Молитва
С первой молитвой, досолнечной, трудною,
От покаяния страстной и горестной,
Весь непокой и тоска утра мутного
Вдруг обретётся в душе лёгкой совестью.
Росные, слёзные смешаны капельки,
Мне помогает природа – заступница.
Не уставая, творят службу Ангелы:
Носят молитвы, спасают нас умницы.
Первые лучики - солнечным заревом,
Первые голуби взвились над крышами...
Тихо на сердце, покойно и праведно,
Значит, я грешная, Богом услышана.
***
Аллилуя
Сколько раз я себе говорила «держись»!
Пальцы в кровь обдирала, цепляясь за жизнь,
Камнем падала вниз, сердце в крошку разбив,
И хрустел позвоночника резкий изгиб.
Сколько раз моя вера терпела провал,
И неверный мой друг вновь меня предавал,
Настигала болезнь, горе било в лицо,
Нестерпимая боль гнула ржавым кольцом.
Но вставала надежда, как новый рассвет,
Безнадёжность вопросов искала ответ.
И опять поднимаясь, над бедою смеясь,
Я стрясала с колен и с души боль и грязь.
Под дожди чистой веры подставляла себя
И опять возрождалась, и любила опять
И врагов, и друзей, и предавших меня,
Не подавших руки в черноте злого дня.
И доверием душу наполнив свою,
Снова, верой живя, «Аллилуйя» пою!
Перезвон
Отражается в реке колоколенка.
Омываются рекой крест и колокол.
Утро раннее, сейчас звонарь Оленька
Тишину начнёт будить перезвонами.
На ветру тростинкой тонкой качается,
В пальцах ловких все верёвочки спутаны,
А звонит и перезвон получается
Чистой музыкою ладной, не чудо ли?
Старый колокол большой бухи-бух ведёт,
Низкий голос его будто сердится.
Колокольчики поменьше дили-дили-дон,
Всё веселья подливают, счастьем делятся.
Утро шторки над рекою раздвинуло.
Солнце красным колобком в небо катится.
Бухи-бухи-дили-дон, вставайте, милые,
Надевайте ваши чёрные платьица.
Новый день, как холст, нетронутый красками.
Чувств цвета над миром - светлой палитрою.
Только, чтобы мог творить Художник с радостью,
Должен день начаться вашей молитвою.
***
Небо светится меж зелёных лап,
меж шумящих лап сосенных.
И летит душа выше, выше – ах!-
зацепилась там в прощели.
Тело кинула на траву ничком,
в крест разбросаны руки в стороны,
трудный мой полёт над самой – собой
наблюдают лишь, молча, вороны.
Не пробиться сквозь частокол из игл
не порвав души, не поранившись,
и в меня струёй боль назад спешит,
капля каплею возвращается.
Ветры злобные размели покой,
памятью смола с веток капает,
только б вороны над моей судьбой
не кружили бы, да не каркали.
Тела крест готов к искуплению,
наземь брошена грешным семенем...
Но прольётся дождь всепрощения,
и пробьет росток очищения.
***
Не печалься обо мне, солнце красное,
усмирить сумею я душу страстную,
напою из родников чистой литии,
напитаю тишиной и молитвою.
Заморочили опять искушения,
только знаю где искать утешения,
где от зла чужого мне можно спрятаться,
всё простить и вновь идти к тихой радости.
Здесь река и лес, и храм с колоколенкой,
уголок укромный – всё здесь намолено,
и вороны, по тропинке с мурашками,
здесь гуляют чинно, молча, монашками.
Не печалься обо мне, утро чистое,
и пускай не очень я голосистая,
пропою тебе псалмы громко, тихо ли -
всё услышит Он с небес и простит меня.
***
Откликнется эхо на негромкое слово,
Повторяет беседу голосистое эхо,
И расскажет мне матушка снова и снова,
О любви бесконечной, что правит планетой.
Мы опять будем плакать, скорбеть и молиться,
Призывая любовь, как спасение в горе.
И услышав молитву, вдруг примолкнут все птицы,
О них тоже, вздохнув, мы помолимся вволю.
Каждой травке молитва нужна, каждой капле,
Зверю, камню, деревьям и синему небу.
Вняв молитве сердечной, проявится радость,
И прольётся на землю любовь ясным светом.
***
Выбор
Утром росным сыплют звёзды
Свой последний свет на землю.
Ночью выплаканы слёзы,
Похоронены сомненья.
Утро ясное мудрее
Всех ночных переживаний.
Первый солнца луч согреет
И излечит от страданий.
Не спешите к грани крайней,
Их у жизни очень много,
В лабиринте из желаний
Есть ещё одна дорога.
Среди лёгких и красивых
Этот путь тернист и труден.
Из почти невыносимых
Сложен он обычных буден.
По нему с одним желаньем,
Крест неся, - судьбы даренье,
И в трудах самопознанья
Человек идет согбенно.
Этот путь – стремленье к Богу,
А желанье – быть собою.
Если ты нашёл дорогу,
Вечность – платой дорогою!
Тайна
По заросшей тропинке в монастырском лесу
Одиноко иду, коротая досуг.
Бой неравный веду с надоедой мошкой,
А в душе у меня тишина и покой.
Завела меня тропка в глухой уголок,
Где в ветвях старой липы уснул ветерок.
В ней зияет дупло, чёрной тайной маня,
Любопытство моё, ты погубишь меня!
Позабыв осторожность, лба не перекрестив,
Запускаю я руку в кружева паутин.
Злобным сторожем морок дохнул мне в лицо.
Из дупла я на свет извлекаю кольцо.
Видно, кто-то, уйдя в монастырь от людей,
Навсегда попрощался с любовью своей.
Сколько лет пролежало оно в темноте,
Чьей-то памятью, данью ушедшей мечте?!
Мирно время текло кругом по вензельку.
Пауки наплетали кружева на тоску.
Ах, зачем?! Ну, зачем я сюда забрела?!
Пусть бы дальше в дупле чья-то тайна спала!
Мой ангел
Удобно улеглась зима.
Земля, деревья и дома
Покрылись снегом…
Слепит глаза, течёт слеза.
Крест, купол, арка, образа
И звоны в небо…
Следы на паперти с утра.
Весёлый смех, и детвора
Поёт у ёлки.
Мария, Первенец, Волхвы…
Душа – вместилище любви,
А в сердце колко.
И я стою на белом, как
Под Оком - грешности маяк,
Среди прохожих.
Но вдруг я слышу, за спиной
Вздохнул тихонько Ангел мой:
Помилуй, Боже!
Восхождение
В душе ступеньки все выше, выше – перила - вера.
По ним ползём и идем, взбегаем, бывает, смело.
Но, оступившись, тяжёлым камнем летим бессильно,
И только ангелы нам подставляют спасенье - крылья.
Мы снова кверху ползём, коленки разбив грехами.
Молитвой тихой свои ступеньки в душе латаем.
Ползём, идём и опять взбегаем, но… осторожно!
Сломав перила, опять в паденье сорваться можно.
И так всю жизнь мы свою дорогу крушим – латаем...
За нами ангелы, помогая, вверх - вниз летают.
Сорок сороков
Сорок раз припаду. Сорок раз обманусь.
На душе моей сорок заплат.
И веду я с собой то игру, то войну,
Для себя я то враг, а то брат.
Сорок раз засмеюсь и заплачу навзрыд.
Сорок раз загрущу о былом.
То, прощу я себе сорок разных обид,
То, связав все обиды узлом,
В смертном страхе за сорок грехов я забьюсь.
Сорок ветров отвоют по мне.
Сорок раз проиграю и победой упьюсь
На безжалостной этой войне.
Сорок разных надежд я по ветру пущу,
А потом потеряю их след.
Сорок раз поклянусь, сорок раз открещусь
От падений своих и побед.
Сорок раз попытаюсь свободу обресть,
Только вот у моих сороков -
Сорок пут, сорок петель, а, главное, есть
Сорок крепких железных оков.
Моя душа
Я человек, во мне живёт душа,
Не знаю уж, плоха иль хороша.
Душа – живой и чувственный магнит,
Смеётся, плачет, молится, болит.
Ещё Господь посеял в ней зерно,
Когда сквозь сердце прорастёт оно,
Терзанием наполнится душа.
Сомненья – мысли мучают, греша.
И я мечусь меж радостью и болью,
Меж неприятием, обидой и любовью.
Сомненье вяжет грех в душе узлом,
Ищу тропинку меж добром и злом.
Когда молитвами росток иссушен,
Покой и тишина наполнят душу.
Но лишь на время, и опять она,
То верой, то сомнением полна.
Качается душа туда – сюда.
В ней счастье светится и плавится беда.
И вдруг, душевный благостный покой
Вновь обернётся горестной тоской…
Скажи, Господь, зачем душе дал ты
И полноту, и ощущенье пустоты?!
Я руку протяну,
И за зерном садится
Мне на ладонь счастливая синица…
Я, может быть, завтра...
Я, может быть, завтра закрою все двери,
Захлопну все окна и шторы задёрну,
Я, может быть, завтра себе не поверю
И стану судьёй между белым и чёрным.
Пройду шаг за шагом, момент за моментом,
Просею сквозь правду и чувства, и мысли,
Без злых обвинений, пустых комплиментов
Свою пролистаю историю жизни.
И по приговору, без мук сожаленья,
Себя на расстрел поведу до рассвета.
Как жутко смотреть, раздвоясь, в одно время,
На мушку и в тёмный зрачок пистолета.
Меж ангелом чёрным и ангелом белым
Душа затрепещет … но, может быть, может,
Найдётся защита душе помертвелой,
Помилует ангел любви и поможет.
Разгонит сомненья, остудит крылами,
Даст сердцу надежду, заставит забиться ….
Сумею поверить в его оправдание
И, может быть, снова в себе возродиться.
***
Чистым озером в душе нежность плещется,
А закат в реке полощет багрянец свой.
Опускается над лесом тайна вечности,
Разливается вокруг колдовской покой.
Но не страшно мне одной, и даже шорохи
Жуть не будят во мне неприятную.
Объясняют потихоньку тайной шепотной,
Что пока ещё совсем непонятно мне.
В темноте огни мелькнули ярко жёлтые,
Громко ухнуло вдали злыми кличами.
Бойся, прячься, берегись мелочь вёрткая,
Полетела в ночь сова за добычею.
Горький стон в тиши ночной за моей спиной,
Вздрогнув, охнула от страха ёлка сонная.
Стонет пень трухлявый, старый, он совсем больной,
Напекло ему макушку за день солнышко.
Из под пня, шурша травой, кто-то выкатил,
Налетел на меня колючкой злобною.
Но, понюхав мои пальцы, иглы опустил,
Понял ёжик - я совсем не съедобная.
Липы старые сопят, спят без просыпу,
Завтра снами бабульки поделятся.
А по небу - звёзд жемчужные россыпи,
Свет луны к моим ногам дорожкой стелется.
Мне Луна все тайны звёздные выдала,
Во Вселенной их великое множество.
Звёзды ахали, а Марс мне подмигивал
Красным глазом, мол: мотай на ус! Что же ты?
А, когда заря по небу расплавилась,
И от солнца жмурясь, звёзды попрятались,
Тайны - пазлы все в картинку составились,
Мудрым знанием в душе отпечатались.
Мне судьба моя, как в зеркале видится,
Все коварства и игры маски сброшены.
Я сама теперь немного провидица,
Не обманет меня в будущем прошлое.