или Еще раз о Конце истории
Вариация вокруг метафоры Марка Т. Цицерона
У великого сподвижника Цезаря есть где-то замечательное выражение, которое звучит примерно так: “aquam et igni <alicui> interdicere” – "запретить <к.-л.> огонь и воду".
Почему я назвал это выражение "замечательным", а не "неясным"? – ну, обычно и вполне автоматически мы понимаем "огонь и воду" как аллегорию непримиримых противоречий (в духе римской же поговорки “ignibus jungere aquas” – «смешивать огонь и воду»). В таком случае, можно не раздумывая трактовать, что у тускуланского отшельника речь идет о "снятии" - правильнее же, запрещения - противоречий. Кроме того, в худшем случае, можно посетовать на то, что «у великого оратора тема не раскрыта».
Однако мы, как говорится, пойдем еще дальше. Дело в том, что Марк Туллий ведет речь о том, что кого-то лишили основных гражданских прав: огонь и воду он понимает, как самые насущные и необходимые потребности человека... Старая гвардия Цицерон считает гражданские права столь же насущными потребностями человека, как огонь и вода: соответственно, то, с чего человек стал человеком (т.е. гражданином), и без чего он более слаб и ничтожен, чем бабочка в пруду или срезанный цветок.
В самом деле, мы уверены в том, что человек может выдержать без куска хлеба, без крыши над головой, без близкого (пусть и бесконечно далекого) человека. Мы не можем сказать наверное, может ли человек жить без веры в Бога, без веры в бессмертие души, настолько эта вера "прошита" в человеческом существе. Мы не знаем, может ли человек существовать без смысла и цели – есть, правда, много примеров тому, что даже вегетативное существование человека едва ли возможно без осознания человеком своей нужности, востребованности, без осмысленности своего существования.
...Но мы знаем наверняка, что «без огня и воды» самое существование человека невозможна. Таким образом, Огонь и Воду можно назвать "присущими, врожденными", "априорными" потребностями человек. Отметим, что "надобность ", "необходимая потребность" обозначается в латыни тем же словом, что и "творение", "труд": – “OPUS”.
Правда, воззрение об "априорности огня и воды" никак не укладывается в умозрительные рамки европейского “reine Vernunft” (чисто [трансцендентального] разума). Придется допустить такой концепт в определенной, так сказать, риторической манере.
Хотя надо сказать, что такое понимание достаточно близко к т.н. восточному (собственно говоря, не столько ближне-, сколько дальне-восточному) пониманию вещей.
А что будет, если взять «Огонь и Воду» как устоявшуюся, общепринятую метафору, вне конкретного контекста? Тогда мысль Цицерона можно будет, пожалуй, "перевести", изложить и так: «воспрещать человеку противоречия, лишать его необходимой и существенной диалектики, непреодолимого и творческого противоборства подобного борьбе огня и воды – это и значит, лишать человека внутреннего сотрудничества горения и кипения, воды и огня, которое строится на их взаимном контроле - это лишает человека сил».
Без воды человек – труп, без огня – зверь. Без союза воды и огня, без их "единства и борьбы" человек есть офисный робот, двуликий оранус – с лицом то физическим, то юридическим, которое на поверку оказывается лицом наоборот (совсем и не os, а anus). Одним словом, это человек цельный, но с "дурной цельностью". Человек толерантный и безразлично открытый ко всему без разбора. Это уже не есть человек умелый, ни человек разумный, это – человек ЛИБЕРАЛЬНЫЙ; человек конца истории; человек одномерный и плоский, который уступил свое тело на роль проводника WOW-команд со стороны гламура.
В то время как Старший Брат-дискурс повернул свой большой палец к своей груди, как бы подсказывая: «всякий, кто не есть оранус – чужой. Найди его и уничтожь!».
Так ведут себя люди, в которых вода без огня, в которых огонь без воды, в которых огонь угас, а вода испарилась.
Люди, лишенные воды и огня.