Рубенс. «Похищение дочерей Левкиппа». Ок. 1619-1620 гг. Мюнхен. Старая пинакотека.
Питер Пауль Рубенс родился в июне 1577 г. в немецком городе Зигене, куда его отец, антверпенский юрист, бежал из родной Фландрии, спасаясь от испанского террора (в то время Нидерланды были охвачены национальным восстанием). Раннее детство будущего художника также прошло в Германии. Только в 1587 г. семья возвратилась в Антверпен. Пауль был отданы в латинскую школу. С четырнадцати лет он стал систематически обучаться рисованию. В 1594 г. Рубенса приняли в мастерскую придворного живописца Отто Веениуса. В 1598 г. он вступил в гильдию художников св. Луки. В 1600 г. для завершения художественного образования Рубенс отправился в Италию. Старательно изучая итальянских мастеров, он на самом деле не очень много перенял у них. Влияние оказал на него только Тициан.
Сразу по приезде Рубенс поступил на службу к мантуанскому герцогу Винченцо Гонзаго, для которого выполнил несколько ответственных дипломатических поручений. Вслед затем художник провел несколько лет в Риме, где много работал как портретист. Он был очень рассудителен, деловит, практичен, знал себе цену, был в меру самолюбив и в совершенстве владел манерами светского человека. Уже в Италии у Рубенса выработались все те черты прирожденного шармёра, которые сделали его любимцем международной европейской знати и которые дали основание аббату Бальлинуччи охарактеризовать его как человека «настолько украшенного различными достоинствами и добродетелями, что благодаря им одним, если даже не считать его художественных дарований, он был во все времена, в любом месте и в любых кругах желанным гостем».
Осенью 1608 г. Рубенс возвратился в Антверпен уже сложившимся и преуспевающим художником. «Когда он вернулся на родину, - сообщает один из биографов мастера, - слава его стала уже повсеместной, и правители Южных Нидерландов эрцгерцог Альберт и Изабелла, желавшие, чтобы он их писал, назначили его придворным художником и привязали к себе золотыми цепями, дабы он не возвратился в Италию, куда его могли привлечь высокие цены на его картины». Рубенсу предложили хорошие условия: помимо годичного оклада в 500 флоринов ему полагалось особое вознаграждение за любую работу, которую ему заказывали его августейшие покровители, за исключением их портретов. Положение придворного художника освобождало его также и от налогов.
Рубенс энергично берется за дело. Двор и церковь заваливают его заказами. В короткий срок он создает большое количество великолепных картин, широко прославивших его имя. Со всех концов страны к нему стекаются ученики, и вскоре мастерская Рубенса превращается в крупное коммерческое предприятие. Производство картин было поставлено здесь на поток. Иоахим фон Зандрарт писал по этому поводу: «Он всегда сам сочинял композицию будущей картины на эскизе в две-три пяди высотой, по этому эскизу его ученики… писали картину на большом холсте, который он потом проходил кистью или сам исправлял наиболее важные места». Благодаря этому Рубенс отличался феноменальной плодовитостью (считается, что из его мастерской вышло не менее трех тысяч произведений).
Вместо небольших, утонченных маньеристических картин, бывших в моде до его приезда, Рубенс пишет огромные полотна, полные здорового реализма, бурного движения и декоративного размаха. Он сам говорил о себе: «По природной склонности я больше тяготею к большим полотнам, нежели к мелким диковинкам. Каждому свое. Таков уж мой дар, что в предстоящей работе никогда меня не пугали ни крупная форма, ни сложность сюжета». Черпая вдохновение в самом пафосе своих сюжетов, и встречая единодушное восхищение своим мастерством, он крепил и утверждал собственный стиль.
Персонажи Рубенса – всегда возвышенны и вознесены над повседневностью. Телесная мощь, энергия, накал страстей, интенсивность чувств достигают в них апогея. Но сколь бы сильным не было преувеличение, оно никогда не кажется нарочитым и искусственным. Композиции его пронизаны движением – для него это выражение динамики бытия, неисчерпаемой жизненной силы. Каждая фигура включена в общий ритм движения, каждая деталь композиции становится ее элементом, частью вечно движущегося мира. Где только возможно, он вводил мотивы схватки, борьбы, погони, напряженных физических усилий.
Целомудрие было глубоко чуждо языческой натуре Рубенса. Он придал искусству барокко относительную вольность нрава, простодушно-грубоватую чувственность, заставил любоваться натуральным здоровьем и натуральной силой. И все это у него удачно сплавилось с требованиями пышного декора, помпы, восхваления монархов и не вызывало ни малейшего протеста со стороны церкви.
Тонкий знаток античности, Рубенс, тем не менее, никогда не стремился буквально повторять найденный древними мастерами идеал прекрасного. Красота и строгость пропорций мало волновали Рубенса. Но он упивался физической мощью человека и виртуозно передавал движение, воплощенное в живой плоти. Примером тому могут служить многочисленные картины Рубенса на античные сюжеты, созданные в первое десятилетия пребывания в Антверпене: «Союз земли и воды» (ок. 1615) (http://proza.ru/2011/03/23/236), «Битва амазонок», «Похищение дочерей Левкиппа» (ок. 1619-1620), многочисленные «Вакханалии», «Венера и Адонис», «Персей и Андромеда» (1620-1621) и др.
Лучшие черты манеры Рубенса воплотились в его известном шедевре «Похищение дочерей Левкиппа», на которой художник изобразил Кастора и Поллукса похищающими дочерей царя Мессении. Динамика этой картины строится на соотношении движущихся масс, на противопоставлении темных и светлых силуэтов, на ярких контрастных цветовых сочетаниях. Чувственное, стихийное, плотское начало выражено здесь с таким неподдельным темпераментом и искренностью, с таким размахом и приподнятостью, что лишается всякой вульгарности. Картина вся пропитана волнующей подвижностью стиля барокко. Движения всадников, похищающих молодых женщин, полны мужественной решительности и энергии. Пышные тела женщин эффектно выделяются на фоне ярких, развивающихся тканей, вздыбленных коней, смуглых тел похитителей. Звучный аккорд красок, бурность жестов, разорванный, беспорядочный силуэт всей группы ярко передают силу порыва жизненных страстей.
В 1620-е гг. Рубенс создает огромные по размерам и сложные по построению композиции картины, а также целые серии полотен. Так он пишет одну за другой картины с изображением отягощенных жирной плотью Вакха, Силена, веселящихся сатиров, пышногрудых вакханок. Рядом с героями вакхических сцен Рубенс постоянно изображает мощные деревья, сочные плоды, налитые соком тяжелые гроздья винограда, а также опьяненных вином животных. Из портретов этого времени особого упоминания достойны прелестный «Портрет камеристки эрцгерцогини Изабеллы» (http://proza.ru/2011/03/23/238) и «Соломенная шляпка» (http://proza.ru/2011/03/23/244).
Слава Рубенса распространяется далеко за пределы маленькой Фландрии. Он выполняет целый ряд крупных заказов различных европейских дворов. Его называют «королем живописцев» и «живописцем королей». Однако в 1626 г., после смерти горячо любимой жены Изабеллы Брандт, Рубенс неожиданно оставил живопись и в ранге полномочного посла Испании взял на себя ведение сложных переговоров о заключении мирного договора с Англией. Только в 1630 г., когда художник женился на юной Елене Фаурмент (младшей сетстре Сусанны). он вновь взялся за кисть. Ни одно из его поздних полотен теперь не обходилось без Елены (http://proza.ru/2011/03/23/248). Он писал ее Магдалиной и Вирсавией, в шубке, едва прикрывающей наготу и в чопорном платье фламандской дамы.
На склоне дней Рубенс покинул двор и поселился за городом в своем замке Стен (он приобрел его в 1635 г. за 93 тысячи гульденов), где проводил время как сиятельный князь среди своих коллекций и картин. Умер Рубенс в мае 1640 г. он паралича сердца. Весь Антверпен оплакивал кончину знаменитого художника, который был погребен с величайшими почестями.
Барокко http://proza.ru/2023/01/24/220