Эта веселая история начиналась как практически все веселые истории в моей жизни - на спор.
У меня есть лучший друг, Кук. Мы все время вместе: болтаемся по городу, заглядывая на все эти хоум-пати, или торчим у залива, пуская лягушек. Зависаем в клубах, барах. Бильярд, велики, сноуборд, литерболл - с ним можно куда угодно.
Реально крутой человек - мой друг.
Помню, познакомились мы на прогулке в детском саду. Он взял меня на спор, кто быстрее сможет съесть дождевого червяка. Я выиграл и потом весь день плакал. Во-первых, потому что червяк был гадкий, во-вторых, потому что я его убил. С тех пор я не ел мяса. Кук червяка съесть даже не попытался... Так мы и подружились. Помню, мама тогда очень обрадовалась, что у ее застенчивого, тихого сына появился первый друг. Наивная! С тех пор, все последующие годы нашей дружбы, она так или иначе боролась с последствиями наших приключений.
В 12 лет мы вместе впервые попробовали пиво, купив бутылку на двоих на собранную тару (я потом весь день блевал у него дома, а он боялся, что я сдохну и его будут ругать), в 15 - хотели создать рок-группу (все осложнилось, когда мы выяснили, что для этого неплохо было бы уметь на чем-нибудь играть. Кук в итоге освоил гитару и иной раз бренчал то в одном, то в другом горе-коллективе, говорил, что надо же с чего-то начинать).
Кстати, прозвища эти - тоже его идея. Еще со школы. Он говорил, что это солидно - иметь крутое погоняло. Я не разделял его мнения, но решил, что лучше так, чем ждать, пока дорогие одноклассники придумают что-нибудь оригинальное типа Пёс или Дрищ. Поэтому с 13 лет все зовут меня Фредс (потому что Кук тогда бредил Фредди Крюгером), а его - Кук (потому что тогда я бредил английскими ругательствами).
В 9 классе Кук решил закончить свое школьное образование и ушел в Техникум. На некоторое время наши пути разошлись - мои родители ни за что не позволили бы мне уйти в путягу. У них на меня были серьезные планы, в которые входил более или менее нормальный школьный аттестат и дальнейшая дорожка в Вуз, на занимательнейшее обучение искусству менеджмента, от которого меня тошнило уже после первого семестра. И когда я готов был уже сдохнуть от скуки, зубрежки и друзей-ботанов, в моей жизни снова возник Кук! Пришел вечером, на чай, и остался на пять лет. За время, что мы не виделись, у него появилось кольцо в ухе и татуировка на локте, которые впоследствии множились и множились.
Надо сказать, если бы вы увидели нас в одной комнате, вы бы подумали, что мы и не посмотрели бы друг на друга, не то, чтоб вообще дружить.
Я - вечно болеющий ребенок, нервный, холенный родителями мальчик в рубашке с жилеткой, брюках со стрелками и начищенных ботинках, и Кук - в драных джинсах, кедах, с выкрашенными в черный волосами и этими своими тоннелями в ушах. Девочки-эмочки млели от него, и он грамотно ловил волну - оставался на ночь, а утром линял в неизвестном направлении.
Моя мама часто говорила, что ему "нужно найти хорошую девушку, которая научит его уму-разуму". Кук, щурясь и улыбаясь, отвечал, что ждет, пока моя мать разведется, чтоб жениться на ней, потому что всю жизнь страстно в нее влюблен. Моя мама его любила - он умел быть очаровательным, когда хотел. Мой отец предпочитал его игнорировать. Хотя живо интересовался музыкальными навыками Кука - когда-то и он мечтал быть музыкантом, но рассудительная сторона взяла верх и мечты остались мечтами.
Думаю, он завидовал Куку.
Думаю, мы все ему чуть-чуть завидовали.
Что касается его семьи, то он давно прекратил контакты с ними. Его отец ушел, когда он был маленьким, а с отчимом не сложилось. Поэтому, как только предоставилась возможность, Кук слинял, виляя хвостом, перебиваясь сперва по друзьям, а затем начал снимать комнату в коммуналке. Надо сказать, с комнатой ему повезло. Хозяин, старый алкаш, брал немного (особенное, если его напоить), а комната действительно была шикарная - в центре города, просторная и светлая. Старый фонд. Но он редко кого пускал туда. Пожалуй, только меня.
Помню, в тот вечер, когда все началось, он завалился ко мне, как всегда чуть равнодушный, с бутылкой текилы и, развалившись в мягком кресле, где сидел всегда, бросил:
- В клуб.
И поставил бутылку на пол.
Если вам хочется развлечься - проводника лучше не найти. Кажется, его знали в каждом баре и клубе, каждый охранник и бармен.
В тот вечер мы рванули в недавно открывшийся "Лёд-9". По мне, там было слишком много подростков и я чувствовал себя слегка староватым, но Кук сказал, перекрикивая неплохой драм:
- У тебя когда-нибудь был секс втроем под экстази? А у них был, и не раз. Расслабься, для них ты - малолетка!
Я и расслабился. На вопрос, был ли у него секс втроем под экстази, он только ухмыльнулся: "Джентельмены такие вопросы не обсуждают!" Ага...
В ту ночь мы подъехали довольно поздно. Как обычно, подошли к бару и, оглядывая народ, Кук произнес:
- Ладно, давай! Условия как всегда. Выбирай пока, я подойду.
У нас была такая игра, на спор: один выбирает девушку, знакомится с ней, танцует, обжимается и т.д., и т.п. Потом подходит второй и старается эту девушку увлечь сильнее. Отбить. Пару раз он так увел у меня довольно клевых девчонок. На "раз, два, три". Вечно девки висли на нем из-за его хмурого, недоступного вида... Конечно, он через пару минут/часов оставлял их, и мы уходили домой. Кук говорил, это хорошая тренировка. "Чтобы помнить - все они продажны и ни одна не стоит того, чтоб из-за нее терять друга".
Но я то уверен, что все дело в Лидочке из 5-го "А". Мы оба тогда влюбились в нее и не разговаривали друг с другом около месяца. А Лидочка ушла к Костику из 6 "Б", моему главному врагу с 5 по 10 класс. Он впервые сломал Куку нос, когда тот заступился за меня. Потом ему еще не раз его ломали.
Я стоял спиной к барной стойке, оперевшись на нее локтями, изучая отплясывающих посетительниц клуба в мини-юбочках, когда в меня плечом врезалась одна из них. Быстро извинившись, она хотела идти дальше, но ее ухватил за локоть бухой в кашу парень.
Я не из тех, кто лезет не в свое дело, строя из себя Супермена. Правда. Но в тот вечер в моей голове что-то перещелкнуло, когда я увидел, как это мясо сжимает ее локоть в огромных кулаках и орет что-то, что в интеллигентном обществе не повторяют. Не знаю, что это было с моей головой, но я ударил его в грудь, отталкивая от девушки:
- Руки убрал! - он перевел на меня свои совершенно стеклянные, тупые глаза, и тут до меня дошло, что этот кабан раза в два меня шире, - В смысле.. Давайте решим все мирным путем... Мы же цивилизованные люди, мы найдем общий язык.
- Это ты вот с этим бараном общий язык решил искать? - послышался голос возле моего плеча. Девушка явно не собиралась спасаться бегством. Парень попытался ухватить ее за руку, но она отступила на шаг и его ладонь скользнула по воздуху.
- Сука, - прошипел он и, оглянувшись, махнул кому-то. Сквозь толпу к нам двинулся его друг, такой же здоровый и такой же пьяный. - Твоя девка?
- Послушайте. Давайте все спокойно решим..
- Че влазишь тогда? - он толкнул меня в плечо. Сильный, зараза..
- Влазишь? Вы из какого села, мужчина? Возвращались бы к себе в горы, и дрочили на овец потихоньку.
Наверное, глаза у меня в тот момент вылезли из орбит, а челюсть с веселым звоном ударилась об пол. Не удивительно, что этой девушке хотели навалять.
- Сейчас, подожди, друг мой подойдет, поговоришь, сука, - спокойно пообещал мужик.
Я чуть наклонился к девушке и тихо произнес:
- Слушай, помолчи, а? Он тебя и покалечить может.
- Да он член в штанах найти не может, о чем ты вообще! - заявила она так громко, что несколько человек озадаченно обернулось. Спокойствие мужика треснуло на глазах и он рванулся в ее сторону. Я навалился всем весом, отталкивая его обратно, удерживая на расстоянии вытянутой руки, хотя он постоянно норовил меня обойти. Друг его ускорил шаг.
- Слушай, слушай! Да она ненормальная просто. Ну чего связываться с душевнобольными? Давай я тебе с другом лучше выпить куплю, а? Идет?
Я полез в карман за бумажником, отсчитывая купюры, когда сзади раздался голос:
- Ну что? Выбрал?
Я оглянулся. Кук. Стоит, оперевшись на стойку, попивает пиво из бутылки. Само спокойствие и расслабленность.
- Да я тут.. уладил уже почти все. Мы же цивилизованные люди! Все можно решить беседой. Взаимоуважением. Взаимо...выручкой...
- Угу...
Кук сделал еще глоток, потом вдруг резко выступил вперед и впечатал бутылку в башку мужика, толкая его прямиком на его друга. Брызги пива разлетелись вокруг вместе с осколками стекла.
Кук не любил цивилизованные методы решения проблем...
Две пьяные туши упали на пол, к нам уже спешили взбудораженные охранники. Один из них склонился к парням на полу, второй стал выталкивать Кука на улицу.
- Не надо хватать руками, - говорил Кук, вырывая плечо. - Я сам дойду.
- Ты охуел вконец! Чтоб больше тебя не видел тут. А вы чего встали? Шагайте на выход. Тоже чтоб не появлялись!
Я поспешил за ними, утягивая девушку за собой за плечо.
- Скажи спасибо, что ментам тебя не сдал! - охранник толкнул Кука в спину, на улицу. Мы вышли следом.
- Работу свою нормально делать надо, а не баб по углам зажимать, - бросил тот в ответ.
- Чё ты сказал?
Но Кук не слушал. Он шагал вперед, слишком взбешенный, чтобы ждать меня. Уверенный, что я иду следом. И я шел. И она шла. Я глянул на нее искоса: невысокая, в джинсах, футболке, кедах. Светлые волосы. Лица не видно - она смотрела под ноги. Малолетка...
- Не рано по клубам шляться? - пробубнил я зло.
- Чего?
- Выглядишь лет на шестнадцать. Как тебя вообще впустили?
- Я не выгляжу на шестнадцать.
- Точно. На семнадцать с половиной. Прости мне мою оплошность.
- Мне двадцать два.
Я посмотрел на нее. Она подняла на меня глаза. Вот черт! Красивая...
Кук остановился возле гранитной ограды и обернулся. В бешенстве. Когда он в бешенстве, он замирает. Как будто боится, что иначе что-нибудь натворит. Кстати, не зря боится. Помню, однажды..
- Тебе что, делать нехуй? - перебивает он тихо поток моих мыслей.
- Не, Кук, а я что делать должен был? Вот ты что бы сделал? Если пьяный кабан ей руку ломал? Я вообще бы все решил сам, мирно!
- Мирно?
- Ну да, мирно. Да я уже почти закончил! Если б вот она еще умела держать язык за зубами! - я ткнул пальцем в девушку за моим плечом. Кук перевел взгляд на нее, наверное, впервые вообще ее заметив. Девушка кивнула:
- Пожалуй, правда не надо было...
Он молча буравил ее взглядом, изучая. Даже мне от этого взгляда было не по себе. Потом вдруг улыбнулся:
- Это было смешно. "Член в штанах не найдет". Я там чуть не сдох на месте, - она улыбнулась в ответ смущенно, и он снова посерьезнел. - Но вообще реально не надо было.
Он сел на набережную, доставая сигареты. И я решил, что гроза миновала.
- Ну и ладно! Как ты ему вмазал, а! Быдыщ! Жаль я камеру не взял! - я уселся на гранитную ограду Невы рядом с другом, девушка встала возле: - Кстати, я - Фредс. Это мой друг - Кук. Тебя как зовут?
Она назвала свое имя. Я покачал головой:
- Не катит.
- Не катит?
- Неа. Кук, придумай ей что-нибудь забористое!
Он прикурил сигарету и посмотрел на нее. Она чуть улыбалась. Черт. Красивая. Волосы как золотые в свете заката. Серые глаза. Черт.
- Кайда, - произнес он через некоторое время. Я опомнился, закрыв случайно отворившийся рот.
- Что это значит? - спросила девушка задумчиво.
- Да неважно! Звучит круто. Кайда. Тебе нравится? - тараторил я. Мое настроение поднималось все выше и выше, хотелось двигаться.
- Нравится, - подтвердила она, улыбаясь.
- Ну и круто, пошли шаверму есть! - я спрыгнул с ограды, Кук тоже встал. Время приближалось к семи утра, и я помнил, что недалеко есть отличная шаверма, которая открывается довольно рано. Туда мы и двинули.
Есть шаверму во дворе с пивом - любимое питерское летнее развлечение. При этом нужно обязательно капать соусом себе под ноги, стараясь не уделать одежду, а пиво пить большими глотками. Обычно девушки брезгуют. И пивом, и шавермой. Но Кайда знала толк в питерских развлечениях! Очень ловко она уделала себе соусом джинсы за рекордные первые два укуса. Таких результатов не достигал даже я! Смеясь, она провозгласила тост:
- За национальные блюда!
Мы скрестили горлышки пивных бутылок, и Кук добавил:
- За веселые ночные приключения.
- И за новые знакомства! - не удержался я.
Мы проводили ее до дома, договорившись вечером отправиться на залив:
- Там есть одно место, закачаешься! Я гарантирую! Очень классное. Пойдем? Возьмем пиццу, виски с колой. Пойдем, да?
Она смеялась:
- Покажите мне свое тайное место? Хорошо, пойдем. Только посплю.
- Нам, конечно, потом придется тебя убить! - улыбнулся я. - Тебе понравится, я уверен. Мы зайдем за тобой в восемь. Я записал твой номер, так что отмазаться не получится.
- Звучит как угроза!
Я поцеловал ее в щеку.
- О, да! Он знает в этом толк, - Кук тоже склонился к ее щеке на прощание.
Кайда скрылась в парадной и мы отправились пешком к нему домой. Спать не хотелось. Было ощущение, словно я закинулся стимуляторами - бодрость переполняла тело.
Я запрыгнул на поребрик, Кук шел по проезжей части. Курил.
- Она классная! Просто... вау! - Я подпрыгнул, делая вид, что стараюсь достать до верхушки фонаря, потом повернулся к нему: - Слушай. Ты же всегда говоришь, что все мои девушки стервы. А что скажешь про эту?
Он сделал затяжку:
- А эта - самая большая стерва.
Я рассмеялся и спрыгнул, толкнув его в плечо. Слегка помутузив друг друга, мы зашагали дальше, некоторое время молчали.
- Слушай, - спросил я наконец, - А что значит Кайда?
Он отбросил окурок за поребрик, выпустил дым.
- Просто слово. Хорошо звучит. Кайда.
- Хм! На тебя не похоже. Ты везде ищешь смысл.
- Ну так поищи перевод в гугле, - усмехнулся он.
- Может и поищу. Это по-французски?
- Это испанский, неуч! - он отвесил мне легкий подзатыльник.
Я нашел хорошую металлическую банку для игры в футбол, и дальше мы отправились, пиная ее, отбирая друг у друга, делая пасы.
На заливе было клево. Мы расположились на небольшом песчаном полукруге - он был отгорожен деревьями, закрывая нас от любопытных глаз. Это место мы нашли случайно с Куком в прошлое лето и частенько проводили там вечера.
Я взял с собой фотоаппарат и сделал совместный снимок - три мордочки радостно улыбались в кадр на фоне краснеющего неба.
Закат на заливе... Это не тот всепоглощающий морской закат, когда чуть ли не рыдаешь от накрывающей тебя красоты. Закат на заливе - это нечто более камерное, более интимное.
Я дал Кайде свою кофту на молнии - от воды было чуть прохладно.
- Я никогда не видела закат на заливе, - пробормотала она, в полном изумлении глядя на небо. Я уставился на нее. Синхронно со мной это сделал и Кук.
- Да ладно? - спросил он. Она покачала головой. Мы с Куком переглянулись, решив, что за это нужно выпить, взяли стаканчики. Она даже не заметила. Тогда Кук вставил ей в ладонь стаканчик, а я в другу вложил кусок пиццы.
- За удивительное явление - девушку, всю жизнь прожившую в Питере и ни разу не видевшую заката над заливом! - торжественно произнес Кук и мы втроем чокнулись.
Через несколько минут в моем кармане завибрировал телефон - отец спрашивал, где я шляюсь второй день и просил дойти до дома, а то они с мамой забыли, как я выгляжу.
- Кук, проводишь Кайду до дома? - спросил я, отряхивая песок с джинс.
- Неа. Отниму деньги, одежду и брошу здесь до утра, - мы с Кайдой посмотрели на него и он лучезарно улыбнулся. - Конечно, провожу. Иди. Передай отцу, что я нашел Pink Floyd на виниле. В четверг приду в гости к вашему проигрывателю.
- О, боюсь, он перестанет спать. Кайда, извини, что так вышло..
- Брось, все нормально, - она стала снимать мою кофту. - Беги.
- Оставь, холодно. Заберу потом. У этого, - я ткнул в сторону Кука, - Никогда нет с собой ничего теплого...
- У меня горячая кровь! - бросил Кук в ответ.
- ...К тому же, будет повод вытащить тебя завтра в кино.
Она улыбнулась, возвращая мне свитер:
- В кино меня можно вытащить и так. Я согрелась, спасибо.
- Ладно. Тогда до завтра.
Я поцеловал ее в щеку, пожал руку Кука и побежал на автобусную остановку.
Моя кофта пахла ее духами.
С ней было очень легко. Мне нравилось бродить рядом с ней по городу, заходить в маленькие кафешки, есть свежие блины со сметаной, прихлебывая ароматный чай из пузатых кружек и обсуждая любимые книги, фильмы, музыку.
Или в зоопарк: там рядом с рысью в клетке живет обычная кошечка черепаховой расцветкой. Мы зависли возле них на полчаса, разинув рты, жуя сладкую вату.
Я учил ее кататься на роликах и разбил локоть, когда выпендривался, демонстрируя свои великолепные фертеля. Кайда достала у хозяина проката коньков йод и так трогательно дула на мою кожу, когда я морщился от щипания.
Мы катались в парке аттракционов на Русских горках, и она так визжала, что у меня покраснело ухо. Сойдя на землю на дрожащих ногах, она заявила: "Больше. Никогда. В жизни. Понял?" А через 15 минут уже тащила меня на еще более страшные горки: "Вот еще на этих и больше ни разу в жизни! Угу?"
Она периодически выдавала такие фразы, что я не мог разогнуться от смеха по полчаса. Поэтому не стал скрывать свой идиотизм и выдавал фразы ничуть ей не уступающие.
С ней было легко! Возможность быть самим собой - редкая роскошь в наше время. И эта роскошь досталась мне.
Я проводил с ней практически все свободное от работы время. Единственное, что расстраивало - я стал редко видеть Кука. Как-то выходило так, что он оставлял нас наедине, чему я был, конечно, рад. Только все же скучал по нему. Иногда.
Прошел, наверное, месяц. Или около того.
Мы с Кайдой выходили из магазина с рожками развесного мороженого. Было душно, явно к вечеру собирался пролиться дождь.
- Да нет, - продолжала Кайда, облизывая свое арбузное, - Наверняка это все инопланетяне замутили. Нашу планету и нас тоже.
Она улыбнулась мне. Я был как-то взбудоражен.
- Ты испачкалась, - пробормотал я и осторожно взял пальцами ее подбородок. Она замерла. Я наклонился, целуя краешек ее губ, снимая языком сладкую влагу. Затем нежно провел губами по ее губам, раздвигая их, лаская их. Удары сердца зашкаливали.
Кайда чуть отстранилась, уперевшись ладонью мне в живот.
- Фредс.. Не надо...
- Почему нет?
- Это все осложнит, - Я выпрямился. Она доставала мне до подбородка и ее запах, разогретый солнцем, щекотал мои ноздри, волосы слегка касались моих губ. Дыхание никак не хотело успокаиваться.
- Мы друзья, Фредс. Мы друзья? - я молчал, все еще неспособный взять себя в руки. Я боялся, что мой голос будет дрожать. Она закусила губу, отвернувшись. Я даже подумал, что она сейчас расплачется. Но Кайда только сказала:
- Знаешь.. Я, пожалуй..., - сделала неопределенный жест рукой и зашагала прочь от меня.
Я смотрел ей вслед.
Под ноги капал шоколад.
Я бродил по городу несколько часов, до самого вечера. Звонил и звонил телефон в кармане, но я не брал трубку. Я его даже не слышал.
Мороженое полетело в ближайшую урну вместе с моим хорошим настроением.
Я гулял по прохладной набережной и сам не заметил, как ноги принесли меня к знакомому дому. И увидев его, я осознал, что был всего один человек во всем Мире, к которому мне хотелось пойти.
Кук открыл дверь после третьего звонка. Он только вышел из душа и успел нацепить на себя какие-то древние шорты с символикой Nirvana.
Я упал на его кровать поверх покрывала, привстав на локтях, и уставился в стену. Ее украшали какие-то фотокарточки, но я не мог разглядеть ни одного лица.
Он вытирал мокрые волосы полотенцем.
- Я попытался поцеловать Кайду, - бросил я. Он опустил руку и посмотрел на меня:
- Попытался?
- Она увернулась. Сказала, что не хочет портить дружбу, - я откинулся на подушку, - Наверняка у нее кто-то есть...
- Фредс, она не последняя. Будут другие, - острожно сказал он, прикурив. Затем швырнул зажигалку на стол, оперевшись на него спиной.
- Но она особая, Кук! Она такая.. Она..., - я повернул голову к окну на подушке, пытаясь найти подходящий эпитет. И тут мое сердце заколотилось так сильно, словно я пробежал марафон. Спазм тошноты сжал желудок. Я поскорее поднялся и направился к двери, пробормотав на ходу:
- Мне нужно уйти...
Кук уставился на меня с недоумением:
- Ты чего? Ты в порядке?
Я сжал ручку двери так, что побелели костяшки, что заболели пальцы:
- У тебя простыни пахнут ее духами.
Тишина была безобразной. Я слышал, как тикают часы на его руке. Мне хотелось разбить их об его голову, засунуть ему в глотку.
- Фредс, - прошептал он через минуту.
И тогда я, наконец, смог вытащить себя оттуда.
Было уже за полночь и в бар начали набиваться люди.
Я сидел за стойкой, допивая третью бутылку пива, уставившись на уродливую трещину в дереве, когда ко мне подошла... кажется, ее звали Нина. Девочка в очках, которая любила закинуться амфиком и плясать ночь напролет в каком-нибудь сомнительном заведении. Так мы и познакомились. Кук отбил ее. На спор.
Она села рядом, поправила очки:
- Привет, Фредс! Хреновый день?
Я неопределенно пожал плечами, даже не повернув к ней голову, и сделал еще глоток.
- Вижу, что так. А Кук с тобой?
- Нет, Кук не со мной, - прозвучало резковато. Она слегка отодвинулась.
- Ладно, не буду мешать, - Она поднялась и тут я кое-что вспомнил:
- Эй, слушай. Ты же на иностранных языках учишься? Какие знаешь?
- Английский, французский, испанский. Японский на уровне "здравствуйте". А что?
- Кайда.. Вот, - я написал слово на салфетке и придвинул к ней, - Caida. Это на испанском. Я засунул в переводчик, он выдал "капля". Так и есть?
Она посмотрела на мои каракули, кивнула. Я смял салфетку - ничего нового. Понятней, почему он выбрал это слово, не стало.
- Да, "капля". Или еще "падение", - я поднял на нее глаза и усмехнулся. Падение... точнее некуда, друг. Точнее некуда.
- Ну ладно, передавай Куку привет.
- Передам...
Он позвонил мне через неделю. Он сказал: "Я знаю, ты сейчас меня ненавидишь, но больше мне не к кому обратиться".
Ему нужны были деньги. Довольно большая сумма, которая у меня была - я работал у отца в фирме и зарабатывал прилично, а его как раз выперли с очередной временной подработки.
Я согласился прийти к нему вечером. У меня был план.
В окно его комнаты лениво проникали последние солнечные лучи последнего летнего дня.
Они ластились к моим рукам, окрашивая их в оранжево-красный. Я стоял у окна и меня лихорадило. Кук стоял сзади у стола, чуть левее. Он нервно теребил в пальцах зажигалку, но не прикуривал. Я обернулся и он посмотрел на меня.
- Я дам тебе деньги. С одним условием, - Он молчал, позволяя мне закончить. - Оставь ее. Не встречайся с ней больше. Не разговаривай. Даже по телефону.
Он нахмурился и покачал головой, уставившись в пол.
- Это бред, Фредс. Ты несешь какую-то чушь.
Я подошел к нему и ударил по лицу. Хотел в челюсть, но кулак соскользнул и я разбил ему нос, задев губу. Он прижал к губе ладонь, согнувшись, но не делал попыток меня остановить. Он мог бы уложить меня одним ударом. Но просто стоял и по пальцам текла кровь из носа.
- Сука, - прошипел я и сам удивился своему голосу, такой он был хриплый и чужой,- Какая ты тварь. Я рассказывал тебе, какая она классная и как мне нравится, а ты ее трахал. Сука.
- Я собирался сказать тебе, Фредс...
- Правда? Когда? Когда ты собирался это сделать? В тот момент, когда раздевал ее, или когда.., - я схватил его за волосы, чуть не вырвав приличный клок. Он не сопротивлялся. Я оттолкнул его голову и отошел к стене, сжимая кулаки, разглядывая фотокарточки и не видя ни одного лица. Опять.
- Ты решил на спор, да? Увести ее на спор?
- Нет, Фредс. Это не спор. Слушай,.. она дорога мне...
Я засмеялся. Пожалуй, слишком нервно. И подошел к нему.
- Только не втирай мне сейчас про любовь, ладно? Потому что если ты скажешь, что любишь ее, я заблюю тебе всю комнату, серьезно. Ты любишь только себя, Кук. Никого больше. -
Он ничего мне на это не ответил и я продолжил ему в лицо: - Просто скажи, что оставишь ее, и я дам тебе эти деньги. Я поверю тебе.
- Не могу..., - он смотрел в пол, я поднял его голову, хлопнув по подбородку.
- Просто.. Кук, пожалуйста, просто пообещай мне это, и все будет нормально, - я практически перешел на мольбу. Мои глаза подозрительно щипало и я боялся разреветься перед ним, держа его за плечо, опираясь на его плечо.
- Я не могу. Фредс, я просто не могу. Извини, я просто, блин, люблю ее. Мне жаль. Я люблю ее.
- О, да? Ну тогда деньги у нее и проси, урод.
Ярость била молотом в моей голове, обдавала все тело жаркими волнами. Я выскочил из квартиры, боясь, что окончательно потеряю контроль, и буду либо валяться в его ногах, рыдая, либо разламывать мебель. Он что-то крикнул мне вслед, я не услышал. Я бежал вниз, по ступенькам, и в голове стучало только "чтоб ты сдох, урод, чтоб ты сдох". На последнем пролете я споткнулся и буквально вылетел во двор, чуть не сбив парня в кожаной куртке. Он схватил меня за руку и оттолкнул к стене, впечатав в нее.
- Ты осторожней, епт!
- Наглотался чего, - смерил меня взглядом его друг и они вошли в парадную.
Я посмотрел наверх, в окна Кука. Они были зашторены плотными занавесками. Только маленький просвет пускал в комнату последние солнечные лучи.
И тогда я бросился бежать. Бежал, бежал, бежал, пока не сдавило легкие и не задрожали от боли колени... Пока не оказался дома.
Было около часа ночи, когда мне позвонили. Мой телефон был последним набранным номером в его списке, поэтому мне и позвонили.
Его старый алкаш-квартиросдатель был пьян, поэтому не сразу заметил, что именно произошло. Скорую вызвали соседи.
Врачи сказали, что когда он упал, он был уже мертв. Пять ножевых - и полет с третьего этажа на асфальтированное пространство вдогонку. Врачи сказали, он бы не выжил, даже если бы не упал - один удар ножом пришелся в легкие, второй попал в сердечный клапан. Остальные были, видимо, на автомате.
Они просили меня опознать тело. Я опознал. Не помню, как я это сделал. Я как-то разом отупел, ничего не соображал и не чувствовал. А потом в коридоре морга появилась она. Кайда. Не знаю, кто ей позвонил. Может, даже и я.
Она попыталась пройти к его телу, но я задержал ее за плечи. Она вырывалась, царапалась и кричала, а потом разом успокоилась, обмякнув в моих руках.
Когда рыдания стихли, она пробормотала мне в плечо:
- Это из-за меня. Из-за меня, я ему рассказала, что должна деньги. Он взял мой долг на себя. Это я виновата...
В моих глазах потемнело.
Я отошел от Кайды вглубь коридора, меня скрутило спазмами. Глаза слезились от удушья. Меня вырвало желчью и я упал на колени. Мир почему-то трясся, дрожал. И несколько минут ушло, чтоб понять, что это меня трясет от рыданий. Это я дрожал всем телом. Я рыдал как никогда в жизни. В голове проносились воспоминания: вот Кук вступается за меня в седьмом классе и ему ломают нос (тут меня снова вырвало); вот Кук тащит меня с переломанной ногой, после того, как я неудачно упал, катаясь на скейте, до дома (меня снова вырвало); вот Кук разбивает бутылку в баре об башку здорового пьяного мужика, с которым я пытался "разобраться мирно" (меня рвало и рвало после каждого воспоминания). И вот Кук кричит мне вслед: "Мих, пожалуйста!", а я убегаю вниз по лестнице. Я бросаю его. И этот крик будет сниться мне еще не один год.
Моя мать плакала на его похоронах так, как если бы она хоронила своего собственного сына. Отец украдкой вытирал глаза. Я не хотел идти. Но не мог придумать причину избежать этого события.
Кайда не пришла.
Мы не стали с ней жить долго и счастливо, после того, как я так ловко избавился от соперника. Фактически, мы вообще перестали общаться. Не знаю, кто стал инициатором этого. Просто мне было стыдно видеть ее глаза. Подозреваю, ей было стыдно смотреть в мои. Она винила себя. Конечно, она ошибалась, но я так и не смог ей об этом рассказать.
Я слышал, она стала художницей. Она классно рисовала и мечтала открыть свою галерею.
Недавно я проходил мимо бывшего дома Кука. На стене висела афиша "Падение. Квартирная художественная выставка". И номер его бывшей квартиры. Наверное, она так и не забыла его.
Я женился. Через год после этих событий. Моя жена славная, понимающая, тихая девушка. Она называет меня по имени и никогда не нарывается на стычки с незнакомыми людьми. У нас родился сын.
Она однажды спрашивала меня о фотографии, на которой были я, Кук и Кайда на заливе. Я часто вижу во сне тот день. Кук жив и мы все так счастливы...
Но я не стал вдаваться в подробности. Она не настаивала, и фотографию я убрал в дальний ящик стола. Моя жена славная... Наверное, я даже люблю ее.
Вчера мой маленький застенчивый сын пришел из детского сада очень взволнованным, что совершенно на него не похоже. Он залез на мои колени, положил ладошки на плечи и радостно произнес:
- Папа, у меня появился друг!