С утра плотно позавтракали в ресторане санатория на третьем этаже, поднявшись туда в прозрачном лифте. Своеобразный шведский стол. Кормят как на убой. Богатый выбор блюд. Глядя на Дениса, с аппетитом уплетающего пирожные, я с тоской думал, что лишние четыре-пять килограмм мне тоже гарантированы при таком рационе питания и нежелании сдержаться. Людей в ресторане было немного. В основном пары среднего возраста без детей. Слышалась немецкая речь. В самом деле хороший санаторий. Если будет время, схожу в бассейн, к массажисту и приму грязевые ванны. Нестерпимо хочется позвонить Нике. Но нет. Сначала дело...
Сразу после завтрака спустились в холл. Я был одет в чёрную майку, синие джинсы, белые кроссовки и конечно же мои солнцезащитные очки. Денис преобразился: на нём была яркая салатовая футболка, кофейные шорты, белые махровые носки и такого же цвета кроссовки. Голову украшала зелёная бейсболка с нейтральной надписью “Sport”. Футболка чересчур запоминающаяся. Ни к чему это. Я попросил Дениса переодеться. Пока он ходил в свой номер, я через портье, симпатичную блондинку лет двадцати по имени Лена , вызвал такси.
За нами приехали обычные «Жигули». Водитель, молодой белобрысый прыщавый парень, запросил семьдесят рублей за доставку в центр на Набережную. Тариф. Через десять минут мы были там. Расплатились, поели мороженое, потолкались между людьми в районе тира. Затем наняли молодого загорелого парня, водителя подержаной «Мазды». Ехали минут семь-восемь. Солнце припекало. В открытые окна машины врывался слабый, но приятный ветерок. Всю дорогу я бережно поглаживал взятый с собой большой, но неброский синий полиэтиленовый пакет.
Ну вот и на месте. Почтамт. И если следовать информации, полученной от Метиса, то совсем недалеко находится дом 89... Так, улица Павлова... 85... 87... 89...Всё верно... многоэтажка.
Я закурил. Возле дома никого. В первой половине дня жители либо на работе, либо на пляже. По дороге изредка лениво проезжали машины. Денис рассеянно озирался вокруг. Я молча курил.
- Чем меньше мы привлечём внимания, тем лучше для нас, Денис. Зайди в дом и доезжай на лифте до седьмого этажа. Жди меня там.
- ОК.
Я затянулся и отбросил окурок.
Денис скрылся в подъезде. М-да. Легко сказать не привлекать внимание. Альбинос, не привлекающий внимание – это как негр в Антарктиде.
В подъезде оказалось прохладно. Я бегом забрался на седьмой этаж. Денис поджидал меня там. Я отослал лифт на первый этаж. Потом развернул две пластинки жевательной резинки “Spearment” - одну для себя, другую для Дениса. Он удивлённо посмотрел на меня.
- Я не ем жвачку. У меня стоматит от неё.
- А ты не ешь, ты жуй. Давай-давай. Делай, что говорю.
Денис с отвращением сунул зеленоватую пластинку в рот.
Мы пешком поднялись на последний двенадцатый этаж. Так , всё верно, четыре квартиры. 44 –я - наша. Я огляделся по сторонам, прислушался. Тишина. Протянул ладонь Денису.
- Плюнь. Ну, жвачку плюнь.
Денис недоумённо сплюнул. Своим и его мякишами я залепил глазки трёх соседских квартир. Затем достал небольшой чёрный кулёк и извлёк из него отмычки. Склонился у двери. Так-с... вспомним юность боевую. В это время раздался звук вызываемого лифта. Денис вздрогнул. Я почувствовал как он напрягся.
- Не ссы, Маруся, я – Дубровский, - тихо, сквозь зубы проговорил я.
Замки старые, примитивные. Видать не при деньгах был покойный господин Смирнов. Да и по двери заметно: не сталь, не кожа, порезанная в двух местах дерматиновая обивка.
Лифт остановился где-то на нижнем этаже. Так-с... Порядок. Второй замок тоже готов. Я посмотрел на часы: минута двенадцать. Долго, долго возился. Я аккуратно отогнул пломбу с бумажкой. Открыл дверь, пропустил Дениса, вошёл следом, бесшумно запер дверь.
В коридоре царил полумрак. Мы тихо вошли в одну из двух комнат. Судя по обстановке, это была спальня. Аккуратно застеленная кровать, комод, гардероб, стулья, наглухо задёрнутые шторы. Во второй комнате шторы также закрывали свет. Обстановка небогатая: шкаф, тумбочка с телевизором, стол, стулья, две картины и фотографии на стенах. В метре от стены, на полу, мелом очерчен силуэт человека. Там же, незамытое бурое пятно. На стене, несмотря на полумрак, заметны очертания снятого прямоугольного предмета – то ли зеркала, то ли картины. Зеркало. Что ж он его не боялся прямо здесь на стене держать? Получается, он честно купил его или получил в подарок? И не догадывался о его... кхм... необычности? А если не догадывался, то почему отказался продать соседу-коллекционеру, чей дверной глазок я давеча закрыл жевательной резинкой? М-да, вопросы, вопросы. Ответы на них старик Смирнов унёс с собой на тот свет. Остаётся только догадываться. А благодаря Денису, возможно удастся хотя бы воссоздать картину происшедшего. Не мог же в самом деле господин Смирнов средь бела дня бриться в комнате перед зеркалом? И закончить процесс бритья столь необычным образом.
- Денис, тебе нужно подготовиться?
Денис внимательно смотрел на нарисованный силуэт на полу.
- Да нет. Присесть бы.
Он потянулся к стулу.
- Минуту! – одёрнул я его.
Тут же достал из кармана прозрачные медицинские перчатки.
- Не стоит оставлять следов, - усмехнулся я.
Денис присел. Осмотрелся по сторонам.
- Я на кухне подожду. Позовёшь меня.
В дверях я произнёс:
- Ты когда в транс или что там входить будешь, пена ртом не пойдёт? Я искусственное дыхание не умею делать.
Денис отмахнулся.
- Света мало. И воздуха тоже. Можно хоть форточку открыть?
- Нельзя, - отрезал я. – И шторы тоже не трогай. Всё! Не смею мешать.
Я зашёл в туалет. Потом вышел на кухню. Идеальный порядок и чистота, как и в ванной. В холодильнике,кроме просроченного кефира , масла, и джема ничего нет. Менты «зачистили» или старик на диете сидел? Не верю, что так бедствовал. Не хочу верить. Так жить, господа, нельзя. Душно. Слой пыли на кухонном столике и подоконнике. В комнате я проверил комод – никаких писем и бумаг. Наверно,всё забрали. Сколько же Денису понадобится времени? Поскорее надо убираться. Чёрт, и покурить нельзя. Эх, господин Смирнов, Виталий Петрович. Продали бы своё зеркало господину Орлову – и горя б себе не знали. А если Вам его, предположим, подарили? Дарёному коню в зубы на смотрят. Хотя, конечно, подарочек ещё тот. Кто знает, может даритель и забрал его. Бесполезно гадать. Ну что там Денис? Я посмотрел на часы. Восемь минут. Из комнаты ни звука. Посмотреть?
Неожиданно я услышал как Денис начал напевать какую-то мелодию. Скорее это походило на мычание. Всё громче и громче. С ума что ли сошёл?!
Я ринулся в комнату, но резко остановился на пороге. Денис сидел на полу, скрестив по-турецки ноги, и раскачивался взад-вперёд. И напевал. Я с трудом различил мотив одной из композиций Шакиры. Как завороженный, я следил за этим действом. Неожиданно Денис резко остановился и замолк. Тишина. Мне стало не по себе. Денис замер. Удары моего сердца отбивали текущие секунды. Я различил тёмное пятно на спине Дениса. В тишине раздался глухой голос:
- Я закончил. Мы можем уходить.
После чего Денис обернулся, поднялся и поставил стул на место. Когда он подошёл ко мне, я увидел капельки пота на его лбу.
- Уходим, - кивнул я.
Перед тем как выйти из квартиры, я остановился у входной двери и прислушался. Лифт остановился на нашем этаже и из него, судя по голосам, вышли двое (мужчина и женщина). Я слышал,как они возмущались заплёванным левым углом лифта, выжженными кнопками, расписанными стенами в подъезде и... залепленным глазком на своей двери. М-да, проблемы у них как в наших праджектах в чёрных районах. Минуту длилась возня. Потом всё стихло.
- Ну что? – в ухо мне выдохнул Денис.
Я резко вытянул правую руку с поднятым указательным пальцем и потряс ей.
-Тихо! Подождём.
Спустя две минуты мы вышли из 44-й квартиры. Я огляделся. На одной двери глазок очищен, на двух других залеплены жевательной резинкой. Порядок - своя рубашка ближе к телу, уважаемые соседи. Ну и славно. Тем более не обратили внимание на тронутую пломбу. Я достал из кармана купленную утром наряду с чётками (старые порвались ещё дома в Нью Йорке) зажигалку, аккуратно прижёг пломбу, прижал, прилепил бумажку. Вот так. Как новенькая. На первый взгляд и не отличишь. За дверью, где светился глазок, слышалась музыка и голоса. Я подобрал на полу отлепленный мякиш, сорвал жвачки с двух оставшихся глазков и бросил их в пакет.
- Уходим, - прошептал я, снимая перчатки.
Денис проделал ту же процедуру. Мы спустились пешком. На шестом этаже услышали голоса, пришлось переждать пока люди спустятся на лифте. На улице нам никто не встретился. Мы прошли в полном молчании два блока прежде, чем я выбросил в урну перчатки и использованные жвачки. Денис выглядел озабоченным. На машине добрались до санатория. Поинтересовался у портье не спрашивал ли нас никто(интересно,здесь все девчонки такие смазливые?).Никто. О.К. Метис тоже молчит. Это скорее от меня должны новости поступать.
Мы поднялись в мой номер. Я вымыл руки, усадил Дениса в кресло.
- Ну?- спросил я его.
Он потёр ладонью лоб.
- Вам... Тебе как? Коротко или всё рассказать?
- С подробностями, но без личных комментариев. Как будто ты смотрел кино. Меня это больше устроит. Рассказывай. Если конечно тебе есть что рассказать.
Денис вспыхнул, но промолчал. Затем расслабился, прикрыл глаза.
- Значит так, - начал он глухим, монотонным голосом. – Картинка чёткая. Даже слышны голоса и звуки. Судя по освещению - день. По комнате ходит старик. Что - то напевает. Настроение приподнятое. Кого - то ждёт. К нему приходит парень. На вид лет 20-25. Внешность неброская, но если что - узнаю. Одет в синий спортивный костюм. Высокий, сутулится. Он подходит к зеркалу и молча смотрит в него. Старик суетится. Что-то говорит о какой-то удаче. Сделка какая - то. Парень не реагирует. Молча стоит и смотрит. Старик подходит к нему, поворачивает к себе за плечи. Радостно спрашивает - понимает ли тот как ему, старику, повезло? Прямо ликует. Парень сосредоточенно смотрит на него. Старик улыбается, машет рукой, дескать что с тебя возьмёшь и уходит в другую комнату. Раздаётся телефонный звонок. Парень продолжает смотреть в зеркало. В комнату вбегает старик, успевает снять трубку. Короткий разговор, в основном «да», «так», «буду дома». Потом кладёт трубку, подходит к парню, хлопает того по плечу. Тот резко вздрагивает. Старик почти вплотную к нему говорит что-то в лицо. Смеётся. Потом уходит. Парень тоже выходит из комнаты. Не вижу куда. По-моему в ванную комнату. Оба возвращаются. У парня перчатки и что-то в руках. Он тычет в зеркало и за локоть подводит к нему старика. Тот внимательно смотрит в него. Такое впечатление, что он там что-то увидел такое... Парень заходит со спины. Потом...
Денис судорожно сглотнул.
- Он вкладывает в правую руку старика бритву... с лезвием. Тот не двигается, как в столбняке. Парень зачем-то подсаживается... ну пригибается... сзади... держит руку старика... подносит к горлу....и р-раз!
Денис замолчал. Открыл глаза. Мне стало не по себе. Альбинос чёртов.
- Гена, там крови много было. Этот... пошёл умылся. Принёс цветное покрывало. Зелёное с синим. Снял зеркало, обмотал его и унёс.
Я опустил голову.
- Ясно. Спасибо, Денис.
- Да, и ещё... Когда он паковал зеркало, зазвонил телефон.
- И как он отреагировал?
Денис пожал плечами.
- Никак. Даже голову не повернул.
Я встал.
- Денис, иди в свой номер. До обеда не отлучайся. Какой у тебя внутренний номер телефона? Ах да, помню. Всё, иди.
Я проводил его до двери. Потом принял душ. Причёсываясь перед зеркалом, я произнёс вслух:
- А старика-то, считай, замочили. Меньше в зеркало смотреться надо было. Не иначе гипноз. Хм. В самом деле дьявольская сила заключена в том зеркале. «Призрак». Ну - ну. Чертовщина- чертовщиной, а паренёк в спортивном костюме «помог» дядечке к праотцам отправиться.
Я расчёской сделал жест, как будто перерезаю себе горло.
- Помог-помог. Да ещё как.
Я переоделся и вышел на балкон. Красота! Какие здесь растения необычные. И главное много. Такого разнообразия за многие годы отдыха в Крыму я не видел.
Я повертел в руках сигарету, вернулся в комнату. Жаль трубку оставил в Нью Йорке. Помогает мыслительному процессу. Кому как, а сидеть неподвижно и медитировать - это не по мне. Я люблю мыслительный процесс в движении. Не важно где, лишь бы было тихо. Можно напевать. Я не Денис, музыка Шакиры не навевает мне вдохновения, я люблю напевать то, что на душу ляжет: будь то полонез Огинского или «Чёрный бумер» Серёги. Сейчас я напевал мотивчик из «Умы Турман»,помня только первую строчку:
...Девочка Прасковья из Подмосковья...
Вот и чётки пригодились. Перебирая их ,и напевая про девочку со старинным русским именем, я прохаживался по комнате, изредка выходя на лоджию, любуясь потрясающим окружающим видом.
Я снял трубку и набрал номер Дениса.
- Да?
- Денис, это я. Ты точно сможешь узнать того парня?
Пауза.
- Сто процентов.
- Порядок.
Я набрал по мобильному Метиса. Он тут же отозвался.
- Игорь. Срочно нужен художник-портретист. Требуется по описанию воссоздать физиономию.
- Понял. Жди.
Так-с, продолжим. Убийца отвлёк внимание убиенного отражением в зеркале. Что он там мог увидеть? Ерунда. Зачем имитировать самоубийство? Ну хорошо, пусть так. Менты может даже схавали это. Ясное дело - ни к чему лишний «глухарь». Тем более родственников нет, и кажется ничего не похищено. Стоп. Я ушёл в сторону.
- Аллё, Денис?
- Да.
- Когда старик говорил по телефону, парень не прислушивался к разговору?
Пауза.
- Нет. Ноль эмоций. Он в зеркало смотрел.
- Спасибо.
Итак. Без мистики. Начнем сначала. Преступник и жертва были знакомы. Он впустил его, причём тот, судя по всему, не в первый раз его посещал. Не стеснялся гостя, говорил в его присутствии по телефону. Дальше. Преступник имитирует самоубийство. Причём профессионально. Без борьбы, присел для одинакового роста. Если бы ударил так, с высоты своего роста, рана пошла бы слева направо, сверху вниз. Это могло вызвать подозрение. Перчатки одел. Не реагирует на телефонный звонок. Крепкие нервы. Профессионал. Но что-то не то. Что?
- Денис?
- Да.
-Убийца, когда смотрел в зеркало, какой взгляд у него был, не припомнишь? Отрешённый, задумчивый?
Пауза.
- Нет, скорее рассеянный.
- Понятно. А когда паковал зеркало, совсем не реагировал на звонок?
- Ну да. Абсолютно.
- Спасибо.
Я вышел на балкон. Присел за столик. На листе бумаги нарисовал нелепые рожицы. Откинул ручку. Прикрыл глаза, перебирая чётки. Кхм, наверно со стороны, я похож на кота, греющегося на солнышке. Забавно. Ну хорошо. Что запоминаюшегося в этом субъекте? Высокий, правша, хладнокровен. Ничего необычного. Может он быть сатанистом? Всё может быть. А зеркало он видел не в первый раз - это определенно. И больше ничего не взял. Если он это по заказу сделал - то кранты. Зеркало тю-тю. Может хоть что-то даст портрет.
Что же мне не нравится? Что - то я упустил. Эх, самому бы всё это увидеть. Не дано, не дано. И слава богу!
- Аллё, Денис?
- Да, я.
- Ты уверен, что он никак не отреагировал на звонок?
- Издеваешься?
- Ясно. Спасибо.
Я посмотрел на часы. Схожу вниз, к доктору, запишусь на массаж и лечебные ванны. И то дело...