20. Новогодняя

Александр Баланин
- А всё, капец: не будет зимы! – сказал Санта-Клаус.
- То есть?.. – не понял Чеширский Кот и по-дурацки ухмыльнулся.
- Как это – не будет?! – оторопела Алиса.
- А не будет – и всё!
- А что будет? – поинтересовалась Соня, позевывая.
- А я знаю?! – рявкнул Санта, усаживаясь за стол и наливая чего-то мутного из  четверти.
- Так что же всё-таки случилось? – настаивал Чеширский.
- Ни льда, ни снега, ни пурги, ни стужи – ничего не будет! – пояснил Санта. Нос его раскраснелся от выпитого. Он вспотел и расстегнул красный же, под цвет носа, с белым мехом тулуп, под которым оказалась теплая тельняшка.
- Почему это? – забеспокоился Мартовский Заяц. – Я, вон, уже линять начал в зимнее…
- Да запой у нее! До марта, боюсь, не выйдет.
- У кого? – спросил Шляпник, почесывая Соню за ухом. Та спала и носом пускала пузыри.
- Я так понимаю, у Снежной Королевы, - ответил Чеширский.
- Ну, хорошо: снега, положим, можно не ждать, - согласилась Синяя Гусеница, затягиваясь. -  А мороз?! Дед Мороз-то не в запое!
И все посмотрели на Санта-Клауса.
Он качнул тяжелой головой:
- Уже… Уже в нем!
Общий вздох, схожий на стон, прокатился над лужайкой.
- А что Кай? – вспомнила Герцогиня. – Он чем-то поможет?
- Чем?! Да он без бабы своей ничего не может! – ответил Шляпник. – Как и этот без своей…
И Шляпник кивнул на полуготового  Санту.
- Без мороза нельзя никак: у меня холодец не застынет! Ну что ж… Пригласите-ка девок ко мне!
- Каких еще девок? – удивилась Алиса.
- Да Герду и Снегурочку!
Эскадрилья эльфов с треском умчалась за линию горизонта. Вскоре Герда была уже на лужайке.
- А Снегурка?
- Да кто ее знает, где она! – пожал плечами командир эскадрильи, молоденький смазливый эльф с волосатыми, как у хоббита, ушами.
- А давайте все вместе позовем Снегурочку! – предложил Санта.
Присутствующие переглянулись.
- Ему виднее, - резюмировал Чеширский.
И вот над солнечной лужайкой, в сторону далекого леса понеслось: "Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.."

Рыцари, Черный и Белый, ехали шагом по лесной дороге, лениво пикируясь.
Как вдруг: "Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.."
- Ты слыхал?! – Черный Рыцарь так натянул поводья, что его конь от неожиданности встал на дыбы, и Рыцарь вывалился из седла на землю, грохоча, как полевая кухня.
- Да, - напряженно замер Белый. – Он порылся за пазухой и достал часы – черного заспанного петуха с опущенным гребнем. – Вроде, рано еще.
- Да разве их поймешь! – сплюнул Черный. У него петух был почему-то серый, с красным хвостом. – Может, отстают?
Черный петух насторожился.
- Ну?! – рявкнул Белый Рыцарь.
- К-ку-ка-ре-ку! – неуверенно откликнулся черный петух.
- Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! – подхватил краснохвостый.
- О! – обрадовался Черный Рыцарь. – У меня, оказывается, тоже с боем! Что ж ты, гад, молчал столько?! Я ж тебя уже сварить собирался!
- Да у тебя, по ходу, жако! Попугай такой.
- Блин, так и знал: китайскую подделку всучили!
"Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.."
" Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!"
Над рекой, над лесом, вслед за облаком: "Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.. Сне-гу-роч-ка!!!.." - " Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!"

У входа в шахту, на горке пустой породы присели перекурить два усталых гнома. Услышали и они. Старший взглянул на часы (самые обычные, золотые, с рубиновыми осями и бриллиантовой отделкой):

- Ничего себе, во Владивостоке гуляют! Аж сюда слышно!
- Это что! Слышишь петухов? Видать, в Лондоне только светает.
И оба сплюнули.