- Таня, Таняша, вставай детка. – Слышу я тихий бабушкин голос. – Вставай, вставай сегодня день не простой.
- А какой? – спрашиваю я, открывая глаза.
- А ты глянь!
Взгляд падает на стол, заставленный пасхальными куличами.
- Ой, Пасха сегодня, да, баб Надя?
- Пасха, Танюшка, Христово воскресенье! Иди-ка сюда, глянь в оконце, как нынче солнышко играет.
- Как играет? – Спрашиваю.
- Лучами играет, иди, посмотри.
Я подхожу к окошку. Сажусь на табурет, рядом с бабушкой Надей. За окошком рассвет. Робкие солнечные лучики пронзают синее небо.
- Красиво? – Спрашивает баба Надя.
- Ага! – Отвечаю я.
За окошком становится светлее. Солнечные лучики становятся смелее, уверенней. То вдруг ярко вспыхнут, облив всю округу ярким светом, то неожиданно спрячутся за облаками.
- Бабуль, а куличики есть будем?
- Конечно, Танюшка, только сначала помолиться надо. Иди-ка сюда, поближе к иконе.
Я подхожу к бабушке.
- Повторяй за мной, Танюша.
Бабушка то и дело крестится, чуть слышно произнося слова молитвы. Я пытаюсь повторять за ней, сбиваюсь и просто стою рядышком.
- Ну вот! – Наконец то говорит бабушка. – Теперь можно и куличи пробовать.
Садимся с бабушкой за стол. Она ставит передо мной тарелку с крашеными яйцами и нарезанный пасхальный кулич, обильно смазанный взбитым с сахаром белком и украшенный, выкрашенным в разные цвета пшеном.
- Знаешь, Таня! – Заговорщески подмигивает мне баба Надя. – Ты отцу с матерью не говори, что я тебя молится учу. Ты ж все таки, будущая пионерка.
- Ладно, баб Надь, не скажу.
- Вот и ладненько, детка! Ты кушай, кушай!
Бабушка садится напротив, подперев щеку морщинистым кулачком и так ласково смотрит, как будущая пионерка за обе щеки уплетает сдобный пасхальный кулич.