Когда есть настроение и время, люблю медленно протирать пыль с книг, которые уже долгими годами просто стоят на книжных полках.
Это рутинное, казалось бы, занятие всегда каким-то образом меняет настроение.
Иногда становится грустно:-да, как давно это прочитано! Хочется проследить за новинками. А, что с этими - балласт?
А иногда охватывает чувство, напоминающее встречу с дорогим человеком. Встречу после долгой разлуки..
В семье моих родителей не было профессиональных филологов, но культ книги был всегда. Повезло мне и со школьными учителями. В старших классах, литературу преподавала «Нинушка» - Нина Александровна Басова. Вот, пожалуй, она и связала «навеки» меня с литературой. Какой притягательной силой должен был обладать учитель, чтобы 16-18 летние барышни зачитывались «Мёртвыми душами», «Обломовым», «Обрывом»…Ревели над «Фаустом». Искали ответы у Маяковского, Блока, Цветаевой, Ахматовой,..
Так получилось, что оканчивала технический вуз. Но гуманитарная жилка победила.
Хорошо помню как после своей защиты, уже в застолье, бывшие коллеги с тракторного завода, с долей патетики произнесли: - «Мы гордимся, что завод выпускает не только трактора, но и кандидатов исторических наук».
А вот сын уже чистый гуманитарий…
Уверена, что обретённая «таинственная страсть» читать, просто наслаждаться книгой - это хорошая семейная традиция.
Как много радостных минут общения она способна подарить. Трогательно восстанавливаю в памяти выражение лица сына, когда они с отцом начинали «громкую читку» Толстого. Читали «Войну и мир». Главы светской жизни утомляли маленького слушателя. И часто было слышно:- «Пап, пропусти, больше о войне читай». Однако, читалось и слушалось с взаимным интересом.
Когда Санька был еще дошкольником, придумали забавный вариант игры с книгой.
Кто-то «кричит»: - Пожар! Берём с собой по пять любимых книг!
Очень трудно было сделать такой выбор нам взрослым. Ребёнок иногда пускал слезу.
Вот уже несколько дней подряд меня преследует один и тот же сон.
Начинаю протирать книги, а рука их не чувствует, они как бы уплывают из-под руки..
И какой-то шепот преследует: - мы, же просто мебель, просто мебель….
Рассказываю подружке сон, и мы вместе испытываем неловкость Более того, даже какое-то чувство измены этим верным друзьям. А мы ведь с ними росли, учились, советовались
-Нет, дорогие мои, обращаюсь я к книгам, - вы не мебель, вы наши души!!
И почти одновременно с Долой вспоминаем старую семейную игру - выбери пять любимых книг!
Заглянула соседка Ира, современная дамочка. Видя наше приятное возбуждение перед «детской игрой», просит: - Ой! Можно и мне принять участие.
Я и Ира как-то легко начинаем называть авторов.
Дола в замешательстве. Тоном занудного педагога вопрошает:- А какие критерии отбора?
Мне вдруг захотелось сбросить письмо сыну, и попросить его присоединиться к нам.
Из другого города через пять минут приходит ответ:
-Солоухин В.А. - Черные доски.
-Рильке Р.М. - Письма к Сезанну и Ворпсведе.
-Битов А. – Моё путешествие в Армению.
-Моруа А. - Париж.
-Гонкур Э. и Ж.– Дневник.
-Вот, Долушка, и критерий...
Уже почти двадцать лет сын живёт вдали от этих полок, но в душе несёт наши книги, книги с которыми он рос. А у самого уже своё море книг. Растрогалась я, чуть нить игровой задумки не упустила.
Но, Ира задиристо и звонко заполняет паузу: - Вот мои книги, которые могу перечитывать сто раз.
-Пушкин А.С. - Евгений Онегин. И тут же вдохновенно начинает читать любимые места.
-Грин А.С.-Алые паруса. Опять возглас: - О! Грей!
-Булгаков М. - Мастер и Маргарита.
-Маргарет Митчелл. - Унесённые ветром
-Асеева В. – Динка.
Вот, такая современная и восторженная у меня соседка. Она часто заглядывает на мои полки. Всегда спрашивает о новинках и много читает. Это радует.
Ну, что ж, моя очередь.
Называю:
-Пришвин М.-Незабудки
-Александр Бенуа размышляет
-Корней Чуковский.- Мой Уитмен
-Леонид Антонович Сулержицкий
-Виктор Некрасов.- Написано карандашом
Книги положены на стол. Захотелось остаться с ними наедине.
Вспомнить, когда состоялась первая встреча. Полистать..
Почему именно эти книги я вспомнила сегодня?
Чуковский пишет о знакомстве с первыми стихами Уитмена: - «Это была книга великана, отрешенного от всех мелочей нашего муравьиного быта. Я был потрясён новизною его восприятия жизни и стал новыми глазами глядеть на всё..на весь обиход человеческой жизни".
Лучше не скажу. Разве словами самого Уитмена:
В тоске и раздумье сижу одинокий,
И в эту минуту мне чудится, что в других странах есть
такие же люди, тоже в тоске и раздумье…….
………если б я мог познакомиться с ними,
Я бы полюбил их не меньше, чем своих соплеменников,
О, я знаю, мы были бы братья…
Знаю, с ними я был бы счастлив…
Пришвин - это поэзия прозы, это мудрость от простого к сложному, от первой весенней травки до последнего вздоха…
«Сад цветёт, и каждый нагружается в нём ароматом. Так и человек бывает, как цветущий сад: любит всех, и каждый в его любовь входит.
Начало любви - во внимании, потом в избрании, потом в достижении, потому что любовь без дела мертва».
Чувствую, что теперь надолго взяла Пришвина в руки….
Трудно пробежать глазами «Дневник писателя». Здесь каждая страница ни в бровь, а в глаз:- «..длительности повторений, как нам кажется, в природе нет вовсе нет и быть не может. Это есть даже не реальность отношения нашего, а скорее настроение от усталости (для молодёжи нет повторяемости, для старости всё повторяется). Интересная мысль..
Александр Бенуа - особая для меня книга. Сама его личность - это маяк для всех и каждого. Великий гражданин, прекрасный художник, тонкий по стилю художественный критик. Его глубокие и светлые рассказы о художниках, артистах, писателях, о времени и о себе, завораживают с первой строчки и приглашают к медленному вдумчивому чтению.
Составители этой книги, так и пишут: - «..начавшаяся в 1956 году переписка с Александром Ивановичем стала источником душевной радости и вдохновения».
С именем Бенуа связываю и узнавание любимого Питера, его пригорода, его музеев.
Как точно Бенуа охарактеризовал значение дворцов-музеев. «Петергоф - единственное место в России, где можно изучать как облик самого «монарха-революционера»,так и дух всей его эпохи». О каждом дворце узнаешь что-то новое.
У питерских друзей была хорошая коллекция акварельных рисунков А.Б. Сколько милых минут мы провели вместе, рассматривая их, чувствуя через них город.
Вновь перечитываю письма Бенуа о выставках великих мастеров. Тонкость его письма, позволяет в работах этих художников ощутить и дух времени, и многообразие стилей.
Искренне и доверительно говорит Бенуа со своим читателем….
Сулержицкий - Сулер, так нежно называли его друзья.
Круг его друзей уже говорит о притягательной яркости этого человека О нем писали в своих воспоминаниях - Вахтангов,Горький,Михаил Чехов,Серафима Бирман,Станиславский.
Для меня и тогда, когда я впервые читала эту книгу, и сейчас – это образ личности, сумевшей красиво жить в гармонии с самим собой и миром.
Мало таких увлекательных, неожиданных биографий. Он был художником и моряком, режиссером и садовником, писателем и водолазом. Познал тюрьму, ссылку. Он был другом Льва Толстого и устроителем подпольной типографии РСДРП.
Не зря о нём говорили близкие - «Он был учителем жизни и учителем сцены».
Читая книгу, думаешь, как важна встреча в жизни с человеком, который для многих и разных был эталоном, по которому проверялась честность, мужество в будничной повседневности, щедрость, умение радостно встречать каждый день.
Не могу не согласиться с составителями этой книги: - «И дорог нам сегодня Сулержицкий прежде всего в слиянии любви к жизни и ответственности перед жизнью».
Ответственность перед жизнью - актуальная в наши дни проблема.
Виктор Некрасов. В семейной библиотеке сохранилась его книга «В окопах Сталинграда», изданная в 1947 году.
Все, кто знает судьбу авторов, так называемой «литературы лейтенантов», поймут, что значит держать эту книгу в руках сейчас, и,с сжимающим от обиды сердцем, листать биографические записки этого удивительного писателя и человека.
У Некрасова особая проза. Она немногословная, но очень звучная, яркая, чистая, достоверная. Его добрая, насмешливая память помогает понимать то наше время.
Если вообще можно сегодня понять, скажем, формулировку исключения Виктора Некрасова из партии в 1972 году – «В связи с тем, что Некрасов позволил себе иметь собственное мнение, которое противоречит генеральной линии партии»…..
Хорошо, что Некрасов был издан хорошим томом в 2003 году. Он к нам вернулся..
Каждый раз, собираясь в какую-нибудь дальнюю поездку, я перечитывала его «Путевые заметки», а позже «Записки зеваки». Они помогают шире видеть и глубже понимать, то, что видишь.
Каким приятным событием оказалась эта встреча со старыми друзьями.
-А вы, мои книжные полки и книги, во сне шептали: - Мебель, мебель.
С мебелью так душевно не поговоришь…