Склойн
Когда Буэ был один, это до поры до времени прибавляло ему сил.
Но теперь ему нужно было срочно искать сообщников, пока Гронц не прорвался к власти над миром. Он впервые по настоящему испугался. Если это произойдет, сможет ли он противостоять равному противнику?
И что самое странное – перед тем, как он отправил свои мысли в нужную ему контору, он совершенно ничего не боялся и не думал ни о какой помощи.
Бригада сочинителей мифов работала в обычной с виду конторе под крылом одного из многочисленных книжных издательств. Каждый из них считал себя обычным писателем-фантастом и не подозревал, как порой далеко могут зайти его фантастические истории. Но их произведения никогда не выходили в свет. Им объяснялось, что они участвуют в серьёзном научном эксперименте и каждый из них еще в начале своей деятельности подписал документ о неразглашении государственной тайны. Каждому из сотрудников конторы выдавалось индивидуальное задание. Работу на дом им никому ни в коем случае не разрешалось брать. Помимо того, что велась постоянная ежесекундная слежка за всем процессом работы бригады как внутри помещения, так и вне его, каждый из работников был обязан следить за своим соседом и сообщать бригадиру обо всем подозрительном.
Кроме этой бригады Союз по созданию артефактов имел в своем составе коллективы архитекторов, скульпторов, резчиков по дереву, художников разных уровней, музыкантов, стилистов, визажистов, дизайнеров и прочих работников искусств. Правда они работали с не очень обычным материалом. Они занимались человеческими останками и древними находками.
В особый отдел были собраны астрономы, картографы и маркшейдеры.
Все они занимались практическим осуществлением тех программ и методик, которые вырабатывали в своих диссертациях так называемые «свои люди» в высших кругах науки и религии.
Бригада сочинителей мифов была, что называется, «впереди планеты всей». Именно их мысли помогали историкам все глубже и глубже постигать искусство по переделке древней истории планеты. Если их прежние предшественники некогда «сглупили» и уничтожили целые цивилизации ради торжества их общей идеи, то современные перекройщики работали очень осторожно. В эпоху, когда читались абсолютно все мысли, было чрезвычайно трудно скрыть от вечных искателей истины свои благие намерения.
Склойн Фэр, один из лучших фантастов бригады, очень давно догадался, что этот мир устроен совершенно иначе, чем думают некоторые. И самое главное его качество он с успехом использовал в своих бесконечных гениальных открытиях. Всего на всего он вычислил – чему равно расстояние времени между двумя мгновениями и что стоит за этим. Мир мигает. Он живет мигами. В одно мгновение умирает и в одно мгновение воскресает. Он умирает с частотой триста двадцать мгновений в секунду и воскресает с частотой клеточного пульса, с частотой мигания сердечной мембраны живой клетки человеческого организма. Есть люди, сердца клеток которых работают в унисон с Великим Сердцем Вселенной. Именно они и двигают мир от воскресения к воскресению. Однажды Склойн посетил местный кинотеатр и его ум потрясло просто гениальное открытие. Частота смены кадров в кинопроекции равна двадцати четырем кадрам в секунду, двадцать пятый кадр кинопленки, который всегда используют в рекламе, не виден для глаза. Частота сокращения сердечной мембраны живой клетки равна девяноста ударам в секунду. Клетки человека пульсируют и заставляют сердечную мышцу сокращаться с частотой девяносто ударов в минуту. Это абсолютно средняя величина. У каждого человека индивидуальна и скорость пульса, и скорость мысли и скорость жизни. Человек, у которого пульс сердца клеточной мембраны совпадает с пульсом Вселенной как раз и является хранителем мира. Причём в каждом поколении появляется свой хранитель. Пока жив старых хранитель, новый не народится.
Мир воскресает и движется вверх от одного биения к другому. Но движение вверх и вниз, вперед и назад в космическом пространстве абсолютно условны, так же, как условны в нём такие понятия, как влево и вправо. Если однажды некто посчитал одну из условных точек Вселенной верхом мира, то это совершенно не значит, что так было всегда. Мир движется в неизвестность, пульсирует , воскресает и никто не видит и не чувствует этого.
Но что случается с ним после цепочки этих воскресений? И можно ли высчитать число их? Потоки отработанных объемных кадров мира осыпаются вниз с той же последовательность, с какой пришли из небытия. Никакого ветра в вакууме нет. Теория Большого Взрыва и расширение Вселенной - всего лишь одна из многочисленных гипотез.
Буэ понимал, что, то, что узнал о тайне мира Склойн, было самой настоящей реальностью. Он сам не раз опускался по бесчисленным отработанным кадрам Вселенной глубоко вниз и буквально считывал с них удивительные истории, происходившие некогда и с людьми, и с бывшими когда-то на планете городами, и погибшими цивилизациями и более древней историей, человечества, когда люди были настолько великими, что заселяли все Галактики Вселенной. Склойн тоже бывал там и использовал этот материал для своих книг. С причинами когда-то происшедшими во Вселенной изменениями и появлением космических мутантов всевозможных видов, с которыми боролись красивые великаны, Склойн разбираться не стал. Он просто изображал увиденные его умом истории в обратной последовательности, словно вторгаясь в будущее, и вписывал их в сюжеты тех заданий, которые ему приходилось выполнять по долгу службы.
Информация, которую он считал из мозга Склойна, на время увела его в сторону. Главная опасность была в том, что один из руководителей старика решил через мысленный ускоритель проверить – куда это тот временами ныряет, периодически полностью отсутствуя в мысленном пространстве кабинета? Буэ крайне не хотелось «засветиться» перед кем бы то ни было. Отработанные кадры мира кроме визуального изображения хранят и звуки, и запахи и эмоции, и мысли всех участников «жизненного процесса». Жизнь мира на фоне мысленной деятельности Буэ тут же нарисовалась перед его глазами, как совершенно посторонний предмет. Ниточки от руководителя Склойна вели напрямую к Гронцу.
Профессор зря волновался. Ласс так и не включил камеру слежения в той комнате, в которой прятался под столом. Так же, как не включил и самую главную камеру – перед входной дверью в дом. И не только потому, что пожалел Профессора. Запасной выход потому и называется запасным, что его всегда оставляют про запас.
Что же сделал Ласс, как только оказался в двухнедельном отпуске? Он конечно же сел в светолёт и полетел разыскивать свой таинственный остров в океане. Он знал, что за ним следят. На этой планете следили за всеми. И он давно к этому привык. Но его нынешний поступок не вызовет подозрения совершенно ни у кого. Каждый, у кого была возможность делал то же самое – летел к океану, разыскивал необитаемый островок и проводил там хотя бы пару дней. У Ласса в запасе было целых две недели.
Но никакого острова в том месте, где он бывал не раз в своих страшных снах, не оказалось. Он облетел довольно большое расстояние на много миль вокруг. И ничего, даже отдаленно напоминающего остров, не нашел. Одна сплошная масса океана. Тогда он выбрал маленький скалистый островок ближайшего подводного архипелага и приземлился у самой кромки берега.
Прибой шипел и разбивался о разноцветные каменные глыбы. Ласс обошел островок. На нем почти не было растительности. Сплошные камни, и лишайники и расщелины с мелкими мхами. Сухой мох дымился и тихонько потрескивал. Это было отличное место, чтобы не удержаться и снять с себя мысленное напряжение. И, наконец, попытаться проанализировать все, происшедшие с ним, последние события.
Инар ехал в дешевом вагоне светопоезда. Откинувшись в кресле, он пытался хоть что-то разглядеть за окном. Но там была сплошная летящая масса. Светолиния была проложена в тридцати метрах над землей внутри почти кружевного металлического тоннеля. Все материки мира были опутаны системами подобных сооружений. И только океаны с их вечно необъяснимыми цунами не поддавались людям. Над океанами летали светолеты.
Инар пытался забыться и снова вспомнил детство. Как ему нравилось ловить рыбу! Речка была маленькая, рыба мелкая. Но зато – какое удовольствие! «Си ву пле!» – и рыбка у тебя на ладони.
Вдруг вагон сильно накренился, дрогнул и полетел вниз. Люди закричали.
«Катастрофа!» – успело мелькнуть в гаснущем сознании Инара.
Профессор купил себе кроме всего прочего крошечный ушной транзистор и с наслаждением окунулся в мир новостей Планеты. Катастрофы, наводнения, подвиги спасателей, концерты, шоу, мировые открытия… Но одна новость его просто ошарашила. Он давно знал, что когда-нибудь это произойдет. Через три дня входил в силу закон, запрещающий этой стране, в которой он сейчас находился, называться своим собственным именем. Отныне она называлась государством под номером тридцать три и под этим именем входила в коалицию свободных государств Планеты. Коментатор этого выпуска на все лады трещал о преимуществах, которые принесет теперь гражданам этой страны подобное объединение. И как это будет славно, когда, наконец, вступит в свои права президент Планеты. Он решит все мировые проблемы и наконец, наступит новая эра.
- Приплыли – сказал Профессор.
«Вот, наверное, о чем хотел со мной поговорить Доктор. Всё-таки великое противостояние, сторонником которого тот был, закончилось не в их пользу. Печальное событие» – подумал Профессор.
Был уже довольно поздний вечер. Он еще раз сходил в потайную комнату, убедился, что она ему не приснилась. Весь день до вечера он сидел за столом и перебирал папки и бумаги Смайлса из потайной комнаты. Чего тут только не было – начиная от рецептов старинных пирогов до всевозможных анекдотов. Но Профессору было не до смеха.
«И зачем он это все собирал? Чудак-человек. Для отвода глаз? Но это глупо. Что-то здесь все-таки есть».
И тут только он обратил внимание, что у Ярла не было даже компьютера! Хотя с одной стороны это понятно. Человек, имеющий компьютер, автоматически подключался к сети постоянных пользователей, получал свой пароль и код, и всё, что он делал даже на своем домашнем буке где-нибудь в лесу на полянке, тут же высвечивалось на главном компьютере системы безопасности государства, на территории которого тот включался. Абсолютно вся деятельность персональных пользователей, будь то даже самый секретный научный труд, в обязательном порядке проверялась и контролировалась соответствующими органами. И поэтому Профессора уже очень давно волновал вопрос: «Где найти неучтенный компьютер?». Держать всю информацию в уме с годами становилось все труднее и труднее.
Человек в малиновой жилетке готов был рвать на себе волосы. Провалилась такая блестящая операция!
В мире технологий и изобретений война между фирмами и корпорациями уже давно перешла на тот уровень, когда более крупные хищники поглотили всех мелких и на рынке технологий остались лишь две противоборствующие группировки. Они теперь боролись по крупному - не на жизнь, а на смерть.
Какой провал! Да еще на кануне выборов президента планеты!
Офис, в котором работал этот человек, располагался на двадцать восьмом этаже огромного небоскреба почти в центре столицы мира. Мелкий бизнес, запчасти для компьютеров и множительной техники. Это – внешне. А внутренне – мелкая лавчонка по отмыванию денег крупных дельцов. Королей наркомафии, которые особенно стали процветать в последнее время после изобретения нового наркотика. Никаких ломок, галлюцинаций и истерик. Никаких последствий. Наркотик настолько четко вживался в организм, что человек не замечал ничего. Обычная жевательная резинка в пластинках и подушечках. Красивое название – «Сон в небесах». Никто ничего не подозревал. Никаких отклонений в анализах крови, лимфы и прочего не наблюдалось. На состав химических элементов в организме – никакого влияния. С блеском проходит ежегодный контроль каждый «потребитель» жевательной резинки. Некоторые медики стали прописывать ее как легкое успокоительное. Потому что уже успели заметить, что в результате приме нения такой жвачки у людей вырабатывается спокойный, стабильный характер.
Но тревога у производителей все-таки была: с годами у «пациентов» появился побочный эффект – постепенная потеря памяти. Человек помнит, как его зовут, всю необходимую информацию, основанную на цифрах и вычислениях, кое-что из прошлого в глубину лет так на десять и …все! С одной стороны такому человеку легко и просто жить. Он постоянно улыбается. Ему абсолютно ничего не нужно. Он со всеми согласен. Доволен законами и правительством. Он даже готов умереть ради какой-нибудь идеи, если его при этом назовут героем. Система действовала отлично вот уже три десятка лет. Никто ничего и не подозревал. Но в последнее время агенты службы безопасности вдруг стали проявлять какой-то необычный интерес к делам корпорации.
Человек в малиновой жилетке занимался поставкой комплектующих для программных систем этого производства и первым заподозрил неладное. Удачный розыгрыш с открыткой, придуманный кем-то сверху, должен был бросить тень на одного из охранников и на время отвлечь их от мыслей о делах корпорации. И это время нужно успеть с пользой использовать на то, чтобы быстро убрать концы в воду и перепрофилировать производство. Среди ученого мира наверняка есть и другие разработчики в сфере искусственной наркоты.
Но неожиданно вмешался Доктор и его план оказался на грани провала. Генерал взялся за немедленное расследование. Но человек в малиновой жилетке успел таки по приказу управляющего корпорацией передать маленькие металлические блоки нужному человеку. Один уже сработал в электропоезде, в котором ехал Инар. Второй вмонтировали в светолет Ласса. Этот чудак тут же воспользовался своей машиной и отправился к океану. Именно на это и рассчитывали. Через два часа после взлета светолет взорвется. Осталось разобраться с Доктором. С тем будет посложнее.
Но что предпримет Генерал? Что ему известно? Надо сделать ход конем. Пока Генерал успеет что-нибудь придумать, нужно убрать Профессора. А все последствия свалить на Доктора!
Гениально придумано! Человек в малиновой жилетке все это время лихорадочно бегал кругами по кабинету. И вдруг, подскочив к своему столу, стал чертить схему из квадратиков и кружков.
Профессор проснулся утром от звонка в дверь. Это был Доктор. Обещал прислать водителя, а явился сам.
- Здорово, дружище! Мне кажется известно, по какой причине ты приехал… Чай? Кофе? Бутерброды?
- Ни каких чаепитий. Я спешу.
- Страна под номером тридцать три?
- Нет. Не только. И это, конечно, тоже. Я только что разговаривал с Лассом. Он на острове в третьем океане. У него взорвался светолет. Хорошо еще, что в этот момент он был на другой стороне островка и не пострадал. К тому же у него всегда с собой передатчик. Он передал мне координаты. Тебе это ни о чем не говорит?
- Да, Ласс предполагал, что его могут просто тихо убрать…
- Это еще не все. У меня повышенная чувствительность к опасности. Нам обоим грозит гибель. Ты должен немедленно покинуть эту страну. Поехали со мной.
- Что, прямо сейчас?
Профессор собрал вещи, как попало затолкав их в сумки.
- Куда мы?
- Ни о чем не спрашивай. Быстрее.
В светоходе Профессор все же успел сказать, что ему срочно нужен неучтенный компьютер и папки Ярла Мерла, которые не вошли в сумки и он вынужден был оставить их на столе.
- Все это у тебя будет.
Они оба явились к Генералу. Доктор в двух словах рассказал о взрыве на острове, от чего у Генерала удивленно вздернулись брови, что Ласс Норс жив, что Профессора нужно немедленно спрятать. Профессор вместе с вещами проследовал за человеком в форме.
Генерал тут же при Докторе набрал на пульте номер и о чем-то спросил.
- Так и есть. Поезд, в котором ехал Инар Норс, разбился. Говорят, не сработал компьютер защиты от замыкания в передней колесной паре вагона.
Фирмы работали круглосуточно. Днем и ночью по огромному зданию носились люди. Действовали одновременно десять лифтов. Миглен отвечал за работу системы, обслуживающей эти лифты. У него была своя отдельная комната, где всю стену от пола до потолка занимала аппаратура. Шестнадцать экранов одновременно показывали работу лифтов внутри и снаружи. При малейшем сбое и неполадке загоралась красная сигнальная лампочка, принтер выдавал лист со схемой повреждения и Миглен немедленно посылал на указанное компьютером место людей, находящихся в соседней комнате.
Работа Миглену нравилась, дела его пошли в гору. Он не только купил квартиру дочери, но и стал откладывать деньги для нового жилья и для себя. Но жена по прежнему ворчала на него и устраивала скандалы.
- Она тебя просто не любит – сказала ему как-то старшая дочь.
Он и сам это чувствовал. Но изменить ничего не мог. Если теперь, когда он нашел такую отличную работу, ему вдруг захочется развестись с женой, его немедленно уволят, как неблагонадежного.
Целая армия психологов города следила не только за отношениями между людьми на работе. Очень часто они порывались залезть и в семью. Поэтому Миглену часто приходилось тщательно следить за своими словами, постоянно улыбаться, делая вид, что у него спокойное, бодрое, благодушное настроение, не смотря на то, что дома снова был очередной скандал.