Немного о любви
Чтобы не было мыслей, что я робот, признаюсь: я любил девчонок, с которыми учился, но чисто теоретически. Мне очень нравилась казашка Роза Байгуланова. На нашем острове было озеро Байгуланово, я думал, это такая древность. Когда-то жил рядом казах Байгулан, наверно, умер или уехал куда-то. Теперь даже место не сохранилось, где стояла его дерновая изба. И вдруг — Байгуланова. Спрашиваю отца, может ли эта фамилия быть связана как-то с тем озером?
— Да, это тот самый Байгулан. Он туда уехал жить. Он наш ровесник и у него были дети. Это он и есть.
А тут ещё девчонка такая, просто прелесть. Чистое, белое личико, маленький приятный носик и глазки чуть раскосенькие, как у японской гейши, каких показывали в кино. И нежность такая же, и голосок с таким же приятным тембром. Я, видимо, тоже был для неё каким-то ископаемым, так как её отец мог рассказать ей, что где-то жили соседи Масловы и остров там Масловским называется. И вдруг откопался довольно недурной ровесник, и приятный объект, потому что ко мне она относилась, как к дальнему родственнику, как к очень близкому человеку.
Я по натуре немного расист, но всё равно женился бы на ней. Да и она ко мне относилась всегда с такой любовью, с такой нежностью и кротостью. Но был у неё один недостаток: она была немного близорука и носила очки.
А урок брата Николая (Броня была в очках) меня сильно беспокоил, и я стал задавать себе вопрос: «Неужели мы можем полюбить только близоруких? Может мы сами близорукие или слепые?» И так как силы воли и ума у меня оказалось больше, чем любви, я сказал себе: «Тормозни, подумай, а потом решай».
Верочка Коновалова ко мне тоже относилась очень нежно, и когда они переезжали жить в Экибастуз, подарила мне вышитый батистовый носовой платок с инициалами: «ВИ от ВД», который я долго берёг.
Как-то приехала мать Коноваловых в 7-ой Аул, а дочерей уже не было.
Спрашиваем:
— Скажите, тётя Настя, куда это ваши дочери уехали?
— Да бес его душу знае, в якыйсь Кыпыздус, чи шо.— (Экибастуз — город в 120 километрах от Ермака).
Когда я окончил училище и как-то навестил в Павлодаре своих знакомых, заехал и к Вере. Она тогда жила там. По пути навестил двоюродную сестру Каму, заехал и к Масловым. Получилось так, что отец Веры, Дмитрий Коновалов (Хорёк), приехал в Ермак раньше меня и встретил мою мать.
— Ну что, Ульяна, ждёшь своего сына?
— Да, жду.
— Не жди, это он раньше к тебе сразу приезжал, а теперь зачем ты ему нужна? Он сейчас в Павлодаре по сучкам бегает.
Я приехал домой, а мать мне всё рассказывает.
— Правда, что ты за Верой Коноваловой ухлестываешь?
— Да что ты, я всех своих знакомых навестил, и не более чем по часу. Просто жили же вместе, интересно.
Откуда я узнал адрес Веры, сейчас не припомню, может от Камы, только писем мы друг другу не писали. А себе я сказал: «Всё, Вера, на тебе жениться нельзя только из-за того, что ты Хориной породы, что у тебя такой отец».
И правильно, что у Хорька обе дочери живут без мужей. Да и можно ли жениться хоть на красавице, если такая родня.
Окончил я десятый класс, получил аттестат и стал готовиться в армию, а по совету Николая в военное училище. Обстановка была такова — самый разгар Сталинского мракобесия. СССР + Китай против США. Атомные испытания, дело врачей, Зощенко, Даниэль, Пастернак и другое.
Брат Николай, как опытный политик, сказал: «Войны не миновать! А чтобы сохранить свою жизнь, лучше всего быть в это время в армии». Вот такой тезис. А ведь и верно, лучше смотреть врагу в глаза, если даже через рамку прицела. Первое предсказание его не сбылось, если не считать Афганистан и Чечню и ещё ранее по мелочи: Корея, Вьетнам и Индонезия.
***