Сложноподчиненная сатира
с описанием от четвертого лица
ВНИМАНИЕ: По мере смещения читаемых строк вниз, будут все чаще попадаться подобные сообщения. Пожалуйста, читайте их. Это НЕ те же самые надписи, что и на инструкции к стиральной машине и прочей технике. ЭТИ надписи читать можно. И нужно, если хочется потешить самолюбие автора. Прислушавшимся к совету выноситься авторская благодарность, остальным — даруется право выбрать один из трех адских пейзажей.
Ну что ж. Начнем-с!
ВНИМАНИЕ: Данный текст является пародийным и бессмысленным. Любые мысли приходящие в голову при чтении текста заранее объявляются ненужными и вредными. Убедитесь, что вы прочитали эту заметку.
ВНИМАНИЕ: У автора, при написании данного текста, обнаружилась тенденция к узурпации места на страничке и попыткам многократно проверять внимательность читателя словом «ВНИМАНИЕ». Убедитесь, что вы хотите читать этот текст.
ВНИМАНИЕ: Несмотря на кажущуюся бесконечность вечности и абзацев, начинающихся словом «ВНИМАНИЕ», пределов совершенству не существует.
ВНИМАНИЕ: Все, хватит!
Детективный акспект
Сеня грустно посмотрел на лежащее перед ним тело. Потом сплюнул, отрыгнул и подумал: «Еще одно. Какая досада»!
Это был уже третий, встретившийся ему на пути человек, убитый веником.
Еще раз вздохнув, Сеня стал мысленно перебирать улики. Потом ему это надоело, и он стал перебирать их руками: веник с потеками фурацилина; билет в кино (фильм-нонсенс «Кимоно — тоже трусы»); справка о негодности к спариванию с жирафами высотой более метра в холке;
Кулинарный акспект
куриную ножку, сплошь покрытую пучками плесени, проросшими поверх потеков все еще ароматного жира; половинку помидора бочкового a la naturel и, конечно же, висконсинскую индейку, благоухающую базиликом, шафраном, кардамоном, укропом и французской горчицей.
Рядом с уликами Сеня положил блюдце с аккуратно нарезанными ломтиками хлеба произвольной толщины, солонку, перечницу, а также Бабу Надю — инспектора питания органов.
Минздравовский акспект
Посмотрев налево, направо, и, уже окончательно изготовившись перейти дорогу, Сеня достал бутылку водки из потайного кармана.
Технологический акспект
Посмотрев назад (оглянувшись), он достал из подошвы правого ботинка странную конструкцию. Странная конструкция была стеклянной (видимо), неудобной (кажется) и странной (определенно). Помогая себе фурацилиновым веником, Сеня сумел справиться с конструкцией ценой: царапины на пальце, трешки, которую пришлось отдать, приманенному веником, дворнику Михеичу за помощь и синхрофазотрона, название которого ему пришлось склонить четырежды для устрашения Михеича. Конструкция сложилась в граненый стакан.
Снова минздравовский акспект
Выпив первую сотку, Сеня зажевал индейкой, но вкусовые ощущения его не удовлетворили. Потому, второй полу стакан он занюхивал носком Бабы Нади. Неизвестно, что ему там не понравилось, но он остановил свой выбор на поедании веника, отказавшись и от помощи Бабы Нади и от помощи
Второй кулинарный акспект
висконсинской индейки и, даже, от помощи помидора бочкового a la naturel и куриной ножки, сплошь покрытой пучками плесени.
Статистический акспект
Когда водка оказалась допитой, а Баба Надя донюханой, число людей убившихся веником стало четыре и три сотых. Три сотых — в связи с неизбежностью статистической погрешности.
ВНИМАНИЕ: Вы еще не устали? Автор устал и пошел обедать. Не беспокойте его на протяжении восьми точек.
.
.
,
.
.
.
,
.
ВНИМАНИЕ: Автор настоятельно рекомендует убиться веником всем, кто додумался принять запятые за точки и, мучаясь угрызениями совести, понял, что читать этот абзац явно не стоило.
Хотя бы потому, что после слова «ВНИМАНИЕ» стояло двоеточие. Так то!
.
.
А эти две -
чисто для компании.
Писатели Чуриков и Чахликов опасно склонились над столом, почти соприкасаясь опасными лбами. А какие еще лбы могут быть у писателей? Если писатель настоящий — только опасными! Как бензиновая цистерна в жерле вулкана.
Чуриков и Чахликов очень внимательно разглядывали нечто, лежащее на столе. Нечто имело длину и ширину, радиус и плотность, цвет и запах, температуру и температуру плавления. Что это было, было абсолютно непонятно.
Чуриков откашлялся.
Чахликов почесал затылок.
Чуриков щелкнул языком.
Чахликов щелкнул пальцами.
Чуриков побарабанил по столу пальцами правой ноги Бабы Нади.
Чахликов покраснел от натуги, пытаясь придумать какой бы еще звук издать.
Чуриков сплюнул на пол.
Чахликов пукнул от усердия и, довольный, расслабился.
Опасная штука — писательский лоб! Всегда найдет выход даже из такой непростой ситуации.
Карась по полю плывет и полевок душит.
Никогда он не умрет, он их всех… задушит.
Серая фланелевая туча накрыла город своим оккультным невниманием. Писец подкрался незаметно, пнул белочку и стал…
КОРОЛЕМ ГОРЫ
Интурист опасливо заглянул в тупичок возле рынка. Там он опасливо обошел кошку, стащившую с утра пораньше бутылочку валерьянки, и теперь предававшуюся наркотическим созерцаниям. Потом также опасливо интурист приподнял грязную картонку. Из-под картонки выбежало семейство клопов, возмущенных экспансионистскими действиями высшего существа. Интурист опасливо отпрыгнул от картонки на добрый метр. Потом опасливо принюхался.
То, что он искал, было где-то рядом. Опасливо, как в трансе расставив руки, интурист двинул свои стопы дальше по проходу. Опасливо обогнув мусорный бак, он обнаружил то, что искал. Оглядевшись по сторонам, интурист подобрал некую палочку, разрыл найденную кучку и, развернувшись к ней спиной, стал расстегивать штаны.
Закончив свое нелицеприятное, да и, неспиноприятное, дело, интурист аккуратно привалил новую кучку остатками старой и, опасливо оглядевшись, вышел из переулка.
Опасливые пошли интуристы.
Сене (из детективного акспекта) пришлось два дня копаться в дерьме, чтобы отделить свое и благоухающие говно от чужого и богомерзкого интуристова.
А что делать? Родина-мать позвала!
Изрыгаю бред.
Река течет на север:
как интересно!
Дата
Подпись
Круглая печать