Находящееся в Чаше есть то самое, что
истекло из ребра Господа, того мы и причащаемся.
свт. Иоанн Златоуст
Введение.
Тема Евхаристии, этого Таинства Таинств, всегда весьма актуальна и интересна в церковных кругах в силу своей абсолютной важности в Церкви, являясь ее сердцем. Разговор в богословских кругах на эту тему сразу вызывает оживление и интерес. Но о Таинстве этом можно говорить в определенных рамках, которые Богом полагаются в Церкви через Священное Предание. Эти рамки «дозволенного творчества» иногда к великому сожалению перешагиваются некоторыми мыслителями, слушающими более свой разум, нежели глас Божий, который звучит в Предании и творениях Святых Отцов. В подобном случае получаются ошибки, которые иногда, будучи яростно защищаемыми, приносят большой вред. Касательно этого предмета прот. Сергий Булгаков писал: «Попытки выразить евхаристический догмат и его, так сказать, богословски осмыслить, появляются, как и обычно в истории догматов, с появлением ересей, которые, в свою очередь, как тоже обычно, являлись последствием начавшегося в этой области брожения». Облекать в слова божественные догматы приходилось Отцам с появлением соответствующих лжеучений. Они бы и сами рады молчать о недосягаемых уму вещах, но, к сожалению, возникающие ереси их к тому побуждают.
Не соглашусь с теми, кто считает недолжным делом обсуждение таких высоких вещей. Часто отговариваются: «это все схоластика, это пустые разговоры, не имеющие к нашему спасению никакого отношения». С таким же успехом можно отозваться и о любом богословской теме: зачем отличать, например, энергию Бога от Его сущности? И зачем вообще что-то различать в непознаваемом Боге? «Безопаснее» будет просто молчать.. Если придерживаться такой чрезмерной апофатичности, что о Боге никогда ничего лучше не говорить, то можно дойти до абсурда и придти к выводу, что полемика Святых Отцов на Вселенских Соборах пустая, ведь они тоже говорили о вещах недосягаемых. Почему же они это делали? Потому, что церковное учение, открытое еще Спасителем, не может быть не истинным, а поэтому уста людей, выдающих свои ошибки за это учение, должны быть заграждены возражением со стороны Церкви. Конечно, отказаться от подобного труда всегда легче, но в таком случае мы совершаем ошибку, так как даем прекрасную возможность ошибаться другим. Например, есть люди, плохо знающие об истине пресуществления, и желающие подробнее узнать о ней могут быть неверно научены из ошибочных сочинений.
Частичное присутствие схоластики в нашем богословии не плохое явление: она для этого и существует, чтобы научить, и научить верно, в частности - в духовных школах, на катехизических курсах, да и в проповеди.
Темой данного исследования является обзор взглядов русских богословов ХХ - начала ХХI вв. на образ присутствия Господа в евхаристических Дарах.
При проведении нашего исследования ставились следующие задачи: изучить необходимые богословские тексты, разобрать их, вставляя в некоторых местах свои комментарии, цитаты и аргументы различных богословов, изложить по возможности в хронологическом порядке полемики получившуюся информацию. Не все из рассматриваемых богословов непосредственно участвовали в полемике. Методами работы были выбраны как прямое изложение и цитирование верных и неверных мнений богословов, так констатация их в свете дискуссии (отчасти с опровержением ошибочных построений), и сравнение ошибочных и верных трудов. Средством для опровержений часто использовались аргументы богословов правой стороны. При выполнении работы возникали некоторые сложности. Не всем статьям и работам, каким бы хотелось, удалось уделить внимание (например, прот. Павел Светлов, архиеп. Серафим (Соболев) и др.). Часто необходимые моменты и цитаты в богословских работах приходилось долго отыскивать среди пространных текстов. Не всегда можно было найти необходимое в книгах, журналах и пособиях – приходилось обращаться к сети Интернет. Многие моменты в материале были обнаружены с чистой случайностью. Некоторые работы (например, прот. А.Шмемана и прот. Г.Флоровского), которые по планам подлежали рассмотрению, были опущены из-за неопределенности нахождения нужных цитат среди их трудов. Основным материалом были труды и пособия, в которых находились текстовые моменты необходимой тематики: учебные пособия, научно-богословские исследования, журналы и статьи о Евхаристии.
Выполняя эту работу и стараясь изучить источники, я надеялся пополнить знания в сфере любимой богословской науки, расширить кругозор, хотя бы отчасти научиться опровержению ложных утверждений, а также приобрести и усовершенствовать личный богословский опыт.
1. Авторитетнейшие богословы ХIХ века о тайне Евхаристии
В рассматриваемый период жизни Церкви наблюдается достаточно стабильное состояние богословской мысли: отсутствие евхаристических дискуссий и единогласность в трудах. Изменение Святых Даров по сущности представлялось объективной истиной, просто не подлежащей сомнению. Откроем, например, учебник Пастырского богословия того периода. Там говорится: «Проповедник и относительно целых догматов веры должен быть осторожным, когда хочет объяснить их с церковной кафедры. Например, о личных свойствах Каждого из Лиц, о пресуществлении Святых Даров в Евхаристии можно говорить не везде и всегда» . Всеобщее принятие церковным сознанием «пресуществления» говорит не просто об особенностях богословия ХIХ в., а скорее о единстве вероучения Церкви, вместо которого она не может содержать ложь. «За» высказывались такие великие подвижники, как преподобный Серафим Саровский, святые Оптинские Старцы и новомученики Российские. Приведем некоторые авторитетные богословские свидетельства этого периода.
В «Пространном Катехизисе» свт. Филарета (Дроздова), митр. Московского, определение Евхаристии дается следующее: «Причащение есть Таинство, в котором верующий под видом хлеба и вина вкушает самое Тело и Кровь Христовы для Вечной Жизни» . Термины «пресуществление» и «преложение» употребляются здесь как синонимы. Автором цитируется известный момент из Изложения веры Восточных Патриархов: «словом пресуществление не объясняется, каким образом хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Господни, ибо этого нельзя постичь никому, кроме Бога; но показывается только то, что истинно, действительно, и существом хлеб бывает самым истинным Телом Господним, а вино – самой Кровью Господней» .
Монументальный труд профессора митр. Макария (Булгакова) «Православно-догматическое богословие» иногда обвиняется в излишней «схоластичности». Здесь стоит возразить, ведь в любом учении, сформулированном в виде теории, можно при желании отыскать черты схоластики. Владыка так определяет причащение: «Евхаристия есть такое Таинство, в котором христианин, под видом хлеба и вина, причащается истинного Тела и истинной Крови своего Спасителя» . Отрицая всякое проявление теории «обоженной пищи», он пишет: «Он (Господь) присутствует в сем Таинстве не так, будто только проницает (по лжеучению лютеран) хлеб и вино, остающиеся в целости, и только спребывает с ними, в них, под ними Своим Телом и Кровью, но так, что хлеб и вино прелагаются, пресуществляются, претворяются (употребил данные термины как синонимы -Д.Г.) в самое Тело и самую Кровь Его» . Приводится множество аргументов из Писания и Святых Отцов. Весьма яркими, по нашему мнению, являются слова св.Амвросия Медиоланского: «Мы всякий раз, когда принимаем Тайны, которые через таинство священной молитвы преобразуются (transfigurantur) в Плоть и Кровь, возвещаем смерть Господню» , и «Покажем, что это не то, что природа образовала, но то, что благословение освятило, и что сила благословения более, нежели сила природы, ибо благословением и сама природа изменяется (mutatur)» .
Великий архипастырь рассматриваемого нами века и глубокий знаток святоотеческого наследия свт. Игнатий Брянчанинов пишет: «По призвании архиереем или священником Святаго Духа и по освящении образов эти образы Тела и Крови Христовых пресуществляются в Тело и Кровь Христовы» . Сам свт. Игнатий был ярым борцом с католическим влиянием, и его нельзя заподозрить в симпатии к латинской схоластике.
Его современник, также не менее значимый архипастырь, свт. Феофан Затворник, переводивший «Невидимую брань», так писал в ней: «Помышляй, как Бог под видом хлеба и вина являет тебе Себя и существенно бывает в тебе, чтобы содевать тебя наиболее святым… И не желай, чтобы Бог являл Себя тебе под другим каким видом, кроме сего Таинства» . И еще: «Таинство же сие и есть самая Кровь Христова и самое Тело Христово, с присущием Самого Христа Бога» .
Нельзя не упомянуть о великом светильнике веры уже конца ХIXв. св. праведном Иоанне Кронштадтском, который как нельзя ясно свидетельствует об истине «пресуществления»: «То, что совершается во время Литургии, поражает своим величием все ангельские умы: то есть пресуществление хлеба и вина в истинное Тело и Кровь Самого Господа и Причащение их верующими» .
«Какая любовь к нам, грешным, ежедневно проявляется в Литургии! Какая близость Божия к нам! Вот Он – тут, на Престоле, ежедневно, существенно, всем Божеством и человечеством, предлагается и вкушается верными» .
«Что удивительного, если Сам Бог-Слово, Творец всего видимого и невидимого, претворяет, пресуществляет хлеб и вино в пречистое Тело и пречистую Кровь Свою? В этих хлебе и вине воплощается Сын Божий не вновь, потому что Он однажды воплотился… но воплощается тем самым Телом, которое прежде воплотилось ; по подобию того, как умножил Он пять хлебов, и сими пятью хлебами напитал несколько тысяч» .
«Непостижимо, как Дух Господа нашего Иисуса Христа соединяется с хлебом и вином, претворяет их в Тело и Кровь… везде Он может даже не сущая нарицати, яко сущая (Рим.4:17); тем более из сущего делать другое сущее» .
«Ты не даешь нашей вере искуситься паче, нежели она может понести (1Кор.10:13): не пресуществляешь глыбы земной в Тело и Кровь Свою, а белый, мягкий, чистый, приятный на вкус хлеб; не воду сотворяешь Кровию Своею, но подходящее к цвету крови – вино… Будем же твердо верить, что под видом хлеба и вина мы причащаемся истинного Тела и истинной Крови Христовой» . Мысли о том, что такой великий подвижник благочестия мог «бессознательно» употреблять термин «пресуществление», и тем более «неверно» понимать само Таинство и так о нем учить, мы считаем недопустимыми.
2. Проблематизация евхаристической тематики в кон. ХIХ -нач. ХХ веков.
…Надлежит быть и разномыслиям между вами,
дабы открылись между вами искусные. (1Кор. 11:19)
Errare humanum est.
Церковная полемика в сфере вероучения в определенных пределах есть вполне нормальное и здоровое явление. Лжеучения, появляющиеся в церковной жизни, не могут не встретить сопротивления, и в этом проявляется несокрушимость истины в Церкви. Это – реакция Церкви, как живого организма. Влияние протестантизма в начале века усилилось, и это выразилось, в том числе, и в новом осмыслении Евхаристии. Первым сформулировал новое учение о Евхаристии прот. Сергий Булгаков в работе «Евхаристический догмат» в 1930г. Против этого выступили некоторые богословы, например, Малахов В.Я., еп. Сильвестр (Малеванский), митр. Вениамин (Федченков), прот. Николай Малиновский и др.
Профессор прот. Сергий Булгаков в своей работе «Евхаристический догмат» весьма усердно, и с виду обоснованно, отвергает истинное учение о природе Святых Даров, развивая при этом целое богословское построение, по сути искусственное и ошибочное. В его работе наблюдается следующая логика: сначала утверждается, что «пресуществление» - учение западное, а потом оно уже само отвергается без рассуждения и по простому принципу: все католическое - не православно. Автор начинает работу с определения Таинства, вполне нами приемлемого: «В Божественной Евхаристии хлеб и вино прелагаются в Тело и Кровь Христовы, в которых присутствует Сам Господь. Хлеб и вино перестают быть самими собою, становясь Телом и Кровью Христовыми…» . Далее идут слова, которые могут быть нами поняты как повествование о неизменности лишь свойств (акциденций) евхаристических элементов, однако автор имел в виду далеко не только свойства: «Однако хлеб и вино не теряют своей вещности в пределах этого мира, остается неизменна их хлебность и винность: запах, вкус, вес, цвет, физические и химические свойства» . После этого следует собственно мнение о.Сергия о том, что физическая природа Святых Даров остается неизменной: «Происшедшее изменение естества (меняется не само естество, а образ существования того же самого естества –Д.Г.) не отражается на их физическом бытии. Чудо преложения Святых Даров поэтому есть не физическое, но метафизическое. (сверхприродное, надприродное –Д.Г.) Оно не выражается в замене одного вещества другим в области физического мира, подобно тому как, например, в Кане Галилейской вещество воды превратилось в вещество вина; или, при чудесном насыщении народа, умножилось самое количество хлеба» , хотя почему-то Святые Отцы все же сравнивали Евхаристию как с чудом в Кане (св.Кирилл Иерусалимский), так и с насыщением народа (св.Иоанн Кронштадтский). Автор утверждает, что при изменении Даров не должно быть творения совершенно нового вещества (так как вещества самих Тела и Крови Христовых нет в рамках тварного мира), что предполагает уничтожение прежнего и нарушает некую «связь». В дальнейших рассуждениях о.Сергия видно, как человеческий разум своими силами пытается сопоставить не сопоставимое и тем самым понять Таинство, что естественно невозможно: автор говорит о реальных тварных вещах, доступных осязанию (хлеб и вино) и вместе с тем они реально есть Тело и Кровь Того, Кто уже давно вознесся на небо, но реальность физического естества хлеба и вина, оставшихся в Таинстве без изменения, о.Сергий также отрицать не хочет: он говорит, что Дары – это Тело и Кровь Господни, и вместе с тем они суть те же хлеб и вино. Получается, по слову автора, «антиномия»: это «есть единство и вместе противостояние обоих», т.к. здесь нет обыкновенного «обмена веществ», который мы наблюдаем в природе. Даже невооруженным взглядом по тексту можно заметить, что авторская позиция основывается целиком только на силах и суждениях ума, причем сугубо авторского.
Прот. Николай Малиновский в своем «Очерке Православного догматического богословия» излагает православное учение пространно и систематично, в «духе своего времени». О.Николай сразу оговаривается, что чудо этого Таинства следует воспринимать только на веру: «Пресуществление хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы в Евхаристии есть непостижимая для нас тайна, составляющая предмет благоговейной веры» . Закрепляется это цитатой из Послания Восточных Патриархов (см. выше, из «Пространного Катехизиса»). О.Николай отождествляет Святые Дары с Самим Христом: Христос в Таинстве «преподает нам в спасительную пищу Самого Себя – Свое пречистое Тело и Свою святейшую Кровь» . Прот. Николай приводит известные цитаты о «пресуществлении» из Послания Восточных Патриархов, а так же из Православного Исповедания: «самое существо хлеба и самое существо вина прелагаются в существо истинного Тела и Крови Христовой действием Духа Святого» . Они являются таковыми «истинно, действительно и существенно», хотя и кажутся хлебом и вином для наших чувств.
В качестве аргументов автор (как это делают многие) приводит слова из Священного Писания о ядении Плоти Христовой и питии Его Крови (Ин.6 гл.), на буквальном понимании которых настаивали практически все Святые Отцы, да и Сам Спаситель, Который, видя, что этим искушаются даже некоторые из Его учеников, не перестал этого утверждать. Рассуждая логически, по словам о.Николая, при понимании в переносном значении этих слов получается абсурд: Господь будто бы велит делать Ему вред, обиды и клевету для нашей вечной жизни. Через филологический анализ установительных слов Христа автор дает знать, что слово-связка есть относится к словам Тело и Кровь, а не к хлебу и вину, и поэтому «в приведенных словах должна быть понимаема не в смысле означает или знаменует, а в своем обычном и прямом значении, т.е. что Спаситель под видом хлеба и вина преподал ученикам истинное Тело Свое и истинную Кровь Свою» . Автор пишет, что относительно позднее появление термина «пресуществление» ничего не дает против него, ибо Отцы содержали в чистоте это учение еще с самих апостолов, выражая эту истину, но только в других терминах. Сам же этот термин лишь точнее выражает суть общецерковного учения и ограждает его от лжеучений. Стоит отметить еще три важных пункта в системе о.Николая. 1) Т.к. в Евхаристии Христос всецело присутствует Своим Божеством и человечеством, то Святым Дарам подобает «особенная честь и боголепное поклонение», как Самому Господу. 2) Для чего Господь скрыл истинную сущность Даров под видами хлеба и вина? В ответ цитируется Православное Исповедание, говорящее о следующем. Для Бога ценна наша вера: блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин.20:29). И еще, Господь, по снисхождению Своему, прикрывает истинные виды, зная, что наша природа «отвращается» от вкушения человеческой плоти. 3)Говоря об отличиях нашего учения с католиками, он называет лишь различие веществ для Таинства, формулу освящения (установительные слова Христа) и само приобщение (мирян). Об учении о «пресуществлении» не говорится ни слова.
Профессор еп. Сильвестр (Малеванский) в своем труде «Опыт православного догматического богословия» делает упор на исторический аспект богословской науки, постоянно приводя слова Святых Отцов, либо просто называя их имена. Владыка цитирует свв. Игнатия Богоносца, Иустина Мученика, Иринея Лионского, Тертуллиана, у которых видит подтверждение истинности и реальности присутствия Христа в Евхаристии. Подобное можно найти даже у Климента и Оригена, часто изобилующих аллегоризмом. В период Вселенских Соборов это истинное учение также содержится Святыми Отцами: Кирилл Иерусалимский, Василий Великий, Иоанн Златоуст, Епифаний Кипрский, Амвросий Медиоланский, блаженные Иероним и Августин. Далее названы святые Кирилл Александрийский, Анастасий Синаит и Иоанн Дамаскин. Замечательна цитата преп. Ефрема Сирина: «Будь простодушно верным: со всею верою причащайся пречистого Тела Владычняго в полном убеждении, что истинно вкушаешь Самого Агнца» .
Профессор Л.А. Катанский в своем труде «Догматическое учение о семи церковных Таинствах» проводит тончайший исторический, патристический и даже филологический анализ древних святоотеческих текстов, использование определенных слов и выражений, а так же контекст этих трудов, причины их написания (например, полемика с язычниками или докетами). Во всех трудах рассмотренных им Отцов (свв. Игнатий Богоносец, Иустин Философ, Ириней Лионский, Климент Александрийский, Киприан Карфагенский, и даже Ориген и Тертуллиан, учение которых о Евхаристии весьма смутно, расплывчато и исполнено аллегоризма) автор видел в той или иной мере раскрытое, но все же истинное учение о реальных и вещественных Теле и Крови Христовых, содержащееся в Церкви еще с Самого Спасителя. На примере Оригена, потребовавшего, похоже, от автора наибольших трудов и усердия (его учение наполнено символизмом и противоречиями), можно увидеть, как проф. Катанский рассматривает текст и какой точки зрения придерживается сам, что нам собственно и нужно. Профессор пишет, рассуждая об учении Оригена: «если материи хлеба нет, а вместо нее существует Тело Христово, которое по принятии нами превращается в наши соки, то оно тем самым, т.е. в силу вкушения, не зависимо от нашего достоинства или недостоинства, действует на нас спасительно, освящающим образом. Против этого взгляда, в первой своей половине общецерковного (проф. Катанский признает учение о Пресуществления в Церкви как само собой разумеющееся уже в III в., хотя пока еще, возможно, и без самого этого термина -Д.Г.), и вооружается Ориген, не будучи в состоянии примирить идею «пресуществления» с требованием общецерковного учения, живо им сознаваемого, о необходимости известных условий со стороны причащающегося для спасительного действия на него Евхаристии» . Иными словами, как же Тело и Кровь Христовы, везде одинаковые и всеми причастниками реально и существенно принимаемые, могут идти на пользу одним и во вред другим?
Рассмотрим так же место, посвященное св. Иустину Философу. Автор цитирует святого: «Ибо мы принимаем это не как обыкновенный хлеб и обыкновенное питие, но как Иисус Христос, Спаситель наш, воплотившийся через Слово Божие, имел и плоть, и кровь для спасения нашего, таким же образом мы научены тому, что пища эта… есть Плоть и Кровь (sarka ke aima) Того же воплотившегося Иисуса» . В процитированной «Апологии» св.Иустин опровергает клевету на христиан, будто бы они убивают и едят мясо и кровь людей. Да, они вкушают Тело и Кровь своего Господа, но они не нарушают законов и никого не убивают. Лишь сами Дары становятся таковыми, а до определенного момента они – хлеб и вино. «Правда, они не считают то и другое обыкновенной пищей и питием, - замечает проф. Катанский, - а Телом и Кровью Христа; но это совсем другое дело. Эта пища – вначале простая – делается не простою, а Телом и Кровью Христовою только после слова молитвы» . Автор констатирует, что св.Иустин говорит о следующем: в Евхаристии нет ничего преступного, это позволительно и не вредно. Одновременно не отрицается истинность Тела и Крови Христовых, только эти Плоть и Кровь доставляются на трапезу не путем убийства, а чудом превращения из совершенно других веществ. Если бы святой отрицал единосущие Даров с Самим Христом, он бы не тратил столько сил на объяснение и доказательство законности Святой Трапезы, а сказал бы, что здесь совершенно не человеческая плоть, а лишь хлеб с вином.
Малахов В.Я. является автором основательного и глубокого труда «Пресуществление Св. Даров в Таинстве Евхаристии». Эта работа является историко- богословским исследованием, посвященным термину «пресуществление» (transsubstantiatio-лат., metusiosis-греч.): как именно он появился на Западе, как перешел на Восток, какую роль сыграл в борьбе с Реформацией и какое большое значение имеет в евхаристическом богословии. Термин «пресуществление», означающий «переход одного вещества в другое, одной субстанции в другую», появился на Западе не просто так и не сам по себе — этому способствовали определенные обстоятельства. По словам В.Я. Малахова, не позже VII в. в сочинении неизвестного автора «О теле Господнем» (De сorpore Domini) встречается выражение «...in substantiam transmutat» . Это «описательное выражение» того же transsubstantiat - «пресуществляет». Развитие схоластики в X-XII вв. и ересь Беренгария, учившего еще до лютеран о сохранении в Евхаристии вещества хлеба и вина и о сосуществовании их с Телом Господним, способствовали вхождению в употребление столь редкого тогда термина «пресуществление». Внесение философских терминов в богословие, по словам автора, было неизбежным, т.к. схоластика стремилась совместить понятийную систему Аристотеля и богословие. На IV Латеранском соборе (1215г.) при папе Иннокентии III мы встречаем рассматриваемый термин уже «санкционированным» и официально признанным Римской церковью. В этом же ХIII в. мы встречаем его в Византии, в письме императора Михаила Палеолога к папе Григорию Х, хотя это еще не говорит о его распространенности на Востоке. В.Я. Малахов отмечает, что св.Геннадий Схоларий (ХV в.), у которого встречается термин «metusiosis», не может быть заподозрен в католическом влиянии, т.к. он «человек строго православный», образованнейший для своего времени; он не вступал с католиками «ни в какие компромиссы». Автор говорит об «Исповедании» Кирилла Лукариса, которое обвинялось в явном протестантизме и о Поместных Соборах (Константинопольский 1639г., Ясский 1642г., Иерусалимский 1672г. и Константинопольский 1691г.), на которых это «Исповедание» было осуждено. Автор также исследует святоотеческие творения, в которых прослеживает историю использования богословской терминологии (metaballontai, metapiuntai –греч.; mutantur, transformantur, transelementantur –лат.), указывающей на изменение Святых Даров. В.Я.Малахов задается вопросом: «учили ли о «пресуществлении» Отцы неразделенной Церкви?» (т.е. в первые века) и решительно отвечает «да», только не у всех достаточно ясно оно выражено. Автор рассматривает 3 периода (I-III; IV-VII; VIII-IX века), причем в 1-ом нет «несомненных данных» о «пресуществлении»: «можно выводить эти данные лишь только дедуктивным путем из тех посылок, которые заключаются в их творениях» .
Далее В.Я.Малахов исследует труды свв. Григория Богослова, Кирилла Иерусалимского, Иоанна Златоуста, Амвросия Meдиоланского, блаж. Августина, Григория Двоеслова, Иоанна Дамаскина, блаж. Феофилакта Болгарского и делает вывод: «учение это было изначальным в Церкви» .
3. Развитие обсуждения евхаристической тематики в сер. ХХ в.
Статья литургиста и историка, профессора СПбДА, Н.Д.Успенского «Святоотеческое учение о Евхаристии», входящая в его труд «Анафора» , внесла вклад в развитие нового евхаристического учения, ставшего позднее предметом дискуссий. Как и стоило ожидать, сразу после публикации она вызвала возмущение в богословской среде. Вышел критический отзыв диакона Андрея Юрченко, направленный лично патриарху Пимену, 15 мая 1976г. Обе статьи (проф. Н.Д. Успенского и о.Андрея) были переданы профессору МДА В.Д. Сарычеву, который подтвердил позицию о.Андрея и расценил неправославность суждений проф. Н.Д. Успенского.
Профессор Н.Д. Успенский в своей выше упомянутой нами статье «Святоотеческое учение о Евхаристии и возникновение конфессиональных расхождений» , подобно прот. Сергию Булгакову, рассматривает «пресуществление» как следствие искажения нашего учения влиянием с Запада. В начале автор приводит цитаты свв. Игнатия Богоносца, Иустина Философа и Иринея, говорящие об истинности Тела и Крови Господних. Далее – из св.Иоанна Златоуста, верное понимание которых обличает мнение проф. Успенского: «Христос не предал нам ничего чувственного, но все духовное, только в чувственных вещах. (эти вещи кажутся таковыми только для наших чувств –Д.Г.) Так и в крещении через чувственную вещь – воду сообщается дар, а духовное действие состоит в рождении и возрождении, или обновлении. Если бы ты был бестелесен, то Христос сообщил бы тебе сии дары бестелесно, поелику же душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает Он тебе через чувственное. (т.е. через материю Его реальных Тела и Крови –Д.Г.) Сколь многие ныне говорят: желал бы я видеть лицо Христа, образ, одежду, сапоги! Вот ты видишь Его, прикасаешься к Нему, вкушаешь Его. Ты желаешь видеть одежды Его, а Он дает тебе не только видеть Себя, но и касаться, и вкушать, и принимать внутрь» . Далее: «Для того Он смесил Самого Себя с нами и растворил Тело Свое в нас, чтобы мы составили нечто единое, как тело, соединенное с главою. И это есть доказательство самой сильной любви... вводя нас в большее содружество с Собой и показывая Свою любовь к нам, Он представил желающим не только видеть Его, но и осязать, и есть, вонзать зубы в Плоть и соединяться и исполнять всякое желание» . А следующая цитата вообще говорит прямо: «Разве Его Плоть не есть плоть? Без сомнения – плоть. Как же Он сказал: плоть не пользует ничтоже? Это Он сказал не о Своей Плоти, – отнюдь нет, но о тех, которые Его слова понимают чувственно. Что же значит понимать чувственно? Смотреть на предметы просто и не представлять ничего больше; вот что значит понимать чувственно. (т.е. вижу хлеб и понимаю его как хлеб, доверяя своим чувствам –Д.Г.) Но не так должно судить о видимом, а надобно внутренними очами прозирать во все Его тайны; вот это значит понимать духовно» , а так же: «находящееся в Чаше есть то самое, что истекло из ребра Господа, того мы и причащаемся» . Все эти слова проф. Успенский понимает как указание на истинность и реальность Тела и Крови, но в то же время не хочет толковать их слишком буквально, наверно, чтобы не стать сторонником «пресуществления»: «Как красноречивый, златоустый оратор, Иоанн в некоторых случаях допускает натурализм, например, когда говорит, что Христос “предоставил желающим не только видеть Его, но и осязать, и есть и вонзать зубы в Плоть” или когда причащение от чаши называет прикосновением губ к прободенному ребру Спасителя и “испиванием” Его Крови от этого ребра. Это только прием ораторского красноречия, и из него не следует делать вывода ни о натуралистическом понимании Златоустом Таинства Евхаристии, (оказывается, святитель не излагает церковное учение, а лишь демонстрирует свое ораторское искусство! Подобным оборотом можно «обессилить» цитату, явно говорящую именно о «натурализме», природности, реальности человеческой плоти Спасителя –Д.Г.) подобном тому, какое возникло на Западе под влиянием учения бенедиктинца Радберта Пасхазия (785–860)» . Автор говорит, что Златоуст учит именно о реальном присутствии Христа в Евхаристии: «Учение – строго православное, признающее реальное присутствие в евхаристических хлебе и вине Плоти и Крови Господней и далекое от средневекового, вызвавшего культ поклонения Телу Христову» . Тут проф. Успенский утверждает парадоксальную вещь: нельзя поклоняться Святым Дарам (после их преложения) как Самому Господу, нельзя их отождествлять с Христом, как учит об этом Запад. В таком случае первыми под осуждение профессора должны были попасть Отцы I Вселенского Собора, постановившие: «На Божественной Трапезе мы должны верою разуметь, что на священной Трапезе лежит Агнец Божий, вземляй грехи мира, приносимый в жертву священником» , а далеко не Запад. Если не отождествлять Дары с Самим Господом, а утверждать, что это всего лишь только Тело Его и Кровь, то есть отделять их, значит, вносить в Него разделение, ибо Божество неотделимо от тела, так же как неделимо само Его человечество. Конечно, если признавать в Дарах лишь вещество хлеба и вина, поклоняться им как Богу будет абсурдно. Но не этому учили Святые Отцы. Свт. Феофан Затворник пишет: «Цель говения нашего есть приготовление к неосужденному принятию Святых Христовых Тайн, к принятию Самого Господа, Который говорит: ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в Нем» . Св. Иоанн Кронштадтский: «Сам Агнец в виде части хлеба зрится и предлагается» , и еще: «Когда причащаюсь Святых Тайн по прочтению положенных молитв…тогда говорю тайно: Господь во мне лично, Бог и Человек, ипостасно, существенно, непреложно, очистительно, освятительно…» . Есть слова, совсем конкретно говорящие: «претворение Духом Божиим хлеба и вина в Пречистое Тело и Кровь Христову, и на Престоле является Бог во плоти» . Православное учение так излагает прот. Михаил Помазанский: «Так как Богочеловеку Христу подобает единое нераздельное Божеское поклонение и по Божеству, и по Человечеству, вследствие нераздельного их соединения, то и святым Тайнам Евхаристии надлежит воздавать ту же честь поклонение, какими мы обязаны Самому Господу Иисусу Христу» , и еще: «хотя хлеб и вино претворяются в Таинстве совершенно в Тело и Кровь Господа, но Он есть в сем Таинстве всем существом Своим, т.е. и душою Своею, и Самым Божеством Своим, которое нераздельно соединено с Его человечеством» . Как будто в защиту своего учения профессор приводит цитату Златоуста: «Илия оставил своему ученику милоть, а Сын Божий, возносясь, оставил нам Плоть Свою. Илия сам остался без милоти, а Христос и нам оставил Плоть Свою, и с нею же вознесся» . Но здесь ясно говорится о том, что Христос вознесся, но (о чудо!) оставил нам Свою Плоть, реальную Плоть, одновременно с ней не расставаясь. Следующий аргумент Н.Д. Успенского – слова священника при причащении мирян: “Причащается раб Божий … честнаго и святаго Тела и Крове Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа...”, но не “Причащается раб Божий … Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа...” Если признавать истинность Тела Христова, то, по логике автора, мы вкушаем это Тело отдельно от Спасителя (отделяется какая-то часть), что суть абсурд. Если же признавать в Дарах реальный хлеб по естеству, то и произносить надо: “Причащается раб Божий … хлеба и вина» (или же «через них» - Плоти и Крови Христовой), что есть абсурд не меньший. Далее автор цитирует св. Кирилла Иерусалимского, опять же понимаемая неверно: “Со всей уверенностью будем причащаться сего и как Тела Христова и как Крови Христовой, потому что под образом (typos) хлеба дается тебе Тело и под образом вина дается тебе Кровь... Посему взирай не просто как на хлеб и как на вино, потому что, по Владычнему изречению, они Тело и Кровь Христовы. Хотя чувство и представляет тебе хлеб и вино, но да укрепляет тебя вера... Не по вкусу суди о вещи, но верой удостоверься, что сподобился ты Тела и Крови Христовых” . Здесь прямо говорится об отвержении нашего чувственного опыта и о формуле «под видом»: святой прямо различает свойства предмета от него самого (его субстанции). Следующая цитата (св. Ефрема Сирина) опять не соответствует учению проф. Успенского, т.к. прямо говорит об отождествлении Святых Даров с Христом: «Будь простодушно верным, со всей верой причащайся пречистого Тела Владычнего, в полном убеждении, что истинно вкушаешь Самого Агнца» .
Ниже следует само изложение отрицания проф. Успенским истинного евхаристического учения. Он утверждает: «В святоотеческой письменности не встречается случая, где бы говорилось об изменяемости физической природы евхаристических хлеба и вина после того, как “хлеб становится Телом Христовым и вино и вода – Кровью Христовой”» . А как же тогда все выше цитированные профессором слова?... Автор приводит слова св.Иринея о земном и небесном в Евхаристии («земное» трактуется как неизменная природа Даров, а «небесное» - как Божество) и подложное письмо к монаху Кесарию. К ним мы еще вернемся ниже. Цитата св.Иоанна Дамаскина: «Исаия увидел уголь, но уголь не простое дерево, а соединенное с огнем; так и хлеб общения не просто хлеб, но соединенный с Божеством; Тело же, соединенное с Божеством, не одно естество, но одно, конечно, принадлежит Телу, другое же – соединенному с ним Божеству. Поэтому то и другое вместе – не одно естество, но два» . Здесь мы видим грубую подмену слов цитаты из «Точного изложения Православной веры» (кн. IV, гл. 13). В подлинном тексте говорится: «…в Тело Христово и Кровь и не суть два тела, но единое и тоже самое»(u mia fisis, alla dio) . Профессор говорит, что если бы преп. Иоанн хотел бы указать на изменение природы Святых Даров, он непременно применил бы термин metusiosis. С подобной логикой мы не согласимся, поскольку при верном понимании данного термина возможно выражение этого же смысла другими словами, которые употребляет не только св.Иоанн Дамаскин. Автор так объясняет цитату: как уголь соединен с огнем, так и хлеб соединен с Божеством, а далее делает следующий вывод: «Итак, св. Иоанн Дамаскин не отрицает существования в евхаристическом хлебе его природы и после его освящения. Он называет этот хлеб соединенным с Божеством и видит в этом аналогию соединению человеческого тела с Божеством в Иисусе Христе» . Подобное искаженное понимание цитат бывает из-за рассмотрения их вне контекста, как по этому поводу хорошо замечает В.Я.Малахов, «так что в Евхаристии, как и в Самом Христе, две природы – Божеская и человеческая, причем одно, конечно, природа тела, и другое – природа соединенного с ним(телом) божества. Мысль Дамаскина очевидна: Евхаристия - полнейший образ, повторение Христа воплотившегося: в евхаристическом хлебе и вине две природы – Божеская и человеческая, весь Христос в соединении двух естеств. Но Святой Отец далек от мысли протестантов, по учению которых Христос в единстве Своих обоих естеств соединяется еще с простым, непресуществленным евхаристическим хлебом» . Исторический контекст проблемы понимается проф. Успенским также своеобразно: если первым сформулировал рассматриваемое учение западный богослов Родберт Пасхазий (в трактате «De corpore et sanguine Domini»), то это еще совсем не говорит об ошибочности учения, об ошибочности может говорить лишь сам смысл слов. Далее ясно видна связь двух ошибок профессора: т.к. Святые Дары по существу хлеб и вино, отождествлять их с Самим Господом, имеющим подлинное человеческое тело, будет просто нелепо. Автор утверждает, что учение о Самом Христе (а не Его Теле и Крови) под видами хлеба и вина развивал Фома Аквинский и оно чуждо Евангелию. Стоит вспомнить известные слова из Ин.6: «Я есть Хлеб жизни». Здесь Господь Сам Себя отождествляет с евхаристическими Дарами, и в этом нет сомнений.
Автор сам же поясняет, что «transsubstantiatio», утвержденное на Тридентском соборе 1545-1563гг., было защитной реакцией от вспыхнувшей Реформации, а не праздной выдумкой богословов. Далее, по словам проф. Успенского, оно «проникло» в Предание Восточной Церкви, а потом и в богословские учебники РПЦ, наверно совершенно незаметно. Со стороны автора звучат буквально страшные слова: «Принятие православным Востоком римо-католического учения о Евхаристии исторически объясняется тем, что богословская наука на Востоке в условиях турецкого порабощения греков находилась в состоянии упадка». Церковь, по логике проф. Успенского, была настолько «беззащитна», что ей можно было сунуть в качестве истины любую ересь. По словам автора можно явно видеть повторение мыслей и слов о.Сергия Булгакова о «метафизичности» Евхаристии. Ниже говорится, что некоторые наши богословы бессознательно восприняли учение о «пресуществлении», как «азбучную истину» и до конца не продумали его. Заметим, что это глубокое и таинственное учение так не возможно «продумать» и понять, как и многое в нашем Священном Предании, принимаемом на веру и непоколебимо хранимом Духом Святым.
Диакон Андрей Юрченко является автором статьи «К вопросу о несторио–лютеранском мнении профессора Ленинградской Духовной Академии Н.Д. Успенского об образе присутствия Господа нашего Иисуса Христа в святом Таинстве Евхаристии» , поданной им в виде «Догматической записки по евхаристической проблематике» Святейшему Патриарху Пимену. Она является, по словам автора, «сравнительно–богословским анализом ошибочных догматических мнений профессора Ленинградской духовной академии Н.Д. Успенского», которые «самым категорическим образом противоречат учению Православной Церкви, представляя собой рационалистический вариант лютеранской доктрины о проницании (impanatio) евхаристического хлеба и вина и о сопребывании, сосуществовании (consubstantiatiо, coexistentia) в хлебе и вине, – физическая природа которых непременно сохраняется, – существа Тела и Крови Христовых» . Автор опровергает ошибочные доводы и аргументы проф. Успенского, а так же неверные толкования им святоотеческих цитат, утверждая учение об изменении Даров по сущности. О.Андрей приводит свидетельства из текста Архиерейской присяги, Известия учительного Служебника и «Послания Восточных патриархов о Православной вере», как выражение общецерковного сознания. «Профессор же Н.Д. Успенский, – пишет о.Андрей Юрченко, - вопреки церковной традиции, частью отвергая, частью ошибочно истолковывая непрерывную цепь свидетельств, восходящих к Священному Писанию, которое в данном случае он понимает по–лютеровски, синекдохически, соподразумевательно, о становлении в Таинстве хлеба и вина собственно Телом и Крови Господа… выступает с открытой апологией, псевдоаргументированно ссылаясь на некое мифическое «общецерковное сознание», неоднократно осуждённое Соборами православных иерархов» .
Профессор В.Д. Сарычев составил «Отзыв о работе диакона Андрея Юрченко по сравнительно-богословскому анализу статьи проф. Н.Д. Успенского “Анафора”» . Автор излагает позицию о.Андрея и для этого цитирует его аргументы, а потом отмечает: «В своём анализе диакон Андрей Юрченко руководствуется различными памятниками Церковного предания, – в виде творений святых отцов, текстов символических книг и Архиерейской присяги, литургических формул, высказываний православных богословов и т. п. В каждом случае использования этих документов проявляется ясная, богословски–грамотная аргументация… В результате анализа он (диакон Андрей Юрченко) ясно показал – несомненную, впрочем, и без того – ошибочность, неправославность понимания Евхаристии, явленного проф. Н. Д. Успенским» . Проф. Сарычев так излагает свою позицию, совпадающую с мнением о.Андрея: «Слова Христа в установлении Таинства Евхаристии Святая Православная Церковь всегда понимала в прямом смысле и всегда исповедала истину преложения хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы при совершении Таинства. В понятие «преложения» вкладывается смысл чудесного внутреннего изменения евхаристических даров, при котором они являются Телом и Кровию Христа, то есть становятся Его человеческой природой, не отделимой от Его Божества, а от прежней субстанции даров остаются только их внешние признаки» . Автор приводит цитаты Святых Отцов с I века, соборные постановления и мысли известных богословов и писателей, подтверждающие истину «пресуществления».
Прот. Михаил Помазанский в своем «Догматическом богословии» излагает кратко, но точно и систематично, опираясь лишь на Предание, а не на свой разум, учение о «пресуществлении». Показывая православное понимание этого термина, о.Михаил отождествляет его с «преложением». «После этого момента (эпиклезы -Д.Г.), хотя наши глаза видят на священной трапезе хлеб и вино, но в самом существе, невидимо для чувственных очей, это – истинное Тело и истинная Кровь Господа Иисуса, только под видом хлеба и вина» . В одной фразе уже задействованы почти все православные выражения по этой теме. Он говорит, что Святые Дары не являются только образами или символами, т.к. Сам Спаситель сказал: «Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие» (Ин. 6:55). Прот. Михаил приводит известную цитату из Послания Восточных Патриархов о том, что хлеб «прелагается, пресуществляется, претворяется, преобразуются в самое истинное Тело Господне, которое родилось в Вифлееме от Приснодевы, крестилось во Иордане, пострадало, погребено, воскресло, вознеслось сидит одесную Бога Отца» и т.д. Главное, что о.Михаил утверждает: «Такое учение о святом Таинстве причащения содержится у всех Святых Отцов, начиная с древнейших, как св. Игнатий Богоносец, и других древних церковных писателей, как св. Иустин Философ. Впрочем, у самых древних это учение не выражено в совершенно точных терминах и некоторые выражения приближаются к символическому истолкованию; однако способ их выражения отчасти объясняется теми полемическими задачами, которые они при этом ставили себе» . Апологеты, защищая церковные истины перед язычниками, не собирались вводить тех в глубины вероучения.
Для доказательства, а так же укрепления веры в чудо преложения, Святые Отцы советовали обращаться ко всем известным библейским примерам: чудо сотворения мира, чудо воплощения Бога, чудо превращения воды в вино и т.п. Далее о.Михаил указывает, что хлеб с вином прелагаются в Кровь и Плоть Господа, но при этом Он Сам присутствует в Евхаристии всем существом Своим (т.е., кроме человеческого тела Своего, еще и душой, и самим Божеством, т.к. они нераздельны). В каждой частице Даров – весь Христос. Во всех храмах мира во все время – один и тот же Христос. Автор также подчеркивает, что «хлеб предложения, приготовляемый порознь во всех Церквах, по освящении и по преложении его становится одно и то же с Телом, сущим на небесах» .
4. Дискуссия на тему Евхаристии в кон. ХХ – нач. ХХI вв.
Взгляды проф. Успенского на Евхаристию в кон. ХХ в. стал развивать и распространять профессор МДА А.И.Осипов. Он их многократно высказывал на своих лекциях, которые стали появляться в виде аудиозаписей. А.И.Осипов не распространял свои взгляды в печатном виде, пока не появилась расшифровка его лекции «Евхаристия и священство» . На этот текст критически отреагировал архим. Рафаил (Карелин) в своей работе «О ложных взглядах на Таинство Евхаристии». На сторону проф. Осипова встал преподаватель МДА по догматическому богословию А.А.Зайцев со статьей «Евхаристическое Преложение» . Против А.А.Зайцева выступили ряд священнослужителей: профессор прот. Максим Козлов (автор текста одного из Отзывов МДА), прот. Валентин Асмус, свящ. Вадим Леонов, свящ. Даниил Сысоев, свящ. Дмитрий Пашков, диак. Михаил Желтов. К работе о.Вадима был составлен А.Зайцевым комментарий, в котором он не соглашается с вразумлением и пытается обосновать свое учение. В ответ на это о.Вадим опубликовал статью «О вере и неверии в Таинство Евхаристии» , где подробно и основательно показывает ошибочность нового евхаристического учения.
Профессор А.И.Осипов свою лекцию «Евхаристия и священство» начинает с уже проверенного временем способа сравнения: «…необходимо напомнить как смотрит на это таинство традиция католическая и традиция протестантская…Начиная с XIII века католичество уже сформировало ту концепцию понимания этого таинства, которого в Церкви не было» . Получается, католики просто придумали новое учение, которое потом внедрили и восточным христианам, и только современные ученые спасают чистоту нашего вероучения, умело отделяя истину от латинских примесей.
Однако, Церковь всегда содержит учение в чистоте, потому что это Церковь. В смысле Евхаристии это касается и Запада, которому пришлось отбиваться от новых учений в период Реформации. В отличие от протестантизма, католическая церковь верно учит о преложении Даров (в последнем в Катехизисе католиков нет различий с православным учением). В современных учебнике и хрестоматии по Сравнительному богословию (проф. Огицкий, прот. Максим Козлов) об искажениях в учении о природе Святых Даров нет практически ни слова. Далее проф. Осипов излагает историю рассматриваемого термина как «заслон Реформации» и говорит о появлении его у Фомы Аквинского. Уже факт того, что он развивался Фомой, рассматривается автором как повод к его отвержению как «католического». Проф. Осипов говорит о «католическом» учении: «материальная сущность хлеба и вина изменяется, превращаясь в сущность Тела и Крови Христовой. Таким образом было объяснено, как это понимать, что мы причащаемся Телом и Кровью Христовой. Оказалось так, что, когда мы говорили: акциденция не меняется, а меняется существо, то это равносильно тому, что наши чувства не воспринимают того, что происходит в действительности с Дарами, т.е. еще сказать точнее, у нас происходит обман чувств. Вот что стоит за этим пониманием» . Конечно, человеческому разуму не понять: как может субстанция (сущность) предмета быть вне, не зависимо или даже не со своими акциденциями (свойствами). В силу последнего автор призывает усомниться в истине «пресуществления» и предлагает свои богословские идеи: 1) Теорию «единосущия всего тварного» в мире, т.е. в тварном мире все единосущно, в том числе хлеб и вино с человеческим телом. На это можно ответить: да, наши тела единосущны между собой, и с человечеством Христа тоже, но никак не со всем тварным миром. Весь мир отличен от Бога, как Духа, по причине своей материальности, но в самом мире следует видеть различие сущностей. 2)Евхаристическое Тело Христово – это хлеб, ипостасно соединенный с Божеством. Он называется «телом» в силу единосущия тварного мира, а «Христовым» в силу восприятия в ипостась Христа. В отношении учения о «пресуществлении» автор делает вывод, что это учение суть «монофизитский докетизм», т.к. согласно этому Дары лишь кажутся (dokeo) хлебом и вином, а на самом деле они Плоть и Кровь. Здесь стоит привести рассуждение о.Вадима Леонова о том, что, если хлеб и вино по сути не есть Тело и Кровь Христовы (как этому учат проф. Осипов и его ученик А.Зайцев), а лишь именуются таковыми в силу ипостасного единства со Христом, то именно такая позиция по сути есть докетизм.
Проф. А.И. Осипов говорит о том, что Святые Дары есть Тело Господа не по причине изменения, а «по причине соединения». «Мы называем Плоть Христову Божественной, хотя это плоть и человеческая. Почему плоть человеческая Его стала спасительной? Потому что была соединена с Божеством, поэтому, когда к Нему прикасались люди или Он прикасался, то исцелял. И эти Святые Дары таким наитием Святого Духа, как и во время Боговоплощения, становились причастными, т.е. едиными, халкидонски едиными, с Его человеческой плотью» - пишет он. В словах проф. А.И.Осипова видно чрезмерное доверие чувственному опыту: он говорит, что в силу того, что свойства Даров неизменны (и в этом каждый раз все лично убеждаются), то и естество их не меняется. Подобная логика работает для тех, кто не верит в чудо. Рациональность рассуждений и доверие личному практическому опыту закрывают им глаза.
В свою защиту А.И.Осипов приводит из сочинения проф. Успенского цитаты святых Иринея Лионского (о земном и небесном в Евхаристии), Иоанна Дамаскина (о хлебе, соединенным с Божеством), Григория Нисского и Макария Великого («Причащающийся видимого хлеба духовно будет вкушать Плоть Господню»), трактуемые им в удобном для себя смысле. Так же приведены странные слова Евсевия Кесарийского (не воспринятая Им плоть, а «таинственная») и вырванные из контекста – митр. Вениамина (Федченкова), который сам был за «пресуществление» . Заканчивает автор словами о том, что на возникновение нашего учения о Евхарисиии повлияла философия Аристотеля и увлечение алхимическими превращениями веществ.
Архимандрит Рафаил (Карелин) в своей статье «О ложных взглядах проф. Осипова на Таинства Крещения и Евхаристии» говорит следующее: «В статье г-на Осипова "Евхаристия и священство" был выдвинут протестантский и, шокирующий православное сознание, тезис о том, что во время Евхаристии Святые Дары не пресуществляются в Тело и Кровь Спасителя, но при этом, оставаясь по сущности хлебом и вином, входят в ипостась Сына Божьего. Таким образом, причастие теряет свое реальное значение, как причащение истинного Тела и истинной Крови Христа Спасителя, как причащение Его Богочеловеческой сущности через благодать Божию, а остаются только символическим действием, при том, более далеким от православного причастия, чем представления лютеранства и англиканства… Сокращенно говоря, г-н Осипов с учениками учит, что православные христиане причащаются Тела и Крови Христа Спасителя без Богочеловеческой сущности Иисуса Христа, и называет эту видимость без сущности истинным телом и кровью Спасителя. А мы свидетельствуем, что в Причастии под видом хлеба и вина находится Весь Христос в Его Богочеловеческой полноте и совершенстве, что является главным принципом обожения человека» . О.Рафаил замечает, что проф. Осипов «под видом критики католицизма хочет осуждать неугодное ему положение в Православии и стилизировать протестантские уклонения под учение Церкви и Святых Отцов». Архим. Рафаил, критикуя это понимание Евхаристии проф. Осиповым, писал, что «таким образом вместо единого Христа в двух природах, что соответствует халкидонскому догмату, получается Христос, единый в трех или четырех природах: Божества, человечества, а также евхаристических хлеба и вина» .
Зайцев А.А. является автором статьи «Евхаристическое преложение» , в которой он защищает взгляды проф. А.И.Осипова на образ присутствия Господа в евхаристических Дарах. С намеком на то, что сторонники «пресуществления» пытаются понять умом, что происходит с Дарами в момент преложения, и выразить это через слова, автор утверждает: «Святоотеческое богословие никогда и не пыталось объяснить евхаристическое преложение с помощью каких-либо рассудочных философских категорий. Любые попытки исследовать “механизм” таинства признавались Святыми Отцами совершенно бессмысленными за полным отсутствием самого этого “механизма”» . Но этот намек не имеет оснований, поскольку мы не объясняем детально процесс изменения Святых Даров, а лишь благоговейно указываем на его великую тайну, а сам термин является синонимом перечисленных А.Зайцевым слов (“быть”, “становиться”, “творить”, “сотворить”, “переделывать”, “претворение”, “переначаливание”, “перестройка” и, наконец, самое распространенное – “преложение”).
Автор излагает то, что мы можем назвать своеобразным взглядом А.Зайцева на ход развития богословской мысли в истории. Он пишет, что с конца 1-го тысячелетия на Западе предпринимаются попытки исследовать и изложить сам «способ» преложения Даров, причем появляется два направления – протестантское (impanatio – «проницание») и католическое (transsubstantiatio – «пресуществление»). Оба они неверны, тогда как есть еще некое «святоотеческое» направление, не имеющее ничего общего с последними двумя, которое, по мнению А.Зайцева, исповедует воипостазирование Святых Даров, а не «пресуществление». Следует заметить, что 1) так называемое «католическое» направление евхаристического богословия не отрывалось от святоотеческого и сохранило истину; 2) появилось оно не само по себе, а как следствие защиты истины от Реформации. А.Зайцев пишет, что «пресуществление», развитое западным богословием и совершенно «чуждое» нашему, все же перешло в православие. Здесь мы наблюдаем ту же логику, что у прот. Сергия Булгакова, проф. Н.Д.Успенского и проф. А.И.Осипова: вначале учение об изменении хлеба и вина по сущности делается сугубо «католическим», а потом, соответственно, отвергается, как таковое и «чуждое» Православию. Автор буквально цитирует перечисленных богословов: «Действительно, классическое,… святоотеческое богословие никогда не учило о Евхаристии как о каком-то субстанциальном изменении, будто бы совершающемся в рамках нашего тварного бытия» . А.Зайцев защищает ту же «библейскую и святоотеческую» (по словам автора) теорию проф. Осипова о единосущии всего материального мира. А.Зайцев говорит о воипостазировании природы хлеба и вина в процессе преложения в Евхаристии: «Существо Таинства Святые Отцы видели прежде всего в соединении евхаристических хлеба и вина с Божеством, что совершенно тождественно соединению двух природ – божественной и человеческой – во Христе» .
Прот. Валентин Асмус, магистр богословия, свою статью «Евхаристия» начинает так: «Суть нового учения о Евхаристии формулировал проф. А.И.Осипов в интернетовской публикации «Евхаристия и священство». Согласно проф. Осипову, хлеб и вино в Таинстве, оставаясь хлебом и вином, ипостасно, "халкидонски" соединяются с Божественной Ипостасью» Чтобы ярче проиллюстрировать новое учение, о.Валентин делает экскурс в прошлое, упоминая представителей обеих полемизирующих сторон. В частности он критикует работы прот. Сергия Булгакова и проф. Н.Д.Успенского. Их самый важный аргумент, «Письмо к монаху Кесарию», опровергает, как подложное. Аргументацию православного учения автор начинает с упоминания известных евангельских цитат и их буквального толкования. Затем обращается к памятникам гимнографии, а так же цитатам Отцов, к которым мы вернемся позже. После же он заключает: «Можно было бы привести множество поствизантийских и русских свидетельств традиционного учения о Таинстве Евхаристии. Мы не будем этого делать не потому, что мы сами не придаем значения этим свидетельствам, а лишь потому, что все они объясняются нашими оппонентами как следствие пресловутого "латинского пленения"» . Оканчивает автор словами, опровергающими миф «западного пленения»: «Как может претендовать на обладание полнотой истины Церковь, которая могла долгие века заблуждаться, идти на поводу у инославия в таких важнейших истинах веры, как Боговоплощение, Искупление или Евхаристия?»
Священник Дмитрий Пашков написал статью «О евхаристическом Пресуществлении» . В данной работе подвергается жесткой критике статья А.Зайцева «Евхаристическое Преложение». Автор делит последнюю на две части. В первой А.Зайцев выражает западность (и, как следствие, неправославность) исторического происхождения самого термина «пресуществление». И тут о.Дмитрий пишет: «Если бы А.Зайцеву не нравилось только терминологические дефиниции латинских схоластов, если бы его тревожило пресловутое «латинское пленение» восточных иерархов; если бы, наконец, в его очерке речь шла только о терминах, мы могли бы его понять и даже согласиться с ним» . Богословское оружие против натиска протестантов было действительно католического характера, но это никак не распространяется на саму чистоту учения непогрешимой Церкви. Однако, как пишет о.Дмитрий, этим все не кончилось, и во второй части своего труда А.Зайцев утверждает ошибочность самого учения об изменении естества Святых Даров.
Автор удивляется тому, что утверждает А.Зайцев («все византийские Отцы» придерживались теории воипостазирования природы евхаристических Даров), совершенно не приводя в защиту своего утверждения цитат. Если рассуждать согласно А.Зайцеву, то, по словам свящ. Дмитрия Пашкова, «хлеб и вино становятся третьей и четвертой природами, воспринимаемыми Богом Словом в Свою Ипостась, как и природа человеческая!» . Святые Дары вследствие этого могут теперь именоваться Телом и Кровью, но и то лишь обретая «сверхприродные качества». Изменения, происходящие с хлебом и вином во время преложения, по мнению А.Зайцева, совсем не касаются их природы. Автор критикует учение А.Зайцева о так называемом «единосущии» всего тварного в мире и разбирает некоторые цитаты Святых Отцов: слов, действительно подтверждающих новое учение, не оказалось. Оканчивается статья замечательными словами автора: «Пресуществление – значит изменение сущности; слово «сущность» в греч. яз. (usia) является существительным, происшедшим от глагола «быть» (eimi). Таким образом, слова есть и сущность - односоставные; Господь указывает (в словах Сие есть Тело Мое…) на сущностное изменение» .
Священник Даниил Сысоев является автором статьи «Евхаристия: Человечество Христово или обоженная пища?» , составленной в ответ на богословские построения А.Зайцева. Автор так характеризует ситуацию: «Под предлогом научности некоторые (немногие, но известные) ученые мужи, преподающие в наших духовных школах, вводят новизны в изначальную веру Церкви… Они учат, будто Православная Церковь под западным влиянием утратила правильное понимание собственного учения, потеряла способность отличать неправомыслие от православия, разорвала связь со святоотеческим богословием. И лишь их труды возвращают нас невежественных к истинному пониманию нашей веры» . Новое учение о.Даниил называет «недавно появившейся ересью, отвергающей пресуществление Святых Даров». Автор совершенно справедливо утверждает: «Я не верю, что целые поколенья православных епископов, священников, монахов и мирян, среди которых были и величайшие святые (Иоанн Кроншадтский, Игнатий Брянчанинов, Феофан Затворник, Серафим Саровский, Оптинские старцы, новомученики), пребывали в тягчайшем заблуждении и забыли учение отцов Церкви» , а противники «пресуществления» как раз утверждают, что вся церковная полнота с самого начала учила о неизменности евхаристических элементов по природе. Основную часть статьи занимает опровержение аргументов публикации А.Зайцева «Комментарий к статье иерея Вадима Леонова Евхаристический докетизм».
Священник Вадим Леонов, кандидат богословия, написал статью «О вере и неверии в Таинство Евхаристии» . В первой части работы утверждается очень важная для нас вещь: «Истинность и реальность не возможны вне сущности» . Христос имел истинное и реальное человеческое тело, единосущное нашим. Общеизвестно, что Святые Отцы говорят об истинных и реальных Плоти и Крови Христовых в Евхаристии, также нисколько не отличных от наших, а следовательно, и таковых по сущности, т.е. единосущных телесной природе каждого человека. О.Вадим замечает, что это касается не только сферы богословия. Например, если мы утверждаем, что стол - это истинный и реальный стол, то, само собой разумеется, что он таков по сущности, и по природе своей это стол.
Автор приводит евангельские свидетельства: «Господь Сам просто и ясно указал всем Своим ученикам на сущность Святых Даров: сие есть Тело Мое... сия есть Кровь Моя. Он не сказал, что вместе с Его Телом и Кровью пребывает еще нечто, например, хлеб и вино» . Нет оговорок Спасителя о том, что эти слова следует понимать в буквальном смысле. При понимании в переносном смысле ученики Христовы были бы просто обмануты (да не будет!) своим Учителем. Буквально слова Господа понимаются Отцами еще в древней Церкви. Новозаветная Жертва, подобно ветхозаветным, совершилась на настоящей и реальной Крови. Ниже о.Вадим приводит святоотеческие цитаты, ясно подтверждающие единосущие Святых Даров Самому Христу. Св. Иоанн Златоуст пишет: «Он (Христос -В.Л.) не просто дал Свое Тело, но вместо прежней плоти, которая по естеству своему, происходя из земли, была умерщвлена грехом и лишена жизни, Он принес, так сказать, другое тесто и другую закваску — Свою Плоть, которая по естеству такая же, но чужда греха и исполнена жизни, и всем преподал ее, чтобы, питаясь ею и отложив прежнюю мертвенную плоть, мы уготовились посредством этой Трапезы в жизнь бессмертную» . Св.Кирилл Иерусалимский учит: «видимый хлеб (после претворения -В.Л.) не есть хлеб, хотя вкусом чувствуется, но Тело Христово: и видимое вино не есть вино, хотя по вкусу так представляется, но Кровь Христова» . Далее следуют слова святых Григория Нисского (о преображении «естества» (fisin) видимых хлеба и вина), Амвросия Медиоланского («сама природа изменяется»), Иоанна Дамаскина, Симеона Нового Богослова о полной тождественности Даров историческим Телу и Крови Спасителя. В разделе «Взгляд в прошлое» о.Вадим говорит о докетизме II в., проявлявшемся в т.ч. в учении о Евхаристии, и о тех Святых Отцах, которые боролись с лжеучением докетов, об иконоборцах на Востоке и протестантах на Западе, а также о борьбе с последними латинского богословия, о влиянии протестантов на РПЦ и ответной ее реакции. Приводится очерк истории евхаристической полемики с сер.ХХ в. Большое внимание автором уделено ошибочным богословским построениям А.Зайцева.
Малков П.Ю., кандидат богословия, отличается по нашему мнению весьма необычной позицией и в отношении полемики, и самого вопроса о «пресуществлении». В частности, статья П.Ю.Малкова «Святоотеческое учение об образе присутствия Христа в Евхаристии» начинается следующими словами: «Сегодня в рамках существующего спора о судьбе хлеба и вина в момент их евхаристического преложения (пресуществления) идет напряженный поиск святоотеческих цитат, возможно, подтверждающих правоту той или иной из полемизирующих сторон» . Одних Святых Отцов он называет сторонниками учения об изменении природы хлеба и вина, «трактуемого сегодня как концепция Пресуществления», а других, соответственно, сторонниками Преложения. Автор только «попутно замечает», что большинство (а не все!) святых «все же склоняются к идее Пресуществления». По его словам, он даже не хочет «внести лепту в этот догматический спор». Складывается ощущение, будто шла не полемика, в которой речь идет о важнейшей богооткровенной истине веры, а просто беседа, в результате которой каждый может спокойно остаться при своем мнении. Автор говорит, что святоотеческие цитаты в ходе дискуссии «перетолковываются» то в пользу одной, то в пользу другой стороны. Он лишь оговаривается, что оба термина для «церковной традиции» все же взаимозаменяемы и синонимичны.
Далее автор углубляется в рассуждения о том, причащаемся ли мы кроме Тела Господа Его Божественной природе. (здесь почему-то автор отождествляет понятия «сущность» Бога и Его «природа», что по нашему мнению неверно: если мы можем отчасти быть причастными божественной природе, то лишь в энергийном ее аспекте, а о сущности мы утверждать так не можем) Далее П.Ю.Малков рассуждает следующим образом: если мы причащаемся сущности Божества, которая едина для всех трех Лиц, то значит, мы причащаемся и Отца, и Духа?
Подобная тенденция неопределенности богословской позиции автора наблюдается в другом его труде: «Введение в литургическое Предание» . Он утверждает: «Существуют два основных понятия, выражающие совершающуюся в Таинстве Евхаристии с хлебом и вином перемену: «пресуществление» и «преложение»… Дело в том, что в святоотеческом богословии нет единства суждения о том, какова же дальнейшая…судьба евхаристических хлеба и вина» . Ниже автор объясняет вначале учение о «пресуществлении», а затем о «преложении», называя их двумя «точками зрения» на природу евхаристических Даров. «Церковь не вынесла здесь своего окончательного соборного суждения» , заявляет П.Ю. Малков, хотя, по его словам, большинство Отцов «все же склоняется к первому…взгляду». Само учение не зависит от соборного решения: оно всегда есть в Церкви, а следовательно, всегда есть правые и неправые. Думаю, если бы автор это помнил, он изначально бы занял твердую позицию, и скорее всего, верную. Добавим к этому, что существуют и соборные решения рассматриваемого вопроса (четыре Поместных Собора ХVII в.).
Священник Олег Давыденков сам в полемику по евхаристическому вопросу не вступал. Книга «Катихизис. Введение в догматическое богословие» , написанная им в замечательной, простой и ясной форме, к сожалению, не обошлась без ошибки — отрицания «пресуществления». Автор начинает с того, что отождествляет православное понимание с католическим, чтобы после взамен предложить свою теорию. Он пишет: «Латинская богословская мысль для объяснения изменения, происходящего со Святыми Дарами в Таинстве Евхаристии, использует термин "пресуществление" (лат. transubstantiatio), что буквально означает "изменение по сущности"» , и приводит цитату из постановлений Тридентского Собора. О.Олег констатирует, что православные богословы также пользовались этим термином, но с оговоркой, что этим словом не объясняется образ претворения хлеба и вина, ибо этого не постичь никому, кроме Бога, но показывается, что хлеб бывает самим истинным Телом Господним, а вино - самой Кровью, «истинно, действительно и существенно». С этим нельзя не согласиться, но далее следует совсем другое, будто автор не учел того, что только что изрек. Иерей Олег говорит, что для Святых Отцов «чужды рассудочные схемы», через которые пытаются выразить сущность Таинства. «Большинство Святых Отцов учили о преложении Святых Даров как об их восприятии в Ипостась Сына Божия действием Святого Духа, вследствие чего евхаристические хлеб и вино поставляются в такое же отношение к Богу Слову, что и Его прославленное человечество, нераздельно и неслиянно соединяясь с Божеством Христа и Его человечеством. При этом отцы Церкви считали, что сущность хлеба и вина в Таинстве Евхаристии сохраняется, хлеб и вино не изменяют своих природных качеств, подобно тому как во Христе полнота Божества нисколько не умаляет полноты и истинности человечества» . Во-первых, учение это не менее похоже на «схоластику», чем учение о «пресуществлении», потому что оно как раз претендует на объяснение, что происходит с Дарами в Евхаристии. Во-вторых, оно совсем не библейское и не святоотеческое. О.Олег далее приводит отрывок из подложного «Письма к монаху Кесарию», но это не аргумент, а лучшего примера похоже не удалось найти. Далее автор ссылается на патролога А.Фокина, который, пересказывая слова проф.Успенского, пишет, что до Х в. никто не учил об иллюзорности евхаристических видов. Дело в том, что для Православия не важно время и место появления термина, а важно его значение, содержание, а так же для чего он используется в богословии. Например, термин «единосущный» обличал «омиусиан»(подобосущников). Он также появился во времени, тоже для защиты истины, всегда пребывающей в Церкви.
Свое личное мнение, по всей видимости сформированное под воздействием лекций проф. Осипова, о.Олег приписывает Святым Отцам и выдает за учение всей церковной полноты. «Латинское учение о пресуществлении деформирует восприятие верующими Таинства Евхаристии, превращая Таинство Церкви в некое сверхъестественное, по существу магическое, действие» . Похоже, по логике о.Олега, даже Таинства должны объясняться человеческой логикой и не быть великой тайной и чудом? Автор говорит, что природа Даров не меняется, а меняется образ ее бытия: теперь она существует уже по-иному, как очередное естество, воспринятое в Ипостась Слова. По сути, обычная для противников православного учения формулировка. Просто это единственно возможный для логики способ пояснить, что бывает с евхаристическими Дарами, при соблюдении условия неизменности тварной природы, воспринимаемой Сыном в Свою Ипостась.
Аналогичное учение излагается свящ. Олегом Давыденковым в его учебнике «Догматическое богословие» . Укажем только на то, что здесь он добавляет (в противоположность проф. Успенскому) следующее: т.к. Христу подобает единое поклонение как Богу, а «Святые Дары находятся в отношении Божеского Лица Спасителя в таком же отношении, что и Его человечество, то Святым Дарам мы должны воздавать ту же честь, какой обязаны Самому Господу» .
Заключение
Следует подвести итоги нашего исследования. Нами проведен обзор работ и статей некоторых богословов рассматриваемого периода (ХХ — нач. ХХI веков), а так же приведены необходимые цитаты некоторых деятелей богословия ХIХ в., излагающие и ярко иллюстрирующие православное учение. Рассмотрены работы участников богословской полемики по вопросу пресуществления Святых Даров в Таинстве Евхаристии, а также частично история самой дискуссии. По милости Божьей продвижение нового евхаристического лжеучения было остановлено. Мы рассмотрели, кто принимали в этом участие и какими богословскими приемами и арсеналом пользовались. Это наглядно показывает сегодняшнюю богословскую жизнь.
Отчего происходит такое неверное евхаристическое богословие? Некоторые из рассмотренных нами богословов в своих работах задавались подобным вопросом и сами на него отвечали — в основном следующим образом: проблема заключается в маловерии (отсутствие простоты веры и принятия на веру некоторых истин Предания), а также в чрезмерном надеянии на свой ум и на свои силы. Это как правило обречено на поражение. Человек ошибается, и Господь попускает Своим самоуверенным рабам пасть в заблуждение. Подобное можно наблюдать в истории всех еретических движений.
Человек немощен и ограничен, как и все тварное и кардинально отличное от своего Творца. Только Господь по Своей милости может даровать нам ум в простоте принимать и хранить истину.
Использованная литература
1. Библия. – М.: РБО, 2006. – 1296с.
2. Асмус Валентин, прот. Евхаристия. // Электронный ресурс: http://www.mpda.ru/uploaded/doc/Asmus.new.orthogr.pdf. (Патриархия.ru)
3. Благодатный огонь. Прилож. к журналу Москва. / Вып. 14. – М., 2006. – 112с.
4. Богословский сборник. / Вып.13. – М.: ПСТГУ, 2005. – 391с.
5. Булгаков Сергий, прот., проф. Евхаристия. – М.: Русский путь, 2005. – 208с.
6. Вениамин (Федченков), митр. Небо на земле: О Божественной Литургии по творениям св. Иоанна Кронштадтского – М.: Отчий дом, 2008. – 175с.
7. Давыденков Олег, иер. Догматическое богословие. – М.: ПСТГУ, 2005. – 415с.
8. Давыденков Олег, иер. Катихизис. Введение в догматическое богословие. – М.: ПСТГУ, 2005. – 231с.
9. Зайцев А.А. Евхаристическое преложение. // Электронный ресурс:
http://kiev-orthodox.org/site/worship/908/. (Киевская Русь)
10. Иоанн Дамаскин, преп. Точное изложение Православной веры. – М.: Изд. Сретенский м-рь, 2007.- 597с.
11. Иоанн Кронштадтский, прав., прот. Мысли о богослужении Православной Церкви. / Моя жизнь во Христе. Ч.3. – М.: Русский Хронографъ, 2004. – 446с.
12. Иоанн Кронштадтский, прав., прот. Священнику: Извлечения из дневниковых тетрадей. – М.: Отчий дом, 2005. – 280с.
13. Катанский А.Л., проф. Догматическое учение о семи церковных Таинствах. – М.: Паломник, 2003. – 423с.
14. Макарий (Булгаков), митр., проф. Православно-догматическое богословие. Т.2. – М.: Паломник, 1999. – 674с.
15. Малахов В.Я. Пресуществление Святых Даров в Таинстве Евхаристии. – б.м.: ТСЛ, 2007. – 63с.
16. Малиновский Николай, прот. Очерк Православного догматического богословия. Кн.2-я. – М.: ПСТГУ, 2003. – 351с.
17. Малков П.Ю. Введение в литургическое Предание. Таинства Православной Церкви. – М.: ПСТГУ, 2006. – 198с.
18. Малков П.Ю. По образу Слова: Статьи. – М.: ПСТГУ, 2007. – 227с.
19. Никодим Святогорец, преп. Невидимая брань. /Пер. с греч. свт. Феофана Затворника. – М.: Изд. Сретенский м-рь, 2007. – 400с.
20. Огицкий Д.П., проф.; Козлов Максим, прот., проф. Православие и западное христианство. – М.: Изд. Храма св. муч. Татианы, 1999. – 175с.
21. Осипов А.И., проф. Евхаристия и священство. // Электронный ресурс: http://www.sedmitza.ru/text/432015.html.
22. Помазанский Михаил, прот. Догматическое богословие. – Клин: Христианская жизнь, 2001. - 346с.
23. Попов Евгений, прот. Письма по православно-пастырскому богословию. – Пермь: Типография губернского правления, 1877. / Репр. СПб.: Диоптра, 2000. – 639с.
24. Православная исповедь. Изд. 3-е/ По трудам прот. Григория Дьяченко. – Минск: Белорусская Православная Церковь, 2008. – 92с.
25. Рафаил (Карелин), архим. О ложных взглядах на Таинство Евхаристии. // Электронный ресурс: http://karelin-r.ru/newstrs/106/1.html. (Офиц. сайт архимандрита Рафаила (Карелина)).
26. Сарычев В.Д., проф. Отзыв о работе диакона Андрея Юрченко. // Электронный ресурс: http://www.textology.ru/article.aspx?aId=132 (Текстология. ru).
27. Сильвестр (Малеванский), еп., проф. Опыт православного догматического богословия. Т.4. – СПб.: Общество памяти игум. Таисии, 2008. – 560с.
28. Симфония по творениям свт. Игнатия Брянчанинова. – М.: Даръ, 2008. – 776с.
29. Служебник. – М.: Изд. Совет РПЦ, 2008. – 592с.
30. Филарет (Дроздов), свт., митр. Пространный Катехизис Православной Кафолической Восточной Церкви. – М.: Образ, 2009. – 128с.
31. Успенский Н.Д., проф. Византийская Литургия. Анафора. Т.2. - М.: Изд. Совет РПЦ, 2006. - 592с.
32. Юрченко Андрей, диак. Догматическая записка по евхаристической проблематике Его Святейшеству, Святейшему Пимену, Патриарху Московскому и всея Руси. // Электронный ресурс: http://www.textology.ru/article.aspx?aId=126 (Текстология. ru).