Сынок, здравствуй!
Сегодня я разговариваю с тобой наравне и знаю, что ты меня поймёшь.… Понял бы…
Сейчас ты был бы уже совсем взрослым. Я представляю тебя высоким, красивым… В этом году тебе исполнилось бы 24 года.… Исполнилось бы…
Ты родился 9 августа в 10 часов вечера, родился очень тяжело. Нас вдвоём оставили в родильном зале. Ты лежал на столе, и я видела твой профиль: маленькие пухлые губки и курносый носик. А потом…
Потом было переливание крови, благо наши с тобой группы совпали, и нам не пришлось искать донора. Выписка из роддома затянулась…
…Но был и ещё один день - 9 апреля десять лет тому назад. День был солнечный, тёплый, уже совсем не было снега. У нас в доме было очень много народа, но я мало кого помню. Я помню лишь тебя, потому что тебя уносили…
А потом были похороны. Сразу за твоим гробом шли дети, нарушая все законы похоронной процессии…
…Ты рос и развивался так же, как и все дети. Пошёл в ясли, когда тебе исполнился один годик. В отличие от других детей, ты был очень спокойным ребенком. С самого первого дня нисколько не плакал. Знаешь, тебя полюбила одна молодая няня, и когда родился твой братик, она очень просила отдать тебя ей, потому что сама не могла иметь детей… смешная…
Ты очень рано научился говорить. В отличие от многих детей сразу и очень хорошо выговаривал букву «р», рано научился читать: у тебя была очень хорошая память. В школе, начиная с первого класса, очень быстро усваивал программу. Первая учительница предлагала перевести тебя со второго класса сразу в пятый, но ты не захотел, остался учиться со своим классом. И в начале учёбы, в третьем классе, с тобой всё «Это» и произошло - что-то непонятное и очень страшное.
Тогда тебе было всего лишь девять лет.
Я понимаю, что ты ничего этого не помнишь. А я помню: областную больницу и детское отделение. Болезнь оказалась непредсказуемой и с очень тяжелыми последствиями.
Реанимация… меня не пускали к тебе, но я знала, что ты должен чувствовать моё присутствие, и тогда произойдет «ЧУДО»! И я стояла около больших белых дверей с утра до самого вечера. Я не желала верить, что с тобой может произойти что-то очень страшное и непоправимое…
…Ты был очень добрым и душевным ребенком, всегда меня жалел. Однажды я заболела, и ты, будучи еще первоклассником, уложил меня в постель, и вместе с братиком стал дома наводить порядок.
Помню и твою аккуратность. Приходя из школы, всегда снимал школьную форму и вешал ее на своё место.
Помнишь, как любил делать «салаты» из пряников, печенья и конфет, а потом нас угощать. Сейчас ты, наверное, улыбался бы, слушая эти воспоминания.
А тогда… Это было вечером. Врач реанимационного отделения пожалел меня и пустил к тебе всего на один час. Ты лежал спокойно - щеки были покрыты румянцем. Было ощущение, что просто спишь. Я ушла от тебя в девять часов - мне дольше не разрешили с тобой находиться.
Впервые, за многие бессонные ночи, я крепко заснула. А утром в телефонной трубке услышала ответ: «Мы Сашу сегодня ночью чуть не потеряли». И дальше всё, как во сне: эти белые двери реанимационного отделения, ты - на аппарате искусственного дыхания и прогноз врачей, что при таком заболевании умирают 50%, затем - 80% больных, а в итоге тебе и вовсе не оставили шанса на жизнь…
И потом, как видение: консилиумы врачей, неопределенный диагноз и ТУПИК…
…Ты с детства был очень серьезным, скромным, стеснительным и смешливым человечком. На детских фотографиях это особенно заметно. А помнишь, во втором классе тебя фотографировали на доску почёта, которую планировали оформить в сельском клубе. Тогда ты очень не хотел выделяться среди одноклассников…
Очень часто мы играли возле дома в футбол, а ворота строили из кирпичей, на куче песка «возводили замки». И ты, наверное, помнишь, сколько детворы собиралось с нами поиграть. А после игр я всю ватагу приглашала домой и кормила. Соседка меня тогда не понимала - для чего мне нужны эти хлопоты, ведь своих детей было трое.
А вечерами мы собирались в вашей детской комнате: шутили, читали, отгадывали загадки и весело смеялись. Мы и за столом всегда были вместе.
Тогда у меня была одна мечта: когда вы вырастете, станете высокими, красивыми. Мы пройдём по улице, а я буду идти между вами и гордиться своими сыновьями...
…Когда через трое суток тебя отключили от аппарата искусственного дыхания, я была счастлива и думала, что всё самое страшное осталось позади. Но оказалось, что это ужасное только начинается и продолжаться будет несколько лет.
Твои мышцы полностью атрофировались, и персонал отделения стал возвращать тебя к жизни.
А ещё я помню тот миг, когда ты впервые узнал меня на какое - то мгновенье и шепнул: «Мама». Всё остальное, как в кошмарном сне. Мы учились с тобой всему, совсем как после твоего первого рождения.
Затем - выписка из больницы, инвалидность, Москва, экстрасенсы, бабушки - лекари.
Саша, я не могу объяснить, почему всё «Это» так закончилось - ведь через пять лет ты пошёл на поправку…
…Ты сам назвал день и год своей смерти, долго стоял возле кровати, на которой ночью умер, не хотел меня отпускать от себя, как будто прощался со мной…
Но я всё это поняла только на следующее утро, когда ты ушёл от нас навсегда.
После похорон мне передали твою просьбу о том, чтобы я не плакала. Знакомая женщина видела сон, в котором ты, счастливый, стоял в большом цветущем яблоневом саду. Знаешь, я видела этот сад во сне задолго до того девятого апреля…
…Сынок, давай скажем спасибо всем родным, знакомым и просто чужим людям, кто не прошёл мимо нашей беды, принял какое - либо участие и оказывал нам помощь.
А помнишь, фотографию на доску почёта? Ведь этот снимок оказался единственным, с которого тогда возможно было сделать портрет на твой памятник. Возможно, поэтому незадолго до смерти ты хотел его порвать.
Сынок, я не могу найти слов, чтобы выразить свои чувства. Да, наверное, этого и не нужно делать.
Давай вместе с тобой пожелаем всем людям добра, душевной теплоты и покоя.
Мама
Фото из интернета