Фонарик

Александр Рожковский
Что же такое Шарм-Эль-Шейх, я так и не понял.
То ли это "Залив султана", то ли "Бухта старого человека"?
Мне импонирует второе.
Поэтому, как и положено почти старому человеку, я перед отпуском купил себе новые сандалики.
Именно в них-то я и спустился по воздушному трапу на фараонскую землю. Именно в них я и поднялся к рассвету.
Говорят, что при подъеме на Моисееву гору, перед глазами проносится вся жизнь и все прегрешения.
Почему же у меня ничего не проносилось? Ни разодранная в драках школьная форма и украденная в магазине халва в детстве, ни сладострастные мысли, взгляды и слова в зрелости…   
Не проносилось.
В голове не было ничего, кроме какой-то непонятной покорности и понимания, что надо просто дойти. И мне отпустится. Отпустится ясным рассветом над скупыми на жизнь вершинами Синая.
- Возьми верблюдА! Возьми! ВерблюдА добрый! Нежный…
Изыди сатана…
Изыди! Мы сами. Сами!
В Царство Небесное с верблюдом не позволительно. Там прощается человеку без верблюжьей компании…
Наш сатанинский искуситель – маленький арабчонка, с размытым ночью детским, почти кукольным лицом.
Он тихо пристроился сбоку со своим «нежным одногорбым» и,  след в след, взбираясь за нами по тропе, как заклинание, повторял через каждые 20 шагов:
- Возьми верблюдА… Возьми…
 - Пап, я не могу больше – почти неслышно сказала жена и тяжело опустилась на камни…
- Осталась кроха… Сейчас поворот, а там,  за ним, уже и ступени…  - я врал, я бессовестно врал, глядя на огненную змейку человеческой вереницы,  пропадающую за чернеющими перевалами.
Мерцающий свет фонариков в руках сотен паломников, выстроенных в очередь на восхождение, напоминал светящиеся людские души.
- Давай-ка держись за лямки моего рюкзака, будет легче…
Не всякая ночь заканчивается рассветом, но еще не время… Не сейчас.
Этот рассвет я обязательно встречу.
К серым горам прицепились рваные облака. Густо и плотно.
- Сегодня солнца не будет. - обыденно и равнодушно сказал наш проводник.
Солнца действительно не было. Каждому предписан свой рассвет.
Мы спускались вниз.
А фонарик, моя «светящаяся душа», забытый мной в суматохе спуска, так и остался лежать где-то там, на камнях заветной вершины.
Без фонарика возвращаться назад в автобус нельзя. Инвентарь надо возвращать.
Я недолго торговался в палатке на маленьком пятачке горного серпантина и купил себе новый. Всего за пять баксов.
- Покупай… Покупай… – радуясь клиенту, взывал бедуин – Внизу такой 10 стоит.
В автобусе я сдал свою вновь обретенную за бесценок «душу».
А старая?
Старая так и лежит где-то там на оранжевых камнях.
А может и подобрал кто. 
...............


Звездной солью присыплю раны...
От камней кровоточат пятки.
Восхожу, забывая обманы,
Не заигрывая с правдой в прятки.
Сколько слов нам сказали поэты,
Сущность мира вложивши в уши.
Над горой Моисея рассветы
Выжигают наотмашь души.
Затерявшись в людском потоке,
На тропе, обогнав верблюда,
Размышляю о прожитом сроке,
С упоением уверовав в чудо...