(конец девяностых)
Зверь вышел из бездны – с каждым днём это становилось всё яснее.
Может, с американских войн во Вьетнаме и Ираке, с расстрела Дома Советов и Останкинской бойни...
Или ещё раньше – со смерти Сталина.
Или ещё раньше:
“И поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?
И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира”.
Вот так.
А записанные в книгу – не поклонятся.
Они должны объединиться и противостоять.
У Бога нет “ни иудея, ни эллина”. Дети разных стран, наций, социальных положений и верований, не желающие подчиниться злу.
Кроме, разумеется, сатанистов.
Нас может объединить главное – вписанный в сердца Закон.
То есть известная вторая заповедь о любви к ближнему, согласно которой все люди так или иначе составляют единый организм.
Где “другой” – не враг и не конкурент, а твоё дополнение, необходимое звено единой с тобой цепи.
Исторический замысел – естественный отбор, в котором будет отвергнут вовсе не слабый, а сильный, не подавший слабому руки помощи.
А то и столкнувший его в пропасть.
Сказано: “Я есть путь, истина и жизнь”.
И “Не всякий, говорящий Мне: “Господи, Господи!” войдёт в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного”.
А исполнить означает идти путём Сына. Жить Его истиной и Его Законом.
Исполни Закон (Заповедь) Неба.
Сокращённо – Изания.
Звучит!
Союз единомышленников через головы “вампиров” и обслуживающих их правительств.
Я ещё не знаю, что впереди события в Сербии, в Афганистане, вторая война в Ираке.
Но зверь уже вышел из бездны.
Так я заболела Изанией.
ПЯТЫЙ СОН ВЕРЫ ПАВЛОВНЫ
(конец девяностых)
Так я “заболела” Изанией.
Стояла ли на вокзале, ловя привычным взглядом потенциальных покупателей, крутила ли им на коленке букеты – кому пять цветков, кому семь, кому чётное – на похороны;
возвращалась ли усталая домой, сидя в тамбуре на пустом перевёрнутом ведре среди чужих ног и коробок; или гуляла по лесу с Джином...
Поливала грядки, полола – повсюду Изания была со мной. Это царствие Божие на земле, которое мне предстояло сотворить хотя бы на бумаге.
Этот “пятый сон Веры Павловны”...
Я записывала его манящие видения на старых и новых газетах, клочках квитанций, шоколадных обёртках и масляных салфетках от пирожков...
Каких-то лесных бумажках подозрительного происхождения, коробках из-под сигарет и лекарств.
В кармане джинсов у меня всегда лежал шариковый карандаш, но записная книжка, сколько ни пробовала её заводить, вечно куда-то исчезала.
Поэтому я, в конце концов, плюнула и смирилась, просто переписывая в конце дня все записи с бумажек и картонок на машинописную страницу.
Сразу же придумалось и имя лидера Изании – Егорка Златов.
Егор, Георгий – это, само собой, Освободитель на белом коне. А Златов...
Сталь, злато...
“И будет по всей земле, говорит Господь: две части на ней будут истреблены, вымрут, а третья останется на ней.
И введу эту третью часть в огонь, и расплавлю их, как плавят серебро, и очищу их, как очищают золото:
они будут призывать имя Моё, и Я услышу их...”
(Зах.13, 8-9).
“Так говорил Златов”...
Ещё одна рубрика появилась в мистерии, куда вошли размышления героя-лидера - буквально захлестнувший меня поток будто подслушанных изречений и раздумий, которые я едва успевала на чём попало фиксировать.
А потом непостижимым образом самые, казалось бы, несовместимые пласты будущей книги соединились сами собой в некий “многослойный фантастический пирог”, как написал в отзыве один из первых читателей и рецензентов.
Судьба героини, “минуты роковые на пиру богов”, который ей суждено было посетить.
Мистическая подготовка суда над Сталиным в Преддверии вечности.
Описание Изании.
Документальные страницы свидетельств о вожде в русле истории страны и случившегося с ней “апокалипсиса”.
Выдержки из Священного Писания. Высказывания отцов Церкви, религиозных философов и новоиспечённого Егорки Златова...
(продолжение следует)...
Начало мемуаров - в сборнике прозаических миниатюр "Страницы Юлии 1"