На обочине просёлочной дороги растёт высокая Осина. Многие годы, глядя во след путникам, ей и самой хотелось пуститься вдогонку за ними, но корни, крепко вцепившись за принявшую их землю, всегда говорили одно и то же: «Родная земля слаще мёда и мягче пуха, а чужая сторона, хоть и красна, да не ласкова».
Ветвистое дерево, поднявшись над землёй, слушая рассказы непоседы Ветра, качало головой, дескать, каких только чудес не бывает на свете! А про себя думало: «Оттого Перекатиполе и мотает по свету, что оторвалось от земли-матушки. А нам, деревам, не пристало уподобляться им. Нам надобно на своей земле жить и мощь свою крепить».
Только глупые листики, завидя прохожего, встрепенутся, зашелестят, раскачиваясь на длинных черешках, готовые полететь вослед. Мудрое дерево, греясь на солнышке, неторопливо рассуждало:
- Молодо-зелено. Пополощут на ветру язычки и угомонятся.
Так шли дни за днями. Но однажды, уже под вечер, на ветки Осины сели передохнуть ласточки. Каждый год, в начале осени они прилетали к одинокой Осине и располагались на ночь. В этот раз они прилетели немного раньше и были чем-то очень озабочены.
- Мороз проснулся!
- Ветры холод несут!
- Надо улетать за море! Там тепло…
- Скоро зима! Зима…
Листики, слушая птиц, разволновались, заперешёптывались.
- А кто такой Мороз?
- Почему его так бояться эти милые птички?
- Надо и нам лететь с ними…
Утром, как только рассвело, птицы полетели дальше, а листики стали просить дерево:
- Отпусти нас, матушка Осина! Мы боимся Зимы. Лучше мы полетим вслед за птицами в тёплые края.
- Далёк путь. У птицы два крыла, и то не каждая долетает до места. Куда же вы с одним крылом полетите? Да и негоже покидать родную сторонушку.
Тут, откуда не возьмись, сел на ветку серенький Воробушек и запел свою песенку:
- Чик-чирик! Я ростом невелик! Морозу не боюсь и зиму продержусь…
- Глупый Воробей! – зашелестели листья. – Даже Гуси полетели на юг. И мы полетим. Отпусти нас, матушка Осина!
- Пить-пить! Не надо мать гневить! – попискивали Синички.
Но тут налетел Ветер.
- Лечу! Лечу! Я мигом вас домчу!
Рассердилась старая Ворона, сидевшая на суку и слышавшая весь разговор.
- Врёт! Врёт, лукавый обормот! Бродяга он, бездомный, сердитый и холодный. Обманет, бросит на дороге. С ним хлебнёте вы тревоги!..
Затрепетали листики, не зная, кому верить. А Ветер торопит. Не сидится ему на месте. Несколько листиков оторвались от веток матушки Осины и беззаботной стайкой полетели в чистое поле. Ветер то поднимал их высоко над землёй, то кружил в весёлом вальсе. Листикам казалось, что они тоже птицы и теперь, обретя свободу, могут наслаждаться жизнью и путешествовать над миром легко, как бабочки, которым они так завидовали, сидя на ветках.
Но недолго длились счастливые минуты. Холодное сердце Осеннего Ветра не способно дорожить доверием друзей. Ему наскучило играть с листиками и он покинул их, как кидают шаловливые дети надоевшие игрушки, увидев новую, занятную игрушку, которую совсем скоро ждёт та же участь.
Теперь листики лежали в придорожной канаве. Над ними грустно склонилась седая полынь и горькие слёзы утренней росы капали на яркие крылышки листиков. Они были так свежи, так прекрасны, что никак не верилось, что это их последнее пристанище. Но моросящий дождь всё чаще нагонял тоску, а подсыхающие черешки уже не питали их живительным соком. Постепенно краски стали тускнеть. Серые туманы оставляли на них ржавые пятна. А от первых заморозков свернулись их крылышки в трубочки, силясь сохранить хоть капельку былой радости, но иней колючими холодными иголками впивался в живую плоть, и было нестерпимо больно и тоскливо.
Однажды полил дождь. Грязные ручейки, стекая в канаву, подхватили листики и понесли неведомо куда. Путешествие в холодной купели не очень нравилось им. Да об этом никто у них уже и не спрашивал. Листики совсем приуныли и смирились со своей участью. «Теперь будь, что будет», - думали они. Как вдруг увидели матушку Осину. Багряные листики тихо падали на землю и засыпали безмятежным сном, как засыпают дети рядом с матушкой.
Плывущим листикам так захотелось вернуться к своим чистеньким, нарядным братишкам. Покой и нега на груди у матушки больше не казались им скучными. Прижавшись к берегу, они желали только одного: остаться на родной земле. Бегущая мутная вода укрыла их илом и схлынула. Белой пуховой шалью всё вокруг укутала Зима. Запели, заплясали Вьюги и Метели. Но уснувшие листики ничего этого не слышали. И только весеннее солнышко разбудило в них живительные силы. Вскоре проросли они травой, зазеленели, закачались на руках тёплого Ветра.
Осыпавшиеся с дерева листики стали землёй. Корни, вобрав в себя силу земли, напоили дерево соком, и опять на Осине зазеленела листва. Вернувшиеся ласточки то взмывали в голубую высь, то проносились над самой травой, радуясь возвращению на родную сторонушку. И только мудрое дерево, повидавшее многое на своём веку, неустанно повторяло внимавшим его шёпоту маленьким Осинкам:
- С родной земли, умри, да не сходи!
8 октября 2001 года.