Внуки чекистов

               
      Гоа. Шум прибоя и пергаментный шелест пальмовых листьев. Топчан и  тростниковый зонт над головой. Что ещё надо?
 «В Гоа вам просто необходимо отведать своеобразный местный напиток «феня», приготовленный из кешью и тропических фруктов», - читает жена выдержку из путеводителя.
 - Попробуем? Кешью — моя слабость.

  Под навесом пляжного ресторанчика от солнца пряталась группа немцев, внимание которых изо всех сил пыталась привлечь не очень молодая, но стройная женщина со стрижкой "ежик", не в сандалях, а в сапожках «a la russe», модных в том сезоне в Европе. Долетевшие до меня слова «Stalin», «KGB» резали слух на фоне дыхания океана и томных звуков цитар из невидимых аудиоколонок.  Услышав русскую речь: « У Вас закурить не найдётся?», - я расстроился: мы специально выбирали  местечко, где поменьше соотечественников. С виноватой улыбкой развёл руками. 
- Может, Вы купите мне одну — две сигареты? Здесь поштучно продают. Только не индийские. Лучше «Marlboro». Хотя, они всё-равно Индийские, - попросила женщина в сапожках.

        С примесью португальских кровей бармен, явно оживился увидев нового посетителя:
- Привет! Меня зовут Миша. Приходите всегда, у меня для русских хороший дискаунт, - поприветствовал он меня почти без акцента.  - Что хотите?
- Феню.
- Феня? - переспросил он и бровь его от удивления полезла вверх.
- Две.
- Фулл?
- Йе. И «Marlboro».
- Just a moment, - юркнул он в подсобку.

   Мы думали, феня, - это что-то вроде сока, а он вынес два полных стакана прозрачной маслянистой жидкости, в которые я, не чувствуя подвоха, небрежно опустил соломинки со стойки. Проходя мимо немцев, положил им на стол пачку сигарет.  За спиной моей повисла театральная тишина.  Бредя по раскалённому песку к своему зонтику, я принюхивался и крутил носом, пока не поднес к губам стакан: резко шибануло сивухой.
 
- Что ты там натворил? - Строго спросила жена, - почему они все так на тебя смотрят?
- От зависти, - дал я ей понюхать.
  Лицо ей перекосилось:
- Что это?
- Феня твоя. Пей.
  Я оглянулся на посетителей ресторана, которые продолжали завороженно смотреть на нас. Ну, что тут оставалось? Русские не сдаются.
 Повернувшись к океану, лицом к ветру, я приподнял локоть и, держа двумя пальцами стакан, оттопырив мизинец, опрокинул в себя его содержимое.
 - Сашка, ты с ума сошёл! - Прошипела жена.
- А хорошо прошла! С утра, в жару, да на голодный желудок! - Улегся я на топчан. - И тебе рекомендую.  А потом споём:
               
                В лунном сиянье снег серебрится,
                Вдоль по дороженьке троечка мчится.
 - Подпевай!
                Динь-динь-динь динь-динь-динь -
                Колокольчик звенит.
                Этот звон, этот звон о любви говорит.

- Сдурел, совсем. Всё, пошли, давай, домой.               

                В лунном сиянье ранней весною
                Помнишь ли встречи, друг мой, с тобою.
                Динь-динь-динь динь-динь-динь -

   Перед моим лицом вдруг возникли ноги в красных сафьяновых сапожках. Мне захотелось их потрогать, хотя бы одну, но побоялся получить по голове. От жены.
- Вы так поёте, что я не удержалась. Двадцать лет не слышала нормальной русской речи. Как уехала из СССР. Такая была страна! Ельцин, гад, всё развалил...
- Я попрошу! Мы с Борисом Николаевичем один ВУЗ заканчивали, правда с разницей в четверть века.
- Sorry, I don't want to touch your fillings, but...
- И никаких "But"
- А с другой стороны, Вы правы: о чём жалеть? Тоталитарный режим, тюрьма народов. Вы не против, если я закурю?
  Феня ещё не успела в полной мере туркнуть в голову, поэтому я пока не был готов к политической дискуссии. Не дождавшись ответа, она достала сигарету из знакомой пачки. И указала на стакан:
- Это вода? Можно?
Я машинально кивнул. Она отсосала через трубочку не поморщившись.
- Я  Одессе жила...
- Не верю.
- Ну, рядом. А туда приехала поступать. Куда там?! Одни дочки генералов и партийных бонз поступали. Не представляете, как мне было невыносимо обидно: денег нет, свободы личности никакой. Вышла, на х.., за моряка араба и уехала с ним в Алжир. Кошма-ар! Еле сбежала. С одним греком в его Грецию.
- Интересно!
- Да где там! Такая жопа, что снова за негра вышла, но уже в Нью-Йорке. Как говорится:

                Вам снилось, что теперь
                В притонах Сан-Франциско
                Лиловый негр мне подает манто
 
  Жена не выносила две вещи: табачный дым и маты. Но ещё больше, когда я начинал флиртовать с чужими женщинами. Чтобы остудить её, я предложил ей искупаться. Как ни странно, она согласилась.
 Гостья, после рассказа об экзотических мужьях, перешла к изложению родословной: папу родила молдаванка, которую изнасиловали чекисты, мама — полу-хохлушка, полу- еврейка...
   Дальше я не слушал, потому что потерял из виду жену. А волны были приличные, баллов на пять. Никто кроме Crazy Russians не купался.
   Надо было бросаться спасать, но не мог же я оставить деньги, кредитные карточки и документы на хранение незнакомой женщине. Да ещё такой.
- Я, наверное, тоже позагораю, - решила она, высосав до дна стакан самогона. -Ничего если topless? -Стянула она с себя платьице. - Вот, а голод был страшный. Моим бабушкой с дедушкой пришлось съесть младшего ребенка. Да-да, - для убедительности кивнула она головой, - сварили и съели. А что? Всё-равно не прокормить было. Большевики всё забрали. Голодомор...

    Но мне уже было не до её страданий: вытягивая шею, вглядывался в горизонт.

-  ...Потом дедушку забрали, в ЧК. Пытали в застенках и увезли на Колыму. Там и сгинул.
 
   Наконец, я увидел жену, появившуюся из морской пены и понял, что надо закругляться.
- Мой дедушка тоже на Колыме сгинул.
-  Замучили?
- Да нет, с вышки упал, часовым был на зоне.
 
    Вечером, по пути с рынка мы снова встретили её. В пустом открытом баре с мигающими гирляндами она жаловалась на судьбу престарелому американскому бойскауту в бейсболке, который угощал её коктейлем и от жалости гладил коленки.
  - Может, по фене? - Предложил я зайти жене.
  - Сейчас получишь у меня по фене. Пойдем домой быстрее! - Потащила она меня за руку.