Амнезия
Он взглянул на часы. Оставалось три минуты. Через три минуты сюда кто-то явится. Будет ли это представитель Второй Лиги или кто-то иной, на этот раз он не чувствовал, но что от идущего к нему нет никакой опасности, было ясно совершенно точно. В дверь постучались и вошел человек в форме курьера. Он положил перед Доктором конверт и вышел.
Доктор сквозь бумагу увидел содержание письма. Оно было от Главного Хранителя Экосистемы Планеты:
«Некая женщина (Протокол № 391) недавно пожаловалась на свою дочь, что та совершенно забыла о ней. Не может даже вспомнить, как зовут собственную мать. Возраст больной тридцать пять лет. Ей был поставлен диагноз: временная амнезия. Все, что происходило с ней в детстве и юности, больная абсолютно не помнит. С седьмого числа первого месяца она была взята на учет. Наблюдается ухудшение памяти. Подобных случаев за последний год зафиксировано более десяти тысяч. Число страдающих амнезией всех видов постоянно увеличивается. Причина скорее искусственная, чем естественная. Человек, лишенный памяти о своем прошлом, чрезвычайно опасен для экосистемы планеты. Прошу принять срочные меры».
Кабинет, за столом которого сидел Доктор, находился в бункере Генерала. Это, как он понял, и было первым его заданием. Он вынул лист из конверта и еще раз прочел содержимое текста. Будь то сообщение статиста или прессы, Доктор не обратил бы на это никакого внимания. К нему постоянно обращаются и сами больные с подобным диагнозом. Небольшое лечение в стационаре в течение десяти дней – и человек снова все вспоминает. Правда, бывали случаи, когда болезнь возобновлялась. Если же реально учесть, что население планеты составляет чуть более сотни миллиардов жителей, то десять тысяч, не такое уж и большое число. Явное преувеличение угрозы. Но нужно же Хранителю Экосистемы периодически доказывать, что он не зря получает свою зарплату. Вот и приходится анализировать абсолютно пустые вещи.
С одной стороны этот вопрос не входил в его компетентность. А с другой – копание в этом деле даст ему возможность залезть в такие дела, которые его давным-давно интересовали.
Генерал стоял у своего окна и смотрел в него так, словно пытался там кого-то разглядеть. Видеоэкран создавал эффект натурального подвижного вида на площадь напротив. Но на самом деле никакой площади и быть не могло. Бункер находился очень глубоко – на сорок этажей вниз. Многочисленые ходы и пещеры связывали его с огромной сетью безопасности Планеты, которая так же была разветвлена и в небе. Если там, в так называемом «среднем мире», политики никак не могли поладить между собой, то тут, под поверхностью планеты, военные уже давно обо всем договорились и мирно сотрудничали друг другом. Им, лишенным всяких иллюзий, абсолютно нечего было терять. В мире итак уже было все потеряно. Локальные войны, сокращающие численность жителей в одном государстве планеты, автоматически увеличивали рождаемость в другом. Способные к бесконечному размножению особи требовали уже не одну планету, а целую систему. Но регулировать безопасность жизни, которая и так вот-вот погаснет, в последнее становилось несколько легче. Барьер старения работал четко. Новой энергии для рождения новых существ становилось все меньше и меньше. Правда об этом мало кто знал. Даже члены правительства жили в своих бесконечных иллюзиях и в розовом тумане и плодили потоки пустых идей вместо того, чтобы наконец остановиться и задуматься.
Мир давно подсел на энергию дневного светила. Многие забыли, что такое электричество, нефть, газ и другие природные ресурсы. Мертвая сила разбуженного атома смертельна для всего живого, и в первую очередь для потомство самого человека. Идея ее использования давно ушла в прошлое. Но энергия естественного света тоже не бесконечна. Когда-нибудь иссякнет и она. И тогда наступит полный мрак и холод. И спасти человечество тогда уже будет абсолютно невозможным. Прежде чем эксплуатировать собственное светило, нужно было добраться хотя бы до соседнего. Но постоянное глупое противостояние между людьми с их бесконечными конфликтами не позволило потратить даже миллионной доли золотых запасов планеты на освоение космического пространства. Все средства оседали и оседают в одних и тех же карманах, совершают один и тот же круговорот и никогда не выходят за внешние границы. Глобальная система безопасности поглощает всю видимую жизнь на Планете так же, как поглощают ее другие системы и подсистемы. В ближайшем будущем начнется поглощение ими самих себя и процесс станет необратимым.
По подсчетам ученых энергии света должно хватить всего лишь на несколько десятков лет. Профессиональное чутье Генерала подсказывало, что спасение есть и оно где-то рядом. Если ему удастся продвинуть это дело, то повышение по службе придет само собой. Детей у Генерала не было. Кровно заинтересованным в судьбе последующих поколений он тоже не был. Но и придумать, как остановить страшную шарманку, было не в его силах. Но он нутром чуял, что Доктор как никто другой близок к разгадке тайны спасения человечества. И если тому удастся найти хотя бы одну ниточку, то Генерал приложит все силы, чтобы она обязательно привела бы его и к клубочку. А распутывать его придется всем миром.
Дело с искусственной амнезией было шито белыми нитками и его разработчики были никем иными, как сторонниками все того же преступного бизнеса. Дав Доктору возможность его распутать, генерал автоматически обеспечивал ему безопасность на всех уровнях и лично занялся бы ликвидацией любой возможной угрозы для его личности. Но пока что видимая угроза нависла над Лассом и Инаром Норсами. Откуда ждать опасности для Доктора, Генерал пока не предполагал.
«Если это – дело Невидимого, то он скоро сам выдаст себя, – думал Доктор – Если влезть в компьютерную сеть и начать прямой усиленный поиск в этом направлении, он тут же проявит себя либо сбоем в сети, либо попыткой скачать информацию с моего компьютера».
Он вошел в систему поиска и затребовал все данные об амнезии. Машина погрузилась в работу и стала выдавать на принтер массу всевозможной информации. Доктор только и успевал закладывать в лоток пачки новой бумаги. Автоматический анализ найденного электронике он не доверял. Но и раскладыванием на стопы он тоже не занимался. Нужные листы сами выходили сквозь слои своих собратьев в руки Доктора. Он давно заметил эту свою особенность – оживлять буквально все, к чему ни прикоснется. Но пользовался этой способностью очень и очень редко.
Нужных листов оказалось довольно много. За время работы в сети никакого сбоя не произошло. И никакой попытки проникнуть в компьютер тоже не было. Эти детали несколько озадачили Доктора. Значит поиск нужно вести другим путем.
Профессор довольный и свежий сидел у окна в только что выделенном кабинете в том же отсеке бункера, где находился Доктор, и что-то про себя мурлыкал. Окно было мнимым. Даже льющийся из него свет и движение транспорта на улице. Улыбка не сходила с лица только что выспавшегося и наевшегося человека. Перед ним светился прозрачный монитор компьютера последней модели с защитным экраном, позволяющим быть невидимым для всех систем слежения на планете. Генерал успел похвастаться ему, что у него все компьютеры невидимы и на них беспрепятственно можно входить в любую сеть. Но входить в сеть Профессор не собирался. Это ему было абсолютно не нужно. Оставалось подождать совсем немного. Через несколько минут принесут недостающие рукописи Ярла и он наконец приступит к их исследованию.
Скрывать свою научную связь с делами Ярла теперь не имело смысла. Доктор и Генерал не представляли для него никакой опасности. Он чувствовал, что они втроем идут в одном направлении и совместное пребывание их в Центре безопасности Планеты, которое было именно здесь, прибавляло ему такую уверенность, что ему казалось, что он скоро взлетит от радости как реактивный снаряд.
Дверь распахнулась и в кабинет влетел ошеломленный Ласс Норс:
- Этого не может быть! Профессор, простите меня, но я должен Вам рассказать всю правду.
Ласс поставил перед ним две небольшие коробки с книгами и магнитофоном и виновато отводя глаза в сторону начал:
- Помните, я остановил Вас у дома Ярла, когда Вы только что прилетели? До Вашего приезда я полностью обследовал и просканировал дом по приказу Генерала, моего шефа. Но никаких скрытых помещений и тайников не обнаружил. А Вы даёте мне отмычку и оказывается, что тайник есть. Как удалось этому пройдохе Ярлу обмануть наши новейшие приборы? Но самое удивительное, что его тайник был устроен задолго до того, как эти приборы были изобретены!
- Ничего удивительного тут нет – сказал за спиной Ласса только что вошедший Доктор – Сила Создателя. Все, что охраняется его Силой, недоступно для ваших приборов.
- Но как Вы узнали, что Ярл при жизни обладал этой силой? – пролепетал удивленный Профессор.
- Очень просто. Нет ничего в мире сильнее Силы Создателя.
- Вы заблуждаетесь, Доктор. По вашему Творец не оставил свое творение, а постоянно вмешивается в дела на планете?
- Вы только что изложили ту версию, с которой еще тысячу лет назад нынешняя официальная наука начала свое существование. До этого наука никогда так далеко не заходила и не покушалась на Святое Святых, и тем более никогда не отвергала Его Существование.
- Нынешняя наука? Наука всегда была одной и той же. И мир был и остается неизменным.
- Мир и наука вещи абсолютно несовместимые. Вы только что сами это подтвердили.
- Наука безобидна сама по себе. Она только изучает мир.
- И постоянно ищет способ, как использовать найденное для себя. Она эксплуатирует мир. Вместо того, чтобы стать связующим звеном между миром и человечеством, она постоянно поколение за поколением отрывает людей от Вечного Круговорота Жизни и Благодати. Она игрушка в руках тех, которые сконцентрировали в своих руках все природные и материальные ресурсы.
- Современная концепция – это далеко не вся наука.
- Я совершенно согласен с вами. Когда-то давным-давно, много миллионов лет назад, в противовес той, которая довела цивилизацию людей до нынешнего состояния, была образована другая наука. Наука жизни, которая постоянно пыталась поправить то, что натворила эта.
- Ну и где она? Я с большой оговоркой однажды согласился с вами, что этот мир произошел ни от Большого Взрыва, ни от другой какой-либо причины, а был именно сотворен. Все-таки верить в то, что он сотворен, как-то легче. Но чтобы думать, что мы постоянно находимся под чьим-то неусыпным контролем – это уже слишком. Не является ли Ваше утверждение, Доктор, началом серьезной болезни типа мании преследования?
Доктор молчал. В глазах его сквозила улыбка. Ласс Норс оставил медный треугольник на столе и вышел.
- Хорошо, - начал Доктор немного спустя - Оставим эту тему. Будем считать, что Ярл Мэрл при жизни был гением, и что ему одному удалось однажды создать некую уникальную систему экранирования и заранее обмануть еще не изобретенный в то время способ просвечивания предметов. Хорошо. Да будет так. Я думаю, что теперь никто не помешает Вам в Ваших исследованиях.
Доктор вышел.
- Он прав в одном – подумал Профессор –Я здесь как птичка в клетке. Мне ничего не остается, как снова заняться бумагами. Хотя, если признаться честно, недавно именно этого мне и хотелось.
Его веселое утреннее настроение улетучилось. Внезапно наступившая тишина отрезвила. И он принялся обрабатывать бумаги Ярла вручную. Скоро монотонная работа сильно утомила его. Но другого выхода не было. В компьютере отсутствовала система мгновенного сканирования. Тому, кто его изобрел, видимо не пришло в голову, что кому-нибудь однажды придется сканировать на нем такую гору бумаг. Руки Профессора были заняты, но голова оставалась свободной. И по привычке он стал анализировать только что состоявшийся разговор.
Упрямая уверенность Доктора в постоянном вмешательстве Создателя в дела мира и двойная игра Ласса Норса отступили на задний план, когда к нему вошел служащий управления. Пакет, который тот положил перед Профессором, глубоко озадачил его. Надпись «Профессору от Доктора». Что это? – наивная обидчивость Доктора или очередная подлость спецслужб? Профессор вскрыл конверт. Удивлению его не было предела:
«Простите за беспокойство, но меня, как медика, интересует Ваше недавнее (два года назад) заболевание амнезией. Чем оно было вызвано? Ответ прошу передать в письменном виде. Доктор».
«Что за чушь?» - Профессор негодовал. Служащий стоял и ждал. Он написал на клочке бумаги ответ и сунул ему в руки.
Через несколько часов работы Профессор устал от немоты своего заточения. Он запел было песню и вспомнил о магнитофоне. Кассета была не тронута. Он снова и снова прослушивал ее. Голос Ярла вернул его к реальности.
Итак, что же было там, в начале, когда Профессор вошел в его дом?