х х х
Все выходные и последующие будние дни думал о том, правильно ли я поступил, подойдя к ней. Внутренний голос и какое-то уже возникшее чувство ответственности за нее подсказывали, что не все с этим просто, и нельзя сказать однозначно, благое ли дело я совершил, навязавшись в провожатые.
С одной стороны, я не мог поступить иначе и на моем месте так поступил бы каждый (я говорю о настоящих мужчинах). Красивая, одинокая девушка, едет в последнем, пустом автобусе, в полвторого ночи. Нарядно одетая, с огромным букетом роз, с ворохом подарков, очевидно, с праздника – в доверчиво-радостном настроении выходит в ночь – и идти ей в кромешную темноту, по пустым закоулочкам, с полкилометра…
Но где они, настоящие мужчины – предпочли откупиться дорогими подарками, цветами и ни у кого не нашлось желания отстегнуть еще рублей триста ей на такси, не говоря уже об удовольствии проехаться вместе с красивой девчонкой до ее дома, чтобы еще и на душе было за нее спокойней, и у самого появилось чувство удовлетворения от совершенного благородного жеста?! Впрочем, о чем я говорю – и по дороге в метро никто не напросился проводить, и в автобусе, кроме меня, была еще пара человек и никому в голову не пришло выйти с ней за пару остановок до своей…
Не собираюсь хвастаться - руководствовался я не самыми святыми намерениями. Если бы это была не самая красивая девушка, равной которой я не встречал, наверное, с самого ее появления на свет, вряд ли бы я тоже вышел за три остановки до нужной. Конечно, вели меня эгоистические чувства – а вдруг сложится удачно и она пойдет на знакомство. Конечно, торопить события не надо, придется проводить ее до дома, а там, размягчившись, в знак признательности, она оставит номер телефона (ведь так и произошло!)
Конечно, мне сказочно повезло - юная, красивая, одинокая – и никто не встречает, умница (по разговору видно) и отчаянно смелая – принимает предложение проводить от незнакомого мужчины сомнительной наружности, точнее, самой определенной, бандитской – рослый, здоровый, матерый, одним словом. Наивная, получается, если не сказать больше…А что ей оставалось делать? Отказаться, молча уйти? А вдруг, если бы возникшие опасения подтвердятся, это ускорило бы возникновение конфликта. Но и идти рядом с этим верзилой по тропкам, где черт ногу сломит (и она чуть реально не сломала каблучок) в темноте, где нет ни встречного, ни поперечного…Впрочем, можно было бы попробовать сочинить, что ее встречают, вот у этого дома. ..
Когда я рассказал об этом приключении назавтра своим друзьям, мы сначала дружно повозмущались современной молодежью – надо же, ни один… Да как бы они потом ей в глаза смотрели бы, если что…Да им и в голову не пришло, что надо пожертвовать получасом времени и сделать крюк на такси (да разве это жертва, если ты говоришь, что такая красивая)…Нет, мы так не жили!…
И тут один товарищ сказал несколько неожиданное, обескураживающее. Мол, а она тоже – где ее голова, если согласилась на твое сопровождение? Ты же вылитый маньяк-убийца, ну, чисто внешне, согласись. Такими ручищами шею свернуть не только молоденькой девчонке можно. Да и не убежишь от такого – спортсмен. Ноги длинные…Я стал возражать: мол, молоденькая, волков в лесу не видала. Только 18 исполнилось, что и праздновала. А к тому же – я с подходцем, интеллигентно. Образованность сразу стал показывать, стишок прочитал. Да и внешность больше благообразная – седины сколько…
-Седина в бороду – бес в ребро, - подхватил товарищ. Из таких – самые маньяки. Девушки отвергают попытки познакомиться, мол, слишком старый, те оскорбляются – от обиды и преступают нормы человеческого общежития. И образованность такие все «хочут показать». Криминальная статистика, материалы из зала суда показывают, что в основном маньяки – неплохие психологи, часто обладают даром убеждения. Да и выглядят, по большей части, вполне прилично. Чикатило тоже, пока не поймали, ни у кого подозрений не вызывал. И был школьным учителем по профессии. Это потом, когда писать о нем стали, как о самом кровожадном убийце, по фотографии каждый мог определить его мерзкую сущность. А так, если без эмоций взглянуть, обычный хмырь средних лет…
-Телефончик дала? – спросил другой. – Ну и что ты будешь с ним делать? И она – с тобой… И как это тебе удалось?
-Ну, я говорил, размагнитилась, в знак признательности – все-таки дорога для нее безопасной оказалась. Обрадовалась, наверное, что и я не такой, каким вы меня тут расписали…Да она и сама сейчас, наверное, не знает, зачем это сделала. Впрочем, я сказал, что журналист, мы – полезные. Карточку ей дал. Вернее, удостоверение показал.
-Так и маньяк соорудить «ксиву» может. И у Чикатило было – даже нештатного сотрудника милиции – это ему помогало от подозрения уйти, когда его чуть ли не на месте преступления задерживали…
Мы еще потолковали – о разном. О доверчивости и вере в свою звезду юных девочек. О ненадежности грядущего за нами поколения, которому нам вряд ли что можно доверить. О вечном поиске идеала, воплощенного в прекрасную во всех отношениях, душевную, духовно развитую, чуткую, отзывчивую, непременно юную девушку. (Где его искать и как удержать?!) И, кажется, только я знал, что уже что-то нашел. Я, действительно, не знаю, что с ней делать, и зачем ей это будет нужно. Но хорошо уже то, что такие есть на свете, живут – в Москве, где не всегда что-то хорошее выживает в естественных условиях.
…Когда в далекой юности я был профессиональным спортсменом (это выпирало из каждого моего мускула), я познакомился с одной дамой, которая старалась спортсменов избегать. Тогда превалировало такое суждение, что, мол, спортсмен это человек, у которого физическое развитие опережает умственное. И вот эта дама, которую я сумел на своем примере заставить отказаться от прежних заблуждений, при поздней встрече стала упрекать меня в том, что я разрушил у нее эту часть природного иммунитета. Дескать, пообщавшись со мной, убедившись в моей чуткости и деликатности, она оказалась незащищенной при встрече с другим спортсменом, который был тем же примитивным животным, за которых она их и принимала прежде.
Не хотелось, чтобы и она, исходя из нашего благополучного опыта, стала бы безоговорочно доверять случайно встреченным «старшим товарищам». Особенно ночью и в безлюдном месте. У Булгакова прекрасно сказано: «Никогда не разговаривайте с неизвестными». И обращено это было к женщинам – старше и опытнее ее.
При необходимости можно отделаться фразой: «Меня встречают – вот за этой подворотней»…
.