Седина за ночь.
Если бы женщины знали, как они для нас, мужчин, дороги, то бы до небес возгордились. Даже в дрожь бросает от одной мысли, что вновь наступает настоящий матриархат. Это же надо – коман- довать мужчинами…. Нет, знаете, лучше только показывать часть счастья жить с ними рядом.
Нет большего счастья, как вырваться из оков повседневности. Из этой цепи дом, работа, дом, на пару дней на рыбалочку. Не только любящий волю Двухжилов так считал, но и его напарник Семенов не отставал от него, постоянно принимал участие в этих мальчишниках. Разве это не чудесно, уединившись от этих невзгод, передряг, нервозных перепалок, соприкоснуться с самой матушкой природой. Пусть это беганье с ружьем, сидение на берегу реки или озера, да любого водоема и луж с удочкой. Да какая разница, каждый по-своему сходит с ума, отрывается «на все сто». Соприкоснувшись с природой, все, от мала до велика, восстанавливали силы. А спокойствие, тишина, соприкосновение с самой матушкой природой, успокаивались и нервы. По этой, чуть ли не главной, причине старые друзья, соратники, не раз и не два работавшие в одной связке, Двухжилов и Семенов вот уже второй день наслаждались окружающей красотой, а главное, хотя и образной, но свободой. Да, как быстро время бежит. Они даже не успели оглянуться, а у них уже дома жены и семьи появились. Они еще с первых шагов в спорте не теряли связей. А сколько они друг от друга получали синяков, шишек, даже вывихов. Чего только в спаррингах не происходило. А потом судьба, по-своему распорядившись, их вновь свела. Вот уже боле десяти лет они не теряли дружбы. Не только единение душ, но и некоторые задания заставляли их понять, что родство душ «не пропьешь». Не зря, когда один из них уставал от этой нервной работы они, звоня друг другу, напоминали о рыбалке. А уж второй, не думая, все бросал и составлял компанию. Да пару раз их жены пробовали с ними поездить. Но с первого взгляда эти первобытные условия кругом, мошка, комары, да разные ползучие «твари», вонь от болот и эта чахлость в лесных дебрях, повседневная сырость, в первые же разы уменьшила их пыл уединиться с мужьями. Даже сейчас, воспоминания о тех событиях нет-нет да вызывали улыбки на лицах мужчин. Да, в первые мгновения окунуться в эти девственные места, было радости «полные штаны». Но этот специально удлиненный пятнадцати километровый марш по настоящей, с первого взгляда непроходимой «тайге» быстро уменьшил их азарт. Да, на одном упорстве они еще двигались, но уже на их лицах читалась усталость. Да чего там, от этих странных, страшных звуков леса уханье, карканье птиц, их втянутые в плечи головки вертелись на все 360 градусов. А когда одна из них ухитрилась упасть в болото, то и вообще интерес к рыбалке у них пропал на веки. В тот раз они еще выдержали эти передряги мужского хождения, а вот когда они вновь собрались на рыбалку, то обе наотрез отказались с ними ехать. А уж мужчины соприкоснувшись с природой отрывались на славу. Свалив с плеч повседневные дела, взяв в руки удочки, они по-своему рыбачили.
Но на этот раз им не дали насладиться спокойствием. Страшная весть, что жена Семенова разбилась, заставила их все бросить и поехать обратно.
*****
Вот уже боле трех лет Екатерина управляла автомобилем. Кто бы раньше ей сказал, что можно столько дел сделать за короткое время, она бы не поверила. Да и знакомства её увеличились чуть ли не вдвое. Не только в своем родном городе она едва ли не всех дам – наездниц за рулем знала, но и в столице у неё появились подруги. Не удивительно, соприкоснувшись с этими подругами «по рулю», она им, а они ей начали помогать. По этой или еще по какой причине, но очень скоро она смогла посещать столичный элитный женский клуб. Но не это самое главное. Через одну из подруг она смогла попасть на прием к знаменитому профессору. Вот уже более пяти лет она жила с Сергеем в любви и согласии, но детей-то у них не было. Да они и раньше обращались к докторам. Но те взахлеб говорили, что у обоих все нормально. Только надо время и у них появятся дети. Правда, вскользь они замечали, есть какая-то несовместимость. Но они-то живут душа в душу. Докторишки мямлили, что эта «зараза» вот-вот должна пройти. Это может произойти даже в следующую минуту. Из-за этого, не доверяя местным врачам, Екатерина обратилась в столицу. Благо она не так уж далеко от её родного города. А поскольку Екатерина знала, что мужа дома не будет дня три, она решила заночевать у подруги в Москве. Чтобы не с дороги, а отдохнувши появиться перед людьми в белых халатах. Ох уж эти дела-делишки, в общем, Екатерина задержалась на работе. Вследствие этого сейчас, летя по трассе более сотни километров, она думала, как нехорошо получается, она опаздывала. А эти блатные номера, которые достал её отец, позволяли ей и в поселках ехать не меньше сотни километров. Разве она не торопилась? Вот и сейчас, вырвавшись из полосы домов, Екатерина резко надавила на газ. Скосив правый глазик, она удовлетворенно заметила, как стрелка скакнула за отметку сто двадцать километров.
Так получилось, что пришлось вскрывать теплотрассу, которая находилась рядом с трассой, днем и ночью. Если учесть, что справа стояли жилые дома со всеми своими заборами, калитками, воротами, палисадниками. А если еще добавить горлохватов хозяев с их обещаниями набить морду, сломать ему ноги и руки, оторвать голову, экскаваторщику пришлось часть земли сыпать на обочину дороги. Только первый ковшик умещался на ней. Но стоило только второй высыпать на неё, и часть земли оказывалась на проезжей часть дороги.
Екатерина еще вчера ехала по этой дороге, все было нормально. Вот гады, всю дорогу изгадили. Эти насыпанные кучи земли на правой стороне, по её стороне дороги, заставили её выехать на встречную сторону. Крутанув руль влево, Семенова даже не подумала сбавить скорость. Вот это да, из-за поворота выехал грузовик. А он то несся на нее так же с приличной скоростью. До него было метров сто с хвостиком. Но с её то стороны нескончаемая полоса свеженасыпанной земли. Да и она на этот раз убрала ногу с газа. А толку-то ноль. Раньше она ехала со скоростью 150 км в час, а сейчас скорость уменьшилась до 120. Все, на что хватило Екатерину, это выехать на левую обочину. Вот гад, впереди она вновь увидела преграду. Дренажная труба еще сильней напугала Екатерину. Там же не проехать, вот эта мысль, похожая на иголку впилась ей в голову. Опять трасса. А…, грузовик вот он, перед ней. Он ехал куда стремительней, чем она думала. Вот когда она решилась нажать на тормоза. Что это, почему её вдавило в сиденье? Что она нажала? Нога вместо педали тормоза нажала на газ…. Вот это надо же, её нога до полика надавила на педаль.
Видя, что за рулем «букашки» настоящий камикадзе, у шофера дальномерного грузовика глаза полезли из орбит, в считанные доли секунды он решил обозначить себя. Давя рукой на кнопку сигнала, постоянно мигая светом, шофер супер МАЗа решил уменьшить скорость своего грузовика до минимума. Мало того, он надавил ногой на кнопку воздушного сигнала.
В очередной раз захватив ковшом землю, экскаваторщик высыпал её на дорогу. Вот когда он, в первый раз делая разворот в обратном направлении, начал оглядываться вокруг себя. Как вдруг там, где он совсем не давно высыпал землю, образовалось земляное облако. А это еще что? Прямо в небо полетел снаряд, торпеда, ракета. Это потом до него дошло, что это какая-то легковушка, срезая вершину земляной кучи, взметнулась вверх. Надо же крутясь вокруг своей оси, легковушка поднялась значительно выше столбов, чуть ли не в половину высоты самих столбов. Добравшись до пика своего взлета, притянутая земным притяжением, легковушка помчалась вниз. Экскаваторщик, видя это, сам себя похвалил, даже перекрестился. Не зря он сыпал так много земли в кучу, на дорогу. В одну из таких куч легковушка, похожая на прыгнувшую с вышки головкой пловчиху, сплющивающейся мордой и «занырнула». Скрежет металла и завывание двигателя резко в раз оборвались. А потом расплющенный кусок металла, завалившись на бок, сполз на край траншеи. Видно, был ангел хранитель у этого «полоумного» шофера легковушки. Когда этот железный конь, то есть то, что от него осталось, сползая, добралась до края траншеи. На краю перевернувшись, то есть на лежащие на дне бетонные плиты он, то есть то что от него осталось упал не на крышу, а на колеса.
*****
В чем срочно вернувшиеся рыбачки были, в том и проехали в больницу. Да первое время рыбаков даже в само здание больницы и то не хотели пускать, но они настояли на своем. Лучше бы Двухжилов этого не делал. После сообщения, что жена лежит в реанимации, его друг Семенов сломался. Разве он смерится, что его «ангел» сейчас лежит в тяжелом состоянии в реанимации. Как себя ругал Михаил после того, как добился полного объяснения от главного врача самого секретного отделения людей в белых халатах. Разве можно такое слышать о той, кто была и для него светом в глазах. Все четыре конечности сломаны, а одна нога даже в двух местах. Легче было сказать, какие части её тела оказались мало-мальски целыми. Когда её привезли, то она потеряла много крови. В общем, не двусмысленно им намекнули, надо готовиться к самому худшему. Даже с половиной таких внутренних разрывов органов не живут. От такой вести Двухжилов был ошарашен. Здорово опечаленный, он пошел к Семенову. А тот, стараясь быть ближе к жене, в это время стоял под окнами реанимации. К этому моменту рядом с зятем Семеновым уже стоял его тесть Иванов. Он в какой-то степени был прямым начальником Михаила Двухжилова. На молчаливый взгляд Григорьевича, пряча глаза и отворачиваясь, Михаил только и развел руками. Он не мог сказать этим двум дорогим ему людям то, что бы подрубило их обоих. В сердцах плюнув на все, махнув рукой, Ветер поехал за спиртным. На перед зная, сейчас самое главное – это расслабиться. Только пьяный угар может смягчить удар для его друга Сергея. Не одного, а целыми кучами мужиков валят вот такие ситуации. Казалось, всю жизнь их учат, размахивая шашкой, мчаться на коне. Но вот к этому никто не оказывается готов. Уже через час, вернувшись, Михаил привез две банки с первачом. Бросив машину на стоянке, подойдя к стоящим под окнами реанимации друзьям, он «прошелся по кругу». Не стесняясь, по целому стакану, он каждому налил с горкой. При этом, не забыв сам себя. Надо же, самогон то оказался для них словно дробинка для волка. Нет, никто из троих даже не думал отказаться выпить по второму стакану. Вот это да – ни в одном глазу не у него, тем паче у собутыльников, у которых в реанимации лежало их «Солнышко». Не по этой ли причине, пропуская круг, Михаил налил по следующей уже через пять минут. Благо закуски было выше крыши. Они то вдвоем с Григорьевичем закусили. А вот Андрей, все так же смотрящий на окна, накрыв свою буйную головушку ручищами, раскачиваясь, застонал. Спохватившись, Михаил и Григорьевич решили его увести. Но Андрей «коротнул», наотрез отказался. Никакая сила не могла его увести от умирающей любимой. Вырывающиеся из глубин легких стоны красноречиво говорили, как он переживает. В какой-то момент этого спаивания Андрея Михаил понял, что он остался с соратником один на один. Сколько же они раз окунались уже во вторую банку? На душевные вопли Семенова пришил ругаться врач и медсестра. Но они даже не успели открыть и рта. Веский аргумент в руках у Двухжилова – пистолет – заставил их не только остепениться, но даже окунуться в туже банку. А жидкость в ней была ой как знатная. Стоило только поднести спичку и он сам вспыхивал пламенем. Не удивительно, правда, не в таких дозах, но самогон начал действовать на людей в белых халатах. А после основательной закуски лица врачей подобрели. А поскольку «кудесник» вновь собрался со стаканом идти по кругу и нетвердой походкой пошел к Семенову, медики воспользовались этим и растаяли в вечерних сумерках. Видно, не только простой люд лежал в больнице. Ближе к ночи к импровизированному столу подъехал джип. Вывалившиеся неслабо физически развитые молодцы разом решили первым делом начистить контакты сидящему за столом. Разобравшись с этим собутыльником, основательно его отдубасив, после чего можно и гнать этого качающего и стонущего мужика из больницы. Но стоило только Ветру на них посмотреть, к нему подходящих громилам, с явным трудом он их спросил.
- Вам что, мужики, делать не чего?
- Да нет, есть. Только вот выпнем вас обоих за территорию больницы, рассчитаемся с вами, болванами, и поедем дальше.
- Не получиться.
- Почему?
- Что ты такой крутой?
- Ты нам угрожаешь?
- У него, - стараясь приподнять руку и показать в сторону Семенова пальцем, несколько раз икнув, продолжил Двухжилов – пятнадцать ушей и все они взяты не при штурмах, не при атаках, а в одиночных поединках. Сами понимаете, в горячке он такое может натворить.
- А ты что, адвокат его или еще круче?
- Нет, – налив до верха три стакана и себе в четвертый половинку, поднимая его, Михаил выговорил. - Но у меня врагов нет.
- Почему?
- А они у него долго не живут, – раздалось из кустов. В следующую секунду, запыхавшись, из них выскочил Григорьевич. Он все держал под контролем и сейчас занимался не только снабжением. Отцу лежащей в реанимации говорить, как любил свою жену его зятек. А Мишка так же по своему «платонически» обожал её. Да и у него сердце не железное, хотя она и своенравная, но все-таки любимая дочь. На нем сейчас лежала ответственность массой трагедии. Но ему быстро хотелось разобраться. Отобрав стакан с самогоном из рук Ветра, он его приструнил. – Знаю, и тебе тяжело. Ну, дойдешь до кондиции, а на ком будешь отыгрываться?
Григорьевич своим властным взглядом посмотрел на трех громил. Этих суровых глаз вполне хватило, чтобы те взяли в руки по наполненному до верха стакану. Проследив, как они выпили, сам залпом опрокинул налитое в своем стакане, вытерев рукавом губы и крякнув, он растворился в ночи.
Разве им самим уши не нужны? Приехавшие, выпив еще по стаканчику и прилично закусив, махнули на все рукой, грузно усевшись в машину, даже забыли проститься. Они наперед знали, если они испробовали хлеб и соль в доме, то ему вредить нельзя.
На смену уехавшим вновь скоро подошли медики. Эти люди в белых халатах, принеся свое «лекарство» - медицинский спирт, прописали новый рецепт. Они, сами находящиеся «подшофе», подменив самогон спиртом, настояли на усилении дозы до сих пор досаждающему больнице Семенову. Снова приняв участие в застолье, сами пригубив, знатно закусив, ушли.
Ближе к двум часам ночи к их столу подошли еще трое в масках. С разных сторон, сурово осматривая все вокруг, они сгрудились вокруг задремавшего, перемигиваясь видно решали, что дальше делать. Поднятые «по тревоге», по звонку «по блату» они хмуро осмотрели покосившегося пьянчугу. С трудом подымая голову, делая над собой огромные усилия, размыкая глаза, Двухжилов сделал попытку перевалиться на другую сторону. А поскольку все перед ним плыло, Михаил обратился разом ко всем.
- Мужики…, вы не ко мне, а к моему… снабженцу обратитесь.
Разом собравшись, на всякий случай Ветер сделал попытку встать. Также безуспешно он попробовал и свиснуть. Даже после повторной попытки свиснуть, он решился зайти с другой стороны. С невероятным усилием он поймал убегающую от него банку. Побулькав остатками спирта, стараясь сфокусировать взгляд, он начал наливать в стаканы огненную жидкость. На это неаккуратное бряканье стаканов среагировал снабженец. Он, принесший очередную емкость, посмотрел на все также постанывающего, а потом с мольбой на его собутыльника.
- Только что стакан спирта намахнул, - от пресыщения икнув, как то боком сидящий событыльник постарался выпрямить спину. Наполнив грудь воздухом, Михаил добавил. – И не в одном глазу.
- А ты?
- Только, - скосив глаза на стоящих рядом с ним вновь прибывших воинов, – с настоящими мужиками. Но они не пьют….
Стоило только холопски одетому посмотреть на одетых в камуфляж орлов, как они, узнав снабженца, тут же вытянулись в струнку, встали по стойке смирно.
- Ну.
В доли секунды три руки метнулись к полным стаканам. Им ли не знать, что случилось в конторе. Да, они работали в филиале, но какая разница, сарафанное радио работает и там отлично. А эта ранее знаменитая личность в их фирме, сейчас покрывшаяся сетью морщин, всем подсказала, что это правда. Они точно знали – горе никогда никого не украшает.
- Не забудьте закусить, – отбирая стакан из рук разливающего, проговорил Медвежатник. Он и сам не остался в стороне, выпив те полстакана, которые предназначались Михаилу. Искоса посмотрев на бычившегося Ветра, сострадальчески проговорил. – Говорил же тебе не пить.
- Оружие куда?
- Что, уже до кондиции дошел?
Незлобно, даже с теплотой смотря на Двухжилова, Григорьевич тяжело вздохнул. Ему ли говорить, какое горе свалилось на них троих. А также он, чувствуя энергию, понимал, какую силищу сейчас тратит Мишка для поддержания его дочери. Не по этой ли причине, пряча глаза, предательски набежавшие слезы, Медвежатник отвернулся. Но все видели, как он тяжело дышал.
- Больше не могу….
- Отдай мне.
- Счас, – подвигал локтем и почувствовал заплечную кобуру и все, что было в ней. – Только прямому своему начальству.
Один из вновь прибывших, привлекая к себе внимание, тихонько крякнул. Стоило только Григорьевичу на него посмотреть, тот доложил.
- Я знаю, где живет ротный Ветра.
- Мы его туда принесем.
- И обратно доставим, - разом проговорили все трое в масках.
- Под вашу ответственность.
В следующую секунду Двухжилова уже несли на руках.
*****
Когда в дверь, нет, не позвонили, а тихо постучали, Несытых резко открыл глаза. Да, ночь, да, нестандартно, не звонят, а стучал. А если не хотят будить его домашних? А может быть, ему приснилось? Нет, точно, второй стук подсказал, что надо вставать. Быстро натянув халат и тапочки на ноги, командир роты ОВО подошел к входным дверям. Стоило только ему заглянуть в глазок и понаблюдать, как в дверь вновь постучали. На этот раз стук был немного громче.
- Кого это нелегкая принесла?
- Свои.
Это простое «свои», да нестандартное поведение непрошенных гостей заставила хозяина квартиры открыть дверь. Стоило только лейтенант Несытых, а дома просто Трофим открыть замок и приоткрыть дверь, как, отодвигая его в щель, внесли «гостинец». Когда все трое в масках внесли в прихожую еще одного, Несытому показалось, что даже дышать и то стало тяжело. Так в прихожей стало тесно. Нет, он одного точно узнал. Эти трое здоровяков внесли Двухжилова. Когда нетвердо стоящего Михаила поставили на ноги и тот смог собраться, командир роты понял, он своего подчиненного опять долго не увидит.
- На.
Это все на что хватило Двухжилова. Покачнувшись, Михаил начал заваливаться вперед. Если бы не сильные руки его грузчиков, то он бы точно упал. Чего тут думать, когда завернувшийся конец куртки оголил табельное оружие. Не успел пистолет оказаться в его руках командира, ему тут же передали и запасной магазин. В следующую секунду подчиненного подняли на руки и вынесли. Все, что осталось хозяину квартиры, это прикрыть дверь. Почесав затылок, повздыхав, Несытых вернулся в спальню.
Когда Ветра вновь доставили в больницу, Григорьевич сурово посмотрел на грузчиков. Ему ли не видеть какое лицо у Михаила, да и одежда на нем в каком жалком состояние. Он же друга своего зятя отдал в нормальном виде. А ему его вернули в таком плачевном.
- Мы не виноваты, - проговорил старший из воинов в масках, – он впереди машины бежал и, не единожды падая, трезвел.
Переведя взгляд на Двухжилова, он молчаливым вопросом в глазах посмотрел на изрядно измятого Михаила.
- Понимаю, шансов мало. Но надо ехать за княжной Ольгой.
- А стоит?
Никто из четверых не ожидал такой прыти от пьянчуги. Ветер подскочив к Медвежатнику и, взяв его за отвороты куртки, постарался приподнять его. Но вовремя одумавшись, и немного сдулся.
- Да я из-за одной тысячной шанса и то буду землю рыть, – сделал шаг назад. - Ну, на остаток ночи, утро меня хватит. А что потом?
- Тогда, - в раз встрепенувшись, Пастухов понял, что дочь еще жива, бросил взгляд на окна реанимации, - я поехал?
- Езжай.
Так трое в масках остались без техники.
*****
Выплывая их бессознательного состояния, борясь с оглушительной болью, Семенова сперва временами слышала наполненные горем стоны. У нее не было ни капельки сомнения, что это Андрюша убивается по ней. Она и сама не знала почему, но вопли горя ей не давали сделать шаг в светлое святилище. Она уже не раз и не два, вылетая из тела, подлетая к нему, хотела даже войти, но стоны мужа вызывали в ней неудовольствие, и она возвращалась в свое похожее на огненную лаву боли тело. Как же она хотела избавиться от этой выворачивающей её боли. А сколько же раз она за это время видела все сверху в реанимации. Как ей становилось легко, когда она расставалась с этим покрытым гипсом и бинтами телом. Казалось, все нормализовалось, и она уже под утро не вылетала из тела. Но только вот этот храп достал её до печенки. Как же она люто стала ненавидеть Мишку, она узнала, это был его храм, вместе с его богатырским храпом. Да что про нее говорить, когда её соседи, одной ногой, стоящие на том свете, начали ворочаться. Все четверо лежащие рядом с ней в тяжелом состоянии люди сперва умоляли прекратить это издевательство над их ушами, а потом каждый по-своему начал ругаться. Да чего говорить о них, когда сама Светлана была готова разорвать на мелкие кусочки кровного врага, который ей и её соседям не дает спокойно отойти в мир иной.
*****
Стоило только войти в больницу главному врачу и пройти к себе в кабинет, как ему доложили, что лежащие в реанимации четверо тяжелых больных, у которых шансов-то выжить, казалось, не было, оказались подняты «наверх», в палаты. Не веря секретарше, он попросил к себе дежурного врача самой реанимации. По его изможденному виду, глав врач догадался – эта ночь его подчиненному досталась очень тяжело. И вот этот сивушный запах, присутствующий настолько явно, с приходом дежурного врача он мигом заполнил кабинет.
- Знаете, Карл Васильевич, ночка выдалась уж больно нелегкая, - видя гримасы на лице у начальника, начал объяснять дежурный врач. - Пришлось выпить пару стаканчиков самогона и…, ближе познакомиться с медсестрой. С полной серьезностью заверяю, это все для отвода глаз. Мне строго настрого запретили вмешиваться и нос не показывать из своего кабинета.
Все так же стоя у стола, для верности упираясь обоими руками в стол, опережая события, то есть дополнительные вопросы, дежурный врач начал рассказывать.
- Не знаю точно, из пятерых тяжело больных, лежащих в реанимации, уж двух то точно ждите сегодня к себе в гости. Они хотят самолично пожаловаться на нового охранника. То есть на доведший их до ненависти Мишкин храп. Они еще сами не знаю, что из-за ненависти, обиды на него они за эту ночь выкарабкались с того света.
- Чего ты мелешь? Ты же мне вечером говорил, что утра единицы доживут?
- Это было вчера, - разводя руками, но тут же пошатнувшись, дежурный врач вновь воткнул их в стол. – Если бы я не видел все своими глазами, то бы не поверил. Но факт остается фактом. Еще вчера мы для них забронировали места в морге. А утром, самолично обходя всех, убедился в их таком быстром выздоровлении.
- Анализы взяли?
- Конечно. Для верности даже повторили. В любом случае из пятерых четверым в реанимации делать не чего.
- Хорошо, – морща нос, проговорил главврач, – можешь идти на планерку.
*****
В эту лунную ночь ворочаясь в постели, княжна Ольга уже давно не спала. Смотря то в потолок, то на стены, она нет-нет, да и напрягала слух. Когда нет надобности в глазах, приходиться обострять другие чувства. Явно где-то случилось несчастье, и оно её беспокоит. Вот уже час, даже значительно дольше, знахарка не могла заснуть. Да, уже давно такого с ней не было, даже ранее выпитые таблетки и те не помогали. А это что? Напрягая слух, княжна даже перестала дышать. Она услышала, как, брякая цепью, её Полкан завыл. Вот и она дождалась, ночную тишину в деревне и вокруг неё разорвал звук приблежающегося, грозно работающего двигателя автомобиля. Раньше, чем она услышала, что машина остановилась у её дома, она начала торопливо одеваться.
И точно, не зря она так торопилась, машина остановилась у её ворот. Всё так же спеша, она побежала к закрытым воротам. Но вдруг она, находясь уже во дворе, остановилась. Да и была причина напугать её. Что говорить о калитке, когда сами ворота от стука в них заходили ходуном. Быстро развернувшись, она побежала в дом. Добравшись до окна, она широко его открыла, высунувшись из него по пояс, рявкнула:
- Эй ты, басурман, чего творишь?!
Стараясь рассмотреть трясущего её ворота, напрягая зрения, напрягая зрения. И точно, по силуэту ей показалось, что она его знает.
- Чего людей-то беспокоишь, и спать не даешь?
А Пастухов, нетвердой плавающей походкой подойдя к открытому окну, встав в яркое пятно вырывающегося из него света, бухнулся на колени. Умоляюще глядя прямо в глаза на знаменитую колдунью, великую знахарку, Григорьевич не мог скрыть горе. Не по этой ли причине огромные «росинки», предательски показывающиеся по краям глаз, орошали землю перед ним.
- Ты чего это, Ивашка? – осознав, что она сейчас в непристойном виде, нырнув обратно в дом, княжна запричитала. – Вижу, вижу, уже оделась, уже бегу.
*****
Правильно говорят, УАЗ – это военная машина. Всего ничего, рассчитана на 48 часов боя. Все это на себе прочувствовала недавно поднятая с постели пассажирка. Мало того, что шоферюга зверь, гонит словно ошалелый, сама дорога, и ранее-то никудышная, сейчас просто превратилась в стиральную доску. Как же про себя материлась княжна Ольга, но только через плотно сжатые зубы. Временами ей казалось и этого мало. От жуткого самопроизвольного щелканья зубами ей казалось, что зубы вот-вот выкрошатся. Раскинув руки и ноги она уперевшись ими, она старалась усидеть на сиденье. Есть же на небе Бог, раз закончилось это мучение, и они подъехали к приемному покою больницы. Сколько же ей понадобилось усилий, чтобы сползти с сиденья. Княжне казалось, у нее не осталось ни одного органа на своем привычном для них месте.
- Что хочешь делай, – одной рукой поправляя одежду, другой ощупывая свое тело, наблюдая как из машины выпрыгнул Полкан, заявила княжна, – но обратно этой дорогой не поеду. Пока дорогу не сделаешь, лучше в моей доме не появляйся.
- Сделаю.
- Я тебя за язык не тянула, – заходя в здание больницы, проворчала знахарка. – А за поездку еще ответишь. Куда и зачем так торопился?
- Сюда.
- И зачем?
- Сама скоро увидишь.
Еще на подходе к отделению реанимации княжна услышала богатырский храп. Чего тут думать, когда она его и раньше слышала. Лишь Мишка-проказник мог так залихватски храпеть. Но стоило ей только подойти к кровати покалеченной в аварии, храп прекратился. Мало того, что этот храпун подошел к ней, он еще пристально наблюдал за её крючкообразными, ощупывающими Светланку пальцами. В довершение ко всему он, подставив тумбочку, позволил забраться не нее и здоровенному псу. Боковым зрением, наблюдая за ними, знахарка заметила, как эти два мужлана ещё и перемигивались. По её приказу Мишка срезал повязку за повязкой. Так же снимался и гипс. На удивления знахарки к её приезду основательно готовились и приготовили специальные ножницы А огромный пес Полкан указанные знахаркой раны начинал зализывать.
Надо же, она же очень скоро предстала перед мужиками в чем мама родила. Внутренне напрягаясь, Светлана постаралась испепелить глазами этих ненормальных. Зардевшись как девочка, она готова была разорвать смотрящих на нее. Разве это тело, в гипсе, в синяках и ушибах, в огромных ранах, не пугающе отвратительно? Но вдруг, отвлекаясь от дум, Светлана услышала материнский голосок.
- Что хочешь милая?
- Хочу исцарапать лицо этому хрипуну.
Не отвечая, княжна указала на очередную повязку и наблюдала за работой срезающего бинты, а потом Полкана, зализывающего раны. Положив руки на живот довольно Княжна проворчала.
- Подожди, еще не то будет.
Убедившись, что со Светланкой все хорошо и первичное лечение было произведено сполна, княжна Ольга, накрыв красную как рак Светлану простыней, пошла посмотреть, что же делается с другими больными. Когда, казалось, её осмотр подходил к концу, в реанимацию завалился оплывший от такой бурной ночи сам дежурный врач.
- Ты зачем, – сурово осматривая неловко почувствовавшего себя под её взглядом врача, спросила княжна, – здоровых людей в этих хоромах держишь?
- Знаете, уважаемая, – поправляя одежду и потом разведя руками, пролепетал врач, – в эту ночь я да и все здесь лежащие на себе испытали такое снадобье, что лучше будет меня не трогать.
Махнув на него рукой, Княжна вернулась к той, из-за которой она приехала. Вновь осмотрев Светлану, проследила, как указанную ею рану, еще раз облизав, зачистил от грязи Палкан, она успокоилась. После чего спокойно пошла в комнату отдыха персонала. Там она застала чуть ли не на вытяжку вставшиго самого шалапая водителя Пастухова и его зятя. Пристально осмотрев перед ней стоящих, она обратилась к Ивану.
- Доставите её ко мне домой. Но понесете её так, чтобы она не слышала крика петуха.
Для острастки погрозив кулачком оставшимся, знахарка вместе с Полканом отчалила.
*****
Раньше, чем после обеда дремавшая в холодке княжна Ольга открыла глаза, она напряглась. До её ушей долетел нехороший звук. От этого недоброго звука, больно ударившего её по нервам, не только слух, но и она сама сжалась, как пружина. Эти странные звуки, раздававшиеся со стороны огорода, заставили её смело пойти туда. Резко открыв калитку, она встала на разрезающую словно пирог на равные части дорожку. Рассматривая по пояс стоящего в яме и углубляющего её молодца, она огляделась. Нет, не эти, издаваемые им звуки, разбудили её. Все ничего, но что этот землекоп делает на её участке?
- Ты чего это раскопался-то здесь? – подходя к чумазому и изрядно испачканному работяге, спросила хозяйка. – Не клад ли хочешь найти?
- Да мне сказали, - выпрямляясь и одновременно тыльной стороной ладони стирая с лица пот, проговорил Семенов, смело посмотрел на хозяйку, – надо забор поставить.
- А яма-то такая зачем?
- Да столбы то надо ставить.
- Такая большая?
- Да я же в нее не помещаюсь. А столб то длинный оказался. Его вкапывать надо глубоко.
Вот в это время княжна и увидала сломанную лопату. Переломанный черенок напомнил ей тот звук, который по настоящему потревожил её
- Вижу, ты городской? А ну, покажи руки, – княжна только секунду рассматривала вздувшиеся мозоли на ладонях. А потом она уставилась на голову землекопа. Эта ранняя седина подсказала ей, что тот перенес огромное горе. – Бросай это дело. Пойдем со мной, покажу тебе работу по плечу.
Еще там, в городской больнице, по огромному переживанию молодца она поняла – это муж Светланы. А уж если отец «искалеченной» был готов сделать дорогу к их деревне, то уж этот-то расстарается во всю. Двигаясь первой, она подошла к местной больнице.
- Нашей лечебнице нужен рентген. А вернее, очень скоро это будет нужно для твой жены, – подумав, добавила княжна. Еще там в больнице хотела тебе сказать. Эти коновалы не так собрали ей одну косточку.
Не откладывая в долгий ящик, Семенов, достав сотовый телефон, позвонил. Только ему ответили, Андрей спросил.
- Привет. Как-то ты хвастался, что все можешь достать?
- А что нужно достать?
- Рентгеновский аппарат.
- На колесах подойдет?
- Пусть и такой. Самое главное, его надо доставить срочно.
- Знаю, у тебя горе. Соболезную.
- Вот этой глобальной проблемой сейчас и занимаюсь.
- Тогда отними из общей массы мою долю.
- Зачем?
- Свои люди, сочтемся. Лучше скажи, куда этот аппарат доставить.
В двух словах объясняя свое местонахождение, Семенов посматривал на обеспокоенную чем-то княжну. Его начало волновать, даже удивлять на глазах увеличивающееся волнение пожилой бабушки. Закончив переговоры и кладя сотовый в карман, Андрей обратился к княжне.
- В чем дело, бабушка?
- Ты же не один приехал?
- Конечно, мы втроем на руках жену принесли.
Всякое был готов увидеть Семенов, но не такой прыти от двойного бальзаковского возраста старушенции. Та, оторвав от забора дрын, взвесив его в руках, взяла его на изготовку.
- Ты чего это, бабуля, рехнулась?
Лучше бы он промолчал, а не развязывал язык и этого не говорил. Виртуозно взмахнув колом, княжна Ольга проверила его на прочность, саданув орудием возмездия промеж глаз вылупившегося на нее городского. От неожиданности это заставило бедолагу Андрея сесть со всего маху на пятую точку опоры. Благо вокруг была земля. Но и этого вполне хватило изрядно углубиться в чернозем здоровяку. Тряся головой, оглушенный ударом следил за этой сумасшедшей. За что это его? По какому праву? Еще миллион вопросов роился у него в голове.
- Чего это ты, милок, нашей достопримечательности дорогу переехал?
Слегка сгорбившийся от прожитых лет, суховатенький старичок, стоящий сбоку от него, по-доброму смотрел ему в глаза. Андрей даже сам не знал, почему вот так просто начал высказывать обиду.
- Да я то только и сказал, что с Ветром приехал, да и….
Вот, что значит выучка. Если бы не она, то каюк бы ему сегодня точно был. Этот преклонного возраста деревенщина оказался уж больно прытким. Разом встрепенувшись, он метнулся к тому же забору. Вырвав дрын и значительно крупнее, тут же оказался рядом с Андреем. Если бы не натренированное тело все еще сидящего на земле! В следующую секунду Андрею пришлось уклоняться от здоровенного кола, который угрожающе просвистел у него над головой. Тут же Семенов уже взлетел над землей и твердо встал не только на ноги, но даже в стойку. Он уже был готов догнать обидчика, да враз передумал. И во всем этом был виноват дед. Он на всю улицу орал.
- Бабы, а бабы плющатку спасайте.
Андрей собственными глазами увидав, как ранее спокойно сидящие бабушки на скорую руку, чем попало начали вооружаться. А ему вдруг захотелось жить. До кончика волос возмущенный, он решил исчезнуть. В следующую секунду трусцой побежав за княжной, Семенов про себя думал, не деревня, а какой-то военный лагерь. А, что такое плющатка? А вот и сама бабушка Ольга. Она вообще коротнула. Надо же, припирая свой забор плечом, то к отверстию в заборе прикладывала ухо, то глазом рассматривала через отверстие кого-то. Все ничего, но на своем же участке за домом? В конце концов грозная колдунья улыбнулась. Пристроившись рядом, Андрей тоже постарался за забором услышать любые звуки, шорохи. Но кроме звуков жевания ничего не мог расслышать.
Удовлетворенно вздохнув, княжна Ольга отвалилась от забора, направилась к бане. Словно не у себя дома, осторожно шагая, она даже прицыкнула по-медвежьи идущего за ней Андрея.
- Осторожно, босяк. Под ноги смотри, – рассматривая надувающую на голове молодца шишку, приструнила его еще больше. – В следующий раз не лез под горячую руку. Пойдем посмотрим, что твоя делает. Я еще когда к тебе шла, принюхивалась. Со стороны бани напахнуло моей волшебной мазью.
Очень осмотрительно, не высовываясь, подобравшись к банному окну, используя зеркало, заглянула вовнутрь бани. От увиденного она даже удовлетворенно крякнула. Что-то прошептав одними губами, она передала зеркало Андрею. День то перевалил за полдень, а ему все достается и достается. От увиденного ошарашенного его качнуло в сторону. С огромным трудом удерживая равновесия, чуть ли не на половину сломавшись, Андрей двинулся в обратном направлении. Да так здорово, что от припечатавшего к стене молодца, вся баня вздрогнула. Он то от удивления, от шока увиденного, ничего перед собой не видел. По этой причине следующим препятствием на его пути движения оказалась массивная подпорка, которая подпирала одну из покосившихся стен бани. Оставшись без дополнительной опоры, этой пятой ноги, не только стена, но и все сооружение затрещало. А этот бедолага, обхватив голову, застонал. От чего? От боли, от ужаса увиденного, или еще от чего-то. Светлана, его жена изувеченная, которую они несли на руках аж три дня, сейчас лежащая на лавке, словно сошла с ума и вся не только извивалась, но и чесалась. Со стороны казалось, она сошла с ума. В чем мама родила, девушка, вошкаясь, расчесывала на себе кожу. Дальнейшее, то есть самосохранение подсказало Семенову, что рано расслабляться. Брошенная в окно пудреница не только в дребезги разбила стекло, но и осыпала рассыпавшейся пудрой обоих подглядывающих.
Поняв, что их застали в щекотливом положении, Княжна и Семенов упав по-пластунски, решили ретироваться. Правильно говорят: береженого Бог бережет. От греха подальше, они заползли за угол. Пока Семенов думал о своем. Надо же, ползущая впереди бабушка делала это профессионально, его вновь вернули к реальности. Со всего маху Андрей уперся головой в галоши впереди его ползущую.
- Ты хоть понял, что пудреницу кто-то бросил?
- Не…. – еще не понимая, куда клонит княжна, Андрей переспросил. – Леший его знает.
- Там же кроме твоей жинки никого не было.
Видно эти удары по голове не остались бесследны для Андрея. Морща лоб и напрягая извилины, Андрей добился своего, серое вещество начало работать. Ему ли не знать, что вокруг уже давно происходит невероятное. Четыре дня тому назад ему сказали, что состояние его любимой плачевное. Его жена очень серьезно разбилась. Врачи взахлеб утверждали, той ночью красноречиво намекая, она не переживет первую же ночь после аварии и надо готовиться к самому худшему. Разве он сам там в реанимации не видел её всю покрытую бинтами и гипсом. А нет вцепившись зубами в саму жизнь, «свет в его глазах» боролась со своими «болячками». Вдруг Сергей разом напрягся. А какой рукой-то она бросила? А какой рукой чесалась? Надо же было привстать, прежде чем бросить? Образ не самой любимой, а её глаз появился перед Семеновым. Нет, в них не было боли, а было такое, от чего ему самому захотелось вновь посмотреть на жену. Там внутри потаенное, вот уже четыре дня похороненное вдруг дало о себе знать. Ему так захотелось обнять жену-воительницу. Внимательно посмотрев на сидящую рядом, Андрей уже был готов переспросить. Но его снова ошарашили, да так здорово, ему показалось, не только его мысли прочитали, но и снова ударили обухом по голове.
- В бане то кроме твоей в чем мама родила ни кого не было?
- Нет.
- Значит, это она бросила.
От прозрения у Андрея отпала нижняя челюсть. А врачи-то! Он хоть и не понимал, но самолично видел множество снимков с переломанными конечностей Светланы. А тут….
- Я тебе больше скажу милок, - словно их могут подслушать, оглядевшись по сторонам и уменьшив голос до минимума, колдунья добавила. – Я еще там, в реанимации, в глазах твоей жены видала решимость родить тебе пацана.
Лучше бы княжна придержала язык. В миг подскочив, Андрей покачнулся. Прилив крови в голову от такой прыти сыграл свою роль: побагровев, как рак, точно стоя на канате, он, балансируя руками, устоял. А потом, словно на чумную, поглядел на колдунью, шарахнулся от нее. Первое, что не выдержало этого опьяневшего от счастья, это забор. Жалобно треща под лапищами ненормального великана, сдавшись под его напором, оказались несколько пролетов забора. Они в считанные секунды превратились в дрова, хлам. Но вот Андрей слегка отошел, разом опомнившись, вновь вернулся обратно. В этот, очередной из худших дней, а может быть и наоборот, пряча глаза, опустив голову, он вернулся обратно. Ему казалось, будет лучше, если он будет находиться поближе к самой хозяйке. А та с ним поступила точно с шелудивым псом. Ничуть не смущаясь, прищурясь на один глаз, с не скрываемым ехидством заявила.
- Тебе-то кого нужно, мальчика или девочку? А если обоих сразу? – в тысячную доли секунды оказавшись вплотную, смотря тому в глаза, с твердыми нотками в голосе заявила. – Если девочку назовешь Ольгой.
Нет, не готов был говорить Андрей, он просто в знак согласия качнув головой. Опьяненный такими заявлениями, одурманенный такими прогнозами Андрей не справился с эмоциями. Махнув рукой на эту удивительную женщину, он на нетвердых ногах пошел искать дополнительную опору. Что там прогнившие столбы забора. Ломаясь, точно спички, они не смогли устоять под его весом. Да чего про них говорить, когда ворота и те рухнули от натиска охмелевшего от таких перспектив на будущее молодца.
Как и думала Княжна, сметаны в голбце не оказалось. Да и храп на сеновале подсказал хозяйке, где сейчас отсыпается виновник съеденной у нее сметаны. Давно уже потерянный ею дрын был сейчас неуместен. Уже не однократно Мишка всю деревню ставил на уши. Все это было так искусно сделано и всегда ему сходило с рук. Ох, и хитрец же Ветер. Сколько же раз он не только её, но и деревенских провел? А поскольку у нее самой было немало дел, то она, засучив рукава, начала осуществлять задуманное еще ранее. Первым делом она во дворе поставила стол. С недавних пор она была личным секретарем у этого Ветрища. Не удивительно, что очень скоро со всех сторон к ней потянулись товарки. Не зря же по всей деревне начали разноситься вкусные запахи. Каждая из них, приходя, не только ставила угощение, но каждая приносила «писульки». Это ничего, что деревня, их улица скоро останется без гороха. На пару-тройку дней и без сметаны. Но те написанные корявым почерком накопившиеся проблемы, которые не решались стариками и старухами, сейчас точно постепенно будут решаться. А самое главное, вопрос-то будет решен в их сторону. А если даже он будет не очень то правильным, они всегда будут в плюсах. Те для них великие задачки, громадные проблемы, колоссальные проблемы постепенно будут исчезать. Да, Михаил внес в их жизнь, в это «болота» сумятицу, но приехал с друзьями, а они для местных оказались настоящей охраной. Не удивительно, что очень скоро в деревне появилась разношерстная бригада разнорабочих. Они тут же взялись за исправление тех, для них ветхих стариков и старух, немалых просьб, которые они отдавали великой княжне Ольге. Не удивительно, что бригада плотников, обойдя все дома, начала с самых обветшавших строений. На первых порах напуганная чем-то бригада плотников наотрез отказывалась принимать подношение, тем паче пить. Но скоро тормоза их ослабли. В одно из таких застольев они и поведали местным старожилам об удивительных вещах, которые произошли с ними. Люди Медвежатника, как поймавшие, изловившие, нанявшие дипломаты между собой называли Пастухова Ивана Григорьевича ездили по области и собирали среди бомжей людей потерявших смысл жизни, тех, кто бы хотел изменить жизнь к лучшему. Вот они то, отобранные Григорьевичем и доказывали ему правильность своего выбора. Да, были те, кто оступился и нарушил его правила. Одного из них, обворовавшего местную бабушку, нашли повесившимся на столбе. Ничего не поделаешь, самоубийство есть самоубийство. Только уж больно высоко от земли труп весел. Хотя не было начальства в деревне, все поняли, откуда ветер дует. Обещанное возмездие за проступки послужило таким отрезвляющим действием, что в деревне, то есть в той части, где жила княжна Ольга, наступила благодать. Не только к рукам городским ничего не приставало, что плохо лежит, все разом оказались трезвенниками. А те, кто уже мечтал отчалить, разом передумали.
К великой радости княжны Ольги по вечерам вокруг дома начали возводить каменный забор. Все тот же Андрей Семенов нашел резервы. Он то поклялся еще в тот день, когда ему наобещали сына и дочь, не только установить новый забор, но и перебрать этот ветхий дом. Не удивительно, что всем троим принесшим искалеченную Светлану нашлось, чем заняться. Самый молодой, Семенов, занимался этой шатией-братией. Если возникали конфликты, то и строители шли к нему за советом. Выздоравливающая прямо на глазах Светлана занималась домом. Сама хозяйка, держа пациентку в ежовых рукавицах, по-своему лечившая, заставляла её наизнанку выворачиваться, крутиться как белке в колесе. Безропотно подчинявшаяся Светлана давно уже поняла, себе дороже ругаться с этой великой знахаркой. А дела-делишки Медвежатника и Ветра заставляли их на долго отлучаться. По возращению они чистили контакты тем, кому это было нужно. Как только все вновь начинали ходить по струночке, они улетучивались. На тридцатый день вселения этих четверых княжна опять обнаружила пустой голбец. С трудом справившись с эмоциями, хозяйка решила проучить воришек, не приготовила завтрак. Но даже к обеду и то не все вышли. Правильно говориться, время лечит, княжна оттаяла. Заглаживая свою вину, она решила испечь блинчики. Заслав по соседям буйную головушку Андрюшку, она у них попросила сметаны. А сама тем временем замесила тесто. Хозяйка давно уже знала, кто любил блинчики со сметаной, кто с медом, с маслом, со сгущенным молоком, даже с вареньем. А уж эти два котофеича уж точно со сметаной любили. Уйдя в думы, она даже не заметила, как вокруг нее собрались все домашние. Видно, нахлынувшие на неё думы были тяжеловатые, раз она не замечала, как горка готовых блинов прямо на глазах таяла. Но ей на помощь пришла Светлана.
- Да перестаньте вы таскать блины, – отодвигая тарелку, Светлана гневно осмотрела всех обидившихся на нее. – Разве не видите, княжна Ольга чем-то опечалена.
А княжна, обернувшись, осмотрела всех уже лоснящихся от обжорства мужиков пустыми глазами. Смотря куда-то себе в глубины, с тоской в голосе она заявила.
- Ох, времена жуткие идут. Надо готовиться.
На ходу вытирая руки, она, подойдя к серванту, выставила еще пять стаканов. Потом подумав, выставила и рюмочку.
Хотя сидящие за столом и недоумевали зачем столько, но молчали. А великая женщина, подливая масла в огонь, обратилась к Семенову.
- Сбегай к Петровне, она через пять домов от меня живет. -снова осмотрела присутствующих, словно сосчитав, всех сидящих за столом. - Попроси у нее банку самогона.
- Зачем только? – обеспокоено посмотрев на мужа, заголосила Светлана. – Обопьются.
- Тебя не спросили, – сурово посмотрела на разом притихшую Семенову. - А ну, брысь к себе. Мужиков целая орава идет.
Глубоко вздыхая, осматривая стены и потолок, хозяйка разом сгорбилась.
- Все равно ветхим стал, давно пора сносить его.
- Не понял, – на ходу проверяя оружие, обеспокоено спросил Михаил. – Мы что, переезжаем?
- Да нет, касатик, - слегка прищуря один глаз, с ехидством в голосе проговорила. – От тебя всегда хлопоты и неприятности. Дом я сегодня во сне видела горящим.
На этот раз с облегчением вздохнул Медвежатник. На глазах у всех взяв блин, откусывая большие кусищи, словно у него его могли отобрать, быстро глотал куски. И уже с полным ртом заявил.
- Я уже давно не знал, как мне к этой проблеме подойти. Думал, может быть петуха подкинуть. А оно вон как складно все получается.
Из-за опасения быть отлученным от этого лакомства, не дожевав один блин, Иван Григорьевич ухватил второй.
- Не волнуйся так, о великая из великих, - в свою очередь проговорил выходящий Ветер. Я то уже давно подумывал снести дом. Да и голову ломал одним вопросом. Почему такая знаменитая колдунья в таком стремном доме живет. Разве не стыдно в глаза смотреть больным.
- Светка, ты слышала? – уперев в бока кулаки, закипая, начала возмущаться княжна Ольга. – Он, варнак, все это придумал и еще клевещет на мой дом. Кто меня в эту передрягу втянул? Это почему мой то дом тебе не по нраву?
- Он мне родной.
- Да уж родной, а почему же тогда так отзываешься?
- Долго объяснять. Лучше надо поторапливаться, - напрягаясь и вслушиваясь в тишину, проговорил Ветер, - вещи выносить.
- А вот фигурку тебе из трех пальцев. Даже не подумаю, – по-доброму осмотрев все её окружающие вещи и сидящих за столом, с веселыми нотками озорства заявила. – Все на вас спишу. Может быть уже несколько лет мечтала мебель сменить.
По этой причине все находящиеся в доме поняли, между ними нет вражды. К этим невзгодам они пришли полюбовно. К тому же к этому моменту вернулся «засланный казачок». Отобрав у него банку, хозяйка усадила того за стол. Благо и на него блинов хватило. К тому же позвали к столу Светлану. А уж она то не отставала от мужиков, кушала с удовольствием. Да чего говорить о них, в какой-то момент во входную дверь постучали. Ввалившиеся двое, молча подвалив к столу, на ходу вытирая обильную слюну, устроившись с краю, начали помогать всем. В конце концов эти недвусмысленные бросаемые хозяйкой взгляды на Пастухова возымели действие и Иван Григорьевич пробурчал.
- Этот, кто постарше, мой заместитель. А молодого видел в конторе. Но где он работает, не знаю.
- Говоришь зам…? – вытерев тыльной стороной руки пот со лба, княжна пристально посмотрела. – А самогону он ой как хочет.
- Ох, матушка, вы как всегда правы.
Достав банку, тут же налив два стакана, она поднесла не прошенным гостям. Пока молоденький соображал, зам Пастухова майор Крылов махом выпив свой, даже от удовольствия крякнул. Разом поставив пустой стакан, он взялся за полный, осторожно подтянув его к себе и покрутив в руке. Не выпуская стакан, он решился и закусил. Только после этого следующий стаканюга погнался за первым. Сделав пару глотков, Василий Крылов чертыхнувшись, поставил стакан на стол. Уж больно крутоват оказался самогон. С трудом отдышавшись, он уже умиленно осмотрел всех присутствующих.
- Если ты в отпуске, - рассматривая враз опьяневшего гостя, Княжна начала вслух рассуждать, – он то почему так нализался. А это значит одно, он себя не в своей тарелке чувствует. А если еще принять за основу, что он здесь, наверное весть, которую он принес, уж больно тяжелая.
Изрядно подшофе, Крылов качнулся к догадливой хозяйке. Он то просто хотел поцеловать княжне Ольге руку. А она просто взяла и отмахнулась от него словно от комара. А тот, вдвойне счастливый, приложился к остаткам самогона. А намахнув все из стакана, он основательно захмелел, но в то же время набравшись смелости, начал говорить.
- В общем так, Григорьевич, я тебе сочувствую. Но одновременно и радуюсь, – умоляюще смотря на хозяйку, он дождался, что та смилостивиться и нальет ему еще пол стакана самогона. К тому же выпросил сигарету, он, сделав пару затяжек, ошарашил своим заявлением всех присутствующих. – Только все с тобой произошедшее – это цветочки. Со слов этого «пустобреха» твоя дочь, солнышко, родилась в рубашке. Он мне недавно взахлеб доказывал, у нее аж два ангела хранителя есть. Они, а никто другой, спас её от неминуемой смерти. Так бы её живой закопали.
Как будто не доверяя словам, все пристально посмотрели на продолжающего уплетать блины молодого гостя.
- Еще не легче, – продолжая печь блины, проговорила Княжна. - Еще тогда, когда ты, Ивашка, приехал ко мне, я думала, зря еду. А на самом деле Светик оказалась живой…, и относительно здоровой.
Прошла тягучая и давящая на всех минута в тишине. Так и не дождавшись продолжения рассказа, с черпаком в руках повариха начала разворачиваться. Словно гремучая змея, уставившись на молоденького, она даже для острастки покачала черпаком.
Разом прекратив кушать, но, не зная, чем окончится для него его рассказ, он взял с тарелки блин, вложив его еще горячий в руку. Только после того, как допил чай, он начал рассказ.
- Вы же знаете, Григорьевич, что стоит кому-то из наших или его родственников «влипнуть» и дежурная часть посылает опер группу на разборки. Вот и тогда по стечению обстоятельств я в составе этой группы выехал на место аварии с вашей дочкой. Вы то тогда, добравшись до больницы, занялись благородным делом, - рассказчик улыбнулся. Для присказки он даже постучал пальчиком по пустому стакану. С укоризной в глазах он покачал головой. – А мы тогда были недалеко от того места и то прибыли к шапочному разбору.
- Ну, уж не скажи, - встревая в разговор, Крылов напоминая о себе, преданно поднимая стакан, протянул его в сторону Княжны, – душа болит такое слышать. Он как нельзя вовремя там появился.
- Ваша то дочь летела домой, но не доехала немного. А мы то ей навстречу ехали. Первым делом мы попали в пробку. В одном месте менты дорогу перекрыли. А поскольку их объехать никак нельзя было, мы разом превратились в братков. Где словами, где тумаками. А где только и матом мы всю эту колонну проехали. А потом уперлись в ментов. Вот когда наш водитель обратил внимание, что у этого гаишника глазки бегают в разные стороны. Тогда то мы не придали значение. Да он тогда нас немного осадил, но не надолго. Весь заслон-то сняли очень быстро. Без особых приключений мы добрались до места аварии. Покрутившись там, почувствовал неудобство. Не здесь, на месте аварии, а там, когда ругался на этого инспектора. Мне казалось, я там пропустил что-то очень важное. В общем, я попросил нашего водителя вернуться к месту заслона. И в первый раз, и возвращаясь, мы видели ремонт дороги. Все бы ничего, но за рычагами бульдозера сидел настоящий азиат. Не буду тратить ваше время и вводить вас в подробности, только дальше в моем рассказе все станет понятно и я все расставлю на свои места. Но еще там мне показалось, азиат себя чувствовал не в своей тарелке. В общем, покрутившись там, на месте заслона, мы вернулись на место дренажных работ. Вот когда мне клюнуло, что на все надо посмотреть сверху. Только на вертолете я представил один фильм. Лишь на секунду представьте – по дороге несется легковушка. Перед ней на дорогу с левой обочины вылезает грейдер. Вы же сами знаете, Светлана меньше сотни не ездит, то есть не ездила по трассе. А тут то участок трассы был свободным, она бы не утерпела и до полика надавила бы на газ. Что получается, наша красавица, уходя от столкновения, свернула вправо. А там перпендикулярно трассе оказалась вырыта яма. Все ничего, но чуть дальше параллельно трассе вырыта траншея. Да, земля, растительность будут тормозить машину. Но уж больно расстояние для ямы и траншеи очень небольшое. На тот случай, если все-таки легковушка остановиться, есть грейдер, он то своим ножом подтолкнет легковушку, а надо будет и затолкнет в яму или траншею упирающуюся машину. В это время вступает в дело бульдозер. Он вместе с грейдером закапывают траншею или канаву. Как раз в том месте, где находилась легковушка. А поскольку свидетелей ноль, с обеих сторон трассу перекрывали менты, то свидетелей-то оказывается нет. Кому в голову придет мысль вести раскопки здесь, а не в другом месте. Да и зачем это делать. Да, поиски вашей дочери будут, но никому и в голову не придет искать её здесь под землей.
- А откуда у них техника?
- Одни трактор из соседнего района пригнан, грейдер в соседней области вообще украли. Надо было время проследить их путь. Только «наши» моему бреду тогда не поверили.
- Так к какому вы пришил к мнению, что мне нужно об этом рассказать?
- По прошествии трех дней после аварии жители одного из соседних с больницей домов, где лежала ваша дочь, нашли труп. Жильцы этого дома жаловались на отвратительный запах, распространяющийся из подвала. Сперва дежурные слесаря, потом милиционеры, приехав на место, нашли разлагающийся труп азиата. Медики-эксперты клятвенно утверждали, что перед смертью его пытали. И самое главное, это произошло в ту ночь, то есть под утро, когда Светлана лежала еще в реанимации.
- А ведь у нас в реанимации…, – вдруг вокруг по новому осветилась. Появилось еще одно солнышко – Светлана. Она сама не знала, почему начала вспоминать те ощущения, когда она лежала на кровати-каталке и прислушивалась к такой разом ставшей тревожной тишине в ночи. С одной стороны она радовалась тишине, но с другой ей вдруг стало не хватать этого «заклятого врага». – Мы же от этого нечеловеческого издевательского храпа места себе не находили. Но минут пятнадцать- двадцать у нас была передышка.
Светлану передернуло от воспоминаний, и она даже захотела заплакать, но от одной только мысли, что появилась у неё в голове, она заявила.
- А может быть и чуть больше, но мы все счастливые вздремнули. Храпун нам точно дал передышку.
Никто из сидящих за столом не ответил. Ветер решил пора смыться от этого прозорливого взгляда Княжны и вышел из дома. А тем временем каждый по-своему перерабатывал полученную ранее информацию аналитика.
- В какое же дерьмо ты наступил, – с сочувствием смотря на Пастухова, проговорила княжна Ольга. – Если все с тобой случившееся только для отвода глаз, только лишь для того, чтобы хотя бы на время ты оказался не у дел, значит, текущие дела уж больно похожи на мину замедленного действия.
В это время в открытое окно ворвались звуки борьбы. Стоило только возне прекратится, раздавалось одно слово «пусти» и вновь все начиналось с новой силой. Но это происходило всего-навсего трижды. После третьего раза наступила настоящая тишина. Сколько не прислушивались находящиеся в доме, но в ответ им была одна тишина. Но вот с улицы прямо на середину стола упала тряпица. А поскольку старшим за столом оказался Медвежатник, то ему и отвели роль развертывания тряпицы. Смотрящие на пергамент, не понимали его значения. А вот стуча себе по лбу, аналитик воскликнул.
- Вот-вот, уха то у азиата и не хватало. Это уж точно его.
- Ты чего это…. – не расслышав последние слова, взревев, со скамейки подскочив, Крылов бросился к открытому окну.
- Спокойно, – хотя и тихо, но со стальными нотками в голосе скомандовал Медвежатник. Тот то понял, его подчиненный основательно «нагруженный» не так все воспринял. А пьяному море по колено и у него сработал рефлекс. Под окнами-то находились его, то есть самого Пастухова, подчиненные. – Твоих-то было трое, а ухо то одно. Да я думаю, среди них нет людей с таким цветом кожи.
- Точно.
Но зря успокоились военные. Сама хозяйка заставила их даже всех вместе подскочить. Она, ушедшая в себя, выговорила.
- А ведь к нам непрошенные гости пожаловали.
После этих слов, стремящийся найти опору Крылов, подскочив к окну, вывалился из него, за ним последовал сам начальник. Замыкал это катапультирование муж Светланы.
- Куда?! Не туда! - в сотые доли секунды оказавшись у окна, высунувшись из него по пояс, Княжна закомандовала. – В ельнике они, на краю улицы босяки засели.
Вдруг Княжна застыв, вспоминая, задумалась. Резко стартанув, она постаралась побыстрей оказаться в доме. Ох уж эта жизнь, этот стремительный темп. На этот раз досталось ей. Она очень больно ударилась затылком об притолоку. Да так здорово, что разом искры посыпались у нее из глаз. Взвыв и одновременно потирая ушибленное место, она бросилась к холодильнику. Так оно и есть. Казалось она и глаза от холодильника не отводила, а он оказался пуст. Банки сметаны как не бывало.
- А…, - вылетев на крыльцо, княжна на все деревню возмущалась. - У ворюга. У варнак. Да чтобы тебе пусто было. Опять сметану спер. А вы, ворюги, куда самогон-то утащили!
Все, идущие навстречу с настоящим врагом, улыбнулись. Они знали, княжна Ольга не только Ветру, но и им готовила алиби. Что говорить о спешащих в бой, все соседи, вся улица, на секундочку проснувшись, посочувствовав, переворачиваясь на другой бок, улыбаясь, откликнулась ей. Они точно знали эти «варнаки» сегодня не придут к ним в гости.