В детстве, лет до 5, я не умела плакать.
Не то, чтобы совсем не умела… Если падала и ушибалась, то я плакала от боли, как все остальные дети. А вот если другой ребенок отнимал у меня игрушку или говорил что-то обидное, тут у меня от злости случался спазм дыхательных путей и я бухалась в обморок без предупреждения. До сих пор чувствую , как спазм сжимает горло, когда обижаюсь. Я ни на кого больше не злюсь – просто поняла, что злость – самый дурацкий способ самоуничтожения. Злиться ( как и обижаться) на чужих людей мне не интересно, я их игнорирую. А на близких, дорогих мне людей – бессмысленно, всё равно их прощу и оправдаю через пару часов. А вот обижаюсь на них самозабвенно, и стараюсь им этого не показывать, чем усугубляю ситуацию.
Так вот, родителям отказали в детском садике для меня, после того, как персоналу пришлось пару раз вызвать скорую. Бабушке пришлось уволиться с работы и осесть со мной дома. Родители, оба инженеры, причем не рядовые, зарабатывали по тем временам не плохо, но они копили на машину и, поэтому, семья жила в режиме строжайшей экономии. Рано утром бабушка занимала очередь в мясной магазин, чтобы купить обрезки или мясо третьей категории. Ели картошку, каши и макароны. Колбаса и сыр относились к праздничным яствам. А уж сладкое… Не могу сказать, во что одевались родители, но мне перешивали одежду из обносков.. класса до восьмого я носила юбки, неумело перешитые моей бабкой из старых папиных брюк. Кое-что, конечно, покупалось, но обычно сильно «на вырост».Вещи выбрасывались, когда становились прозрачными от потертостей. Игрушек у меня тоже было не густо… Хорошо помню целлулоидную куклу, которой мама приклеивала к лысой голове волосы, сделанные из старого чулка и говорила, что игрушка теперь ничуть не хуже дорогих немецких кукол, только глаза не закрываются.
Я была единственным ребенком в семье, но меня не баловали, нарочито не баловали. Никогда не покупались фрукты вне сезона или специально для меня. Вообще, если покупалось какое-то лакомство, то делилось на всех. Каждому по яблоку, по кусочку сыра, по конфетке. Мне, конечно, всего хотелось , но не могу сказать, что чувствовала себя ущемленной.
Однажды, мне было лет 8, с какой-то премии мама принесла домой пакетик с шоколадными конфетами, этак с полкило. Мне было поручено поделить конфеты поровну. Разложила конфеты на четыре кучки и удивительно, разложилось без остатка. Пришел отец, я показала ему результаты своих трудов.
- Поровну разделилось? Не может быть! Выверни карманы.
Тут я без разговоров упала в обморок от обиды, впервые за последние 3-4 года. Передо мной потом, конечно, извинялись, говорили, что папа пошутил, даже совали свои конфетки. Но я не взяла, ни у кого.
Много лет спустя ( мне было уже лет 45) мы поехали отдыхать на курорт вместе с одной супружеской парой. Лежа на пляже, неспешно разговаривала с Леной. Кажется, уже все темы были исчерпаны и Лена стала рассказывать о своем детстве.
- Мой папа очень любил нас с братом, всегда с получки приносил конфеты, фрукты и игрушки. Устраивал нам шикарные дни рождения с лимонадом и пирожными.
-У моих родителей не было возможности меня баловать. Они копили на машину, поэтому не могли позволить себе покупать что-либо, без чего можно обойтись.
- Ты что, серьезно думаешь, что машина важнее ребенка? Да твои родители просто махровые эгоисты! Мне тебя жалко, ты даже не понимаешь, как с тобой обошлись.
Надо же, до этого разговора я не думала об эгоизме родителей. Как было, так и было.
Конечно, свою дочку я баловала и до сих пор балую. Часто покупаю ей всякие мелочи, которым она радуется. Я, вообще, стараюсь всех баловать – дочку, её бойфренда, мужа, и кота, и собачку, всех, кто под руку подвернется.
Это моя жизненная потребность – дарить…