Начало см.:
1. http://www.proza.ru/2008/07/09/166
2. http://www.proza.ru/2010/11/13/383
3. http://www.proza.ru/2010/11/25/699
4. http://www.proza.ru/2010/12/01/630
5. http://www.proza.ru/2010/12/04/458
С годами учёба мне стала нравиться. С первого по четвёртый класс я была лучшей ученицей. Каждую осень, когда мама с папой провожали нас на катер, я делала вид, что мне неохота в школу. Но при этом я испытывала радость оттого, что вновь буду учиться, читать новые интересные книги с удивительным запахом типографской краски, который нравился с тех пор, когда я в первый раз взяла в руки букварь...
В школе я любила участвовать в художественной самодеятельности. Помню себя снежинкой в лёгком марлевом платье, вверху пирамиды в акробатических номерах. Но особенно часто мне поручали декламировать стихи на праздничных концертах. Я читала громко, старалась это делать с выражением, вдохновенно. Мне нравились аплодисменты. Иногда играла в маленьких пьесах.
Многие учителя любили меня. Одна учительница водила меня домой, и я играла с её дочкой, моей ровесницей. У девочки были очень красивые платья, и я мечтала о том, что когда-то и у меня будут самые красивые наряды.
В годы учёбы в Антипаютинской начальной школе-интернате я не прочитывала, а глотала каждую новую книгу. Библиотекарша всегда припасала для меня новинки. Я приставала с разными вопросами к учителям и воспитателям. В то время ненцы и русские учились вместе, в одном классе. По национальности особо не делились, и скандалов на этой почве почти не возникало. Воспитывали нас, как тогда говорили, в духе интернационализма и братства. Но были разные случаи и в нашей школьной среде. Иногда случались драки между ненцами и русскими детьми.
Помню, в третьем классе у нас появилась новая русская девочка с длинными золотистыми косами. Она была высокая, полная, с румянцем на щеках, с большими синими грустными глазами, а на её голове красовался большой белый бант. Училась она по всем предметам на «отлично». На уроке физкультуры мы ходили в ногу, как солдаты, по команде физрука: «Раз-два, левой! Раз-два, левой! Левой! Левой!»
Учителем физкультуры был директор школы Валентин Степанович Даниленко. Это был молодой человек с курчавой головой и весёлыми глазами, но небольшого роста и с кривыми ногами. Самым смешным было то, что брюки у него всегда были раздуты по обеим сторонам, и ходил он строевым шагом. Женщин-учителей было много, но директора – единственного мужчину в школе-интернате – мы с подружкой Машей запомнили хорошо.
Новенькая никак не могла научиться ходить в ногу, как мы, чётко отчеканивая каждый шаг. Она неуклюже размахивала обеими руками вперёд-назад, вперёд-назад. Я много раз показывала ей, как нужно правильно шагать, но у неё на глазах появлялись слезы, и она совсем переставала маршировать.
За это мы её всегда били, она плакала, но родителям не жаловалась. Кто знает, за что мы её били? Может быть, за то, что она была не похожа на нас, может быть, за её длинные золотые косы и этот нарядный белый бант (а все мы были острижены наголо, «под Котовского»).
Только спустя годы я поняла, что директор школы, вероятно, был из фронтовиков и носил галифе, и он, к сожалению, ничему не мог нас научить, кроме как маршировать под свою команду: «Раз-два, левой! Левой! Кр-р-у-у-гом! Стой!!!»
Однообразная жизнь нам надоедала, и мы, как все дети, искали приключений. Как-то мне за хорошую учебу выдали чёрный с цветочками трикотажный костюмчик. Каково же было моё удивление, когда на другое утро я увидела свой красивый костюмчик на одной из «кировских» девочек. Я вступила в страшную драку, пытаясь отобрать костюмчик, но силы были неравными, и мой костюм навсегда уплыл от меня.
Иногда мы ходили по поселковым помойкам и собирали тряпки для кукол, сломанные игрушки. В интернате мы их тщательно мыли, стирали, обменивали их на продукты друг у друга.
Однажды мне за хорошую учёбу вручили красивую куклу с белыми волосами, которая при наклоне назад или вперёд говорила: «Мама».
В один прекрасный день мою куклу мальчики-старшеклассники распороли ножом, для того чтобы посмотреть, каким образом она издаёт звуки и как она устроена. Каково же было их разочарование, когда они увидели, что она внутри набита обыкновенными опилками...
Как-то нам с Машей выдали белые валенки. Они быстро пачкались, но почему-то все хотели носить их. Я не отдавала свои валенки. В классе набрала мела, и каждый раз после уроков тёрла мелом свои валенки, для того, чтобы они были белоснежными. После того как они становились белыми, я начинала в них ходить, но мел сыпался с валенок при каждом шаге, а следом за мной тянулась белая полоса.
Через несколько дней их выменяли у меня за две банки сгущённого молока, а взамен дали мне старые чёрные валенки.
Окончание см. http://www.proza.ru/2010/12/13/423