(из девичьей тетради)
От любви не требуют поруки,
С нею знают радость и беду...
С.Есенин
Вероника плакала... горько, безнадежно. Всё произошло так быстро: она уезжала из Газалкента навсегда. Уезжала, а сама всей душой была против этого. Хотела остаться здесь – пусть одна, пусть без родителей, но лишь бы остаться! А они этого совсем не понимали, вернее, не хотели понимать, категорично заявляя, что дочь просто не готова к самостоятельной жизни.
Последнюю неделю до рокового отъезда Вероника делала тщетные попытки уговорить их, уверяя, что поступит в техникум или, по крайней мере, пойдёт работать, что она уже взрослая, почти семнадцать лет! Нет, родители были непреклонны. Вероника негодовала, не находила себе места. Уехать отсюда для неё было трагедией, и всё потому, что была влюблена... нет, не в этот маленький город, где только что окончила школу, а в Тольку Губкина. Это из-за него хотела тут остаться. Всё для Вероники было не важным в сравнении с тем, что хотелось самой: остаться в городе, чтобы видеть Губкина, пусть даже издали!
А сам Толька как относился к ней?.. Наверное, никак. Вероника знала, что он встречался с Галкой, с которой играла ещё недавно в баскетбол за школьную команду. Тольке Губкину было девятнадцать лет, учился в техникуме связи в Ташкенте, но сейчас – лето, и он был на каникулах. Выше среднего роста, русоволосый, голубоглазый, стройный как Нарцисс, он, как казалось Веронике, сочетал в себе и силу, и нежность. Губкин красиво играл в баскетбол, волейбол и в школьные годы участвовал в районных соревнованиях, где однажды и открылся Вероникиным глазам.
Это произошло в посёлке Таваксай, где Вероника проживала с родными с седьмого по девятый классы. Был солнечный апрель, пора тюльпанов и всеобщей влюблённости. Одноклассники словно с ума посходили: писали записки девчонкам, в том числе и Веронике, в которых предлагали дружбу. Подружка Вера Зотова уже встречалась с Витькой Силкиным. Вероника же на навязчивые предложения в записках «давай дружить», пожимала плечами и отвечала: мы ведь в классе и так дружим! Вообще-то, она никогда не стремилась, как многие, скорее повзрослеть. Боялась взрослой жизни, всякого проявления внимания к себе со стороны парней. Пугливая дикая козочка и только!
В тот памятный день Вероника с подружкой стояла возле баскетбольной площадки, где соревновались юношеские команды Таваксая и районного центра Газалкент, болея за свою школу. Верка постоянно отвлекала от игры, рассказывая о своём Витьке. Вероника, заметив, что команда её школы проигрывает, стала следить за играющими не отрываясь. Это кто там такой, забивающий нашим мячи?.. И вдруг её словно огнём обожгло: ОН!!! Вот так молниеносно, с первого взгляда влюбилась она в незнакомца в конце девятого класса. Этим парнем, её первой тайной, оказался одиннадцатиклассник Толик Губкин.
С тех пор Вероника всё время мечтала о нём, строя воздушные замки. Толик казался недосягаемым. Ещё бы! Он жил в Газалкенте, а она в соседнем посёлке. Но в сентябре - о счастье! - родители переехали в город, в новый пятиэтажный дом, почти по соседству с Губкиным, живущим с матерью в собственном доме по улице Павлова. Вероника почувствовала себя счастливой: живёт теперь в одном городе с ним! Хотя всё равно не видела Толика, так как парень учился в Ташкенте.
После окончания средней школы, в то незабываемое лето, наконец-то у Вероники появились реальные шансы часто видеть Губкина, и её любовь, спрятанная глубоко в сердце, едва тлеющая, внезапно вспыхнула ярким пламенем.
И вдруг – отъезд... сокрушающий все мечтания! Родители решили уехать в Балаково. Вероника, не признаваясь в истинной причине нежелания уезжать, со слезами на глазах умоляла:
- Мама, мамочка, давай останемся здесь, я не хочу уезжать, понимаешь, не хочу! Ну пусть отец один едет, а мы останемся, или я здесь останусь... Но мать считала эту просьбу выдумкой, капризом. Как это семье жить врозь, тем более несовершеннолетней девчонке. Нет и нет!
Оставалось два дня до отъезда. Билеты куплены, заканчивались последние приготовления к этому большому событию, а Вероника с ума сходит от великого несчастья. Ей вспоминается каждая минута, связанная с Толиком Губкиным. Она перебирает в памяти лучшие дни этого неповторимого лета с самого начала.
Вот она на пляже, пришла сюда не столько купаться, сколько посмотреть на Тольку. Смотреть не запрещалось, и она постоянно наблюдала за ним, интуитивно догадываясь, где и в какое время бывает он. Толька плавает на баллоне, а Вероника сидит на берегу и, конечно, украдкой следит за ним: он подплывает ближе – сердце бьётся усиленней. Как ей сейчас хочется поплавать с ним, но разве Вероника осмелится заговорить с Толиком?! Она шепчет одной из девчонок:
- Тань, попроси у него баллон, вместе с тобой поплаваем.
Танька вскакивает и идёт навстречу подплывающему Толику.
- Эй, Толька, дай баллон!
- Садись, если хочешь...
Танька, не раздумывая, садится. Предательница! Пусти козу в капусту! Им весело, а у Вероники – прегрустные глаза: плакать хочется... ничего не вышло! Думала, что Толик заговорит, пригласит поплавать вместе, а Танька шустрей оказалась. Нет бы сказать: Ника хочет с тобой поплавать...
Спустя немного времени Вероника замечает Саньку, друга Толика. Он шёл к ней, тоже высокий, стройный. Санька Алиев дружил со Светкой, милой девчонкой, одноклассницей Вероники.
- Ника, здравствуй, почему ты с не Толяном? Вон он плавает...
Вероника замерла: неужели узнал о моих чувствах – откуда? Ведь никто-никто не знает! Она смотрит ему в глаза: смеётся ли он? Нет, Санька серьёзен.
- Почему я должна быть с ним? Он меня не звал, а я сама никогда не подойду, - краснеет Вероника.
- Зря... что ж... я ему скажу, - многозначительно говорит Санька и после молчания добавляет головокружительную новость:
- Ведь он, Ника, тобой интересуется. Спрашивал у меня, что за девчонка?.. А зачем, говорю, это тебе, а он – просто так. Я, понятно, ответил, что «просто так» не бывает!
Вероника слушала, боясь пропустить хоть слово. О, Санька, если б ты знал, как давно я думаю о Толике! Ты сказал, что он интересуется мной... ты представляешь, что для меня это значит?! Ты своими словами укрепил надежду, чуть теплившуюся до этого.
А вот ещё один момент... казалось, ничего особенного, но каким значительным стал для неё. Толька со знакомым парнем балуется посреди озера, она смотрит на них. Толькины глаза встречаются с её глазами... и Вероника слышит, как он нарочно громко говорит товарищу:
- Давай, Ген, утопим её!
Она смущённо улыбнулась и ответила... про себя: что ж, попробуйте...
- Ника, слышишь, что я тебе скажу, - кричит Толька, смеясь. - Ты мне сегодня приснилась, если приснишься ещё раз – убью!
Вероника замирает. О-о, приснилась, говоришь, один раз и сразу убить хочешь, а мне что с тобой делать?.. Ты же снишься почти каждую ночь! – не говорит, так только думает, убегая от пытливых, смеющихся глаз.
А разве восьмое августа ничего не значит?.. Для Вероники это – всё! Светка впервые пригласила подругу к себе домой на дружескую вечеринку к семи часам. Перечислив всех, кто у неё будет в гостях, со смыслом добавила:
- И Толян будет... придёшь?
Разве могла Вероника отказаться! Единственная мечта всей её жизни – Толик Губкин! Ничто другое для неё не могло быть значимей, чем лишний раз его увидеть, встретить... Вероника очень благодарна Светке за приглашение и с нетерпением ждёт семи часов, думая – в который раз! – о Толике. Он будет там, как здорово! Молодец Светланка! Кстати, подружка уже знала о любви своей одноклассницы к Губкину. Призналась в этом как-то...
Вероника пришла первой в гости, затем Санька с Толиком, но вечеринки не получилось. Светка хотела организовать её, пока мать работает во вторую смену, а её отпустили с работы как назло.
Друзья вышли на улицу, и Санька предложил погулять. Вероника не знала, что ей делать: уйти домой, но как хочется побыть с Толиком! Неловко как-то... Повисла странная пауза.
- Я пойду домой, - неуверенно произнесла Вероника, в надежде, что Толик пригласит её прогуляться.
- А я пойду играть в волейбол, ещё не поздно, - вдруг заявил Губкин и сделал шаг, другой...
Внезапно Вероника поняла, что Светка специально пригласила их троих и больше никого, что сделала это для неё, Ники! – и краснеет от этой догадки, становится ещё неудобней:
- Я пошла домой, Свет...
Но Санька не дал уйти.
- Слышишь, Ника, пойдём с нами. Ты нам мешать не будешь, а Толян пусть уходит, ничего не понимает, дурак! – разозлился он. Тоскливо посмотрев вслед вроде бы уходящему Губкину, Вероника почему-то остаётся. Они направляются к реке Чирчик. Девушка ещё раз оглядывается и удивляется, пронзённая радостью: Толик идёт за ними! Её вдруг осеняет ещё одна догадка: Толик собирался идти играть в волейбол, а спортплощадка-то возле моего дома. Он хотел проводить меня!
Светка нарушает молчание:
- Сань, пройдись немного с Вероникой, а я с Толиком поговорю, ладно?..
Они переходят на другую сторону улицы. Вероника остаётся с Санькой, и он заговорил о Губкине:
- Толян – хороший парень, хороший друг, но немного ветреный, оттого, что имеет успех у девчонок. Что он встречается с Галкой, я виноват: как эстафету передал... Только знаешь, Ника, если бы не Светка, я бы встречался с тобой, не раздумывая! Есть такие, у которых даже ночевать могу, прости, что говорю откровенно, но это всё ерунда. Главное, что есть девчонка, которая любит, уважает, и эта девчонка у меня – Света, понимаешь...
Вероника внимательно слушала, с ней впервые разговаривали как со взрослой. Девушка даже пожалела, что пришлось прервать такой интересный разговор, из которого хоть что-то узнала о Губкине. Их уже поджидали. Постояли вчетвером, потом Света с Санькой отошли в сторонку.
- Пойдём посмотрим, как ловят рыбу, - предложил Толик.
- Пойдём, - удивилась Вероника такому предложению. Они поднялись на плотину ГЭС и действительно посмотрели на рыбаков, потом спустились к стадиону. Прогулка затягивалась. Вероника находилась в невесомом состоянии: ощущение счастья и одновременно - страха. Сердце то учащённо билось, то на мгновение замирало в предчувствии чего-то необыкновенного.
Парень и девушка шли узкой улицей, густо заросшей деревьями, нависшими над головами. Где-то недалеко живёт Санька, - вспомнила Вероника. Они остановились. Деревья как будто стали гуще, надвинулись плотнее, ближе. Толик вдруг осторожно обнял скромницу и поцеловал. Вот оно – новое, необычное, всю дорогу подстерегавшее Веронику! Её поцеловали впервые в жизни, и первым был Толик Губкин, её любовь! Кажется, целовались целую вечность или... мгновение?.. Рука парня скользнула по девичьей груди, Вероника тотчас убрала её, и Толик больше не предпринимал подобных попыток. Вообще-то, он был, несомненно, деликатен, уважал её первозданные чувства.
Уже давно стемнело. Вероника всё порывалась сказать, что пора домой, но откладывала эту минуту, понимая, что встреч может больше не быть, так как через несколько дней родители навсегда увезут её из этого города, - такова их воля. Сколько ни умоляла не уезжать, те были неумолимы! Как ей хотелось, чтобы вечер продолжался бесконечно. И вот – стыдоба – дождалась! Толик сказал то, что сама собиралась сказать:
- Пойдём домой...
- Пойдём, - еле слышно прошептала она и поняла, что волшебный вечер исчез, воздушный замок рассыпался. Пошла, шатаясь от переполняющих головокружительных чувств. Стало не по себе, а тут ещё Толик зачем-то оправдывается:
- Ника, вот видишь, какой я нахал...
Вероника понимала, что это не так. Он мог бы, наверняка, воспользоваться наивностью, неопытностью в сердечных делах, но даже не попытался. Толик ещё что-то говорил, но она ничего почти не слышала, была как в вакууме. Ах, Толька, Толька, зачем оправдываешься? Ты совершенно не виноват, что я люблю тебя! - мысли словно по голове били, но вслух сказать что-либо, пока шли к дому, так и не осмелилась.
- Счастливо, - Толик остановился, пожал ей руку. - Не обижайся на меня.
- Счастливо! – Вероника круто повернулась и пошла домой.
В доме все спали, шёл второй час ночи. Вероника юркнула в постель. Губы давали о себе знать, она без конца их трогала и плакала от радости первых в жизни поцелуев с любимым парнем, от безысходности, щемящей сердце и от сомнений: правильно ли поступила, позволив ему целовать себя в первый и, видимо, в последний раз, ибо навсегда уезжает из Газалкента.
В течение недели в наказание мать не выпускала дочку на улицу, заметив опухшие от поцелуев губы. Ругала на чём свет стоит во всём Светку: такая-сякая... сама гуляет и Веронику учит шататься допоздна и где попало! Сама же Вероника по-прежнему задыхалась от избытка чувств, мечтала увидеть Толика и в то же время боялась встречи с ним.
Когда мать ослабила свой контроль, она, уверенная в том, что Толик обязательно придёт вечером в летний кинотеатр на новый фильм, тоже туда пришла. Это была отчаянная попытка увидеть его. Пусть даже не увидеть, но знать, что он тоже находится в зале, - большое утешение для неё. До начала сеанса Толик так и не появился, хотя Вероника всё время вертела головой, боясь пропустить его. Когда вдруг Толик подсел к ней в тёмном зале, фильм уже начался. Она замерла от великой радости: он сам нашёл её! Губкин пытался расшевелить девушку, спрашивал, как дела и ещё о чём-то, но разговаривать, когда идёт фильм, было неприлично, к тому же стеснялась и самого парня. Смятение чувств! Он, понимая ситуацию, попрощался, сказав напоследок, что пересядет к друзьям на последний ряд. Вероника до конца фильма сидела как загипнотизированная или заколдованная...
В эти дни она злилась на всех и всё, как будто весь мир виноват был в отъезде. А Толик Губкин жил своей привычной жизнью как ни в чём не бывало: днём ходил на пляж, вечером играть в волейбол возле её дома, а после - в кино, удручая своим спокойствием, беззаботным видом. Может, ждала от него спасительного "не уезжай»?.. Кстати, Санька на днях уговаривал не уезжать, уверяя: всё будет хорошо, но Вероника призналась, что у неё даже паспорта нет – не получила ещё. А до отъезда оставался всего один день!
Всё, завтра уезжать... Вероника ещё раз делает попытку остаться здесь, но мать категорически отказала. Надеяться не на что. Она металась по всему городу, как будто искала у него сочувствия. Толика нигде не было видно. Наверное, на пляже...
Губкина, идущего по колено в воде, заметила издали. С высокого берега всё хорошо видно. В голове назойливо вертелась песня: "Я ищу тебя в знойной пустыне и хожу по расколотой льдине. Ты скажи хотя бы как тебя зовут?". Вероника уловила, что Толик тоже её увидел. Сначала он шёл к двум девицам, но вдруг резко изменил направление в сторону парней, провалившись при этом по грудь в воду. Песня не исчезала, а наоборот всё больше и больше давила своим невидимым грузом, притупляя сознание: "Ты прости, дорогой человечек, если я тебя больше не встречу! Ты скажи хотя бы как тебя зовут?"...
Вероника шла домой, еле сдерживая слёзы. Напишу ему письмо, пусть читает и знает, что в тот вечер она целовалась не просто так, от нечего делать, а что очень любит! Пусть она уезжает и больше не увидит его, но никогда уже не забудет свою девчоночью первую любовь, ставшую радостью и грустью, счастьем и бедой. Навсегда сохранит в памяти образ неповторимого героя детства-юности: ты... только, Толька, ты!
Дома Вероника села писать задуманное письмо. Всё в ней дрожало и плакало. Мысль о предстоящей разлуке невыносима. Каждая строчка вызывала у неё бурный поток воспоминаний. Вот она возвращается домой после кино, а рядом Толик...
- Ника, пойдём пошатаемся немного, - просит он, но она молчит. Что за дурацкая привычка – молчать! Почему не сказала «пойдём»?!
Милый Толик, желаю удачи,
Больше я не услышу твой смех.
Для меня это многое значит,
Для меня ты всегда лучше всех!
Не могла сказать «да», потому что его «пошатаемся» уж слишком резко ударило по слуху скромной девушки, и «нет» тоже не могла, ибо сильно хотела быть вместе. Промолчала! А Толик, недолго думая, сказал тогда: а-а, тебя мама не пускает…
Уезжаю, мне грустно вдвойне:
Никогда не обнять тебя, Толька.
Может, ты и забыл обо мне,
Я ж тебя не забуду нисколько!
Вероника, закончив сочинять своё послание к любимому, посидела в раздумье, потом вскочила и направилась с ним к двери, но вдруг скомкав письмо в стихах, старательно написанное Толику, бросилась на кровать и застонала от собственного бессилия. И письма не стало, одни клочки...
День тот всё-таки настал, которого так не желала Вероника. День отъезда, день прощания... Соседи толпились возле подъезда, что-то советовали, объясняли, на вопросы любопытных отвечали: Тихоновы уезжают... В пять часов будет автобус до Ташкента, а рано утром – поезд до Саратова. Провожающие ждали, когда загрузятся вещи. Вероника решила уйти от этой толкучки. Прощальная суета ещё больше приводила в уныние. Она ушла в парк, расположенный рядом с домом, решив, что никуда не поедет: пусть нет паспорта, почти нет денег, всё равно проживу, устроюсь на работу, да хоть на консервный завод, лишь бы видеть Толика!
Ни вчера вечером, ни сегодня Губкин на глаза не попадался, но Вероника надеялась, что ещё увидит его, когда тот придёт на волейбольную площадку. В парке на одном из тополей нацарапала кусочком стекла тотемную надпись: "В+Т=Л", с тоской вспоминая моменты, связанные с Толиком. Когда вдруг опомнилась - ой, наши уже уехали! – время подходило к семи. Толик Губкин так и не пришёл на площадку, и Вероника опять запаниковала: что же делать?! Последний автобус идёт в Ташкент в девятом часу. Ещё подожду чуть-чуть и всё – уеду! Зачем я ему нужна?.. Нет, не могу! И снова – уеду, уеду! – било по мозгам. Здравый смысл взял верх.
К автовокзалу Веронику провожала Танька Рубцова из соседнего дома, с которой подружилась совсем недавно. Будучи в трансе, Вероника ни о чём не думала, только широко раскрытыми тёмными глазами смотрела на всё родное и близкое: дома, улицу, стадион, чайхану, людей, и у неё было такое выражение лица, будто хотела всё это забрать с собой и никогда не расставаться. В последний раз девушка тоскливо смотрит на знакомые до боли очертания города, садится в автобус...
Всё! Мир вдруг уменьшился в маленький живой комочек - её сердце, в котором ещё трепетал протест против никому ненужного, но неотвратимого отъезда. Автобус тронулся с места, сделал большую петлю, словно круг почёта, и направился в сторону Ташкента. Вероника сидела на заднем сиденье и горько, безнадежно плакала.
P.S. Мой первый рассказ, написанный в 17 лет
О первой любви Вероники с продолжением в "Вероника":
http://www.proza.ru/2011/12/29/50