя, но будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ; не только за народ, но чтоб и рассеянных чад Божиих собрать во едино". Как в истории Валаама, и некоторых других лиц, Св. Дух невольно побудил его засвидетельствовать истину, хотя он лично вовсе не имел такого намерения, и сам мало разумел те знаменательные слова, которые в качестве первосвященника и вестника воли Божией, должен был произнести при означенном случае.
Зятем Ханана был первосвященник Иосиф Каиафа (;;;;;;;) (Ин.18:13), или, точнее, Йосэп Кайяп; (;;;;;; ;;;;;;;;)[1]. Квартус ошибочно называет его первосвященником «на тот год» (Ин.11:49; 18:13), ибо эта должность, в отличие от должности древнеримского консула, не была обязательно сменяема ежегодно. Первосвященником Каиафу назначил наместник Валерий Грат, а лишил этого сана в 36 году имперский легат Сирии Вителлий (Jos.AJ.XVIII.2:2; 4:3). О личности Каиафы в древних источниках сказано крайне мало, ибо, вероятно, его должность была лишь номинальной, а настоящим властителем духовенства был Ханан.
Незадолго до наступления Пасхи «первосвященники» и старейшины духовенства решили погубить Иисуса, «потому что боялись народа» (Лк.22:2; Мф.26:3-5; Мк.14:1-2; Лк.19:47-48). Примус и Секундус пытаются убедить нас, что мотив для осуждения Иисуса был чисто религиозный, и рассказывают нам о весьма сомнительном суде Санhедрина (Мф.26:59-66; Мк.14:55-64)[2]. Вот как передает этот эпизод Секундус: «Первосвященники же и весь синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать Его смерти; и не находили. Ибо многие лжесвидетельствовали на Него, но свидетельства сии не были достаточны. И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против Него и говорили: мы слышали, как Он говорил: “Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный”. Но и такое свидетельство их не было достаточно. Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: что Ты ничего не отвечаешь? чт; они против Тебя свидетельствуют? Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного? Иисус сказал: Я; и вы зрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных. Тогда первосвященник, разодрав одежды свои[3], сказал: на что еще нам свидетелей? вы слышали богохульство; как вам кажется? Они же все признали Его повинным смерти». Итак, Санhедрин обвинят Иисуса в соблазне против культа Яхве — в меситизме[4].
Однако давайте посмотрим на этот эпизод критически. Против Иисуса якобы выступают «лжесвидетели», но хотя никто не подвергает их перекрестному допросу, а Иисус не отвечает на их обвинения, они ничего не могут сказать такого, что дало бы повод к Его осуждению. Иисус сам обвиняет себя, признав, что Он Мессия. Но тогда, спрашивается, для чего же нужны «лжесвидетели», если их показаний недостаточно для осуждения? Следовательно, «лжесвидетели», если они вообще были, являются обыкновенными свидетелями, а стало быть, Иисус говорил о том, что Он может разрушить Храм.
Талмуд, кстати, тоже представляет казнь Иисуса как чисто религиозное наказание. Правда, все факты в нем уже искажены до неузнаваемости и не имеют исторической ценности. «Ко всем виновным в смертных грехах не применяют мер тайного розыска, за исключением месита. А как поступают с ним? К нему поставляют двух[5] ученых мужей во внутреннем помещении, а он сидит в наружном помещении, и зажигают у него светильник, чтобы его видели и слышали его голос. Так поступили с Бен-Стадой в Луде (;;;;): назначили к нему двух ученых [мужей] и побили его камнями» (Тосефта.Санhедрин.10:11). «Cвидетели, которые подслушивали снаружи, приводят его на суд и побивают камнями. Так поступили с бен-Стадой в Луде, и повесили (по-видимому, после побития камнями; ср. Втор.21:21-23. — Р.Х.) его накануне Пэсаха» (Вав Талм.Санhедрин.67а). «Накануне Пэсаха повесили Ешу hан-Ноцри. И клич был объявлен за сорок дней: Ешу hан-Ноцри будет побит камнями за колдовство, и подстрекание, и отвращение Йисраэля; всякий, кто может сказать что-либо в его защиту, пусть придет и вступится за него. И не нашли ничего в его защиту, и повесили его накануне Пэсаха. Сказал Ула: Допустим, Ешу hан-Ноцри, наоборот, был бы оправдан; (но) он — месит, а Милосердный (;;;;;;;;;;;) сказал: “не жалей и не покрывай его”. Другое дело — Ешу: он был близок к царям» (Вав Талм. Санhедрин.43а; барайта изымалась).
Теоретически Санhедрин мог осудить Иисуса, обвинив Его в меситизме, ибо действия Основателя при желании могли быть истолкованы как нарушение предписаний Торы: «А пророк (;;;;;;;;;), который будет злоумышленно говорить слово от имени Моего, чего Я не велел ему говорить, и который скажет от имени богов других, — и мертвец пророк этот» (Д’барим. Шоп’тим.18:20 = Втор.18:20, РХ; ср., однако, Вав Талм. Санhедрин. 56а;).
Однако практически суд Санhедрина нельзя считать историческим фактом.
Представим на минуту, что Санhедрин действительно осудил Иисуса на смерть. Сразу же отметим, что хотя евреи и имели право выносить смертные приговоры, но сам приговор вступал в силу только после утверждения его римской властью — в частности, наместником (Ин.18:31; Jos.AJ.XX.9:1; Иер Талм. Санhедрин.1:1). Поэтому Санhедрин по окончании процесса передает Иисуса Пилату, но не ходатайствует почему-то перед наместником об утверждении уже вынесенного приговора, а обвиняет Основателя в том, что Он якобы хотел сделаться иудейским царем, т. е. освободить Иудею от римского владычества. Недурное обвинение со стороны иудейских патриотов! Понятно, что в смерти Иисуса виновны не зелоты и фарисеи, не патриоты-националисты, а лояльная к Риму иудейская аристократия.
Однако почему же мы не можем признать суд Санhедрина историческим фактом? Прежде всего нас должен насторожить тот факт, что Санhедрин, насколько нам известно, не осудил ни одного современника Иисуса из тех, которые выдавали себя за Мессию; все они были предметом интереса римской юстиции. Кроме того, и это самое главное, Санhедрин не мог собраться после захода солнца, ибо это запрещали иудейские предписания (см., напр., Деян.4:3; Вав Талм. Санhедрин. 35а), а Примус и Секундус как раз утверждают, что Санhедрин был собран сразу же после ареста Иисуса, т. е. ночью (Ин.13:30; 18:3; Мф.26:57,59,74; 27:1; Мк.14:53,55,68,72; 15:1). И наконец, Санhедрин заседал в Храме в зале Газит (;;;;;;; — отесанный камень)[6], а Храм на ночь закрывался и охранялся (Jos.CA.II.9; Мишна. Беракот.9:5; Вав Талм. Йебамот.6б). Причем смертный приговор Санhедрин мог вынести только на следующий день рассматриваемого дела (Вав Талм. Санhедрин. 17а).
Таким образом, суд Санhедрина над Иисусом вообще не имел места. В самом деле, если убрать из текста Евангелий отрывок об этом суде, остальная часть повествования становится вроде бы даже более убедительной. Впрочем, частная беседа Ханана с Иисусом вполне могла состояться, но это не была официальная судебная процедура, а, скорее, предварительный допрос проримского чиновника перед выдачей Иисуса наместнику.
Чтобы докопаться до истины, нам придется обратиться к Евангелию от Иоанна. В нем говорится, что иудейские старейшины собрались на совещание и решили, что если они не примут никаких мер против Иисуса, то Он многих увлечет своей проповедью, и тогда «придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом». И в этот момент прозвучал приговор, который впоследствии стал истолковываться христианами как пророческие слова об искупительной жертве: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Ин.11:47-50).
Из этого повествования неопровержимо явствует, что арест Иисуса был вызван не религиозными, а политическими мотивами. Священническая партия, державшая в руках богатство и существенную власть, до ужаса боялась всяких народных волнений и смут, которые могли бы дать римлянам повод к репрессиям и поставить под угрозу привилегии «первосвященников». В глазах Ханана и его семейства Иисус был всего лишь одним из многих, которые выдавали себя за Мессию и пытались свергнуть римское владычество и которые то и дело появлялись в Палестине, вызывая беспорядки, кровопролитие и репрессии со стороны Рима.
Ну тогда как же в Евангелия и Талмуд проникла идея о чисто религиозном суде над Иисусом? Ответ на этот вопрос не так уж и сложен. Что касается антихристианского Талмуда, то эту идею он почерпнул из Евангелий и не имел никаких оснований от нее отказываться, ибо Иисус в глазах иудаистов является лже-Мессией.
Появление этой версии в Евангелиях тоже вполне объяснимо. До Нерона христианство не подвергалось крупным гонениям со стороны Рима[7], ибо в глазах столицы империи оно являлось всего лишь одним из течений культа Яхве. Христианство постепенно распространялось по всей Римской империи и носило космополитический характер, и поэтому оно, далекое от идей государственности, не хотело ссориться с римской властью. Христиане, вероятно, не участвовали в Первой Иудейской войне[8]; и во Второй Иудейской войне под руководством Бар-Кохебы они не принимали участия, как о том сообщает Евсевий в своей Хронике под семнадцатым годом правления Адриана (ср. Just.Apol.I.31; Orosius. Historiarum adversum Paganos.VII.13)[9]. Итак, для того, чтобы не вызвать к себе недоброжелательного отношения со стороны римской власти, христиане при составлении Евангелий должны были позаботиться, дабы римский чиновник — наместник Понтий Пилат — не выглядел бы как виновник смерти Основателя, а для этого нужно было представить силу, давившую на «бедного» Пилата и заставившую его казнить Иисуса. И в качестве такой силы была выставлена иудейская религиозность, которая в период Иудейской войны и по ее окончании представлялась римлянам главным врагом и причиной начала кровопролития.
Нас не должен смущать тот факт, что причиной смерти Иисуса были не религиозные, а политические мотивы, ибо это вовсе еще не означает, что Иисус вынашивал какие-то идеи политического плана. «Предусмотрительность» семейства Ханана, этой проримски настроенной партии, далекой от религиозной праведности, — вот главная причина осуждения и смерти Иисуса. Все консервативные партии от самого возникновения человеческого общества всегда были одинаковы: полагая, что наилучшим делом управления служит препятствование народным движениям, они считали себя обязанными предупреждать любыми средствами всяческие смуты и волнения. Смерть Иисуса была одним из многих примеров этой политики. И если нужно указать пальцем на главного виновника смерти Основателя, то перст следует направить не на еврейский народ, не на иудаизм, а на иудейскую аристократию, а точнее, на ХАНАНа.
http://barnascha.narod.ru/bn/48.htm
Откуда мне знать, что ваша вера в Йешуа истинна?
Первой группой свидетельств того, что Йешуа является Мессией, служат мессианские пророчества. В еврейской Библии содержится множество пророчеств, говорящих нам о Мессии. Бог хотел, чтобы мы узнали Мессию, когда Он придет. Все пророчества, которые я сейчас приведу, различные раввины как древности, так и современности считали предсказаниями о Мессии. Они не были вырваны из контекста.
• Пророки предсказывают, что Мессия должен был родиться в городе Вифлееме. Любое другое место рождения сразу отметает возможность того, что кто-либо, претендующий на имя Мессии, является таковым (Михей 5:2). См. Матфея 2:1-6, Луки 2:1-20.
• Пророки предсказывают, что Мессия должен был придти до 70 года нашей эры. Мессия должен был явиться прежде, чем Иерусалим будет разрушен во второй раз, что произошло в 70-м году (Даниил 9:24-27). См. Луки 1:5, 2:1-7.
• Пророки предсказывают, что Мессия должен быть прямым потомком Давида, членом царского рода в Израиле (Иеремия 23:5-6, Исаия 9:6-7). См. Матфея 1.
• Пророки предсказывают, что Мессия должен был торжественно войти в Иерусалим на осле (Захария 9:9). См. Матфея 21:1
-9, Иоанна 12:12-16.
• Пророки предсказывают, что Мессия будет судим и осужден на смерть, несмотря на то, что будет совершенно невиновен (Исаия 53:8).См. Матфея 27:1-2, Луки 23:1-25.
• Пророки предсказывают, что Мессия будет молчать перед Своими обвинителями (Исаия 53:7). См. Матфея 27:12-14, Марка 15:3-4, Луки 23:8-10.
• Пророки предсказывают, что Мессия будет бит и оплеван (Михей 5:1, Исаия 50:6). См. Матфея 26:67, Матфея 27:30, Марка 14:65.
• Пророки предсказывают, что над Мессией будут издеваться и насмехаться (Псалом 21:8-9). См. Матфея 27:39-43, Луки 23:11, 35-36.
• Пророки предсказывают, что люди будут бросать жребий об одеждах Мессии (Псалом 21:19). См. Матфея 27:35, Марка 15:24.
• Пророки предсказывают, что Мессия будет пронзен (Захария 12:10). См. Иоанна 19:18, 34-37.
• Пророки предсказывают, что Мессия умрет, будучи распят (Псалом 21:15-18). См. Матфея 27:31, Марка 15:20,25.
• Пророки предсказывают, что Мессия умрет, чтобы совершить искупление за грех Израиля и всего мира (Исаия 53:5-6, 8, 10-12, Даниил 9:24-27, Захария 9:9, 12:10, Псалом 15: 10, 22). См. Иоанна 1:29, 11:49:52, 1 Коринфянам 15:53.
• Пророки предсказывают, что Мессия будет более, чем просто человеком - Он должен быть Богом в человеческом облике (Исаия 9:6-7, Псалом 109:1, Притчи 30:4). См. Иоанна 1:1, 20:28, Евреям 1:8.
• Пророки предсказывают, что Мессия не будет немедленно признан большинством еврейского народа. Только меньшая часть евреев признает Его, когда Он придет. Одним из сильнейших доказательств того, что Йешуа является истинным Мессией Израиля, служит тот факт, что большинство еврейского народа не признало Его (Исаия 53:1-3, Псалом 117:22). См. Иоанна 1:11, 12:37-43, Деяния 4:1-12.
• Пророки предсказывают, что Мессия окажет влияние на все народы земли. Исаия пророчествовал о том, что Мессия будет "светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли" (Исаия 49:6). Йешуа стал этим светом для язычников. Йешуа стал наиболее популярной, наиболее изучаемой и наиболее влиятельной личностью в истории человечества. Он самый знаменитый еврей из всех, когда-либо живших: более знаменитый, чем Авраам, более знаменитый, чем Моисей, более знаменитый, чем царь Давид, более знаменитый, чем Фрейд или Эйнштейн. Если по всему миру люди знают об Израиле, молятся Богу Израиля или читают Священные Писания Израиля, то это происходит благодаря Йешуа. Он обозначил Израиль на карте. Никто в еврейском народе не может быть равнодушен к тому факту, что этот еврей сыграл столь невероятно значительную роль в религиозной истории человечества. Та любовь, которую Он вдохнул, то утешение, которое Он дал, то добро, которое Он породил, те надежда и радость, которые Он зажег в сердцах людей, не имеют себе равных в человеческой истории. Он поистине стал светом миру, что является одним из величайших свершений, которые Мессия Израиля должен был исполнить (Исаия 49:6).
Это лишь некоторые из мессианских пророчеств. Их гораздо больше. Как вы думаете, исполнил ли кто-нибудь другой эти пророчества, или хотя бы приблизился к этому? История говорит нам, что лишь один человек, Йешуа из Назарета, исполнил эти и многие другие пророчества. Никто другой в истории даже не приблизился к этому. Возможность того, что человек может случайно исполнить все эти пророчества, бесконечно мала. Есть только один разумный вывод: Йешуа является Мессией Израиля, ожидать Которого призывали нас пророки.
Все распинавшие Христа умерли страшной смертью
Пилат покончил с собой, Каиафу казнили, а Ирод был сослан
Святой Понтий Пилат покончил с собой
Пятый римский прокуратор Иудеи, Самарии и Идумеи при императоре Тиберии Понтий (Pontius), прозванный Пилатом (Pilatus), вероятно, вследствие пожалованного емy или одномy из его пpедков почетного дpотика (pilum), был неплохим администpатоpом, потомy и yдеpживал свой пост целых десять лет. О его происхождении сведений нет, известно только, что он принадлежал к сословию всадников и, возможно, сменил Валерия Грата в должности прокуратора в 26 н.э., оставив эту должность в начале 36.
По свидетельству Филона Александрийского, правление Пилата было жестким, безжалостным и коррумпированным. Он оскорбил религиозные чувства евреев, позволив своим солдатам внести в Иерусалим штандарты с римской символикой, а также использовал средства, хранившиеся в священной сокровищнице, для строительства акведука. Последнее, что известно из достоверных источников - правление Пилата закончилось после учиненной им резни самарян, которые собрались на горе Гаризим, чтобы выкопать священные сосуды (их, как уверял некий самозванный мессия, закопал там еще Моисей). В результате Пилату было приказано возвратиться в Рим.
Велика роль Пилата в суде над Иисусом, которого он мог сразу признать преступником, но всячески пытался избежать принятия решения. Согласно евангелисту Марку, Понтий просто соглашается с приговором Синедриона и требованием народа. Евангелист Матфей, описывая эту сцену, прибавляет к ней еще и эпизод с умыванием рук, символизирующий отказ принимать на себя ответственность за убийство невиновного. В третьем и четвертом Евангелиях - от Луки и Иоанна - Пилат постоянно говорит о невиновности Иисуса, отступая лишь под давлением первосвященников и толпы.
Относительно последующей, после распятия Христа, жизни Пилата существует множество легенд, историческая достоверность которых сомнительна. Так, согласно Евсевию Кесарийскому, Пилат был сослан во Вьен в Галлии, где различные несчастья в конце концов вынудили его к самоубийству. По другой апокрифической легенде, его тело после самоубийства было брошено в Тибр, и это произвело такое возмущение воды, что оно было извлечено, отвезено во Вьен и утоплено в Роне, где наблюдались те же самые явления, так что в конце концов его пришлось утопить в бездонном озере в Альпах.
Однако раннехристианские авторы II века утверждают, что на самом деле Пилат считал Христа Царем Иудейским, а сам был верующим христианином. Эта версия подтверждается тем фактом, что сделанная по приказу Пилата надпись на доске, прикрепленной к распятию, гласила: "Иисус из Назарета, Царь Иудейский". Таким образом он вступил в конфликт с первосвященниками, требовавшими, чтобы на доске было написано несколько другое, а именно - вина Иисуса: "Человек, который считал себя Царем Иудейским".
Известен фрагмент коптского папируса, хранящегося в настоящее время в Оксфорде, где сообщается, что пятый прокуратор верил в Бога, которого предал Распятию. Кстати, в Коптской и Эфиопской Церквах Понтий Пилат причислен к лику святых как мученик, умерший за веру. И день святого Пилата отмечается 25 июня.
Клавдия Прокула - первая обращенная язычница
Согласно историку Церкви епископу Евсевию, мать Клавдии Прокулы (жены Понтия Пилата) была супругой императора Тиберия, а бабушка - императора Августа. Сама же Клавдия Прокула упомянута только в Евангелии от Матфея: во время суда над Христом она прислала к мужу гонца и, ссылаясь на увиденный ею сон, просила помиловать праведника. Считается, что она втайне сочувствовала новому учению, и, по мнению Оригена, ее следует признать первой язычницей, обратившейся в христианскую веру.
В календарях восточнохристианских Церквей Клавдия была прославлена как святая, первохристианская мученица с именем Прокла.
Ирод Великий избивал младенцев и снижал налоги
Царь Ирод родился в южной Палестине в 73 году до н.э. В это время Иудея пользовалась видимостью независимости под властью династии Хасмонеев. Захватив южную Палестину, где обитали эдомитяне, Хасмоней Иоанн Гиркан принудил их к принятию иудаизма. Его сын Александр Яннай назначил местного аристократа Антипатра наместником всей этой области. А его сын, также носивший имя Антипатр, и был отцом Ирода. Взяв жену из западной Аравии, Антипатр обеспечил себе поддержку богатых и влиятельных арабов-набатеев. Таким образом, его дети, хотя и исповедовали иудаизм, были арабами и по отцу, и по матери.
В 26 лет Ирод - римский гражданин по отцу - был назначен правителем Галилеи, а в 41 году до н.э. Марк Антоний, с которым Ирод дружил с юных лет, сделал его тетрархом (царем) Галилеи. В следующем году в Палестину вторглись парфяне, началась междоусобная борьба, что вынудило Ирода бежать в Рим. Там сенат назначил его царем Иудеи, наделил войском и отправил назад.
В 37 году до н.э. царь Ирод сделался единоличным владыкой Иудеи и оставался им 32 года. Палестина при нем, вопреки расхожему мнению, процветала: известно, например, что Ироду удавалось дважды существенно снижать налоги. Кроме того, Ирода можно назвать и царем-строителем. Так, в Иерусалиме при нем была совершена полная перестройка Храма. Царь был достаточно плодовит, что по тем временам не было большой редкостью: у Ирода было десять жен и четырнадцать детей.
К несчастью, была в характере тетрарха и темная сторона, выражавшаяся в патологической подозрительности и кровожадной ревности. Последние годы жизни Ирода были омрачены душевным и физическим упадком. Ирод трижды менял завещание и, в конце концов, лишил наследства и казнил своего первенца с "родовым" именем Антипатр. Окончательное завещание предусматривало, что с разрешения Августа царство будет разделено между тремя сыновьями - Архелаем, Антипой и Филиппом. После неудавшейся попытки самоубийства Ирод умер в конце марта или начале апреля 4 года до н.э. Отданный незадолго до смерти приказ перебить младенцев в Вифлееме вполне подтверждает его критическое состояние в конце царствования.
Тот самый Ирод
Среднего сына Ирода Великого - Антипу - Христос (Лука 13:32) называет "лисицей". После изгнания Архелая Антипа сделался главой рода и принял имя Ирод, под которым он и выступает в Евангелии. Он отверг свою законную жену, ради Иродиады, жены своего сводного брата Филиппа. Это вызвало войну с набатеями и навлекло на правителя упреки Иоанна Предтечи, которого он в итоге казнил.
Именно Антипа и был тем самым Иродом, перед которым предстал Иисус перед Распятием. Когда его племянник Агриппа I сделался царем Северной Палестины, Антипа, подстрекаемый Иродиадой, отправился в Рим, чтобы истребовать это царство для себя. Однако Агриппа объявил Антипу предателем, и Антипа был сослан в маленький город у подножия Пиренеев, где умер в 39 году.
Каиафа подписал себе смертный приговор
Воины, схватившие Иисуса, повели Его через поток Кедрон к дворцу Анны, бывшего первосвященника. Анна был старейшим главой священнического рода, поэтому из уважения к его возрасту люди по-прежнему признавали его первосвященником. Ему первому надлежало увидеть Иисуса и присутствовать на допросе, так как первосвященники опасались, что менее опытный Каиафа не сумеет осуществить то, что они хотели совершить. (Каиафа - прозвище иудейского первосвященника Иосифа, саддукея, преследовавшего Христа и апостолов. Имя Каиафа произошло либо от к иврита «коэн яфэ» - священнослужитель, либо, как написано в Именном указателе Брюссельской Библии, Каиафа - это исследователь.)
Официально осудить Христа должен был Синедрион, а у Анны Его предварительно допросили, так как по римскому закону Синедрион не имел права приводить в исполнение смертный приговор. Вот почему Христа надо было обвинить в таких деяниях, которые показались бы преступлениями и римлянам, и иудеям, среди которых было немало сторонников Христа. Священники хотели выдвинуть два обвинения: богохульство (тогда Его осудили бы иудеи) и подстрекательство к бунту (тогда бы его, наверняка, осудили и римляне). Именно Анна, не дождавшись предполагаемых ответов, прославился тем, что начал истязания, ударив Христа по лицу.
Анна приказал отвести Иисуса к Каиафе из саддукеев - самых непримиримых врагов Иисуса. В ожидании членов Синедриона, Анна и Каиафа снова допросили Иисуса, и снова не добились успеха. Каиафа, видя в Иисусе соперника, хотел поскорее вынести приговор. Наконец, он поднял правую руку к небу и торжественно обратился к Иисусу: "Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам. Ты ли Христос, Сын Божий?". На что получил ответ: "Ты сказал".
В этот момент Каиафа совершает самый неожиданный, но знаменательный поступок - в ярости разрывает священнические одежды. Пытаясь оказать давление на судей и добиться осуждения Христа, первосвященник сам осудил себя, поскольку лишился права на священство. Ведь, согласно закону Моисея (Лев. 10:6), первосвященник не должен был раздирать свои одежды под угрозой смерти. Правда, среди иудеев существовал обычай разрывать одежды во время смерти близких, но на священников даже этот обычай не распространялся. Надлежало, чтобы одежды священника были из цельного куска ткани и блистали чистотой. Эти прекрасные одежды предназначались для служения в храме и символизировали Великую Реальность. Так Каиафа сам приговорил себя к смерти.
На месте дома Каиафа была поставлена Церковь Святого Петра в Галликанту - именно здесь Петр отрекся от Иисуса. В 1990 году здесь была обнаружена могила Каиафы и оссуарий - сосуд из глины, камня или алебастра для хранения костей умершего.
Иуда Искариот как Моисей и Эдип
Согласно "Золотой легенде" Иакова Ворагинского (собранию средневековых нравоучительных историй), родители Иуды, напуганные предсказанием о его будущей страшной участи, сразу же после рождения сына положили его в корзинку (почти как Моисея) и бросили в море, которое отнесло младенца на "остров, называемый Скариот". Его усыновила королевская семья, где он играл с маленьким принцем. Но уже тогда он проявил свое коварство: Иуда убил принца и бежал. А затем (и тут видна перекличка с греческим Эдипом) он женился на вдове, оказавшейся его собственной матерью. Но, как считают исследователи, все это сплошные выдумки.
Как известно из Библии, Иуда Искариот ведал расходами общины учеников Христа, нося с собой «денежный ящик» для подаяний. Он предложил первосвященникам свои услуги за назначенную цену - 30 серебреников. На Тайной вечере Иуда Искариот слышит слова Христа: «Один из вас предаст меня». В знак того, что это сделает именно Иуда Искариот, Христос подал ему кусок хлеба. Узнав об осуждении Христа судом Синедриона и выдаче его на расправу Понтию Пилату, Иуда Искариот в раскаянии возвратил 30 серебреников со словами: «Согрешил я, предав кровь невинную». Эти деньги пошли на уплату за земельный участок некоего горшечника, на котором было устроено кладбище для иноземцев, а Иуда Искариот в отчаянии удавился. Место Иуды Искариота в кругу 12 апостолов было по жребию передано Матфию.
В фольклоре дерево, на котором повесился Иуда Искариот («иудино дерево») - осина, которая с тех пор не перестает дрожать. В живописи и иконописи Иуда Искариот изображается иногда с мешочком для денег, что напоминает о словах из Евангелия от Иоанна, сказанных Иудой Марии Магдалине: "Для чего не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?" Бороду Иуды часто рисуют желтой - это цвет как трусости, так и предательства.
Примечательно, что циркумцеллионы - африканская секта самоистязателей - резали, жгли себя, бросались в воду, во имя Христа. Порой целые толпы их с пением псалмов кидались в пропасти. Они утверждали, что самоубийство «во славу Божию» очищает душу от всех грехов. Народ чтил их, как мучеников. Однако циркумцеллионы никогда не вешались - потому что Иуда Искариот повесился.
Тёска. Варавву звали Иисусом
Варавва, совершивший во время мятежа убийство, был самым опасным из всех преступников, находившихся в тюрьме незадолго до Распятия. О нем упоминают все четыре евангелиста. Само прозвище Ваpавва является чем-то вроде отчества. С арамейского "Баp-Рабба" Варавва переводится как "сын учителя", а "Баp-Раббан" означает "сын учителя нашего". Однако настоящее имя "разбойника" в большинстве изданий Нового Завета (кроме Евангелия от Матфея) вообще не упоминается, поскольку, как оказалось, Ваpаввy звали Иисусом. Имя Иисyс, применительно к Ваpавве, встречается в Тбилисском кодексе "Коридети" (IX в.), в Армянской версии и в ряде минyскyльных pyкописей X-XV веков.
С точки зрения римлян, Варавва был преступником, но ради удовлетворения иудеев они помиловали его. Пилат, не оправдывая невиновного Иисуса, делает попытку повернуть ход событий так, чтобы народ сам отпустил Его, так как он поддерживал обычай в честь праздника выпускать узников, за которых попросит народ. Пилат велит привести Варавву, ставит рядом с Иисусом и говорит: "Кого хотите, чтоб я отпустил вам: Варавву или Иисуса, называемого Христом?"
Что стало с Вараввой, после того, как его выпустили из тюрьмы на Пасху - неизвестно.
Иосиф Аримафейский умер в Англии
Иосиф Аримафейский был тайным учеником Христа. Как член Синедриона он не участвовал в "совете и деле" иудеев, вынесших смертный приговор Спасителю. А после Распятия и смерти Иисуса он дерзнул пойти к Пилату и просил у него Тело Господа, Которое и предал погребению при участии праведного Никодима, тоже тайного ученика Господа. Они сняли с Креста Тело, обернули плащаницей и положили в новом гробе, в котором никто ранее не был погребен (этот гроб святой Иосиф приготовил заранее для себя) - в саду Гефсиманском, в присутствии Богоматери и святых жен-мироносиц. Привалив тяжелый камень к двери гроба, они удалились.
Английская куртуазная литература 13 века уверяет, что именно Иосиф из Аримафеи собрал кровь распятого Христа в чашу, из которой Иисус пил во время Тайной Вечери - Чашу Грааля. По приказу голоса Иосиф с обращенными в христианство людьми покидает Иерусалим, неся с собой чашу. Как утверждается, Святой Иосиф скончался мирно в Англии, отдав Грааль сподвижникам.
Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса
Почти через 2000 лет найдено историческое свидетельство существования Христа, вырезанное буквами на камне. Надпись найдена на древней урне с прахом и гласит: "Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса". Арамейские слова, выгравированные на боку урны, представляют собой курсивную форму письма, использовавшуюся приблизительно с 10 до 70 гг. н.э. Что было подтверждено известным палеографом Андре Лемэром Сорбонна в Париже. Сама урна-оссуарий датируется приблизительно 63 годом н.э.
Древние надписи этого типа характерны для царских памятников или могил знатных людей, и делались в память о правителях и других официальных фигурах. Но в первом веке нашей эры у евреев был обычай переносить прах своих умерших из погребальных пещер в оссуарии. Такая практика прекратила свое существование после разрушения еврейского храма в 70 году н.э. Никто точно не знает, почему эта практика существовала и почему она прекратила свое существование.
Лабораторные тесты, проведенные Институтом Геологии в Израиле, подтверждают, что известняк, из которого изготовлена урна, был взят в области Иерусалима. Патина - тонкий налет, который образуется на камне и других материалах от времени, - имеет форму цветной капусты, такого рода налет обычно образуется в пещерной среде. Оссуарий Иакова - один из редких древних артефактов, содержащих упоминание фигур Нового Завета.
Апостол Петр был распят вниз головой
Один из 12 апостолов Иисуса Христа, называемый в Новом Завете по-разному: Симоном, Петром, Симоном Петром или Кифой. Уроженец Вифсаиды в Галилее, он был сыном Ионы и братом Андрея. Петр, как его брат и товарищи, Иаков и Иоанн занимался рыбной ловлей. К моменту начала служения Христа Петр был женат и проживал в Капернауме - именно там, «в доме Петровом», его теща была чудесно исцелена от горячки. Петра впервые привел к Иисусу его брат Андрей, который, как и Иоанн, сын Зеведеев, принадлежал к числу последователей Иоанна Крестителя. (От Христа Симон получил новое имя, по-арамейски звучащее «Кефа» - камень, скала, которое указывало на его место в Церкви. В Новом Завете это имя чаще встречается в переводе на греческий - "petros", откуда образовано латинское Petrus и русское Петр.) Тремя днями позже он присутствовал вместе с другими учениками на брачном пиру в Кане, где Христос сотворил свое первое принародное чудо. Петр сопровождал Христа и его учеников в Иерусалим, а затем - через Самарию - назад в Галилею, где на короткое время возвратился к ремеслу рыбака, пока он и его брат не были призваны Иисусом оставить свои сети и сделаться «ловцами человеков».
Начиная с этого момента, евангелисты изображают Петра как постоянного спутника Христа, занимающего особое положение среди других учеников, его имя фигурирует первым в различных перечнях 12 апостолов.Петру было свойственно мужество, что проявилось, когда он, выхватив меч, отрубил ухо воину в Гефсиманском саду. Он же и наиболее глубоко из всех апостолов "пал" - трижды отрекся от Христа. Но в то же время Петр был и первым из апостолов, кому Христос явился после своего Воскресения. В Пятидесятницу он произнес первую проповедь перед народом, возвестив о смерти и воскресении Иисуса, обратив этой проповедью около трех тысяч человек. А затем, исцелив хромого у врат Храма, Петр стал первым из апостолов, сотворившим чудо «во имя Иисуса Христа Назорея». Он крестил центуриона Корнилия в Кесарии, положив начало вступления в Церковь многочисленных язычников.
В 49 году апостол Петр возвратился в Иерусалим, где сыграл ключевую роль на Соборе, после которого он возобновил свои миссионерские походы и обосновался в Риме. Там апостол Петр был казнен между 64 и 68. По свидетельству Оригена, Петр по его собственной просьбе был распят вниз головой, так как считал, что недостоин подвергнуться той же казни, которую претерпел Господь. Он был погребен на Ватиканском холме, и над местом его погребения в настоящее время расположен главный алтарь Собора св. Петра.
Примечательно, что считая себя преемниками апостола Петра, ни одни из римских пап до наших дней не решился на то, чтобы взять его имя.
Собрания первых христиан
В самом раннем периоде существования христианских общин все еще не было специальных построек или помещений для их богослужебных собраний. Они происходили по обычаю апостолов в домах зажиточных верующих, а во время преследований со стороны властей – в подземельях, катакомбах или банях. Кладбища считались священными местами, так как там совершались воспоминания по принявшим мученическую смерть собратьям. Кладбищенские собрания положили начало широко распространившемуся среди христиан культу к усопшим.
Наряду с этим, отсутствие у первых христиан богослужебных строений вызвано и эмоциональными причинами. В своем стремлении отличаться во всем от язычников, чьи храмы были богато убраны и украшены и чьи богослужения были перенасыщены торжественной обрядностью, христиане сознательно стремились к простоте и внешней скромности. Они верили, что Богу можно служить верой и правдой, которым не нужна церемонность. И хотя ни одна религия не может обойтись без культа, без обрядов и без специальных мест для молитв, христианский храм, каким мы знаем его сегодня, не является типичным для периода раннего христианства. В частности, считается, что изображение икон не одобрялось большинством верующих. Живопись напоминала языческую помпезность, и поэтому ее избегали. Но уже в III – IV в. стали допускаться изображения; например, часто встречаются изображения Доброго Пастыря – символа Христа, голубя – символа Святого Духа, якоря, греческих букв “альфа” и “омега” (КОБА с. 43).
Богослужение первых христиан
Наличные данные указывают на то, что раннехристианское богослужение отличалось простым устройством. Во время богослужебных собраний обычно читали текст Священного Писания с толкованиями, произносили общие молитвы и пели песни. Кульминацией богослужения являлось таинство Евхаристии. (КОБА с.42)
Обязательные языческие публичные церемонии
Еще со времен глубокой древности почитания римским языческим богам воздавались путем частных жертвоприношений (sacra privata) и публичных церемоний (sacra publica). Во втором случае публичные церемонии рассматривались как проявление гражданственности и признания легитимности власти, т.е. как лояльное отношение к власти (БАК с. 48).
По-видимому, с точки зрения римских религиозных традиций вера людей не играла большой роли по сравнению с внешним проявлением культа: исполнением культовых обрядов и участием в них. Особое место в них занимали публичные церемонии и использование храмов. Их отсутствие вызывало подозрение, которое нашло выражение в словах современников "презирать храмы означает отвергать императора" (КОБА с. 48-49). Такое понимание тесно связано с начавшимся во времена Августа обожествлением императора. Понятно, что если церемонии проводились в честь императора, то их отсутствие воспринималось как неуважение к нему, а то и как прямой вызов. Поэтому, когда в конце I в. императорский культ усилился и жертвоприношения перед статуями стали обязательными для всех, уклонявшиеся от них христиане были подвергнуты очень жестоким преследованиям и уничтожению.
Обвинения в адрес первых христиан
Ненависть к христианам охватила даже образованных представителей греко-римского общества. Известный историк Тацит определяет свое и своих единомышленников отношение к христианам констатацией, что их преследовали из-за совершаемых ими мерзостей. Подобные квалификации встречаются и у других авторов, очевидно под влиянием распространявшихся среди толпы слухов о “кровожадности” христианских богослужений (КОБА с. 47).
В десятой главе мы уже приводили цитату из сочинения Оригена "Против Цельса" (созданного, как утверждают специалисты, около 235-238 гг.), где он рассказывает следующую историю:
"Когда началось проповедование христианства, они [иудеи] попытались оклеветать Евангелие, говоря, что христиане приносили в жертву младенцев и ели их плоть; а также что во время своих собраний они - чтобы предаваться делам мрака – тушили светильники и предавались разврату - каждый с первой попавшейся под руку." (ВИН с. 33-34)
Встречаются и обвинения, что христиане отказываются участвовать в публичных церемониях и что у них нет храмов (КОБА с. 47). Так суеверная толпа видела в христианах “ненавистников рода человеческого” (КОБА с. 47).
Усилившаяся ненависть к христианам привела к массовым преследованиям. До нас дошло интересное описание мер, принимавшихся против христиан в римской провинции Понт (Малая Азия). Проконсул Понта Плиний Младший докладывал императору Траяну, что каждый, кто показывал себя христианином, получал смертный приговор. А само выявление христиан происходило следующим образом: граждан заставляли курить фимиам перед статуей императора, произнести клятву римским богам и проклятие своему Богу (КОБА с. 50).
Защищаясь, христиане вступали в дискуссию с предрассудками и упреками против себя. Их обвиняли во враждебности по отношению к государству и в бунтарстве (ВИН с. 61). Христианам приходилось оспаривать эти обвинения и доказывать (зачастую тщетно), что это не так. Они давали отпор и попыткам обвинить их в том, что уклоняются от хорошей, унаследованной от отцов старины, введя что-то новое и неморальное (ВИН с. 61).
Включение языческих культов в христианство
Стремясь привлечь к себе почитателей других религий, некоторые представители христианского духовенства стали включать ритуалы и местные обычаи в рамки христианского богослужения. Таким образом, как отмечают историки христианства, произошло некое “сближение” христианства с язычеством. Например, по Бауру, в Церкви стали почитать языческих богов, хотя и под другим именем и в другой форме, а именно под именем и формой ангелов; а демонический культ язычников (демонами у язычников назывались низшие боги, или добрые гении) перешел в христианстве в аналогичный ему культ святых (ЛЕБ1 с. 313).
Влияние митраизма
Особое место в нынешней христианской практике занимают старые митраистские ритуалы.
Силой обстоятельств вышло так, что в конце I в. две религии столкнулись в борьбе за господство в Европе и на Ближнем Востоке: митраизм и христианство.
Дж. Фрэзер, один из крупнейших знатоков религий, писал:
“Одним из богов восточного происхождения, которые на закате античного мира вступили в борьбу за господство над Западом, был Митра. Громадная популярность этого культа засвидетельствована памятниками, рассеянными в большом количестве по всей территории Римской империи. Учением и обрядностью культ Митры во многих отношениях напоминает не только культ Великой Матери, но и христианство. Это сходство бросилось в глаза самим христианским богословам, и они истолковали его как дело рук дьявола, постаравшегося совратить души людей с пути истинного с помощью этой лживой и коварной подделки под христианство.” (ФРЭ с. 397-398)
У митраизма были очень сильные позиции в римской армии, к нему благоволили многие императоры. Определенные симпатии к нему питал и Константин Великий, хотя отдал свое предпочтение христианству. Но, возможно, проникновению в христианство митраистских элементов мы обязаны именно Константину.
На рис. 24-1 предлагаем вниманию читателей барельеф с изображением Митры.
Крещение водой
Как мы увидим ниже, крещение водой не было всеобщей христианской практикой. Зато почти идентичный обычай был у митраистов. Специалисты отмечают, что посвящение в митраизм включало многочисленные омовения водой, “своего рода крещение” (КЮМ с. 204), которое должно было смыть с посвящаемого нравственную нечистоту. Оказывается, что такое “очищение” “могло представлять собой либо простое окропление освященной водой, либо настоящее омовение, как в культе Изиды.” (КЮМ с. 205).
Причастие хлебом и водой
Как у современных христиан, у митраистов было причастие; важно отметить, что его элементами были хлеб и вода, а не хлеб и вино, как у христиан:
“В маздеистском богослужении жрец освящал хлебы и воду, которую смешивал с приготовленным им пленительным соком Хаома … Перед участником мистерии клали хлеб и ставили чашу, наполненную водой, над которой жрец произносил священные формулы. Такое причащение хлебом и водой, к которой, несомненно, примешивали затем вино, сравнивается церковными писателями с христианским причастием.” (КЮМ с. 206-207)
Конечно, большое сходство не может быть случайным. Но мы должны обратить внимание на то, что сначала христианское богослужение было весьма простым и не так похожим на митраизм (и другие языческие культы), как позже.
Гипотеза. Во время Константина Великого к новой набирающей популярность и силу религии (к которой благоволил и сам император) примкнула большая часть языческого жречества. Под ее влиянием христианство претерпело значительные преобразования: к нему добавились многие языческие обряды, культы местных святых и т.д. Таким образом “первые христиане”, страдавшие от язычества и боровшиеся против его обрядов и церемоний, остались в роли “еретиков” по отношению к новой Церкви: бывшие жрецы, перешедшие в христианство, продолжали преследовать их за то же самое неприятие этих же обрядов и церемоний, ставших уже “католическими” и “православными”.
Петр и Павел и раздоры среди первых христиан
Еще в І в. среди многочисленных иудео-христианских общин постепенно выделились два соперничающих направления. Одно признавало Иакова, главу назорейской или эбионитской общины, казненного в 62 г., и Симона – Петра, который был приговорен к смерти как зилот (так называли участников еврейского националистического сопротивления, боровшихся против римских захватчиков). Второе вело начало от Савла, именовавшегося Павлом из Тарса, и его учеников, которые создали паулинианское учение. (АНН с. 180)
Интересные взгляды о начальном этапе развития христианства проповедовал известный историк Церкви Баур. Он считал (приводим пересказ его теории по ЛЕБ1 с. 303-305), что сначала христианство было лишь слегка измененным иудейством: подобно иудеям, христиане питали величайшую привязанность ко всему иудейскому и враждебность к языческому миру. Во главе первого христианского общества стал апостол Петр, а вместе с ним были апостолы Иаков и Иоанн. Позднее наряду с “иудейской формой” христианства появляется и “языческое” христианство. Представителем этой формы был апостол Павел. Он начал учить, что человек оправдывается не законом, как думали иудеи, а одной только верой в распятого Христа; поэтому и язычники, не соблюдающие иудейского закона и обрезания, также достойны принятия в Церковь. Таким образом Павел одухотворил и возвысил христианство. Направление Павла Баур называет павлинизмом, а направление Петра – петринизмом. Далее, по Бауру, в соответствии с теориями Гегеля, произошла борьба между этими двумя направлениями, которая способствовала развитию и усовершенствованию самого христианского учения. В крайних сферах павлинизма и петринизма вражда дошла до высшей степени ожесточения, а более умеренные стороны того и другого направления начали постепенно сближаться и стремиться к примирению. В чем состояло сближение? Например, по Бауру, петринизм делает павлинизму ту уступку, что признает равноправность на Царство Божие язычников и иудеев и отказывается от всеобщей обязательности обрядового закона; со своей стороны, павлинизм делает уступку петринизму в том, что рядом с верой, как условием спасения, не отвергает и дела, в которых видели сущность спасения иудействующие; тот же павлинизм принимает в христианскую жизнь формы иудейского иерархического устройства. На чем примирились две враждующие партии, об этом лучше всего видно из Евангелия от Иоанна и из Иоанновых посланий: с явлением Христа равно уничтожается иудейство и язычество. Можно добавить также, что отношение человека к Богу должно выражаться не в жертвах и обрезании, как думал первоначальный петринизм, и не в вере только, субъективном чувстве человека, как думал павлинизм, а во внутреннем единении с Самим Богом, обнаруживающемся в любви.
Легенда гласит, что Савл получил откровение от Мессии Иисуса по дороге в Дамаск; кстати, Дамаск, важный центр диаспоры ессеев, означает на древнееврейском также “святилище” (АНН с. 224).
Об остроте противопоставления петринистов и павлинистов можно судить по так называемым “Гомилиям Петра”, иудео-христианский гностический текст, приписываемый Клименту (“Петрово проповедование”), в которых ссылающиеся на авторитет Иакова и Петра христиане утверждают, что Савл – самозванец и лжепророк (АНН с. 224 и 236).
Постепенно христианская традиция начала затушевывать противоречия между Петром и Павлом. Например, Евсевий знал о распрях и других неприглядных явлениях среди пастырей Церкви, но умалчивал обо всем этом (ЛЕБ1 с. 59). Антипаулинианские иудеохристиане были осуждены как еретики, но откровения, данные Павлу, еще некоторое время служили источником новых споров (АНН с. 224-225). Католическая церковь долго противилась полной «реабилитации» Павла: оказывается, даже в 1647 году папа Иннокентий Х осуждал «уравнивание» обоих (Петра и Павла) как еретическое (ДЕШ с. 129).
Крест как символ христианства
Христианская традиция приписывает Елене, матери императора Константина Великого, нахождение креста, на котором был распят Иисус Христос. На месте креста по инициативе св. Елены было начато строительство церкви Гроба Господня. Церковь была освящена в 335 г., а на следующий год, во время церемонии, был официально установлен культ креста. Однако прежде чем он вошел в повсеместное употребление, прошло почти целое столетие (АНН с. 185).
Отметим важные даты введения почитания креста в массовую христианскую практику: начальный момент – конец правления Константина Великого, а повсеместное употребление – век спустя.
Крещение по ап. Павлу
В отличие от последователей Иакова и Петра направление Павла из Тарса предпочитало крещение Духом (pneuma) крещению водой ( АНН с. 189).
Первые христиане в Европе
Первоначальное распространение христианства в Европе вне узких рамок иудейских общин началось на Балканах в результате проповедей апостола Павла и его учеников среди эллинов и скифов. Относительно многочисленные христианские общины возникли на территории Македонии, Фракии и Эллады. Отметим, что в то время эти топонимы имели другой смысл и обозначали районы, отличные от современных географических областей с теми же наименованиями. Тем не менее они располагались приблизительно в юго-восточной части Балканского полуострова. Эти первые компактные христианские районы сразу стали плацдармом для христианских миссий в соседние страны.
Подобные взгляды можно встретить практически во всех монографиях по истории христианства. Например, Д. Оболенский прямо пишет, что Македония является древней колыбелью христианства (ОБОД с. 69).
Первые еретики
Считается, что первые еретики в Древней христианской Церкви сформировались на иудейской основе. Это объясняется тем, что сама Церковь, основанная в день праздника Пятидесятницы, возникла в Иерусалиме среди иудеев. Поэтому очень скоро после этого должен был появиться вопрос об отношении христиан как представителей нового религиозного учения к иудаизму, у которого была своя сформировавшаяся традиция и установленные религиозные нормы. На Апостольском соборе в Иерусалиме (51 г.) этот вопрос был решен так: старозаветный закон Моисея как временный терял свою силу в христианстве. Но среди первых христиан были и такие, которые считали, что закон Моисея является универсальным; их решение собора не удовлетворило. Они продолжали соблюдать старые иудейские порядки, за что их стали называть “иудействующими”. В то же время христиане языческого происхождения не хотели иметь ничего общего с “законом Моисея”. Группа “иудействующих” христиан прервала окончательно свои связи с Церковью примерно во время первого разрушения Иерусалима в 70 г. (КОБА с. 77). Хотя они и являлись христианами, они соблюдали обрезание, праздновали субботу, ходили в свои синагоги, совершали таинства Евхаристии с пресным хлебом и водой, без вина (КОБА с. 78).
Павликиане
О том, как появились павликиане и в чем состояло их учение, оксфордская монография “История христианства” (HIS) рассказывает примерно следующее.
Павликиане были группой христиан, появившейся в восточных частях Византийской империи после 650 г. Основоположник нового учения Константин отверг формализм государственного Православия, которое было господствующей религией Империи. В основу своего учения он поставил письменные свидетельства апостолов и считал, что только Евангелия и Письма апостола Павла являются делом божественного вдохновения. Остальную часть Нового Завета и весь Старый Завет он полагал творением злой силы.
Павликиане утверждали, что эта злая сила была создателем и богом материального мира. Настоящий Бог на небе, говорили павликиане, противостоял всем материальным предметам. Чтобы спасти людей от зла физического мира, настоящий Бог послал им одного ангела, который был Иисусом. Из этой дуалистической идеи павликиане выводили свои взгляды на Св. Писание и на Церковь.
Так как Старый Завет: 1) утверждает, что Бог создал человека, и 2) создает идеологическую основу для теократических принципов византийского союза Церкви и Империи, павликиане верили, что он должен быть творением злой силы. Так как Православная церковь включала в себя многое, что тесно связано с материальным миром, например духовенство, иконы, литургии др. п., то все это тоже должно было происходить из той же злой силы. Павликиане также утверждали, что раз имперская Церковь так усердно ссылается на авторитет апостола Петра, то он был посланцем этой же силы.
Для современных историков христианства источник павликианских идей неясен. Считается, что они похожи на некоторые из более ранних идей Маркиона и особенно манихеев, но не совпадают ни с теми, ни с другими.
Вернемся опять к возникновению павликианства. Его основатель Константин сменил свое имя на Силваний (Силас), потому что так звали одного из учеников апостола Павла. После того как Силваний был побит камнями до смерти, следующий предводитель секты присвоил себе имя Тит. Он был сожжен заживо. После него павликиан возглавил Тимофей, а вслед за ним – Тихик. Выбором имен они пытались связать себя с апостолом Павлом; может быть, из-за этих их стараний они и получили название “павликиане”.
В восьмом веке, в так называемый “иконоборческий период”, преследования павликиан ослабли и, возможно, совсем прекратились. Не исключено даже, что один из императоров того времени, Константин Копроним, являлся павликианином. Но в девятом веке императрица Феодора приказала убить десять тысяч павликиан. В ответ на преследования павликиане подняли восстание и организовали собственные армии, которые оказались весьма искусными в ратном деле. Поэтому императоры переселили многих павликиан из Армении на Балканы, на территорию современной Болгарии. У них болгары якобы восприняли многие идеи, которые затем вошли в состав богомильских воззрений.
К информации из “Истории христианства” добавим еще несколько фактов из других монографий.
Начнем со странного совпадения в истории павликианства, связанного с Македонией. Именно туда через одно или два столетия после возникновения ереси переселили павликиан из Армении. Но оказывается, что еще со времени своего создания Церковь армянских павликиан называлась … Македонской церковью.
По словам Д. Оболенского, дело происходило следующим образом (ОБОД с. 37).
После того как Константин, основоположник павликианства, принял имя Силуана - сопровождающего апостола Павла, он под этим именем обосновался в крепости Кивоса, около Колонеи, на границе между Малой Арменией и Понтом. Там, по словам Петра Сицилийского, он утверждал, что является Силуаном - упомянутым в посланиях Апостола, которого Павел послал в Македонию как своего верного ученика. Он показывал своим ученикам книгу Апостола, говоря: "Вы македоняне, а я Силуан, посланный вам Павлом."
Константин-Силуан был главой "македонской церкви" на протяжении двадцати семи лет и в конце концов был арестован и забросан до смерти камнями по приказу одного армейского офицера - Симеона, посланного в Армению Константином IV (668-685), чтобы потушить огонь павликианской ереси.
Есть и другие легенды о возникновении павликианства.
Так, по некоторым сведениям, павликиане сначала появились в Самосате - городе на Евфрате, на границе Сирии, Месопотамии и Каппадокии. Некая женщина манихейка по имени Калиника воспитала двух своих сыновей - Павла и Иоанна - в манихейской вере и послала их проповедовать в соседние земли. От имени этих двух манихейских учителей якобы произошло имя новой секты павликиан (ОБОД с. 35). Другие историки выводят название "павликиане" из имени ап. Павла. Из сочетания имен "Павел" и "Иоанн" выводил имя павликиан и (Псевдо-) Фотий в X в. (ОБОД с. 51).
Расплывчатость сведений о возникновении павликианства говорит о том, что правду об его происхождении очень тщательно пытались скрыть.
Павликиане отвергали Ветхий Завет и ставили особое ударение на Послания св. апостола Павла; относились с большим почтением к Евангелию от Луки. Кроме того, у них в обиходе было апокрифическое Послание к Лаодикийцам, которое ошибочно приписывалось ап. Павлу (ОБОД с. 46).
Павликианский канон состоял из Четвероевангелия, четырнадцати Посланий ап. Павла, Послания ап. Иакова, трех Посланий ап. Иоанна, Послания ап. Иуды и Деяний св. Апостолов. Текст совпадал с тем, которым пользовалась христианская церковь "без какого бы то ни было изменения ни в одном слове" (ОБОД с. 41).
Павликиан иногда обвиняли, что придерживаются учения Манеса. Однако они не только отрицали это (НЕЛ с. 16), но даже анафематствовали Манеса и остальных манихейских учителей (ОБОД с. 36).
Павликиане верили в мнимое рождение Христа, в то, что он не пребывал в человеческой плоти и на кресте страдал не по-настоящему. Они считали, что ”Христос взял свою плоть на небе и прошел через нее (Марию) как через канал.” (АНГ с. 170). Этим, по мнению их критиков, они обесценивали его жертву.
Исходя из общих принципов и направленности павликианского учения, некоторые исследователи предполагают, что отвержение икон было бы в соответствии с их взглядом на материю, но это не может быть подтверждено (ОБОД с. 42).
Считается, что павликиане проявляли полнейшее презрение к кресту, считали его бессмысленным и нелепым, поскольку верили, что Христос на самом деле не умер на кресте, и его жертва была только видимостью (АНН с. 186).
Павликиане отрицали и внутреннюю организацию православной и католической церкви, в частности устройство священства. Они особо ненавидели слово "пресвитер" как означающее в Новом Завете иудейских старейшин, организовавших процесс против нашего Господа (ОБОД с. 42).
Все эти особенности, так категорически описанные в монографиях, должны были бы давать возможность легко отличить павликиан от православных. Однако оказывается, что действительность была несколько иной. Один из старых авторов, Петр Сицилийский, который подробно писал о павликианах, особенно подчеркивает как сложно было отличить их от православных христиан.
“Так же как и их будущие заместители - богомилы, павликиане не только называли себя христианами, но в нравственности и даже в доктринах имитировали полное согласие с Церковью.” (ОБОД с. 42-43)
- отмечает Д. Оболенский.
Павликиане и катары
“Катар называли “побликанами” ( “poblicans”) в Северной Франции и в Англии”, – писал в 1848 г. крупный французский исследователь Шарль Шмидт и привел список старых хронистов, в чьих трудах встречается это наименование. Некоторые из них даны по Глосариуму Дюканжа. Действительно, там встречается упоминание “попеликан” еще в 1017 г., а в хронике Рудольфа Когеншалензиса времен Людовика VII (1137-1180) сказано, что так на “народном языке” называли еретиков, которые распространились во многих районах Франции. Шмидт указал, что Муратори является первым историком, который вывел прямую связь катар с павликианами. Он ссылался на особо авторитетное мнение Мосгейма – для него катары были павликианами, которые, переселившись из Болгарии и Фракии, распространили свои учения в Италии и в остальной части Запада (ВАСГ с. 166).
Богомилы
Одной из самых известных, самых интересных и самых противоречивых старых ересей является, несомненно, богомильство. Его причисляют к так называемым “дуалистическим” ересям, т.е. к ересям, которые признают сосуществование двух богов (или начал, или божественных сил): Бога Добра и Бога Зла. Основанием для этого служит воззрение богомилов о том, что материальный мир (или очень многое в нем) создан Сатанаилом, воплощением Зла. Отметим сразу, что такая классификация очень скользкая и нечеткая по разным причинам. Например, дуалистической является и христианская религия, поскольку воплощения Зла присутствуют в Библии. Поэтому приходится ввести дополнительные термины, каким является “строгий дуализм”. Богомильство к нему не относится, т.е. является “не совсем дуализмом” и детальные рассмотрения показывают, что на самом деле в нем почти столько же дуализма, сколько и, скажем, в католицизме или в православии. Ярким свидетельством тому являются дошедшие до нас произведения его основоположников; для подробного ознакомления с мнениями по этой теме рекомендуем читателям монографию ВАСГ.
Отметим, что у богомильства довольно длинная история; оно существовало на протяжении нескольких (вероятно, около трех) веков. За это время оно изменялось, хотя, как увидим ниже, в гораздо меньшей степени, чем православие и католицизм. Тем не менее, нужно иметь в виду, что его “теория и практика” изменялись во времени, так что некоторые черты или обычаи, которых у него сначала не было, могли появиться позднее; кроме того, к богомильству причисляли многих христиан, и у них могли быть разные нюансы во взглядах.
А теперь мы попробуем сделать небольшой обзор некоторых из самых примечательных особенностей богомильства и ознакомиться с его важнейшими отличиями от “канонов” православия и католицизма. Особое внимание обратим на обвинения, которые “официальная христианская догма” выставляет в адрес богомилов.