1. ТОМ. Всё началось с того, что Том скоропостижно родился в обычной рабочей семье адвоката и пианистки. Родился он действительно очень быстро, не доставляя особых проблем своей матери: видимо, Том поскорее хотел увидеть не особо гостеприимное, хоть и жутко интересное местечко, в котором он должен был провести свою жизнь. Мало того, он умудрился родиться не дауном, как предсказывали врачи, а совершенно нормальным ребятёнком. Ничто не предвещало плохой погоды в условиях мягкого климата его сознания, хоть и говорят, что от судьбы не уйдёшь.
2. РАУЛЬ. Рауль не мог говорить, шевелиться, да и открыть глаза он тоже не мог. Он только слышал звуки шагов, чьи-то голоса. И сквозь веки ощущал какой-то белый искусственный свет. Он не помнил, что с ним такого могло стрястись, раз он, обездвиженный, лежал непонятно где. Мало того, его ещё не успел охватить ужас осознания собственного состояния.
3. ПИСАТЕЛЬНИЦА. Я могу только догадываться, почему одни писатели выдают целую книгу залпом, за пару недель, а другие сочиняют её с десяток лет или того больше! Первый вариант, рационально-банальный: дешёвое чтиво пишется быстро, без стараний, а для настоящих шедевров нужно время. Но ведь это не всегда так. Вариант второй, откровенный: Пишет, значит, человек книгу. А одним писательством денег много не заработаешь, если для тебя, конечно, литература отличается от коммерции (что, вообще-то, при хорошем раскладе не мешает их совмещать!). Итак, весь день работа, вечер – отдых в состоянии ступора. И вот что самое обидное – нужные слова приходят, когда ты уже находишься в полусне и дотянуться до блокнота с карандашом уже не можешь. Ты думаешь: «Вспомню утром и запишу по дороге на работу!» А с утра уже ничегошеньки не помнишь, кроме общей идеи, а все деликатные намёки на гениальность в изворотливых змейках предложений…Вы не поверите! – испаряются. В бессознательном. Уходят туда, откуда пришли. Выходит, медлительный художник – жадный художник, раз он не хочет делиться своими идеями с общественностью. Шутки шутками, а по утрам бывает обидно за свою лень. Ведь самые интересные идеи и тонкости фраз приходят либо когда ты пьян, либо когда засыпаешь. Вывод: когда почти не контролируешь свой мозг!
4. САЙМОН. Искать новую работу – страшное дело, скажу я Вам по секрету. У меня функционирующий мыслительный аппарат и неплохая физподготовка...но! Короче говоря, попал я недавно в довольно забавную ситуацию, устроившись охранником в банк. А что, непыльная работёнка: грабители тут нечастные гости, а так сидишь себе. Внимаешь. Обеды и форма бесплатно. Зарплата нормальная. Так вот. Прихожу я получать форму. Обычный чёрный костюм, иду примерять. И сидит он хорошо. Дай-ка, думаю, изучу бирку на лацкане пиджака. Бог мой: «Фирма-производитель «Похоронное бюро Покой»». Я задумался. Не маскируется ли просто-напросто морг под довольно известный банк?!
5. КЭТИ. Выпив лошадиную дозу успокоительного, она поняла одну важную вещь: а нервы-то не в порядке! Казалось бы, очевидно, но её словно осенило. А успокоительное действовало быстро, наступало долгожданное состояние ничегонечувствования. Внутри черепа, наверно, просыпались доктора с молоточками, ну знаете, которыми по коленкам зачем-то бьют. Не очень больно, но всё же как-то глупо, ноги же дрыгаться начинают. И эти строгие доктора своими нелепыми молоточками постукивали теперь по затылку и вискам, тупым прикосновением изнутри. Стук-стук: тут болит? Нет, не очень. А здесь? Немного. Хотя я сомневаюсь. Я почти ничего не чувствую. Пустая улыбка и лёгкое отупение. Спать. Не думать, не думать, не думать.
6. ИРЭН. По моим жилам течёт желчь! Так мне сказал доктор Хадсон, человек, называющий себя моим лечащим врачом. Но я-то знаю, что через его образ со мной разговаривал сам Гиппократ. Просто никому нельзя показывать, что я знакома с этим Великим. Иначе ведь все начнут завидовать. И растерзают на части доктора Хадсона, желая заполучить частичку Гиппократа. Но его дух, я-то знаю точно, сразу улетучится! И пострадает от этого балагана лишь док. А он, хоть и жёсткий, но очень хороший. Особенно когда не прикидывается, что он никак не связан с Гиппократом. Когда я пришла в первый раз на приём, он выдал такую фразу: «Что ж, по результатам теста на темперамент, Вы холерик, Ирэн.»
Темперамент – темпера – раскрашенная душа – желчь, бегущая по сосудам – холерик – Гиппократ! Я сразу поняла, в чём дело и кто со мной разговаривает. Моя логическая цепочка не могла обмануть.
7. ТОМ. Единственная сумасшедшая черта Тома – тяга к изобретательству. Он вечно старался изобрести что-нибудь экзотическое. В том числе и велосипед. Глупая поговорка, утверждающая, что бесполезно вновь изобретать велосипед, ибо его уже давным-давно изобрели. Во-первых, такую вещь, как велосипед, можно изобретать триллионы раз, и она не потеряет от этого своей шедевральности. Во-вторых, сколько людей до нашего поколения давным-давно изобрели поглощение пищи, приучение к туалету, занятия любовью (образно говоря)? И всё же вряд ли кто-то откажется изобретать всё это для себя заново. Вывод: совершать персональные открытия всегда актуально.
8. РАУЛЬ. Кома! Вот во что вляпался бедолага Рауль. Он понял это из бесед доктора с неопознанной особой женского пола (слышать-то он всё слышал), которая вечно причитала и практически постоянно находилась рядом. Рауль не мог понять, был ли он с ней знаком. Он вообще мало что помнил, да и думать сейчас было прямо-таки на физическом уровне больно. Он просто лежал и надеялся на скорейшее выздоровление. Иногда даже не потому, что находился в состоянии овоща, а по причине надоедливости причитаний всё той же неопознанной особы.
9. ПИСАТЕЛЬНИЦА. Тепло. По-весеннему. Резко повылезала трава, и появились листья. Я укладываю велосипед на полотно лужайки и сажусь рядом. Земля ещё немного прохладная, но плевать.
- Женщина, Вам плохо?! – поток мыслей прерывается озадаченным грубоватым голосом.
- Да нет, смотри, она же совсем молодая!
- А что, молодым плохо что ли не бывает?
Две пожилые деревенские женщины с любопытством изучают меня. Непривычный для сельской местности вид: кожа с явно забугорским, очень ровным загаром, волосы цвета соломы, забранные причудливыми солнечными очками, небрежный, но всё же тщательно разработанный образ.
- Нет, спасибо, что Вы. – улыбаюсь я в ответ. – Всё в полном порядке!
- Ну и слава богу! А то я смотрю, транспорт валяется, Вы, дамочка, за голову держитесь, я и спросила!
- Спасибо, - повторяюсь я и провожаю взглядом двух женщин. Они продолжают беседу о мужьях, отправившихся сегодня на рыбалку, о том, что здесь, и вправду хорошо. Они настолько поражают простотой, что я любуюсь. Они ничего не усложняют, не используют заумь, а просто живут и проявляют интерес и заботу к тому, что находится вокруг. В ту минуту я подумала, что обязательно напишу о них. Вкручу их в какой-нибудь сюжет. Ещё там будет психиатр. Какой же рассказ без персонажа психиатра?
10. САЙМОН. Вообще я часто попадаю в абсурдные ситуации. Вот недавно прогуливаюсь я загородом. Красота, карьеры. Поле рядышком, а на нём кони пасутся. Собственно, пасутся они и пасутся, чёрт бы с ними. Но я вглядываюсь и понимаю, что в их лошадиной компании затесался верблюд. В таком захолустье, где нет ни пустыни, ни кактусов – верблюд! Главное, освоившийся такой, якобы местный. И кони-то, видно, его уже за своего принимают. Подумаешь, не похож.
11. КЭТИ. Она проснулась незадолго до того, как прозвенел будильник. Затем залезла под одеяло с головой, но не потому что хотела спать, а потому что, когда встаёшь, нужно же чувствовать, думать, что-то делать. А она не знала, что ей чувствовать и делать. Поэтому просто тянула время. Но подняться с кровати всё-таки пришлось. На автомате она приняла душ, оделась, привела себя в порядок. Услышав замечание матери: «Какая ты сегодня миленькая!», она посмотрела в зеркало. Хм, похожа на куклу. Сапоги, чулки, короткое платье, каре и уставший взгляд, который можно принять за сонный. Так она вышла на улицу, индульгирующая, жалеющая себя, с действительно задетыми чувствами, и прекрасно понимающая, что не бывает такого, чтобы был виноват кто-то один.
12. ИРЭН. Ещё доктор Хадсон сказал, что меня можно излечить психоанализом, без вмешательства ядрёных и недвусмысленных методов нашей славной психиатрии. Он сказал, что категорически против ЛОБОТОМИИ и всяких таких штучек. Я знаю об этой процедуре. Ваш ЛОБ откровенно ТОМИТСЯ, что следует из названия. Через глазное отверстие в мозг просовывают тонкую спицу, чтобы через эту соломинку выпить Ваш разум. Выпить его, не оставив Вам ни капли. Вот почему после лоботомии люди превращаются в овощей. И увядают от жажды псюхе.
13. ТОМ. – Томас, что чёрт побери ты устроил в коридоре?! Тут же невозможно и шагу ступить, не задев что-нибудь.
- Сейчас-сейчас дорогая, подожди пару минут! И не ворчи!
Том оторвался от ненаглядных механических побрякушек, чтобы помочь подруге пробраться в гостиную и показать ей своё новое изобретение. И, разумеется, предложить чаю.
Кэти вошла в комнату, села в кресло, сделала пару глотков ароматного чая… и потеряла сознание. Перед тем, как у неё потемнело в глазах, она успела заметить, что пол, стены и потолок были усыпаны маками, настолько алыми, люминесцентными, что слепило глаза. Маки пульсировали и шептали, переглядывались.
14. РАУЛЬ. По прошествии двух дней с момента прихода в сознание, уровень раздражения Рауля по поводу причитаний девицы, находящейся в его палате, настолько возрос, что бедолаге пришлось заставить свои пальцы шевелиться. Затем Раулю удалось открыть глаза и еле слышно сказать: «Убирайтесь к чёрту! И упаси боже, если мы с Вами знакомы, что следует из Вашей болтовни!»
- Док, Рауль пришёл в себя! – Особа женского пола совершенно переменилась, перестала причитать и приняла официальный вид, надев на лицо выражение чувства выполненного долга. Затем вошёл доктор, поблагодарил девушку и осведомился, помнит ли Рауль что-нибудь. Но память Рауля на этот раз его подвела.
15. ПИСАТЕЛЬНИЦА. Недавно я согласилась принять участие в необычном эксперименте. Один мой хороший знакомый – выдающийся врач, - решил испробовать новую методику с чрезвычайно необычным случаем: под его наблюдением были 2 человека с идентичными заболеваниями, кроме того, эти люди были знакомы. Но всех подробностей он не стал мне раскрывать. Моя часть заключалась в том, что человека помещают в крайне раздражающее состояние, чтобы привести его в сознание. А потом мне нужно будет написать об этой методике.
16. САЙМОН. Мой брат сейчас в больнице. Не знаю, что с ним стряслось, но мне сообщили только вчера. Разумеется, я сразу же отправился к нему. В нашем городке некоторые корпуса больниц объединены одной крышей. В итоге, мне пришлось пройти через психиатрическое отделение, чтобы добраться до палаты брата. Благо, чудаковатого вида врач-психиатр с горящими каким-то пугающим светом глазами провела меня мимо палат с истериками, психотиками и т.д. и т.п., за что ей огромное спасибо. Упаси боже столкнуться с одним из этих психов лицом к лицу.
17. КЭТИ. –Кэти, Кэти! Да очнись же ты!
Но Кэти никак не хотела приходить в себя.
- Том, ну что же ты там такое изобрёл, что она потеряла сознание?
- Вообще говоря, автоматическую подставку для обуви с выдвигающимися ящичками и пультом управления. Но она стояла в кладовке, а мы туда даже не успели дойти…
18. ИРЭН. – Ирэн! Что Вы делаете в халате нашей медсестры?
- Доктор Хадсон! Я так рада Вас видеть.
- Зачем Вы надели её халат?
- Но мисс Кларк ведь ушла на обед. Я подумала, что ей сейчас белый халат без надобности и решила его одолжить.
- В таком случае, куда Вы ведёте Саймона? У него через 5 минут психотерапевтический сеанс.
- Тише, док, тише! Саймону опять показалось, что его брат в коме, в больнице, после того несчастного случая…
- Ирэн, верните халат на место, возвращайтесь в палату, а Саймон сейчас идёт со мной на сеанс.
19. Память Рауля шалила совсем не случайно, к слову. Не каждому захочется помнить, что твой диагноз – раздвоение личности. Одна твоя личность – по имени Том – чудаковатый, но безобидный изобретатель. Вторая – по имени Рауль – агрессивный тип, ненавидящий нытиков, решительный, прямолинейный и харизматичный.
20. Кэти, безусловно, не догадывающаяся ни о каком раздвоении личности, всегда радовалась Тому, была с ним весёлой, и очень удивлялась резким переменам в нём. Иногда он делался грубым Раулем, недолюбливающим сентиментальных и ранимых женщин вроде Кэти. А с Раулем она становилась именно такой. Ибо думала, что Том попросту над ней издевается.
21. Когда Кэти пришла в гости к Тому, её должен был ждать сюрприз – какое-то новое изобретение. Том, будучи хоть и не всегда внимательным, но гостеприимным, естественно, предложил Кэти только что заваренного чая. Том не знал, что Рауль успел добавить в чай психоделик и быстро исчезнуть.
22. После того, как к Раулю вернулась память (он теперь знал, что оказался в коме из-за Тома: Том, ничего не знающий о психоделике и расстроенный, выпил чаю и поехал в больницу к Кэти. Благодаря начавшему действовать психоделику, Том не справился с управлением и угодил в аварию), он захотел увидеться со своим братом и по совместительству лучшим другом – Саймоном. Саймону нужно было также встретиться с доктором Хадсоном, чтобы узнать, чем он может помочь брату. Доктор Хадсон, в свою очередь, был крайне удивлён, когда понял, что у Тома не раздвоение, а аж расстройство множественной личности. Нечасто такое встретишь во врачебной практике, а это уже был второй случай за последнее время. Узнав о Томе множество нового, Кэти не смогла справиться со всем этим грузом. Она оказалась в психиатрической лечебнице, тоже под наблюдением доктора Хадсона, который попросил меня написать об этом странном случае и поучаствовать в его экспериментах.
23. Помимо всего прочего, Кэти решила сменить имя, чтобы помочь себе не вспоминать о произошедшем. Успешно, хочу сказать. Теперь её зовут Ирэн. А я пишу историю о двух мультиплицированных личностях, умудрившихся встретиться, несмотря на жутко малую вероятность, - Ирэн (она же Кэти) и Томе (он же Саймон и Рауль), по просьбе замечательного человека и профессионального психиатра. И всё же… зря доктор Хадсон говорит мне, что не видит никакой связи между собой и Гиппократом. Уж меня-то не проведёшь. Я знаю правду и всегда вижу, с кем имею дело.