Долго не мог решить, как же начать…. К появлению этого рассказа, меня подтолкнули всего две строчки, замечательной поэтессы Clittary Hilton из ее стихотворения "На танцплощадке дома отдыха черноморского флота" http://www.stihi.ru/2003/08/31-35.
И мне бы хотелось посвятить этот рассказ Clittary Hilton, ее таланту и чувству юмора!
Вот они, эти строчки:
«Оркестр пьян, поёт баян, танцуем танго
Он капитан, но капитан второго ранга»
Что-то удивительное происходит со мной, лишь только эти строки всплывают в моей голове. Похоже, что Кли, сама того не подозревая, подарила мне возможность перемешаться во времени. Я оказываюсь в самых разных местах и временах, но все они связаны с моим детством и с танцплощадками, когда-либо виденными мной, а слова, словно являются спусковым крючком, запускающем процесс. Итак, танцплощадка первая..
Евпатория. 1966 год. Санаторий на берегу моря. Верткая аллейка, сбегающая прямо к пляжу. Белоснежные домики, для отдыхающих, спрятавшиеся среди могучих стволов тутовника. Какие-то странные деревья, с узкими и острыми, глянцевыми листьями, темно-зеленого цвета… Чистое, ласковое, теплое море. Пляж. Золотой, горячий песок под ногами. Воздух неподвижен, наполнен необыкновенными ароматами, и кажется, что его можно пить. Обилие цветов и зелени. Загорелые парочки, неторопливо бредущие к морю. Солнечные блики на дорожке…. Где-то визжат девчонки…. Мне 10 лет и в раю я впервые….
Танцплощадка разместилась на небольшом утесе, на самом берегу. Круглый, деревянный настил, обнесенный невысокими, ажурными перилами. Место для оркестра, маленький подиум, расположено прямо под нависающими ветвями огромной, старой шелковицы, подпирающей площадку с одной стороны и вцепившейся узловатыми корнями в склон утеса. Подиум пестрит фиолетовыми пятнами раздавленных ягод…. По периметру установлены декорированные под старину, фонарики освещения и лавочки для отдыхающих…. Скрипучая, деревянная лестница, изгибаясь, спускается к подножью утеса…. Несколько ступенек явно требуют замены….
Уже поздно, и мне, конечно, влетит от мамы, когда я вернусь в корпус, но пока…. Пока я сижу на перилах, опираясь спиной на шершавый и теплый ствол дерева, и нарушаю все мамины запреты. Облезший нос, губы и язык темно-фиолетового цвета, как будто я пил чернила. Это от неограниченного доступа к шелковице.
Прямо за моей спиной блестит море. Луна, как огромный фонарь, висит высоко в прозрачном, темном небе, бросая рассеянный свет на водную гладь, скользя призрачными лучами по листьям деревьев и лицам танцующих, от чего они становятся зыбкими и загадочными. Фонарики, вокруг площадки, освещают скорее сами себя, мягким желтым светом, поэтому атмосфера очень таинственная (сейчас я бы сказал, интимная, но тогда это слово было мне не известно). Все вокруг пронизано музыкой… Оркестр действительно играет танго…
Пять инструментов в оркестре: контрабас, аккордеон, саксофон, банджо и ударные. Вертлявый конферансье перед микрофоном... Мне он категорически не нравится... Я сижу на перилах, рядом с контрабасистом, разглядываю его желтый палец, обмотанный изолентой, которым он методично дергает толстые струны инструмента и думаю, что если я когда-нибудь и буду играть на музыкальном инструменте, то это точно будет контрабас. Смотрю на отрешенные лица музыкантов, выполняющих свою повседневную работу….
В перерывах между танцами, музыканты курят, собравшись в кружок, и что-то оживленно обсуждают. Вижу, как из рук в руки переходит большая металлическая кружка. Глаза музыкантов начинают блестеть, и разговор становится громким и бессвязным. Перерыв заканчивается, и они неохотно возвращаются на свои места. Контрабасист, повернувшись ко мне, вдруг весело подмигивает и залихватским щелчком, отправляет окурок в сторону моря. Красный огонек, очертив надо мной длинную, светящуюся дугу, исчезает среди кустов зелени, а моя любовь к контрабасу становится еще сильнее….
Воздух на танцплощадке настолько переполнен какими-то непонятными мне флюидами, что кажется, искрит. Гортанные интонации в голосах мужчин, необычный, слегка хрипловатый, призывный смех женщин почему-то беспокоят меня, заставляя ощущать непонятную неловкость. Пары тесно прижимаются друг к другу.... Мужчины что-то нежно шепчут на ушко своим избранницам, заставляя тех краснеть и стыдливо отводить глаза в сторону... Сверчки поют в кустах покрывающих склон, и я их слышу, невзирая на близость оркестра... Я наслаждаюсь своей причастностью к запретному миру взрослых, и готов понести за это наказание..
Вечер близится к завершению.Стонет саксофон... Оркестр играет вальс «Бостон». Как завершающий аккорд вечера, он всегда играет его два раза подряд. Блестящие глаза, развевающиеся легкие платья, кружащиеся пары… Прозрачный звук саксофона, улетающий в темное небо….
Спрыгиваю с перил и по узенькой тропке среди кустов, скатываюсь к морю. Ночной пляж пуст... Ложусь на теплый песок, ставлю подбородок на скрещенные руки, смотрю на море. Белые барашки прибоя, с тихим шорохом облизывают кромку пляжа.
- Море - говорю я ему – я тебя люблю! Наверное, я должен был родиться здесь! А еще лучше, прямо в тебе! Я бы мог быть дельфином, или касаткой…
Но море не отвечает. Просто мерно дышит, наполняя меня ощущением счастья и покоя. Я чувствую, что оно живое, что слышит, и понимает меня…. Оно приняло мое самое первое и самое искреннее признание в любви…
Возвращение всегда дается мне с трудом. Память не хочет отпускать меня, упрямо возвращая в то счастливое и беззаботное прошлое….