В детстве мне, деревенской девочке, не раз приходилось видеть, как мой дедушка вручную сеял озимую рожь. Горстью из решета черпал зерно и широким взмахом руки щедро посыпал землю. Мне тогда думалось: у деда ладонь большая, в горсть много зерна можно захватить, потому и поручают ему эту работу. Я смотрела на свои ладошки и вздыхала…
Вырасти скорее хотела потому, что высокому человеку видно дальше, достать что-либо легче…
Подрастая, начинала понимать, что в мире существуют и другие величины. Кому-то достаток в доме легко даётся, а кто-то коркой хлеба довольствуется… Кому-то свыше дано сочинять музыку, а кому-то стихи. Кто-то в языках преуспел, у кого-то дети необычайно талантливы… Не то, чтобы зависть наподобие ржавчины душу разъедала, а какое-то гнетущее чувство несправедливости, обида сердце сжимает. Дескать, что ж я такая средненькая, серенькая, бесталанная?..
А часы всё тик да тик, за рассветом закат и рад ты или не рад, а год откатился назад. А годы, как известно, со многим примеряют, многие вопросы сглаживают, словно волны прибрежные камешки округляют… Постарела, притерпелась что ли, смирилась с судьбой подобно тому человеку, который ростом не вышел. «Что ж теперь поделаешь, такой уродилась. У людей бывает и хуже… Что Бог дал, то моё, а чего не дал, о том и печалиться не стоит…»
Прошло ещё какое-то время. Смыло дождями всё наносное и правда предстала такой, какою ей быть должно. «… и не нужно сетовать на Судьбу ещё и потому, что ограничивая наши возможности, Боженька старался уберечь нас от многих неприятностей… Погляди в окно. Высокое дерево все ветра крылами задевают, а кусты ветра и не замечают…»