20-й век явил много ужасающих примеров тоталитарных государственных систем. Едва ли можно объяснить их возникновение только личными устремлениями диктаторов, оказавшихся на вершинах власти. Скорее наоборот, эти люди появились в нужное время в нужном месте. Возможно, что деяния этих властителей соответствовали некой объективной потребности, которую диктовал вектор развития возглавляемых ими государств. Если это болезнь, то это болезнь общества. Поэтому поиск объективных причин возникновения и устремлений тоталитарных систем всегда полезен для понимания "текущего состояния" общества.
Из существующих определений тоталитаризма наиболее часто употребляется - от латинского (total - весь, целый, полный) - антигуманная система, которая ради определенных целей стремится к полному (тотальному) контролю над всей жизнью общества и всеми сторонами жизни каждого индивида. Семья, религия, образование, бизнес, частная собственность, социальные отношения, культура и искусство - жизнь каждого человека, деятельность любых общественных организаций и объединений - все должно быть подчинено единой цели, ради которой существует тоталитарное государство. Цели могут быть разные - возрождение национального достоинства (нацизм, Германия), уничтожение эксплуатации человека человеком (коммунизм, Советский Союз), саморазвитие и ограждение самобытной национальной культуры от пагубных внешних влияний (чучхе, Корея). Но каковы бы ни были цели (даже если они возвышенные и благородные), тоталитарные средства их достижения приводят к сходным структурам, методам и результатам. Они всегда стремятся к уничтожению личности, к уничтожению человека - в физическом, моральном и интеллектуальном смысле.
Одно из основных свойств тоталитарной системы (вытекающее из определения) - ее целостность. Все ее части, все ее элементы должны действовать согласованно. Целостность достигается двумя способами - принуждением и воспитанием. Целью тоталитарного воспитания является внедрение целей системы в сознание каждого индивидуума. Каждый человек должен хорошо понимать, для чего существует его государство, и думать о том, что и как он должен делать на своем месте в этой структуре для приближения к цели. Цели, потребности и желания каждого индивидуума должны совпадать с целью системы. Каждый шаг на пути к достижению этой цели должен приносить удовлетворение каждому конкретному человеку. Тогда принуждение становится излишним, его можно заменить разъяснением - что и как должен делать человек для удовлетворения этой своей собственной потребности, т.е. для достижения своего собственного и всеобщего счастья.
Из целостности системы вытекает ее логичность. Только логически правильные связи между отдельными элементами системы делают ее единой. Нарушение или отсутствие логики в связях может привести к неоднозначности, к локальной свободе и к возникновению локальных целей, отличающихся от единой, системной. Идеальная тоталитарная система должна быть подчинена единой логике. Логика, берущая свое начало в одном едином постулате, иерархична.
Свобода
Обычно тоталитаризму противопоставляется свобода. Поскольку понятие "свобода" определено еще менее четко, чем "тоталитаризм", остановимся только на одном ее признаке, которые обычно не оспаривается. Свобода - это возможность выбора. Далее можно говорить об ограничениях выбора, насколько они совместимы со свободой и т.д. Но без выбора не возникает само понятие "свобода".
Выбор возникает тогда, когда нет однозначности, когда есть варианты действий. Т.е. возможность выбора - это следствие многообразия. Но не всякого разнообразия. Если выбирать приходится из многообразия с непредсказуемыми последствиями, то такой выбор может быть только случайным. Свобода такого выбора или ограничение такой свободы не имеют никакого значения. Свобода не имеет значения также в том случае, когда признаки различных вариантов безразличны для результата – здесь тоже действует случайный выбор. Если варианты не безразличны и имеется достаточно информации, чтобы просчитать и оценить последствия выбора каждого из возможных вариантов, то такой выбор будет прагматичный, т.е. вычисляемый. Если в основе этих "вычислений" положена общая системная цель, то понятие "свобода" и к такому выбору не очень применимо, т.к. выбор здесь диктует логика ситуации, и при таких условиях она безвариантная.
Но тогда получается, что при единой цели выбор всегда либо предопределен, либо он не имеет смысла. Такой "выбор" не имеет никакого отношения к свободе, к демократии или к диктатуре. Не имеет значения, передаются ли подробные команды "сверху вниз" или имеется возможность самостоятельных действий низлежащих структур. Различие между "диктатурой" и "свободной системой" получается лишь в том, где производится анализ необходимой информации - "наверху" или "на местах". В любом случае правильные действия должны быть одинаковы. Предоставление инициативы даже полезно в том смысле, что вместе с возможностью анализа передается также ответственность за правильный результат анализа. Это лучше также тем, что здесь имеется взаимный контроль за правильностью «вычислений».
Т.о., при существовании единой цели государственного развития "демократия" и "тоталитаризм" различаются некоторым перераспределением функций, ответственности и полномочий, а также отношением к свободе. Демократия провозглашает свободу, но может обеспечить лишь ее формальное сопровождение с таким же формальным (т.е. иллюзорным) результатом. Тоталитаризм ближе к реальности. Он фактически исключает свободу, наполняя это понятие другим содержанием.
Закон
Итак, при единой цели развития общества, свобода - понятие эфемерное. «Свобода» и принуждение различаются лишь в том, на каком уровне управления производится анализ признаков для обоснованного "выбора". При диктатуре вместо выбора (т.е. вычисления вариантов) дается "сверху" указание о том, что надо делать в данной ситуации. Чем выше этот уровень, тем меньше "свободы".
В тоталитарной системе анализ и все решения принимаются на самом верхнем уровне. Степень ответственности диктатора непомерно велика. Но для развитой системы это не обязательно. Потому что не очень важно, кто именно выполняет анализ вариантов. Важно, чтобы это было сделано правильно. На верхнем уровне системы могут разрабатываться только алгоритмы выбора, которые доводятся для исполнения на все уровни иерархии. Но и это не обязательно. Потому что не важно, кто именно разрабатывает эти алгоритмы. Важно, чтобы их исполнение соответствовало общей цели системы.
Алгоритмы анализа, определяющие выбор, оформляются как законы. Без законов демократия не может существовать – она вырождается в анархию, которая ведет к распаду. Демократия иногда определяется как «диктатура закона». К такой диктатуре мы относимся положительно. Она предотвращает конфликты, предостерегает от пагубных действий. Закон заранее продумывает нюансы действий, находит и выбирает компромиссный вариант для каждого человека и общества в целом. Закон - это коллективный разум, коллективный опыт. Спорить с законом - это спорить с этим разумом и с этим опытом.
Тоталитаризм также должен быть основан на законах, т.к. при их отсутствии эффективное управление невозможно. Диктатор не может лично вмешиваться во все нюансы отношений, этим должны заниматься его «ставленники». Но для этого необходимо прописать правила действий, т.е. все те же законы. Целостность законодательной системы здесь обеспечивается проще, чему способствует: а) целостность личности диктатора, имеющего преимущественное право законодательной инициативы и б) соответствие законов единой цели. Здесь нет необходимости согласования различных целей и устремлений. По этим причинам законодательная система тоталитаризма имеет основания быть более стройной.
«Другая сторона» законопослушания. Человек, соблюдающий закон, освобождается от ответственности за последствия своих действий. Закон ограничивает или вовсе исключает «выбор», который заменяется прописанными вариантами (алгоритмами) применения. Вместо анализа ситуации и поиска путей решения необходимо найти соответствующее правило.
В биосистемах коллективный опыт накапливается и затем уходит в глубинные основы организма, проявляясь как безусловные рефлексы. Законы повторяют тот же путь. Бывает часто, что мы, не задумываясь, "инстинктивно" поступаем правильно, закон не нарушая. Соблюдение закона - это естественное состояние человека в обществе. Законы не могут быть нелогичными и, в конце концов, знание закона превращается в "ощущение закона". Подобно тому, как воспитанный человек не переступает нормы морали не только потому, что этого требует общество, но потому что он сам этого не хочет. Законы, развиваясь вширь и вглубь, когда-нибудь станут "составной частью" природы самого человека. Каждый человек сам будет их чувствовать, знать, понимать и выполнять. Закон выводит значительную часть человеческой деятельности из сферы разумной в сферу формальную, почти инстинктивную.
Вне зависимости от государственной формы, законы развиваются и совершенствуются. Они включают в себя все больше параметров и все больше ограничений. Конечная цель развития законодательной системы – учесть (формализовать) все возможные нюансы отношений. Но чем подробнее будут прописаны законы, тем меньше демократия будет отличаться от тоталитаризма. Потому что закон – это всегда ограничения («свободы») и запрет.
Цель
Мы говорили о том, что при отсутствии целей, несовместимых с общей целью системы, выбора как такового нет. И если свобода без выбора невозможна, то это значит, что одно только признание единой общей цели уничтожает свободу. Даже если нет ограничений, свобода остается иллюзорной. Поэтому самый эффективный способ уничтожения свободы - исключить разнообразие интересов, разнообразие целей. Тогда выбор становится предопределенным, понятие "свобода" не проявляется и, соответственно, нет ограничений свободы, нет запретов, нет наказаний. Но это - уже признаки отнюдь не тоталитарной системы.
Реальное ограничение свободы начинается с ограничения целеустремлений. Свобода допускает многообразие целей и интересов, которые неизбежно вступают в противоречия и конфликты. Задача демократии («свободного государства») – регулировать эти конфликты и предотвращать преобладание какой-либо одной, пусть самой благородной и правильной идеи.
В современной России часто говорят об отсутствии "национальной идеи". Но пока такой идеи нет, уровень свободы выше. Любая единая идея - это возможность сползания в тоталитаризм. Торжество «высокой» демократии - это жесткий запрет на пропаганду единой консолидирующей идеи. Система, в которой нет такой цели, не может быть тоталитарной - поскольку допускает разные идеи и потому не может быть целостной.
Вместе с тем, система, в которой есть не одна доминирующая цель, не может быть стабильной. Рано или поздно она распадется на разные целеустремленные системы, и только тоталитаризм может предотвратить этот распад. Пример такой системы дает Украина. Устремления на Восток и на Запад несовместимы. Предотвратить распад может (пророссийский) тоталитаризм либо внедрение новой объединяющей идеи.
При всем нашем негативном отношении к единой консолидирующей цели, следует отметить, что бесцельное существование - тоже не самый хороший признак государственного благополучия. Но такового и не бывает. При отсутствии осознанной и декларированной цели государство естественным образом все-таки развивается в некотором "своем собственном" направлении. Едва ли можно сильно влиять на это направление. Возможно, что необходимость тоталитаризма появляется тогда, когда такое направление еще только формируется (в «точках бифуркации», например) либо по каким-то причинам («болезнь общества») оно стало размываться и ветвиться.
Для предотвращения таких «болезней» лучше исключать (запрещать) идеи, способные овладеть «массами». Пусть каждый человек имеет свои собственные цели. Но пусть это будут его личные цели и ни в коем случае не глобальные, которые могут стать доминирующими. Призыв «основателей США» к американскому народу "обогащайтесь!" звучит как пародия на "национальную идею", но он стал таковою для Америки. Возможно, именно это стало гарантией сохранения демократических институтов на многие годы вперед. Демократия - это "идеология" маленького человека, который не хочет, не может и не должен возвышаться над своими собственными малыми сиюминутными интересами. Ныне в США набирает силу новая «национальная идея» - установление «демократических институтов» во всем мире. Идея благородная. Однако она может пагубно отозваться на этих институтах в самой Америке.
Тоталитарное государство возникает там, где декларируемая цель уже укоренилась в сознание многих граждан (но не всех) и уже готова стать целью естественного государственного развития. Тоталитаризм оформляет это устремление, консолидирует общество для достижения этой цели. Необходимость насилия возникает для ее внедрения в сознание тех, кто ее еще не принял. Успех тоталитаризма зависит от успеха такого внедрения, от достигнутого уровня целостности. Кроме насилия этому служит просвещение. Необходимо, чтобы каждый член общества понимал цель развития и на своем месте мог бы выполнять правильные действия, ей соответствующие. Важна декларация цели. Отход от тоталитаризма в Китае и в Советском союзе начался с понижения приоритета цели "классовая борьба", о чем было официально объявлено на соответствующих съездах компартий.
Воля
Индивидуальная цель предполагает существование индивидуальной воли. По Библии воля была дана человеку Богом. Но уже самый первый опыт ее применения («адамово яблоко») показал, что человек готов использовать этот дар совсем не так, как было угодно системе (в данном случае - Богу). Тогда своевольный выход за пределы установленных границ повлек наказание, но все осталось, «как получилось». Тоталитаризм призван исправить положение, найти способ укрощения индивидуальной воли и согласования устремлений системы и каждого отдельного человека. Исторический опыт существования тоталитарных систем показывает принципиальную возможность решения этой задачи, но в целом тоталитаризм потерпел фиаско. Вероятно, поиски будут продолжены, поскольку вопрос остается открытым.
Идеал
Пример абсолютной тоталитарной системы дает нам физика. Любой физический объект, оказавшийся в некоторой точке физического пространства никогда не должен "думать" о том, что делать дальше. Нет необходимости выбирать или «вычислять» дальнейшие движения. Все предопределяют незыблемые физические законы, которые однозначно требуют совершения определенных последующих действий. Нет разнообразия или каких-то разных интерпретаций этих законов - все прописано до мелочей, учтены все возможные варианты ситуаций. Действия всегда будут закономерные и предсказуемые. При этом каждый элемент, каждая точка физического пространства готова без принуждения, беспрекословно и точно исполнять все имеющиеся физические законы. «Законодательная система» физики совершенна, диктатура закона абсолютна.
Существующие государственные системы бесконечно далеки от этого идеала. Но в том, что это идеал, сомнений нет. И государства медленно, но неуклонно двигаются к этой заветной цели. И если быть беспристрастным, то следует признать, что тоталитарные системы ближе к этому далекому идеалу. Проекты «разумного государственного устройства», начиная с Платона предлагали системы тоталитарного типа.
«Коммунизм – будущее всего человечества».
19.03.2008