Глава 4 (23) – Происшествие у костра
Оккультизм объясняет ликантропию выходом человека в астросоме с последующей материализацией в виде волка… Душа в астросоме, почувствовав завладение своим телом, обыкновенно вступает в борьбу за обладание им. Если ей удастся выгнать ларву, то человек возвращается в нормальное состояние. В противном случае…
С. Тухолка, «Оккультизм и магия»
1
– И это очень хорошо! – перебил её Тинч. И, невзирая на недоумённый взгляд принцессы, обратился к де Борну:
– Сэр Бертран! Разрешите мне покомандовать вашим оруженосцем?
– Командуй… А в чём, собственно, дело?
– Пока ещё светло… Меня смущает обстановка. Мы чересчур беспечны и не исследовали как следует местность. А должны быть следы… Кроме того, неплохо бы послать вашего оруженосца на разведку. Что там впереди? Не мелькают ли огоньки костров? А вдруг тельхины выставили заслон недалеко от нас?.. И мы рискуем на него нежданно напороться утром?.. Пикус, ты хорошо понял, что от тебя требуется?
Принц неохотно поднялся на ноги. Поискал перевязь с мечом, привычно забросил меч за спину.
– Понял. Я могу идти?
– В случае чего – подашь сигнал: криком дятла.
– Вот что, друзья, вот что, принцесса… – негромко, прислушиваясь в ту сторону, где за колючим кустарником только что пропала тень ушедшего на разведку Пикуса, сказал Тинч. – Нам следует быть более осторожными в своих разговорах.
– Ты снова ему не доверяешь? – спросил рыцарь. – Отчего же?
– Кое-что в его рассказе… и в поведении кажется мне странным. У нас есть по крайней мере полчаса. Вам слово, принцесса!
– Дело в том, что мы подготовили несколько вариантов верительных грамот. Согласно одному из них все мы являемся не просто подданными королевы Тары, но выразителями мнений и желаний дракона Хоро.
– Который на самом деле спокойно дремлет в Часовой Башне, – кивнул Леонтий.
– И пусть дремлет, тельхины этого не знают.
– Или пока не знают, – нахмурился Тинч.
– Я – принцесса, наследница престола, возглавляю посольство. Сэр Бертран – военный советник. Сэр Линтул – верховный советник по особым делам. Сэр Тинчес – посол Тагэрра-Гроннги-Косса при дворе Таро…
– С каких это пор командором Ордена является всадница Исидора? – возразил де Борн.
– Командором, так или иначе, остаётесь вы, сэр Бертран де Борн.
– И, кстати, – поддержал её Тинч, – в присутствии Пикуса об Ордене – молчок.
– Ну-у… Вы что, так боитесь, что эти тупые псоглавцы с дубинками…
– Те, кого вместе с нами зацепил краем Странствующий Лес – лишь передовой отряд. У них и мечей-то не было.
– Но был знак бога Ра…
– Который они захватили у крысокотов.
– Значит…
– Быть может, те, кого мы встретим по ту сторону гор, извещены об этой стычке, – продолжал рассуждать Тинч. – Тем лучше. Мы представим дело так, что имело место глупое нападение на наше посольство, когда мы направлялись к королю Эдгару. И нашей вины здесь абсолютно нет – пускай спрашивают со своих солдат… если те, разумеется, ещё живы. Но мы не должны недооценивать остальных. Тем более, если (и это наверняка) их продолжают консультировать уцелевшие омнийские учёные. Какими знаниями обладают они – нам ещё предстоит выяснить…
…Теперь не Тинч сидел у костра, шутливо беседуя с приятелями. Это был, и по речам, и по внешнему облику сам Таргрек – с его богатырской фигурой, русой бородой и неторопливыми, взвешенными фразами бывалого воина…
– Я обратил внимание на несколько деталей в рассказе принца… Да-да, Леонтий, здесь он не обманывает. Конечно, согласно древнему мифу, тельхины могли перевоплощаться в самых разных существ, но это не тот случай. С другой стороны, например, почему сюда, на эту сторону, прибыл только он один? Где потоки беженцев из Икарии? Следовательно…
– Следовательно, ему РАЗРЕШИЛИ пройти на эту сторону.
– Далее. История с конём. Больно замысловато. Зачем устраивать столь сложную ловушку, если по этой тропе мало кто ходит?
– Так ты считаешь…
– Я пока ничего не «считаю». Третье: кто снарядил его в дорогу? Об этом он не говорит ничего. Опальный принц с громадным мечом, открыто шествующий по дороге… не совсем убедительно, если учесть, что за ним должны охотиться.
– Ну, может быть, он скрывался…
– У него нет денег. На что он их потратил? А если тратил, то отдавал их кому-то? А этот кто-то вполне мог донести. Во всём этом надо разобраться… Далее. Меч! Они – мирный народ, так? Но меч – не игрушка, хотя бы и перешедший по наследству. Следовательно, когда-то они всё-таки воевали. С кем именно?..
– Это могло быть в незапамятные времена…
– Насколько незапамятные?.. В общем, по его возвращении следует устроить более детальную проверку относительно того, кем он послан и с какой целью.
– Так ты… всё-таки считаешь его лазутчиком Кротоса?
– Да. Хотя, к его чести, скажу, что сам он может о том и не подозревать…
– Это как?
– Увидишь. Там, на заставе, я провёл только предварительную разведку. Вполне допускаю, что в его голове поставлена блокада против такого рода проверок. Моей задачей будет попробовать эту блокаду преодолеть… Между прочим, он возвращается… Исидора, что ты там рассказывала нам о Кротосе?
Пред ними снова был Тинч…
А шорох росистой, тяжелой травы вдалеке показал, что оруженосец идёт обратно в лагерь.
2
– Никого вокруг, кроме сов и летучих мышей. Дорога свободна!
– Хорошо, мой мальчик, – сказал командор. – Присядь и обсуши ноги у огня. Сеньора Исидора?
– Эта история известна, пожалуй, всем нам, кроме тебя и… наверное, принца.
Когда-то, в те незапамятные времена, когда на священных горах Парнас и Геликон обитали боги и музы, глава всех богов, великий Дий* обратился к всезнающему и высокомудрому кентавру Хирону. Необходимо было спроектировать и построить небесный свод с его планетами и звёздами. В награду Дий разрешил Хирону взять во владение один из двенадцати дворцов будущего солнечного круга – Зодиака… хотя так этот круг тогда ещё не называли.
-----
* Он же Зевс.
-----
Хирон удачно справился с порученной работой, но вселяться на своё место не спешил. Ведь он был бессмертен, а на земле было ещё столько дел…
В это же время на горе Геликон обитал некий Кротос, чудесный златокудрый мальчик, обласканный музами и одаренный ими многими знаниями за то, что изобрёл хлопОк – как знак одобрения талантливому поэту или музыканту. Потом он развил эту идею, изобретя одиночные хлопки, аплодисменты, овацию…
Правда, аплодировали не ему. И это его очень стесняло.
Не в силах изобрести что-либо ещё, он присвоил себе идею лука со стрелами. Несмотря на то, что к тому времени существовали струнные инструменты, например, лира, своё происхождение ведущие непосредственно от лука, имя подлинного автора по сей день неизвестно, чем и воспользовался неглупый юноша.
Ему простили эту шалость, и даже согласились с ним.
Но никто не аплодировал…
Охваченный отчаянием, Кротос обратил внимание на небесный свод и на звёзды. И зорким глазом приметил, что один из небесных дворцов пустует.
А ему так хотелось внимания, так хотелось, чтобы и люди, и боги восхищались им каждый день… или каждую ночь?
И тогда он решился и, взойдя от горы Геликон на звёздное небо, самовольно занял то место на нём, которое мы сейчас называем созвездием Стрельца.
А поскольку это место своей формой было сотворено Хироном для себя, то Кротос распределился в нём в виде кентавра…
И когда Хирон всё-таки взошёл на небо, то обнаружил, что дворец его захвачен.
Он обратился за помощью к Дию. Но даже Дий не смог… или не захотел ничего поделать, и лишь разрешил Хирону пристроить неподалёку ещё одно созвездие – то, что называют созвездием Кентавра, а там – решить спор самому.
Тем временем Кротос, распалённый успехом, а более того – терпимостью богов к его выходкам, решил пойти дальше и распространить свою власть на весь круг… Он влезал и в Скорпион, и в Козерог, и пытался войти в Лев, и в Телец, и в Рыбы… Правда, отовсюду его рано или поздно выгоняли.
От своих усилий, (в особенности ему досталось в созвездиях Большого, Малого и Гончих Псов), он начисто потерял очертания первоначальной формы, превратившись в подобное волку существо.
Он объявил себя Великим Зверем, самим совершенством, а круг двенадцати созвездий, с его подачи, стали называть Звериным Кругом или Зодиаком. Это было последним из его изобретений.
Потому что Хирон построил неподалёку не только Кентавр, но и Алтарь, Жертвенник, а самого Кентавра вооружил длинной пикой.
Вслед за этим он начал долгую и непрерывную войну со Зверем.
Длится она по сей день.
По сей день мы можем наблюдать в звёздном небе Кентавра, что, пронзая Волка пикой, возлагает его тушу на Алтарь.
Да, на рисунке герба у короля Эдгара изображены два кентавра. Это Хирон молодой и Хирон старый. Это намёк на то, что каждому из нас нелишне бывает порой отойти в сторону и посмотреть на себя самого: насколько ты чист внутренне? не завёлся ли в твоём дворце кто-то, кто диктует твоему разуму и чувствам низменные, животные желания? А если так – поддень его на пику самых чистых и бескорыстных, светлых и смелых убеждений, и возложи эту нечисть на очистительный огонь Алтаря!
3
– Хы. Хы-хы… Забавная сказочка…
Леонтий, сэр Бертран и леди Исидора с тревогой и удивлением взглянули как исказилось лицо принца. Углы рта оттянулись назад, оскалились зубы, выпятились из орбит глаза…
Никто не заметил исчезновения Тинча…
– Забавно… Хы, забавно… – говорило существо и шарило правой рукой у себя за правым плечом.
– Не это ли ты ищешь? – спросил Таргрек, появляясь напротив него, с той стороны костра. И в его руке сверкнуло длинное узкое лезвие меча. Его отблеск рыжим трепещущим огнём ударил в глаза существу…
– Не это ли ты ищешь, КРОТОС?
– Д-ды… Как же ты… успел ведь…
– Встать!!!
Существо неловко поднялось на ноги. По внешнему виду это всё ещё был Пикус, но лицо его, выражавшее все оттенки неукротимой злобы, более не было лицом принца…
– Ключевые слова! – приказал Таргрек. – Назови! Ключевые! Слова!
– Ы-ы-ы…
– Повинуйся мне! Ключевые слова!
– Дракон. Омния. Омнийцы. Оружие. Армия. Война…
Существо произносило это машинально, тупо устремив взор на горевшее перед глазами лезвие.
– Твоё задание!
– Смотреть. Видеть. Рассказать. Убить. Доложить.
– Как именно убить?
– Убить во сне или отравить…
– Кто в стране Таро должен помочь тебе?
– Вы.
– Твоя задача – войти в доверие.
– Да. Войти в доверие. Завоевать доверие. Быть приближённым. Воспользоваться моментом. Убить. Убить. Убить. Убить. Убить. Вернуться. Доложить… – механически повторяло существо.
– Достаточно. Я приказываю тебе покинуть тело этого человека. Изыди!
– Гы. Гыыыыы…
– САТОР, АРЕПО, ТЭНЭТ, ОПЕРА, РОТАС! Именем Бога Всевышнего и Волею Его заклинаю: покинь это тело! Шаг вперёд!
Существо, покачиваясь, шагнуло вперёд, к костру.
– САТОР, АРЕПО, ТЭНЭТ, ОПЕРА, РОТАС! САТОР, АРЕПО, ТЭНЭТ, ОПЕРА, РОТАС! САТОР, АРЕПО, ТЭНЭТ, ОПЕРА, РОТАС!!! Очистительный огонь! Очистительный огонь! Очистительный огонь! Огнём Алтаря Небесного заклинаю тебя! Шаг вперёд!
Существо сделало шаг вперёд, в сам костёр – босыми ногами принца…
– А-а-а?.. А-а-а! А-а-а! А-а-а!!! – закричало оно, корчась от боли. Языки пламени побежали вверх по одежде.
– Во-о-он!!! – закричал Таргрек и ударил его мечом по темени…
Здесь стало происходить что-то невообразимое. Изо рта существа полезло что-то белое, туманное, бесформенное…
– Гасите одежду! Оттащите принца от костра! – приказал Таргрек.
Леонтий и Исидора с двух сторон подхватили обмякшее тело Пикуса, отдёрнули его от огня, принялись хлопать по одежде, чтобы погасить огонь…
А между ними и костром колыхалась странная белёсая фигура, напоминавшая по форме человеческую.
– Сэр Бертран!
Рыцарь мгновенно понял, что от него требовалось.
И сверкнул клинок Исидоры-Сервенты-Спады!
Посыпались искры. Раздался звонкий хлопок, как будто ударили в ладоши. Пламя костра взвилось, казалось, до самых небес и… погасло.
4
– Дайте ему вина, – сказал Тинч, устало опускаясь на землю. – Да, и в аптечке надо бы пошарить. Там мазь от ожогов… Да, голову перевязать не забудьте, хотя это царапина, до свадьбы заживёт…
– Что случилось? Что со мной? Где я? – шептал несчастный принц. – Болит… Кто вы???
– Ты нечаянно шагнул в костёр, сынок, – сказал ему Леонтий. – Сейчас мы смажем твои болячки, дадим тебе вина и – спать, спать, спать… А наутро ты вспомнишь. Вспомнишь всё…
– Я принц Пик-кус… – захлёбываясь вином, говорил тот. – Я сын Стеркула, короля икарийцев… Вы – сэр Линтул, вы – сэр Бертран, вы – принцесса Исидора… А вы…
– Ладно уж, – сказал Тинч, подбрасывая в костёр сухих веток. – Э-эй! Не вливайте в него весь кувшин! Оставьте и мне глоточек!..