Черный плащ forever.
Вскоре, после отработки плаща у Марининой мамаши, я решил съездить домой, похвастаться новой кожей. Дома все было ништяк, жена уехала на материк к родне, подруги были на месте, так, что выходные пролетели как розовые слоны.
В день отъезда меня проводили так замечательно, что пришлось мне прикидываться посылкой, которую надо передать в Южный. Иначе в поезд, несмотря на мое ментовское происхождение, мне было ну ни как ни попасть.
Но до пункта назначения, я добрался практически без приключений. Правда с утра были какие то непонятные жалобы соседей по купе, невыспавшихся из за моего храпа, и двукратного падения с верхней полки. Но как говорил мой любимый герой Карлсон – Все это были пустяки и дела житейские.
Прибыв на занятия, я долго боролся со сном на задней парте, но вскоре морфей меня заколбасил по полной и я тихо спокойно уснул.
Взбодрил меня толчок в бок, я мгновенно открыл глаза и увидел перед собой выросший лес спин курсантов. Мой сосед по парте тоже стоял навытяжку. Я по тихой приподнялся, и моему взору открылась следующая картина: Посреди класса, стоял полковник Цукерман, а рядом с ним находилась продавщица из последнего вставленного нашей «группой товарищей» ларька.
- Вольно, сесть – объявил нам полковник, и после того как все приземлились на задницы, продолжил, обращаясь уже к продавщице - Знаком ли Вам кто ни будь из присутствующих?
Я просто рухнул на грудью на стол, что бы не спалиться. Лавочница начала осматривать нашу группу, это продолжалось недолго, и наконец она выдала:
– Нет, никто не знаком.
- А вы внимательней посмотрите – начал настаивать Цукер.
- Да нет, никого не знаю.
И тут сволочь полковник, рявкнул на весь класс: - Курсант С., встать!!!
Это был натуральный конец «Карьеры Димы Горина». Я медленно поднялся.
- Ты же у нас главный любимец женщин, - проворковал он, и вновь обратился к ларечнице – А ЕГО, Вы не знаете?
- Да, его знаю – радостно, ответила эта сука, плова и секса не помнящая.
Меня мигом вывели из кабинета. За дверью, в коридоре, меня уже ждал сотрудник внутренней безопасности. По его требованию, я отдал свое удостоверение, и на моих запястьях щелкнули браслеты.
– Вот, это я налип, вот это я до****овался и докуражился, мама дорогая, – крутились мысли в моей голове, как шары лохотрона.
Фишка была в том, что я думал, что менты, раскололи уволенного народное хозяйство «Мегамозга». И тот слил наши ночные похождения. Попытка перетереть с продавщицей, о том, зачем нужно было устраивать такой беспонтовый слив, была сразу же пресечена на корню конвоиром.
Больше в учебке, никого из знакомых эта гадюка семибатюшная не нашла, хотя в нашей аудитории находился еще один преступный элемент ангельской наружности (Леха из Холмска), который лично (и причем активно) участвовал в разводе ларьков, но наглым образом проспал всю эту разборку в классной комнате. Так, что впух я это дело, в гордом одиночестве.
Цукер, лично проводил меня до «лунохода», и более удовлетворенной морды я не видел даже по утрам на личиках у своих любимых подруг. Наконец сбылась мечта идиота, - меня не просто с позором выгонят из милиции, а еще и посадят. Вот такое бля счастье, чуваку привалило.
До ГОВД мы доехали в полном молчании. Продавщица, сидела отвернувшись к окну. Конвоир смотрел за мной взглядом волкодава, но я поводов вцепиться мне в глотку не давал и вскоре он расслабился. Я же размышлял о том, что нет счастья в этом гадком мире, ведь было же нам хорошо, с этой ларечницей, а теперь она меня продала по полной схеме.
Тут мысли мои приняли другое направление. Начался процесс придумывания достоверных отмазок.
Типа, что хотя меня и сдали с потрохами, но с другой стороны, предъявлять то мне по сути нечего, ларек я не бомбил, а то, что знаком с теми людьми, кто его разводил, так это любому в учебке предъявить можно, все же в одном котле варимся. Так, что когда мы подъезжали к милиции я был практически спокоен (плюс мама адвокат). Пугало только одно, что через этот ларек, враги могут выйти на другие наши шалости, за которые можно было быстро оказаться в местах не столь отдаленных.
Заехав в задний двор ГОВД, меня проводили в дежурную часть, и оставили под наблюдением дежурной смены. Чуть позже меня отправили в подвал, в ментовскую одиночку, видать, что бы я реально прочухал свое незавидное положение. Вонища там была ****ец какая, сигарет у меня не было, а дежурный по изолятору был полное дерьмо, так как хоть и был при куреве, но жлобился по конски. Радовало только одно, с меня сняли наручники.
На все мои вопросы о том, за что же меня все таки повязали, эти волки позорные отвечали стандартно тупорылой фразой, что я типа, подозреваюсь в преступлении. В каком, именно преступлении, мне никто не говорил, видать это была главная тайна, злоебучего следствия.
Промурыжили меня на киче часа наверно два. Затем в замочной скважине проскрежетал заветный ключик, и меня повели на допрос. В стандартном кабинете сидел такой же стандартный опер, причем в гордом одиночестве.
- Так, значит, игры в хорошего и плохого опера не будет, - подумал я, и это сразу навело меня на мысли, что либо им все известно, либо всего все закончится формализмом.
Допрос начался с обычной процедуры, где родился, где крестился и т.д. После заполнения всех моих анкетных данных, пошли главные вопросы:
- А теперь расскажите где Вы находились вчера и позавчера, и пожалуйста поподробнее - начал опер.
- Вчера и позавчера, я находился в своем родном городе, что можно легко проверить – ответствовал я. И сам задал вопрос – А, что собственно произошло?
Ответа не было.
- А с продавщицей когда познакомились? – продолжил опер.
- Да в ларьке и познакомился, сигареты покупал, ну понравилась она мне, несколько раз встречались, потом разошлись, вот и все дела. Так, что случилось, то? – снова спросил я.
На этот раз опер расщедрился и выдал инфу:
- В ночь с субботы на воскресение ларек, где работает ваша знакомая, подвергся ограблению, продавщицу вырубили из газового баллончика, а из ларька было вывезено все, что там было.
- А я тут причем? – искренне удивился я.
В общем, по ходу беседы выяснилось, что к этому солнышку, в ларек, пришли ее знакомые менты в количестве трех человек, и начали ее разводить по поводу сертификатов. Одного она по ее словам знала лично, и типа ничего не подозревая, запустила эту троицу в ларек. А дальше начались сплошные сказки Андерсена. Один из ментов выпустил ей в лицо струю перцового газа, примерно полбаллона. Затем ее связали, глаза и рот заклеили скотчем и отнесли в подсобку. Там она потеряла сознание, и как менты вставляли ларек не знала.
От этой байки я просто прихуел. Дело в том, что ларек был контейнерного типа, и что бы все подчистую из него вынести, и куда ни будь увезти, нужно было использовать как минимум «Камаз». Да и еще одна фига,- на ментов, что газ не действует нифига что ли? Противогазов по ее словам у них не было, поэтому я думаю, что после использования такой газовой атаки, этим ворюгам не до грабежа бы было. Короче тема была гнилая от начала и до конца, и по ходу опер это тоже понимал.
Скорее всего, эта «свинья на веревке», сама с кем то вставила свою лавку, и решила все свалить на родную милицию. Тем более, что опыт с разводящими у нее уже был.
- А почему она на Вас (вежливый такой), тогда показала? – начал опять хитрить опер.
- Так у нее спросили знаком ли ее кто ни будь у нас в аудитории, а меня то она знала ну и вот результат - не сдавался я.
На этом первая часть допроса была закончена, но отпускать меня на свободу никто не собирался, и я был вновь отправлен на нары. Правда в камеру меня не отправили, а оставили в дежурной части. Было время обеда, я конечно не думал, что кормить меня будут как в «Операции Ы», но, что бы вообще ничего не дали, - это было похоже на ДАХАУ или того хуже. Курить соответственно тоже не было, короче вылезли сплошные вилы двойные с вензелями.
А в верхах учебки, царило сплошное веселье. Еще бы, такого кадра сожрали с потрохами. На послеобеденной перекличке, когда дежурный зачитал мою фамилию, Цукерман заявил всему учебному центру, что я в списках Учебного центра больше не числюсь и, вообще я уже в тюрьме, и пускай мои кореша сухари мне сушат, и готовят дачки.
Продержали меня в ментовке до вечера. Где то часов в пять вечера в ГОВД начали привозить патрульных с учебного центра, которые дежурили в ночь с субботы по воскресенье, для проверки их алиби. Нас по одному заводили в кабинет эксперта криминалиста, где проводили наши съемки на видеокамеру: - типа руки покажи, улыбнись, повернись, скажи, что ни будь ну и.т.д.
Короче часа через два, после всех этих гнусных процедур, нас наконец то выпустили на свободу. Вернувшись в учебку, я сразу поднялся наверх, к себе в комнату, где исполнил Аллилуйю Черному кожаному плащу.
Хорошо пацаны догадались еду на камбузе отмести и принести в кубрик. Наевшись и рассказав присутствующим обо всем, что произошло, я завалился спать.
Утром, по подъему, я как ни в чем не бывало пошел умываться, и тут же в коридоре нарвался на любимого Цукермана. Надо было видеть его охреневшую рожу, шар у него моментально стал квадратным, и первое, что он мне сказал, это:
- Ты, что сбежал из тюрьмы?
- Ага, и сразу в учебку - подумал я и ответил - Да нет, выпущен на свободу, как говорится с чистой совестью.
- Как? Почему? Ты же Вор, я все проверю, кто тебя отпустил? – неся всю эту галиматью, Полкан не сводил с меня своего огненного взгляда.
- ****ь, Василиск ****ный – подумал я, а вслух сказал – Да алиби у меня 100%, поэтому и отпустили, чего казематы зря переполнять.
- Я еще с тобой разберусь – пообещал этот урод, и пошел проверять, как в комнате идет уборка.
А в кубрике шмон шел полным ходом. Ревел «Фишер» исполняя хит сезона «Сектора Газа) - «Все заебло, заебло, заебло». Дежурный по кубрику не замечая начальства скакал со шваброй как папуас, но уборку все же проводил. В общем в это утро Цукер выхватил сплошную жопу, так как, с разъебом личного состава ему явно не повезло.
Как закончилась вся эта афера с грабежом ларька и кто его все таки вставил, мы так никогда и не узнали. Я конечно сходил туда еще один разок, для выдачи «подарков», но эта мазафаковская звезда с работы уже уволилось, а остальные продавцы включали полный тупеж по поводу ее местонахождения..