«Самое важное в моей жизни событие произошло жарким днём пятнадцатого июня в одном из придорожных кафе со странным названием «Улыбка царицы».
Я возвращался домой на своём стареньком тёмно-синем Nissan Almera из города Вельска, где гостил у своей родни. Неудивительно, что выехав на рассвете, к наступившему полудню очень проголодался. Вскоре, увидев дорожный знак с изображением чашки на блюдце, свернул с трассы и, припарковав машину, вошел в довольно уютное кафе. Столики были накрыты белыми скатёрками, окна занавешены тюлем цвета кофе с молоком, а стены и потолок обшиты досками из сосны, отчего в зале стоял лёгкий аромат хвои.
В углу у окна сидели пожилые супруги. Я устроился за столиком недалеко от входа. Просмотрев меню, явно не изобилующее разнообразием наименований блюд, заказал борщ, антрекот, а на третье - сок.
Минут через пять официант принес дымящуюся кастрюлю, открыл крышку - на меня пахнуло таким ароматом, что засосало под ложечкой, и хотелось зарычать. Он, налив половником огненного борща в тарелку, удалился.
Как еда не поглощала моё внимание, я всё же услышал красивый грудной женский голос, поднял глаза и увидел двух девушек, расположившихся неподалеку от моего столика. Одна из них сразу привлекла моё внимание. Она была одета в джинсы, белую майку с рисунком королевской короны, голову покрывала кепка, из-под которой выбивались локоны золотистых волос.
Я не мог оторвать от неё глаз, всё ещё не понимая, чем вызвано такое внимание к ней.
Девушка улыбалась - вот и всё. Но эта улыбка была совершенно необыкновенной, источавшей какой-то невиданный до сих пор мной свет и чистоту. Я заворожено смотрел на неё, застыв, как восковая фигура,с ложкой борща у полуоткрытого рта.
Золотоволосая неторопливо обозревала зал. Взгляд её упал на меня, она прыснула со смеху и, прикрыв лицо ладонью, приставленной козырьком ко лбу, продолжала смеяться.
Как говорили друзья, одним из немногочисленных моих достоинств являлось умение посмеяться над собой. Когда мне удалось выйти из этого какого-то гипнотического состояния, осознавая, как комично выгляжу, довольно громко рассмеялся сам. Она подняла голову, взгляды наши встретились; мы смеялись уже вместе. Хорошо, что её подруга сидела ко мне спиной - так мне было удобней наблюдать за своей девушкой, как мысленно уже её называл.
Ничего особенного в ней не было. Я встречался с дамами покрасивей да пофигуристей, но никто из них не обладал такой улыбкой.
В голове постоянно мелькало:"Надо с девушкой обязательно познакомиться", но меня, слывшего ловеласом, дон Жуаном или просто бабником, умеющего заговорить любую женщину, вдруг охватили неизвестно откуда взявшиеся робость и волнение. Моя попытка составить план знакомства не увенчалась успехом, так, как, мысли путались, и действовать было решено спонтанно.
Девушки довольно быстро перекусили. Рассчитавшись с официантом, они вышли из кафе. С трудом выдержав для приличия двадцать секунд, не доев своего борща, бросился за ними, и еле догнал их уже у машины: новенькой, малинового цвета, лады.
Я волновался так, что не нашел ничего лучшего, как сказать моей золотоволосой:
- Мы должны, нет, просто обязаны встретиться с вами.
- Да? - приподняв брови, с иронией в голосе воскликнула она. - Это почему же?
- Потому, что, по-другому быть не может, - выпалил я, не слыша своего голоса и не очень понимая, что говорю.
Её подруга, отвернувшись от нас, беззвучно хохотала. Это было видно по её подрагивающим плечам. Меня бросило в жар, и, чувствуя, что краснею, со стыда готов был раствориться здесь же на месте.
Наконец моя девушка, сжалившись надо мной, дружелюбно проговорила:
- Ну-у, если вы считаете, что наша встреча так важна, то запишите мой номер телефона - она продиктовала номер. - Моё имя - Вера, а как зовут вас?
Я представился и зачем-то, как каблуками сапог, глухо прищелкнул кроссовками.
Через минуту машина увозила их в том же направлении, куда нужно было ехать мне.
Нечего и говорить, что на следующий же день я позвонил ей - она пришла на назначенное мной свидание. Мы встречались два месяца. Каждый раз, когда Вера находилась рядом со мной - это было, как небо на земле. Улыбались, идущие навстречу нам, люди; мне казалось, что весь мир стремится быть в гармонии с ней.
В один из вечеров я провожал её домой. Навстречу нам, обхватывая весь небосклон, двигалась иссиня-черная туча, стирающая с неба звёзды. Из её чрева выползло мохнатое клешнеобразное существо, которое быстро увеличиваясь в размерах, приближалось к луне. У него появилась длинная, как у крокодила, пасть. Существо стало пожирать луну: сначала исчезла её треть, потом половина, а затем вся она пропала в брюхе чудовища. Всё погрузилось во мрак. Засверкали змеистые молнии, слышалось грозное ворчанье, в воздухе запахло озоном. Пошел дождь, и мы спрятались под аркой старинного особняка, в котором уже много лет размещался музей. Под сводом арки приветливо горела лампа в стеклянном плафоне. Дождь всё усиливался, но мы были надежно защищены. Именно здесь я сделал ей предложение выйти за меня замуж, и протянул на ладони бархатную пурпурную коробочку, в которой лежало золотое обручальное кольцо.
Она отвела мою руку и, опустив голову, тихо сказала:
- Не надо. Я замужем и мой муж послезавтра возвращается со стажировки из Франции. Прости меня.
До меня с трудом доходил смысл сказанного.
- Какой муж? Как это ты замужем? - почти шепотом напряженно спрашивал я, - Такого быть не может. Я же люблю тебя. Ты пошутила, да? Ответь мне.
Я взял её за плечи и, пытаясь заглянуть в глаза, исступлённо повторял:
- Ответь! Ответь!
- Это правда, - спокойным голосом проговорила она, - ты называл меня своей царицей, а это так приятно слышать.
Она подняла голову, посмотрела мне в глаза и улыбнулась.
Я оттолкнул её и вышел на улицы планеты, покрытой мглой.
Дождь лил струями. Я брёл под потоками воды сам не зная куда. Гроза бесновалась безудержно, моё внутренне напряжение достигло высшей точки, и я закричал: - Не-е-т! Но сам почти не слышал своего голоса, заглушаемого треском и грохотом буйствующих небес. И тогда я побежал, освещаемый яркими вспышками молний. Я убегал от самого себя, не разбирая дороги. Нёсся вдоль шоссе, потом пересёк его, перепрыгнул через ограду какого-то сквера, продирался сквозь густой кустарник, снова бежал, и очнулся от этой сумасшедшей гонки только у себя дома: высеченный ветками, словно розгами, в рваной насквозь промокшей одежде, ссадинах.
Я почувствовал озноб, снял с себя одеяние совершенно непригодное для носки и залез под тёплый душ, пытаясь унять боль сердца и удушливый гнев.
Минут через десять вышел из ванной комнаты, взял в баре бутылку коньяку и подряд выпил две рюмки. Я согрелся, ко мне вернулась ясность мышления. «Ну, что дон Жуан, получил»? - с грустной иронией размышлял я, вертя пустую рюмку в руках. «Никто не обязан меня любить - это факт».
Кто-то внутри меня доверительно нашептывал: «Вера позвонит, не сегодня, а завтра утром и скажет, что это была шутка: пусть безрассудная, глупая, жестокая, но шутка. Она тебя любит». Вскоре я заснул.
Рано утром раздался звонок на сотовый телефон, я мгновенно вскочил, бесконечно долго, как мне казалось, искал его, и наконец, нашел в порванном пиджаке.
- Извини, что так рано, - раздался в динамике голос моего друга, - мы сегодня на дачу собрались, бери свою царевну, и приезжайте.
- Она уехала.. Наверное, надолго, - делано бодрым голосом сказал я.
Наступила пауза - видимо он почувствовал, что у меня неприятности.
- Ну, уехала - что тут такого? Мы тебя всегда рады видеть, хоть одного.. хоть с кем хочешь. Все наши будут, давно уже вместе не собирались, - голос его звучал мягко, по-особенному дружелюбно.
Я вспомнил о своём покарябанном, с синяком под глазом лице и вежливо отказался, сославшись на неожиданный визит родственников.
- Ничего, всякое бывает, - как бы успокаивая меня, говорил друг. - Мы в следующие выходные тоже договорились встретиться на даче.
- Вот, в следующие обязательно буду, - твёрдо пообещал я.
На этом наш разговор закончился, я сбегал в аптеку, накупил лечебных мазей для приведения лица в порядок, и, благо была суббота, в понедельник утром выглядел вполне прилично.
Вера не звонила, я ей тоже. Жизнь входила в привычное для меня русло.
Через полгода на вечеринке меня познакомили с очень красивой женщиной, аж дух захватило. Кроме того она была еще и умна, что являлось редким сочетанием по мнению нашей мужской компании.
Мы встречались несколько месяцев, поженились и вот уже пять лет живём вместе. У нас двое сыновей-близняшек, в которых души не чаю. У меня появился настоящий дом.
С Верой я больше никогда не виделся, но каждый год, когда наступает пятнадцатое июня, какие-то мистические силы возвращают меня в то придорожное кафе, и я заново проживаю знакомство с ней.
Я ей благодарен за то, что она смогла пробудить во мне самое высшее чувство - любовь. Я увидел мир глазами любящего. Это прекрасный мир.
Она, сама того не зная, преподнесла мне хороший жизненный урок.
У меня были женщины, которые искренне любили меня, а я легко, беззаботно, с улыбкой, уходил от них, причиняя им такую же боль, какую испытал сам.
Возмездие свершилось? А может быть это законы жизни - что отдаешь, то и получаешь».
Николай поставил последнюю точку и закрыл тетрадь. Был поздний вечер, но ему не спалось. Сидя за своим письменным столом, взял, да и написал о том, что его волновало многие годы.
Спрятав свою исповедь, бесшумно вошел в спальню. Жена лежала, широко раскинувшись на постели, локоны волос разметались по подушке; лунный свет, лившийся в окно, накрыл её ноги покрывалом из серебристого флёра. Во сне она улыбалась уголками губ.
Он виновато смотрел на жену, и как-то ссутулившись, тихо лёг рядом.
Через несколько минут наступит шестнадцатое июня.