Бутылочка

Татьяна Шмидт
В большом  провинциальном  городе  по  железнодорожному  вокзалу  бродила пожилая  грузная  женщина  в растоптанных  мокасинах  и  старой  шубе с паленым пятном  на  спине,  Походив,   она  присела  на  сиденье  в самом дальнем  углу  и тут  же
задремала.   Но ее   вскоре  заметил  молодой дюжий  охранник  в  форме  и сказал двум  милиционерам  то  и  дело  курсировавшим  по залу: « Вон  она,  Бутылочка,  опять  пьяная  шляется».  Они  подошли к  ней  и  грубо   растолкали  со  словами: « А  ну,  вставай,  валяй  отсюда!  На выход!  Давай, давай! Поднимайся!  Пойдем!»  -  и  вывели  ее на  улицу,  где  мела  метель.
         
           Женщина,  шатаясь,  побрела  через  дорогу  к другому  вокзалу,  где    хоть  какое-то  время  она  могла  посидеть  в  тепле.  Это  была  Наталья  Иванцова  по  прозвищу «Бутылочка».  Почти каждый день  она  появлялась здесь,  а ведь  когда-то Наталья   была  хорошим поваром  в  рабочей  столовой «Незабудка»,  где  хорошо  и дешево кормили,  а  в  выходные  дни  здесь  устраивали  свадьбы,  юбилеи,   веселые застолья.
          Тогда  шампанское,  вино  и  водка  лились  рекой,  доставалось  и  работницам  столовой.  И  постепенно  Наталья  полюбила эти  веселые застолья,  которые частенько  стала  устраивать  и у себя  дома,  благо  каждую  смену продукты  приносила  из  столовой  в  небольшой,  но  объемистой  сумке: килограмм- полтора свежего  мяса,   сливочное  масло,  томатную  пасту, крупы, горох,  пирожки  и  даже  жареную рыбу,  которую  очень любила.  Как  весело  они  тогда  проводили  время!  Какие   пели  песни! Особенно  любили  петь  эту:

Хаз  Булат  удалой!    Бедна  сакля  твоя,
Золотою  казной  я  осыплю тебя!
Дам  коня,  дам  кинжал,   дам   винтовку  свою,
А за это за все  ты  отдай мне  жену!
Уж  ты  стар,  уж  ты  сед  -
Ей  с  тобой  не  житье  - 
С  молодых  юных  лет  ты  погубишь   е-е-е.

      
             Выводили они  пьяными  голосами,  а громче  всех  пела Наталья.   В  общем,  долгое  время  Наталья жила безбедно  с  семьей  в  своей двухкомнатной  квартире.  В  перестройку  столовую  закрыли,  а  работниц  сократили всех  двенадцать человек. Впервые  Наталье  пришлось  туго. Помещение  столовой  приватизировал  молодой,  ловкий  предприниматель  Борис Безменов. Вскоре  тут  закипела  работа.  Пришли строители  и  за  месяц  сделали  евроремонт.  Помещение бывшей  столовой  стало  не  узнать.  Теперь  это  был  современный магазин – супермаркет,  где  продавались  всевозможные  продукты:  от  свежих   аппетитных  фруктов  и  зелени, до  различных  колбас,   молочных  продуктов и  кондитерских  изделий.
 
          

           Наталья  долго  не  могла  устроиться на работу,  сначала  получала  пособие по   безработице, потом  и  его   перестали выплачивать,  а  подходящая работа  все  не  находилась,  и женщина  все  сильнее  стала  пить от  безнадеги.   И  прочная  раньше  ее семья  как-то  распалась  сама  собой.  Дочери вышли  замуж  и  уехали  искать счастье  в  другие  города,  знаться  с  пьющей  матерью  стеснялись  перед  мужьями и  не  хотели. Муж  тоже  ушел  из  дома   -  нашел  любовницу  и пристроился  к ней,  продавщице  Люсе  из  магазина «Незабудка»  - старое  название  новый хозяин почему-то оставил.

      
             Но  Наталья  все же не  унывала, продавала  кое-что  из  вещей  и  брала бутылочки
 две водки,  пила  сама,  угощала  подруг.  И  мало помалу  распродала и пропила  все  -  так,  что  у  нее  дома  стало  шаром  покати  -  пусто,  остались одни  голые  стены.  Больше всего  ей  было жаль продавать  стиральную  машинку  автомат – предмет  ее  гордости,  но за  долги  продала  и  ее.  А  долги  росли,  как снежный ком.  Дошло  дело  до продажи квартиры,  за  которую   Наталья   не  платила  несколько лет.  Пришли судебные  приставы  и  выселили ее  за неуплату   в  малосемейку,  а  потом за долги пришлось  продать  и  ее.

И  Наталья  поселилась  у  соседки  Нинки-самогонщицы,  которая   еще пускала    ее  ночевать.  Наталья    же   теперь напивалась почти  каждый день.  Как  на  работу ходила она с  утра  собирать бутылки, сдавала  их  и брала  чекушку, которую тут же  с жадностью выпивала  и  шла  на  вокзал,  который  был  неподалеку.  Там  было тепло и  светло,  там  были  люди.  Наталья  находила укромный  уголок  и  забывалась  в тяжелом  пьяном  сне,  пока  его  не  нарушали  бдительные  милиционеры.  И  дюжий  тренированный  охранник  Сережа,  не   расталкивал  ее и  выводил на  улицу,  где было  холодно  и  сыро, где  шел  мокрый  снег или дождь,  где люди торопились в свои  квартиры,  или  садились  в  поезд  и  ехали неизвестно  куда. 

        А  Наталья  по  прозвищу «Бутылочка»,  которое  так  и  приклеилось  к  ней среди  местных   пьяниц  и  милиционеров,  тяжело  брела  по   заснеженной   улице,  боясь  только  одного  -  упасть  и замерзнуть.  Она   плелась  к  Нинке,  та  нехотя   открывала  ей дверь,   брезгливо  сторонясь,   а   Наталья  проходила в  маленькую  холодную  комнатку-боковушку   падала,  на продавленный  диван  и  снова  надолго   забывалась тяжелым  сном.
 
        По  возрасту  ей полагалась пенсия, и  она  получала  ее.   Документы  у  Натальи   были  пока  целы   и  хранились  у  Нинки.  Часть  пенсии  Наталья пропивала  вместе с Нинкой,  остальные  деньги  Нинка  забирала  себе  за  ночлег.  Когда  Наталья  пробовала   сопротивляться,  Нинка  била  ее  ногами  и  приговаривала:
         -   Да  если  бы  не  я,  ты бы   подохла   давно!    Так  уж  молчи,  не рыпайся.  Могла бы   и  работать  еще,  глотка твоя  луженая!  Пить  меньше  надо!
       -    Хлеба  дай!  -  плача  просила  Наталья.  Нинка  бросала ей  краюшку  хлеба  или  приносила чашку  картошки  и  уходила  прочь, вытирая о фартук руки.  Наталья  ела  и ложилась  на диван,  который скрипел  всеми  пружинами.
         
            Спала  она  последнее   время  плохо   и  быстро  превращалась в  развалюху.  Все  болело  у  нее  внутри,  тело  ее,  когда-то  упругое,  молодое  и  пышное,  одрябло  и  висело теперь  складками.  И   вся  она  отощала.   Сильно   болели  ноги,  не  давая порой уснуть.  Трезвыми ночами  Наталья   вспоминала,  как   водила  в  садик,    а  потом  в   первый  класс   своих   детей,   как   работала  в  столовой « Незабудка»,  какие  чудесные  котлеты  жарила  она с напарницей  Людой,  какой  делала  лагман,  какие  варила  борщи  и  выпекала  кучу  всякой  сдобы.   Какие застолья  делала дома в  компании  подруг  с мужьями  и без  них!   Голодная,  она,  кажется,  даже чувствовала  во рту  вкус  этой чудесной  еды,   которую  своими  руками  готовила  много  лет.

          Теперь  эта   прошлая  жизнь   и  ее  работа  казались  ей  сном   и несбыточным   раем.  Кто  возьмет  ее  теперь в пищеблок?!  Хотя  по годам  могла  бы  еще  работать,  приносить  пользу.   Но  кому  она  была нужна,  когда даже  родные дочери  не   хотят с  ней  знаться!    А  бывший  муж  проходит  и  не  здоровается.  И  чтобы   залить  душевную тоску,   ноги  сами  несли  Наталью  в « Незабудку»,  там  брала  она  бутылочку  водки и за  углом  выпивала,  быстро  пьянея.  И   больше не  думала,  что  ждет  ее  в  будущем,  а  с  каким-то  неистовством  прожигала  остаток своей жизни,   в  которой    и   любовь,  и рождение  детей,  и  работа,  и  семья    -  все   было  в прошлом.