Китайский пистолет

Сергей Елисеев
Я никогда не хотел иметь боевое оружие. Я вообще оружие не люблю, хотя изрядный кусок жизни отработал на оборонном предприятии. При виде пушки мне делается тоскливо, а когда вижу танк - у меня сосёт под ложечкой. Груда железа для массового уничтожения людей. Брр! 

А вот к пистолетам я питаю слабость. Не знаю почему. В детстве не наигрался что ли? Впрочем, это увлечение не уникально. У мужчин это часто случается. Как свинка у детей.

Дома у меня целая коллекция пистолетов. Разумеется, не боевых, а пневматических. Боевой мне и даром не нужен. Да и травматический я не возьму. С ним только приключения искать на свою задницу. Зачем они мне?  Ведь, как известно, раз в сто лет и палка стреляет.

В моей коллекции, есть и немецкий Вальтер (это как Mercedes среди машин), и американская Беретта (это Кадиллак), и российский Аникс (жигулёнок последней модели). Когда я остаюсь дома один, я раскладываю коллекцию на диване в соседней комнате, и работаю у себя в спальне.

Время от времени я вылезаю из-за стола, выхожу в комнату. Беру в руки пистолет, поглаживаю рукоятку, как похотливый импотент женские прелести. Иногда выхожу в сад, где у меня в уголке за сараем нечто вроде тира с бумажными мишенями, прикреплёнными к доске. Отстреляв обойму-другую, возвращаюсь на рабочее место.

Все мои  пистолеты – самые лучшие в своём классе. Однако про их боевые свойства говорить не приходится. Вальтер, например, в холодную погоду с четырёх метров не пробивает картонную коробку из-под молока. Но если баллончик свежий, а на улице тепло (что повышает работоспособность баллончика), то с ближнего расстояния Вальтер продырявит пивную жестяную баночку.

И всё равно, эти пистолеты – игрушки. Остро заточенный карандаш – более  эффективное и опасное оружие.

Захотелось мне свою коллекцию пополнить оригинальным изделием. Китайский пластмассовый шаромёт Crosman C11. Уж больно его хвалят в Интернете. Мол, не хуже российского Аникса. И цена невысокая (35 долларов в Америке, 100 у нас).  Поэтому, как только я увидел его в нашем магазине, решил купить непременно.

Взял деньги (наконец-то кое-какие конторы со мной расплатились)  надел свой «пояс шахида» (тяжёлый, набитый песком полотняный ремень,  который  я ношу для похудения) и отправился делать интересную покупку.

Сделал. Довольный (или почти счастливый?)  вышел на улицу. Сел где-то на скамейке, огляделся и, убедившись, что никто не видит (мало ли что могут про меня подумать) вынул пистолет, повнимательнее рассмотрел, ощупал. Ничего особенного. Пластмассовая штамповка. А вот клип хороший, металлический. Снарядил его шариками, задвинул в рукоятку, положил игрушку в сумку и домой направился. Предвкушаю массу приятных эмоций. 

Иду по берегу нашей разлившейся реки. Водой выброшены здесь кучи мусора. Банки, склянки, бутылки. Грязь. Народу – ни души. Даже собак не видно. Думаю, надо бы пистолет проверить. Вынул его и, высмотрев пустую пивную банку, выстрелил. Кажется, промахнулся. Выстрелил ещё раз. И ещё. Попал. Ладно, у себя в саду позабавлюсь вволю. Кинул пистолет в сумку. Иду домой. И вдруг кто-то меня окликает. Я оборачиваюсь. Милицейская машина. И два милиционера возле неё. Во! Откуда они? Словно с неба свалились!

Что делать? Ну, никак мне не хочется с милицией связываться (наверняка видели, как я по баночкам стрелял. Отнимут игрушку). И ничего мне в голову лучшего не приходит – как дать дёру. Не побегут же они за мной! Больно им нужно за кем-то гоняться, ботинки зря трепать. Знаем мы их…

И я побежал. Но куда бежать-то? Слева – река, справа забор какой-то. Тем не менее – бегу.

Представляете картинку? Бежит в горку мужик пенсионных лет, бежит-пыхтит (ещё бы ему не пыхтеть, когда на животе – пояс шахида, тяжёлый, как могильная плита), а за ним сзади милицейская машина. Она хоть и не гоночная, но едет всё равно быстрее любого бегуна.

Я уже подъём преодолел. Передо мной – церковь Успения Божией Матери. Оглядываюсь – нет ли где закоулочка, куда нырнуть можно. Мать Пресвятая Богородица!  Спаси и сохрани! Но вокруг – только глухие заборы…

А милиционеры – вот они – сбоку. Тот, что за рулём сидит – хвать меня за куртку и держит крепко. Тут же второй из машины выскакивает. На капот меня швыряют, руки назад заламывают. Я не сопротивляюсь. Кричу только:
- Ребята! Что вы делаете? Отпустите! Давайте разберёмся!

Но они меня не слушают. Цок! Это щёлкнули наручники у меня за спиной.  Боковым зрением вижу, как из церкви старушки выходят. Смотрят на происходящее и крестятся с испугом. Бандюгу поймали! Слава тебе, Господи…

Меня запихивают на заднее сиденье машины. Один милиционер садится за руль. Второй, с лычками на погонах, рядом со мною. Я в шоке. Никогда в жизни на моих руках не было наручников. Всё как будто не со мной и в кошмарном сне происходит.

- Ребята! – говорю я.  Отпустите меня. Я только что этот пистолет купил. Он игрушечный. У меня чек на него есть. Посмотрите в кармане. У меня и паспорт с собой. Гляньте!

- Заткнись, придурок! -  сержант ткнул меня в бок стволом укороченного Калашникова.

Я замолчал.

Приехали в районное управление МВД. Старое трёхэтажное здание с двумя новыми большими пристройками по бокам. 

Меня заводят в конец длинного коридора на первом этаже. Снимают пояс, вынимают содержимое карманов. Наручники оставляют. 
- Сиди здесь! - Сержант указывает на скамейку и уходит.


Рядом со мной на скамейке – мужик.  Пыльный помятый алкаш. Лиловая, опухшая от пьянок физиономия. Похоже, он тут клиент регулярный. Руки у него свободны.
- Что? Менты замели? – обращается он ко мне.
Я молчу.
- Они такие. Людей ни за что хватают. Давить их сволочей надо. Вот этими руками.
Он суёт свои руки мне под нос.
- Но они не знают на кого напали. Они ещё узнают Ваньку Новикова.
Мужик встаёт и уходит.
Вскоре его приводят, держа за шиворот, два милиционера.
- Слушай, ты, хер моржовый. Сиди и не выступай. А то хуже будет.

Мужик покорно садится рядом со мной. Подробно и нецензурно объясняет свои взаимоотношения с милицией. От него разит перегаром и псиной. Мне сидеть рядом с ним противно. Встаю. Иду в конец коридора. Там – тот самый сержант с автоматом.

- Товарищ сержант. Ну, за что вы меня задержали? Что я такого сделал?
- Ты нам зеркало разбил.
- Не бил я вам ничего.
- Это мы ещё посмотрим.

Так… Разбитое зеркало – это моя работа. И если коробка передач в машине стучит – это тоже на меня запишут.

- Что я нарушил, товарищ сержант?
- Не переживай, дядя! Статью мы тебе найдём.

Как томительно долго тянется время… Через час-полтора ко мне подходит сержант и, видно подчиняясь приказу свыше, снимает с меня наручники и отдаёт бумажник, паспорт, и мобильный телефон.

Вот оно, устройство, которое связывает меня со всем миром, где бы я ни был, на каком бы необитаемом острове ни оказался. Ведь с его помощью я могу позвонить хоть в ЦРУ!
Но первейше звоню жене.

- Привет, дорогая. Ты не волнуйся, но я сейчас в милиции.
- Привет, дорогой. Объясни, что случилось.
- Потом объясню. А сейчас сообщи мне номер мобильника Ашота.

Ашот Мирзоян – мой хороший знакомый. Нашей дружбе, а точней – приятельским отношениям – уже лет пятнадцать. Он на нашей улице участковым лейтенантом начинал. Время от времени, мы помогали друг другу. Не одну бутылку водки совместно распили. Теперь он полковник МВД, начальник управления. Того самого, где я сейчас на скамейке сижу. Но он сейчас на Кавказе воюет. Это ещё наведением конституционного порядка называется. В одной маленькой республике ему пост замминистра предлагают. Но Ашот не спешит принять предложение. Он многодетный отец и жить хочет.

- Нет у меня его номера, - говорит мне в телефонную трубку жена.
Значит, Ашот отпадает. Что же я не записал его номер себе в телефон! Мог бы пригодиться! А ещё надо было занести в телефон фотографию, на которой мы с губернатором контракт подписываем. Было время, и в одной стране на ближнем Востоке мы продавали российские танки. Тогда он был ещё главным инженером. А я как был, так и остался переводчиком.


Ко мне подходит милиционер, здоровенный малый в сером пятнистом камуфляже и чёрном берете омоновца.
- Следуй за мной.

Я следую. Заходим в кабинет. Садимся за стол напротив друг друга. Он в звании майора, значит, фигура тут заметная. Широкоплечий атлет с большими сильными руками. Такой если занимается борьбой, то выступает как минимум в первом тяжелом весе. У майора красивое мужественное лицо, и весь его облик пышет здоровьем, силой и уверенностью. Он словно только что вернулся с боевой операции. Или сошёл с плаката «Приходите к нам служить в МВД».

- Стреляем, значит? - спрашивает он меня.
- Да там стрелять не из чего, товарищ майор, - говорю я. – Разве это оружие?
- А что же это? – майор выдвинул ящик стола и выложил передо мной мой пистолет. – Никто не скажет, что это карандаш.

- Карандаш опаснее, - возразил я.

Майор взял пистолет в свои ручищи, повертел его.

Мне показалось, что на его лице промелькнуло что-то вроде улыбки.
- Ознакомьтесь с протоколом и распишитесь, - сказал он, протягивая мне лист бумаги.

Я отлично знаю, как опасно подписывать какой-либо документ без его детальнейшего изучения. Но выходить-то из этого здания надо. Значит, не подписывать нельзя.

Я внимательно читаю протокол. Вроде так и было … Стрелял на берегу по банкам. Был задержан нарядом милиции. Сопротивления не оказал. Всё верно Чего мне бояться? Не преступник же я на самом деле! И я подписываю протокол.

- Всё. Можешь идти, - говорит майор.

- У меня к Вам две просьбы.
- Какие?
- Верните пистолет и не сообщайте на работу.
- Пистолет получишь у участкового. А на работу сообщать не будем. Свободен!

Я смотрю на него. Нет, он определённо хочет рассмеяться, но делает над собой усилие…

Выхожу из здания. Господи, неужели я свободен? Хочется закурить. Достаю сигареты. А зажигалку я обронил где-то.

Подхожу к группе оживлённо беседующих милиционеров.

- Извините, пожалуйста, у Вас не будет зажигалки?
 Один повернулся ко мне.
- Мужик, ты совсем оборзел. ****уй отсюда!
……….

… Прихожу домой.
Жена на удивление спокойна. Смотрит на меня с иронией.
- Ну что, мил-человек, влип в историю?
- Влип.
- Что теперь делать будешь? Рассказ писать?
- Не знаю. Для начала я хочу просто спать.

Я завалился на диван. Уснул сразу же, как в пропасть упал…
И снится мне, что я на боевом задании где-то в горах. Нужно удержать перевал, не пропустить противника.

- Умрём, но враг не пройдёт, - говорит мой боевой товарищ и оборачивается ко мне.  Это майор-атлет в пятнистом камуфляже. Он достаёт из-за пояса длинноствольный маузер.

- Они ещё узнают Витьку Фирсова, - отвечаю я и достаю из-за пазухи рогатку…

Проснулся я в холодном поту… Вышел в кухню. Попил воды из-под крана.

Утром я обнаружил, что у меня плохо сгибается в локте левая рука. А левый рукав куртки вырван «с мясом». Надо полагать, моё задержание было произведено не в самом мягком формате. Ничего! Куртка старая, а рука заживёт…

Сажусь за компьютер. Не спеша, обдумывая каждое слово, пишу объяснение. Пишу, что я – любитель-коллекционер пневматических пистолетов. Что мои пистолеты не являются оружием и все были куплены даже без предъявления паспорта. Что я совершил ошибку, когда после покупки очередного, не вытерпел и испробовал его на пустынном берегу реки. Что я чрезвычайно сожалею о содеянном. Что происшедшее воспринимаю как кошмарный сон. Что я – законопослушный гражданин, не занимающийся никакими противоправными делами, что может подтвердить мой товарищ, полковник Мирзоян, находящийся в служебной командировке.

На последний факт я особенно уповал. В официальных конторах, построенных на субординации, имя начальника много значит.

Днём я пошёл в управление. Дежурный сначала не хотел ничего от меня принимать. Но я настоял, сказав, что это вносит новую информацию в обстоятельства дела.

На следующее утро раздался звонок. Я снял трубку.
- Алло! Это из опорного пункта милиции относительно Вашего пистолета. Можете придти и забрать его.
- Спасибо большое. Когда можно это сделать?
- В любое удобное для Вас время. Это улица Первомайская 13. 

Я с ликованием положил трубку. Неужели это – конец? Слава Богу! А как вежливо со мной говорили! Может, и в самом деле упоминание полковника Мирзояна возымело действие? На несколько секунд я почувствовал себя счастливым…

Тут же кинулся по указанному адресу. Некоторые участки пути не шёл, а бежал. Лишь только приближаясь к опорному пункту, я сбавил темп, чтобы выглядеть прилично и без одышки.

В опорном пункте (просторная комната полуподвального помещения) за столом сидел молоденький младший лейтенант. Белобрысый мальчишка, пухленькие щёчки.
Я поздоровался, представился.

Младший лейтенант предложил мне сесть и протянул лист бумаги.
- Вот расписка в получении. Распишитесь, пожалуйста.
Я расписываюсь.
Младший лейтенант открывает сейф за спиной, вынимает оттуда мой пистолет.
Держит его в руках, разглядывает.
- За счёт чего он стреляет, - спрашивает он меня и начинает тискать пистолет.
- Там в рукоятку баллончик с газом вставляется. Будьте поаккуратнее, товарищ лейтенант!

Желая быть максимально учтивым, я повышаю его в звании.

- Что же я, пистолеты, не знаю что ли, - отвечает он. И в этот миг звучит выстрел. Видно, белобрысенький заигрался и что-то не там нажал.

Я внутренне содрогнулся. Не хватало, чтобы товарищ младший лейтенант выбил себе глаз. Тогда мне точно не отвертеться.

Я смотрю украдкой на потолок. Сильный всё-таки пистолет. Не зря его в Интернете хвалят. Пулька ушла так глубоко, что щербинки почти не видно. 

В комнату входит ещё один милиционер с погонами старшего лейтенанта. По-видимому, начальник белобрысенького.

- Это Вы владелец пистолета? - спрашивает он меня.
- Так точно, - отвечаю я по-военному. - От меня что-нибудь ещё надо?
- Надо чтобы Вы подписали акт о передаче Вашего дела на рассмотрение административной комиссией.
- Это что? Суд?
- Нечто вроде этого.
- А за что меня судить будут?
- Сейчас скажу.

Старший лейтенант снимает с полки книжку с российским триколором на обложке. Открывает её на странице с закладкой. Читает.
-   Статья 20, пункт 13 Административного Кодекса. Стрельба из оружия в не отведенных для этого местах влечет наложение административного штрафа в размере до десяти минимальных зарплат.

Внутри у меня всё похолодело. Это огромные деньги. А мне зарплату уже полгода как задерживают.

Я понуро кладу пистолет в сумку, прощаюсь с милиционерами и плетусь домой…

Какой позор! Отец взрослых детей, специалист на хорошем счету в солидной фирме и попался, как шкодливый котёнок, ворующий сметану. Тьфу!

Дома сажусь за компьютер, пытаюсь работать. Не могу. Настроение поганейшее. Жить не хочется…

Проходит день или два. Раздаётся звонок телефона.

Я беру трубку. Со мной говорит женский голос.
- Алло! Это Виктор Фирсов? Вам необходимо явиться в отделение милиции для уплаты административного штрафа.
- С удовольствием. Какова сумма штрафа?
- Вам назначено пятьсот рублей. Но если Вы не уплатите в срок, Вам будут начисляться пенни.
- Я заплачу сегодня же! Сейчас!

Я хватаю деньги и бегу в отделение милиции. Я ликую. Пятьсот рублей – это не десять зарплат!

Прибегаю в отделение. Захожу в какую-то комнату. Передо мной – стройная симпатичная девушка в штатском.
- Штраф за пистолет – это Вам заплатить?
- Да мне. Но через сбербанк. Вот вам направление. Вернёте мне его вместе с квитанцией об уплате.

Я бегу в сбербанк. Там – длиннющая очередь. Но надо её выстоять и поставить точку. Надоело!

Вот и окошко оператора. Я протягиваю направление и пятисотенную купюру.
- Мне надо оплатить штраф.
- С Вас ещё пятьдесят рублей за нашу услугу, - говорит мне женщина–оператор.
Я достаю бумажник.

Скорей, скорей снова в отделение милиции. Отдать им всё и умыть руки.
В той же комнате меня встречает та же симпатичная девушка.
- Вот и всё, говорит она мне. – Дело закончено. Можете идти домой.

«Неужели это – конец?» – думаю я. Достаю из кармана шарик. Диаметр четыре миллиметра. Между двух пальцев его почти не видно.

- Смотрите, девушка, - говорю я. – Этим шариком даже воробья убить невозможно. А против меня целое дело возбудили.
- А я здесь не при чём, - отвечает мне девушка.

В этот момент в комнату входит мужчина в костюме. Невысокий, лысый, спортивного сложения.

- Вы чем-то недовольны? – спрашивает он меня.
- Он говорит, что к нему были применены слишком суровые меры, - объясняет девушка.

- Что? Суровые меры? Да мы Вас по самому нижнему пределу оформили. Вы легко отделались! Наш начальник очень заинтересовался Вами. Жаль, что дело уже закрыли…

Я выхожу на улицу. Ярко и горячо светит солнце в конце апреля. Да, пожалуй, я всё-таки легко отделался.

Так китайский пистолет пополнил мою коллекцию. Пистолетик, надо сказать, дрянцо. Пластмассовая мыльница. Упадёт на пол – расколется. Разве сравнишь его с Вальтером из воронёной стали? Лежит он у меня в блистере за диваном. Я на него иногда смотрю, кое-что вспоминаю, и брать его в руки мне совсем не хочется…